Бьянка Ферреро
Я подошла к песчаному берегу и прислушалась. Юнисское море даже на звук отличалось от морей любого другого Мира Федерации: обычно шум прибоя способен заглушить крики ночных птиц, но здесь океан лишь шелестел, ударяясь о берег крупными туманными сгустками. Будто заботливая нянечка, он нашептывал сказки разыгравшимся детям.
Юнисия – одна из особенных планет Федерации Объединённых Миров, и не столько потому, что находится далеко от основных космических трасс и густонаселённых галактик, сколько из-за особенностей самой природы. Кому, как не мне, ландшафтному дизайнеру с многолетним стажем, оценить парящие в облаках острова?
Магнис – удивительное по свойствам вещество – на молекулярном уровне соединяется и с водой, и с землей и приближает природу планеты к фантастическому сну. Острова, как объяснила подруга, здесь парят за счёт магнитных полей планеты, периодически чуть-чуть опускаясь или поднимаясь. Растения давно подстроились под мелкие землетрясения: невысокие, с развитой корневой системой, любящие влагу и очень-очень пушистые.
Я шагнула ближе к краю берега и утонула по щиколотку во влажном песке, от чего стайка крошечных белых крабиков вылезла из норок и веером разбежалась в разные стороны. Днём дымчатое разреженное море переливалось лиловыми, персиковыми и кремовыми оттенками, а сейчас напоминало синие чернила.
Я оглянулась на дом Софоса и Филиции и, убедившись, что за мной не наблюдают, сбросила балетки и шаль на песок. А в следующую секунду разбежалась и не раздумывая рыбкой нырнула в мягкие клубы тумана. Тонкое шифоновое платье и бельё под ним мгновенно намокли.
Когда подруга узнала, что мне нравится купаться в местном разреженном море, она заботливо запросила у Академии специальный плавательный костюм – мех-лев. Он состоял из синтетических нитей, пропитанных молекулами магниса, благодаря чему надевшего мех-лев выталкивало в верхние слои моря. Плавание в такой вещи становилось безопаснее и по ощущениям напоминало, скорее, парение в облаках, но мне нравилось именно плавать, поэтому я с удовольствием гребок за гребком погружалась всё ниже и ниже.
Первый слой податливого густого пара буквально разошёлся подо мной, переходя в более концентрированную и вязкую воду, то тут, то там попадались лакуны воздуха, но мне всё еще было этого мало. Гребок, другой, третий – и я уже там, где даже воздушных пустот мало – плотная вода. Именно тогда, когда я почувствовала, что лёгкие горят от недостатка воздуха, зажмурилась и перешла на жаберное дыхание.
Очевидно, плавание – моя тайная страсть – передалось по генам от отца-миттара. Мама никогда не скрывала этого и не отнекивалась.
– Когда решишь заводить ребёнка, выбирай кого помягче характером – миттаров, например, – советовала мама. – С ними проще всего потом договориться, и они обычно не преследуют, в отличие от тех же ларков или цваргов, а гены дочь всё равно унаследует эльтонийские, раса мужчины не важна.
Она оказалась почти права.
Жабры на шее у меня всё-таки проступили.
На Эльтоне любой признак нечистой крови резко осуждался, поэтому всю жизнь я носила шали и шарфы, но, вопреки общественному мнению, свой недостаток я обожала и на Юнисии по ночам получала настоящее удовольствие от плавания.
Вода подо мной засветилась. Я добралась до ушедшего под воду острова, который, по всей видимости, когда-то находился существенно выше – над уровнем поверхности планеты. Про эту находку я как-то аккуратно расспрашивала у подруги, но она лишь пожимала плечами: «Ни о чём таком не слышала».
Я последнюю неделю только этот остров и исследовала – уникальное же явление! Магнис, что ли, у него из почвы вымыло? Не знаю. Но флора поражала воображение. Некогда росшие на поверхности деревья давно окаменели, а их стволы и ветки опутали люминесцентные водоросли-лианы: изумрудные, амарантовые, лавандовые, кораллово-розовые… Всё вместе под водой выглядело как светящийся цветной лес. Берег порос белоснежными кораллами, то тут, то там встречались огромные рыжие морские звёзды. А рыб или крупных морских обитателей за всё время ни разу не видела – лишь крошечных серых рыбёшек. Я рассматривала удивительный подводный мир и думала, что обязательно сделаю какой-нибудь богатой клиентке сад по образу и подобию затонувшего острова.
Я проплыла над огромным куском земли и привычно вынырнула наверх: чей это был пляж – личный или общественный, – понятия не имела, но по ночам спокойно здесь отдыхала, и никто не просил убраться. Сколько бы крови отца во мне ни было, а жабрам надо давать передышку. Как-никак у меня они не такие развитые, как у полноценных миттаров. Стоило оказаться на суше, как заморосил мелкий дождик и подул неприятный, пронизывающий до костей холодный ветер. Что же так с погодой не везёт? Я сожалением вздохнула: что ж, пора возвращаться.
За секунду перед тем, как прыгнула, ветер донёс чей-то крик. Или мне показалось?
***
Командор Грегори Грешх-ан
Коммуникатор показывал полночь, когда командор Грешх-ан осознал: не заснёт.
Транспортник с микропроцессорами и сырьём-изолятом с главной станции Космофлота так и не отправили. В Совете Адмиралов на командора Грешх-ана имели зуб слишком многие: после назначения на место ректора несколько членов открыто заявили, что считают Грегори недостойным: слишком молодым, вспыльчивым, неразумным, да и якобы он получил продвижение исключительно по блату, ведь предыдущий ректор юнисского филиала Академии Космофлота был его дядей. Увы, по молодости командор Грегори Грешх-ан оказался слишком беспечен, чтобы что-то доказывать занудным глупым старикам, вот теперь до сих пор и пожинал плоды своей неосмотрительности.
Стоило усилием воли запретить себе думать о делах Академии, как мысли скакнули к эльтонийке, которую он видел мельком полмесяца назад. Память не сохранила её лица, зато он отчётливо помнил сложившиеся возмущённым «О» пухлые губы, соблазнительную родинку над верхней губой и сочную попу, в сторону которой свернули шеи все малолетние оболтусы. И то, как среагировал организм на эту красотку, он тоже прекрасно помнил: перед Мигелем пришлось извиниться и срочно отправиться в душ, сославшись на грязь и пыль на строительной площадке под пневмотрассу.
Командор тихо выругался и встал с кровати. Астероиды задери его ректорское кресло, уже давно надо было найти хоть какую-то девушку для интимной жизни, вот только бесконечная работа не давала продохнуть ни на миг. Найти кого-то в Академии – не вариант, мешать личное с работой Грегори не любил, а гражданские предпочитали лишний раз на центральном острове не показываться, да и военных побаивались. Брать отпуск, чтобы слетать в центральные Миры Федерации, – слишком большая роскошь при его ректорстве.
Привычно накинув мундир, ректор Академии решил прогуляться по пляжу. Мысли скакали с одного на другое, и он очнулся, лишь когда мелкий дождь насквозь промочил китель.
«Пора возвращаться», – подумал мужчина, но в этот момент ветер донёс до чувствительного носа ларка женский запах.
Какого чёрта?!
Ночь. Пляж. Усиливающийся дождь.
Как ректор Грегори Грешх-ан закрывал глаза на многое, но единственное, за что он всегда наказывал жёстко и публично, – это игнорирование правил безопасности. Юнисия – сложная планета, и когда начинаются такие вот моросящие дожди, все обязаны выйти из воды, будь они в мех-левах или на водном транспорте. Гражданские, кстати, в этом смысле всегда вели себя послушнее военных, которым только и надо посоревноваться – кто не испугается и проведёт времени в воде больше, у кого лёгкие сильнее или ещё какая дурь по кумполу ударит…
Ускорив шаг, Грегори метнулся в ту сторону, откуда ветер принёс женский запах.
«Наверняка кадетка из первых курсов. Поймаю – задницу надеру!» – злился командор.
А если сейчас шторм начнётся? А если магнитное ядро планеты провернётся? Такое вот плавание смертельно опасно!
Деревья и кусты стремительно мелькали перед глазами. Поросший травой и мелкими растениями пляж главного острова, на котором стояла Академия, существенно отличался от песчаных береговых линий соседних островов. Видимость так себе, а ещё и ночью в моросящий дождь – никакое ларкское зрение не справится…
Вдалеке наконец забрезжила белая ткань, определенно – длинное воздушное платье.
«Неужели она ещё и без мех-лева?!» – возмутился Грешх-ан бестолковости юной кадетки.
Прямо на его глазах девчонка встала и сложила руки лодочкой над головой.
– Сто-о-ой, глупая!
Но нахалка его проигнорировала: миг – и она прыгнула в воду.
Ночью!
В дождь!
Без мех-лева!
– Ну, дорогуша, – прорычал взбешённый таким поведением командор, стремительно скидывая обувь, мундир и рубашку. – Поймаю, ты у меня карцером не отделаешься!
За секунду до того, как командор решился прыгнуть сам, земля под ногами дрогнула – явный признак, что под водой сейчас тоже будет несладко: подводные течения и завихрения – страшная вещь.
***
Бьянка Ферреро
Я только-только погрузилась в плотные слои юнисского моря и перешла на жаберное дыхание, как огромное чудовище схватило меня за талию и потянуло куда-то вбок и вверх. С перепугу я затрепыхалась и засопротивлялась, попыталась выбраться, а неестественно вывернувшись в чужих тисках, обнаружила, что держит меня не чудовище, а мужчина!
Он то ли напал на меня, то ли явственно чего-то хотел, я так и не поняла. Осознала лишь то, что он тащит нас в сторону, откуда начинаются подводные завихрения – оно и понятно, ядро планеты не стоит на месте, а молекулы магниса связаны в том числе и с водой. Пускай в нижних слоях магниса меньше, но он всё равно присутствует. Я жабрами почувствовала, что ещё туда, где полминуты назад было безопасно, соваться теперь не стоит – течения изменились, но этот упёртый крупный мужлан оказался существенно сильнее.
Он просто схватил и потащил меня как какой-то мешок с металлолом… Хорошо, что хоть дубинкой по голове не огрел! Ух, орангутанг непробиваемый! Питекантроп, чтоб его!
Нельзя туда! Не-ль-зя!!!
Но под водой не закричишь, а на этой глубине даже лакун воздуха нет – море слишком плотное. От нахлынувшей злости и бессилия я извернулась и укусила этого упрямца, но он оказался ещё и толстокожим: вообще никак не отреагировал, лишь впился пальцами ещё сильнее.
Гребок, другой…
Незнакомец уверенно тащил меня на буксире в эпицентр разворачивающейся подводной воронки. О том, что допустил ошибку, понял, лишь когда внезапно нас накрыло очень сильным течением, с которым даже этот шкаф справлялся с трудом. Изумление, осознание и сожаление коктейлем эмоций отразились на лице мужчины. И в тот момент, когда его резко дёрнуло, он отпустил руку и оттолкнул меня в противоположную от закручивающейся спирали сторону.
Ну, знаешь ли, нет! Мы так не договаривались!
Я спасать меня не просила, но раз уж ты полез – спасу тебя! Проигнорировав, что в этот раз он попытался от меня отделаться, я схватила мужчину за предплечье и потянула на себя. Нас закрутило, завертело, закружило… В какой-то момент незнакомец перестал сопротивляться – видимо, закончился воздух или потерял сознание, а я всё тянула и тянула его, пытаясь выбраться из подлой природной западни. Руки и спина болели от непривычной нагрузки, дышать даже жабрами в таком состоянии оказалось крайне сложно.
Стоило выкарабкаться из одной воронки и поудобнее перехватить мужчину за плечо, как я с нарастающим отчаянием почувствовала, что на нас несётся другая… Всплыть в верхние слои моря, а там добраться до ближайшего берега – точно не успеем. Что же делать? Мне-то нормально, я с лёгкостью и час проведу под водой, главное, чтобы не болтало как яйца в блендере…
Внезапно перед глазами появился подводный остров, который я так тщательно изучала каждый вечер, и не просто кусок затонувшей земли, а то место, рядом с которым располагался грот. Ну конечно! Как же я сразу не сообразила! Там же пещера с воздухом!
Гребок, ещё один, ещё… Я успела ухватиться за дерево, обогнуть край затонувшего острова и юркнуть в пещеру как раз тогда, когда очередное подводное течение попыталось цапнуть за ноги. Но я оказалась быстрее.
Вниз, вверх, и – о чудо! – спёртый влажный воздух с отчетливым запахом чуть забродившей ягоды.
Из последних сил я вытащила огромного мужчину на берег и села рядом, тяжело дыша. Шершавый камень под ногами, песочно-земляные стены, покрытые светящимся мхом, а чуть дальше – земляничная поляна с зеленовато-жёлтыми ягодами. Судя по всему, когда-то остров находился сильно выше уровня юнисского моря, но затонул внезапно. Этот грот я исследовала однажды, хотя тогда он показался не таким интересным, как окаменелые деревья и водоросли.
Что ж, вот и пригодилась находка – какое-никакое, но это убежище, пока за стенами властвует непогода.