В середине мая случилось знаменательное событие.
– Эдгард! – позвала меня Катя, когда я работал в мастерской. Она в ту же секунду переместилась ко мне и уже тише повторила: – Эдгард! София написала!
– Началось? – встрепенулся я.
– Да!
Я хмыкнул, про себя подумав, что последний год в институте был наполнен свадьбами. Сейчас же, кажется, настала та пора, когда год будет наполнен родами.
– Собирайся! – крикнула Катя, проносясь по дому. – Мы идём в Германию!
Кажется, планы снова отодвинутся в сторону. Но я не против. Наоборот, рад такому поводу. Надо бы подарки захватить.
Сами сборы много времени не заняли. Катя переоделась, я тоже, взяли необходимое и переместились.
Прыгнули к особняку Хофманов. Ничего такой домик у них. Куда больше моего. Да и семейство их побольше. В готическом стиле сделанный, мрачновато выглядит, особенно на фоне серого неба.
Переместились во внутренний двор, где территория не была закрыта метеоритным железом. Главный дом перекрывался, но не весь. Хофман были не настолько сильны, чтобы полностью всё спрятать. Может, подарить им блокираторы? Не, не стоит. Они не просили, князь не просил, София тоже. А технология вроде как секретная. Была. Ладно, сами обратятся, если понадобится.
Согласно этикету, ходокам нельзя перемещаться к дому, если не назначена встреча и хозяева не дали добро. Перемещаться с дружественными целями. Так-то понятно, что, если пришёл враг, его этикет не особо волнует. Если же явились друзья, то по правилам они обязаны дождаться появления слуг, которые проводят их в дом. Мы простояли где-то полминуты. Дверь открылась, и появилась женщина, которая поклонилась и пригласила нас внутрь, в комнату ожиданий.
Минуты через три явилась Агна Хофман. Мать Артура, свекровь Софии.
– Катерина, Эдгард, – поздоровалась она на русском.
Кате достался поцелуй в щёку, а мне кивок.
– Фрау Агна, – поздоровалась Катя. – Как София?
– Уже в родильном доме. Всё хорошо. Артур вместе с ней. Волнуется мальчик.
Про себя я усмехнулся. Тоже мне, мальчик. Взрослый мужчина, который вот-вот отцом станет. Не успели мы узнать подробности, как слуга привёл Августа.
– Фрау Агна, – поклонился он и менее официально бросил нам: – О, и вы тут уже.
– Юноша, что за вольности, – погрозила ему Агна. – Прошу всех за мной. Идемте в гостиную.
Нас провели в глубь дома. Я, наивный, ожидал, что роды случатся вот-вот. Не тут-то было. К нам заглянула Ольга Владимировна, узнала новости и отбыла. Появился и Анастас Владимирович с женой. Князь не задержался, а вот Елизавета Сергеевна осталась. Были ещё и Хофманы. Нас развлекала в основном Агна, но заходил и отец Артура, и другие домочадцы.
– Что-то София не торопится. Сколько ещё ждать-то? – обеспокоенно спросил Август. – Это нормально, что так долго?
Не удержался он всё же от этого вопроса. Я уже и сам понял, что мои ожидания не имеют отношения к реальности. А вот парень нет. За что и нарвался на лекцию от Агны.
– Юноша, – смерила она его взглядом. – Мне послать служанку, чтобы она поторопила Софию?
– Эм… – растерялся Август.
Надо отметить, что Агна – женщина с характером. Уже немолодая, в возрасте, с голосом отнюдь не нежным, а скорее наоборот, прохладным и стальным.
– Если ты не в курсе, – продолжила она. – То роды могут длиться несколько часов. От трёх до сорока.
– Сорока? – Август откровенно растерялся.
– Это скорее исключение. Уверена, София справится куда быстрее. Но лучше запастись терпением.
– Хорошо, фрау Агна, – с почтением ответил Август.
Сидели мы в это время в просторной гостиной. И чай попить успели, и перекусить, и обсудить самые разные темы. Волнение первых часов отступило, я расслабился и даже начал немного скучать.
В какой-то момент в гостиную зашла служанка. Их тут много на самом деле было. По любым поручениям персонал гоняли. Удобно, что тут скажешь. Особенно если дом большой.
– Госпожа, – поклонилась она хозяйке дома. – Господин Рудольф приглашает господина Соколова на беседу.
Господин Рудольф – это она про отца Артура. Он также глава рода Хофман. С ним я до этого мельком пересекался, поэтому не ожидал приглашения.
– Наверняка хочет обсудить с тобой дела, – сказала Агна, смотря на меня. – Ох уж эти мужчины, – перевела она взгляд на Катю. – Вечно о делах, да о делах.
– На то они и мужчины, – ответила моя жена.
Я коснулся руки супруги, встал, поклонился Агне и отправился за служанкой.
Этикет иногда так утомителен. Существовало несколько видов поклонов, и надо было помнить про все ситуации, когда они уместны, когда обязательны, а когда ими можно пренебречь. Как хозяйка дома, Агна могла позволить себе много чего. А нам, молодым гостям, требовалось относиться к ней с большим уважением и кланяться по каждому поводу. Ничего не имею против, скорее мне не нравится то, что в голове надо держать кучу неинтересных деталей.
Служанка проводила меня через половину дома и привела в библиотеку. Вот тоже проявление традиций. Близкие люди могли встретиться где угодно. Хоть в спальню друг к другу заглянуть. А не близкие… Если разговор был серьезным и сугубо деловым, то приглашали в кабинет. Если же не настолько серьезным и не настолько деловым, с легкой ноткой вольности, то в библиотеку.
– Эдгард, – когда я вошёл в библиотеку, Рудольф оторвался от каких-то бумаг, закрыл папку и глянул на меня. – Спасибо, что пришёл.
Аристократы любили намёки, а ещё они любили вежливость. Трудно создать неприятности, если ты со всеми деликатен. Невозможно отказать хозяину дома во встрече, но всё равно говорил он так, будто я ему одолжение сделал.
– Господин Рудольф. – поклонился я.
– О, прошу, давай не будем так официально.
Ага, значит, разговор будет всё же в довольно свободной форме. На деловых переговорах решают конкретные вопросы. А сейчас, как подозреваю, скорее будет прелюдия. Знакомство, может, укрепление связи, прощупывание почвы. Не буду забегать вперед, сейчас сам всё узнаю.
– Как скажете.
– Присядешь? Может, чего-то хочешь?
– Пожалуй, откажусь, – сел я в кресло напротив. – Уже успел напиться чаю.
– Да, это ожидание порой так утомительно. Помню, как моя жена отправилась рожать. Места себе не находил. Сейчас поспокойнее, но тоже волнительно.
Откровенность в первые минуты разговора тоже задавала тон беседы.
Сам Рудольф выглядел вполне себе молодым мужчиной. Это при том, что ему в районе пятидесяти лет. Седины нет, как и морщин. Кожа гладкая, светлая, как и волосы. Подтянутый, ну да этим никого не удивишь, почти все высшие бесы так выглядят. Черты лица вот только выдавали волю и характер. Как будто камень обточили. Одет по-простому, но дорого. В белую сорочку и серые брюки. Рукава подвернуты, верхняя пуговица расстегнута. Тоже намёк на свободный формат.
– Я вас понимаю, – ответил ему. – Вроде не моя жена рожает, а всё равно волнуюсь.
– На самом деле это одна из причин, по которым я тебя пригласил. Чтобы не скучать за светскими разговорами, подумал, вдруг тебе интересно будет обсудить кое-какие дела.
– Отвлечься не помешает, вы правы.
Говорил он спокойным, уверенным и добродушным тоном. Но в этом главная опасность аристократов. Некоторые умеют говорить так, что ты расслабляешься, а потом раз, и сболтнул чего лишнего.
– До меня дошли слухи, что ты стоишь за созданием одного целительского центра. Который недавно сделал прорыв по восстановлению конечностей у средней силы бесов.
– Стою – это слишком громко сказано. Скорее финансирую.
Ну и помогаю алхимическими разработками, защищаю и решаю кучу других вопросов. Но скромность никогда и никому не мешала, поэтому лучше преуменьшить свой вклад.
– Это тоже важная часть, – улыбнулся он, давая понять, что ему известно больше. – У нас тоже есть своя сеть клиник разного профиля.
– Мне не раз говорили, что немцы славятся своей медициной.
– Скорее мы славимся стремлением делать всё качественно и держать марку, а хорошая медицина – следствие этого.
К чему он это? О том, что Хофманы ещё и медициной занимаются, я не знал. Что при учете их масштабов закономерно. У любого крупного рода и клана перечисление того, чем они занимаются, пару часов занять может. Медицина точно не их главное направление.
– Мы не самый крупный игрок в стране и тем более в Европе, – уточнил Рудольф. – Но планируем в дальнейшем развить это направление.
– И раз вы пригласили меня…
– То да, я хотел обсудить возможное сотрудничество по этому вопросу.
– Предложение соблазнительное, спорить не буду. Чем вы мне можете быть интересны, я приблизительно представляю. Но чем я вас заинтересовал, понять не могу.
– Насколько мне известно, целительский центр вы открыли недавно, но уже успели наделать много шума у себя в стране. Чего уж, до Европы кое-какие слухи тоже докатились. Могу предположить, что на этом вы останавливаться не собираетесь.
– Если говоря «вы», имеете в виду и меня, то это не совсем верно. За прорывы отвечает другой человек.
– Ольга Гвоздёва, – кивнул он. – Эдгард, позвольте мне быть откровенным и, чтобы не ходить вокруг да около, посмотрите вот эти документы, – протянул он мне папку, которую изучал, когда я вошёл.
Отказываться не стал и заглянуть внутрь. Хмыкнул и посмотрел на Рудольфа.
– Прости старика, хочу посмотреть, к каким выводам придёшь.
Как загнул-то. На старика он при всём желании не тянет, но, в принципе, раз уж он глава семейства, то так называться может.
Я вернулся к папке и прочитал её всю. Там было страниц двадцать. Выжимка с перечислением фактов и фотографиями. Досье на меня и на Гвоздёву. Упоминалось там и то, что я был похищен Коршуновыми, а потом всплыл на севере страны, где и познакомился с Гвоздевыми. Уточнялось, что Ольга на тот момент была посредственной целительницей, но каким-то образом после встречи со мной пробилась в звёзды.
Контекст. В переговорах с аристократами многое решает контекст. Хотя как многое. Всё.
Я не сомневаюсь, что мои враги собрали такое же досье. Куда подробнее. Да и Рудольф наверняка показал далеко не всё, а только то, что имело отношение к теме разговора. Сама по себе их подготовка и стремление узнать, с кем имеют дело, меня не удивила. Я бы в идеале тоже хотел у себя организовать службу, которая займется сбором подобного рода информации. Ставлю миллиард на то, что у Рудольфа в другой папке лежит описание моего психопортрета и того, как лучше строить разговор.
Ну да ладно. Сам факт сбора информации неудивителен. Но это такое дело, которое принято держать в секрете. Мне же сейчас прямо показали, что они многое знают. Ещё и заявили, что догадываются: Гвоздева выросла в силе не просто так.
Если бы так поступили враги – это было бы открытой угрозой. Если бы так поступили… Ну, просто посторонние люди, то тоже выглядело бы как угроза. Но, как я и сказал, решает контекст. Хофманы не были совсем уж посторонними. Нас напрямую не связывали личные отношения, но, если подумать… Косвенно мы являемся родней. Я породнился с Медведевым. А София с Хофманами. Плюс у нас логистический проект намечается, в котором моя роль крайне важна. Я им ещё броню поставил. Вот и получается, что ещё не союзники, но уже и не посторонние люди.
Можно сказать, что их род дружественен по отношению ко мне. А раз так, то это досье… Подарок. Подарок, а не угроза.
Мне только что дали взглянуть на то, что известно всем моим врагам, которые будут копать с ещё большим усердием, чем Хофманы. Они скорее для галочки сначала данные собирали. А потом какой-нибудь аналитический отдел просчитал вероятности, сделал доклад главе клана, тот прикинул расклады и перспективы и… И решил, что можно со мной укрепить связь ещё в одном направлении. Для чего Рудольф и позвал меня поговорить, раз уж я сам заглянул к нему в дом.
То, что он не захотел пояснить свой ход, как раз можно списать на обычную блажь. Не зря же он про старика вставил. Хочет посмотреть, как я буду реагировать. Если разозлюсь, значит, глупый. А если увижу скрытые, не совсем очевидные смыслы – значит, немного умный. Совсем уж умным опасно себя считать в таких делах. Потому что тот же Рудольф эту науку с младенчества впитывал, а я только в сознательном возрасте начал изучать.
– Интересно вы завернули, – раз уж он сам выбрал такой формат, то и буду с ним прямо говорить, – Двояко, конечно, но я оценил.
– Тогда уверен, дальнейшее обсуждение пройдет куда плодотворнее, – довольно сказал он. – У нас в клиниках работает чуть больше сотни целителей. Звезд нету. К сожалению, они работают у конкурентов. Мы бы хотели это исправить. Насколько это возможно, Эдгард?
– А сколько целителей у главных игроков на рынке? – спросил я ради интереса.
– Больше тысячи. Всего у нас в стране тысячи две-три. Тех, кто способен творить что-то выдающееся, человек пятьдесят от силы.
Ого. Я постарался не подать виду, но удивился. Европа снова изумила. У них и ходоков в разы больше, а теперь оказывается, ещё и одаренных.
Хм… А если подумать. Как они их находят? Ведь по любому есть те, кто не осознает свой дар, не развивает его, но предрасположенность у него есть. Потом надо будет обязательно разузнать, как этот вопрос решается.
– На ваш вопрос я пока не могу дать ответа.
– Я не тороплю. Пока предлагаю подумать, насколько это возможно.
– В теории многое возможно, – ответил я аккуратно, не желая окончательно признавать, что у меня есть технология развития целителей. – А на практике не всегда так получается. Если навскидку, то можно подумать над тем, чтобы организовать стажировку. Ваши целители заглянут к нам, а наши – к вам.
В лучших аристократических традициях ответ дал. Прямо ничего не сказал, но намекнул, как именно к усилению приобщиться можно. Рудольф задумался и, кажется, догадался.
– Тогда предлагаю сегодня конкретику не обсуждать. Как-никак, особенный день и все мысли о другом, – улыбнулся он. – Как насчёт договориться о более официальной встрече? Скажем, через пару недель?
– Да, это было бы оптимально.
Как раз с Ольгой обсужу детали.
Мы ещё немного пообщались, а потом я вернулся к жене. А там через пару часов и случилось то, ради чего мы собрались.
София родила. Мальчика.
***
– Кать, – отвёл я супругу в сторону. – А почему не в доме роды?
– Потому что традиции отличаются, – ответила она.
Мы переместились во двор родильного дома.
Здание не такое уж и большое. Не гигантский комплекс, а скорее миниатюрное строение на фоне большинства больниц.
– Это место только для аристократов?
– Конкретно это, скорее всего, да.
Вот и ещё одна точка соприкосновения. Можно изучить, какие подходы практикуются в других странах и что из этого стоит к нам перевезти.
– Может, тогда ты знаешь, что дальше будет?
– Конечно, знаю. Я же в Германии жила, и у меня сестра младшая есть.
Я отвлекся на шум. Постепенно во дворе целая толпа людей собиралась. Елизавета Сергеевна с Августом вместе с нами прибыли, одними из первых, а следом и другие стали подтягиваться. Явился князь, Хофманы. Я не всех родственников в лицо знал. Всего человек двадцать набралось.
– После рождения малыша проверяют по всем показателям. Артур сейчас там, держит ребенка на руках или просто рядом с женой стоит. Какое-то время София будет отходить, недолго, как заверила меня мама, обычно минут десять-двадцать занимает. Включится регенерация, и она быстро восстановится.
– Погоди, регенерация при беременности отключается?
– Скорее переключается, – уточнила Катя. – На то, чтобы роды прошли благополучно.
– Волноваться не о чем?
– Да вроде нет.
Век живи, век учись. Как-то до этого тема беременности обходила меня стороной.
Софию мы ждали недолго. Уже минут через двадцать она вышла к нам с ребенком на руках. Начались поздравления, обнимания и все прочие радости, присущие празднику.
– Надеюсь, вы от меня не сильно отстанете, – шепнула нам София, когда и до нас очередь дошла.
– Сделаем всё возможное, – усмехнулся я.
Девушка задержала на мне взгляд, на Катю тоже посмотрела, но тему развивать не стала. Сейчас она выглядела бледнее, чем обычно. Да и черты лица чуть заострились. Словно она на пару лет разом повзрослела.
Мальчика назвали Руперт. Подержать на руках не дали. Гостям показали, а дальше унесли обратно в здание. Поздравили мы и Артура. Он рядом с женой стоял всё это время. Надолго мероприятие не затянулось.
Молодые родители ушли вслед за ребенком, а остальные стали расходиться.
– Думаю, они устроят официальный вечер в честь наследника, – сказала Катя, когда мы домой переместились. – Но позже, сначала дадут малышу окрепнуть. Да и родителям тоже надо к новой роли привыкнуть.
– Я подарок не успел вручить.
– Поверь, Софии сейчас не до подарков, – рассмеялась Катя. – Её совсем другое интересует.
– И то верно. А мы будем устраивать званый ужин?
– Позже решим. Я пока ещё не осмысливала, что у нас сразу трое будет, – Катя погладила живот.
Как и я. Но ничего, разберемся.