«Выплюнуло» нас в лабораторию Генерального Штаба, в какой-то из многочисленных кабинетов лекарского крыла, судя по устойчивому запаху медикаментов, сотне баночкам-склянкам с разноцветными жидкостями на полках и странного вида жужжащим приборам на столах.
В небольшом помещении находилась только одна девушка лет двадцати, с длинными темными волосами, забранными в высокий хвост, в белом лекарском халате с отличительной эмблемой инквизиции, вышитой фиолетовой нитью. Девушка подпрыгнула от неожиданности, глядя на нас, свалившихся непонятно откуда на пол.
В этот раз мне немножко повезло: наконец-то не Рэйес упал на меня, а я – на него. Если только можно было назвать везением мое полудохлое состояние. Ну, хотя бы посадка была мягкой, и без мелодичного хруста моих ребер.
Рэйес быстро вскочил на ноги, одним движением руки смахнул с ближайшего стола всё его содержимое и водрузил меня на стол. Ловко так, я сама не поняла, в какой момент он подхватил меня на руки – а вот он уже бережно укладывал меня на стол, отпинывая мешающиеся под ногами упавшие колбочки.
– Кто вы такой, молодой человек? – строгим голосом спросила девушка. – Что вы тут делаете? И как сюда попали? Это закрытая лаборатория!
Смотрела девушка только на моего спутника, очевидно, не замечая меня, так как в сумрачном состоянии я оставалась невидимой для обычных людей. Смотрела и не понимала, с чем или с кем там возится свалившийся с потолка мужчина.
– Спи, – не глядя на лекаря, сказал Рэйес. – Мешаешь.
Девушка тут же застыла на месте, а потом тихонечко обмякла, медленно опустившись на пол и сладко засопев.
Я, хоть и была едва живой по ощущениям, а сил удивиться и вскинуть брови у меня хватило.
Ого! Вот это уровень мастерства! Так легко и просто усыплять окружающих одним только словом? Не каждый мастер сновидений способен на такой фокус.
Я попробовала сесть, но Рэйес настойчиво надавил ладонью мне на грудь, чтобы я не могла встать.
– Лежи и не двигайся. Ты серьезно ранена.
– Да не так уж и серьезно… – вяло пробормотала я.
Снова попробовала сесть, но Рэйес неожиданно резко и громко рявкнул:
– Лежи и не двигайся, я сказал! Делай, что говорю.
Грозно так рявкнул – я аж заткнулась и оставила попытки принять сидячее положение. То ли от неожиданного напора, то ли прочувствовав настрой Рэйеса.
Он был необычайно серьезным, куда-то вмиг улетучилась его веселость.
– Проклятье! Как тебя лечить? – возмущённо восклицал он, склонившись надо моей раной в боку, от которой уже начало расползаться подозрительное темное пятно.
– А в чем проблема? – вяло ворочая языком, спросила я. – Мы вроде в лекарском крыле. Очень удобно – все снадобья под рукой.
Рэйес на эмоциях швырнул первую попавшуюся под руку стеклянную банку в дальнюю стену, и та разбилась, окропив осколками пол и ближайший стол.
– Я в курсе, я нарочно ради этого сюда и телепортировал нас, чтобы как можно скорее оказать тебе помощь. Снадобья под рукой, а толку от них? Они действуют только на тело, которого у тебя нет. Я на тебя лью, а жидкость просто сквозь тело проливается, видишь? – сказал Рэйес, демонстративно опрокидывая бутылку с желтой жидкостью над моей раной. – И известные мне заклинания тоже не работают. А рана ядовитая, Чистильщик нарочно тебя травмировал, он именно в тебя, метил, по наущению этого, как его там… Темного Странника, да? В общем, в тебя прыснули необычайно высокую дозу яда. И его нужно вывести из организма как можно быстрее.
Я со стоном прикрыла глаза.
Ах ты ж… Как чудесно и безоблачно складывается мой рабочий день, я прям в полном восторге. Знала бы, чем обернётся мое прибытие в академию, – вообще бы не просыпалась! И пусть бы там без меня разбирались с ожившими кошмарами…
Яд, кажется, начал стремительно разливаться по телу, потому что мне прямо на глазах становилось всё хуже и хуже. Еще и ожоги болели, кожа горела, я горела изнутри и снаружи, смотрела в белый потолок и была даже не в силах попытаться позвать на помощь кого-то из родственников, работающих в Штабе. Ох…
Кто-нибудь… Что-нибудь… Ну помогите же, ну хоть чем-нибудь!!
Сквозь пелену лихорадочного состояния услышала голос Рэйеса:
– Кобай, ты мне нужен. Немедленно!
И через секунду над моим ухом раздался уже знакомый тоненький голосочек морской свинки:
– Что тут у нас? Ой, что тут нас!! Это же полное катастрофэо! Где твои мозги, Рэюшка? Где твои мозги, я тебя спрашиваю? Вы где швирлялись, что ты до такого состояния довел нашу морковку?!
Я всё-таки нашла в себе силы повернуть голову и уставиться на фамильяра Рэйеса. Зверёк шустро помыл лапки в миске с жидкостью, похожей на спирт, нацепил на себя белую тряпичную салфетку, повязав ее на манер фартука, воздел лапки к верху, сделал вид, будто натягивает на них невидимые лекарские перчатки, повернулся ко мне и грозно пропищал, обращаясь к Рэйесу и выжидательно протянув к нему лапку:
– Сестра, скальпель. Будем резать!
– Какая сестра? – мой глаз нервно дернулся, я попробовала отползти в сторону, но взвыла от боли. – Какой еще, мать твою четырежды через дилмонову задницу, скальпель?!!
– И скотч, – как ни в чем не бывало продолжил Кобай. – Или изоленту. А то пациент излишне активен и болтлив.
– Знаешь, мне вдруг жутко захотелось шашлык из морской свинки, – зло процедила я сквозь зубы. – Уверена, он меня моментально вылечит.
– Кобай, давай к делу, – грубо оборвал Рэйес, он сейчас был необычайно серьезен. – Мне нужна твоя помощь.
Теперь уже он протянул руку к фамильяру и требовательно произнес:
– Дай мне твой волос.
– А чо я-то сразу? – фамильяр скрестил лапки на груди и отвернулся с высокомерным видом. – Чо меня-то швирлять? Вон у нее сколько волос – бери у нее сколько хочешь, раз тебе волосы нужны! Ей они точно не нужны, если она шашлык из морской свинки хочет!
Потом зверек хитро глянул на меня и заговорщическим голосом предложил Рэйесу:
– А давай ее налысо побреем?..
– Дай мне твой волос, – настойчиво повторил Рэйес, игнорируя мое возмущенное рычание. – Ты знаешь, зачем. И знаешь, что дать его ты должен добровольно, я силой взять не могу.
Кобай совсем по-человечески закатил глазки, проворчал что-то неразборчивое на тему «нетерпеливых людишек», а потом ущипнул себя, выдирая волосок со своего бока. И протянул его своему хозяину.
– Держи, изверг. Тебе лишь бы меня общипать!..
– Я первый раз тебя о такой услуге прошу, не утрируй, – отмахнулся Рэйес.
Он так бережно взял в руки несчастную шерстинку, будто она представляла собой чрезвычайную драгоценность.
Я обратила внимание, что волос был необычайно длинным и по цвету совсем не похожим на шерстку морской свинки. Кобай был обладателем бело-коричневой короткой шерстки, а отданный волос – очень длинным белым, переливающимся перламутром. Это еще что за магия такая? Это вообще волос, или что-то иное?
Подумала об этом – и на какое-то время провалилась в полузабытье, потому что мне стало совсем дурно. Потому я не видела, что именно делал Рэйес, меня лихорадило, я лишь краем глаза улавливала, что он склонился над кровавой раной в моем боку и как-то над ней колдовал. А рядом подначивал фамильяр, ехидно попискивая:
– Ну давай ее все-таки обреем налысо, а? Ну ты вдупляешь, как она верещать будет? Ну чего ты на меня рычишь? Ну что тебе не нравится?..
Точно на шашлык кое-кого надо пустить. Или на деликатесную шаурму из морской свинки.
***
В себя я пришла резко, будто кто-то нажал кнопку включения мозга. Не знаю, сколько времени провалялась в лихорадочном состоянии, но, когда открыла глаза, чувствовала себя почти прекрасно. Не считая дикой слабости во всем теле, но, во всяком случае, кожа больше не горела, и ощущение растекающегося внутри яда исчезло.
Холодный белый свет лаборантской мерзко слепил глаза, и я часто заморгала, пытаясь привыкнуть к яркому освещению.
Вредной морской свинки рядом не наблюдалось, надо мной все еще склонился Рэйес. Он обрабатывал ожоги, часто окуная тряпицу в миску с перламутровой водой. Такой сосредоточенный, губы сжаты в тонкую нить. Необычно было видеть его не развеселым чудаком.
– Тебе не идет к лицу серьезность, – проворчала я. – Дурная улыбка тебе больше к лицу.
Рэйес хмыкнул и улыбнулся. Наконец-то! Почему-то его улыбка меня успокаивала…
– Раз ты вновь начала огрызаться, то явно идешь на поправку, и я могу не переживать, что ты помрешь у меня на руках!
– А тебе-то чего переживать? Не тебе помирать же, – проворчала я, аккуратно пытаясь сесть на столе.
Рэйес помог мне принять вертикальное положение и серьезно ответил:
– Не хочу, чтобы ты умирала.
– Почему?
– Ты мне нравишься, – просто ответил Рэйес.
– Любовь с первого взгляда, и всё такое? – фыркнула я. – Прости, я во всю эту розовую чушь не верю. Сказки, выдуманные инфантилами, легко поддающимися чужому влиянию.
– Не веришь так же, как в существование уровней сновидений ниже третьего? – с улыбкой спросил Рэйес.
На это мне не нашлось что ответить.
– Если в твоей жизни было какое-то болезненное событие на личном фронте, это не значит, что отныне от любых мужчин стоит ожидать только негатива и закрывать свое сердце на засов для всех желающих в него постучаться, – негромко произнес Рэйес,
Я аж вздрогнула от неожиданности.
– С чего ты взял, что…
– Мне пока некогда было самому искать информацию на тебя и узнавать о твоем прошлом, но мне хватило подслушивания разговоров студентов о холодной и неприступной мисс Фил, чей характер особенно сильно и резко испортился несколько лет назад после некоего события, – продолжил Рэйес и внимательно посмотрел мне в глаза. – Тебя там что-то ранило, да? В твоем прошлом. Что-то… Или, правильнее будет сказать – кто-то. Кто-то сделал тебе больно, и с тех пор ты старательно делаешь вид, что такого чувства, как любовь, для тебя не существует вовсе, не так ли?
– Не твое дело, – огрызнулась я, отвернувшись и с преувеличенным интересом занявшись изучением своих ран, от которых уже остались лишь бледные следы.
– Ошибаешься, мое. Но я не прошу от тебя никаких ответов и объяснений. Сам всё узнаю, рано или поздно.
– На кой дилмон тебе копаться в моем прошлом?
– Знание прошлого помогает понять настоящее, – пожал плечами Рэйес. – Наше прошлое, наши воспоминания, наши чувства и эмоции – это, вообще, то, что и позволяет нам быть человеком.
Я решила не продолжать этот тяжелый для меня разговор и сменила тему:
– Чем ты там меня лечишь? Все раны удивительно быстро зажили, а от ссадин уже даже следов не осталось.
– Раствором, приготовленным из волоса моего фамильяра.
– А почему не из его помёта?
Рэйес хохотнул.
– Его «помёт», кстати, тоже лечебный, но для наших целей не подходит.
– И хвала небесам, – пробормотала я.
Спросила громче, терзаемая любопытством:
– А что еще у него лечебное?
– Всё. Кровь, шерсть, слюна… Вообще всё. Но если забрать силой, то пользы это забравшему не принесет, еще и навредит так, что на всю жизнь пожалеешь. Кобай сам должен поделиться целебным ингредиентом, он сам должен захотеть помочь. Так что за твое спасение нужно в первую очередь благодарить его, а не меня.
– В качестве благодарности могу подарить ему клетку из зачарованной геро́сской стали, при соприкосновении с прутьями которой на благородной шерстке морской свинки будут оставаться очаровательные проплешины-ожоги.
– Ты прям сама доброта, – усмехнулся Рэйес и убрал тряпицу в сторону, а оставшуюся перламутровую воду слил в стеклянный бутылек и убрал мне в карман. – Если остаточные боли еще будут беспокоить, просто смочи раны этой водой. Ну что, ты как? Можешь дальше идти?
– Вполне, – я спрыгнула на пол, чувствуя себя почти бодрой. – Эта твоя перламутровая водичка удивительным образом подняла меня на ноги. Но все-таки хорошо, что это был не помёт.
Рэйес рассмеялся и после быстрого заметания следов нашего пребывания в лаборантской направился к выходу, поманив за собой.
– Идем, на поиски твоих родственников, или кого ты там жаждешь найти в инквизиции. Мы и так с тобой тут целый час лишний проторчали.
– Рэй… Постой.
– М-м-м? – он обернулся и с удивлением глянул на мою руку, которой я схватила Рэйеса за запястье.
– Спасибо тебе, – негромко произнесла я. – Спасибо, что помогаешь, и что шустро подлечил.
– Ранение-то случилось после того, как я затянул тебя на шестой уровень сновидений, так что по моей косвенной вине, – вздохнул Рэйес. – Мне жаль, что так получилось, и что шестой уровень оставил тебе столь неприятные воспоминания. Это дивное спокойное место на самом деле, но нам сегодня не повезло.
– В этом нет твоей вины, – я пожала плечами. – Просто вмешался Темный Странник. – А он – та еще дрянь. Так что спасибо тебе, что помог.
– А как насчет поцелуя своему спасителю? – оживленно спросил Рэйес.
Я громко фыркнула и отпустила его запястье.
– Обойдешься.
– Ну хотя бы в щечку? – смешно надул губки Рэйес. – Ну хоть маленький поцелуйчик мне дашь?
– Могу тебе между ног дать! То есть… Тьфу ты, двояко прозвучало в контексте диалога, согласна, – пробормотала я, смутившись, но с гордо поднятой головой проходя мимо Рэйеса, согнувшегося пополам от смеха.