Вот так началось наше наказание. Мы не без труда открыли рассохшуюся деревянную форточку, чтобы хоть как-то проветрить помещение. Я, вооружившись найденной тряпкой, вытирала пыль где могла, чтобы мы не задохнулись в первую же ночь. Оставлять окно открытым до утра было небезопасно: раскаты грома обещали нехилую грозу.
Рас пытался загладить свою вину. Он сам привел в относительный порядок кровати, принес нам подушки с одеялами. Да еще и постель мне постелил.
Кстати, наши кровати располагались в разных углах подвала, хотя рядом с моей была еще одна, более или менее целая. Побоялся ли он лечь рядом со мной, или решил, что я имею право на личное пространство в ночное время, не знаю. В любом случае Рас предпочел спать от меня подальше.
Ни ванной, ни туалета в нашем «подземелье» не было, пришлось идти в общий душ на первый этаж. По дороге туда и обратно я успокаивала себя тем, что так живут студенты большинства обычных университетов. По крайней мере, в моих представлениях о студенческих общежитиях.
Только мы легли, пожелав друг другу спокойной ночи, случилась ожидаемая напасть.
Началась гроза.
Дождь зарядил с такой силой, что нам все-таки пришлось закрыть окно – нас начало заливать. Не хватало здесь еще и сырость разводить.
К подвальным запахам добавился еще один, не менее гадкий. Запах мокрой древесины.
Больше грохота мне мешали уснуть яркие всполохи, на какой-то миг озарявшие все вокруг. Я малодушно пряталась от них под одеялом, с детства боюсь молний.
Спали мы с открытой дверью, все равно нас здесь никто бы не побеспокоил, другим студентам запрещено сюда ходить. Да и задвижка оказалась сломанной.
Немного забегая вперед, скажу, что Рас взялся ремонтировать всякие мелочи по мере возможности, будто нам предстояло жить здесь до конца семестра. Он поправил оконную раму, прикрутил щеколду на двери, повесил крючки для верхней одежды.
Я сперва удивлялась, где он берет инструменты, пока не застала его вырезающим карточки из картона. Вместо пальцев на правой руке были лезвия, как у ножниц. Жутковатое зрелище, если честно. Теперь стало понятно, чем он прибивал гвозди и отпиливал деревяшки.
Наверное, Рас помнил, что мне были неприятны его фокусы за чаепитием, поэтому ничего не чинил при мне.
Заметив меня, парень немедленно привел руку в нормальный вид. Смущенно отвел взгляд.
– Прости, не думал, что ты так рано придешь.
– Не за что извиняться, – я подошла поближе и тронула его за рукав. – По-моему, это даже прикольно.
Его ладонь покрылась металлом, как перчаткой.
– Хочешь, тебе так сделаю?
– Нет, спасибо, – я отстранилась. И руки за спину убрала.
– Да шучу, я так еще не умею, – улыбнулся Рас. – Превращения в неодушевленные предметы только на втором курсе проходят.
– Но у тебя же как-то получается.
Рука Раса стала нормальной.
– Это у меня предрасположенность такая, свои руки в железо превращать. Дар, можно сказать. Я думаю, именно из-за него у меня больше дней Нестабильности, чем у других. У всех уже один день в месяц, а у меня два.
Вот оно что, а я думала, все так умеют. Мальчишки наверняка завидуют. Только плата за такой дар оказалась великовата.
– Давно это у тебя?
– С тринадцати лет, зато сразу стало понятно, в какой магической академии буду учиться.
Я понимающе кивнула.
Маришка уже говорила мне, что даже у детей волшебников магия проявляется только с подросткового возраста. Лет до шестнадцати-семнадцати определяется ведущий тип магии, чтобы юные маги могли успешно его развивать в соответствующей школе.
У «нашей» троицы ярко выражен дар метаморфов, магов-перевертышей. Преобразовывать себя и все вокруг у «нас» в крови.
– Можешь не скрывать от меня свои руки-ножницы, – сказала я. – Переживу. Ты же мой друг.
Мне показалось, что в серых глазах Раса блеснул крохотный огонек.
– Рад это слышать.
Несколько дней назад я сама рвалась в деканат, но, когда меня реально туда вызвали, мне стало не по себе.
Что я еще натворила? А может, за Ольгой какой-то грешок остался?
– Не волнуйся раньше времени, все хорошо, – успокаивала меня Маришка.
Деканат основного отделения находился на втором этаже в самом начале правого крыла, так что добрались мы до него быстрее, чем мне хотелось.
Маришка заглянула в приоткрытую дверь.
– Порядок. Там только Аделина, – она подмигнула мне. Сегодня ее глаза были небесно-голубыми. – Заходим.
На первый взгляд показалось, что кактусы заполонили все пространство. Они на самом деле занимали немало места: широкий подоконник, напольную подставку для цветов и пару полочек, прибитых к стене специально для зеленых питомцев. У каждого, несмотря на количество и размер колючек, были налеплены глазки, а некоторые щеголяли еще и разноцветными шариками-носиками. На этом их антропоморфность не заканчивалась. На кактусах красовались бантики, парички и разнообразные шапочки. А надписи на горшках заявляли всему миру, что у этих растений есть имена. Например, самого большого кактуса звали Боська, а его соседку, кокеточку в пляжной шляпке, – Магнолия.
Помимо столь эксцентричных элементов декора меня ввел в заблуждение густой запах роз и корицы. Я подумала, что по углам кабинета стоят ароматические свечи, но ошиблась: амбре издавала синяя кружка, из которой на ниточке свисал яркий ярлычок.
Сама секретарша оказалась совсем не страшной. За столом сидела молоденькая женщина, чуть старше нас, в кремовой блузке с маленькой блестящей брошью. Ее светлые волосы были собраны в аккуратный пучок, открывая милое лицо сердечком с умеренным макияжем.
Увидев нас, она тут же пригласила зайти. Подойдя ближе к ее столу, я невольно отметила, что Аделина несколько старше, чем я предполагала.
– У меня, наверное, не очень хорошая новость для Ольги.
– К-какая? – севшим голосом спросила я.
– Звонил ваш преподаватель по Иномирью…
О нет…
– К сожалению, мастер не сможет приехать в академию на этой неделе. Он оставил для вас задание, но беспокоится по поводу твоей проект-работы.
У меня прям от сердца отлегло. Вот зачем было так пугать? Да это просто замечательная новость! Этот препод единственный, кто мог меня разоблачить, заподозрить во мне двойника, остальные не знают тему Ольгиной работы.
Похоже, Аделина неправильно истолковала мою радость.
– Что-то не так?
– Нет-нет-нет, – заверила ее я. – Как раз наоборот, мы на прошлой консультации все обсудили. У меня почти все готово!
– Вот и славно. Он просил узнать, в какой день ты можешь открыть портал.
Рас нашел в Ольгином ежедневнике на планшете еще две даты, когда можно открыть портал в мой мир. Я назвала последнюю.
– Ой, чуть не забыла, – вспомнила любительница пряного чая. – Сегодня в конференц-зале репетиция гимна академии, тебя ждут к пяти часам.
– Как? Ольге же нельзя участвовать, – оторопела Маришка.
– Разве это участие? Так, формальность. – Аделина достала книгу с потертым корешком. – Девочки, можете переписать мне пару заклинаний?
– Да легко, – Маришка с преувеличенным энтузиазмом подскочила к секретарше. – Я напишу.
Так, стоп, Аделина не волшебница? Я сама сейчас пользуюсь переписанными заклинаниями. Обычные люди могут наколдовать что-то нетрудное, если заклинание написал от руки волшебник. Но даже при таком раскладе обращаться к магии следует осторожно. Надо полностью сконцентрироваться на тексте, если читать одним глазом в темноте, ничего не получится. В лучшем случае.
– Да, Аделина не волшебница, – уже в коридоре подтвердила мою догадку Маришка. – Но она очень ответственная. Горацик говорил, что из нее вышла бы способная ученица, сама слышала.
– А кактусы у нее не живые?
Девушка рассмеялась.
– Ты что, они обычные. Или ты подумала, что это наказанные студенты? Расслабься, Оль, ты опять не о том думаешь. Для нас главное, что иномирец не приедет, можно жить спокойно.
И правда, жизнь начала налаживаться. Не знаю, как у Маришки, а у меня от этого настроение повысилось. Мне хотелось прыгать, танцевать и петь гимн академии, который я никогда не слышала.
– Просто не верится, что нам в кои-то веки повезло, – сказала я. – Вот только что с гимном делать?
– Не парься. Рот будешь открывать, и все. Надеюсь, ты не боишься сцены?
– Ничуть.
– Ну и супер.
Маришка взглянула на свои наручные часы, поправила светлый ремешок.
– До пары еще пять минут. Хочешь, я тебе глаза какого-нибудь красивого цвета сделаю?
Я ни секунды не колебалась.
– А давай!
– Так какие делаем?
– Да хоть фиолетовые в крапинку.
Подруга задумалась.
– Думаешь, будет красиво? – серьезно спросила она.
На разных мультиках росли, что поделаешь.
Благодаря моей репетиции мы раньше отправились на тренировку. Это было огромным плюсом, ведь можно хоть первое время позаниматься втроем, без лишних свидетелей. Рас отметил нас у молодого аспиранта, курирующего у студентов тренировки, и расписался в журнале за Образы для отработки. В основном ребята собирались превращаться в хорьков и ласок с последнего занятия.
Одна стена в зале была полностью зеркальной, что напомнило мне балетный класс.
Мне сразу нашлось занятие. Я засекала время сферизации и отмечала его в наспех нарисованной табличке. В графу «Ольга» скромно заносила среднеарифметические результаты.
Даже соревнуясь между собой в скорости превращений, ребята не прекращали обсуждать самую актуальную тему предстоящей конференции. Не успеют, по их выражению, «скинуть» Образ, так начинается…
– Стихийники! – не успев отдышаться, настаивала Маришка.
– Предсказуемо, – возражал Рас. – В прошлом году наша делегация к ним ездила.
– А теперь они к нам приедут, с ответным визитом.
Я не всегда могла следить за их перепалкой, будто они продолжали спорить в звериных обличьях. Не удивлюсь, если так оно и было.
– Да говорю тебе, скорее всего, пригласили чародеев…
И такие разговоры блуждали по всей академии. Предположений по этому поводу у студентов-метаморфов – вагон и маленькая тележка, но стихийники и чародеи пока лидируют. Но меня это, к сожалению или к счастью, мало касалось. Мое дело – вовремя щелкать секундомером.
В какой-то момент спорщики вспомнили обо мне:
– Оль, а ты как думаешь?
Я пожала плечами.
– Да мне без разницы, хоть кто. Девчонки говорят, что некроманты с менталистами поинтересней будут.
– Только не менталисты, – живо откликнулся Рас. – Психи.
Маришка картинно закатила глаза.
– Давай без предрассудков. Это всего лишь телепаты.
– Это ты сейчас так говоришь, – настаивал друг. – Вот поковыряется «всего лишь телепат» у тебя в голове…
– …заложит программу на самоуничтожение, а потом придет в кошмары и будет пугать гнутой ложкой. Сказки.
– А вдруг правда? – насторожилась я.
– Первокурсников уж точно бояться не нужно, – беспечно сказала Маришка. – Говорят, за ними контроль нешуточный. Не хотела бы я учиться в их школе.
– Зато доклад будешь читать про телекинез. Про какие-то воздействия на сознание.
– Мне просто нравится теория.
Я уловила еще одно сходство с моей настоящей подругой – она тоже любит подобные темы, поэтому учится на психологическом факультете.
– Кто бы ни приехал, лично нас это не касается, – подытожил Рас. – К практике нас с Олей не допустят, а Маришка своим докладом отмахнется. Так что будем зрителями.
Юные волшебники отвлеклись на изучение моей таблички. Маришка не без удовольствия заметила, что показала лучшие результаты.
– А про Академию превращений, небось, тоже разные слухи ходят? – как бы между прочим спросила я.
Рас не замедлил с ответом:
– Про нас всякие байки рассказывают, оборотнями обзывают. Некоторые на полном серьезе считают, что мы полувменяемые, на луну воем.
– Так что же ты заранее не подготовился, теперь гостей разочаруешь, – Маришка бесцеремонно ткнула Раса в плечо. – Где мускулы, зверь?
– Моя сила – это мои знания, – с достоинством произнес парень.
– Отговорки. Надо намекнуть Славику, чтобы погонял тебя как следует.
Рас в первый раз за все время придирчиво посмотрел на свое отражение в зеркальной стене. После недолгих раздумий задрал футболку с эмблемой академии, которую надел специально для тренировки. Маришка не упустила возможности ткнуть его пальцем в плоский живот.
– Ой! Когтищи отрастила!
– Мышцы кто-то не накачал!
Завидев в зеркале вышеупомянутого аспиранта по фамилии Славик, они притихли.
– Что, малыши? – он, как ему, наверное, казалось, грозно сверкнул очками. – Позанимались или только языками чесали?
Парень выглядел не старше нас, поэтому его желание поставить себя выше студентов было понятным.
Мы засобирались на выход.
– Фокинская, а вы не уходите.
Ох. Постоянно забываю, что здешняя Ольга – Фокинская, а не Фокина, как я. Секунда ушла на то, чтобы понять, что обращаются именно ко мне, и еще одна на то, чтобы замереть от ужаса. Ольга же из-за своих экспериментов прогуляла тренировку, и, вероятно, у аспиранта Славика есть к ней претензии.
– Я не сомневаюсь в ваших способностях, но для галочки следует отработать пропущенное занятие, – он озвучил мою догадку.
– Может, в другой раз? Мне на репетицию надо. Конференция же…
– Не буду вас сильно задерживать. Всего пара Образов, и вы свободны. А вы двое, чего стоите?
– Ее ждем, – просто ответил Рас.
К счастью, Славик не стал заострять внимание на моей группе поддержки. Я же молилась про себя, чтобы мне не придумали что-нибудь противное.
Первый Образ – что-нибудь с последнего практического занятия, и ребята не стали надо мной сильно издеваться, снова сделав из меня горностая. Даже в зеркале зверек смотрелся очень мило. Слава богу, или кому здесь надо молиться?
Славик опустился на корточки и зачем-то стал бесцеремонно дергать меня за лапы. Интересно, если его куснуть, это будет зачтено как плюс или минус?
– Отлично. Сферизация минимальная, внешний вид полностью соответствует стандартам. А теперь Образ на ваш выбор, и можете идти на репетицию или куда вы там собирались.
Оставалось надеяться, что у моих новых друзей хватит милосердия не превращать меня в пингвина. Можно в собачку, а лучше в кошечку…
После новой сферизации ощущения почти не изменились. Так же чувствовала себя вытянутой и коротколапой… Ой, мама, это что за покемон?!
Из зеркала на меня пялилась мелкими черными глазками престранная ящерица. Чуть меньше горностая, покрытая мягкой, как у плюшевой игрушки, шерсткой интенсивно салатового цвета. Я аж рот от шока открыла – маленькую клювообразную пасть с блестящим нежно-розовым язычком.
– Простите ее, у нее сегодня игривое настроение, – вымученно захихикала Маришка.
Славик простил. И, самое главное, покинул зеркальный зал.
Едва расколдовавшись, я стала свидетелем перепалки Раса с Маришкой.
– Это была моя очередь! – шипела девушка.
– Кто придумал очередь? Мой горностай, значит, и все остальное тоже должно было быть моим. Куда ты полезла?
– Эй, эй, – я схватила обоих за руки. – Это что происходит?
– Как будто сама не заметила, – пробурчал Рас. – Мы вдвоем кастовали, и такая фигня получилась. Хорошо, что привести тебя в нормальный вид смогли, а то пришлось бы бежать к Бартосу и каяться во всех грехах.
Просто здорово. Из-за двух волшебников-недоучек я чуть навсегда не осталась в светло-зеленой шкурке!
Надо бы заранее договориться, что со мной можно делать и чего нельзя.
Наступило долгожданное утро следующего дня. Из-за ежегодной конференции студенты были освобождены от занятий, что было для меня огромным плюсом. Я вообще решила смотреть на вещи позитивней. Вот кому повезло попасть на конференцию самых настоящих, пусть и неопытных волшебников? Мне повезло. А такое даже раз в жизни с нормальными людьми не случается. Во сне разве что привидится.
Кстати, о снах. Не знаю, что за кошмары снились Расу, но я четко расслышала, как он пару раз звал меня. Точнее, Ольгу. В первый раз я от неожиданности подскочила на кровати и спросонья чуть было не кинулась к нему, потом стала игнорировать.
Академия ожидала дорогих гостей к десяти утра, так что долго валяться в кровати не пришлось. Я успела сходить умыться и вернуться в наше подполье, а Рас до сих пор лежал носом в подушку.
Мне же лучше. Смогла без посторонних глаз переодеться в приготовленную с вечера форму. Я не стала тащить ее наверх, чтобы случайно не помять. Мистрис Николис вчера всем дважды, если не трижды, напомнила, что мы – лицо академии, следовательно, студенты должны выглядеть безупречно. Девушки обязательно в юбках (несмотря на то что повседневный вариант позволяет носить брюки), парни – в форменных галстуках. Будем все как из одного инкубатора. Девчонкам даже предстояло всем без исключения надеть колготки телесного оттенка, чтобы не выделяться на общем фоне. Хорошо еще по поводу лифчиков и трусиков не было указаний.
Я буквально вертелась перед маленьким залапанным зеркалом, чтобы в нем отразился как можно более полный образ. Приподнялась на цыпочки, разглядывая в зеркальной поверхности приталенный пиджак глубокого синего оттенка и черную плиссированную юбку. Туфли с маленькой серебристой пряжкой в виде герба академии, конечно, пришлось разглядывать с высоты своего роста.
Пока я собиралась, Рас время от времени мычал и сладко постанывал, но отлипаться от постели не торопился. Как ни жалко его было, а будить все равно надо.
После завтрака первокурсникам велели заранее прийти к Портальному залу, встречать делегацию. В сам зал из студентов пустили только старост. Остальным же предполагалось бродить неподалеку. Заскучавшие парни вышли на улицу. В довольно просторном холле негде было сесть, немногочисленные скамеечки уже были заняты студентками. Так что нам с Маришкой приходилось то стоять у окна, то прогуливаться по первому этажу.
Элеонора была сама не своя. Вся женская половина группы была в курсе, что отличница впервые в жизни жалеет о том, что она не староста.
– Хватит уже причитать, – одернула ее Лена. – Ну узнает Соня о гостях на пару минут раньше, что с того?
Нора с недоумением уставилась на одногруппницу.
– Тебе, конечно, ничего, а вот меня могут выбрать на практику.
– Боишься первокурсников, у которых превращения в лучшем случае факультатив?
– Вот еще!
Мы с Маришкой от нечего делать подошли к спорщицам. Элеонора, заметив новоявленную публику, с воодушевлением продолжила:
– Можете не верить, а мне сегодня сон приснился, как у нашей общаги бродили фигуры в черных балахонах, а потом они поймали мастера Бартоса и увели в лес…
Она говорила это настолько серьезно, что мы не удержались от смеха.
– Кто-то свихнулся на некромантах, – поставила диагноз Маришка.
– Вот возьмут и назло тебе привезут студентов с другого факультета Потусторонней академии, – добавила Леночка, – будешь сражаться с медиумами.
– Я волнуюсь, а вы издеваетесь! – вспыхнула Нора. – Подруги называется.
Мимо нас пронеслась Николис, даже по особенному случаю не изменившая своей прическе. Наверное, считала это «гнездо» верхом совершенства.
– Все в порядке, девочки? – она на секунду притормозила.
– В полном, мистрис Николис, – заверила ее Лена.
– А, ну хорошо, – было это обращено к нам или же сказано самой себе – непонятно.
И понеслась дальше.
– Гнездо тоже места себе не находит, – сказала Нора, едва преподша скрылась из виду.
Неудивительно. Судя по всему, встречи такого уровня проходят здесь нечасто. Все-таки это закрытое учебное заведение.
В холл начали подтягиваться студенты. Мне на душе легче стало, когда я увидела Раса, смеющегося в компании Рудольфа и Тима. Надеюсь, он уже меньше переживает, и у него сейчас действительно отличное настроение. А ему очень идет улыбка.
Опять завидую Ольге…
Вскоре он оставил друзей и подошел к группе поддержки Элеоноры. Сразу же приобнял меня за талию.
– Я не опоздал?
– Шутишь? Еще десяти нет.
Друг снова улыбнулся.
– Это тебе.
И сунул мне в руку два стеклянных шарика, розовый и сиреневый.
– Измененные камушки, – зачем-то пояснил Рас.
Я с недоумением уставилась на подарок.
– Детский сад, – заявила Нора и отправилась искать себе более подходящую компанию.
Многие девушки не могли понять, как это я так быстро простила одногруппника, из-за которого оказалась на нижнем уровне. То, что он как бы мой парень, его совершенно не оправдывало, скорее наоборот. Но мне до этого не было никакого дела. Даже если они подумали, что я легко продаюсь за банальные знаки внимания, это совершенно не их дело. Я спрятала шарики в карман пиджака.
– Гнездо не пробегала? – обыденным тоном поинтересовался Рас.
Маришка посмотрела по сторонам.
– Да она постоянно мечется туда-сюда.
– Как обычно, – не удивился парень. – Кстати, у меня на лице нет зубной пасты?
– Да ну тебя.
– Я серьезно, ей ничего не стоит послюнить палец и…
– Замолчи.
Рас мигом сменил тему, ему было сложно испортить настроение.
– У меня сегодня выходной. Вот Рудольфа, оказывается, могут на практику вызвать, хоть он и не круглый отличник. Но он почему-то не в восторге от такой перспективы.
Еще бы, ведь на его месте должен быть Рас. А теперь ему придется за друга отдуваться.
До назначенного времени оставалось не больше пяти минут, первокурсники начали организационно выстраиваться в холле. Руководила процессом вездесущая мистрис Николис. Пасту она, к счастью, ни у кого не нашла, зато поправила некоторым студентам галстуки, похвалила Тима за то, что сегодня он надел нормальные носки, и велела девочкам сдерживать эмоции при появлении делегации. Рас заранее выпустил меня из своих объятий, чтобы к нам не пристали с нравоучениями.
Волнение начало охватывать самых стойких, даже у меня сердце забилось чаще.
Маришка раза три поправила заколку и теперь, как мне показалось, с некоторой завистью поглядывала на коротко стриженную Лену.
– Оль, скажи, я не лохматая?
– Нет.
– Может, заколоть по-другому, как думаешь?
– Не трогай волосы. Они от этого наэлектризуются, будут торчать в разные стороны.
Послышались шаги множества людей – делегаты и встречающие вышли из Портального зала и направлялись в нашу сторону. Мы в ожидании притихли.
Возглавляла шествие мистрис Аврора Хегген, наш ректор, пожилая особа небольшого роста, но с гордой осанкой и выражением полной невозмутимости на лице. Рядом с ней – наш Горацик и пара незнакомых мужчин, вероятно, преподы-волшебники из другой школы. Следом шли старосты первого и второго курсов.
Но наших ребят, конечно, больше привлекли студенты – юноши и девушки в форме благородного малахитового оттенка. По рядам пронесся тревожный шепот, я четко расслышала, как кто-то из девчонок сказал: «Только не они».
Все так плохо, мы все умрем?