– Извините, – прошептала я, брезгливо убирая ногу с черепушки.
– Ты Сашеньку не знаешь? – подозрительно спросил кот. Его хвост мелькнул среди ветвей. Он как огромный черный пушистый язык роскошным взмахом облизал воздух.
– Сашеньку какого? Или какую? Эм… Кажется, знаю, Сашу … Блин, фамилию забыла… – напрягла я память. – Саша-Саша-Саша… На дэ как-то…
– Пушкина, – послышался голос из темноты.
«Он сейчас бросится на тебя!», – тряслись поджилки. «Кискас со вкусом потной Марьяны! Мы взяли нежное филе Марьяны, смешали его со злаками и витаминами! Чтобы ваша киска была довольна, здорова и счастлива!», – стучали зубы.
– Пушкина? Пушкина я знаю! В школе учила… – ответила я, глядя на то, как шевелится золотая цепь, словно за нее тянут.
– Он там гимн Академии Нави обещал… Пару веков назад… – послышался мурлыкающий голос.– Он ничего не написал? Не знаешь? А то говорил, что известный поэт!
– А! Написал! И днем и ночью кот ученый все ходит по цепи кругом. Идет направо – песнь заводит, налево –сказки говорит… Вы про это? – удивилась я, делая осторожный шаг назад.
– Что?!! – внезапно округлились горящие глаза. Два горящих блюдца уставились на меня, словно я тоже обещала написать гимн. Я почувствовала себя редкостным писателем в штаны и какафтором по совместительству!
– У лукоморья дуб зеленый… – лепетала я. – Златая цепь на дубе том… Как-то так… Хорошее стихотворение!
– Я сказки рассказываю? Песни завожу? – послышалось шипение. По стволу яростно ударили стальные когти. Кора осыпалась на пол.
Я сделала еще один шаг назад. Если это тот котик из стихотворения, то у меня тоже много вопросов к Александру Сергеевичу. И что-то мне подсказывает, что я их вот-вот задам при личной встрече!
– Ладно-ладно, котики злопамятные, – прошипел голос, ворча «песни заводит и сказки рассказывает». – Как встретишь, передай ему привет от кота ученого! И скажи, что гимн – редкостное гимнО! Это какая-то сказка для детей!
– Ему уже передали. На Черной Речке, – смутилась я, впервые так остро сожалея о смерти великого поэта. – Большой, горячий.
– Итак, чьих будешь? – спросил кот, снова проводя мягким хвостом по моей щеке.
– В смысле, чьих? – спросила я, не веря своим глазам. Судя по когтям, сейчас меня распишут под хохлому! Или гжель!
– Чьих? – со зловещей мягкостью спросил кот, так и не показываясь целиком. Может, даже и к лучшему! А то я девушка – впечатлительная!
– Вы спрашиваете про парня? – предположила я, решив, что мало пятилась. И нужно еще немного отойти. – Так я с ним сегодня рассталась… Так что ничьих… В смысле, что я – свободна… А с какой целью интересуетесь? Эм… Завестись хотите? Если вы про это, то я вас не потяну… У меня зарплата маленькая. И соседи бдительные… У них … ружье есть…
Я представила соседей, которые рады уже тому, что мой котик не летает и не плюется ядом. Пожалуй, это его единственное достоинство в моих глазах.
– Парень?
И тут я замешкалась. Я вспомнила, как стояла возле озера. Среди деревьев виднелся капот знакомой машины. Я ковыряла настройки фотоаппарата, выставляя свет. «Знаешь, наверное, нам нужно взять паузу в отношениях. Просто я пока не планирую… Ой! Видал, какой кадр получился? … И…».
– И? – спросил кот, снова шелестя листьями и звеня цепью.
А! Я потеряла фотоаппарат! Нужно срочно его найти!
– И! – пожала плечами я, пытаясь вспомнить, когда выронила камеру.
Но, увы, безуспешно.
– И все. А так я сама по себе девочка! – вздохнула я.
– И куда бы тебя засунуть? – прищурились страшные глаза.
– Спасибо, не надо меня никуда засовывать. Жизнь меня и так сует куда попало! Вроде бы только вылезла и отмылась, а она уже новое место нашла! – вежливо ответила я, чувствуя, как накатывает сон.
– Когда люди говорят, что ищут теплое местечко, – усмехнулся кот. – Они не подозревают, что в нем может быть немного грязно. Что просили, то и получили. Так, о чем это я?
Я твердо решила вернуться в лес за камерой.
– Всего хорошего. Было очень приятно поболтать. Мне нужно идти. Меня дома ждут! Очень ждут!
– Лесные, домовые, водяные, оборотни, кладбищенские? – спрашивал кот, пока я пыталась вежливо закончить разговор.
– О, нет! – возразила я, чувствуя, как меня рубит. – Не хотелось бы, чтобы они меня дома ждали.
– Ты плавать умеешь? – внезапно спросил кот, словно его осенила гениальная мысль.
– Нет, – отрицательно покачала головой я. – В основном как топор!
– Отлично! Значит, в утопленницы. В русалки. Решено! – мурлыкнул кот, оставаясь очень довольным собой.
Я посмотрела на вершину дерева, видя что-то похожее на сундук, перемотанный цепями. Он спрятался в листве. Интересно, это то, что я думаю? Вряд ли это – кошачьи пожитки.
Внезапно двери распахнулись. Со всех сторон в зал хлынула толпа.
– Ты с ума сошла стоять так близко?! – дернули меня за руку. Я обернулась и увидела молодого и бледного человека, накрытого газоном, словно плащом. Волосы у него были зеленые, а глаза белые, без зрачков. Что-то в его газоне показалось мне знакомое. И в голосе тоже.
– Мамочки, – дернулась я, не зная, кого бояться больше.
– Сюда иди! – потянули меня за руку. Под ногами вспыхнула черта, через которую я переступила. И меня тут же отпустили.
– За эту черту не заходить! – послышался тихий голос. Я посмотрела на черепа и кости. Кто я такая, чтобы спорить?
– Мои сладенькие, свет очей моих, студенты и преподаватели, – нараспев протянул кот, пока я смешалась с толпой, стараясь держаться подальше.
– Ыыыы! – зевнул кто-то рядом со мной. Я посмотрела на высокого парня, который клевал носом. Но мужественно боролся со сном.
– Не спи! – пихал его такой же зевающий парень ростом пониже.
– У нас новенькая, – слышался умиротворяющий голос кота.
Цепь на дубе мелодично звякнула. По ней медленно пошел огромный жуткого вида котяра.
Рядом со мной все зевали и клевали носами, а потом трясли головами, пихая друг друга.
– … выдать ей форму… – слышался голос, который действовал на меня не хуже успокоительного. Мои веки тяжелели, а рядом кто-то заразительно зевал. – Выделить покои… С сегодняшнего дня она будет наверстывать программу…
– Мамочки,– сонно прошептала какая-то девица в венке, пихая локтем соседку. – Не спи! Сама знаешь, что будет, если уснешь!
– … мы обязаны проявить гостеприимство и показать нашу Академию… – слышался голос, а я уже чувствовала, что если закрою глаза, то не открою их.
– А так же я сообщаю вам, дорогие девицы – красавицы, свет очей моих, душеньки мои, сладенькие, – слышался голос кота в темноте сладкой дремы. – Откройте свои розовенькие ушки, уберите с них волосы шелковые и слушайте внимательно!
Я открыла глаза, видя, как передо мной стоит тот самый молодой красавец в плаще – лужайке. Если он присядет и накроется им где-нибудь в лесу, то искать его можно бесконечно.
Веки налились свинцом. Челюсть свело зевотой.
– … покидать академию без разрешения запрещено. Следите друг за другом внимательно… Если увидите, что ваша подруга начала чахнуть, то немедленно сообщите мне, – послышался убаюкивающий голос. – Если заметите, что ваша подруга где-то пропадает… Сообщите мне. Немедленно. Если увидите, что подруга ходит куда-то по ночам, сообщайте мне… Если к подруге кто-то прилетает… Тоже сообщайте мне… Змий Огненный – это вам не шутки, девицы – раскрасавицы…
– Змий! – послышался шелест за спиной. – Неужели снова Змий? Опять объявился, не запылился…
– Помните, он смертельно опасен для каждой из вас… – продолжал кот.
Я уже почти всхрапнула, как вдруг послышался тихий писк и все резко проснулись.
– Опять первокурсницу утащил, – послышались встревоженные голоса. – Уснула… Он терпеть не может, когда кто-то засыпает!
– Бедная, – мрачно произнес кто-то. – За черту перешагнула… Во сне!
У меня сон как рукой сняло! Я была бодра, как после банки кофе. Кого утащили? Куда утащили? Кот утащил? Неужели?
– А теперь у меня небольшой перерыв, – послышался довольный голос кота.
Я вставала на цыпочки, силясь разглядеть что-то за зеленым лужком чужого плаща.
– Марш на уроки! – послышался голос за моей спиной.
Я видела, как кот потащил кого-то вверх. Мелькнула белая рубашка, похожая на ночную. И две босые ноги.
– И цепями себя привязываю… Ничего с собой поделать не могу! – муркнул кот. Листва зашелестела и скрыла от глаз нечто ужасное. – Иди сюда, моя девочка… Мммм… Какая же ты сладенькая… Какая же ты сочненькая…
Я так понимаю, что у них там… эм… Мне стало вдруг неловко.
Было в этом что-то ужасающе омерзительно прекрасное. От чего мурашки бегали по коже, а внутри пробегала волна ужаса и удивления.
На корни дуба свалился окровавленный венок.
– Он что? Реально ее сожрет? – ужаснулась я, видя, как «русалка на ветвях» висит.
– Это же кот – баюн! – усмехнулся какой-то парень, сдувая светлую прядь волос с лица. Я еще не поняла, царевич он или дурак. Но склонялась к последнему.
– Да разве так можно? – ужасалась я, не веря своим глазам. – Просто взять и сожрать кого-то… Нет! Я не хочу здесь оставаться! Извините! Но я, наверное, пойду…
Я перепугано бросилась к выходу, расталкивая студентов. Кот – нечисть! Причем, жуткая! Бррр!
– Ваша форма, – послышался вдогонку голос, когда я пробиралась к двери.
– Я в форме, – не глядя ответила я. Бежать! Бежать отсюда! Чем дальше, тем лучше! – В неплохой. Физической.
Я шагнула и нога провалилась под воду. Вместо пола на полу была вода, появившаяся прямо из ниоткуда. Меня схватили за ноги и потащили вниз. Пузырьки воздуха вереницей уходили вверх, пока я размахивала руками.
– Помогите! Спасите! Тону! – захлебывалась я, демонстрируя, что с факультетом не ошиблись. – Караул! Полундра! Сос!
Вынырнула я в каком-то болоте с намеком на озеро. Вокруг него венком росли плакучие ивы. Их длинные ветви, словно косы падали в воду и стелились по водной глади. Все это серебрилось при лунном свете, сверкая загадочной и грустной красотой. Огромные кувшинки плавали над водой, таинственно расцветая и выпуская на волю тусклых зеленоватых светлячков.
– Почему не в форме! – догнал меня голос, идущий, словно из-под воды.
Рядом со мной вынырнуло что-то зеленое, покрытое тиной. Длинные зеленые волосы одним взмахом обдали меня брызгами. Под ними я увидела красивое мужское лицо. «Мой любимый цвет! Мой любимый размер!», – присвистнула я, глядя на капельки воды, застывшие на внушительно зеленом торсе.
– Это – зал факультета водной нечисти Академии Нави, которая находится в Царстве Кощеевом, – послышался раздраженный голос этого … ихтиандра.
Я сплевывала воду, барахтаясь рядом по-собачьи. Кое- как я доплыла до берега и поползла по нему, сплевывая воду.
– Русалки должны быть прекрасными и соблазнительными, – доносилось до меня, пока я сплевывала воду и чувствовала, как облепили волосы мое лицо. – Перед ними не должен устоять ни один мужчина…
– Кхе! – выдала я, сплевывая ряску. И протрубила, как слон Хатхи, пытаясь высморкать тину. – Кехеу!
– Твоя униформа, – послышался голос, пока я пыталась встать. На ветках куста висела белоснежная рубашка и венок. По крайней мере, они были сухими. Под сорочкой лежал деревянный гребень и простенькое зеркальце.
– А ничего, что она просвечивает? – спросила я, рассматривая рубашку.
– У тебя есть пять минут, чтобы переодеться! – послышался злой голос зеленого красавца.
Я, если честно, не решалась! У меня вообще в планах не стояло получить высшее нечистое образование! И с каких пор я стала нечистью? То, что меня сегодня в процессе расставания назвали кикиморой болотной, еще не дает никому права считать меня нечистью!