Не изобрели ещё такого аттракциона, с которым можно было бы это сравнить. Нас завертело с немыслимой скоростью, потом возникло чувство, что мы куда-то падаем, и вдруг – резкий подъём. Стоило мельком подумать о своём несчастном вестибулярном аппарате и возможной рвоте под финал, как вдруг я снова ощутила под ногами пол. Всё закончилось? Слава богу, что быстро! И голова не отваливается после этой карусели, и вроде бы не тошнит, так что распрекрасному сюртуку моего мучителя ничего не грозит.
Мужчина выпустил меня из непрошеных объятий и несколько раз громко щёлкнул пальцами. Сами собой, друг за другом, зажглись свечи в высоких подсвечниках и несколько декоративных светильников. Вот жалость, а я так рассчитывала, что ему хватит совести отправить меня домой. Без приглашения я опустилась в обитое мягкой зелёной тканью кресло. Будь наше знакомство более мирным, с удовольствием бы оглядела комнату, годящуюся в декорации к историческому фильму об эпохе Регентства, но мой внутренний восторг вытесняли накапливающиеся проблемы.
– Извините, что ненароком оскорбил вас, – с нарочитым спокойствием произнёс похититель и принялся с увлечением рыться в бумагах, беспорядочно валяющихся на рабочем столе вперемешку с книгами и крохотными книжечками.
– Превратить человека в дракона – это, по-твоему, ненароком оскорбить? – прорезалась нота возмущения в моём голосе, хотя я решила держать себя в руках.
– Не понимаю, о чём вы говорите. Я имел в виду, что вас могло задеть прикосновение постороннего мужчины. Объясните мне, как вы сюда попали и почему говорите о драконах?
Нормальный такой поворот. Сам дров наломал, а я должна что-то ему ещё и объяснять. Не самый лучший момент, чтобы прикидываться валенком.
Я закинула ногу на ногу.
– Ты хотел спереть мою куклу, чёрт знает, зачем она тебе понадобилась, а я попыталась её отвоевать. Ты сказал, что я об этом пожалею и… Без понятия, есть ли у вас научный термин для этого явления, короче, очнулась я в теле дракона. Прикольно, правда?
Мой короткий спич заставил его оторваться от копания в исписанных бумагах.
– Могу ли я попросить вас вести себя скромнее и говорить чисто?
Столько снисхождения было в его с виду невинной просьбе, что захотелось его тоже о чём-нибудь попросить. Например, продать кому-нибудь по дешёвке своё высокомерие.
– А как бы ты повёл себя на моём месте?
– И прекратите уже фамильярничать. Я здесь уважаемый человек и не потерплю, чтобы…
– «… чтобы какая-то нахалка обращалась ко мне как к маленькому мальчику?»
– Вам удалось уловить суть моих претензий, – сухо сказал «уважаемый человек» и стрельнул в меня убийственным взглядом. – Соблюдение приличий красит даже самую невзрачную и безродную девицу.
Ну как так получается? В этой истории злодей – он, а стыдно – мне. Отчитал как какую-то малолетку, и от этого теперь чувствую себя не только несчастной девочкой, но и неотёсанной дубиной. Выходит, бабушкины методы мне совершенно не подходят. Скорее всего, сказывается отсутствие опыта, накопленной годами злости и устрашающей внешности.
От нервов затеребила рукав кофты. Села бы ещё культурней, не скрещивая ног, да пригрелась.
– Неужели нельзя отнестись ко мне с пониманием? Я в чужом месте, здесь всё очень странное… Я хочу домой.
– Тогда и вам следует меня понять. Вы вторглись в академию и пристаёте ко мне с нелепыми обвинениями.
– А когда вы, – специально сделала ударение на «вы», – вторглись в мой дом и стали рыться в моих вещах, это было нормально?
– Я не должен перед вами оправдываться.
– Учтите, я могу заплакать.
– Даже не думайте…
– Готовьте платок. Надеюсь, слёзы вы не любите ещё больше, чем дамские обмороки.
Он с хрустом смял лежащую под его ладонью бумагу. Даром что на словах вежливый, закипает уже так, что скоро пар из ушей пойдёт. Ладно уж, подразнила, и хватит. Пора приступать к сути:
– Во время нашего конфликта у меня дома вы не придумали ничего лучше, чем превратить меня в дракона. Будете отпираться?
Хотела добавить «сударь», но передумала. Может, тут в ходу другие обращения.
Колдун вскинул брови:
– Вздор. Что за глупая фантазия?
– Ага, а то, что профессор Крейг заставлял студента обращаться со мной как с животным и что мне чесали нос и заставляли высиживать яйца, я тоже нафантазировала? – рассердилась я.
Он переменился в лице, будто я сказала нечто кардинально меняющее ситуацию.
– Крейг, – пробормотал он и уставился на меня с якобы искренним недоумением. – Но постойте! Всё равно в толк не возьму, почему вы считаете меня виновником ваших бед?
А ведь и впрямь ведёт себя как маленький мальчик. Зацепился за то, что можно свалить на другого, и бесстыдно пользуется этим.
– Ну хорошо, – протянула я, хотя не видела во всём этом ничего хорошего. – Тогда извольте изложить вашу версию случившегося. Я буду к вам добра и выслушаю. Итак, что произошло после того, как вы сказали: «Вы об этом пожалеете»?
– Вы искажаете мои слова. Я мог тогда сказать: «Жаль, что придётся так поступить» или что-то в этом роде.
Я кивнула. Не исключено, что после всей нервотрёпки некоторые мелочи стёрлись из памяти.
Он заложил руки за спину и вышел из-за стола. Направился ко мне, и я от страха невольно съёжилась.
– Я наложил на вас лёгкие сонные чары. Этого было достаточно, чтобы вы сразу потеряли сознание. Вы падали на пол, поэтому мне пришлось подхватить вас на руки и перенести на диван. Напомню, вы сами перед этим отказались присесть.
Не знаю почему, я верила ему. И вместе с тем корила себя за то, что так быстро поддалась его влиянию. Это же чистая психология. Он смотрит на меня сверху вниз, говорит чересчур спокойно. И упивается тем, что заставил наглую девчонку сбавить эмоциональный градус и обращаться к нему на «вы»!
– Если вас так интересуют подробности, я взял на себя смелость укрыть вас шерстяным одеялом, чтобы вы не простудились.
Как ловко вплёл мой любимый красный «шотландский» плед, которым я обычно укрываю ноги во время чтения. И?…
– И потом вы ушли, оставив меня в одиночестве досматривать сладкие сны, – подсказала я, стараясь при этом выглядеть достаточно невинно.
– Так всё и было.
– Замечательно. А в дракона я сама, что ли, превратилась? Просто признайтесь, что что-то напортачили, и отправьте меня домой. Честность – лучшая политика. Тогда я вас прощу и не буду держать на вас зла.
Несколько секунд мы играли в гляделки. Он моргнул первым.
– Нет смысла переубеждать женщину. Да, я превратил вас в дракона.
Вроде признался, но неприятный осадок остался. Что за скользкий тип!
– Вы дрожите. Боитесь меня?
Вот ещё. Буду я перед тобой унижаться.
– Что вы. Я просто продрогла, – в последний момент передумала улыбаться ему. Актриса из меня не ахти, и кокетливая улыбка в моём исполнении может стать кривой ухмылкой, достойной Бабы-яги.
Он плавно взмахнул рукой, и в камине заплясало яркое пламя. Дрова уютно защёлкали, и воздух значительно потеплел, словно огонь горел уже долгое время. Значит, магия – это не всегда плохо.
– Мне стоило быть более тактичным, – ворчливо бросил он и укрыл меня своей курткой.
Если бы можно было не думать о том кошмаре, что я пережила за последние несколько часов, забыть обо всех унижениях и чувстве обречённости, это мгновение было бы чудесным. Я словно попала в книгу и стала её главной героиней. Сижу у камина наедине с темноволосым красавцем, наслаждаюсь теплом его одежды… Только на этом романтика заканчивалась.
– Мне лестно, что вы сейчас заботитесь обо мне, – проговорила я, всё ещё подстраиваясь под книжную речь. – Но меня больше волнует, когда вы отправите меня домой. Мой папа… будет беспокоиться.
Горло сдавило, и в груди появилась непонятная тяжесть. Едва начала думать о папе, и сразу так расстроилась. Лишь бы не расплакаться, я ведь только-только начала общаться со своим похитителем без психологического давления.
Растерянно проведя рукой по волосам, он обогнул стол, устроился в рабочем кресле и снова зарылся в бумаги.
– Я пытаюсь понять, как отправить вас к батюшке. Вы же из другого мира, а перемещаться между вселенными не так уж просто.
– Но это же возможно! Утром вы были у меня и… Ну пожалуйста, придумайте что-нибудь, вы же сильный колдун.
Он так внезапно отложил раскрытую на середине книгу, что мне захотелось зарыться в его сюртук с головой. Почему он так злобно смотрит на меня?!
– Не смейте произносить это грязное слово в мой адрес, – отчеканил он, сверля меня взглядом. – Я – маг. Для необразованного народа и обывателей – волшебник или чародей. Ясно?
– Ясно, – эхом шепнула я, на самом деле не вникая в лингвистические нюансы.
Хотела же приятное ему сделать. Ладно, подмазаться. Вот всё ему не так!
Прошло с четверть часа, как мы не разговаривали. Я угрюмо сидела в кресле и наблюдала за тем, как обладающий тонкой душевной организацией маг носится между столом и книжными шкафами, явно пытаясь найти способ отделаться от меня. Был бы у него компьютер с интернетом, не тратил бы впустую столько времени, волшебник фигов. Кстати, почему бы ему не воспользоваться магией для поиска? Или попросить помощи у коллег по цеху? Нет, не буду ничего ему предлагать. Наорать не наорёт, но мало приятного, когда тебя отчитывают, как последнюю идиотку.
Моё внимание привлекло шуршание за окном. Ой, там что-то тёмное и страшное!
– Если нетрудно, откройте окно горгулье. Она безобидная, – не отрываясь от чтения, попросил маг. Руки его были заняты перелистыванием огромной энциклопедии с цветными картинками, а вокруг него хороводом кружилось в воздухе несколько томиков поменьше.
Я не кисейная барышня. Не завопила при виде дракона и перед горгульей трястись не буду.
– Что вы. Я же вижу, вы заняты, – кротко ответила я и, без охоты поднявшись, вдела руки в рукава куртки. С чужого плеча, великовата, но нечего стесняться. Пусть хоть на секундочку почувствует себя моим должником.
От долгой неподвижной позы затекли ноги, от усталости клонило в сон и хотелось вернуться в тёплое кресло, и всё же я выполнила просьбу.
На карнизе топталось серое шарообразное существо размером с крупный арбуз. Оно пролезло на подоконник и на свету приняло облик горбатого коротышки в одеянии, схожем с монашеской рясой. Из-под капюшона торчал карикатурно большой нос, также горбатый. Вроде бы горгулья не страшная, это тьма за окном придавала ей зловещий вид.
– Она что-то принесла?
Я заметила в короткопалой лапе жёлтый листок бумаги.
– Да. Кажется, записку.
– Заберите и не забудьте закрыть окно. Записку положите на стол и придавите чернильницей, чтобы я её ни с чем не спутал.
Проводив безмолвного посланника, я не удержалась и прочитала надпись с завитушками – «профессору Дарнли».
Да ладно! Меня похитил препод, которого мальчишки называли упырём! Если он со всеми общается так же, как со мной, неудивительно, что студенты его терпеть не могут.
Совершенно без злого умысла перевернула листок… и губы расползлись в улыбке. Это было не письмо. Я держала прелестный карандашный рисунок, изображавший ежа в траве. Зверёк у художника вышел таким умильным, что я хихикнула от прилива умиления.
– Что вас так веселит? – Даже не глядя на меня, профессор Дарнли излучал негативную энергию.
– Вам ёжика нарисовали.
Эффект превзошёл все мои ожидания. Отмахнувшись от мельтешащих книг, маг развернулся в мою сторону и выбросил вперёд руку. Рисунок выскочил у меня из пальцев и перелетел к нему.
– Ай! Я же случайно…
– Вы не должны были это видеть.
От тяжёлого дыхания его грудная клетка ходила ходуном, в глаза вовсе было жутко смотреть, ещё молнии из них вылетят.
– Да чего вы так разнервничались? Подумаешь, дама сердца прислала вам сюрпризик.
– Вы единственная женщина на территории академии.
– Тогда ваш молодой человек…
– Что?!
Ой, про «молодого человека» было лишним. Хотела показаться толерантной, а в итоге только усугубила ситуацию.
Злополучный рисунок был смят и швырнут в огонь. Бумажный комочек моментально скукожился и обуглился.
Не успела я досмотреть, как догорает ни в чём не повинный ёжик, вскрикнула от боли и неожиданности – профессор Дарнли схватил меня за запястье.
– Ничего не трогайте!
Он грубо усадил меня в кресло и навис, подобно готовящемуся пообедать хищнику.
– Сидите тихо!
– Но я же…
– Помолчите, от вас одни неприятности!
Поддавшись страху, я втянула голову в плечи и зажмурилась.
Что он делает? Я же девушка, чужая в этом мире, магией не владею, зачем так надо мной издеваться?
Что? Опять засыпаю?…
Утреннее солнышко, такое мягкое и тёплое, так и тянет выгнуться под ним и понежиться в первых лучах…
Я поморгала и встряхнула головой. Как так могло случиться? Проснулась не в постели и даже не в чужом кресле, а под открытым небом на зелёной лужайке. Гибкая длинная шея позволила мне осмотреть себя… и снова «Здравствуй, Снежинка»! У профессора Дарнли явно не хватает фантазии, раз проделал один и тот же трюк. Дебил, а не маг! Отправить домой он меня, видите ли, не может, а превратить хрупкую девушку в многотонное чудище – запросто!
На мой яростный рёв откликнулось несколько пасущихся поблизости драконов. Они повернули ко мне морды и недовольно рявкнули, как бы ругая шумную молодёжь. А угольный экземпляр вовсе расправил крылья и зарычал, широко раскрыв клыкастую пасть. Мне ничего не оставалось, как убраться подальше.
А вообще, с какой стати я должна это терпеть? Профессор Дарнли может сколько угодно прикрываться псевдовежливыми фразами, но его поступки благородства ему не добавляют. Ну погоди, я выясню, где тут рассиживается твоё начальство, и, как только снова стану собой, расскажу о твоих злодеяниях. А если эти маги будут более адекватными, попрошу, чтоб тебя тоже драконом сделали. Будешь яйца нянчить, студентов на себе катать и есть всякую гадость из кормушки.
Никогда бы не подумала, что мечты о мести бывают такими сладостными. Даже грёзы о летней поездке с папой в Европу не приносили мне столько удовольствия. Крах врага виделся мне такой же желанной перспективой, как и возвращение домой. И мне было не-стыд-но. Правильно, иногда надо думать и о себе любимой.
Поглощённая воодушевляющими идеями, я вышла к величественному зданию академии и устроила себе экскурсию. Благо никто не прогонял, а в небе так вообще свободно летали драконы. Тут и там выскакивающие студенты не обращали на меня внимания, как деревенские жители, с детства привыкшие к гуляющей вокруг живности. Выдавали себя только редкие первачки: кто пялился на меня во все глаза, кто с почтением уступал дорогу. Само здание, если сравнивать понятными мне категориями, выглядело как богатая английская усадьба, если не сказать дворец. Одновременно скромное и изысканное, без белых кусков лепнины, нарушающих геометрию аппендиксов и пафосных статуй. Кстати, о птичках. Я приметила трёх неподвижных горгулий. Каждая обладала уникальными чертами и фишками вроде рогов или короны, и все они так устроились на крыше, что своим видом не омрачали светлые стены академии. Свою знакомую, которая нехило так меня подставила, я нигде не увидела. Повезло ей, мне же теперь ничего не стоит добраться до крыши. Крылья же есть, должны на что-то сгодиться!
– Снежинка?
Какой хороший слух у ящеров. Я прошла дальше и нашла «своего всадника» в окне первого этажа. Засвидетельствую ему своё почтение, мне не жалко. Парень он вроде не вредный. Так что я приветственно заурчала, укладываясь напротив окна. Увидев меня так близко, Валь впечатал ладони в подоконник и подался вперёд:
– Снежинка, что ты здесь делаешь? Ты из-за меня пришла, да?
Пусть думает что хочет, всё равно не отвечу правду. Драконий речевой аппарат далёк от совершенства.
– Ох… – расстроился парень, и на его миловидном лице появилось выражение глубокой печали. – Наверное, это из-за обряда привязки. Ты же теперь должна за мной следовать… Надо было ту книгу прочитать или у Эдрика спросить, он всё знает…
Подошедший к нему Китон резко оборвал поток нытья:
– Потом будешь играть со своим драконом. Учи! Учи, пока Дарнли не пришёл. Я тебе подсказывать не буду, мне своя шкура дорога.
Шкура была дорога не только ему. Студенты хоть и бросали на меня любопытные взгляды, по большей части сидели за партами и в разной степени напряжения повторяли материал.
Валь закатил глаза:
– Китон, я всё равно ничего уже не выучу.
– Как знаешь. Я уже устал втолковывать тебе простые истины. Дарнли тебя сожрёт.
Скорбный вздох в ответ.
Вот ведь рохля! Да, я тоже не в восторге от жестокого мага, но Валь даже не пытается исправить положение. Сложил лапки и смиренно ждёт катастрофы.
– Если бы ты вчера не маялся дурью, то хоть что-нибудь успел бы прочитать, – не успокаивался Китон.
– Я не маялся дурью!
– Ты писал длиннющее письмо Юджинии. Какое она имеет отношение к теории магии?
– Тише, пожалуйста, тише!
– Эта игра в любовь тебе мешает. Ты ведёшь себя как идиот.
– Это не игра! – На щеках Валя вовсю разгорался румянец. – Я люблю её!
– Учёбу лучше полюби, полезней будет. А лучше сразу профессора Дарнли, тебе ведь теперь придётся часто отвечать на его занятиях.
– А вдруг я не буду худшим? Вспомню что-нибудь, что было на лекции.
– На лекции ты был занят тем, что рисовал портрет Юджинии. Вряд ли тебе это поможет.
Кузены и дальше бы цапались, если бы не услышали, как в аудиторию вошёл страшный и ужасный профессор Дарнли. Первым делом он отчитал всех, кто болтал у окна и шатался между партами, и пригрозил, что не будет допускать на занятия тех, кто не готов учиться. Только после выволочки сухо поздоровался со студентами и мельком взглянул в окно, не выказав при этом особого интереса. Узнал меня? Или просто оценивает, не слишком ли сильно дракон загораживает солнце? Как можно быть таким бесчувственным!
Студенты, скорее всего, задавались тем же вопросом. Прошло всего несколько минут от начала контрольной, а уже пошли в ход репрессии. Сначала в руку профессора Дарнли перелетела шпаргалка, как накануне несчастный рисунок, потом он услышал, как кто-то совещается, а затем обнаружил студента, который якобы подсматривал в работу соседа. Все нарушители без исключения были выпровожены за дверь с обещанием устроить им экзекуцию в виде индивидуального устного опроса. И каждый раз, когда преподаватель ловил неосторожных студентов, у меня почему-то ёкало сердце – вдруг это Валь попался? Однако влюблённому товарищу посчастливилось избежать трагической участи. Оставшаяся часть контрольной прошла тихо-мирно, и я даже успела заскучать. А профессор Дарнли больше ни разу не повернулся в мою сторону. Так узнал или нет? Как мне наладить контакт с этим злыднем? Идея пришла неожиданно, и она мне безумно понравилась. Я же таким образом не только обращу на себя внимание, но и разбавлю предапокалиптическую атмосферу. Всем будет хорошо. Ну, или почти всем.
Профессор никому не доверил собирать контрольные работы и призвал их к себе сам, опять с помощью силы мысли, телекинеза или как это тут правильно называется. Листы послушно прилетели к преподавательскому столу и сложились аккуратной стопочкой. Маг взял верхний лист и бегло пробежался по нему глазами.
– Порой мне кажется, что некоторые из вас ещё не поняли, что в академии нужно учиться. Вы все хотите, чтобы я и днём и ночью опрашивал отстающих? Мне больше делать нечего?
Он вернул лист на верхушку стопки. Никто даже не пискнул.
Что ж, мой выход.
Я поднялась, продвинулась вперёд и аккуратно, насколько это было возможно, толкнула оконную раму мордой. Студенты тут же оживились, по аудитории пошли взволнованные шепотки. Профессор Дарнли отпрянул от стола, будто я намеревалась дыхнуть на него огнём.
– Чей дракон? Кто привёл его сюда?
Пара робких голосов идентифицировала дракона как Снежинку, а какой-то Павлик Морозов воскликнул: «Он Чадвику достался!»
– Чадвик, встаньте, – велел профессор, еле сдерживая раздражение. – Да не оба, а тот, к кому привязали дракона.
Тем временем я вытянула шею и, подцепив длинным языком стопку бумаг, отправила себе в рот. Не чипсы, но рвотного рефлекса нет, и на том спасибо. Аудитория взорвалась благодарным смехом студентов.
Выражение лица мага было бесценно – глаза расширены, рот приоткрыт, как у рыбки… Жаль, что это продлилось всего пару секунд.
– Валентайн Чадвик, подойдите сюда!
– П-профессор, я…
– Вам приглашение с золотым тиснением и гербом академии нужно?
Валь вышел к нему, весь бледный и какой-то деревянный. Видать, от шока тело его плохо слушалось.
– Профессор, я не подсылал дракона… – проблеял он.
– Верю, вам бы ума не хватило. И смелости, – безжалостно резюмировал маг. – И чтобы окончательно не упасть в моих глазах, проучите его. На первой лекции по драконологии вам должны были говорить, что драконов надо воспитывать.
Я облизнулась. Ой, ну да. Проучит он меня. Вся дрожу.
– Снежинка, уйди…
– Подойдите к дракону ближе, он уже сыт вашими работами, и говорите громче, а не мяучьте, как слепой котёнок.
Валь подошёл ко мне на негнущихся от страха ногах и погладил:
– Снежинка…
– Не ласкайте его, Чадвик! Вы должны его наказать, а не поощрить. Воспользуйтесь хлыстом, это всегда на них действует доходчиво.
– Но это же больно! – осмелился возразить студент.
– Вам больно не будет, потому что вы всадник этого дракона. Действуйте!
Напор преподавателя подстегнул парнишку, и меня на миг ослепили красные искры. Опять эта гадость! Больно же! Ерунда по сравнению с тем, что сделал тогда профессор Крейг, но всё равно обидно. Обиженно рявкнув, я вытянула голову на улицу и ушла.
Как же это подло, если Дарнли знал, что это я.