День рождения удался на славу. Так я считала до тех пор, пока папа не спросил:
– А что тебе подарила мама?
Вот зачем было всё портить? Настроение было лучше некуда, а тут БАМ – и все недавние радости забылись.
Я нацепила легкомысленную улыбку, но не смогла скрыть своё волнение. Камера хорошая, папа определённо заметил, что я сжала в руках плюшевого медвежонка, которого мне сегодня презентовала Рита.
– Ничего. Ни цветочка, ни открытки. Да мне и не нужно от неё ничего.
– Саша, ты обиделась.
Глупости. Я вообще не удивилась, что мама мне даже не позвонила. Отношения у нас были, мягко говоря, прохладные, и после их развода с папой мы редко созванивались и почти не виделись. С того времени прошёл год, хочется верить, что я повзрослела, а всё равно на душе осадок остался.
– Пап, я уже большая, мне через год двадцать. Я давно не верю в Деда Мороза и не жду от родителей новейший айфон на день рождения.
– Бедный ребёнок, ужасные у тебя родители, – засмеялся папа, смущённо опустив глаза. – Хотел приехать к тебе, да не получилось. Столько работы, я в этой Москве как белка в колесе.
– Я же тебе говорила, не надо так заморачиваться. Это обычный день.
– Даже не додумался денежку тебе на карту кинуть.
Тут уже засмеялась я, и вполне искренне.
– Мне другие добрые люди денежек накидали. Ходили сегодня с девчонками по магазинам, почти всё потратила. Купила на распродаже ботиночки, кофточку…
– И книжки, – не усомнившись в догадке, вставил папа.
– И книжки. – Я невольно покосилась на пёструю стопочку пока не разложенных по полкам томиков.
Фотографии всех обновок уже были с благодарностями отосланы проспонсировавшим меня родственникам.
Мы ещё немного поболтали о ерунде, и моё настроение снова пришло в норму. А всё-таки жаль, что мы так далеко друг от друга. Сидели бы сейчас на кухне, чай пили. Как бы это цинично ни звучало, папу я всегда любила больше и в детстве не понимала, почему дети обычно на первое место ставят маму. Несмотря на работу и частые командировки, папа активно участвовал в моём воспитании, не отмахивался, когда я лезла к нему с дурацкими вопросами и своими нехитрыми новостями, приучал к чтению, доходчиво объяснял мои ошибки, а не орал, как мама… Папа долго, даже слишком, терпел её характер и, как благородный рыцарь, решился на развод, только когда я стала совершеннолетней. Вопреки стереотипам, это не стало для нашей семьи трагедией, все только выдохнули с облегчением. Освободившаяся от уз брак мама наконец-то поселилась с одним из своих любовников, из папы перестали сосать кровь и деньги, а я, приходя домой из универа, наслаждалась уютом и спокойствием. Никто больше не ссорится, нервы у всех целы, красота!
– Так надеялся, что хотя бы подарок от меня получишь в срок, – снова принялся сокрушаться папа. – Сам, дурак, виноват. Надо было доставку раньше оформить.
Я устало рухнула на клавиатуру.
– Да хватит уже! Я же не в подарках измеряю любовь.
– Что, даже неинтересно, что я для тебя нашёл?
– Интересно. Ужасно интересно! – Я выпрямилась и заставила свои мимические мышцы изобразить любопытство. – Ну намекни хотя бы, а то не усну же!
Папа снова рассмеялся, всем своим видом говоря: «То-то же!»
– Подсказка. Ты об этом мечтала в детстве.
Наигранное любопытство сменило настоящее. Как и всякий ребёнок, я мечтала о многом, сбыточном и несбыточном. И всё, что было более или менее реальным, папа всегда мне покупал, благо мог это позволить. Игрушки, ролики с велосипедом, книжки, да я практически ни в чём не знала отказа.
После блиц-анализа любопытство трансформировалось в недоумение.
– Мне же не могут прислать на дом лошадь, да?
– Ой, не знаю, ой, не знаю…
– Пап, ну что это?
– Я своё дело сделал – расшевелил одну возомнившую себя взрослой мамзель. Можешь дальше гадать, что это, можешь спать ложиться, как хочешь. А когда получишь подарок, позвони мне по скайпу, хочу увидеть твои счастливые глаза.
Это так наивно и одновременно так мило! Будь я хоть чуть-чуть сентиментальней, то всплакнула бы от разливающегося в груди тепла.
Пожелав папе спокойной ночи, я выключила компьютер и принялась за уборку. Домой я подруг не позвала, мы отпраздновали в кафешке, но свинорой я устроила знатный: раскидала по всей комнате подарочки с покупками, да и шмотки, которые мерила с новыми, развесила по дивану. Всего за несколько минут я убрала вещи по местам, и комната вновь стала радовать безукоризненным порядком. Управилась бы быстрее, если бы не зависла у книжного шкафа. Ничего не могу с собой поделать, обожаю читать и, несмотря на наличие электронной книги, постоянно тащу к себе в гнёздышко бумажные издания. Как читатель я практически всеядна, поэтому с удовольствием читаю и мистические триллеры про убийц, и двухсотлетнюю классику, а часто и вовсе детские сказки. Отдельная страсть – иллюстрированные издания, вроде энциклопедий и альбомов с репродукциями картин. Так что кто меня упрекнёт в том, что я потратила время, расставляя книги по жанрам и авторам? Заодно выбрала английский детективчик, чтобы почитать перед сном. Закончив дело, с любовью провела пальцами по корешкам – хорошо, что мои друзья такого никогда не видели, а то обозвали бы сумасшедшей фетишисткой. И так не понимают, почему я их покупаю, если «можно скачать бесплатно».
Чёрт дёрнул меня залезть в телефон. Конечно, припозднившиеся поздравления от друзей по переписке меня обрадовали, но кое-что беспардонно выбило из душевного равновесия. В ленте я увидела мамин пост, начинающийся словами «Сегодня у моей любимочки день рождения», и сердце моё ёкнуло. Не забыла! Любит! Но я листнула дальше, и меня настигло уже упомянутое разочарование. На фото мама, наряженная в блестящее платье, которому позавидовала бы сама Джессика Рэббит, обнимала своего полюбовника Колю. Дыхание предательски сбилось, в горле появилась резь, и я дрожащей рукой вытерла покатившиеся из глаз слезинки. Что я делала не так? Я всегда старалась быть хорошей дочкой, разве я не заслужила хоть капельку материнской любви? Почему она сейчас в ресторане отмечает день рождения этого кабана, а мне даже эсэмэску не прислала?
Я не стала ждать, когда моя злость достигнет пика, и отключила интернет. Давно было пора на это забить, всё равно никогда не пойму человека, который свои желания ставит выше семьи.
Пообещав себе не думать об этом, я открыла шкаф, чтобы достать пижаму, и вдруг в комнате погас свет. Темно было так, что вытянутых перед собой рук не видела, поэтому смартфон со спасительным фонариком я нашла не сразу. Обидно. Если случилась авария, то детектив про убийство в отеле я на ночь не почитаю. Вторая пришедшая на ум мысль была более приземлённой – купаться в темноте будет крайне неудобно. Выглянула в окно и с лёгкой завистью отметила, что в соседнем доме горит свет. Похоже, пробки выбило, хотя с чего бы? А может, действительно авария… Телефон печально пискнул, намекая на то, что разряжается. Повздыхав, я присела перед тумбочкой и начала выдвигать один за другим ящики. Когда-то мне дарили на праздники декоративные свечки – их час настал! Я перерыла тонну бесполезных вещиц, прежде чем нашла свечку в виде новогодней ёлочки. Жалко портить такую красоту, а куда деваться? К тому же всё равно валяется без дела…
Только сняла полиэтиленовую упаковку с «ёлочки» – и люстра надо мной ожила. Аллилуйя! Не придётся ковыряться в электрощитке!
Не успела порадоваться, как услышала звонок в дверь.
Я подскочила, как пружина, и рысью побежала в коридор. Разумеется, на ночь глядя я не ждала гостей, просто звонки в позднее время для меня не в новинку. Не страдающие чувством такта Осиповы периодически забегают на огонёк, чтобы угостить пирожком, взять скотч или попросить помочь сыну с английским, который он часто «забывает» сделать вовремя. Милые, отзывчивые, весёлые люди, но после того, как мы с ними до часу ночи распознавали листья для школьного гербария, у меня долго дёргался глаз.
В подъезде было безлюдно. Я бы живо отлепилась от глазка, если бы не одна деталь – какая-то коробка лежала почти под дверью. Расстояние было как раз таким, чтобы выходящий из квартиры не наступил на неё и не сшиб. Я присела перед коричневой коробкой и, убедившись, что она не тикает, перевернула привязанную белой ленточкой карточку.
«Любимой доченьке».
Почерк явно не папин, слишком вычурный, значит, кто-то написал за него. Он всегда стеснялся своих каракуль.
Должно быть, нерадивый курьер из службы доставки бросил здесь коробку. Вероятно, блэкаут настиг его в подъезде, и из-за отсутствия электричества он не смог выжать звуки из звонка. Почему короткая трель всё же раздалась? Должно быть, кнопку заело, или… Да ладно! Я была так рада, что быстро выкинула из головы уже ничего не значащие мелочи. Сгорая от нетерпения, я вошла в свою комнату и прямо на ковре принялась распаковывать подарок. То, что я увидела внутри, было чистым восторгом! Едва дыша, я раздвинула жёлтую солому и бережно достала на свет куклу. Красавица пленила меня сразу и в самое сердце. Немного мечтательное личико с хитринкой в карих, обрамлённых ресничками глазах приковывало взгляд. Безумно хотелось потрогать её гладкие щёчки, коснуться кончика носика и намотать на палец слегка завитые каштановые локоны с рыжим отливом. Утончённая, как принцесса, кукла была одета в демократичное коричневое платье в мелкий светлый цветочек, с белым округлым воротничком. Однако скромный наряд не упрощал её образ, а будто вдыхал в него жизнь.
Сидя на коленях, я, как маленькая, прижимала подарок к груди и чувствовала что-то совершенно невероятное. Столько радости, смешанной с восхищением, не помню, когда со мной в последний раз такое было! Жаль, папа, наверное, уже спит. Придётся позвонить ему завтра, и только вечером, когда он будет не занят. Постараюсь не лопнуть от нетерпения, тоже найду, чем себя занять. Завтра надо пережить три пары, а потом устрою куколке фотосессию. Определённо скучать не придётся.
Заснула я с превеликим трудом, всё не давал покоя папин подарок.
Да, именно об этом я мечтала в детстве. Игрушек у меня был вагон и маленькая тележка, в частности, в куклах недостатка не было, только это всё было не то. Почти до пятого класса я грезила о красавице Барби или хотя бы о ком-то столь же восхитительном. Мама не одобряла моего вполне понятного для девочки желания и с упорством сектанта твердила, что Барби – проститутка, анорексичка, вертихвостка, сучка крашеная и прочее, прочее. Да-да, мама с детства расширяла мой пассивный словарный запас. Поэтому из кукол у меня в детской водились щекастые пупсы, тряпичные матроны и мелкие дурики, больше похожие на лего-человечков-переростков. Справедливости ради, я благодаря папе и его сестре дважды становилась обладательницей заветной игрушки, но счастье моё длилось недолго. Первую красавицу-блондинку истерзал мамин французский бульдог, хотя я могла поклясться, что хранила куклу на верхней полке шкафа для игрушек. Вторая – мулатка в костюме для йоги – просто исчезла, будто однажды ночью за ней прилетел НЛО. Мама тогда ещё отругала меня за то, что разбрасываю вещи и тащу в гости дорогие игрушки, хотя я берегла свою драгоценность как зеницу ока. Позже я увидела свою любимицу у дочки маминой подруги, но лишь за намёк на меня наорали и почти внушили, что это похожая кукла. Хотя на ней был браслетик из бисера, который я собственноручно сделала и намотала… Только став постарше, я поняла, за что мама ненавидела несчастный кусок пластика. Она откровенно завидовала стройным женщинам и вместо того, чтобы перестать жрать без остановки и похудеть, опускала других. Иногда я думаю, что мне надо быть добрее к родной матери, только это не так-то просто с учётом накопленных обид. Продолжая тему внешности, на старых фотографиях мама вполне симпатичная пышечка, которую хочется обнимать. Но с годами её разнесло, как тесто в кастрюле, а всё из-за нежелания следить за своим питанием. Ещё лет десять – и она догонит свою мать, бабушку Лену, женщину настолько огромную, что мне стыдно за неё, когда приходится выводить её на улицу. К счастью, здоровье у неё, как у космонавта, так что я вожу её в поликлинику всего несколько раз в год. И это для меня настоящая пытка! Пешком идти бабуле тяжело, в такси садиться трудно, и далеко не каждая машина способна в себя вместить её телеса, а в общественном транспорте её якобы укачивает. В поликлинике баба Лена ведёт себя ещё хлеще: требует, чтобы более дряхлые старушки уступили ей место, гаркает на пробегающих мимо врачей и медсестёр. В такие минуты я напоминаю себе, что прошли времена, когда мы с бабушкой каждые выходные ходили вместе на рынок, где она наводила на всех страх и ужас, и мне становится чуточку легче. Что касается лично меня, мама с бабушкой всегда говорили, что меня, такую худющую, никто замуж не возьмёт, потому что «кости да глаза мужика не заинтересуют», и пытались заставить есть больше своего веса…
Одна кукла, а столько всего разворотила в душе. Такая чушь, не достойная занимать мысли взрослой девицы, а от воспоминаний так больно, что хочется рыдать в подушку.
Надо думать о хорошем. Может, стоит придумать папиному подарку имя? Катерина, София, Изабелла… Или утром я посмотрю на неё свежим взглядом и пойму, как её нужно величать? А где бы ей найти местечко получше? На ночь я уложила её в коробку, только крышкой не закрыла, может, ей будет лучше на столе или где-нибудь на полке? А для домика она, увы, слишком большая, не тот масштаб. Год назад папа, чтобы скрасить переход в новый этап жизни, подарил мне кукольный домик, потому что меня примерно в то время впечатлил роман Джесси Бёртон «Миниатюрист», главная героиня которого собирала куколок и вещички для своего маленького дома. В игрушки я давно не играла, но папина идея воодушевила меня, и с тех пор потихоньку покупаю миниатюру. Сервиз, утюжок, кресло-качалку, в общем, что понравится и что не сильно бьёт по карману. Правда, такими темпами пока не собрала ни одной комнаты, бедный студент, что с меня взять, а всё равно интерес не пропадает.
Утром я была занята более подходящими для моего возраста хлопотами. Проверила, всё ли положила с вечера в сумку, изучила содержимое холодильника, прикинула, что после универа надо будет докупить для вегетарианского борща, и принялась собираться на учёбу. День мне показался удачным для выгула обновок, поэтому я с удовольствием нарядилась, чуть покрутившись у зеркала в коридоре, полюбовалась на тоненький кардиган песочного цвета и занялась последними штрихами. Мою гордость, длинные каштановые волосы, тщательно расчесала и закинула за спину. Только открутила кисточку из блеска для губ… и бра над зеркалом потухло.
– Начинается, – буркнула я, с досадой завинчивая кисточку обратно.
Щёлкнула выключателем, однако люстра не одарила коридор электрическим светом. Да что такое, опять какой-то сбой? Когда вернусь, надо будет у соседей поузнавать про этот катаклизм, мало ли чего. Пока папы нет, я же дома за главную.
Из моей комнаты раздался такой душераздирающий треск, что я содрогнулась. Вдруг что-то взорвалось? Ещё пожара не хватало! Надо проверить и на всякий случай приборы из розеток повыдёргивать. Правда, что делать с холодильником? Продуктов в нём немного, но будет жалко, если пропадут, а если он сгорит от скачка напряжения, будет ещё жальче…
То, что я увидела, заставило забыть о судьбе холодильника. В моей комнате находился мужчина! Старше меня, хорошо сложенный брюнет среднего роста, и черты лица такие приятные. А одежда! Если бы я увидела его где-нибудь на улице, обязательно обратила бы внимание на чудака в сюртуке, словно сошедшего с постера к историческому фильму, что уж говорить о нынешней ситуации! Заметив моё присутствие, незнакомец повернулся. В руках он держал мою куклу. Папин подарок! Моё сокровище!
– Кто вы? Как вы сюда попали?
Предупредили бы меня заранее об этой встрече, я бы придумала что-нибудь менее банальное в качестве приветствия.
– Примите мои извинения за вторжение, – ровно произнёс он, хотя ничем похожим на извинения в воздухе и не пахло.
– Я ничего от вас не приму, пока вы не ответите на мои вопросы. И положите куклу на место.
Судя по тому, что моя речь стала более осознанной, первый шок прошёл. Я буравила незнакомца взглядом, одновременно поражаясь, как ему идёт исторический костюм, и мучаясь любопытством. Откуда он взялся? Не мог же он втихаря проникнуть в квартиру через дверь. Точно, дверь! Балконная! От соседей перелез, а как и почему – это уже детали. Чего думать, если и так сама сейчас из этого домушника всё вытрясу.
– Да положите куклу, зачем она вам?
– Я уверен, что произошла ошибка, – невозмутимо завёл незнакомец. – Нелепая, ужасная ошибка. Позвольте, я всё исправлю.
От предположения, что кукла предназначалась не мне, а кому-то другому, у меня упало сердце. Только это всё равно не даёт никому права вламываться в чужую квартиру.
– Так. Или вы мне сейчас всё рассказываете, или я иду на крайние меры. – Я вспомнила, что телефон валяется на тумбочке в коридоре, но упрямо продолжила: – Я вызову полицию.
В глубине души мне, конечно, хотелось, чтобы конфликт разрешился мирно и без привлечения тяжёлой артиллерии. Терпеть не могу скандалы, к тому же шок, наверное, всё-таки не до конца прошёл, раз номер вызова полиции затерялся где-то в извилинах мозга.
Прекрасный незнакомец не изменился в лице.
– Умоляю, только не нервничайте. Терпеть не могу, когда девицы падают в обмороки.
Ишь, завернул! Думает, раз напялил сюртук, можно меня обморочной девицей обзывать?!
– А я и не нервничаю.
– Вас выдаёт румянец и глубокое дыхание. Просто присядьте и успокойтесь. Вы даже не вспомните, что я здесь появлялся.
– Ах вот как. – Уязвлённая, я скрестила руки на груди. – Намекаете на то, что память у меня девичья? Что уже забыла, что на завтрак ела?
– Просто делайте то, что я говорю. Я теряю из-за вас время.
А я из-за него время не теряю, что ли? Мне в универ вообще-то надо. Никогда не опаздывала на пары и сегодня опаздывать не собираюсь.
– Присядьте, – повторил он и чуть улыбнулся, демонстрируя аристократическую любезность. – Пожалуйста.
– Ага! Я сяду, а вы сбежите с куклой.
Моё упрямство явно раздражало незнакомца. Он нахмурился, от чего стал выглядеть ещё более надменным.
– Знайте, я хотел как лучше.
И тут мне стало немножко страшно. Приёмов самообороны я не знаю, и у меня не возникло сомнений, что взрослый мужчина запросто одолеет меня в схватке. Остаётся только надеяться, что он и дальше будет играть роль джентльмена и не причинит мне вреда.
Глаза закрылись сами собой. Голова потяжелела, будто меня ни с того ни с сего потянуло в сон. Кажется, я даже покачнулась…
Это был сон. Глубокий, бархатный, приятный. Поспала бы ещё, раз будильник не звонит… Что за свет! Такой яркий, что аж глазам больно!
Я встряхнула головой, запоздало сообразила, что невозможно проделать этот трюк лёжа, и зрение начало возвращаться крупными мазками. Сначала размытыми, потом более чёткими.
Передо мной стояли куколки. Одна – светловолосый парнишка моего возраста, одетый в серо-голубой сюртук. Другая – мужчина постарше, с собранными в короткий хвост чёрными волосами и с чёрной нашлёпкой на правом глазу. А до чего на живых людей похожи! Не надо было столько думать об игрушках, вон уже сны странные в голову полезли. При этом я помнила, что уже просыпалась, собиралась уходить и цапалась с таинственным незнакомцем. Значит, это тоже мне приснилось. Бывают же такие сны, моей подруге Ритке, например, часто снится, как она «просыпается».
– Профессор, что мне теперь делать? – робко спросил светловолосый мальчик, смотря на меня со смесью страха и изумления.
– Во-первых, Чадвик, перестаньте изображать пьяную сову. Во-вторых, возьмите себя в руки и отдайте приказ вашему дракону. С первым приказом ваша связь должна укрепиться. Берите пример со своего кузена, он уже вовсю знакомится со своим экземпляром.
– Он так на меня смотрит…
– Вам должно быть известно, что эта порода выведена в неволе, от того её представители не имеют к людям гастрономического интереса. Не испытывайте уже моё терпение!
– Простите, профессор. Э… – Небесно-голубые глаза Чадвика просто излучали отчаяние. – Будешь слушаться меня, дракон?
– Чадвик, не заискивайте перед животным. Не унижайте себя, вы же будущий всадник. Будьте жёстким.
Признаюсь, наблюдать за маленькими людьми было занятно, но не очень-то приятно, когда тебя называют животным. Естественно, этого я стерпеть не смогла!
Вместо «Я вам не животное, я девушка!» из горла вырвался перекатывающийся рык. Оглушённая, я попятилась и заметила, что передвигаюсь реально как животное – на четвереньках. А мои руки – когтистые, покрытые белоснежной чешуёй лапы.
Мне не нравится этот сон. Я хочу проснуться, проснуться!
Рык перешёл в самый настоящий вой. Одноглазый профессор бросился вперёд, загородив собой парнишку. Из ладони мужчины вырвались красные искры и роем облепили мне лицо… или что там у меня было, морду?! Голову словно набили иголками и сдавили тисками, по телу разлилась непреодолимая слабость. С воем, больше похожим на скрип тормозов, чем на голос хищного ящера, я разлеглась на траве.
– Профессор Крейг, прошу вас, перестаньте! Ему же плохо!
Сквозь дымку перед глазами я разглядела ещё одного парня. Он склонился над Чадвиком, который стоял на коленях и, поскуливая, держался за голову.
– Вашего кузена стоит поздравить с тем, что его связь с драконом изначально сильна, – холодно сказал профессор Крейг.
Боль наконец-то отпустила меня, да и Чадвику вроде полегчало. А когда одноглазый тиран ушёл, казалось, оба парня вздохнули с облегчением.
– Китон, я в порядке, – пролепетал Чадвик, поднимаясь с помощью кузена на ноги.
– Что ты устроил?
– Давай ты не будешь мне мозги полоскать, договорились?
– Тебе их уже прополоскали, – едко подметил Китон, бросив на меня многозначительный взгляд.
Чадвик же посмотрел на меня обречённо:
– Пойдём со мной. Тебя же зовут Снежинка, да?