Агент 008 в Зазеркалье - читать онлайн

На следующий день Фаст приступил к тренировкам. Шеф, похоже, решил прибегнуть к уловке № 8 – обманному маневру для неожиданного проникновения, так что отныне Джон был не Фаст, а Байармз, запасной в команде армрестлеров клуба "Армстронг", направлявшейся через шесть дней в Зазеркалье на первый для тамошних спортсменов междумирный матч (межмировой? журналисты изобретали разные термины, когда не писали просто «матч между мирами»). По некоторым видам спорта уже проходили спортивные соревнования между тем и этим миром, но армрестлинг в Зазеркалье вообще стал официально признанным видом спорта совсем недавно, как сообщил "Байармзу" его тезка, тренер "Армстронга" Джон Шипс.

Среди своих подопечных он выглядел, как лиса среди медведей. Маленький, щупленький, но с быстрыми движениями, всегда наготове шутка, а то и обидная насмешка. Когда-то он, впрочем тоже был чемпионом по армрестлингу, в легком весе.

– Тренируйся-тренируйся, Байармз, – сказал он Фасту, – а то ведь так и станешь чемпионом, не прикладая рук!

Фаст понимал, что у него нет никаких шансов пробиться в основной состав. Команда была собрана и тренировалась специально для междумирного матча. В основном, это касалось весовых категорий. В обычном армрестлинге их аж одиннадцать: до 55 кг, до 60, до 65, до 70, до 75, до 80, до 85, до 90, до 100, до 110, свыше 110 кг. Это у мужчин, у женщин только восемь, начиная с «до 50» и до «свыше 80». Но женских команд меньше, и в Зазеркалье этот вид спорта еще не проник в достаточной степени.

Так вот, в обычаях армрестлеров плевать на эту слишком частую классификацию и заявляться сразу на три категории: свою и две потяжелее. Это не запрещено. Нельзя, что естественно, выступать в более легком весе.

На обычных соревнованиях это не приводило к отмене каких-то встреч. А с зазеркальцами – привело. Потому что телевизионщики, которые, как всегда, все и устраивали, пронюхали, что спортсмены от этого и того мира одних и тех же весовых категорий синхронно заявлялись на одни и те расширенные рамки весов. И решили, что это как раз случай для пропаганды новой классификационной системы, которую давно старательно навязывали спортсменам и зрителям. Первым она в подавляющем большинстве не нравилась, среди вторых имела много сторонников.

Предлагалось объединить весовые категории всего в три: до 70 кг, до 90 и свыше 90. Зато ввести еще категории по возрасту, психическому складу и… цвету волос.

Насчет возраста предложение было не особо новым, соревнования детей, подростков, юношей, пенсионеров, новичков и так проводились, их только предлагалось формализовать: до 18 лет, до 60, свыше 60, юниоры, мужчины, ветераны. Потому что твердой возрастной системы не было. То «для детей 13-15 и подростков 15-17 лет», то «для подростков 14-17», а в большой возрастной категории проводились то соревнования для пенсионеров с нарушениями слуха, то для пенсионеров-инвалидов.

Насчет психического склада шли споры с участием психологов. Психологи, в основном, соглашались с телевизионщиками, что спортивные результаты от психического склада зависеть могут. Хотя и не вполне понятно как.

Насчет цвета волос и психологи считали, что это глупость: от них результаты не должны зависеть. Но находились сторонники и у такого нововведения, от приводящих какую-то мутную статистику до откровенно признающих, что нет, результаты зависеть не должны, но зато так удобно различать участников соревнований.

– Ну вот представьте себе, – убеждали с экранов ТВ нанятые телевизионщиками эксперты, – два армрестлера-соперника, оба в категории до 80 кг, заявились еще на категории до 85 и до 90, количество участников соревнований ограничено из финансовых или временных соображений, так что никого, кроме них, на этих до 85 и до 90 нет. И что, они будут три раза садиться за стол, а комментатор заново представлять их и говорить: на этот раз они соревнуются за звание чемпиона в весе до 80 кг… а теперь – до 85… а теперь – до 90 кг?.. Это же смешно!

В общем, последнее слово осталось за ТВ, и команда комплектовалась и готовилась по их правилам.

И вот по ним-то у Джона не было бы никаких шансов, будь он в основном составе. Как человека, имеющего свои собственные интересы, не совпадающие с интересами команды, это его устраивало, но немного задевало его самолюбие. В соответствии со своими классификационными данными, он оказался запасным одного из сильнейших игроков команды, неоднократного чемпиона мира Джона (снова тезка) Ахейского. Он был, как и Фаст, мужчина (старше восемнадцати, моложе шестидесяти, т.е., не юниор и не ветеран) среднего веса (до 90 кг), брюнет и интрасенс. Поскольку таких людей очень много (Фасту, как человеку, не стремящемуся выделяться, в его настоящей профессии это было на руку), то и армрестлеров в этой классификации было много, и потому чемпион Ахейский, превзошедший их всех, мог шутя прижать к столу руки троих Джонов Фастов сразу.

Если бы Фаст был, скажем, юниором (до 18 лет), весил менее 70 кг, и к тому же был рыжим амбисенсом, он мог бы всерьез пытаться добиться успехов в междумирном, а потом и мировом армрестлинге – если бы туда проникли эти сумасшедшие категории. Именно в таком порядке, потому что по новым правилам это было первое соревнование. Но с такими легко запоминающимися внешними данными и, главное, в этом возрасте – вряд ли он был бы агентом с двумя нулями…

Тренировки он посещал аккуратно.

После разминки и упражнений на тренажерах Шипс устраивал тренировочные встречи. Иногда противники должны были быть из максимально похожих классификаций (кроме, конечно, цвета волос, который будет приниматься в расчет только на соревнованиях). А иногда должны были, напротив, встречаться спортсмены максимально непохожие.

Хотя настоящие встречи строго ограничивались рамками классификаций, рамки эти были достаточно широкими, чтобы каждому мог встретиться противник, превосходящий его весом, или опытом, или сильно отличающийся психически. Подготовка к такой ситуации в преувеличенном виде составляла основу метода тренера Шипса.

Фасту потребовалось потерпеть всего одно поражение от какого-то шустрого старикашки в весе воробья, чтобы понять, что силу армрестлера не очень-то точно можно оценить по внешнему виду. После этого он уже держал себя в готовности к любым неожиданностям.

Это отнимало много душевного внимания на психологическую подготовку с проработкой всевозможных вариантов. Иногда появлялись мысли, что запасному, не имеющему шансов стать основным, это ни к чему. Но он не обращал на них внимания. Надо было вжиться в образ. Никто не знает, какие средства проверки несанкционированных посетителей у зазеркальцев. Бесследное исчезновение нескольких агентов заставляет думать, что эффективные…

Наконец, шесть дней прошли. Команда села в три автобуса и отправилась в Пункт Связи. ("Слишком рано, – ворчал тренер, – команда совершенно не готова…")

Когда автобус выехал на загородное шоссе, Фаст подумал, что, по тому, что он об этом читал, Пункт Связи могли убрать из города из-за неясных опасений, имевшихся у магов в отношении Зазеркалья с самого начала. Но, впрочем, кто их знает, этих магов, может, они просто в городе не могут работать? Люди, наверное, нервные… В глубине души Фаст не верил, что обстановка реально влияет на работоспособность, потому что сам он мог работать везде и при любой обстановке, а поведение такого рода казалось ему симуляцией. Но, если это и была симуляция, она поддерживалась всем обществом, и Фаст не собирался и пытаться разоблачать ее.

Сам он за время тренировок прочел все, что мог о Зазеркалье, а также секретную папку о коварстве тамошних жителей, разработавших даже классификацию хитростей и обманов. С собой он ее, разумеется, не взял. Копировать, даже в зашифрованном виде было запрещено. Да и незачем: она уже вся была в памяти агента, и он мог вызывать перед мысленным взором любые страницы…

После двух часов езды на север автобусы один за другим свернули с автострады вправо, на небольшое шоссе в восточном направлении, и вскоре подъехали к сооружению, напоминающему старинный замок. Фаст видел много замков, и старинных, и современные стилизации, более или менее удачные, но при виде этого с трудом удержал брови от уползания вверх, глаза от вытаращивания и челюсть от отвисания. Замку определенно и не хватало чего-то очень существенного, и было много явно лишнего.

Ни в массивных каменных стенах, ни в квадратных толстых башнях не было характерных узких бойниц. Вместо этого вся их верхняя площадка была бесстыдно обнажена для всеобщего обозрения и совершенно лишена какой бы то ни было защиты. Кусок стены, возвышавшийся над площадкой, был вместо бойниц продырявлен большими окнами, впрочем, он все равно не мог служить никакой защитой, так как располагался за спиной защитников. Более того, к площадке вели многочисленные пандусы и лестницы, обычные и пожарные, с нее свисали лебедки. Виднелась даже пара подъемников, похожих на лифты.

Вдобавок ко всему, вокруг крепости располагались какие-то вспомогательные постройки. И не палатки и сараи, или, по-современному, трейлеры – это были нормальные, не временные, домики, некоторые – даже кирпичные и трехэтажные. Располагались они на обширном пространстве, доходя до самой стены – для того, чтобы скрытно подобраться к крепости, лучше не придумаешь. Из-за этих построек ситуация даже не походила на съемки исторического фильма с эпизодом взятия крепости. Впрочем, жилая застройка возникала и вокруг старинных замков – когда они переставали выполнять свою роль, оказываясь далеко от возможных военных действий. Либо, если нападение еще грозило, вплотную к ним дозволялось строить только легкие сооружения, чтобы пространство рядом с замком было можно быстро расчистить. Трехэтажных каменных домов там точно не могло быть.

Все это не было бы странным – мало ли какие тому могли быть причины? Проще всего – замок был таким старым, или изображал для съемок фильма такой старый, что его перестроили для какой-то совсем другой надобности, скажем, под туристские экскурсии. Хотя обычно и старались сделать это незаметно, чтобы сохранить для экскурсантов колорит… Значит, скорее всего, не для туристов… Да почему бы архитектору просто не быть приколистом? Но дело-то было в том, что на площадке стены были вооруженные люди, и что-то – скорее всего, видимые опытному глазу даже на расстоянии признаки напряженности в поведении – заставило Джона заключить, что они там совсем не для развлечения.

Спортсмены довольно оперативно повыскакивали из автобусов, так что Фаст, вынужденный тоже поторопиться, не успел придумать объяснения странному замку. Но, как только они прошли в ворота, все стало ясно. Изнутри крепостная стена выглядела, как полагалось снаружи. Отвесная, даже слегка нависающая – или это так казалось? – с бойницами и, конечно, без всяких подъемников, с пустым пространством. Вот только она не была им окружена, а, наоборот, окружала его.

Фаст вспомнил, как случайно прочел рассуждения каких-то археологов по поводу раскопок древнего Иерихона. Они были поражены тем фактом, что крепостная стена Иерихона была, как эта, сделана не для обороны от внешнего противника, а, казалось, для защиты от нападения изнутри. Этому не нашлось никакого объяснения, кроме стандартного «скорее всего, в ритуальных целях» – так археологи объясняют все непонятное. Повидавший охранные периметры тюрем агент 008 (похоже, в отличие от археологов, предпочитавших вообще не знать о таких вещах) только посмеялся над их недоумением.

Тем более, что он уже знал, отчего устроена такая оборона шиворот навыворот здесь.

Уловка № 14. Вернуть душу с помощью трупа