Глава 4
«Лексус» Волохова остановился у трехэтажного особняка в стиле английской неоклассики почти в десять вечера. Он достал из кармана телефон и отправил короткое сообщение своей новоиспеченной невесте:
Выходи.Через минуту от нее пришел ответ:
Ты не зайдешь?Нет.Хорошо.Даниил размял шею и плечи, поправил воротник черной рубашки и рукава темно‑серого пиджака. Спустя пару минут он заметил Софью, выходившую за ворота, и слегка поморщился. На ней были узкие джинсы, белая рубашка и бежевый вельветовый жакет.
– Привет. – Она села на пассажирское сиденье и всмотрелась в его лицо.
– Привет. Тебе придется переодеться.
– Что? Почему? – Она оглядела его внешний вид и понимающе кивнула.
– Извини, я должен был тебя предупредить.
– Что же мне нужно надеть? Черное платье?
– Цвет не так важен, как фасон. – Волохов в задумчивости провел пальцами по щетине на подбородке. – Давай заедем в одно место. Подберем тебе нужный наряд.
– Звучит несколько… унизительно.
– Почему?
– Потому что я не кукла. – Она обиженно поджала губы и скрестила руки под грудью.
Даниил вздохнул и отъехал от дома.
– Ты купишь все сама. Я лишь помогу с выбором.
– Ладно… Но… не слишком ли поздно для шопинга?
– Нет. Самое удачное время. А пока мы едем, слушай меня внимательно и запоминай правила поведения.
Софья хохотнула:
– В тусовке есть правила поведения?
– Они есть везде. Там, куда мы едем, будет сотня приглашенных гостей. Это закрытая вечеринка, но фотографы и модные обозреватели там тоже будут.
– Поэтому мне нужно переодеться? Боишься, что они сочтут меня немодной?
Волохов изогнул одну бровь:
– Мне все равно, кем они сочтут тебя. Но мне не все равно, как предстанет перед публикой моя будущая жена.
Софья нахмурилась еще сильнее:
– Рискну предположить, что это один и тот же человек.
– Временно.
Она не выдержала и обиженно вскинулась:
– Какого черта?! Я не просила тебя жениться на мне! Вся эта затея вообще тошнотворна! Я и так чувствую себя бездушной разменной монетой! Можно хотя бы говорить со мной нормальным тоном?
Волохов притормозил у светофора и повернулся к ней:
– В таком случае для начала сделай лицо попроще! Ты не королева Елизавета, а я не твой паж!
Софья быстро заморгала, глядя на него с явным непониманием:
– Я не…
– Ты села в машину с таким видом, будто тебя подташнивает от необходимости приблизиться ко мне.
– Прости…
– Если не будешь следить за лицом, нас раскусят в два счета. Возможно, ты не до конца понимаешь, куда мы едем. Это не сборище звонких тиктокеров, горе‑блогеров и кумиров молодежи.
– А нам вообще обязательно туда идти? – Теперь Софья выглядела растерянной и слегка напуганной.
– Да. Я уже подтвердил наш визит. – Волохов сверился с навигатором и повернул направо. – Как мне тебя называть?
– Э… в смысле?
Даниил вздохнул и снова посмотрел на нее:
– Как к тебе обращаются в семье? Какая форма имени для тебя максимально комфортна?
Софья опустила голову и тихо проговорила:
– Отец зовет Софьей. Мама – Сфи. Друзья – Соней.
Волохов кивнул:
– Хорошо. Софи. Давай договоримся. На берегу.
– Давай…
– Эта сделка несет выгоду всем нам. Поэтому мы все одинаково заинтересованы в благоприятном исходе. Значит, для взаимного комфорта ты держишь в узде свою мимику и выполняешь мои рекомендации, а я смягчу манеру общения, даже если мы не на людях. Договорились?
– Договорились.
– Отлично.
– Почему Софи?
Волохов хмыкнул, сдерживая смех:
– Каждый раз, называя тебя Софьей, я надеюсь увидеть кокошник на твоей голове.
Софи прыснула со смеху:
– Ладно, мистер Сарказм. Как мне называть тебя? Даня?
Они оба согнулись в приступе хохота.
– Даже не думай.
– Извини, но твое имя, кажется, еще более неудобное, чем мое.
– Тогда используй мою фамилию. – Волохов припарковался недалеко от входа в любимый бутик.
– Мне не нравится…
Приветливая девушка, встретившая их в светлом шоуруме, не моргнув глазом, забрала, кажется, десятое платье и протянула Софи еще один вариант. Волохов невозмутимо отхлебнул кофе и снова уткнулся в телефон, отвечая на рабочую почту.
– Не знаю… Что скажешь?
Он поднял глаза и критически повел бровью:
– У меня ощущение, что тут все платья на каких‑то коротышек. С твоими длинными ногами нужно либо явное мини, которое сегодня абсолютно неуместно, либо откровенное макси, что тоже не совсем подойдет…
Софи задумчиво произнесла:
– Расскажешь, где учат делать настолько уничижительные комплименты?
– Я самородок. – Он встал и прошелся вдоль вешалок в поисках подходящего наряда. Внезапно его взгляд привлек сложный холодный оттенок кирпичного цвета: – Хм… – Он снял с вешалки шелковый комбинезон с широкими штанинами, воротником‑стойкой и без рукавов. Ткань приятно холодила пальцы. – Черный жакет найдется?
Менеджер кивнула и прихватила сразу несколько вариантов.
– Ставлю десятку, ты уйдешь отсюда в этом.
Софи с плохо скрываемым восторгом разглядывала на себе комбинезон в огромном зеркале:
– Даже спорить не буду. О… сколько?! – Цена на этикетке сияла шестизначным значением.
– Это же шелк, милая.
– Отец ужаснется, когда увидит выписку по карте.
– А тебе разве не все равно?
– Ну… – Она надела черный жакет с небольшими темно‑бронзовыми пуговицами и черные босоножки на кожаных шпильках приемлемой высоты. – Думаю, ему самому понравится.
Волохов удовлетворенно кивнул, допил кофе и встал с диванчика:
– Поехали.
Софи отстегнула бирки с обновок, убрала свои вещи в большой бумажный пакет и расплатилась.
– Вернемся к правилам поведения. – «Лексус» несся по МКАДу, обгоняя вечерний поток машин. – Во‑первых, ты не смотришь на меня, если я не обращаюсь в этот момент к тебе. Вообще. Без исключений. Во‑вторых, не держишь меня за руку. Единственное исключение – на входе в клуб. В‑третьих, твое выражение лица. Никаких блестящих улыбок во весь рот. Можно еле заметно усмехнуться. Но основную часть вечера – демонстрировать прохладную отчужденную симпатию, незаметно приправленную каплей раздражения.
– Но для чего все это?
– По‑моему, это очевидно.
Софи пожала плечами:
– Возможно, тебе – да. Но не мне…
– Твое милое лицо – твой главный враг. Красивая улыбчивая девушка в большинстве случаев автоматически списывается в разряд влюбленных глупышек.
– М-м-м… Еще один уничижительный комплимент в копилку.
– Это я еще только разминаюсь. Да. Как у тебя обстоят дела с алкоголем?
– Э… Не знаю… Я редко пью.
– Плохо.
– Плохо, что не пью?
– Плохо, что не знаешь. Тогда твой максимум – две порции. Уж надеюсь, со ста миллилитров тебя не унесет.
– Хотелось бы верить.
Впереди уже показались огни клуба.
– И последнее. Легенда.
– Легенда?
– Да. Если вдруг кто‑то спросит о нашем знакомстве.
– А… И что отвечать?
Волохов пристально посмотрел на Софи. Та неуверенно отвела взгляд.
– Какую историю ты придумал?
– Никакую. Умелые лжецы всегда говорят правду.[1]
– Сложно…
– Расскажешь, как все было на самом деле. Мотоцикл, фура, пробитое колесо. Чем меньше врешь, тем меньше деталей придется запоминать. И тем меньше эмоций придется подделать.
– Ну все. Назад дороги нет. – Волохов положил холодную ладонь Софи на сгиб локтя. – Контролируй лицо…
Она тяжело вздохнула и попыталась изобразить одновременно безразличие, симпатию и легкое раздражение, насколько это вообще было возможно. Они вошли в клуб и мгновенно погрузились в самую хищную атмосферу, которую могли создать сто пресыщенных, подозрительных и неприлично состоятельных хозяев жизни.
– Добро пожаловать в мой мир, дорогая Софи.
– Выглядит достаточно жутко.
– А я и не обещал радугу с единорогами. – Волохов отпустил ее руку и, не обращая внимания на вспышки фотоаппаратов, направился к барной стойке.
Слегка нагнувшись к бармену, он что‑то тихо проговорил. Юноша кивнул и занялся заказом. Даниил хотел сказать Софи что‑то еще, но к нему подошел один из крупнейших столичных банкиров под руку со своей пассией. Софи хватило пары коротких взглядов, чтобы примерно понять: банкиру было явно за сорок, а его спутнице в лучшем случае лет двадцать.
Пока Волохов представлял ее своим знакомым, Софи все же украдкой следила за ним, пытаясь считать его отношение к тому или иному человеку. Она с удивлением осознала, что внешне Даниил практически не скрывал свои взгляды на репутацию большинства из присутствующих, которые, в свою очередь, убедительно игнорировали подобное откровенное пренебрежение правилами приличия.
В небольшой паузе между приветствиями Волохов забрал с барной стойки стакан с водой и бокал белого вина, кивнул Софи, и они заняли полукруглый черный бархатный диван, стоявший в небольшом отдалении от центра клуба.
– Это тебе на час. – Он придвинул вино Софи, а сам сделал небольшой глоток воды.
– Ты во всем так щедр? – Она усмехнулась, глядя в сторону барной стойки, где стихийно началась фотосъемка весело щебетавших девушек, чьи лица она смутно помнила из рекламы косметики, нижнего белья и наручных часов.
– Да‑да. Вот так выглядят улыбающиеся красотки. Плоско. Пусто. Эфемерно.
Софи пожала плечами и отпила немного вина:
– Не знаю. Не вижу тут ничего такого. Это же вечеринка.
Волохов нахмурился:
– Лучше приглядись к другим парам. Тем, что не щебечут соловьями и не сверкают поддельным блеском. – Он аккуратно указал в противоположном направлении зала.
Софи скривилась, но тут же вспомнила, что должна контролировать лицо:
– Но это же скука смертная…
– Лучше и не скажешь!
Девушка вздрогнула. Перед ними материализовался еще один достаточно известный в столице бизнесмен.
– Волохов!
– Алумян.
– М-м-м… Ты в кои‑то веки с подругой?
Волохов еле заметно поморщился и нехотя произнес:
– Софи, это Тигран Алумян.
Тигран без приглашения опустился рядом с ней на диван:
– Софи? София?
Она максимально безразлично пожала плечами:
– Как вам угодно. Вариантов моего имени безмерно много.
Тигран ухмыльнулся:
– София, как вы смотрите на то, чтобы я угостил вас еще одной порцией… – он панибратски поднял со стола ее бокал и принюхался, – …порцией вина, а вы помогли бы мне найти точки соприкосновения с Даниилом, чтобы он наконец‑то взял меня под свое пуленепробиваемое крыло?
– Думаю… – Софи мягко забрала свой бокал из его ладони, – …что ничем не могу вам помочь. Если Даниил не хочет, то никто его не заставит.
– Даже удвоенный гонорар? – Тигран прищурился и сделал вид, что смотрит на Софи, но зрачки его темно‑карих хищных глаз фокусировались на Волохове.
– Возможно, дело не в деньгах?
– Конечно… – Он умолк на несколько секунд, задумчиво поглаживая бороду. – София, а вы случайно не та самая таинственная дочь Ярослава Ранковича? У которого ваш очаровательный спутник на днях выкупил половину питерского завода?
Софи моргнула и мгновенно собралась:
– Не знаю, что во мне такого таинственного.
– Тигран, я уже объяснял тебе, почему не смогу взяться за твое дело. – Волохову откровенно надоело молча выслушивать этот странный диалог.
– Да ладно… Думаешь, я не в курсе, что при необходимости ты можешь сутками не спать, разруливая вопросы, подобные моему?
– До недавних пор так и было.
– Что изменилось теперь?
– Я совершил ошибку. Которая чуть не стоила моему клиенту… слишком дорого. Поэтому теперь я по ночам сплю. Или отдыхаю.
– Отдыхаешь ли? – Тигран лукаво перевел взгляд с Волохова на Софи.
Даниил раздраженно закатил глаза.
Софи медленно сделала еще один небольшой глоток из бокала.
– Алумян, любой из перечисленных мной юристов справится с твоим вопросом не напрягаясь.
– Вполне вероятно… Что ж… – Пригладив свою густую стильную шевелюру с редко поблескивающей сединой, Тигран вдруг посмотрел куда‑то за спину Даниила.
В это же мгновение Волохова словно ударила молния. Он замер на пару секунд, незаметно втягивая носом воздух. Раскаленная песчаная буря вывела его из равновесия, но он с усилием моргнул, продираясь в реальный мир сквозь резко нахлынувшее возбуждение.
– Милый, я хочу домой… – По плечам Тиграна заскользили хрупкие женские руки.
– Но мы же только приехали.
– Здесь скука смертная…
– А, да. Познакомься. София Ранкович.
Блондинка протянула руку Софи и мягко произнесла:
– Марго.
– Добрый вечер, Марго.
– А тот унылый грубиян, который не удосужился поздороваться, тот самый Волохов, о котором я тебе говорил.
Даниил скрутил все остатки самоконтроля в тугой канат и, не поворачивая головы, перевел взгляд на спутницу Тиграна:
– Добрый вечер, Марго.
Это была она. Волохов легко бы поставил на кон ту самую чертову половину питерского завода. Поздоровавшись, он понимал, что рискует быть узнанным по голосу. Лицо блондинки осталось без движения. Ни один мускул не дернулся. Улыбка не исчезла, а зрачки не расширились. Оставалось надеяться, что достаточно громкая ритмичная музыка слегка исказила тембр его голоса. Либо Марго оказалась слишком гениальной актрисой.
– Ладно. Нет так нет, Волохов. Но если передумаешь, звони. – Тигран встал с дивана и приобнял томную Марго. – Хорошего вечера, София.
Софи кивнула:
– Благодарю. Приятно было познакомиться.
Остаток вечера Волохов провел в задумчивости и часто просил Софи повторить вопрос, когда она к нему обращалась. Если до этой встречи он еще размышлял насчет Тиграна, то теперь ему стало абсолютно ясно, что работать с ним ни в коем случае нельзя. Еще более удивительным был тот факт, что Марго удавалось посещать секс‑клуб при таком муже.
– Эй…
Волохов встрепенулся, заметив перед лицом ладонь Софи.
– Что?
– Я уже трижды спросила, где тут уборная…
Он заметил, что ее голос звучал несколько странно, растянуто.
– Ты что, пьяна?!
– Кто? Я?
– Сколько ты выпила? Где… где твой… Что это? – Вместо ожидаемого бокала белого вина у Софи в руке был стакан с искрящейся коричневой жидкостью.
– Последние полчаса ты настолько нагло… грезил, что мне ничего не оставалось…
– Это виски с колой?
– Да… Лучше, чем эта твоя… кислятина, – Софи хихикнула и медленно вдохнула. – Так где же тут уборная?
Волохов зажмурился и указал на вход в тускло освещенный коридор:
– Вон там.
– О, спасибо…
– Тебя проводить?
– Я всего лишь захмелела. – Софи неторопливо двинулась в сторону туалета, стараясь идти ровно и уверенно.
– Ты всего лишь все испортила…
Закрывшись в кабинке, Софи в панике сжала лицо ладонями. Опьянение накрывало ее волна за волной. С другой стороны, голос разума подсказывал ей, что, не будь Волохов таким жутко задумчивым, ей не пришлось бы развлекать себя самостоятельно…
– Да какого черта?! Нет… Мы же договаривались…
Ее немного лихорадило, а воспаленный алкоголем мозг метался от одной мысли к другой. В надежде обуздать хмель она сунула два пальца в рот, но гортань словно сковали кандалы. Безрезультатно прокашлявшись, Софи умылась ледяной водой, промокнула лицо салфеткой и вышла из туалета.
– Думаю, нам лучше уйти, – но стоило Даниилу произнести эту фразу, как к ним один за одним снова хлынули желающие поздороваться и пообщаться.
Понимая всю неловкость ситуации, Софи, как могла, держала лицо и молилась, чтобы ее усилия оказались действенными. Но виноград, солод и кола уже делали свое темное дело в ее желудке. Голова с каждой минутой кружилась все сильнее. В нарушение озвученных Даниилом правил она незаметно коснулась его ладони, ища опору. К ее удивлению, Волохов, не прерывая беседу и не глядя на нее, изящно подхватил ледяные пальцы Софи и, как в начале вечера, положил их на сгиб локтя.
Спустя полчаса они наконец‑то вышли из клуба на свежий ночной воздух, показавшийся Софи самым ароматным за всю жизнь.
– Боже… – Из глаз брызнули слезы, но девушка быстро смахнула их с лица.
– Сомневаюсь, что он поможет тебе сегодня ночью. Да и завтра утром будет бесполезен.
– Я не думала, что от одного стакана будет такой эффект…
Волохов ускорил шаг в надежде больше не встретить никого на пути к автомобилю.
– Моя дражайшая Софи. В твоем возрасте уже пора бы знать, что самый надежный и легкий для восприятия организмом алкогольный напиток – это белое сухое вино. Как ты говоришь, кислятина. Хотя вообще‑то я взял для тебя полусухое. А виски с колой – напиток для тех, кто хочет быстро и сильно опьянеть. Потому что углекислота ускоряет всасывание алкоголя. А ты в итоге сотворила в своем желудке коктейль, от которого утром твоя голова будет раскалываться, словно под прессом. Никогда больше не смешивай солодовый и виноградный алкоголь. Это чревато жутким похмельем и потерей остатков репутации.
Голова Софи кружилась все сильнее, но она смогла выдавить из себя саркастичное:
– Спасибо за лекцию, профессор…
Волохов резко дернул ее за руку:
– Я просил тебя следовать моим указаниям! А ты тупо напилась, как малолетка!
По отсутствию реакции он понял, что Софи совсем накрыло, распахнул дверь и все же помог сесть в машину.
– Прости…
На выезде из города Волохов свернул к «КингАвто» и взял два американо.
– Выпей. Может быть, станет немного легче.
Софи проморгалась и закусила нижнюю губу. Ее уже начало клонить в хмельной сон, а в глазах и во рту явственно ощущалась сухость. Она отпила из бумажного стакана и поморщилась:
– Без сахара?
– Да. Хочешь, чтобы подействовало, – пей без сахара. – Он остановился на полупустой парковке, опустил стекла и закурил.
– Я не хотела.
Волохов исподлобья посмотрел на нее:
– Чего не хотела?
– Опозорить тебя.
– Успокойся. Большинству плевать.
Софи с легкой обидой уставилась на него:
– Тогда для чего весь этот театр?
– Мне не плевать. – Он отхлебнул кофе и затянулся сигаретой.
– Ты странный…
– Может быть.
– А этот… Алоян…
– Алумян.
– Да… Кто он? Ты вроде бы на равных говорил с ним. А потом словно…
– Словно что?
– Словно отключился. Как будто он ввел тебя в транс своим присутствием.
Даниил поморщился:
– Он такой же проходимец, как и большая часть московских бизнесменов. – Но все же он выбил тебя из реальности.
Про себя Волохов подумал: «Из реальности меня выбила его жена. Такая же пустая похотливая самка, как и все молодые сучки, отдавшие свое тело за роскошную жизнь», – но вслух произнес:
– Нет. Это не из‑за него. Просто тяжелый день.
– Понятно…
Софи через силу допила горький кофе и молча прислушалась к своим внутренним ощущениям. Но как ни старалась, так и не заметила улучшений.
Волохов кинул бычок в свой стакан, забрал второй у Софи и вышел из «Лексуса», чтобы выкинуть мусор в урну. Несмотря на кофе, сигарету и свежий ночной воздух, он все еще чувствовал этот проклятый аромат Марго.
– Черт бы тебя подрал…
– Прости?
Даниил опомнился и немного замешкался.
– Э… это не тебе. Мысли вслух.
Софи повела плечом и почувствовала характерную для опьянения боль в шее у основания позвоночника.
– У меня примерно такие же.
– С чего бы?
Они выехали с парковки обратно на шоссе.
– Дурацкая затея… Фиктивные свидания, фиктивная свадьба, фиктивный штамп, фиктивное счастье…
– Никто не мешает тебе быть счастливой в своей жизни. Уж точно фиктивный брак на это никак не повлияет.
– Может быть, в твоем случае…
Волохова начинал раздражать этот пьяный разговор:
– А в твоем?
– Вдруг я хотела замуж по любви?
– Пфф… Твой отец сказал, что ты вообще не хотела замуж.
– Что мешало ему соврать?
– И где же твой принц? Почему Ярослав забраковал его?
– Отец о нем не знает…
Окончательно теряя контроль над собой, Даниил вырулил на обочину и резко остановился:
– Что это значит?! Если ты хотела выйти замуж и даже был кандидат, почему соврала и в итоге попала в эту сделку?
Софи мысленно протыкала себя раскаленными прутьями за свой болтливый пьяный язык. Чтобы как‑то отболтаться, пришлось импровизировать:
– Мало ли что я хотела! Для счастливой свадьбы нужны двое желающих.
– Ах, вон оно что… А ты не рассказала принцу об основных финансовых преимуществах вашего возможного союза?
– Его это не интересует. Да и я сама… Не сильно.
– Боже… Ты несешь откровенный бред!
– Да пошел ты! – Софи выскочила из машины и зашагала вперед, цепляя нежными кожаными каблуками острый гравий обочины.
Волохов закрыл лицо руками и зарычал:
– Чертова малолетка. – Он двинулся за ней, легко сокращая расстояние широкими шагами. – Софи, стой! Куда ты собралась?!
– Подальше от тебя!
– Ты ведешь себя, словно школьница, которая сама не знает, что ей нужно!
Софи повернулась к нему и продолжила идти спиной вперед. Показав два больших пальца, она хохотнула:
– Да… А ты ведешь себя, как сморщенный сухарь! Который отродясь не знал, что у других людей вообще‑то бывают чув… – Ее каблук попал в ямку, и Софи с запозданием поняла, что летит спиной на землю.
– Идиотка! – Волохов поймал ее за руку и по инерции прижал к себе, чтобы устоять на ногах.
Софи оказалась пушинкой с осиной талией, скрывавшейся под складками комбинезона. Она тупо уставилась в поблескивавшую в ночи пуговицу на его черной рубашке и перестала дышать, ощущая тепло тела Даниила.
– Фиктивная свадьба – лучшее лекарство от безответной любви.
При звуке его глубокого голоса Софи дернулась и уставилась на Волохова снизу вверх. Тот слегка наклонил к ней лицо и посмотрел в хмельные глаза. А потом его взгляд скользнул ниже, к ее полуприкрытым пухлым губам. Одна его бровь резко приподнялась, а зрачки расширились.
Софи на мгновение подумала, что сейчас он ее поцелует. Но сделать вдох ей помешала внезапно накатившая волна тошноты. Она вырвалась из его рук и, сделав пару шагов в сторону, согнулась пополам, чтобы ее желудку было легче избавиться от только что выпитого кофе.
– Чудесно. – Вернувшись к машине, Волохов достал из подлокотника влажные салфетки и взял с заднего сиденья бутылку воды. – Держи.
– С… спасибо. – Софи протерла лицо салфеткой и прополоскала рот.
– Тебе лучше бы выпить все пол‑литра и снова опустошить желудок. Для верности.
– Казалось бы… Можно ли чувствовать себя еще более неловко на первом свидании?
– М-м-м… Чувство юмора вернулось? Идешь на поправку.
– Пожалуйста. Сядь в машину и… и не смотри.
Волохов покачал головой, усмехнулся и оставил Софи наедине с бутылкой воды. Несмотря на кофе, он почувствовал, как его начало клонить в сон. На часах было около трех. Ночная темнота уже превратилась в густую предрассветную синеву. Через десять минут Софи села на свое место.
– Кажется, я в порядке.
Волохов не ответил.
– Эй… – Она повернула к нему голову и поняла, что он уснул. – Ясно…
Софи откинулась на подголовник и на мгновение прикрыла глаза, все еще чувствуя ужасную неловкость за испорченный вечер и свою шальную физиологию.
– Черт.
– М-м-м…
– Мы уснули.
– Что? – Софи открыла глаза и резко закрыла их от слепящего солнца, отражавшегося в боковом зеркале. – О… – Ее мозг буквально прострелило молнией от боли. – Лучше бы я умерла… А сколько времени?
– Шесть утра. – Волохов с трудом размял затекшую шею и онемевшие от неудобной позы плечи.
– У тебя есть еще вода?
– Да. – Он вышел из машины, открыл багажник и достал две маленькие бутылки. Вылил из одной примерно половину и затолкал внутрь две таблетки «Алка-Зельцера»: – Приятного похмелья.
– Волшебник…
Ухмыльнувшись, Даниил завел двигатель и вывернул с обочины на дорогу:
– Если меня хотя бы иногда слушаться, я и не такое могу…