После того как мама ушла, Ада вернулась к себе в комнату, чтобы распаковать последние несколько коробок. Едва открыв первую, она утонула в море воспоминаний.
Здесь лежали образцы почвы, камни и кое-какие засушенные листья с деревьев, которые росли рядом с её старым домом в Западной Виргинии. Вся коробка пахла Западной Виргинией. Ещё тут лежал прошлогодний научный проект, над которым она работала вместе с подругой, Анной. Анна и Ада были напарницами во всём. Они вдвоём присматривали за чужими домашними животными, а в день школьных соревнований участвовали в гонках на трёх ногах как пара. Они даже заняли первое и второе место в орфографическом конкурсе. Но, что ещё важнее, девочки всегда вдвоём занимались научными проектами. Все звали их «А и А», но сами они называли себя «А в квадрате».
Ада смотрела из окна на свой новый квартал. Позади таунхауса[4], в котором поселилась её семья, располагался общий двор, который делили между собой обитатели расположившихся кругом многоквартирных домиков и таунхаусов.
В центре двора бил фонтан. Эллиотт затеял жаркое сражение на пенопластовых мечах со своим новым другом Джеком, который жил на Полимерной улице. Слева от нее Джейкоб Свифт у себя в палисаднике наполнял птичьи кормушки и подвешивал большой кусок жирного сала для дятлов. Джейкоб стал одним из первых соседей, с которым познакомилась Ада и её семья. Он был одет по-деловому. «Наверное, работает на какую-то крутую айти-компанию», – подумала Ада.
Рядом с домом Джейкоба стояло кирпичное здание. Несколькими днями раньше Ада видела, как из него выходит пожилой мужчина в оранжево-коричневом рабочем комбинезоне, но она ещё не успела познакомиться с этим соседом.
Справа от его дома был переулок, который выходил на улицу по другую сторону Джунипер-гарден. По правую руку от переулка стояли ещё пять домов, которые огибали внутренний двор, а дальше была ещё одна маленькая подъездная дорожка с железными воротами. Ада снова посмотрела во дворик Джейкоба. У кормушки собралась стайка птиц: разноцветные зяблики и множество воробьёв. Ада видела Джейкоба, который стоял у задней двери своего дома и улыбался. Джини Фрэнсис из квартиры двумя этажами выше тоже смотрела на птиц.
Прибежала белка и разогнала пернатых. Потом маленький йоркширский терьер выбежал из квартиры на первом этаже в дальней части Джунипер-гарден. Пёсик принялся лаять и распугал всю живность вокруг. Хозяйка терьера, мисс Рид, вышла из квартиры, болтая по телефону. Она говорила так громко, что Аде было слышно каждое слово.
– Я знаю, – сказала мисс Рид. – Они не имеют права выставлять такую дорогую вещь на регистрацию…
Мужчина в комбинезоне вышел из задней двери соседнего с Джейкобом дома. Мистер Комбинезон нагнулся и посвистел, вытянув руку к псу мисс Рид, который потрусил к нему.
– ХРИЗАНТЕМА! – завопила мисс Рид.
Собака радостно рванула обратно к хозяйке. Мисс Рид запустила её в дом. Мистер Комбинезон выглядел разочарованным.
Джейкоб снова вышел на улицу с кожаным портфелем и газетой. Дружелюбно кивая, он протянул газету мистеру Комбинезону, а затем зашагал по переулку, ведущему на Полимерную улицу. Мистер Комбинезон вернулся в дом. Через несколько минут спустилась Джини, одетая в брюки клёш, и с синим кофром в руках. Вид у нее был такой, словно она действительно могла бы работать в галерее, куратором которой была мама Ады.
Подумав о маме, Ада тут же почувствовала себя одинокой. Миссис Лейс отправилась на встречу с новым художником, и в этом не было ничего необычного. Но неужели ей надо было уезжать так скоро после их переезда? На новом месте и так достаточно нелегко, даже когда мама дома и нога у тебя цела.
Ада доковыляла до книжной полки и взяла книгу о путешествии Чарльза Дарвина на Галапагосские острова.
В книге было много цитат из полевых заметок самого Дарвина. Ада снова уселась у окна и попробовала почитать, но так и не смогла сосредоточиться: нога очень чесалась. Девочка взяла карандаш и попыталась поскрести под гипсом, но карандаш был слишком коротким. Она достала из ящика стола линейку, но линейка оказалась толстой и не пролезала под гипс. Зуд становился всё сильнее и распространялся по всей ноге, перемещаясь то вверх, то вниз! Ада отчаянно искала в комнате подходящий инструмент.
На полке над её столом две любимые черепашки Ады, Водород и Кислород, вели ожесточённую битву с морковкой. Рядом с их аквариумом Ада заприметила старую антенну от радио, которую вытащила из мусора. Она приподнялась на костыле и потянулась к полке. И уже коснулась антенны кончиками пальцев, как та откатилась и упала за стол. Зуд усилился. Ногу щекотало. И жгло! Ада знала, что это ощущение возникает всего лишь из-за замкнувшейся петли обратной связи в её нервных клетках, но раздражало оно от этого не меньше.
– АААААРРРРГГГГХХХ! – Девочка рухнула на стул и принялась скрести гипс.
– Ада? Ты в порядке? – окликнул её отец.
– Умираю от чесотки! – ответила Ада.
Она слышала, как папа возится на кухне. Минуту спустя он появился в дверях её комнаты.
Девочка рассмотрела ручку, ложку и палочку для еды, предложенные отцом.
Выбрав палочку, Ада затолкала её и чесалась, чесалась, чесалась. Это было прекрасно.
– Спасибо, пап.
Почувствовав облегчение, она взяла полевой журнал. Ада начала вести такие журналы после того, как прочитала о путешествии Чарльза Дарвина на корабле «Бигль». До переезда мама советовала ей завести дневник, но Ада так и не смогла втянуться. С полевыми журналами дело пошло лучше. Ей нравилась идея записывать всё, что происходит вокруг, и придерживаться фактов. Ада любила факты.
10:00–10:45 Прочла ещё 15 страниц книги про Дарвина. До Галапагосов ещё не добралась.
10:45–10:46 Засекла, сколько времени нужно муравью, чтобы проползти по подоконнику. (60 сантиметров за 24 секунды.)
11:00–11:05 Свесила голову с кровати. Результаты неясные, но голова чуть-чуть кружится.
12:00–12:30 Съела знаменитый папин сэндвич с тунцом. В этот раз маринованные огурчики в нём были суперхрустящие.
13:00 Покормила Водорода и Кислорода четырьмя кусочками огурца и двумя ягодами клубники. Н и О2[5] едят как следует – очень медленно и тщательно. Интересно, черепахи могут растолстеть?
Ада перечитала свои заметки, из которых становилось совершенно ясно, что день у неё выдался жутко скучный. И теперь её скука была сохранена для грядущих поколений.