Утром Анны Федоровны дома не оказалось. Вместо себя она оставила записку о том, что ушла в больницу сдавать анализы. Саша выругался – она снова никому ничего не сказала и ушла!
– Подумаешь, – Марина взбивала венчиком яйца для омлета, – Что здесь такого? Она не так стара, чтоб ее везде сопровождать.
– Ты понимаешь, что в ее возрасте любая болячка может свалить?! Упадет, сломает себе что— нибудь – и всё! Не срастется!
– Почему она обязательно должна упасть и сломать что— то себе?
– Потому что многие старики падают и ломают кости. И мама может оказаться в их числе
– Тебя послушать, так у нас вся улица усеяна стариками, поломавшими себе руки и ноги!
– Опять преувеличиваешь! Ты всегда была против моей мамы....
Марина отмахнулась: “Не говори ерунды. Я не против нее, я даже живу тут с вами!”
Саша недовольно скривился и ушел в комнату, а Марина продолжила готовить завтрак. Когда омлет был готов, Марина приготовила на стол, заварила ароматный кофе и позвал мужа к столу. Он вышел еще обиженный, молча сел за стол и принялся есть. Марина смотрела, как он сердито подносит вилку ко рту, нервно снимает зубами кусочек и долго пережевывает, сопя и смотря в окно.
– Ну ты как ребенок, ей Богу! – прыснула со смеху Марина. – Еще осталось мне язык показать и фигушку скрутить!
Саша сердито отмахнулся: “Не надо впутывать меня в свои фантазии”
Девушка швырнула в него кусок огурца с бутерброда. Саша увернулся и чуть не свалился со стула.
– Совсем что ли?! Едой швыряться…
– Что, мамочке расскажешь? – Марина скорчила ехидную мордашку и показала язык мужу. Он наигранно надул щеки и запустил в нее куском хлеба. Крошки от него разлетелись во все стороны. Хлеб угодил Марине в грудь, и пока она не опомнилась, Саша сжал ее коленки под столом. Марина попыталась встать, но тут же упала на стул.
– Пусти! – воскликнула она. – Я же сейчас упаду!