София
Он выглядел как человек.
Почти.
Выдавали глаза – изумрудно-зелёные, с вертикальными зрачками, – и дорожка из сверкающей чешуи, что блестела на шее, теряясь за воротничком футболки.
Светлые волосы, выбритые на висках, которые были украшены затейливым тату в виде непонятных символов, и длинная чёлка, небрежно зачесанная пятернёй назад. Щетина на впалых щеках и подбородке по цвету чуть темнее волос.
И этот взгляд, пробирающий до самых костей.
Дрейг разглядывал меня, не таясь, прицениваясь и, кажется, принюхиваясь. По крайней мере, со своего места я видела, как шевелились его ноздри, глубоко вдыхая и выдыхая.
Он вольготно развалился на кожаном диване. В чёрной футболке с окровавленным черепом и потёртых светло-синих джинсах.
Босиком.
Хозяин жизни. Вершитель судеб. Проклятый дрейг!
В руке низкий стакан со спиртным, янтарный цвет которого мог поспорить с блеском опасных глаз.
Кубики льда мелодично звенели в тишине, когда мужчина подносил стакан к губам, делая крохотный глоток и снова отставляя в сторону.
За время моего нахождения здесь он проделал эту операцию уже шесть раз.
Я считала.
А чем еще заниматься в полупустой гостиной на самом верхнем этаже адского небоскрёба.
– Как, ты сказала, тебя зовут?
Голос ленивый, с хрипотцой, пробирающий до дрожи и заставляющий сердце тревожно заныть.
Опасный хищник. Зверь в человеческом обличье. Никто из нас не забыл те месяцы безумства и огненной смерти, которую обрушали на Тэрос тёмные тени, закрывающие мощными крыльями свет трёх лун. Полностью уничтоженный и так и не восстановленный Иллияд, который первым принял на себя удар монстров, пришедших из далекого космоса.
Когда-то мы были друзьями… когда-то мы верили в союз между людьми и дрейгами.
Нам казалось, что мы непобедимы. Новые технологии, футуристические города, роботы, которых становилось всё больше на улицах городов. Нас переубедили, заставив дорого заплатить за свою гордыню.
– София. София Трэкот, – немного запинаясь, произнесла я.
– София, – повторил он и снова глотнул, смакуя не только спиртное, но и моё имя, растягивая гласные, заставляя затрепетать в испуге.
Кивнула, сжав полы длинного пиджака так сильно, что побелели пальцы.
– Ты хоть понимаешь, к кому пришла?
Он издевается надо мной. Играет, провоцирует, наслаждаясь замешательством и страхом.
– Да.
К монстру, к чудовищу. К повелителю города. К тому единственному, кто мог её спасти.
– Далеко же ты зашла, София.
Очень далеко.
Пришлось заложить последнее золото и те немногие ценные вещи, что еще оставались дома. Болезнь всё забрала. Еще немного и Фирс откажется платить по счетам. А больше у меня ничего не было.
Но игра того стоила.
Всё или ничего.
Последний шанс, после которого была лишь пустота.
– Далеко.
– Пришла просить… Ты знаешь, сколько приходят ко мне каждый месяц? Каждый день? Таких, как ты? Как они умоляют, ползают у моих ног, рыдают, иногда даже угрожают и посылают проклятья?
Холодный изумруд взгляда, от которого так трудно дышать.
Мне душно.
Рука сама поднялась, оттягивая тугой воротничок рубашки.
Мужчина пристально следил за каждым моим движением и продолжал пить.
Пустое занятие. Дрейги не пьянеют. Для них нужен наркотик совсем иного рода. Всё это лишь спектакль. Всё для меня.
– Могу представить, – хрипло прошептала в ответ.
– И почему я должен помочь именно тебе?
У меня не было ответа на этот вопрос. Только надежда. Хрупкая, незримая, прозрачная, что могла лопнуть в любой миг. Но она всё равна была, и я отчаянно цеплялась, не желая отступать. И так всё зашло слишком далеко.
– Я стану вашей рабой. Сделаю всё, что скажете. Добровольно отдам свою жизнь на алтарь, – срывающимся голосом произнесла я и была почти сразу перебита.
– Алтарь давно не берёт человеческие жизни. Вы, люди, так смешны и нелепы… Неужели всё ещё верите сказкам о кровавых жертвоприношениях, которые вам рассказывали ваши политики? – спокойно отозвался тот и вдруг оказался рядом.
Доля секунды, размытое пятно, дуновение ветерка – и вот дрейг уже рядом. А между нами всего пара сантиметров. И я могла разглядеть неповторимый рисунок каждой чешуйки на шее.
– Я ведь противен тебе, не так ли? – оскалившись, спросил дрейг.
Высокий, на полголовы выше меня, а ведь я никогда не была маленькой. Широкоплечий, мускулистый и очень опасный.
Зубы у него были обычные, никаких выступающих клыков и прочих ужасов, но я всё равно дрогнула, отступив на полшага, пытаясь разорвать эту близость.
– Я… не понимаю, – только и смогла выдохнуть в ответ.
Очень жарко. Я слышала о том, что температура тела у них выше нашей, но никогда не думала, что настолько, что этот жар будет душить меня, вызывать капельки пота на коже и путать мысли.
– София Трэкот, – задумчиво повторил он, обходя меня по кругу. – Дочь несравненного Фила Трэкота.
Глупо было даже думать, что он не свяжет два этих имени, и я была готова к такому повороту. О том, что дрейг меня вспомнит, речи даже не было. Прошло столько лет, и я изменилась. Очень сильно.
– Отец мёртв уже шесть лет.
– Осталась только мать. Она знает, что ты здесь?
Я прикрыла глаза на мгновение.
– Нет.
– А твой жених? Как его там зовут? Крикливый такой, всё пытается выйти из тени Фила, доказать что-то.
– Даниэль.
Голос всё-таки дрогнул. Губы пересохли и даже начали трескаться, и я быстро облизала их.
Заметил. Изумрудный взгляд полыхнул пламенем обжигающего огня.
Значит, навёл справки обо мне и моём окружении. Что ж, так даже лучше.
– Даниэль Фирс, – медленно повторил он и скривился. – Слабоват он для лидера. Стержня нет. А вот у Фила был, и у этого, – задумался и почти сразу ответил: – У Макса Уилсона.
Не знаю, каких сил мне удалось сдержаться. Как удалось поглотить обидные слова, которые так стремились сорваться губ. Но смогла, выстояла.
– Он ведь тоже не знает о том, что ты здесь?
– Нет. Никто не знает.
Меня бы не пустили. А вздумала бы сопротивляться – пустили бы расход. Мать не позволила бы оказаться здесь, но за эти годы она потеряла бдительность, решила, что я сдалась. Именно поэтому мне удалось пройти так далеко. Но больше шанса не будет.
– Никто не одобрит, – заметил дрейг, касаясь прядки, которая выпала из аккуратного пучка. По-другому кудрявые волосы не собрать.
Мне пришлось прикусить щеку, чтобы не закричать, когда он неожиданно подался вперёд, поднося её к лицу, вдыхая аромат.
– Возможно, даже проклянут, – продолжил он хрипло, буравя меня пристальным взглядом. – Просить помощи у дрейга… Для твоего окружения – это равносильно предательству.
– Переживу.
Есть вещи пострашнее. Вот только дрейгу это неинтересно.
– Алтарь жертвы не принимает, а рабыня мне не нужна. Боюсь, что воткнёшь нож в спину. Выходит, тебе и предложить нечего, – неожиданно произнёс мужчина, отступая.
Игре конец. Ему наскучило.
Сердце словно рухнуло вниз.
Силы разом оставили. Хотелось кричать, выть, биться в истерике. Но вместо этого я застыла столбом, до боли стиснув зубы и смотря в спину своему мучителю.
– Пожалуйста…
Молить бесполезно, но и отступить я не могла. Последний шанс, последняя попытка.
– Меня не пронять женскими слезами и мольбами, – не оборачиваясь, сообщил он, возвращаясь к дивану.
Но у меня еще был козырь.
Последний.
Глубоко вздохнула и выпалила, боясь передумать.
– Я тайрифи.
Замер.
Надо же, мне удалось достучаться до него.
Тайрифи… самое ценное, что осталось у нас. Самое дорогое и важное. Да, такого мне точно не простят. Но плевать. Мне на всё плевать. Я готова была идти на риск, готова была поставить всё на карту, лишь бы спасти её.
Дрейг уже повернулся, медленно, очень медленно двигаясь в мою сторону.
А вот выпад был резким. Он схватил меня за левую руку, чуть повыше локтя, отодвигая другой рукой край рукава возле запястья, чтобы оголить идентификационную печать… клеймо.
Прикосновение к центру большим пальцем, и кожа нагрелась, активируя паспорт генома. Небольшая голограмма, содержащая в себе всю информацию, засветилась над рукой. Дрейг быстро проглядел её и покачал головой.
Я лишь молча наблюдала за ним и ждала дальнейших действий.
Ноготь на указательном пальце удлинился прямо на глазах. Именно им монстр полоснул по моей ладони, оставляя глубокую царапину, которую тут же заполнила кровь.
Больно.
Я тихо ахнула и дёрнулась, пытаясь вырваться, но хватка была слишком сильной.
Дрейг наклонился и слизнул капельку. Всего одну. Коснувшись горячим языком моей кожи.
– Отголоски, – произнёс несколько разочарованно.
Я другого и не ожидала.
– Вы А'Рэ (прим.автора А'Рэ – уважительное обращение к высшему дрейгу), – спокойно ответила ему, опуская руку и сжимая кулак, чтобы хоть как-то остановить кровь. – Любой другой не почувствовал бы даже этого.
Дрейг чуть склонил голову, внимательно меня изучая.
– Подпольная операция?
Чувства скрыть не удалось.
Воспоминания накрыли с головой. Холод операционной, блеск инструментов, пустые глаза врача, склонившегося надо мной. Голос матери, приказывающий молчать и не кричать. Но мне так больно, что я её почти не слышу, задыхаясь от собственных криков.
– Да.
– Интересно. – Дрейг снова закружил вокруг меня, разглядывая, принюхиваясь. – Очень интересно. Ты знаешь, какова ответственность за сокрытие?
– Да, – кивнула, спокойно встречая его взгляд. – И вы можете хоть сейчас сдать меня жиглам. Только одна маленькая деталь: тогда тайрифи ускользнёт. Сколько еще их осталось на Тэросе?
Кивнул и вдруг спросил:
– А она? Айрин, не так ли? Она тоже тайрифи?
Я тяжело сглотнула и мотнула головой.
– Нет.
Я хорошо помнила разочарование отца и Макса, когда пришли данные обследования. И, конечно, во всём обвинили именно меня. Я никому тогда не сказала, что была рада отрицательному ответу.
Дрейг молчал, и я пошла в наступление.
– Вам известно, что без моего согласия блокировку не снять. Что я в любой момент могу запустить процесс саморазрушения. Я предлагаю сделку. Вы спасёте Айрис, а я дам вам то, что вы все так жаждете.
Он не спешил с ответом, наслаждаясь моими мучениями.
Снова отправился к дивану, сел на него, беря в руки бокал.
– Я видел её карту. Четвёртая стадия лихорадки Алларии…
Я отлично понимала, что дрейг хотел этим сказать. Что шансы выжить есть лишь на первой, редко на второй. И никогда на последних. Ей осталось от силы пару месяцев.
– Но вы дрейг, и вы можете…
– Спасти, – задумчиво протянул он, перебив меня. – Возможно. Но ты уверена, что хочешь этого?
– Что? Да, конечно, я…
– Ты примешь возможные последствия?
– Я приму всё что угодно, если она будет жить.
– Это я уже понял… Тайрифи… Хорошо же они спрятали тебя.
Я лишь неловко пожала плечами.
– Как смогли.
– Ты же не расскажешь кто, где, когда?
– Нет.
– Наверняка Фил приложил к этому руку.
Я лишь промолчала. Не подтверждая и не опровергая его слова.
– Хорошо, – улыбнулся он. – Я принимаю твои условия, София Трэкот.
Сначала мне показалось, что я ослышалась. Так боялась поверить, что удалось, что получилось. Даже дышать было страшно. Вдруг вздохну, моргну – и надежда растает как дым.
– Вы принимаете? – прошептала тихо и облизнула пересохшие от волнения губы кончиком языка. – Вы действительно принимаете?
– Ты думала, я откажусь от тайрифи? Но для начала нам необходимо кое-что прояснить.
– Да, да, конечно, – быстро закивала я, готовая в этот момент на что угодно. – Я вас слушаю.
– На то, чтобы попытаться её спасти, мне понадобится около четырнадцати дней. Четвёртая стадия слишком запущена, шансов и так мало.
Я кивала, сосредоточившись лишь на первой фразе.
Он её спасёт! Спасёт!
А остальное неважно.
– И все эти четырнадцать ночей ты будешь проводить здесь. У меня.
Я тяжело сглотнула.
– Но… тайрифи, – пробормотала растерянно.
– Знаю, – прервал дрейг мой лепет, раздраженно махнув рукой. – Я не собираюсь с тобой спать. О нет… у меня совсем другие планы.
От того, как он улыбнулся, у меня затряслись колени, но я лишь еще выше задрала подборок.
Да, глупость подумала.
Дрейг не будет со мной спать. Ему нужна живая тайрифи. Для постельных утех у него есть другие. Я знала об очередях и отборах на право делить с ним постель.
Но также я не забыла те иссушенные, сморщенные тела, покрытые морщинами, седые волосы и неожиданно яркие, молодые глаза. Шесть лет назад отец таскал меня по больницам, показывал тех, кто отдал молодость и жизнь за богатство. Пытался получить от них жалобы, но ни одна не согласилась.
Кто-то считал, что это небольшая расплата. Они есть и сейчас. Когда тебе грозит смерть в нищете на окраинах города в куче мусора, то выбора особого нет.
Надо лишь быть красивой и невинной. Дрейги в этом плане были очень привередливы и щепетильны, невинная кровь будоражила их сильнее всего. А я по этому пункту точно не подходила.
– Простите, – произнесла покорно. – Мне не стоило.
– Но если ты захочешь поменять условия нашего соглашения и включить в них секс, то я возражать не стану.
Дрейг снова рядом.
Надо же, я, кажется, начала привыкать к таким быстрым перемещениям. Даже не вздрогнула, когда лица коснулся лёгкий ветерок и монстр оказался передо мной.
– Но всего лишь пару ночей. Чтобы воздействие было минимальным. Мы же не хотим, чтобы дар так быстро исчез. – Рука коснулась моей щеки, поймала прядку, которая вновь упала на лицо.
– Как прикажет А'Рэ,– ответила я, глядя прямо в изумрудные глаза дрейга.
Прямой вызов. Я бы никогда не решилась на такое, но сейчас не смогла удержаться.
А он рассмеялся, больно потянул прядку и тут же отпустил.
– Ну вот, так лучше. – Пальцы впились в мой подбородок, заставляя не опускать взгляд и смотреть. Смотреть и теряться в зелени его взгляда, в глубине которой полыхал огонь Дерриума, родной планеты дрейгов. – Характер, сила… Тебе не идёт быть слабенькой дурочкой.
– Не понимаю, о чём вы, – отозвалась я, чуть сморщившись, когда ногти особо болезненно впились в кожу.
– А может, ты и сама не знаешь, – продолжил дрейг задумчиво, убирая руку и отступая на два шага назад.
– Не знаю что? – осмелилась спросить у него.
– Какой огонь горит внутри.
– Вы ошибаетесь. Огня нет, ничего нет. Дар крови – это всё, что у меня осталось.
– Возможно, – задумчиво ответил тот. – А теперь иди. Завтра вечером за тобой придут.
– Завтра? Но я думала…
– Что я начну прямо сейчас? Ошиблась. Для снятия блокировки надо время, а я не собираюсь терять ночь из-за этих проволочек.
– Хорошо, – кивнула я и попятилась в сторону выхода.
– И еще, Софи, – остановил дрейг меня у самого выхода. – О нашей связи узнают все.
Нисколько в этом не сомневалась, но всё равно надеялась на благородство.
– Дочь погибшего сенатора Трэкота в моих руках, по собственной воли. Такого упускать я не буду, – продолжил он.
– Я уже шесть лет как не имею ничего общего со своей семьёй, – пояснила ему. – И сомневаюсь, что им будет интересно услышать эту информацию.
– Вот и проверим.
А'Рэ Элгар Форр
Девчонка ушла, оставив после себя легкий аромат тела и капельки цветочных духов. Молодец, хорошо подготовилась к встрече с дрейгом. Никаких резких запахов, лишь она и цветы.
Он давно не принимал гостей в башне и совсем забыл, когда кто-то из людей добирался до личных покоев. Но желание встретиться с дочерью заклятого соперника было слишком сильно.
Любопытство. Ему казалось, что это чувство давно утеряно. Слишком всё было привычно и обычно. Ничего нового.
Элгар ведь почти не помнил её. Худенькая девочка с копной светлых кучерявых волос, которая прятала глаза за огромными очками. Фил Трекот был ярым сторонником старины и традиций. И вместо того, чтобы сделать дочери операцию по восстановлению зрения, заставлял носить очки, кичась глупыми традициями.
Судя по сегодняшней встрече, избавившись от тирании отца, София исправила свой недуг. Выросла и похорошела, из щуплого подростка превратившись в красивую женщину.
Дрейг подошёл к огромному панорамному окну и застыл, смотря вниз на сумеречный город, который сиял тысячами ярких огней.
– Фу, чем тут воняет?
Зейна, как всегда, вошла без приглашения.
Прошагала через комнату прямо к нему, обвила руками торс, забираясь под майку и горячо шепча на ухо:
– Ты скучал?
– Я просил не приходить сюда, – убирая цепкие ручонки, заявил дрейг, поворачиваясь к гостье.
– Что такое? – рассмеялась Зейна, сверкнув серыми глазами. – Боишься гнева Барга?
Женщина выглядела точно так же, как и все представители их расы. Высокая, гораздо выше среднего, стройная, с тонкой талией, длинными ногами и крепкой грудью. Сероглазая с вертикальными зрачками и с серебристыми чешуйками, которые кое-где выступали на шее и плече, парочка была на висках, придавая её чуть раскосым глазам экзотический вид. Пепельные волосы также выбриты на висках, которые были украшены менее богатым рисунком, чем у Элгара. Остальные волосы собраны в толстую длинную косу, которую она украсила жемчужными нитями.
Совершенное тело облачено в традиционную тунику дрейгов. Длинную, до пят, белого цвета, но далеко не скромную. Высокие разрезы до самых бёдер по бокам, длинный вырез спереди, практически до самого пупка. Держалась эта конструкция благодаря широкому поясу, украшенному вышивкой и драгоценными камнями.
– Я уже давно ничего не боюсь, – ответил он, отворачиваясь и возвращаясь на диван, на который упал, с наслаждением вытянув ноги.
– И эта убогая одежда. Решил стать одним из жителей Тэроса? – продолжала говорить Зейна, следуя за ним по пятам.
– Она гораздо удобнее нашей. И оправдываться перед тобой я точно не стану.
Она вздохнула, присаживаясь рядом и осторожно касаясь пальчиками его колена.
– Ты бы проветрил тут, человеком пахнет.
– А Тэрос вообще люди заселяют, – рассмеялся дрейг. – Представляешь?
– Ты смеёшься надо мной? Это человечка тебя развеселила? – недовольно нахмурилась Зейна.
– Ревнуешь?
Теперь пришла её очередь смеяться.
– Я? К ней?
– Она тайрифи.
Смех резко погас. Женщина развернулась, подавшись вперёд всем телом.
– Врёшь.
Элгар молча приподнял бровь, даже не удосужившись ответить.
– Я хочу её, – выдохнула Зейна, сверкая узкими зрачками.
– Здесь не Дэрриум, дочь Аррата, и ты не смеешь мне приказывать, – резко осадил её мужчина. – Она моя. И только моя.
– Но…
– Ты смеешь мне перечить? – рыкнул дрейг, приподнимаясь, и золотая чешуя засверкала на теле, выступая из кожи.
Зейна запнулась, отодвигаясь и пряча взгляд. Даже она не могла пойти против А'Рэ, и чужая сила больно ударила по её ящеру.
– Нет. И прошу прощения за дерзость. Новость несколько удивила меня, поэтому я и не сдержалась. Тайрифи долго не попадались охотникам.
– Зато она попалась мне, – довольно улыбнулся дрейг. – И отпускать её я не намерен.