Воронцов вошел в рунный круг, когда до назначенного времени оставалось всего две минуты. Пока он спускался в подземелье, ему не давала покоя одна мысль – почему у него вечный режим цейтнота, почему он вечно должен куда-то бежать? За последний месяц, самыми спокойными днями можно было смело назвать часы, проведенные в каюте «Прекрасной Анны». Все остальное время он постоянно куда-то спешил.
– Рад вас снова видеть, Константин Андреевич, – поприветствовал его дух-хранитель. – Боярский круг собран, мы можем начинать. Отсутствует два из четырнадцати родов. Даете ли вы боярам круга временный доступ в святилище?
– Даю, – пытаясь предугадать, что произойдет дальше, разрешил Воронцов.
Секунду ничего не происходило, но вот появился образ боярина Рысева, а затем по кругу начали возникать другие фигуры. Естественно, никого из них бывший детектив не знал. Двенадцать из четырнадцати.
Повисла мертвая тишина, да такая, что Константин слышал, как взволнованно стучит его сердце.
– Готов ли ты, боярин Константин Воронцов, выдержать испытание и войти в круг хранителей?
– Готов, – ответил бывший детектив, пытаясь понять, что значит слово «испытание».
Юлия про данный ритуал ничего не знала, и подсказать ему не могла. Все, что она сказала, то, что это может быть опасно, несколько раз претенденты погибали, но как это произошло, она не знала, – тайна глав родов.
– Ваше сиятельство, знаете, в чем суть круга? – спросил кто-то из-за спины, и Воронцову пришлось повернуться к спросившему.
– Очень приблизительно, – честно ответил Константин. – Бояре – хранители империи, они оберегают Рось от тьмы, закрывая прорывы четвертого плана.
– Очень упрощенно, но верно, – кивнул тучный мужчина с медальоном какой-то птицы. – Я глава круга, боярин Кречет, объявляю испытание начавшимся. Вы должны закрыть разрыв на четвертом плане. Как вы это будете делать, нас не волнует. Мы здесь либо чтобы принять в свой круг равного, либо ликвидировать последствия вашего провала.
Затем все двенадцать человек разом хлопнули в ладоши, и Константин оказался во тьме. Именно в этот момент он понял, какую ошибку совершил, не изучив «милость рода», то, что могло его защитить от тьмы. И самое плохое, он не знал, чего ждать, и что он должен делать, но внутреннее чутье просто орало, что времени мало, и надо бы начинать шевелиться, иначе он не доживет до окончания испытания. Наверняка бояре готовили своих наследников к этой битве, вот только он самозванец.
Первым пунктом стал призыв тени, который как раз восстановился, защита не помешает. Следом из кармана появился прислужник, и поведение его Воронцову очень не понравилось, зверек, жалобно поскуливая, жался к его ноге, он боялся того, что вокруг, и подобного Константин за ним еще ни разу не замечал. Время утекало, он во тьме примерно двадцать секунд, и требовалось торопиться. Все остальное он решил приберечь, когда станет совсем плохо, да и не могло оно ему помочь, ну разве что кроме одной вещи, ему требовался свет, и единственное, что могло его дать, это истинное пламя Сварога. Раньше Воронцов использовал его только, как атакующую веду, но кто сказал, что нельзя по другому? Он помнил знак, которым Юлия создавала шар света. Найдя в себе искру Сварога, он поднял руку вверх и сложил жест. И ведь вышло, над его головой на высоте пары метров вспыхнул пламенеющий оранжево-багровый шар, всполохи огня которого разогнали тьму вокруг. Теперь он находился в пятне света радиусом в три довольно приличных шага. Беляш прекратил скулить и, отлипнув от ноги, уставился во тьму. Мысленно обозвал себя бараном, поскольку не начал экспериментировать с даром Сварога раньше, и использовал его крайне примитивно, на уровне забивания гвоздей микроскопом, Константин судорожно пытался прикинуть, что делать дальше.
– Вран, – позвал Константин, но ответа не последовало, значит, он тут один, если, конечно, не считать Беляша, который крутился вокруг него, таращась во тьму и не приближаясь к границе света.
Появление во тьме чужой враждебной сущности Константин ощутил за секунду до атаки, просто взгляд, полный ненависти, уперся ему в спину. Воронцов резко развернулся и, вырвав из кобуры револьвер, выстрелил от бедра в сгусток тьмы. Яркая вспышка на мгновение разорвала тьму, она длилась всего секунду, хотя, скорее, даже меньше но этого хватило, чтобы разглядеть то, во что он попал. Это было нечто большое, мускулистое, стоящее на двух ногах, и это не человек. Как там говорила Лада? Во тьме четвертого плана обитают твари, о которых росские ведуны не имеют никакого понятия, как та тварь, которая пропускала через себя пули в особняке купца, где Константин свалил адепта, которого за ним послали.
Тварь, несмотря на то, что получила заряженную светом пулю, отступила во тьму. Взгляд пропал. Константин, все еще сжимая револьвер в руке, быстро дважды повернулся на триста шестьдесят градусов, но вроде пока новой атаки враг не планировал. Воронцов скользнул в сознание Беляша, пытаясь понять, что видит прислужник и тут же вернулся обратно, поскольку тот не видел ничего за границей света. Минута прошла, а он даже не понял, что нужно делать. Тьма не приходит сама по себе, но это там, за стенами, бояре не воюют с черными ведунами, которые ее призывают, они крепят четвертый план, а значит, сейчас там искусственно созданный ими разрыв, и он обязан найти его и ликвидировать. Не это ли произошло в княжеском дворце? Боярин не удержал призванную им тьму? Ладно, сейчас это все не важно. Константин задрал голову вверх в поисках перехода на следующий план и ни черта не увидел. Значит, не все так просто…
Существо, скрывающееся во тьме, решило, что клиент отвлекся и напало. Сначала последовала ментальная атака, мощная, мощная настолько, что не будь у Константина целого набора защит, включая новый оберег от Лады, она бы могла и пройти. Волна ужаса играючи снесла одну из защит тени, затем натолкнулась на медальон Сварога, и вот тут сработала связка, которую специально создала Калинина. Пара оберегов встретили атаку синхронно, первый принял удар, второй отразил его обратно. Тварь, рванувшаяся следом, такого ожидать не могла. Набрав приличную скорость, она рассчитывала на тесный контакт, где у нее были все преимущества, – зубы, когти, может, еще что, но ответка собственной менталки ошарашила ее. Видимо, это был ужас, поэтому тварь взвыла и на мгновение сжалась. Именно в этот момент Беляш, прикрывшийся от атаки хозяином, ударил своим новым умением, пара гибких щупалец, возникших из пола, пробили тварь, застряв в груди. Та была жива и не выглядела умирающей, она пыталась избавиться от этих якорей, один даже порвала, вызвав болезненный визг прислужника, вот только больше ничего сделать не успела. Константин выхватил нож из Беловодья и, сократив дистанцию, увернувшись попутно от удара лапой, вонзил его в откатанную тьмой левую сторону груди. Зверушка вздрогнула и начала оседать, а рукоять ножа засияла белым призрачным светом, как было, когда он устранил того адепта в Тверде.
Воронцов вырвал тесак и сунул обратно в ножны. Тьма с гибелью твари никуда не делась, а значит, нужно что-то делать. Знать бы что?
И тут он вспомнил, как укрылся во тьме при атаке черного ведуна на караван, когда жнец убил Саву, тогда ведь чернота была для Воронцова прозрачней некуда. Так, сумерки.
– Рискнем, – пробормотал он себе под нос и активировал укрытие в тени.
И тут же весь мир стал серым. Он по-прежнему был в рунном зале. По-прежнему вокруг него стояли двенадцать глав боярских родов. Они сдерживали тьму, не давая ей покинуть круг. Каждый сиял, как маленькое солнце. Больше никаких тварей, только тушка той, что он уложил, и сияющая сфера, помельче, чем та, что он поднял со жнеца, но гораздо крупнее всех остальных. Константин в два шага добрался до трупа и поднял черный шарик. Но нужно было торопиться, укрытие в тени будет действовать три минуты, двадцать секунд из которых уже истекли. Задрав голову, Константин посмотрел вверх, увиденное впечатляло. Прямо над ним, бешено вращаясь, висела воронка, метра два в диаметре, и оттуда почти на него выпала очередная тварь, точная копия первой. Она навелась на Беляша, который, лишившись контакта с Воронцовым, сжался посреди светового пятна. Боярина, ушедшего в тень, она не видела. Константин в два прыжка добрался до незваного гостя и всадил в него нож. Но если так пойдет, и твари будут валиться, это может плохо кончиться.
– Ну что ж, давай попробуем…
Он так и не изучил ни солнце Сварога, ни милости Рода, но у него было кое-что получше. Он поднял левую руку и состряпал знак. Его кисть начала окутываться божественным пламенем, с каждой секундой шарик рос. Вот он уже с размером с бильярдный. Из тьмы выпала новая тварь, но Воронцов, не отвлекаясь от веды, просто швырнул в нее нож, который сжимал в правой. Тот вошел в грудину, и тварь рухнула на рунный круг, заливая его кровью, в этом месте руны начали пылать. Но хуже всего было то, что тьма его узнала, узнала угрозу, которую он несет в себе, и старалась всеми силами ее ликвидировать. Она сжалась, уплотнилась, дышать стало тяжело, но самое скверное – еще две твари свалились прямо на него, и на этот раз они его увидели. Первая атаковала в лоб. Воронцов резко отпрянул, насколько это было возможно, барахтаясь в непроглядном киселе, и только свет Сварога, который все еще создавал круг, давал ему возможность видеть противников. Избегая удара лапищей, он отступил к самой границе круга. Внушительные когти пронеслись в паре сантиметров от его лица, и если бы Беляш не ударил вновь своими щупальцами, которые вошли твари в спину, то второй удар наверняка достиг бы цели.
– Хозяин, мне его долго не удержать, – закричал прислужник прямо ему в голову, а тварь рвалась к нему.
Вторая укрывалась во тьме. Воронцов выдернул револьвер и всадил две пули в грудь зафиксированной незнакомой твари, чернота отразила их, те вспыхнули, на секунду разогнав тьму. Тут Беляш кинул аркан, на мгновение ошеломив противника, а затем в прыжке ударил хвостом в мощный затылок. И ведь пробил, тварь стала заваливаться вперед.
– Принять боевую трансформацию, – приказал Константин, активируя над головой свой последний козырь, сферу – удар рода, который так хорошо его выручил на третьем плане и в безымянном поселке.
Именно в этот момент вторая тварь скакнула на него и, получив в грудь белую молнию, которую поглотила тьма, отступила во тьму. Ее она пережила, а вот прислужника, который прыгнул следом, уже не смогла.
– Мертв, – последовал доклад Беляша. – Торопитесь, хозяин я чувствую во тьме еще нескольких похожих существ.
Милость рода над его головой отправила еще две молнии во тьму и исчезла. Константин призвал теневого фантома, приказав ему охранять себя, это было последнее, на что он был способен. У него осталось тридцать секунд, и если его план не сработает, ему конец. Может, конечно, вмешаются бояре, ведь не могут же они игнорировать происходящее. Или могут? Он воздел все еще окутанную пламенем Сварога руку вверх, вернув жест и продолжая накапливать силу в веду. Свету стало больше, тьма шарахнулась от него, а фантом рванулся куда-то во тьму, а через пару секунды Воронцов ощутил, что он развоплотился. Но сейчас было не до этого. Спустя десять секунд он, наконец, понял, что больше огня ему не собрать. Рука с каждой секундой все лучше ощущала пламя, словно он держал ладонь над горящей свечой, и чем дольше, тем сильнее жгло. Его кисть окутывал огненный шар размером с голову новорожденного.
– Пора, – сказал он сам себе и по наитию сломал знак, выставив вперед палец, в данном случае он выступал прицелом, в сторону воронки, надеясь, что за время сражения не потерялся в пространстве.
Через мгновение его пламенеющий снаряд стремительным росчерком унесся туда, где должна была быть прореха. И ничего. Тьма по-прежнему его окружала, давила. Огонек, который он создал в самом начале, уже потух, резерв был пуст, в барабане, если ему не изменяет подсчет, осталось четыре патрона. Лучшее его оружие – нож так и торчал в груди второй твари. Воронцов вытянул руку и позвал нож обратно, удар в раскрытую ладонь, и вот он снова вооружен.
И тут полыхнуло. Тьма вокруг него прекратила быть плотным киселем, а где-то вверху на недосягаемой высоте все залило огнем. И в этот момент Константин увидел тонкую ниточку тьмы, тянущуюся из щели в плане, та связывала воронку и четвертый план. Вот огненный вал добрался до нее, а затем пережог. И тут же исчезли и воронка, и чернота вокруг.
Константин устало опустился на пол. Дорого ему далось испытание. Пять туш валялось вокруг него. Над одной из них стоял Беляш, и по его когтям стекала черная кровь, а его хвост застрял в глазнице твари. Но даже ему пришлось нелегко, три глубокие раны на груди, из которых сочилась голубоватая субстанция, заменявшая кровь.
– Беляш, спасибо, ты очень меня выручил. А теперь давай в карман, так ты быстрее восстановишься.
– Спасибо, хозяин, – отозвался прислужник и растаял в воздухе.
Константин же бросил взгляд на бояр. Несмотря на то, что это были проекции и все они физически находились не здесь, было видно, как им досталось.
– Боярин, – облокотившись на посох, с трудом переведя дыхание, произнес глава круга, – вы всегда, чтобы наказать ребенка за мелкий проступок, используете топор? Пламя Сварога, чтобы закрыть воронку? Хотя в этот раз тьма боролась по-настоящему, никогда не видел сразу пяти черней. Вы – великий человек, боярин. Обычно тьма присылает что-то гораздо проще. Это самое сложное испытание не только на моем веку, но и за всю историю. Никогда подобного не видел. Тьма хотела вас уничтожить. Даже не представляю, чего вам стоило выстоять. Посмотрите на нас, и поймете, чего нам стоило, чтобы удержать ее. Что ж, Ваше сиятельство, несмотря на ваши методы, вы справились, хотя вам еще учиться и учиться. Вы достойны. Встаньте, боярин Воронцов, и примите ношу.
Константин поднялся.
– Прими ношу, – синхронно повторили все бояре.
От посохов членов круга к нему потянулись бледно-красные лучи. Они сошлись на нем, и на плечи Воронцова обрушилась незримая тяжесть, что-то давило сверху, пригибая его к полу, исчерченному рунами. Константин опустился на одно колено, но тяжесть продолжала давить, и он понял, что если ее не удержит, его просто размажет. Напрягшись, бывший детектив резко выпрямился, толкнув ее обратно, и сразу стало легче. А потом невидимый груз исчез, и Воронцов, подняв голову, увидел сначала первый план, затем второй и третий, а над ним тьму. Сейчас она выглядела, как нечто плоское, темное, но изредка на этой поверхности появлялась трещина, она зарастала сама собой.
– Вот что мы храним, боярин, – наставительно произнес Рысев. – Эта способность видеть четвертый план теперь будет с тобой, где бы ты не находился, и ты сможешь вызывать ее, когда потребуется. Обычно мы обращаем свой взор на четвертый план пару раз в сутки. Сейчас все в порядке. Но если ты увидишь трещину, которая не исчезла, зови остальных, не всех, конечно, обычно достаточно одного из нас, кто-то обязательно откликнется. Твой отец решил сам ее закрыть, и это стоило жизни всему роду.
– И как я это сделаю? – немного растерянно спросил Воронцов. – Я не могу постоянно таскаться в это подземелье, у меня слишком много дел. Как вы знаете, грядет война.
– Не ты привязан к этому рунному кругу, – произнес Кречет, – это рунный круг привязан к тебе. Для всех остальных он невидим, главное – просто стоять на земле. И стоит пожелать, как он откроет тебе видение на четвертый план, ну и, конечно, доступ в сокровищницу рода и прочие хранилища, это твое преимущество. А если тебя захватят в плен, ты сможешь сбежать, перенесясь в свою усадьбу, но только ты. Со временем ты научишься чувствовать трещины, которые могут появиться поблизости. Я знаю, что ты рос вдали от отца, и он тебя должным образом не обучил, не ведаю, какие у него на это были причины, но теперь за это придется взяться Николаю Олеговичу, коли вы собрались породниться. А теперь прощай, оставляем тебя с наставником.
И через секунду на краю рунного круга остался только боярин Рысев.
– Вижу, тебе теперь не до меня, – с пониманием заметил дед Юлии. – А ты молодец, когда появился первый черн, думал, что конец тебе, даже начал прикидывать, как бы с Орловыми договор возобновить без урона чести. А ты со своим прислужником сначала первого завалил, потом и остальных. Твое счастье, что тьме требовалось время, чтобы согнать тварей к прорыву. Но ты молодец, – повторил он. – Мне даже слышать не приходилось о везунчиках, которые, можно сказать, в одиночку смогли такую тварь убить. Хотя, надо признать, Беляш твой здорово тебя выручил.
Константин улыбнулся.
– Не сомневался. Как вы сказали тогда? Вы так давно во главе рода, что уже забыли о человечности даже к собственным детям и внукам. Все во имя Рысевых. Даже, если внучку нужно отдать за нелюбимого.
– Верно, Константин, совершенно верно. А сейчас отдыхай, только артефакт сначала найди, без него нам боярские рода не поднять на бой. И туши черней отволоки к ведунам, пусть скидываются, каждая такая стоит тысяч двадцать золотом, хотя я бы потребовал тридцать, учитывая, что они почти целые. А уникальных ингредиентов в них очень много. Только сомневаюсь, что в твоих землях найдется кто-то, кто сможет столько заплатить. Ну и сферы подними, они гораздо сильнее обычных, на много умений хватит. А я пошел, отдыхай.
– Ваше сиятельство, – окликнул Константин уже собиравшего исчезнуть Николая Олеговича, – а если туши в хранилище затащить, сколько они там протянут? Ведь я правильно понимаю, что теперь буду иметь к нему доступ из любой точки, поскольку этот круг теперь всегда со мной?
– А ты, зятек, соображаешь, – восхитился такому решению Рысев. – Я бы не додумался. Хранилище ценных ингредиентов защищено безвременьем. Затащи их туда, и будут они лежать целехонькими хоть до второго явления богов. Все, боярин, пошел я, мне тоже отдохнуть не помешает, тяжело далось твое испытание. – И старый ведун растаял в воздухе.
Константин вместо немедленного действия лишь хмыкнул и, усевшись на пол, достал сигариллу. Пару минут он курил, прикрыв глаза, отдыхая. Да уж, досталось ему. Сначала схватка, затем эта безумная тяжесть. Жаль, не догадался прихватить с собой фляжку с вискарем, сейчас бы не помешало пару глотков, нервы успокоить. Окурок обжег пальцы, Константин вздрогнул и отправил его в сторону, туда, где не было рун. Поднявшись, он обошел трупы и собрал сферы. Нужно срочно продолжать прокачку, у него скопилось уже немало этого добра, а ведь тут еще есть те, которые скопил род Воронцовых. Интересно, сколько их?
Ухватив одну тушу черна за лапу, он отволок ту в коридор. Затем вернулся в рунный круг.
– Вран, – позвал он духа-хранителя, – открывай дверь в хранилище редких ингредиентов.
– Слушаюсь, Ваше сиятельство, – отозвался дух-хранитель, и прямо в двух шагах от Воронцова появилась арка, затянутая кислотной пленкой портала. – Вы теперь полноправный хозяин усадьбы и всего, что есть в ней.
– Наконец-то, – прокомментировал это заявление Константин и, ухватив за лапу первую тварь, поволок ее в портал.
Надо сказать, кубышка впечатляла. Это был круглый зал радиусом метров пятнадцать, посредине разделочный стол, вдоль стен стеллажи и сундуки. Стоило Константину переступить порог, как под потолком зажегся яркий свет.
– Вран, ответь-ка мне на один вырос, а как отсюда забрать необходимое? Допустим, алхимику рода. Или мой батюшка у него на посылках бегал?
– Нет, конечно, Ваше сиятельство, – отозвался голос. – Что артефактор, что алхимик имели специальный список формуляр и артефактный ящик, они на зачарованном пергаменте записывали необходимое, клали его внутрь, и через пару минут забирали требуемое из коробки, но для этого они получали специальный доступ. То же самое касалось и казначея рода. Но с гибелью вашего отца, естественно, все это было тут же заблокировано. Так что, если у вас имеется человек, который должен иметь доступ к хранилищам, необходимо иметь артефактный ящик и согласовать кандидатуру со мной.
– Логично, – подвел итог разговора Константин. – Куда запихнуть тварь, чтобы не испортилась?
– А бросайте у стены, – спокойно отозвался Вран, – ничего с ней не случится, тут всегда режим безвременья. Плохо, конечно, что крови много потеряли, бесценная она.
Константин пожал плечами, отволок мертвого черна в сторону от двери и отправился за следующей тушей. Через пять минут четыре трупа были свалены справа от портала. Воронцов окинул взглядом банки и колбы. «Надо бы ревизию, – провести подумал он. – Что толку от этих сокровищ, если они лежат тут?».
– Вран, мне потребуется список всего, что имеется в хранилищах. Я должен понимать, на что могу рассчитывать.
– Будет сделано. Тем более, я знал, что вы его потребуете, так что, вот.
И прямо на лабораторном столе появился небольшой блокнот в кожаном переплете толщиной с полпальца.
Константин подошел и взял. Быстро пролистал. Четыре раздела. Только золота у него теперь больше, чем на 14 миллионов, это, правда, считая драгоценные камни. Сфер оказалось прилично – больших сто двадцать две штуки, мелких вообще около трех тысяч. Да уж, род позаботился о наследии. Хуже всего с артефактами, коих было больше трехсот, и требовалось немало времени, чтобы ознакомиться, и ингредиентами, которых насчитывалось сотня с лишним позиций.
– М-да, богатенький я Буратино, – вздохнул Константин и покинул хранилище.
Теперь нужно быстро найти артефакт и уходить, все вышло гораздо лучше, чем он рассчитывал.
– Вран, открывай проход в хранилище артефактов.
– Слушаюсь, Ваше сиятельство, – последовал незамедлительный ответ духа.
Арка, ведущая к хранилищу ингредиентов, исчезла, и справа от Воронцова появилась новая. Константин сделал шаг и вошел в очередную круглую комнату.
– Да тут, похоже, типовая планировка, – разглядывая стол для работ посередине и стеллажи вдоль стен, пробормотал Воронцов. – Вран, у меня нет времени на вдумчивый поиск, мне требуется часть божественного артефакта, который должен храниться здесь.
– Тут три божественных артефакта, – ответил дух-хранитель. – Все они на стеллаже номер четыре по часовой стрелке, полка вторая, ячейки четыре, пять и шесть.
Константин направился в указанном направлении. Взявшись за ручку стеклянной дверцы, он почувствовал морозное покалывание в пальцах. Видимо, помимо всех остальных предосторожностей тут еще и веда была наложена. Дверца открылась, и Константин, присев, заглянул в нужные ячейки. В первой хранился кинжал, Воронцов вытащил его наружу и тут же почувствовал, как потеплела рукоять, под ним лежало описание: «Божественный Артефакт. Кинжал с заключенным внутри волосом Морены, изготовлен Славами. Полностью повинуется хозяину. Не виден ни для кого другого. При ранении противник получает дозу яда, противоядия не существует. Смерть в течение двух минут, достаточно малейшей царапины».
– Оружие наемных убийц, – убирая артефакт обратно, подвел итог Воронцов. – Братина, наверняка, отвалила бы гору золото за подобный символ.
В соседней ячейке лежал еще один артефакт, на этот раз это был широкий серебристый браслет, усыпанный камнями. «Браслет Лады, внутри частица ее одеяния. Предназначен для женщин, защищает от любых болезней. Не способен излечить отравление или залечить полученную рану».
– Хорошо, но не то, – возвращая браслет, подвел итог Воронцов.
В последней занятой ячейке лежало навершение меча в виде головы медведя, в глазах которого горели алым красные большие рубины. На шее зверя был символ Рода. Вот только описание отсутствовало.
– Вран, что за артефакт?
– Не знаю, Ваша светлость. Сколько служу вашему роду, он всегда лежал здесь и ни разу ни один из наследников его не доставал из хранилища.
– Да, похоже, это то, что мне нужно, – вытаскивая медвежью голову и убирая ее в карман, подвел итог Константин. – Но это мы сейчас выясним. Запрос на разговор боярину Рысеву.