Засыпать, обнимая любимую было просто невероятно. Я уже давно не позволял себе подобной роскоши, не путая увеселения с чем-то личным. Слушать её дыхание, чувствовать запах кожи, свежий и ароматный после принятого душа, ощущать тепло её тела. Все это делало меня по-настоящему счастливым. Уснул, укрепившись в мысли, что понял, ради чего стоит переступить через себя, пойти к отцу и помириться наконец. Проспали мы почти до полудня.
Разбуженный робкими поцелуями, подскочил как ошпаренный, не сразу сообразив, что происходит. Смущённая Льяра сидела рядом, закутавшись в простыню. Спецформа для оборота аккуратно висела на спинке стула, вспомнив, как сам её снимал, почувствовал столько всего, чего не мог сейчас себе позволить.
– Я проголодалась. Сильно. Зверски! – она вдруг куснула меня за плечо.
И правда, после первого оборота нужно как следует поесть, и нашего довольно плотного ужина у меня в особняке явно было недостаточно. Вдруг Льяра обернулась. Вот так мгновенно, неожиданно без всякой подготовки.
– Котёнок, общежитие для этого не место. Возвращайся.
Большая пятнистая кошка с загадочным выражением на морде ткнулась головой мне в грудь, замурлыкала, когда я почесал за ухом. Потянувшись, зевнула и, выжидательно на меня посмотрев, взяла в зубы форму оборотника и, величественно покачивая хвостом, удалилась в ванную, ловко прикрыв за собой дверь лапой. Через три минуты она оттуда вышла уже одетая.
– Котёнок, ты что меня стесняешься? – я улыбнулся.
– Утро, точнее, день… – она пожала плечами, как будто это все объясняло.
– Льяра, ответь мне на один вопрос, – сел на кровати, чувствуя, как сердце внезапно встрепенулось. Забилось о грудную клетку.
Она подошла ближе, и я смотрел на неё снизу-вверх. Сейчас без причёски, макияжа и платья, при дневном свете любимая показалась мне совсем ребёнком. Бледная, почти фарфоровая кожа, такая нежная и бархатистая, покрытая еле заметным пушком. Бездонные как южное море в солнечный день, сияющие бирюзой глаза, выражение которых сейчас показалось немного испуганным – наверное, ей передалась моя тревога. Яркие, по-детски припухшие губы, не знавшие раньше столько поцелуев за одни сутки, в этом я уверен. Тёмные, немного встрёпанные каштановые волосы. Все это казалось верхом совершенства. Я протянул руку, и она вложила в неё свою маленькую ладонь.
– Ну же! Я хочу есть, – поторопила мягко.
– Льяра, ты выйдешь за меня?
Повисла пауза.
– Вердерион Аллакири, – изящная бровь изогнулась, – это ты что, так делаешь мне предложение?
– Надо было встать на одно колено?
– Ну как-то так я себе это и представляла, – слегка нервно хихикнула она.
– Ну так что? – я чуть сжал руку, настраивая любимую на серьезный лад.
– А ничего, что меня прочат в невесты другому?
– Если ты про Галэна, я решу эту проблему.
– Хорошо, я согласна. Но…
Я уже притянул её ближе, чтобы поцеловать, но остановился:
– Что «но»?
– Попозже, если ты не против. У меня только жизнь началась. Я хочу учиться, а не сидеть в поместье, даже если оно на берегу моря.
Я рассмеялся и прижал любимую к груди.
– Да разве же я против?
Ну все, раз мы все выяснили, пора действовать.
Я не мог больше ждать. Вынул из шкафа набор амулетов. Это те, что не ношу с собой постоянно. Теперь одного недоставало – того самого, который я вместе с прошлым, уходя, оставил на маленьком столике в приюте Шаиты. Перебрав оставшиеся, взял один, к которому не прикасался уже почти десять лет, чувствуя, как в душе возникает привычный с детства трепет. И почему я все ещё так на него реагирую? Глубоко вздохнул, прежде чем послать мысленный вызов.
Ответ последовал спустя несколько мучительно долгих мгновений:
– Вердерион? Долго же я ждал, – ирония и лёгкое превосходство.
Не сразу смог начать
– Отец, я могу с вами поговорить?
– Видимо, случилось что-то действительно серьёзное, раз ты решился? Через десять минут у меня в кабинете, или жди до завтра.
Связь оборвалась, и я невольно выдохнул с облегчением.
– Котёнок, мне срочно нужно отлучиться, вернусь – все объясню.
Лицо любимой слегка помрачнело.
– Ну раз так надо…
Подошёл и обнял, прижимая к себе. Мы перенеслись к двери её комнаты и я, не заботясь о том, что нас кто-то увидит, поцеловал нежно-нежно.
– Сейчас вернусь, а ты скажи, смогу я переместиться сразу внутрь?
Льяра все ещё с тревогой на меня смотрела, но я не мог ничего объяснить ей прямо сейчас. Уж слишком рискованной была затея.
Выполняя мою просьбу, она приоткрыла дверь и заглянула в комнату.
– Да, уже никто не спит, но что ты задумал?
– Для начала тебя накормлю.
Переместившись в столовую, набрал побольше еды. Свежеиспечённому оборотнику нужно вовремя пополнять запас питательных веществ. Завтрак уже закончился, да и обед не за горами, но мне бы не хотелось, чтобы любимая разгуливала одна, пока я не вернусь. Не хотелось, чтобы столкнулась с Галэном, пока меня не будет. Материализовавшись с подносом посреди комнаты, удивил её подруг. И ещё больше, когда поцеловал перед тем, как исчезнуть.
Из отведённых мне десяти минут осталось всего четыре. Две из них потратил на то, чтобы переодеться, негоже являться к отцу в домашнем. Парадная имперская форма, висящая в гладильном шкафу, пришлась как нельзя кстати. Нацепив на шею новый орден, свидетельствующий о звании эрсмана, перенёсся к портальному комплексу академии. Нужно быть безумцем, чтобы попытаться напрямую переместиться во дворец. К порогу отцовского кабинета успел за несколько секунду до назначенного времени. Слуга, распахнувший передо мной дверь, неожиданно провозгласил:
– Принц Вердерион Алларик Норанг!
Значит, вот как? Прежний титул? Ну что ж, если это мне как-то поможет в разговоре, то я согласен снова побыть принцем.
– Отец, – замер склонив голову, ожидая, когда мне будет позволено открыть рот.
Император не спешил, разглядывая меня так пристально, будто видел впервые. Да и беседовать напрямую, спустя столько лет, было немного странно, обычно он говорил со мной устами советника.
– Ты многого добился, сын, – наконец, нарушил молчание Алларик Норанг Пятый. – Знай, я горжусь тобой. Надеюсь, ты, не держишь на меня зла?
Проглотил норовящую сорваться с уст колкость, сейчас неподходящее время распускать язык, и просто заставил себя кивнуть. Тем не менее душевное состояние скрыть не удалось. Во дворце энергия теней всегда была активнее прочих, что не удивительно, ведь под ним расположен один из источников. Отец, усмехнувшись, уставился на заклубившиеся у меня под ногами тени.
– Ты стал намного сильнее, – одно движение руки, и тени опали, будто впитавшись в светлый ворс ковра. – С чем пришёл? Полагаю, причина достаточно серьёзная, раз ты решился нарушить своё молчание.
– Отец, я прошу дозволения жениться.
– Вот как? – кажется, мне удалось удивить императора. – Но, насколько мне известно, все эти годы ты поддерживал постоянные отношения только с некой дамой из увеселительного заведения. Надеюсь…
– Речь не о ней, – перебил отца самым непочтительным образом, но тот словно и не заметил.
– Кто же твоя избранница?
– Оэльрио Яррант, дочь твоего советника.
– Что? – кажется, отец на мгновение опешил. Ему изменило даже извечное спокойствие: – Вердерион, ты издеваешься?! С какой стати ты выбрал именно её?
– Мы любим друг друга, да и Льяра согласна. Она совсем непохожа на…
– Да какая разница, кто кого любит? Она дочь моей сестры!
– Сводной. – Где-то в глубине души, я чувствовал, что ничего не выйдет, но всё равно был готов бороться до последнего. – Мы не родственники по крови!
– В любом случае это теперь невозможно. Она станет невестой, а затем и женой принца файбардского, Галэна Ярта Берди. Эрессолду нужен этот союз – это моё последнее слово.
– Принц Галэн никчёмное существо! Он транжирит казну, а в его особняке настоящий притон! Думаю, если копнуть глубже, можно найти…
– Меня не интересует твое мнение! На троне Файбарда рано или поздно будет сидеть наша королева.
– Тебе так нужен Файбард? – я усмехнулся. – Хорошо, я завоюю тебе Файбард. Только что потом? Возьмешься за Арендолл? – я уже не сдерживал злую иронию.
Тени метнулись ко мне раньше, чем я успел хоть как-то защититься. Они опутали, обездвиживая, лишая сил и доступа энергии. Я бы мог попробовать бороться, да только в этой борьбе всё равно не было особого смысла, победа или поражение – итог будет один и тот же.
– Думай, что говоришь, щенок! – прошипел отец мне в лицо. – Ты всегда был несдержан, и, похоже, годами это не лечится. Что я могу поделать, если ты так и остался капризным мальчишкой и не видишь дальше своего носа, когда вобьёшь себе в голову очередную блажь? Не желаешь увидеть! С тобой действует лишь единственный способ. Я разочарован. В наказание будешь защищать этот самый Файбард. Рядовым! Отправляйся немедленно и не смей даже близко подходить к Оэльрио. Не пытайся поддерживать связь. И, Вердерион, без глупостей. Я тебя предупредил.
– Льяра никогда не даст согласия на этот брак! – это было по-детски, я понимал, что она не сможет противиться императорской воле.
Отец горько рассмеялся:
– Оно и не требуется. А если понадобиться, я сотру все воспоминания о тебе, и помещу в её голову новые. Ты знаешь, у меня есть люди, которые способны это сделать. Так что не пытайся ослушаться.
Я раздавлено молчал, переваривая услышанное, а внутри будто что-то умерло. Этот человек в очередной раз отнял у меня все.
Льяра… Мой отряд… Что осталось? Только моя жизнь?
– Разрешите идти, Ваше императорское величество?
– Свободны рядовой Аллакири, служите империи.
Я, наверное, сошёл с ума. После того как за мной закрылась дверь императорского кабинета, меня разобрал дикий смех. В голову пришла идиотская мысль, что я живое пособие «Как за минуту разговора потерять все, чего добился». Это же надо, войти принцем, а выйти никем. Стоит рассказать Эллэ, пускай посмеётся.
Но не успел я и на пять шагов отойти от кабинета, как меня вернули. Видно, мало на мою голову выпало унижений.
Отец стоял ко мне вполоборота и глядел в окно.
– Вердерион, я хочу, чтобы ты повторил клятву верности империи. И мне лично –тоже, – произнёс он ровным голосом.
Последовал небрежный пасс рукой, и свет померк, а посреди кабинета заклубился сгусток теней. Я еле удержался на ногах, от такого количества энергии, разлитой вокруг. И как только отец справляется? Император связан с источником, а это лишь малая толика того, что ему доступно.
Шагнул вперёд и, чуть помедлив, протянул руку, погрузив прямо в теневой шар. Кровь тотчас застыла в жилах, кисть немилосердно заныла, словно окунул её в ледяную воду. Энергия жизни плохо сочетается с энергией теней, хотя я и преуспел в этом. Слыша, как хрипло звучит мой голос, пробубнил короткие слова клятвы, и судя по тому, что меня не разорвало в клочья, и не постигла иная кара, даже умудрился говорить искренне.
– Это все?
Казалось, из меня выжали все соки. Император, не изменив позы, молча кивнул. Сорванный с шеи орден эрсмана упал на пол, но густой ворс ковра лишил этот жест должного пафоса.
У самых порталов ожидал бравый молодец в форме дворцовой стражи:
– Вердерион Аллакири, – он протянул мне металлическую капсулу, – приказано передать. Запирающий механизм откроется, когда прибудете к месту приписки. А это ключ-портал, он перенесёт прямо в Сатор-Юти, там расквартирована манипула эрсмана Данмэ, передайте ему назначение, – он протянул ещё одну капсулу. – Удачи! И покажите этим фанатикам, что такое голодный раал’гар! – он потряс сжатым кулаком.
Кивнул, наблюдая все тот же раздражающий восторг и обожание в глазах парня. Портал доставил меня на спорные земли, те самые, за которые продали Льяру. Я, оглушённый произошедшим, машинально переставлял ноги, пытаясь абстрагироваться от действительности. Снова стать просто боевой машиной императора, без чувств, эмоций и желаний? Нет, пожалуй, не в этот раз… Нужно прийти в себя, собраться с силами и придумать, что делать дальше.
В кармане что-то тихо дзынькнуло и потеплело – похоже, спали запирающие чары. Внутри капсулы, обнаружилась записка, я без труда узнал почерк отца:
«Сын, все не так, как кажется. Наблюдай за источником».
Вот так сюрприз! Ещё бы понять, что это значит? Одолела злость. Отец, растоптав меня, всё равно использует как орудие, но самое обидное, я ничего не могу поделать. Клятву на источнике нельзя нарушить, кара – мгновенная смерть. Ходят слухи, что эффект через несколько лет спадает, но вряд ли кому захочется экспериментировать.
Буквы тут же поплыли, смазались и исчезли, оставив девственно-чистый клочок бумаги. Надо же, отец пишет тенями?! Интересное умение.
Второй сюрприз поджидал в штабе, организованном при городской ратуше. Эрсман Данмэ, типичный полевой вояка, оценивающе на меня посмотрел.
– И чем вы так провинились Аллакири, что вас вконец разжаловали? – он нахмурил седые брови и пробежал глазами моё назначение. Написанное ему явно не понравилось. – Так и думал, слухи о вас не имеют ничего общего с реальностью. Идите, можете быть свободны, выполняйте своё особое задание , – последнюю фразу он выделил голосом.
– Какое именно? – я опешил.
– Вы у меня спрашиваете?! – Данмэ едва не подавился, окинув меня с ног до головы неприязненным взглядом. – Разочаровываете всё больше. Откуда мне-то знать, чем обычно занимаются дутые герои, пока честные ребята проливают кровь, защищая людей от Чащи и обдолбаных засранцев с черепами на бошках.
Да, о чём он? Какое еще задание? И тут всё стало на свои места: клятва верности, записка, источник. Отец попросту развязал мне руки!
Все не так, как кажется.
Все не так, как кажется!
– Эрсман Данмэ, вы патрулируете район источника?
– Какая вам разница?
– Когда очередная смена?
После разговора отправился на выделенную мне квартиру – природники вырастили целый городок на окраине, почти у самого периметра недалеко от местного портального комплекса. По пути вызвал Эллэ:
– Привет, дружище!
– Верд, что, дери тебя бесы, случилось?! Почему меня назначили командиром «Теней»?
– Райд, я некоторое время буду занят. Не знаю, как долго. Береги ребят. И вот ещё что, предай Льяре, что я её люблю очень, и всё будет хорошо. Я сделал ей предложение и исчез, она, наверное, извелась уже вся…
Эллэ что-то ещё говорил, но я прервал контакт. Стянув амулет с шеи, бросил на наземь и раздавил каблуком. Никто не должен знать, где я нахожусь. Следующим этапом нужно собрать все необходимое на первое время, и заскочить в местную библиотеку стоит попробовать выяснить все о нейтральном источнике, до того, как выйдет новая смена. А потом рядовой Верд Аллакири без вести пропадёт в Чаще…