В собственную квартиру вошла уставшая как физически, так и морально. Всё-таки это задание, свалившееся на мою голову в самый последний момент, заставило меня изрядно попотеть. Руководство времени на подготовку не дало совершенно, именно поэтому пришлось наспех сооружать хоть какое-то алиби для некой Лоллиатэ Киано. Если Шармэль Грецци поймёт, что на серверную сегодня был совершён набег, то под меня начнут копать.
Сунула флешку в сейф, рывком содрала с себя роскошное вечернее платье. Скинула на кровать всё то, что находилось под ним: подборщик паролей, пару запасных шприцов с нейромедиатором, упаковку «шипучек», устройство для копирования карт, ожерелье со скрытой камерой, гарнитуру, пару метательных ножей-звёздочек, серьги с переменным магнитом и несколько колец с причудливыми функциями. Хмыкнула, оглядев свое богатство. Кожа на бёдрах страшно чесалась от силикона, на который прикрепила часть своего обмундирования, стопы зудели после долгого пребывания в неудобных туфлях на высокой шпильке. Грудь и живот были противно липкими от высохшего шампанского. А ещё от меня разило по́том и, кажется, слизью того самого октопотроида, который всё-таки коснулся меня одним из своих длинных, вонючих щупалец.
Тяжело выдохнула и направилась в душ.
Мылась долго. Тугие струи лились на загривок, ударяли в шею и массировали спину, смывая все запахи, грязь и пот. Делали чистым не только тело, но и дарили иллюзию чистоты душевных помыслов. Иллюзию тепла. В такие моменты я закрывала глаза и воображала, что меня обнимает любящий человек. Причём в моей голове это всегда был какой-то смутный силуэт, неопределённого пола, расы и возраста. Цварг, пикси, миттар, человек, эльтониец-полукровка. Неважно. Лишь бы любил. Иногда даже представляла собственную маму или отца, о котором у меня имелись лишь тревожные догадки, что тот принадлежит к расе цваргов.
Потом подняла голову и вздрогнула. В отражении зеркала во всю стену на меня смотрела девушка с незнакомым вздёрнутым носом и острыми, как стилет, скулами. С ожесточением принялась тереть кожу, предварительно обдав её горячим паром, но, к сожалению, временный имплант так и не разошёлся. Вот ведь зараза! Снова придётся антибиотики пить. Жаль, но другого способа быстрого рассасывания жидких имплантов так и не изобрели.
Выйдя из душа, даже не удивилась, обнаружив Кэйти, с интересом рассматривающую валяющееся на покрывале многочисленное снаряжение агента алеф-класса. Знала, что руководство направит ко мне какого-то дока на плановый осмотр после возращения с задания. Это было непреложным правилом нашей организации. И дело даже не в том, что полевой агент может истекать кровью и ему срочно требуется медицинское вмешательство. А в том, что его могли опоить или чем-то накачать, а он и не заметил.
Скромная и тихая Кэйти Керрисон была из полукровок. Короткие, жёсткие тёмно-синие волосы и еле заметные жабры на шее выдавали в ней миттарскую кровь по отцовской линии. Почему по отцовской? Да потому что чистокровными эльтонийками являются лишь девочки. Сильные доминантные гены, берущие верх над генами любого совместимого с нами вида, – благословение Вселенной и наша гордость. Ну или вечное проклятье и горькая насмешка природы, тут уж кто как это воспринимает. Именно из-за этой странной особенности у большинства женщин рождаются лишь очаровательные девочки. Золотистая, словно напитанная светом звезды, кожа и мягкие, как лисий мех, волосы цвета спелой малины – визитная карточка нашей расы. Конечно, негласно, но эльтонийки считаются одной из самых красивых рас во всей Федерации Объединённых Миров.
Естественным социальным ответом на уникальный генотип стало то, что у нас не существует института брака. Зачем официально регистрировать отношения с биологическим отцом будущего ребёнка, если заранее известно, что родится девочка с генами матери? А все мои соплеменницы воспринимают мужчин именно так и никак иначе. Они приглашают их на родную планету крайне неохотно, и если всё-таки и образуются пары, то только временные.
О редких аномалиях в обществе говорить не принято. Но время от времени сильные гены всё-таки дают сбои, на свет появляются девочки-полукровки, а совсем редко и вовсе мальчики, унаследовавшие расу и внешность отца. К слову, от последних стараются избавиться как можно скорее. Нет, разумеется, никакого криминала. Просто молодые матери нанимают пилота с шаттлом или арендуют капсулу в частной межгалактической транспортной компании и отдают малыша мужчине, с которым однажды провели ночь.
Жестоко? Возможно. Неправильно? Вероятно. Есть ли у них другой выбор? Не уверена. В конце концов, в нашем законодательстве нет даже такого понятия, как «гражданин». Лишь «гражданка». Что лишний раз подчёркивает следующий факт: даже если мальчик-полукровка вырастет на родной планете, ничего хорошего его здесь не ждет. Да и для молодой эльтонийки, родившей мужскую особь вопреки законам природы, собственный ребёнок всегда будет позором и напоминанием о её «бракованных» генах.
Формально на Эльтоне не существует дискриминации по внешности, однако на деле практически все смески по каким-то причинам стараются покинуть родину. Кто-то подаётся в колонисты на только что открытые планеты и астероиды, кто-то ассимилируется в таких местах, как Тур-Рин или Тортуга, где всем плевать на происхождение, были бы кредиты. Некоторые стремятся устроиться в Межгалактическую Полицию или иную службу, имеющую филиалы в различных системах помимо самого Эльтона. Этот род занятий не только приносит хорошие кредиты, но считается весьма почётным. Отчасти именно поэтому в Эльтонийской Службе Разведки или Э-Эс-Эр, как её называют кратко, работает так много полукровок. Кэйти относилась именно к ним.
Когда-то давно, когда я только познакомилась с ней, Кэйти Керрисон вызвала во мне сочувствие. Она всегда старалась быть тихой, незаметной и полезной. Однажды после тяжёлого задания, где меня ранили одновременно и в плечо, и в живот, полуэльтонийка-полумиттарка вручную зашивала меня, и мы с ней разговорились. Выяснилось, что девушка очень гордится своей службой на благо родине. А ещё её нисколечко не гнетёт перспектива остаться бездетной, ведь на Эльтоне дети полукровок вне закона, а выбраться за пределы галактики мешает пожизненный контракт со Службой Разведки.
– Ты сегодня налегке? – Гостья удивлённо приподняла тонкие иссиня-чёрные брови.
– На входе в казино проверяли на наличие оружия. Бластеры предпочла не брать, – сообщила коротко, подавая руку.
Девушка в белом комбинезоне сноровисто сделала забор крови из моей вены и капнула шприцом сразу в пять пластиковых пробирок с катализатором.
– На наркотики чисто, на нейромедиаторы чисто, сывороток правды тебе не давали, по вирусам всё в порядке, необычных примесей в организме тоже нет… так… Поздравляю, Ксандра, всё отлично! – дежурно отчиталась док.
Кивнула в ответ, не сомневаясь в результатах проверки.
– Где-нибудь болит? Портативный регенератор не требуется? – спросила Керрисон, внимательно осматривая меня.
Всё это не было проявлением заботы. Лишь стандартные вопросы согласно восемнадцатому протоколу Э-Эс-Эр.
– Нет, не надо, спасибо. Дай лучше антибиотиков или всё что угодно, чтобы убрать вот эту дрянь у меня из-под кожи. До одури надоело видеть чужое лицо в зеркале.
Док недовольно покачала головой.
– Совсем ты себя не бережёшь, Ксана. Уже седьмой курс будет в этом месяце. Нельзя же так. Может, подождёшь, пока само всё рассосётся? Точечные массажи, паровые ванны, повышенная физическая нагрузка и ускоренный метаболизм…
Замахала руками на Кэйти.
– Нет, устала. Выпиши рецепт или лучше дай сразу капсулы, тогда от тебя отстану.
Керрисон вновь вздохнула.
– Извини, не положено. – И начала собирать свой медицинский чемоданчик.
Я молча прошлась до шкафа и накинула на себя сатиновый халат в пол. Для большинства жителей Федерации вещи из натуральных тканей являются роскошью, но мне уже давно не нужно смотреть на ценник при покупке одежды. Лишь бы нравилась, а средств на ее приобретение у меня предостаточно.
– А Юзефа ты уже осмотрела? С ним всё хорошо?
– Да. – Док пожала плечами. – Он, как всегда, осуществлял удалённую поддержку, так что там всё в порядке. Тебя что-то волнует? Юз не справляется со своей работой? Хочешь поменять напарника? – встрепенулась Кэйти и уставилась на меня огромными прозрачно-васильковыми глазами.
– Нет-нет, Таурецки отличный партнёр и лучший из хакеров, с кем мне доводилось работать, – поспешила ответить. – Просто недавно он пережил стресс…
Девушка понятливо кивнула.
– Я зафиксировала на днях в его крови всплеск гормонов. У таноржцев, в отличие от захухрей, очень много ресурсов организма забирает головной мозг, а потому общее созревание порой приходит позднее. И неважно, что и те, и другие – люди. Чем большим потенциалом обладает интеллект, тем медленнее идёт развитие всего организма. Но всё в рамках нормы, здесь не о чем волноваться.
Несколько секунд переваривала новость, прежде чем понять, о чём говорит Кэйти.
– Но по галактическим стандартам Юзеф уже несколько лет как совершеннолетний.
Док отрицательно покачала головой:
– Он гений-таноржец и всё ещё подросток.
– И именно потому, что подросток с неокрепшей психикой, Глэнда дала парню доступ к делу о его матери?
Едкая злость промелькнула в моём голосе. За напарника действительно переживала, и меня раздражал утилитарный подход начальства к агентам. Последние несколько заданий Юзеф был сам не свой, и мне с трудом удалось выяснить, в чём дело.
– И именно потому, что Юзеф ещё подросток с неокрепшей психикой, госпожа глава Э-Эс-Эр назначила ему в пару легендарного агента алеф-класса, который умеет нестандартно мыслить, просчитывает все ходы наперёд и неизменно обходится минимумом жертв и крови, – жёстко отрезала Кэйти. – Что касается дела о его матери, то агент Таурецки сам запросил его в качестве поощрения за хорошую службу.
– Вот только до недавних пор он верил в красивую романтическую историю о том, что его мать умерла при родах, а выяснилось, что та жива-живёхонька, просто отказалась от сына, чтобы не светить бракованными генами.
Вселенная! Психологи недоделанные! Неужели не понимают, что нельзя так поступать с людьми, цваргами, миттарами… да вообще ни с одним разумным существом?!
– Ну да, а что здесь такого? Это нормальная практика при рождении мальчика, – искренне удивилась Керрисон, и я поняла, что натолкнулась на стену непонимания. При всей своей «полукровности» Кэйти в душе была гораздо более эльтонийкой, нежели я.
Замолчала, не зная, что ответить. Док изучала моё лицо, и я была готова поклясться, что знаю, о чём она думает. В её обязанности как врача входило следить не только за физическими показателями агентов, но и за психологическими отклонениями. Постоянная смена имён и профессий, отказ от детей и семьи, пластические операции и импланты, многочисленные травмы, адреналин, бессонные ночи, сбои биологических ритмов из-за частой смены планет – всё это неотъемлемые атрибуты жизни любого секретного агента, и к ним может адаптироваться далеко не каждый. Многие изменения в психике необратимы, а потому медики обязаны следить за тем, чтобы не пропустить даже малейшего тревожного звоночка. Судя по всему, мои слова были восприняты Керрисон именно как последнее.
– Знаешь, я, пожалуй, поговорю с госпожой главой Э-Эс-Эр, чтобы тебе дали отпуск, – внезапно произнесла Кэйти.
О-о-о-о… Зачем? Что мне с ним делать?
Док продолжила:
– Да-да, развлечёшься, развеешься, выспишься, заодно и импланты рассосутся. Когда ты последний раз была с мужчиной?
От такого неожиданного поворота в разговоре я моргнула и выдала автоматическую отмазку:
–Так некогда, работаю всё время…
Последние отношения у меня были со Святозаром, почти десять лет назад, и, если честно, после них желание встречаться с кем-то ещё пропало. До разовых встреч морально еще не докатилась, а бывший любовник умудрился причинить такую боль, что сомневаюсь, смогу ли доверять кому-либо вообще хотя бы на элементарно бытовом уровне. Как для агента алеф-класса тотальное недоверие и подозрительность были мне в пользу, а как для девушки в самом расцвете сил – лишь усугубляли моё одиночество.
– Вот и я говорю: определённо тебе нужен отпуск! Всё, сейчас к начальству – доложить о вашем с агентом Таурецки самочувствии, а ты спи. Уже три ночи по Тур-Рину, у тебя был тяжёлый вечер. Всего хорошего.
Док щёлкнула клипсами медицинского чемодана и вышла из моей квартиры, а я с досады саданула кулаком по стене.
– Вонючий шварх! Лучше бы антибиотиков выписала! – произнесла в сердцах, рассматривая ободранные костяшки пальцев.
Затем встряхнула рукой, скинула снаряжение с кровати прямо на пол и легла в постель. «Все проблемы буду решать завтра. Сейчас – спать». Произнесла это и мгновенно заснула.
***
Проснулась в 6:15 от тихого, еле заметного жужжания робота-уборщика, который наткнулся на непонятные ему элементы моей амуниции и в данный момент никак не мог взять в толк, что делать с устройством для копирования чип-карт. Нутром чуяла, что электронные мозги бедняги вот-вот вскипят. В прошлый раз он убрал мои метательные ножи-звёздочки в лоток для столовых приборов, после чего получил знатный нагоняй и неделю дефицита энергии. Так что теперь очень боялся промахнуться с определением места обитания моих «игрушек».
– В потайной шкаф за деревянной панелью, – зевая, помогла роботу определиться.
Поняла, что уже не засну, и поднялась с кровати. На рабочий коммуникатор пришел вызов на ковёр к начальству. Тряхнула головой, окончательно приходя в себя, приняла душ, переоделась и зашла в лифт, который должен был опустить меня прямо до минус третьего уровня, где вчера, а точнее, сегодня, припарковала свой спортивный флаер с откидным верхом.
Пока спускалась, мое и без того хмурое настроение умудрились ещё больше испортить две противнейшие старушки-попутчицы. Старые пикси доверительно общались между собой громким шёпотом.
– Ох, когда внучок приобретал для меня элитное жильё, то не сказал, что моей соседкой станет молодая особа лёгкого поведения.
Я даже зависла от такого заявления, а потом вспомнила, что белый комбинезон Кэйти действительно весьма объёмный и скрывает фигуру, а стрижку док предпочитает как раз мужскую.
– Да что с этих эльтониек возьмёшь, – вторила другая, старушенция с некрасивым родимым пятном на щеке. – Своих мужчин нет, вывели всех на родной планете, теперь на чужих глаз кладут и из семьи уводят.
Ага, а этот камень в мой огород, судя по всему, является приветом для Тора и Квина. Коллеги время от времени приезжали в гости, а иногда и просто останавливались на ночь в моей квартире, если у меня в графике стояло задание на другой планете. Не то чтобы у приятелей не хватало кредитов на гостиницу или на собственную квартиру, просто ребята считали, что у меня «очень уютно и всё как-то по-домашнему». Они являлись такими же агентами алеф-класса, а руководство редко объединяло в пару или тройку одноуровневых специалистов. Но я предоставляла свою квартиру на Тур-Рине в память о нашем общем прошлом, когда мы ещё учились в подготовительной школе при Э-Эс-Эр.
– Угу. Одна такая вертихвостка уже разрушила первый брак моего внучка. Околдовала, привлекла, добилась своего и сбежала. А обманутый Лирушатак страдал, так страдал! В итоге во всём признался жене…
– Вот бы Планетарная Полиция Тур-Рина проверяла въезжающих на нравственность и высылала с планеты сразу же, как только видела признаки разложения личности!
Мне надоело слушать этих блаженных бабуль, но, к счастью, судя по лёгкой перегрузке, скоростной лифт уже тормозил на нужном мне уровне. Вежливо улыбнулась злыдням, делая вид, что глупа как пробка и даже не догадываюсь, что речь только что шла обо мне. Многолетняя муштра в Э-Эс-Эр давала о себе знать.
– Хорошего дня!
«Вот бы Планетарная Полиция Тур-Рина проверяла всех въезжающих на маразм и высылала с планеты сразу же, как только видела признаки разложения интеллекта», – подумала про себя, выходя на свободу и предоставляя ядовитым пиксиянкам возможность и дальше перемывать мои косточки.
Несколько минут полёта на гоночном флаере настроения не улучшили. Я любила летать, но, к сожалению, дорога до офиса оказалась слишком короткой. Высокое литое здание бизнес-центра органически вписывалось в пейзаж Тур-Рина, включающий в себя многочисленные казино и ночные клубы, гостиницы и рестораны, аква- и аэропарки и прочие развлекательные заведения.
Приезжие прекрасно понимали, что любые виды досуга не обходятся без соответствующей инфраструктуры, даже самый убогий бордель нуждается в бухгалтерии. Именно поэтому никто не обратил внимания на девушку в повседневных штанах и толстовке, которая вошла через парадный вход бизнес-центра, кивнула охране и нырнула в очередной лифт.
Уже внутри железной коробки предоставила оборудованию возможность считать сетчатку глаза, приложила пальцы к сканеру и произнесла в специальный микрофон:
– Ксандра Керроу.
– Объект распознан. Добро пожаловать на базу, – сообщил электронный голос, и лифт плавно тронулся, поднимая меня на верхний этаж.
В приёмной, как обычно, сидела будто проглотившая швабру, до зубовного скрежета безупречная Эвия. Идеальный пучок малиновых волос перехвачен изящной заколкой в виде ветки сакуры, антрацитово-чёрная юбка-карандаш не скрывала от глаз совершенные ноги, а безукоризненно накрашенные ноготки порхали по клавиатуре компьютера так стремительно, что даже Юзеф позавидовал бы столь выдающейся скорости набора текста.
Эвия на миг оторвалась от своего занятия, смерила меня настолько уничижительным взглядом, что я почувствовала себя, по меньшей мере, дурнушкой, которая не мылась уже несколько недель.
– Фи, ни вкуса, ни стиля, – произнесла красотка, оценив мой спортивный наряд. – А на голове снова какое-то воронье гнездо. И да, ты опять опоздала. Но я заранее сместила твой доклад, чтобы потом не переносить встречу.
С этими словами секретарша отвернулась к экрану и продолжила колотить по клавишам. Мне оставалось лишь подивиться её работоспособности и молча пройти в кабинет начальства.
Женщина средних лет и неопределённой внешности сидела в глубоком кожаном кресле, слегка откинув голову на высокую спинку и прикрыв глаза. Несколько морщинок перечеркнули её переносицу, что могло быть как возрастным признаком, так и отпечатком большого груза забот за плечами. Навскидку она казалось чистокровной эльтонийкой, но было что-то неправильное в чертах её лица. Что-то неуловимое. И при этом абсолютно незапоминающееся. Наверно, именно так и должна выглядеть глава службы разведки.
Со стороны могло бы показаться, что хозяйка кабинета дремлет, но я ни на мгновение не засомневалась, что та узнала меня по шагам, едва лишь я вошла в приёмную.
Не здороваясь, молча положила флэшку с данными из казино на стол Глэнды. Шеф распахнула ресницы и холодно произнесла:
– Ты наследила.
Мысленно прокляла Юзефа с его гормональной перестройкой и некстати проснувшейся ревностью, но не дала эмоциям отразиться на лице.
– Шармэль Грецци не догадывается о том, что в его серверную проникли чужие, – ответила сдержанно.
На какую-то терцию янтарные глаза начальницы ярко вспыхнули неестественным, почти алым светом, но она тут же поспешила прикрыть веки.
– Наслышана о твоих методах.
Женщина произнесла это настолько мёртвым, безэмоциональным голосом, что её слова можно было бы трактовать как угодно. Однако, учитывая нашу обоюдную неприязнь, сделала логическое предположение, что меня-таки отругали.
Сердце в который раз наполнила тоска по бывшему главе службы разведки – Феликсу Фелицеру, полуцваргу, а как следствие, эмпату по природе. Возможно, он чувствовал мои эмоции не так хорошо, как мужчины, рождённые на Цварге, но, тем не менее, мы понимали друг друга с полуслова. А вот с тех пор, как на его должность заступила Глэнда, общение с начальством, да и вся в целом служба на Э-Эс-Эр, мне стали в тягость. Не то чтобы я была недовольна чем-то конкретным или держала зуб на новую начальницу, но всякий раз, когда доводилось общаться с Глэндой, напряжение сжиженным удушливым газом заполняло всё помещение. Порой казалось, что ещё чуть-чуть – и от наших эмоций ясное небо рассечёт молния.
– Показала своё лицо охраннику, накачала господина Грецци нейромедиатором, выставила его похотливым кобелем в его же собственном заведении, заставила агента Таурецки работать по-грязному, чуть не сорвала задание и в завершение сломала систему климат-контроля в серверной, – тем временем перечисляла мои прегрешения эльтонийка. – И все эти ухищрения потребовались лишь потому, что ты не успела стащить ключ-карту из кармана пикси, пока тот гулял по главному залу! Агент Керроу, это позор!
Кровь бросилась мне в лицо, в ушах застучало. Позор?! Да она вообще осознаёт, что это задание просто невозможно было выполнить лучше? Подавив первый порыв наорать на госпожу Глэнду, сдержанно ответила:
– Во-первых, мне не дали времени на подготовку. Во-вторых, компьютеров оказалось два, а не один. Вы обязаны были предупредить меня о такой детали. В-третьих, я не успела бы скопировать ключ и вернуть его обратно, дважды подряд «случайно» столкнувшись с Шармэлем Грецци. Он слишком мало времени провёл в общем зале, и это совершенно точно вызвало бы подозрения на мой счёт…
– Довольно!
Я ненавидела это короткое и ёмкое слово. Точно удар хлыста, оно всегда заставляло меня замолчать, проглотить свои аргументы. Как умелый дрессировщик, шеф одной только интонацией могла дать мне почувствовать себя полным ничтожеством. В кабинете наступила вязкая, почти осязаемая, звенящая тишина.
– Оправдания для слабаков, агент Керроу. Алеф-класс, а сработала как подзаборная криворукая карманница. Ты должна выполнять задания безупречно, без осечек, а не оставлять после себя слоновьи кучи дерьма.
Несправедливые обвинения ядовитым жалом вонзились где-то в районе грудной клетки. Долгие годы я была лучшей из лучших, Феликс часто ставил меня в пример коллегам. Гордилась тем, что являюсь высококлассным профессионалом и способна справиться даже с тем, от чего отказывались другие специалисты моего класса. Работа составляла весь смысл моей жизни. Да, порой ненавидела бесконечную смену имён и лиц, зубрёжку вымышленных историй и обман, но чувствовала себя при этом живой и даже нужной. Работа предоставляла какое-никакое общение с коллегами и создавала зыбкую видимость дружеских отношений. А когда служила под началом Феликса, то и вовсе порой забывала все издержки своего дела.
И вот сейчас меня обвинили в непрофессионализме…
– Прошу прощения, – произнесла осипшим голосом. – Этого… больше не повторится.
Несколько мучительно долгих минут Глэнда изучала меня янтарными глазами. Всегда поражалась тому, как она умеет вот так молча смотреть. Кажется, что ничего не происходит, и в то же время на душе становится как-то особенно маетно.
– Керрисон просила за тебя. – Голос начальницы неожиданно смягчился. – Я перепроверила и лично убедилась в том, что ты ни разу не ходила в отпуск уже несколько лет.
– Вы прекрасно знаете, что агент – это не профессия, а состояние души. Не хочу в отпуск.
– Знаю, – легко согласилась шеф. – Именно поэтому ты отстраняешься от работы на месяц.
Целый месяц?.. От бессилия хотелось завыть. Чем может заполнить период вынужденного простоя человек, не имеющий близких друзей и семьи, любимого хобби или домашнего питомца, приученный к колоссальным физическим нагрузкам и каверзным логическим загадкам? Тридцать дней подряд! Разве можно придумать наказание хуже?
– Если агентство не нуждается в моих услугах в ближайший месяц, может, разрешите погрузить меня в анабиоз на это время? – сделала робкую попытку придать хоть какой-то осмысленности предстоящему отпуску.
– Исключено, – резко обрубила эльтонийка. – Док сообщила, что в твоей крови слишком большая концентрация препаратов. Тебе необходимо очиститься, а для этого требуется движение и хорошее кровообращение.
Стерва. Не Кэйти. Глэнда. Ведь прекрасно понимает, что работа мне необходима как воздух. Могла бы нагрузить чем-то простеньким, для чего не потребуются изменения во внешности, но нет, специально выпроваживает.
– Это всё?
– Да, агент Керроу. Всё. Можете идти.
– Спасибо. Служу Эльтону.
Из здания Службы Разведки вылетела на первой космической. В прямом смысле.