Нехудожественная литература
2016 год. Я на балконе. 19 этаж.
Написал и издал четыре книги рассказов и повестей, так сказать – художественную литературу. Там все просто, раздел юморесок, раздел рассказов, раздел миниатюр. Копируй текст и вставляй в нужный раздел книги. Книгу можно наваять за день-два, а вот с нехудожественной литературой, особенно если пишешь о проблемах своего здоровья – проблемы. Если ты пишешь рассказы, то в одном ты можешь плавать в бассейне, в другом – можешь быть заложником, а в третьем лауреатом государственной премии. А вот теперь представьте, что я больной ХОБЛ и в одном рассказе я пишу о том, как тяжко дышу, во втором как мне делают пересадку почки, а в третьем – учусь ходить на протезах. Но не тут – то было мне во всех рассказах надо писать, как я тяжко дышу и тут надо быть виртуозом, чтобы не повторяться, тем более если я и не собирался писать книгу о себе и ХОБЛ.
Поэтому, давайте сразу договоримся, что в этой книге не будет ни юморесок, ни миниатюр, а тем более повестей и романов, раздел будет один – болезнь ХОБЛ, а очередность статей и рассказов – будет произвольная.
Меня просят писать об этой пренеприятнейшей на сегодня болезни, которая вышла уже на третье место по смертности – ХОБЛ. Ну, что же буду писать не с научной точки зрения, так как не медик, да и если бы писал, как медик, то обычному больному это мало бы что дало. Это как бином Ньютона читать дояркам. Буду писать, что ощущал сначала болезни, что делал и что не надо было делать. Это опыт, который в свое время, очень дорого мне обошелся как с материальной стороны, так и с психологической. Буду писать максимально понятно, чтобы те, кто должен повторить пройденный мной путь, не блуждали среди врачей с просяще-преданным взглядом как у собаки в надежде, что перед вами откроют секрет пути к выздоровлению. Не надейтесь на клятву Гиппократа врача. Все дают кто клятву, кто присягу, кто обещание. Дает присягу полиция защищать народ, судья быть честными, а мы обещаем – не изменять.
Десять лет назад, когда я лежал в Киеве, как иностранец, на соседней койке лежал так же легочник, с котором мы ели вместе. Хороший парень, правда после анализов, которые длились почти неделю, оказался туберкулезником!!! Слава богу, пронесло, а могло…
В начальный период болезни, когда я сам ничего понять не мог, для врачей я был в основном – дойной коровой. Меня при обследовании «пускали по кругу», разве что к проктологу не посылали. Каждый из врачей находил у меня что-то, что как он заверял и приводило к проблемам с дыханием. У меня даже при моем прямом греческом носе, нашли искривление перегородки, которую нужно было обязательно исправлять оперативным путем и все мои проблемы снялись бы. Нос врача, спасла моя жена. Так что в начальный период, будьте особенно бдительны, спасение утопающих – дело рук самих утопающих. Я немного сгущаю краски, но думаю, что не особо, если принять во внимание уровень медицины в странах бывшего СССР.
В следующих постах, на своем примере, я вам буду рассказывать, как развивалась болезнь. Какие я проходил круги ада только из-за того, что не мог найти нужного врача. Те же кто пытался меня лечить – не знал, что конкретно делать и что лечить!
Ну и о главном! Трудно переоценить то, что рядом со мной постоянно моя жена, хрупкая на вид женщина. Она вынесла на своих плечах то, сто обычно распределяется на всех членов семьи, Лика все несет одна. Любовь, видимо, женщин и делают «Жаннами д'Арк»!