– Ты иди, Васенька, иди, – дала бабуля напутствие этому грубияну.
– Иди, иди, – прошептала я себе под нос, слушая громкий топот удаляющихся шагов и натягивая легкий светлый сарафан в крупный горошек. Очень модная расцветка в этом сезоне. Даже жаль немного, что здесь никто не оценит.
Перед глазами снова появился образ бандита. Мда… не так я себе представляла первый день в гостях у прабабушки! Вчера даже прошептала перед сном: «На новом месте приснись жених невесте!» Правда, сон тоже не оправдал мои ожидания. Вместо мужчины моей мечты мне снились овцы, убегающие от дуба.
Пора завязывать читать фантастические романы на ночь и возвращаться к обычным. Современным. Мечтательно вздохнув, припомнив последний из прочитанного, я вышла из-за ширмы, чуть не споткнувшись о крутившегося под ногами кота.
– Ой!
– Васька! Зараза ушастая! А ну, кыш отсюда! Блохосборник! – услышав бабушкины выкрики, котик рванул в сторону выхода, покаянно прижав уши.
– Бабуль, ну зачем ты так? – улыбнулась я, смотря вслед пушистым пяткам откормленного кота. – Васька же хороший. Просто сладкий пирожочек со щечками.
– Не к тому Ваське ты присматриваешься, внуча, – цокнула языком бабушка, бодро направившись в сторону небольшой кухни. – Пойдем завтракать, Алиса. Я тебе и ватрушек испекла, и пирогов, и сырников, и…
– И я растолстею, – тихо признала я очевидное, почувствовав, как во рту скапливается слюна.
Даже бабушкино замечание про присмотреться к Василию оставила без внимания. Бабулечка у меня в силу возраста не видит очевидного. Наивна, как ребенок.
Тут же и ежу ясно, кто такой этот Василий на самом деле. Бандит. Бандит типичный, подвид обыкновенный. И на это указывали не только его хмурый вид и моя интуиция. Нет, нет и нет. Еще были факты. Как в моих любимых детективах.
Во-первых, Василий практически лысый. Разве фермеры так стригутся? Никогда подобного не видела.
Во-вторых, торс Василия, который я случайно успела сонно рассмотреть, был покрыт татуировками. И отнюдь не любимые питомцы и картошка там были изображены во славу фермерства! Там были какие-то символы, кажется, чей-то оскал… Нужно будет в интернете посмотреть, что это значит. Я где-то читала, что в каждой тюрьме заключенным делают татуировки с определенными изображениями, указывающими на место самого заключения.
В-третьих, сам его торс. Разве у фермеров может быть настолько развита мускулатура? Нет, я все могу понять, физический труд и прочее… Но не настолько же! Разве можно копанием картошки заработать себе такие кубики? Если бы так было, у нас бы все мужчины поголовно занимались фермерством.
– Кушай, кушай, хумер будущий, прости Господи, – причитала бабушка, подливая мне чая в кружку.
– Гру-мер, – жуя ватрушку, по слогам поправила я ее.
– Вот, худая какая… ну ничего, откормим. Да, Васенька?
– Хм, – чуть не поперхнулась я, испугавшись, что бандит снова вернулся.
Но, к счастью, нет. Это пришел Васька, который кот, и начал громко урчать, потираясь мордой о бабушкины ноги.
– Бабуль, – откинувшись на поскрипывающем стуле, я осторожно решила уточнить: – А давно к тебе Василий приходит?
– Так это, – удивленно посмотрела на меня бабушка. – Лет семь уже как. Я как-то вечером овец управила, домой вернулась. Гляжу, лежит на кровати. Грязный весь! Орет! А пахло-то как! Я думала, с ума сойду. Все покрывало загажено. И Мурка рядом скачет, мяукает, показывает дите свое. Окотилась, дурында, в выгребной яме с навозом, там котенка и держала, пока глаза не открыл. А как открыл, вот и притащила в дом.
– Бабуль! – я встряхнула головой, прогоняя из мыслей образ грязного и дурно пахнущего бандита, развалившегося на кровати рядом с орущей Муркой. – Я не про кота! Я про этого, – я мотнула головой в сторону окна, из которого до нас доносились звуки орудующего топора. – Василия-помощника.
– А, Васенька, – тут же заулыбалась бабушка. – Так, считай, года два уже. Как только он сюда перебрался.
– Ясно. Два года в бегах, значит, – кивнула я своим мыслям.
– Да какой там! Хороший мужик, внуча. Бери, – доверительно прошептала она мне.
– Бабуль…
– Ну, а коль этот не люб, я тебе еще одного присмотрела, – успокоила меня бабушка.
Я лишь покачала головой, поднимаясь и начиная убирать со стола. Настрой бабулечки выдать меня замуж я поняла сразу, как только папины люди привезли меня к ее дому и с вещами высадили из машины.
«Какая же ты красавица, внуча! Быстро жениха найдем, зря я переживала!» – было первым, что я от нее услышала.
Вот только я сильно сомневалась, что смогу здесь найти своего единственного и неповторимого. Деревня хоть и была довольно милой, но… это же деревня. Лес в двух километрах. А до ближайшей асфальтовой дороги – десять. До города почти двести.
Нет.
Тут романтичные принцы точно не водятся! Разве что их кони… и бандиты.
Закончив с посудой, я достала телефон, чтобы проверить свою теорию. Точнее, убедиться в том, что Василий никакой не Васенька и тем более не фермер.
Бандит он! Васька Глыба. Или какой-нибудь Сиплый. Бородатый… точно! Васька Борода.
– Бабуль! – позвала я, привлекая внимание включившей телевизор прабабушки. – А тебе на улице ничего сделать не нужно? Может, яблоки собрать или ягоды?
– Так рано еще, внуча, – по-доброму рассмеялась она. – Ягоды еще не поспели. Да и яблонь у меня отродясь не было!
Вот блин. И как мне теперь под благовидным предлогом пройти мимо бандита, чтоб рассмотреть его нательную роспись? В интернете слишком много всего. Мне нужно искать более точечно!
– Можешь сходить овец проверить, – предложила мне вариант бабуля. – Пересчитать их… если что, у меня их десять! И к забору близко не подходи… мало ли.
Радостно кивнув, я поспешила на выход. Про «мало ли» я вчера тоже слышала. Бабуля хоть и рада была моему внезапному приезду, но считала городской и не очень доверяла. В принципе, я с ней в чем-то согласна. После знакомства с умывальником и осознанием того, что вода в нем имеет свойство заканчиваться, я тоже признала, что привыкла к другому.
Как же не вовремя отец решил меня повоспитывать. А ведь казалось, самое страшное, что он может сделать – это выдать замуж за своего делового партнера! Но тут я сразу сказала, что не племенная кобыла. Себя я отстоять смогла. А вот свое местоположение – нет.
Ну, ничего. Зато бабулю от бандита спасу.
Кстати, а вот и он…
Подойдя ближе, я встала столбом, смотря на Василия. Казалось бы, страшный мужик колет дрова, на что здесь, собственно, смотреть?
Но… наблюдая за тем, как он крепко держит топор, как замахивается, как напрягаются его мышцы…
«Хрусь!»
И вот он берет следующее полено, ставит его на бревно, снова замахивается и… «Хрясь!»
– Рот закрой, муха залетит, – обернулся он в мою сторону, поигрывая топором. И мускулами.
– Он у меня всегда закрыт, – насупилась я, осознав, что действительно наблюдала за ним, вытянув губы пресловутым «О».
– Если бы, – усмехнулся бандит, устанавливая новое полено и ловко разрубая его.
Я подошла чуть ближе, придирчиво осматривая мужчину.
– Так и будешь мной любоваться? – уточнил Василий и, кажется, усмехнулся. Из-за его бороды была не очень понятна мимика.
– Я не любуюсь. Я ищу слона, – ответила я ему.
– Слона? – бандит чуть не выронил топор, переваривая сказанное.
– Осторожнее, поранитесь с непривычки, – посоветовала я, заслужив убийственный взгляд от мужчины. – И да. Я ищу слона, – повторила я, подходя ближе и пристально осматривая вздымающийся мужской торс. По мощной груди стекали капельки пота, заставив меня облизнуть пересохшие губы. – Но у вас его нет. Пасть, узор, надписи, снова чьи-то зубы…
– А зачем мне набивать себе слона? – вкрадчиво уточнил у меня бандит, заведя свободную руку за спину.
– Потому что так делают в Соловецкой тюрьме особого назначения, – ответила я, обходя Василия и рассматривая пальцы заведенной за его спину руки.
Вот же… «ВАСЯ» на костяшках написано не было. А жаль. Такая теория не подтвердилась. Ну, не страшно. Значение остальных татуировок поищу, и все встанет на свои места.
Кивнув своим мыслям, я уверенным шагом пошла дальше, направляясь в сторону виднеющегося за домом загона. Просьбу бабушки тоже надо выполнить.
– Ты куда? – окликнул меня Василий.
– Считать овец! – так же выкрикнула я в ответ, не став оборачиваться.
И правильно сделала. Ведь, судя по звуку и громкому ругательству, топор Василий все же уронил. И, кажется, себе на ногу.