Анестэйша Радосская
Стоит отдать должное капитану Стивену Валлуни. Он записал на флешкарту не только учебники по общегалактическому языку, но и общую информацию о Космическом Флоте и Академии, в которой мне предстоит учиться. Видимо, вспомнил, что я с Захрана, и мои нелепые вопросы относительно того, в чём разница между Межгалактической Полицией и Космическим Флотом, и решил помочь. Или перестраховаться, ведь именно он пригласил меня войти в ряды ККФОМ-цев. Какие бы мотивы ни двигали Стивеном, я была ему в душе благодарна.
Из информации с флешкарты я узнала, что Космический Флот состоит всего лишь из нескольких сотен тысяч людей и нелюдей. Это действительно очень немногочисленная армия, если учесть, что в Федерацию Объединённых Миров на данный момент входит девятнадцать планет. Каждая из этих планет имеет право ежегодно присылать до десяти тысяч добровольцев, которые могут попытать счастья и попробовать сдать вступительные экзамены в Академию. Однако в кадеты Космического Флота берут лишь лучших из лучших, обычно годовой набор составляет всего пять тысяч новобранцев, а к выпуску большинство отсеивается из-за неуспеваемости, и остаётся не более двух тысяч.
Я присвистнула. Вот это конкурс на место! Неудивительно, что ларки меня так невзлюбили. Не удивлюсь, если они последние пять лет готовились стать ККФОМ-цами, а тут такой сюрприз в виде меня.
Дальше текст об Академии Космического Флота я пробегала глазами наискось. В материалах от Валлуни говорилось, что учёба составляет около десяти лет плюс два года на дипломную работу. Первые три года новобранцев делят на равные группы и преподают общие дисциплины, такие как расы и культуры Объединённых Миров, математический анализ, кибернетика и программирование, техника, физическая и боевая подготовки, основы медицины, астрономия и навигация, – плюс дисциплины по выбранному направлению. Уже при поступлении в Академию абитуриент должен был сообщить, на какое из четырёх направлений он хочет попасть: гуманитарное, техническое, аналитическое или боевое. В течение первых трёх лет кадеты должны определиться со специализацией внутри направления.
Я читала информацию, переданную мне капитаном Валлуни, и брови поднимались всё выше и выше. Я окончила школу экстерном и имела в свои девятнадцать уже практически оконченное самое элитное высшее образование Захрана, однако всё равно не могла не подивиться тому, как много Космический Флот вкладывал и требовал от своих кадетов.
Мимоходом отметила, что по общегалактическим стандартам официальное совершеннолетие у большинства рас, в том числе и у людей, наступает в двадцать один год, а не в восемнадцать, как на Захране. Я же, отвечая на вопрос капитана Валлуни, являюсь ли совершеннолетней, сказала «да», подразумевая, что мне уже девятнадцать. «А, ладно, одним нарушением больше, одним меньше, возраст – такая ерунда на фоне того, что я выдаю себя за другого человека».
От увлекательного чтения отвлёк меня офицер, протянув еду в контейнере. Я благодарно кивнула, беря обеими руками свой обед. Завтрак я проспала, а потому желудок немало обрадовался, уловив аромат съестного.
– Простите, сэр, не подскажете, как долго нам ещё лететь? – спросила максимально вежливо высокого мужчину с оливковой кожей и перепонками между пальцев.
Сразу вспомнились девушки, которые хихикали над моими попытками научиться плавать на Зоннене. «Миттар с планеты Миттария, большую часть которой покрывает вода, а влажность составляет практически сто процентов круглый год. Имеют и жабры, и лёгкие», – услужливо подсказала память из только что усвоенного материала с флешкарты.
Офицер демонстративно поднял палец, показывая, чтобы я подождала, а затем надел на ухо громоздкий наушник и знаком попросил повторить вопрос. Я повторила.
– Что, уже учиться хочется? – хохотнул офицер. – Не волнуйся, недолго. Наш транспортник на ионном двигателе, уже завтра утром будем на месте.
Не зная, радоваться или огорчаться, я машинально прожевала еду и сосредоточилась на изучении общегалактического языка. Как бы дальше моя судьба ни сложилась – останусь кадетом Академии или же сбегу на первой попавшейся планете – но выучить язык нужно. Это на Захране все говорят на одном и том же языке, а тут, в космосе, без общегалактического, судя по всему, никуда. Я достала из дорожной сумки беспроводные наушники, включила аудиозаписи, закрыла глаза и настроилась на максимальное восприятие и усвоение информации. Что-что, а учиться быстро и качественно я умела. Возможно, капитан Валлуни и был пьян, предлагая мне выучить общегалактический язык за три недели, но лично я тогда ответила совершенно честно, зная, что способна усвоить большой объём информации за этот срок.
К тому моменту, когда офицер вновь обратился ко мне, протягивая ужин, я уже прослушала порядка десятой части всего курса, составила для себя несколько таблиц с основными грамматическими конструкциями и выучила четыреста самых часто употребляемых слов, пользуясь правилами мнемотехники.
После ужина решила дать мозгу немного отдохнуть. Ко всему, я заметила, что второй из офицеров, сидевший вдали от меня, нет-нет да и бросает на меня косые взгляды. Я старалась не обращать на него внимания, потому что всякий раз, когда встречалась с ним взглядом, мне становилось не по себе. Облегающий тёмно-синий комбинезон подчёркивал его натренированное тело и выступающие мускулы груди и рук, а также оттенял фиолетовую кожу. Блестящие чёрные волосы были собраны в тугой длинный хвост, но больше всего поразили рога. Длинные, чуть заострённые и витые. Чем больше я рассматривала офицера, тем неуютнее мне становилось. В транспортнике находилось ещё двое новобранцев этой же расы, но, смотря на тех двоих, я не чувствовала такого подсознательного страха.
– Танеко, а ты знаешь, кто те офицеры, что сидят с нами? – наконец решилась я шёпотом поинтересоваться у соседа.
– Тот, что миттар, – это лейтенант Орико Короро. Он такой же кадет, как и мы, только со старших курсов. Куратором его курса является капитан Стивен Валлуни, и за помощь с новобранцами Орико зачтут практическую работу.
– М-м-м… а второй?
– А второй – это цварг, – понизил голос до едва различимого шёпота Натан. – Понятия не имею, что он делает на борту транспортника, но судя по нашивкам, с нами путешествует сам командор! – Сосед сумел округлить свои раскосые глаза настолько, что даже мне стало понятно, что путешествующий с новобранцами командор – явление из ряда вон выходящее.
– Понятно… цварг, – пробормотала я, пытаясь припомнить хоть что-то об этой расе. Слово звучало смутно знакомым.
– Б-р-р-р, как подумаю, что с эмоциональным вампиром ещё и в одном помещении спать придётся, совсем жутко становится! – поделился своими переживаниями Танеко. – Надеюсь, он уйдёт в рубку на ночь, как ушёл и капитан Валлуни.
Мне было неуютно под пристальным взглядом командора, но я не разделяла опасений соседа. В конце концов, мы – кадеты Космического Флота, и высшие чины не заинтересованы в том, чтобы нам навредить. Да и словосочетание «энергетический вампир» звучало больно невероятно.
– Даже если он уйдёт в рубку, здесь, в помещении, ещё два цварга останутся, – заметила я.
– Так это же молодые, – махнул рукой сосед. – Они ещё полностью не умеют пользоваться способностями своей расы, а вот командору уже точно за пятьдесят.
На том разговор как-то сам собой и закончился. Не зная, что добавить или возразить, я трансформировала кресло в кровать и уснула, не обращая больше ни на кого внимания. А проснулась от вибрации коммуникатора. Пришло очередное сообщение от отца.
«Корабль я уже нашёл и забрал. Скоро доберусь и до тебя».
Ледяная рука страха сковала сердце. Шварх! Шварх! Не хочу, чтобы он меня находил! Надо бежать как можно скорее, куда угодно, лишь бы не нашёл… Он же накажет, обязательно накажет, когда найдёт, я это точно знаю. А наказания Игнара Радосского всегда были несоизмеримы с проступками, чтобы никто из работающих на него людей не смел предавать. Что он сделает с собственной дочерью, угнавшей его любимый истребитель и так упорно отказывающейся танцевать под его дудку, я даже подумать боюсь!
Мои пальцы вспотели настолько, что соскользнули с кнопки удаления сообщения. Ругнулась и нажала ещё раз. А когда подняла голову, то встретилась с высокомерным взглядом наклонившегося надо мной командора:
– Пора вставать. Уже подлетаем, – сказал он, прищурившись и изучая меня несколько секунд.
Я кивнула, а про себя несколько раз повторила одни и те же слова: «Он не мог увидеть сообщения, не мог». Остальные кадеты уже сонно потирали глаза и просыпались.
Неприятным открытием для меня стало то, что мы не приземлились на какую-то из девятнадцати планет, входящих в состав Объединённых Миров, а пришвартовались к огромной космической станции. В тот момент, когда я посмотрела в боковой иллюминатор, меня захлестнуло очередной волной отчаяния. Шварх! Да мне же бежать надо, и как можно быстрее… Со станции убежать в разы сложнее, чем с планеты!
Шлюз транспортника открылся, капитан Валлуни и лейтенант Короро вышли первыми, за ними потянулись новобранцы, активно засобирался и Натан. Я, как сидящая дальше всех от входа, должна была выходить последней. С одной стороны, это было на руку, потому что я так и так планировала отстать от группы и осмотреться, а с другой стороны, ларки выходить тоже не спешили. Всю поездку они кидали на меня недовольные взгляды, и я подспудно ожидала любой гадости. В тот момент, когда я уже пожалела, что не вышла вместе с Натаном, кто-то неожиданно крепко схватил меня за локоть и буквально силой вытащил из транспортника. Разумеется, это был командор.
– …в общий зал, где пройдёт поздравление и распределение по направлениям, – донеслись до меня обрывки речи капитана Валлуни. – А теперь все за мной!
– Ай! – я попыталась выдернуть локоть из цепкого захвата цварга, но он, казалось, даже не обратил внимания на мою попытку вернуть себе конечность.
Что-то острое упёрлось мне между лопатками. Я совершенно не поняла, как командор этого добился, но обе его руки были у меня на виду. Неужели хвост?! Запоздалое чувство опасности вновь вспыхнуло в груди.
– Не привлекай внимания, и обойдёмся без ненужных жертв. Думал убежать, да? Не выйдет. Идём.
Меня как громом ударило. «Неужели он понял, что я не парень?! – было первой мыслью, но я отбросила её почти сразу же. – Он обратился ко мне как к парню, а не девушке, а значит, не в этом дело».
Мы вышли из сектора шлюзов, миновали несколько сложных переходов, поднялись на лифте с голосовым управлением и в какой-то момент оказались в коридоре с одинаковыми бежевыми дверьми. Всё это время, как было приказано, я хранила молчание, лишь исподтишка озираясь по сторонам, чтобы хоть как-то запомнить путь в сектор шлюзов. «Надо бежать от этих киборгов с металлической хваткой, как только улучу случай», – в сотый раз, наверное, подумала я, когда меня толкнули к стене, чтобы я остановилась.
Командор порылся в кармане тёмно-синего комбинезона с золотой нашивкой, грубо нацепил на моё ухо переводчик, ровно такой, какой я видела у Орико Короро, а затем приложил руку к сканеру, тот мигнул зелёным, и меня невежливо впихнули внутрь бокса.
В первые несколько секунд я ослепла от чересчур ярких ламп, заливающих всё внутреннее пространство кабинета, но, сморгнув выступившие слёзы, увидела ещё одного цварга, сидящего за столом. Такой же крупный, как и командор, в форме военного, но с существенно бо́льшим количеством нашивок, он над чем-то работал сразу за тремя экранами компьютеров. У него был усталый вид и красноватые от многочасовой работы глаза.
– Здравия желаю, адмирал Юлиан Леру!
– А, это ты, Киар? – Цварг потёр двумя пальцами переносицу, о чём-то думая и всё ещё смотря в экраны. – Проходи-проходи. Сколько раз говорил тебе, что можно не так официально, когда мы вдвоём. С чем пожаловал?
Киар, а, видимо, так звали командора, немного смешался, явно недовольный тем, что я услышала обращение к нему лишь по имени. Его хвост заметно дёрнулся, но он моментально взял себя в руки.
– Юлиан, я уверен, что крыса, которую мы ищем, – это капитан Стивен Валлуни! – заявил он с порога.
– Прости, что? – Адмирал убрал руку от лица и наконец-то повернулся к говорившему цваргу.
По мне он скользнул равнодушным взглядом, задержавшись на лице именно в тот момент, когда Киар отпустил мой локоть, а я с гримасой боли стала растирать место, где вскоре появятся отпечатки пятерни этого рогатого урода.
– Я уверен, что это Стивен Валлуни всё устроил! Вот это его ставленник, – запальчиво сообщил командор, а затем резко и бесцеремонно толкнул меня, вынуждая выйти на середину бокса. – Я сам своими глазами видел, как капитал до посинения спорил с ларком, отдав его пропуск вот этому… недоразумению. Я уверен, что это и есть засланный агент!
Я перестала тереть больное место и во все глаза уставилась на командора. Мне, в общем-то, было не сильно обидно, что меня назвали недоразумением, но «засланный агент»?! Видимо, на моём лице было написано такое удивление, что адмирал усмехнулся и всё же переспросил:
– А какие доказательства?
– Неоспоримые! – воскликнул цварг, а затем уставился на меня. – Отдавай, живо!
– Что? – впервые за всё время произнесла я.
Мне было и вправду непонятно, чего от меня хотят. Я хотела бы объяснить, что я никакой не засланный агент, встретила капитана Валлуни впервые лишь на Зоннене, но наушник переводил лишь сказанное цваргами вслух, а сама я пока плохо знала язык, чтобы составить более или менее внятные объяснения.
– Не прикидывайся невинной овечкой. Наказание за покушение на жизнь адмирала – смертная казнь! – Цварг сделал шаг ко мне, а его хвост взметнулся, вспоров острым шипом воздух в каких-то сантиметрах от моего лица. Я с ужасом отшатнулась. – Флешкарту, живо!
– Киар, прекрати, ты пугаешь кадета.
– Конечно, он боится! Ведь сейчас подтвердится, что он был пособником в нападении на моего старшего брата!
Командор сделал широкий шаг ко мне, а его белки вдруг стали наливаться алым. Это выглядело настолько жутко, что я оцепенела. Будто бы передо мной восстал настоящий дьявол из страшных сказок, рассказанных Риком, когда мы в младших классах оставались на продлёнку. Образ дополняли рога и мечущийся хвост, а также жуткие клыки, которые показались из-под верхней губы, когда цварг угрожающе улыбнулся:
– Ты сам отдашь, или мне её забрать силой?
Я, ни о чём не думая, подрагивающими пальцами достала флешкарту капитана Валлуни и положила на раскрытую ладонь цварга. Мне было одновременно и страшно, и совершенно непонятно, что здесь происходит. Если бы меня обвинили в том, что я не являюсь Станиславом Радонежским, то я ещё поняла бы, в чём дело, но покушение на жизнь адмирала?! За кого они меня принимают?! Если бы я только могла объяснить на общегалактическом, что они ошибаются…
Юлиан спокойно взял флешкарту из рук Киара и под громкий крик: «Юль, ты что делаешь?! Так же нельзя!» – решительно вставил в универсальный порт на одном из своих работающих компьютеров.
Командор схватился за волосы, но Юлиан лишь добродушно усмехнулся.
– Киар, прекрати истерить. Если на флешкарте есть вирус, то защитные протоколы Космического Флота обезвредят его, и мы сразу получим подтверждение твоей гипотезы. Если же…
Компьютер мигнул, автоматически открылся аудиофайл с общегалактическим языком, и из динамиков донеслось:
«Я летаю на корабле. Мы летаем на корабле. Они летают на корабле…» – дикторским тоном сообщил бесстрастный голос, за которым я мысленно повторяла все предложения в транспортнике.
– Не понял, что это? – нахмурился командор и растерянно уставился на экран компьютера через плечо адмирала. – А это что за файлы?
– Тут история Космического Флота, Устав Академии, общие данные по расам и информация, которая преподаётся в начальных школах Федерации Объединённых Миров, – хмыкнул Юлиан. – Если обучение в первых классах теперь вне закона, то, боюсь, у нас просто не хватит тюрем, чтобы засадить за решётку все сто пятнадцать миллиардов особо опасных преступников.
А затем адмирал посмотрел на меня и неожиданно тепло улыбнулся. От этой улыбки я почувствовала себя немного увереннее. Киар всё ещё перерывал файлы на флешкарте, перемежая свои действия витиеватыми ругательствами, когда адмирал обратился ко мне:
– Как тебя зовут, новобранец?
– Станислав Радонежский, сэр.
– Откуда ты?
– С Захрана, сэр! – Благо моего скудного запаса слов на общегалактическом на такой диалог хватало.
Адмирал нахмурил брови, пытаясь что-то вспомнить, потом вновь спросил:
– Напомни мне, Станислав, а разве Захран не является планетой с синдромом Кесслера последние триста лет?
– Так точно, сэр. – Я кивнула.
– И ты сам смог покинуть родную планету без чьей-либо помощи?
Ещё один кивок с моей стороны.
Несколько долгих секунд тёмные радужки адмирала меня внимательно изучали, а затем он дотронулся до наручного коммуникатора.
– Контакт «Док».
– Да, адмирал, слушаю.
– У меня тут новобранец с Захрана оказался, капитал Валлуни привёз. Зайди ко мне, забери юношу, накорми и проведи тестирование. Давно у нас с Захрана никого не было.
– Не то слово как давно. – Док усмехнулся в ответ. – Сейчас буду.
***
Командор Киар Леру
– Но… я ничего не понимаю, – обескураженно протянул командор Киар Леру, когда дверь за худощавым захухрей закрылась. – Всё, абсолютно всё указывало на то, что он засланный шпион! Ставленник капитана Валлуни!
– Киар, ты очень много работаешь последние годы, а к капитану Стивену у тебя личная неприязнь.
– Нет, Юль, ты не понимаешь! Ты посмотри на этого… как его… Станислава! Да невооружённым взглядом видно, что он не потянет службу в Космическом Флоте! Капитан Валлуни заменил ларка, сдавшего все испытания на «отлично», вот на этого тощего и никчёмного захухрю! Да он даже общегалактического языка не знает! А когда зашёл в транспортник и увидел меня, то вообще стрекача дать хотел и сел специально как можно дальше от меня! А его эмоции?! Да от него страхом так и несло, когда он ступил на борт! И даже здесь, в твоём кабинете. Только не говори, что болезнь отбила тебе нюх на эмоции.
– Киар, ты видишь заговоры даже там, где их нет. – Адмирал устало вздохнул. – Нет, болезнь мне не отбила нюх, я всё так же прекрасно чувствую, как и раньше. Вот только ты так запугал кадета, что любой бы на его месте от страха наложил в штаны. Кадет Радонежский ещё неплохо держался. Ты сам себя в зеркале-то видел? Ты слишком много работаешь и уже давно не был в увольнительной.
– Юль, какая может быть увольнительная, когда ты болен?!
– Вот именно, Киар, я просто болен, причём уже давно. Да, наши вирусологи и микробиологи оказались бессильны перед этой напастью, но это абсолютно не значит, что в Космический Флот проник злоумышленник или шпион, или кого ты там ещё себе придумал. У меня в запасе ещё год или два, чтобы уладить все дела.
– Год или два! Юль, ты сам себя слышишь? Тебе всего лишь сто шестьдесят, ты в самом расцвете сил для цварга! – импульсивно возразил Киар, а его хвост то и дело дёргался от скопившегося напряжения.
– Хорошо, – согласился адмирал. – Но то, что ты уже третьего подозреваемого тащишь ко мне в кабинет, подозревая в шпионаже, – это не дело.
– Но ты же сам видел кадета! В этот раз захухря ну очень подозрительно выглядел! – возбуждённо перебил его Киар. – Ты бы видел, как он дёрнулся и потушил экран коммуникатора, когда я подошёл, чтобы разбудить его! А ещё от него так страхом повеяло…
– А чтобы у тебя не было времени на всякие глупости, – тем временем продолжил адмирал. – Я назначаю тебя в этом году куратором…
– ЧТО?! Юль, ты не можешь так поступить! – Киар осёкся и посмотрел на старшего брата как на предателя.
– Почему не могу? Могу. Твоя последняя группа выпустилась два года назад, а у нас в этом филиале Академии сейчас катастрофически не хватает кураторов. Как назло, часть перевелась в более удалённые системы, кто-то ушёл в отставку, кто-то не может жить на станции по семейным обстоятельствам.
– Юль, ну я же не просто так по космосу слоняюсь! Я же твой младший брат, ты не должен так со мной поступать! Я ищу хвосты, пытаюсь понять…
– Всё, Киар, – в голосе адмирала прозвучали нотки стали. – Это решение старшего по званию, обсуждению не подлежит. Именно потому, что ты мой младший брат, я так и поступаю. Я предложу твою кандидатуру на совете, уверен, что её поддержат. А сейчас, пожалуйста, оставь меня одного, у меня ещё масса дел. – С этими словами адмирал развернулся к рабочему столу, а крайне раздражённый Киар Леру вышел из бокса.
Ещё одна ниточка, которая могла бы вывести к шпиону внутри Космического Флота, оборвалась. А в том, что этот самый шпион или злоумышленник существует, Киар не сомневался, потому что не бывает так, чтобы в полном расцвете лет и сил цварг, занимающий руководящую должность, герой Федерации Объединённых Миров, начал вдруг себя плохо чувствовать, и ни одна современная терапия не могла помочь. Кто-то умело и ловко травил брата, а его, Киара, разъедала жидкая, как серная кислота, злость от осознания собственного бессилия. Юлиан – единственный, кто у него остался, а он, бросив все силы на поиски, не мог вынюхать преступника. Каждый тяжёлый взгляд Юлиана, каждый болезненно-рваный вздох, который тот пытался замаскировать и спрятать ото всех, каждая новая морщина и еле заметный тремор пальцев – все эти сигналы подступающей гнили были для Леру-младшего подобного осколком, которые вонзались в сердце. Впервые что-то хрустнуло и разбилось тогда, когда док сообщил, что Юль болен. А вот теперь… его старший брат медленно угасал.
Цварг со всей силы стукнул кулаком по стене из пентасплава конструкционного текстолита и термопластмассы, и по ней во все стороны разошлась тонкая паутина трещин. Тихо зашуршали гусеницы автоматических роботов-уборщиков, которые тут же показались в коридоре, спеша залатать вмятину в стене. Киар отступил и задумчиво наблюдал за тем, как лишённые эмоций, едва доходящие ему до пояса роботы нагревают пентасплав и придают ему правильный вид, не оставляя и следа от мощного удара. Как только в стене появилась трещина, центральный компьютер сообщил о неполадке роботам по внутренней инфосети. Маленькие и незаметные, они уже давно стали неотъемлемой частью станции.
Первый уборщик работал слабым, но точечным лазером, разогревая трещины. Второй робот выдвинул из гладкого корпуса тонкий алюминиевый стержень с трехпалым щупальцем и сводил потёкшие края. Они схватывались на глазах, точно жидкость. Когда работа была окончена, первый робот пальпатором на гибкой основе прошёлся вдоль всей стены, чтобы оценить качество проделанной работы. Киар при всём желании не смог бы на глаз определить, где были трещины, но роботы обладают гораздо более точными инструментами, чем глаз разумного существа. Убедившись, что работа выполнена хорошо, оба робота распылили химикат, нейтрализующий жжёный запах пентасплава, и удалились.
Командор тяжело вздохнул и заставил себя успокоиться. Может, Юлиан действительно прав, и ему, Киару, следует если не взять увольнительную, то хотя бы немного расслабиться? На наручном коммуникаторе тускло светились три пропущенных вызова от майора Аврелии Кларк. Киар усмехнулся. Он ещё и часа не пробыл на станции, а Аврелия уже знала, что он здесь, и хотела с ним встретиться. Да, пожалуй, стоит сбросить скопившееся за последние дни напряжение. С этой крошкой ему всегда было хорошо в постели.
Направившись к боксу майора, командор Леру ненадолго задержался у медицинского отсека. Он приложил палец к сканеру, и стена со стороны коридора стала прозрачной словно стекло. Об этой функции знали и имели право пользоваться лишь высшие чины. Там, в огромном боксе со всевозможными тренажёрами и аппаратами, потея от непривычных нагрузок, тощий захухря пытался удержать штангу. Секунда, две – штанга упала на пол, чуть не отдавив ноги неуклюжему новобранцу.
«Какой же он слабый… Зачем только пошёл в Космофлот?»
Киар покачал головой и продолжил путь, выкинув Станислава Радонежского из головы.