– Ох! – взволнованно воскликнула Арибелла, едва не столкнувшись на лестнице с незнакомцем.
А впрочем, если говорить по чести, она едва не сшибла его с ног. Мужчина лишь чудом успел поймать ее и, наверное, именно в этот момент поймался сам.
Не влюбился с первого взгляда, нет, но, несомненно, был очарован.
– Леди Страут, – слегка кивнул Рейнар, выражая тем самым полагающееся этикетом почтение.
Правда, если бы его действительно волновал этикет, он бы ни за что сам первый не поздоровался с девушкой. Дождался бы, когда их смог бы познакомить кто-то третий, или даже подстроил такую встречу. Но правда в том, что герцог Рейнар ар Риграф плевать хотел на этикет, за исключением случаев, когда использовать все эти дурацкие правила ему самому было выгодно.
Увидев растерянность, панику и даже ужас на лице девушки, в ее карих глазах, мужчина не сдержал улыбки, но успел снять магический слепок ее ауры. А стоило ей сбежать от него, как он и вовсе позволил себе рассмеяться.
Арибелла показалась ему забавной. Ее непосредственность можно было сравнить с глотком свежего воздуха. Особенно на фоне поведения женщин и девушек, которых он видел в императорском дворце.
Они не то что от него не сбегали, а скорее напротив – вешались сами, лишь бы выскочить замуж и получить титул герцогини. Иногда Рейнару даже казалось, что титул они хотели гораздо больше, чем его самого.
Девушка давно сбежала, но он еще постоял несколько минут, глядя в темный коридор, в котором она скрылась. Желание найти ее и все же представиться нарастало с каждой секундой, но граф Эредит появился в коридоре раньше.
Появился и очень удивился тому, что гость стоит на площадке между лестницами. Слуга действительно просил подождать Рейнара в холле первого этажа, но герцог не привык терять время зря. Да и с его титулом подобное «радушие» было сродни оскорблению.
Однако оскорблять его в этом доме, как оказалось, планировали еще не раз. Прежде чем приехать лично, ар Риграф отправлял графу Эредит письмо, где просил руки его дочери, но ответное сообщение так и не пришло.
Герцог полагал, что отправление затерялось где-то по дороге, но ошибки не было. Выяснилось, что граф его письмо очень даже получил, но отвечать нужным не посчитал.
– Я не дам вам согласие на брак с моей дочерью, – отчеканил его собеседник, едва они вошли в небольшой кабинет второго этажа, который больше походил на комнату отдыха. – Она помолвлена с другим.
– Вы лжете. Прежде чем писать вам, я выяснил все о вас и вашей семье и продолжал следить за новостями в дальнейшем. В чем причина, граф? Вы считаете одного из восьми герцогов Приальской Империи неподходящей партией для вашей приемной дочери?
– Я считаю убийцу неподходящей партией для моей приемной дочери, – неожиданно ответил отец Арибеллы честно, как минимум заслужив уважение Рейнара только за это. – Для своего императора вы завоевали все земли на севере от нас. От ваших рук пало не одно королевство. Сколько людей вы убили, Ваша Светлость? Сколько крови на ваших руках?
– Много. А разве вы не убивали на «Войне пяти королей»? Разве ваши руки чисты? – осведомился гость, ничуть не изменившись в лице из-за справедливых упреков.
– Не чисты. Потому и не отдам, – упрямился граф Эредит. – Для Беллы я хочу другой жизни.
– А она? – спросил герцог, но хозяин дома его не понял, а потому пришлось пояснить: – А чего хочет ваша дочь, вы узнавали?
– Прошу меня простить, Ваша Светлость, к выходу вас проводят.
Старый упрямец не пожелал выслушать его предложения. Из родового особняка семьи Эредит герцог выходил, уже зная, что по-хорошему договориться не получится. И дело было не в том, кто он и скольких людей и магов ему пришлось убить во время войн и завоеваний. Дело было в самой Арибелле, чью тайну эта семья так тщательно охраняла.
Но герцог уже знал ее секрет. Из-за ее секрета он здесь и появился.
И появился бы еще раз. Не в его правилах было отступать, но император дал приказ завоевать этот клочок земли гораздо раньше, чем Рейнар рассчитывал. Проигнорировать волю правителя – значит подписать себе смертный приговор, но у герцога сомнений на этот счет и не возникло. Он привык неукоснительно исполнять приказы Его Величества, за исключением случаев, когда те расходились с его интересами.
Тогда ар Риграф хитрил, изворачивался и искал обходные пути.
Но это был не тот случай. Захватить этот остров в первую очередь нужно было именно Рейнару.
И он захватил. С минимальными потерями, насколько это вообще было возможно. Этот остров он собирался попросить у императора для себя, чтобы обменять его у графа и графини Эредит на их приемную дочь, но обменивать в итоге оказалось не на кого.
Девушка сбежала из особняка раньше, чем он добрался до коридоров второго этажа.
Но графство ему Его Императорское Величество все равно подарил. После того как герцог честно признался, что эти земли нужны ему в личных интересах. Последнее словосочетание императора невероятно заинтриговало.
Злился ли Рейнар на судьбу? У него были самые обширные земли среди восьми герцогов, самое многочисленное войско, лучшие ткани, украшения, еда, напитки и женщины, но не было того, что ему действительно требовалось, а потому да, еще как злился.
Герцогу Рейнару ар Риграфу нужна была Арибелла.
Он ощущал ее на расстоянии. Не постоянно, нет, лишь в те моменты, когда хотел ощущать. Именно для этого мужчина и снимал магический слепок с ее ауры. Он безошибочно позволял ему отыскать девушку на незначительных расстояниях, являясь таким же уникальным, как и отпечатки пальцев.
Иди они по одной улице – и он бы непременно схватил ее за руку, даже не видя ее лица. Но их улицы оказались разными.
– Что находится в той стороне? Примерно на семьсот метров вперед, – осведомился герцог у бывшего управляющего особняком.
На эту должность мужчина поставил своего человека. Он вообще привез с собой на кораблях целый штат проверенных временем слуг.
– Семьсот? – переспросил усач, придерживая платок у разбитого носа. – Пристань.
– Пристань?
Рейнар и подумать не мог, что Арибелла попытается покинуть остров без родительского сопровождения. По крайней мере, тогда он бы не приказал стрелять по кораблям, чтобы не позволить кому-либо скрыться. Но приказ был отдан гораздо раньше – еще на этапе обсуждения плана по захвату графства. Теперь же ему оставалось только попытаться отменить свои распоряжения.
– Не стрелять! Не стрелять по кораблям! – кричал он, перенесшись на берег через портальный камень, но было поздно.
Один фрегат уже горел, будучи на воде, тогда как второй, с белыми парусами, спешно покидал эти воды, пока по нему стреляли из всех пушек.
Девушку при этом на материке он уже не ощущал.
Погоня была пущена в тот же миг. Он сам взошел на борт одного из трех своих пятимачтовых фрегатов, чтобы преследовать Арибеллу, но драгоценные минуты были упущены.
Корабль скрылся с горизонта, едва вышел в открытое море. Ощущать леди Страут Рейнар перестал окончательно.
Злость, азарт, интерес. Все эти чувства гнали его вперед, превращали его в охотника, но разум оказался сильнее.
Приказ правителя стоял на первом месте, а потому ему пришлось вернуться не только на остров, но и в родовой особняк Эредит. В течение часа дом был подготовлен к приезду его младшей сестры, а всем слугам были выданы особые распоряжения.
Пока Татия размещалась в гостевых покоях, над особняком вывесили флаг Приалии. Гвардией герцога была взята под контроль городская стража. Теперь эти земли официально принадлежали императору.
Он ее искал. Все свободное время Рейнар искал свою беглянку. Искал ее следы в реальности и пытался пробиться к ней через сны.
Как «Ходящий по снам», он был способен пробраться в сон любого, чью ауру скопировал, а также управлять снами этого существа. Чтобы такого не происходило, все одаренные, имеющие хоть толику силы, перво-наперво ставили на себя магическую защиту либо же покупали ее у других, более сильных магов. Такие плетения защищали от различного рода влияний, но Арибелла не имела даже намека на щит.
Что, впрочем, ему было только на руку. Иначе найти ее шансов оставалось бы очень и очень мало.
День, когда пришел магический вестник от короля Имарки, стал для Рейнара вторым днем в его жизни, когда он потерпел поражение. Едва прочитав письмо, герцог, не теряя ни мгновения, открыл портал на материк. Разрешение от короля на его открытие было получено в письме, так что границы чужого государства на этот раз он не нарушал. Вместе с ним отправился лишь небольшой конный отряд: письмо застало их на охоте, так что на площади недалеко от морского порта они появились верхом.
И он почувствовал ее мгновенно. Ощутив связь с девушкой, гнал так сильно, что просто не обратил внимания на то, откуда идет магический сигнал. Ее близость опьянила герцога, азарт ослепил, так что к тому моменту, как он понял свою ошибку, отряд уже добрался до дворца.
Добрался и, естественно, никого не нашел.
Герцог Рейнар ар Риграф был в бешенстве. Нет, визуально прочесть его эмоции оказалось не по силам никому. Пока полыхал королевский дворец, мужчина выглядел максимально спокойным, но внутри…
Внутри него творилась настоящая буря. Еще ни разу в жизни он не выходил ТАК из себя. Голый король, чья одежда обернулась пеплом от одного взгляда серебристых глаз, стоял на площади перед горящим дворцом совершенно один, пока его подданные прятались в обширном саду.
Физически от гнева герцога в этот день не пострадал никто. Мужчина видел слишком много бессмысленных смертей, чтобы добавить к ним еще горсть. Но за моральное состояние присутствующих его гвардия не ручалась.
След Арибеллы простыл, связь оборвалась так быстро, что он только успел ощутить направление. Она снова вышла в открытые воды, и никто не знал, повезет ли ему еще, ведь найти ее даже с его возможностями оказалось невероятно сложно.
И у этих сложностей была причина. Что-то не давало Рейнару все эти дни пробиться в ее сны. Мужчина даже стал подозревать, что ее родители не так уж безобидны и несведущи. Они вполне могли обеспечить ее защитой, купив артефакт не самого лучшего качества. По крайней мере, вблизи от герцога он ее от его поисковых чар не защищал.
Но надежно оберегал ее сны. А он пытался каждую ночь. Пытался по несколько раз, и это вскоре принесло свои плоды.
Рейнар ее увидел. Намереваясь пробиться через защиту, герцог каждый раз щедро выплескивал свой дар, но сегодня его усилия оказались чрезмерными.
Он вошел в ее сон без каких-либо трудностей, но так как переусердствовал с чарами, то даже вылетел за его пределы.
И вот тут его ждало потрясение. Двуспальная кровать, посеревшее от частых стирок белье, старый облезлый стул и обшарпанные стены. В номере, где сейчас спала Арибелла, было чисто на первый взгляд, но это точно оказалось не то место, где обычно останавливаются в путешествиях леди.
Однако тем не менее она спала. Металась по подушке, выглядя при этом до невозможности страстной и соблазнительной. Так всегда происходило, когда он входил к кому-то во сны в первый раз, но еще никто из тех, к кому мужчина наведывался, не вызывал у него столько интереса.
Только смотреть на девушку долго у герцога времени не было. Оценив ее обнаженные ноги, не прикрытые мятой льняной рубашкой; ее оголенное плечо и приоткрытые губы, он на миг прикрыл веки, возвращая себе самообладание. Ему требовалось как можно быстрее выяснить, где сейчас находится его беглянка, чтобы пройти к ней порталом и забрать обратно в графство, так что наблюдать за тем, как дрожат ее ресницы, было верхом глупости.
Окунувшись в ее сон, он замер, скрывшись в тени деревьев. Ему требовалось напитаться ее энергетикой, чтобы установить более крепкую связь, вкусить ее эмоции.
Они были солнцем, ароматными цветами в саду перед особняком, нагретым деревом, из которого была сделана беседка. Они были платьем – легким, голубым, подол которого цеплялся за траву. Они были счастливой улыбкой на ее лице, и герцогу вдруг захотелось стать частью этой картины, частью ее эмоций.
Войдя в беседку следом за ней, Рейнар тем не менее не позволил себе прикоснуться к ней руками, даже пальцем. Нет, он не желал ее спугнуть. Ее нежную кожу – плечо и шею – ласкало только его дыхание. От него у нее замирало сердце. От него ее кожа покрывалась мурашками.
– Белла… – шелестела трава его голосом, шептали деревья. – Моя нежная Бель… Вот ты и попалась.
Зря он произнес эти слова. Свою поспешность, свою ошибку он признал тут же, как следует вкусив ее последствия. Стоило ему только начать плести сеть для заклинания, как его резко выкинуло из ее сна. Это могло означать только одно: Арибелла из-за его несдержанности проснулась.
Он злился. Не так, как в первый раз, и уж точно не так, как во второй, когда она была буквально у него под носом. Сегодня Рейнар испытывал небольшую досаду оттого, что не успел завершить плетение, но теперь для них двоих все менялось.
Единожды побывав в ее сне, с сегодняшнего дня он мог пробиться к ней, даже если она будет под магической защитой.
Даже если вокруг нее установят сотни щитов.
Торжествующая улыбка вмиг заняла его губы. Теперь найти ее было делом времени.
Он наслаждался. Каждую новую встречу Рейнар наслаждался мгновениями, проведенными рядом с Беллой. Победная улыбка никак не сходила с его лица, но просто видеть ее в управляемых снах ему было мало.
Чтобы рассмотреть, где она находится, а затем определить ее точное местонахождение, мужчина нуждался в более длительном и тесном контакте. Этого требовали правила использования его дара, но в большей степени виновато было плотное защитное поле, оберегающее девушку.
Сам Рейнар такую магию ощущал не впервые. Однажды ему довелось повстречаться с морской ведьмой, чьи чары воспринимались им так же тяжело. Однако откуда столь сильная защита взялась у не слишком богатой леди, ему так и не суждено было выяснить.
Потому что он наконец пробился к ней снова. Точнее, вытащил ее в то место, где она сейчас хотела быть больше всего на свете. Как ни странно, это оказался дом ее родителей, а если конкретнее, то кабинет ее отца.
Именно в этом кабинете находился шкаф, за которым скрывался один из тайных ходов подземного лабиринта, что остался еще с «Войны пяти королей». По этому тайному ходу она и сбежала.
Он не стал ее томить. Услышав, как она изо всех сил отчаянно стучит в заднюю стенку шкафа, герцог нажал на едва заметный рычаг и запустил отпирающий механизм.
Выражение ее лица стоило того, чтобы так рьяно пробиваться к ней все предыдущие три ночи.
– На этот раз ты пришла сама, душа моя, – произнес Рейнар, не сдержав улыбки и легкого смешка.
Видеть ее вот такой растерянной, испуганной ему показалось немного забавно. Все же она едва ли отличалась от дам при императорском дворе. Там тоже были наивные дебютантки, провести которых не составляло труда. Но очень скоро они обзаводились зубками и неприятным жизненным опытом.
Если не были сломлены в первые же дни.
Она его рассматривала. Отметив любопытство и интерес в ее глазах, герцог не стал мешать ей изучать его лицо. Напротив, он хотел, чтобы она запомнила его, чтобы уже сейчас начинала привыкать к его эксцентричной внешности. Ей предстояло видеть эти черты всю ее жизнь.
Устав бесцельно стоять, решив, что любоваться им уже достаточно, мужчина поделился своими умозаключениями:
– Ты любопытна, моя нежная Бель, но мне это только на руку. – А дальше решил добавить в их отношения перчинки, ведь тот, кто испытывает сильные эмоции, ошибается намного чаще: – Очень скоро я найду тебя, где бы ты ни была. Я найду тебя.
В тот миг, когда она запуталась в юбках, запнулась и полетела с пяти ступенек вниз, он стоял уже достаточно близко. В отличие от Арибеллы, герцог великолепно осознавал, что происходящее – это всего лишь сон. Но что-то в нем щелкнуло раньше, чем он вновь обрел самоконтроль.
Он попытался ее поймать, попытался не дать ей упасть и испытать боль, не проанализировав свои действия ни секунды. Рейнар в этот момент вообще не думал. Сработали какие-то внутренние инстинкты, те, которые он, как казалось, давно подавил.
Во сне. Спустя столько лет герцог Рейнар ар Риграф вновь испытал позабытое чувство страха во сне. И что самое забавное – не за себя.
Он являлся к Арибелле почти каждую ночь. Подбирался к ней все ближе, считывал ее энергетику, впитывал ее в себя, дабы обмануть защитное плетение, что скрывало ее от его глаз в реальности.
Ему нравилось к ней приходить. Пусть это занимало целую прорву сил, но он получал от этих визитов некое удовольствие, начинал испытывать к беглянке симпатию.
Изучал ее. Мог подолгу рассматривать, не касаясь даже пальцем. Мог застыть в сантиметрах от ее лица, давая исследовать себя как следует в ответ. Мог парализовать ее и десятки минут стоять у нее за спиной, вдыхая аромат соленого моря и пронизывающего ветра.
Иногда Рейнар почти касался губами ее обнаженного плеча. Иногда позволял своим рукам скользить по ее талии, чтобы чувствовать, как она вздрагивает, и слышать ее судорожный вдох. Иногда кончиками пальцев рисовал узоры на ее коже, чем вызывал дрожь и мурашки.
Чаще молчал. Так было проще взламывать защиту, сосредоточившись на подбирании своего рода ключа. Но время от времени никак не получалось сдержаться, и тогда он с нежностью касался ее щеки тыльной стороной ладони, произнося что-то вроде: «Моя нежная Бель», где каждое слово являлось правдой.
Растеряна, испугана, раздосадована. Эти чувства прошли очень скоро, и им на смену явились злость, ярость и даже ненависть. К ним против ее воли примешивались возбуждение, страсть и азарт, что приводило Рейнара в чистейший восторг.
Ее глаза всегда лихорадочно блестели, а дыхание к концу встречи становилось учащенным, как и пульс. С каждым разом поцеловать Арибеллу герцогу хотелось все сильнее.
– Долго прятаться от меня ты все равно не сможешь, – повторял он не раз и не два.
Но однажды решил обескуражить ее окончательно. Ему нужно было сдвинуть с места эти магические чаши весов, чтобы резко и результативно прорвать защиту ведьмы.
В том, что щит – ее рук дело, к этому времени герцог уже не сомневался.
– Я тебя нашел, – произнес он размеренно, внимательно наблюдая за реакцией девушки.
И она не заставила себя долго ждать. Произошел эмоциональный выброс такой силы, что из сна выкинуло их обоих. Но прежде Рейнар все же успел зацепиться за чужие чары и выйти за пределы сновидения.
Лишь на миг он увидел бескрайние синие воды. Лишь на миг, но ни спать, ни работать, ни есть до их следующей встречи он просто не мог. К этому моменту он уже выторговал у ее обеспокоенных родителей их согласие на брак, пообещав им найти и вернуть их приемную дочь в целости и сохранности. Однако теперь он сам сомневался в том, что она цела.
На отдаленных материках все еще существовало рабство, а потому торговля людьми и похищения процветали в каждом государстве. Как Арибелла выглядела сейчас на самом деле (она могла быть избита или истощена), он не видел до сих пор, но эта встреча должна была дать ответы на все вопросы.
Этой ночи герцог Рейнар ар Риграф ждал как никогда.
Но она не ждала. Увидев герцога перед собой, леди Страут опешила настолько, что вновь решила испытать его нервы на прочность. Запнувшись о порожек позади себя, она полетела с лестницы вниз, но на этот раз он схватил ее за ворот платья, которое на самом деле оказалось рубашкой.
Стоило ему впиться в ее губы болезненным злым поцелуем, как вокруг изменилось все. Не только одежда – хотя стоило признать: эти брюки просто до невозможности ей шли, – но и ее волосы поменялись.
Элегантная прическа сменилась распущенными кудрями с двумя косичками, к которым были прикреплены бытовые артефакты-бусины.
Однако в целом девушка выглядела здоровой и довольной жизнью. Отметив этот факт с облегчением, он окинул придирчивым взглядом доступный ему окружающий ее антураж. Позади беглянки все так же располагалась лестница, но эта была длиннее и вела, судя по ароматам, в кухню, а если точнее, в камбуз, потому что находилась Арибелла, кажется, на торговом судне.
Рейнар отчетливо слышал плеск волн, чувствовал качку. Но она в том, что находится на корабле, не призналась. Напротив, демонстративно отдернула от себя его руки и полетела вниз на ступеньки. Мужчина настолько опешил от ее безрассудства, от ее довольной улыбки, что не предпринял ровным счетом ничего для того, чтобы ее остановить.
А ведь, умирая в навеянном сне, маг мог умереть и наяву. Здесь было не пять ступенек, так что синяками она однозначно не отделалась бы.
До того как ее тело коснулось последних ступенек, герцог чудом успел развеять сновидение и неожиданно для себя решил что больше не придет в ее сны никогда. Потому что, к своему собственному удивлению, не хотел ее потерять, не желал, чтобы эта глупая девчонка так бездарно умерла.
Она действительно могла погибнуть – эта мысль никак не отпускала его, и, что было еще ужаснее, он стал беспокоиться за нее, что совсем не входило в его планы. Вдали от него, не под его контролем Арибелла ар Страут могла умереть в любой момент.
Для дела. Ее жизнь было важно сохранить для дела – так он убеждал себя, но сам же себе не верил. Это походило на безумие, на вспышку или помутнение разума, но, покинув родовой особняк Эредит, он искал ее день и ночь напролет. Все частные и торговые корабли были осмотрены им вдоль и поперек несмотря на то, что останавливать или задерживать их он не имел никакого права.
Но попробуй ему возрази!
От усталости герцог Рейнар ар Риграф к ночи должен был бы валиться с ног, но он не мог все оставить вот так. В последний раз. Он намеревался наведаться в ее сон в последний раз, действуя осторожно, но при этом максимально эффективно.
Сегодня он наконец понял очень важную вещь: обратно в особняк своих приемных родителей Арибелла ар Страут должна была явиться сама – это был единственный вариант заполучить ее. Ему оставалось к этому ее только подтолкнуть.
Для последней встречи во сне мужчина выбрал самое безопасное, на его взгляд, место – кабинет ее отца, но на этот раз расставил все так, чтобы Белла стояла у окна к нему спиной. Она была фактически зажата им у подоконника, что сводило ей к минимуму возможность навредить себе.
– Как ты, душа моя? – спросил он мягко, осторожно, едва касаясь ее уха губами.
– Я ненавижу вас, – произнесла она от самого сердца.
Но ничуть не задела его своими словами. Рейнар знал о причинах ее ненависти. Первая – то, что он приходил к ней во сны, изводя одним своим существованием, часто переступая через границы, которые возводил этикет. Вторая – для нее он был захватчиком. Тем, кто отобрал ее дом и вынудил бросить родителей и бежать.
Однако вскоре все могло измениться. А впрочем, нет, не так.
Все обязательно изменится. Герцог Рейнар ар Риграф сделал для этого все.
Например, повлиял на Арибеллу небольшим заклинанием, усилив ее ненависть к нему, обратив ее слепой одержимостью. По его плану она должна была гореть желанием отомстить. Но это был план под номером два, если не сработает первый.
Да, в его рукаве имелся еще один козырь. Рейнар был знаком с морской ведьмой и навестил ее в последней попытке найти девушку самостоятельно. Именно ее чары он ощущал на корабле, через ее защиту все это время пытался прорваться. А значит, либо Арибелла была у Дайяны, либо последняя знала, где находится леди Страут.
Однако открыть ему эту тайну морская ведьма напрочь отказалась. Однажды он уже приходил к ней за помощью. Тогда она тоже развела руками, сказав, что на все воля Древних и, если они решат, его сестра обязательно выживет. Теперь же Древние решали судьбы всех троих.
– Я не могу помочь сама. Но если тебе есть что предложить, я могу дать еще одно яблоко, – произнесла Дайяна с улыбкой, пытаясь вызвать у него интерес.
– В прошлый раз я отдал тебе свою способность левитировать над землей, но твое яблоко не помогло. Моя сестра не исцелилась, – напомнил мужчина, собираясь уйти.
– А кто сказал тебе, что она должна была исцелиться сразу, только вкусив плод? – проговорила эта интриганка ему в спину, чем заставила остановиться. – Любая магия требует времени, ты и сам это знаешь. Очень скоро твоя сестра исцелится. Если ты возьмешь второе яблоко.
– Я не стану вновь обменивать магию на целебное яблоко, – отчеканил герцог.
Окинув ведьму презрительным взглядом, он продолжил путь к своему кораблю. Магией Дайяна обладала – с этим никто не мог поспорить, но вот яблоки ее точно являлись не чем иным, как пустышкой.
– Другое яблоко, – появилась она прямо перед ним, не давая пройти. На ее ладони лежал румяный плод. – Оно поможет найти то, что потеряно. Откусишь от него – и Арибелла сама найдет тебя в ближайшие два дня.
Соблазн был просто невероятно велик. Даже ему – вояке до мозга костей – иногда хотелось верить в чудо. Но кто, как не он, знал, что чудес на самом деле не бывает.
Взглянув на яблоко, Рейнар перевел взор на ведьму. Со стороны могло показаться, что она расслаблена и улыбчива, но он хорошо ощущал напряжение, витавшее вокруг нее. Вся она походила на натянутую струну, и ее уверенность в себе от его прямого взгляда вскоре дрогнула.
– Она и так найдет меня, не правда ли? – раскусил он женщину, обманывающую всех, кто к ней заплывал столько даже не лет – веков. – И сестра моя избавится от своей напасти. Ты видишь это в моем будущем, не так ли? И яблоки твои ничего не дают. Они только забирают жизненную силу у вкусивших их. Забирают для тебя, чтобы ты оставалась молодой. Я понял это еще в первый раз, Дайяна. Понял, что ты Видящая.
– Тогда откуси! Тебе ведь ничего не стоит отдать год или два, – не отставала морская ведьма, распалившись. – Ты будешь жить несколько веков. Тебе еще осточертеет твоя жизнь!
– Ты потеряла право на мое расположение к себе. – Обойдя женщину, Рейнар стремительно направился к судну.
До того, как Арибелла вернется в особняк своих родителей, ему следовало сделать немало. Нужно было не только подготовить ее комнату, но и заняться организацией маскарада. Празднество, где никто никого не знает, он считал самой лучшей ловушкой.
– Она не будет с тобой! – вдруг донеслось ему в спину, но герцог даже не остановился. – Она никогда не полюбит тебя! Она сбежит! Другой! В ее сердце будет только другой мужчина! Тот, с кем она сейчас.
Но ведьме Рейнара уже было не переубедить. На судьбу он полагался постольку-поскольку и твердо верил, что ее всегда можно изменить. Любовь к другому?
– А это мы еще посмотрим.
Последние несколько дней он оставил себе не только для подготовки, но и для размышлений. Рейнар всегда был по-военному простым и в браке с леди Страут сейчас видел только плюсы. Самым главным из них являлась его симпатия, его не угасающий к ней интерес и, конечно же, вожделение, но были и другие – более очевидные.
Она могла спасти его младшую сестру. Дар Арибеллы позволял вытянуть из Татии наложенное на нее смертельное проклятье. Таких, как она, уникальных магов он в своей жизни видел только двоих. Причем первым был настоящий отец девушки, смерть которого произошла по вине ее приемных родителей.
Лорд Страут погиб, попросту выгорев оттого, что впитал в себя слишком много чужих чар, что, собственно, и являлось главной загвоздкой в размышлениях Рейнара.
Изначально Арибелла нужна была ему именно как маг узкого профиля. Понимая, что она может умереть, может не справиться с проклятием, он собирался сделать ей предложение, от которого дама в своем уме никогда не отказалась бы. Он хотел жениться на ней, хотел обеспечить ее и ее приемных родителей так, чтобы они жили даже лучше королей. Титул, земли, вхождение в древний род и…
Ребенок.
Она бы точно была жива до тех пор, пока их дитя не появилось бы на свет. Только после этого радостного события она, по его задумке, должна была исполнить свою часть их сделки – попытаться избавить Татию от проклятия. В случае смерти Беллы ребенок остался бы на воспитание у ее родителей и герцога соответственно, став наследником сразу трех фамилий, что являлось отличной перспективой для целого рода не такого уж богатого графа и последней маркизы рода Страут.
Но все это было до того, как Рейнар познакомился с девушкой ближе. Теперь же он пытался найти способ и избавить сестру от проклятия, и обезопасить Арибеллу так, чтобы она не сошла с ума, не стала калекой или и вовсе умерла.
Не любовь. Сидя в кресле, глядя в окно комнаты отдыха, которую забрал под свой кабинет, герцог Рейнар ар Риграф мог ясно сказать, что это была не любовь. По всей вероятности, он был влюблен и, несомненно, очарован, но все же безопаснее для его самомнения было говорить об интересе.
Да, Белла нравилась ему своим сопротивлением, своим характером, несгибаемостью. Ему импонировала ее твердость, ее честность и ее храбрость. Она не была бесстрашной, боялась его – это было видно по ее глазам, но тем не менее держала подборок прямо, не отворачивалась, не прятала взгляд.
Рейнар давно прославился тем, что коллекционировал все необычное. Как человек, который много путешествовал и не нуждался в деньгах, он мог позволить себе купить все что угодно. На фоне его увлечений его интерес к столь уникальному магу, единственному из известных ему, также был естественным, но все же больше Арибелла интересовала его как женщина.
Как столь необычная женщина для этих мест и абсолютно обыкновенная для империи (не считая истинного цвета ее волос). Там женщины вели себя куда свободнее, редко становясь полноценной собственностью мужа. И он мог бы выбрать любую. Однако все же что-то именно в этой девушке его привлекало.
И вот наконец она была здесь. Сидела прямо перед ним в столовой собственного дома и испытывала его нервы на прочность, проверяла границы допустимого, абсолютно не понимая, еще не осознавая, что их – границ – просто не было.
Перед ним сидело единственное решение его проблемы, которое он так долго искал. Но…
Одновременно с этим ему стоило признать, что перед ним сидела его новая проблема. Потому что навредить Арибелле он теперь не желал.