Звезда Напасть - читать онлайн

Часть первая

Из-за горизонта выглянуло солнце, похожее на голову гигантского радиоактивного ламантина. Я присел, прячась в кроне дерева. О том, как странно может пахнуть листва, я уже успел позабыть.

– Все в порядке? – прошептал я по связи.

Вместо мобильников мы полагались на старые радиоприемники, приспособленные для работы с наушниками. Звук перемежался треском и щелчками. Примитивная технология, но для наших нужд вполне подходящая.

– Погоди секунду, – сказала Меган. – Коди, ты на месте?

– А то ж, – послышался сквозь шорох помех ответ с шотландским акцентом. – Если кто-то попытается к тебе подкрасться, девушка, я загоню пулю ему между глаз.

– Фу! – раздался по связи возглас Миззи.

– Выдвигаемся через пять секунд, – скомандовал я со своего насеста.

Коди называл приспособление, которое я использовал, «засидкой», хотя на самом деле это был всего лишь походный складной стул, привязанный на высоте примерно девяти метров к стволу вяза. В свое время чем-то подобным пользовались охотники, выслеживая добычу.

Приставив к плечу «готшальк» – блестящую новенькую штурмовую винтовку, – я прицелился. Как правило, я направлял свой ствол на эпиков – наделенных сверхспособностями мужчин и женщин, терроризировавших наш мир. Потому что был одним из мстителей – людей, посвятивших свою жизнь уничтожению этих опасных созданий.

К несчастью, около двух месяцев назад жизнь для мстителей утратила всякий смысл. Наш лидер, который сам был эпиком, оказался втянут в замысловатую интригу, затеянную его соперницей с целью найти преемника. Всецело поглощенный собственным могуществом Джонатан Федрус, или Проф, покинул империю Регалии в Новилоне, забрав с собой жесткие диски со всеми обнаруженными ею секретными данными. Это не сулило ничего хорошего, и, что бы Проф ни задумал, мы вознамерились помешать его планам. И в итоге след привел нас сюда.

В большой замок.

Настоящий замок – не вру! Я считал, что подобные строения существуют только в старых фильмах и других странах, но оказалось, что в лесах Западной Виргинии они тоже есть. И, несмотря на современные металлические ворота и высокотехнологичную систему охраны, здание выглядело так, словно было построено задолго до появления в небе Напасти, – каменная кладка была вся покрыта мхом и увита плющом с наветренной стороны.

Люди, жившие до Напасти, определенно были странными, но вместе с тем достойными восхищения, свидетельством чему был этот замок.

Отведя взгляд от прицела, я посмотрел на Абрахама, прятавшегося в кроне соседнего дерева. Темная одежда моего товарища почти полностью сливалась с пятнистой утренней тенью на листьях, и именно утром, по словам нашего информатора, лучше всего было атаковать данный конкретный объект – замок Шубрент, известный также как компания «Ночной сокол», главный мировой источник технологий, основанных на способностях эпиков. Мы использовали их оружие и технику для борьбы со Стальным Сердцем, а потом и с Регалией.

Теперь же мы собирались их ограбить.

– Мобильники у всех выключены? – спросил я по радио. – Батареи вынуты?

– Ты уже трижды об этом спрашивал, Дэвид, – ответила Меган.

– Перепроверьте и доложите, – не сдавался я.

Все подтвердили выключение устройств, и из моей груди вырвался глубокий вздох. Мы были последней ячейкой мстителей. Тиа вот уже два месяца как не давала о себе знать, – вероятно, ее уже не было в живых. Это делало лидером нашей команды меня; впрочем, никто иной не захотел бы брать на себя эту ношу. Абрахам и Коди лишь посмеялись, когда я спросил, не хотят ли они возглавить мстителей, а Миззи в ответ на мой вопрос в буквальном смысле окаменела и едва не задохнулась от ужаса.

И теперь мы претворяли в жизнь мой план. Мой безумный, безрассудный, невероятный план. Если честно, он пугал даже меня самого.

На руке зажужжали часы. Пора.

– Меган, – сказал я по радио, – ты первая.

– Есть.

Я снова приставил винтовку к плечу, вглядываясь сквозь деревья туда, где должна была атаковать Меган, и чувствуя себя слепым. С помощью мобильника я мог бы подключиться к камере девушки, следя за ее действиями, или, по крайней мере, открыть карту и наблюдать за членами своей команды, обозначенными на местности в виде ярких пятнышек. Однако наши мобильники были изготовлены компанией «Ночной сокол», обслуживавшей также защищенную сеть, в которой они работали. Использовать их для координации атаки на базу самого «Ночного сокола» было столь же неразумно, как заправлять салат зубной пастой.

– Приступаю, – сообщила Меган, и вскоре воздух сотрясся от взрывов.

Я увидел в прицел поднимающиеся в небо столбы дыма, но не смог разглядеть саму девушку, находившуюся по другую сторону замка. Ее задача заключалась в лобовой атаке, и причиной обоих взрывов стали гранаты, которые она швырнула в главные ворота.

Нападение на «Ночной сокол», естественно, было равносильно самоубийству. Все мы это понимали, но иного выхода не оставалось: мы пребывали в полном отчаянии, нам не хватало ресурсов и нас выслеживал сам Джонатан Федрус. «Ночной сокол» отказался иметь с нами дело, храня полное молчание в ответ на любые наши запросы.

Оставалось лишь попытаться бросить вызов Профу без надлежащего снаряжения или явиться сюда и что-нибудь украсть. Похоже, второй вариант был лучшим из двух зол.

– Коди? – спросил я.

– Она отлично справляется, парень, – ответил он сквозь шум помех. – Все как на том видео. Сразу после взрывов они запустили дронов.

– Сбей сколько сможешь, – скомандовал я.

– Принято.

– Миззи? – позвал я. – Теперь твой выход.

– Отпад!

Я несколько опешил:

– «Отпад»? Это что, какое-то кодовое слово?

– Ты что, не… Треск, Дэвид, нельзя быть таким тупым.

Слова ее перемежались очередной серией взрывов, на этот раз более мощных. Дерево, на котором я сидел, покачнулось от ударной волны.

Мне не требовался прицел, чтобы увидеть дым, поднимавшийся справа от меня, вдоль боковой стены замка. Вскоре после взрыва из окон вынырнуло несколько блестящих металлических дронов, похожих на баскетбольные мячи с пропеллерами, они полетели в сторону дыма. Из погруженных в тень ниш выкатились машины побольше, размером со взрослого человека, длинные и тонкие; у каждой наверху имелась поворотная пушка, и катились они по рельсам.

Я следил в прицел за машинами, которые начали стрелять в сторону леса, где Миззи разместила множество термических шашек, имитировавших тепло, исходящее от человеческого тела, – именно его, как правило, засекают датчики. Дистанционно управляемые пулеметы усиливали иллюзию, будто там прячется большой отряд солдат. Вся стрельба шла поверху – нам вовсе не хотелось, чтобы Абрахам попал под перекрестный огонь, когда придет его очередь.

Оборонительная система «Ночного сокола» сработала именно так, как было показано на видео, полученном от нашего информатора. Никому еще не удавалось успешно вторгнуться на территорию компании, хотя пытались многие. Одной из групп, отчаянным воякам из Нэшвилла, удалось сделать видео, копии которого мы сумели добыть. Насколько мы могли предположить, бо льшую часть времени все дроны находились внутри, патрулируя коридоры. Теперь же, однако, они были снаружи и сражались.

Оставалось лишь надеяться, что в связи с этим у нас появится шанс.

– Ладно, Абрахам, – сказал я по связи. – Твоя очередь. Я прикрою.

– Тогда я пошел.

Спустившись с дерева по тонкому тросу, он неслышно скользнул по лесной подстилке. Несмотря на массивные плечи и шею, Абрахам двигался с удивительной ловкостью и быстро добрался до стены, все еще скрытой в тени при свете раннего утра. Его обтягивающий комбинезон блокировал любое исходящее от тела Аба тепло – по крайней мере, до тех пор, пока работали теплоотводы на его поясе.

Задачей канадца было проникнуть на территорию компании, похитить любое оружие или технику, какие удастся найти, и вернуться на свое дерево. На все про все у него было пятнадцать минут. Судя по полученным от информатора картам, в лабораториях и цехах на нижнем этаже замка было полно добра, только и ждавшего, когда его подберут.

Я с волнением наблюдал за Абрахамом в прицел, сместив ствол вправо, чтобы случайным выстрелом не задеть товарища, и следя, чтобы ни один из дронов его не засек.

С помощью автоматического троса Аб вскарабкался на верх невысокой стены, затем с помощью еще одного добрался до крыши замка и скрылся за одной из бойниц, готовясь к следующему шагу.

– Справа от тебя проход, – сказал я по связи. – Один из дронов вылетел из дыры под окном в этой башне.

– Отпад, – ответил Абрахам, хотя в его устах это слово прозвучало особенно странно, учитывая французский акцент.

– Только не говори мне, что это реальное слово, – бросил я, затем поднял винтовку, следуя взглядом за пробирающимся в сторону дыры товарищем.

– Почему бы и нет? – спросила Миззи.

– Слишком уж странно звучит.

– А те слова, что мы порой произносим, – разве не странные? «Треск», «слонц»?

– Обычные слова, – возразил я. – По крайней мере, всем понятные.

Мимо пролетел дрон, но, к счастью, одежда на мне также поглощала тепло моего тела. Что ж, хоть что-то хорошее: напоминавший гидрокостюм, этот наряд был чертовски неудобным, хотя Абрахаму приходилось хуже, учитывая маску и все прочее. Для дрона то небольшое количество тепла, которое он мог уловить, означало бы белку или что-то в этом роде. Вот только белка эта была крайне коварной и смертельно опасной.

Абрахам добрался до указанной мной ниши. Треск, до чего же незаметно он умел красться! Стоило мне на мгновение отвести взгляд, я потерял товарища из виду и с большим трудом сумел найти снова. Без спецназовской подготовки явно не обошлось!

– Увы, там дверь, – сказал из ниши Абрахам. – Вероятно, она закрылась после того, как из нее выехали машины. Попробую взломать замок.

– Отлично, – ответил я. – Меган, ты как?

– Жива, – послышалось ее тяжелое дыхание. – Пока.

– Сколько дронов видишь? – спросил я. – В твою сторону еще не выкатили машины? Можешь…

– Я слегка занята, салага, – бросила она.

Я откинулся на спинку стула, тревожно вслушиваясь в стрельбу и взрывы. Мне хотелось быть там, в гуще схватки, но это не имело никакого смысла. Я не обладал скрытностью Абрахама или… скажем так, бессмертием Меган. Для нас было немалым преимуществом иметь в команде эпика вроде нее. Они могли справиться и сами. Моя же задача как командира заключалась в том, чтобы сидеть в ты лу и принимать решения.

Паршивая работа.

Не так ли чувствовал себя Проф во время операций, которые он возглавлял? Тогда я не понимал, насколько это тяжело. Что ж, если я чему-то и научился в Новилоне, так это сдерживать свои необузданные порывы. Следовало остудить свою горячую голову хотя бы наполовину, оставив от нее… горячий подбородок?

Так что я просто ждал, пока Абрахам выполнит поставленную перед ним задачу. Если он не вернется вовремя, придется отменить операцию. Чем дальше, тем больше шансов, что загадочные руководители «Ночного сокола» обнаружат, что наша «армия» состоит всего из пяти человек.

– Доложи обстановку, Абрахам, – сказал я.

– Думаю, сумею открыть, – ответил он. – Просто потребуется чуть больше времени.

– Я не… – Я не договорил. – Погоди, что это?

Откуда-то неподалеку послышался низкий гул. Взглянув вниз, я, к своему удивлению, увидел, как выпячивается покрытая перегноем лесная подстилка. Листья и мох разошлись, обнажив металлический люк, из которого вылетела очередная группа дронов, промчавшись мимо моего дерева.

– Миззи, – прошептал я в микрофон, – сбоку от тебя заходят другие дроны.

– Облом, – сказала девушка и на мгновение замешкалась. – Ты ведь знаешь…

– Да, это слово я знаю. Возможно, тебе придется перейти к следующей фазе. – Я взглянул на отверстие в земле, которое начало закрываться, издавая тот же низкий гул. – Приготовься, – похоже, у «Ночного сокола» есть туннели, ведущие в лес. Они могут запускать дроны оттуда, откуда их вовсе не ждешь.

Люк внизу замер, оставшись наполовину открытым. Нахмурившись, я наклонился, вглядываясь внимательнее. Долж но быть, в какой-то из механизмов попали земля и камни. Вполне естественная проблема, когда прячешь люк посреди леса.

– Абрахам, – возбужденно проговорил я в микрофон, – тут люк заело! Можешь попробовать пройти через него.

– Думаю, это будет не так-то просто, – ответил он.

Снова подняв глаза вверх, я увидел, что пара дронов отступила после череды взрывов со стороны Миззи, зависнув над тем местом, где находился Абрахам.

– Треск! – прошептал я, а затем, подняв винтовку, парой выстрелов сбил обе машины. Мы запаслись пулями, которые при попадании поджаривали любую электронику. Я не знал, каким образом они работают, но они стоили нам практически всего, что у нас было, включая вертолет, на котором Коди и Абрахам бежали из Ньюкаго. Впрочем, он в любом случае чересчур бросался в глаза.

– Спасибо за помощь, – сказал Аб, когда оба дрона упали наземь.

Подо мной скрежетали механизмы люка. Крышка сдвинулась еще на пару сантиметров.

– Проход может закрыться в любую секунду, – поторопил я. – Давай быстрей сюда.

– Тайком быстро не получится, Дэвид, – ответил Абрахам.

Я взглянул на дыру в земле. Ньюкаго был для нас потерян – Проф уже атаковал и разграбил все тамошние убежища. Нам едва удалось переправить в безопасное место Эдмунда, еще одного нашего союзника-эпика.

Жители Ньюкаго были в ужасе. В Новилоне дела обстояли немногим лучше – ресурсов не хватало, а за городом надзирали бывшие приспешники Регалии, служа теперь Профу.

Если ограбление провалится – мы банкроты. Придется где-нибудь затаиться и пытаться в течение следующего года начать все заново, пока Проф будет буйствовать, как ему вздумается. Я не знал точно, что он замышляет, почему он столь быстро покинул Новилон, но его поведение свидетельствовало о наличии некоего заговора или плана. Джонатан Федрус, оказавшийся во власти собственного могущества, вряд ли удовлетворится ролью правителя какого-нибудь города. Амбиции его были куда выше. Он мог стать самым опасным эпиком из всех, кого когда-либо знал наш мир. При мысли об этом у меня внутри все перевернулось. Тянуть больше было нельзя.

– Коди, – сказал я, – видишь Абрахама? Можешь его прикрыть?

– Секунду, – пробормотал он. – Угу, вижу.

– Хорошо, – ответил я. – Тогда я пошел. Ты остаешься за главного.

Соскользнув по веревке, я ударился ногами о лесную подстилку, хрустнув сухой листвой. Впереди снова пришел в движение заевший было люк. Сдавленно вскрикнув, я бросился к нему и прыгнул под крышку, соскользнув по пологому пандусу. Люк со скрежетом закрылся за моей спиной.

Я был внутри. И скорее всего, в ловушке.

Что теперь?

В тусклом свете тянувшихся вдоль стен аварийных ламп виднелся уходящий вниз под небольшим наклоном туннель. Наклон был не слишком крутым, так что я поднялся на ноги и начал спускаться, держа винтовку у плеча. Висевшую на бедре рацию я переключил на другую частоту, как, согласно протоколу, должен был поступить любой, сумевший попасть внутрь «Ночного сокола». Остальные члены нашей команды были в курсе, как со мной связаться.

В полумраке мне захотелось включить мобильник, используя его в качестве фонарика, но я сдержался. Кто знает, что встроила в свою продукцию компания «Ночной сокол»? Собственно, кто знает, что на самом деле могут эти телефоны? Их технология была основана на способностях эпиков. Телефоны, которые работают в любых условиях и которые невозможно запеленговать? Даже я, выросший в подземельях Ньюкаго, понимал, что все это – настоящая фантастика.

Добравшись до подножия склона, я включил прибор ночного видения и тепловизор в своем прицеле. Треск, до чего же великолепное оружие! Впереди тянулся безмолвный коридор из сплошного гладкого металла от пола до потолка. Судя по длине туннеля, он должен был вести под стенами в сам комплекс; вероятно, это был служебный ход.

На контрабандных фотографиях «Ночного сокола» можно было увидеть всевозможные мотиваторы и технологические устройства, разложенные на верстаках. Именно они подвигли нас на этот сумасбродный план «хватай и беги»; мы надеялись, что удастся раздобыть нечто полезное.

Вся эта технология была каким-то образом получена от эпиков. Еще до того, как я обнаружил у Профа суперспособности, мне следовало догадаться, насколько мы зависимы от эпиков. Я всегда представлял себе мстителей как неких чистых и непорочных борцов за свободу человечества – обычных людей, сражающихся с экстраординарным врагом.

Но в итоге все оказалось совсем не так. У Персея имелся его волшебный конь, у Аладдина – его лампа, а у царя Давида из Ветхого Завета – Божье благословение. Хочешь сразиться с Всевышним? Тогда стоит взять Бога в свои союзники.

Мы же отрезали от богов кусочки, помещали их в коробочки и использовали силу таких вот «нехитрых» устройств. Бо льшая часть этих технологий создавалась здесь, в компании «Ночной сокол», тайно поставлявшей оружие, произведенное из мертвых эпиков.

В наушниках затрещало, и я едва не подпрыгнул.

– Дэвид? – послышался по закрытому радиоканалу голос Меган. – Что ты сейчас делаешь?

Я поморщился.

– Нашел служебный туннель для дронов и сумел туда пробраться, – прошептал я.

Последовала пауза, а за ней одно слово: «Слонц».

– Что? Слишком безрассудно?

– Треск, нет. Ты не взял с собой меня!

Где-то рядом с ней раздался взрыв.

– Похоже, ты развлекаешься на славу, – заметил я, продолжая двигаться вперед с поднятой винтовкой, на случай если появятся ли дроны.

– Это точно, – ответила Меган. – Перехватываю мини-ракеты собственной рожей. Сплошное веселье.

Я улыбнулся – для этого мне было достаточно лишь звука ее голоса. Черт возьми, я бы предпочел, чтобы на меня наорала Меган, а не похвалил кто-нибудь другой. К тому же, поскольку она со мной разговаривала, никаким перехватом мини-ракет с помощью собственной физиономии она не занималась. Меган являлась бессмертной в том смысле, что возродилась бы, умерев, но во всем остальном была столь же уязвима, как и любой другой. А из-за недавних проблем она еще и пыталась ограничить использование собственных способностей.

Так что действовать ей приходилось в основном по старинке – перебегая среди деревьев, швыряя гранаты и стреляя под прикрытием Коди и Миззи. Я представил, как она ругается вполголоса и потеет, целясь в пролетающий дрон, а лицо ее…

Уфф… ладно. Пожалуй, стоит все-таки сосредоточиться.

– Постараюсь их отвлечь, – сказала Меган, – но будь осторожен, Дэвид. У тебя не полный защитный комплект, и дроны засекут тепло твоего тела, если окажутся слишком близко.

– Отпад, – пробормотал я, без понятия, что означает это слово.

Впереди внезапно посветлело. Я выключил прибор ночного видения и замедлил шаг, затем, пройдя еще немного, остановился. Туннель заканчивался широким белым коридором, тянувшимся направо и налево. Ярко освещенный, с выложенным плиткой полом и металлическими стенами, он был абсолютно пуст, словно офис напротив магазина, где устроили бесплатную раздачу пончиков.

Достав из кармана карты, я сверился с ними. Просветления не наступило, хотя одна из фотографий во многом напоминала этот коридор. Что ж, оставалось лишь каким-то образом отыскать тут что-нибудь полезное с технологической точки зрения, стянуть его и выбраться обратно в лес.

Проф или Тиа наверняка придумали бы план получше, но их с нами не было, так что я выбрал случайное направление и зашагал дальше. Когда несколько минут спустя напряженная тишина сменилась быстро приближающимся звуком, отдававшимся от стен коридора, я облегченно вздохнул…

И бросился в сторону звука – не потому, что мне так уж хотелось увидеть его источник, но потому, что я заметил в коридоре дверь. Распахнув ее – к счастью, она оказалась не заперта, – я проскользнул в темное помещение. Прислонившись к двери спиной, я услышал, как снаружи пролетают мимо несколько дронов. Повернувшись и взглянув в маленькое окошко в двери, я увидел, как они с жужжанием проносятся по белому коридору и сворачивают в служебный туннель.

Тепло моего тела роботы не засекли. Переключив рацию на открытый канал, я прошептал:

– Из дыры, через которую я вошел, сейчас вылетят новые дроны. Коди, доложи обстановку.

– У нас в запасе еще осталось несколько трюков, – ответил снайпер, – но тут становится жарковато. Абрахаму удалось проникнуть внутрь через крышу. Хватайте, что сумеете найти, и как можно быстрее выбирайтесь оттуда.

– Принято, – сказал по радио Абрахам.

– Понял, – подтвердил я, окидывая взглядом помещение, в котором оказался.

Вокруг стояла кромешная тьма, но, судя по стерильному запаху, это была какая-то лаборатория. Включив прибор ночного видения, я быстро осмотрелся.

И обнаружил, что меня окружают трупы.

С трудом удержавшись от испуганного крика, я с отчаянно бьющимся сердцем вновь обвел прицелом винтовки помещение, заполненное длинными столами и раковинами, которые перемежались несколькими большими ваннами. Стены комнаты были уставлены от пола до потолка полками, забитыми банками разных размеров. Наклонившись, я пригляделся получше к склянкам на ближайшей полке. Там оказались части тел – пальцы, легкие, мозги. Судя по этикеткам, все они были человеческими. Видимо, в этой лаборатории анатомировали трупы.

Подавив приступ тошноты, я попытался сосредоточиться. Не хранятся ли в подобном помещении мотиваторы? Все использовавшие технологии эпиков устройства нуждались для работы в мотиваторах, и, если я не найду их склад, вся наша операция окажется бесполезной.

Я начал искать мотиваторы – маленькие металлические коробочки размером примерно с батарею для мобильника. Треск! Прибор ночного видения заливал все вокруг зеленым сиянием, и в прицеле винтовки помещение приобретало еще более зловещий вид.

– Эй! – послышался по радио голос Миззи, заставивший меня подпрыгнуть чуть ли не до потолка. – Дэвид, ты там?

– Да, – прошептал я.

– Сражение с моей стороны переместилось ближе к Меган, так что у меня образовалась передышка, – сказала Миззи. – Коди велел узнать, не нужно ли тебе что-нибудь.

Я сомневался, что она может чем-то помочь, но слышать человеческий голос в своих наушниках в любом случае было приятно.

– Я в какой-то лаборатории, – ответил я. – Тут полно полок с частями тел в банках и… – Я вновь ощутил приступ тошноты, повернувшись и глядя в прицел на стоящие неподалеку ванны. Каждая была закрыта стеклянной крышкой и чем-то заполнена. Закашлявшись, я попятился назад. – И неких ванн, в которых плавают какие-то куски непонятно чего. Как будто банда каннибалов собралась поиграть в «операцию». Только вместо игрушечных органов у них тут настоящие.

Протянув руку, я открыл шкаф, в котором обнаружилась целая полка заспиртованных сердец. Шагнув вперед, я почувствовал, как моя нога наткнулась на что-то мягкое, и отскочил, нацелив винтовку в пол, но это оказалась всего лишь мокрая тряпка.

– Миззи, – прошептал я, – тут сплошная жуть. Как думаешь, безопасно будет включить свет?

– Это было бы чрезвычайно глупо с твоей стороны. Думаешь, у тех, в чьем распоряжении имеется суперзащищенный бункер и летающие штурмовые дроны, нет в лабораториях ни единой камеры наблюдения? И не надейся.

– Намек понял.

– Может, тебя уже заметили и в твою сторону движется эскадрилья смертоносных коптеров. Но если ты еще не в ловушке и тебе не грозит немедленная смерть, я бы посоветовала вести себя осторожнее.

Голос Миззи звучал возбужденно, чуть ли не радостно. Порой она казалась куда живее, чем целая стая накачанных кофеином щенков. Обычно ее присутствие лишь прибавляло оптимизма, но, с другой стороны, обычно я не был весь на нервах, пробираясь через заполненное кусками трупов помещение.

Присев, я дотронулся до тряпки на полу. Она была еще мокрой, а это могло означать, что кто-то задержался допоздна на работе и наша атака ему помешала.

– Есть что спереть? – спросила Миззи.

– Нет. Разве что тебе хочется сшить себе нового дружка.

– Бррр! Слушай, просто посмотри, что можно ухватить, и сматывайся. Мы и так уже подзадержались.

– Ладно, – ответил я, открывая очередной шкаф. Там оказались хирургические инструменты. – Потороплюсь. Тут… погоди-ка.

Я замер, прислушиваясь. Или мне почудилось?

Да, какое-то постукивание. Я попытался выкинуть из головы картину встающего из ванны трупа. Звук доносился со стороны двери, через которую я вошел, и на полу в том месте внезапно вспыхнул крошечный огонек.

Нахмурившись, я осторожно шагнул к нему. Это оказался маленький дрон, плоский и круглый, с вращающимися щетками снизу. Он прошел через небольшой клапан возле двери, похожий на кошачью дверцу, и теперь протирал пол.

Я облегченно вздохнул.

– Это всего лишь робот-уборщик, – сказал я по радио.

Робот тотчас же смолк. Миззи что-то ответила, но слов я не разобрал – маленький дрон вновь включился и метнулся обратно к двери. Бросившись на пол, я вытянул руку и едва успел схватить робота, прежде чем он сумел ускользнуть через «кошачью дверцу».

– Дэвид? – тревожно спросила Миззи. – Что там у тебя?

– Я идиот, – ответил я, морщась от боли в локте, которым ударился, когда падал. – Робот понял, что что-то не так, и попытался сбежать, но я его поймал. Может, он успел кого-то предупредить.

– Вполне, – сказала Миззи. – Возможно, у него есть связь с системой охраны.

– Значит, надо торопиться. – Я поднялся на ноги. Перевернув робота вверх ногами, я положил его на полку рядом с маленьким холодильником со стеклянной дверцей, внутри которого свисали со стойки мешочки с кровью. Еще несколько таких же мешочков лежало прямо на рабочем столе. Бррр… – Возможно, некоторые из этих тел принадлежат эпикам, – сказал я. – Могу их забрать – тогда у нас будут образцы ДНК. Они могут нам пригодиться?

– Как?

– Не знаю, – ответил я. – Может, из них как-то можно сделать оружие?

– Ну да-а-а, – скептически протянула Миззи. – Присобачу ступню спереди к винтовке и буду надеяться, что теперь мое оружие начнет стрелять лазером или что-то в этом духе.

Я почувствовал, что краснею, хотя мне было не до смеха. Если бы удалось похитить какую-нибудь ценную ДНК, мы могли бы обменять ее на полезное снаряжение. Хотя, если признаться, эти части тела вряд ли бы на что-то сгодились. Важные составляющие ДНК эпиков быстро разлагались, так что, если я действительно хотел найти товар на продажу, тре бовалось искать замороженные образцы ткани.

Морозильные камеры. Где они могут быть? Я поднял крышку одной из ванн, но вода внутри оказалась лишь прохладной, а не ледяной. Опустив крышку, я огляделся. Напротив ведущей в коридор двери виднелась еще одна.

– Знаешь, – сказал я Миззи по пути к выходу, – тут все выглядит именно так, как я и ожидал.

– Ты что, ожидал найти помещение, забитое частями трупов?

– Типа того, – ответил я. – В смысле, если уж сумасшедшие ученые делают оружие из мертвых эпиков, почему бы им не иметь помещение, полное трупов?

– Не вполне понимаю, к чему ты клонишь, Дэвид. Только пугаешь меня, и все.

– Погоди. – Я добрался до двери, которая оказалась заперта.

Мне потребовалось несколько пинков, чтобы ее открыть. Шум меня не особо беспокоил – если рядом кто-то был, он уже слышал, как я сражался с маленьким дроном. Дверь распахнулась, и за ней обнаружился коридор, поменьше первого и совершенно темный. Из второго туннеля не доносилось ровным счетом никаких звуков, и я решил проверить, куда он ведет.

– И все-таки, – продолжал я, – мне интересно, как именно они делают оружие из эпиков?

– Понятия не имею, – ответила Миззи. – Я могу довольно легко починить новую технологию, но мотиваторы – не моя стихия.

– Когда эпик умирает, его клетки тотчас же начинают распадаться, – сказал я. – Любой это знает.

– Любой зануда.

– Я не…

– Да ладно тебе! – засмеялась Миззи. – Прими как данность. Будь собой, и все такое. Мы все, по сути, зануды, только в разных областях. Кроме Коди. Думаю, он гик, или как это называется… не помню. Что-то насчет поедания куриных голов?

Я вздохнул:

– Когда эпик умирает, можно взять образец его клеток, если поспешить. Считается, что самое важное – митохондрии. Замораживаешь клетки, а потом можно продать их на черном рынке. Каким-то образом из этого получаются разные технологии. Проблема в том, что Разрушитель позволил Регалии сделать ему хирургическую операцию. Я видел шрамы. Используя его способности, они изготовили бомбу.

– То есть…

– То есть зачем вообще была эта операция? – сказал я. – Он ведь мог просто дать образец крови. Зачем Регалии понадобилось обращаться к некоему хирургу?

Миззи замолчала.

– Гм… – наконец пробормотала она.

– Вот именно.

Если честно, раньше я считал, что получить технологии из способностей эпика можно только в том случае, если он мертв. Регалия и Разрушитель доказали обратное. Но если можно создавать технологии из живых эпиков, почему Стальное Сердце не сотворил легион непобедимых солдат? Возможно, растиражировать себя ему помешала паранойя, но почему бы тогда не создать сотню версий Эдмунда – эпика, который снабжал его город электричеством?

Я добрался до угла темного коридора. Включив в прицеле инфракрасную подсветку, я выглянул за угол, обшаривая коридор в поисках опасности. Прибор ночного видения показал маленькое помещение, где стояли несколько больших холодильных шкафов. Я не видел никаких источников тепла, хотя таймер в прицеле предупреждал, что пора возвращаться. Вот только если я уйду и Абрахам тоже ничего не добудет, мы разорены. Так что обязательно нужно было что-то найти.

Я присел, тревожась не только потому, что время было на исходе, но и из-за того, что успел увидеть. Кроме вопроса о создании мотиваторов из живых эпиков, имелась и другая проблема. Когда шла речь об основанной на способностях эпиков технологии, подразумевалось, что все устройства создаются в результате одного и того же процесса. Но как такое могло быть? Оружие не имело ничего общего с биодетектором, дававшим возможность определить, кто является эпиком, а кто нет. И уж тем более они отличались от спирила – продукта основанной на способностях эпиков технологии, позволявшего летать на струях воды.

Занудой я вовсе не был, но знал достаточно, чтобы понять – все эти технологии относятся к совершенно разным областям науки. Специалиста по мышам к лошади не вызовешь – но когда дело касалось технологий эпиков, казалось, будто одного и того же опыта достаточно для создания самых разнообразных устройств.

Признаться, именно эти вопросы и являлись настоящей причиной, по которой мы оказались здесь, в «Ночном соколе». Проф хранил немало секретов еще до того, как очутился во власти собственных сверхспособностей. Казалось, будто никто и никогда не был полностью со мной откровенен на эту тему.

Мне хотелось получить ответы, и, вероятно, они были где-то рядом. Возможно, путь к ним мне преграждала группа боевых роботов-дронов, внезапно возникших передо мной.

Ой!..

Одновременно вспыхнули прожекторы всех дронов, ослепив меня, а затем роботы открыли огонь. К счастью, я вовремя их заметил и успел снова спрятаться за угол, так что пули пролетели мимо.

Повернувшись, я бросился бежать назад по коридору. Выстрелы гнавшихся за мной дронов заглушали голос Миззи у меня в ухе. Каждый из роботов состоял из квадратного основания с поворачивающимися во все стороны колесами и веретенообразного туловища со штурмовой винтовкой наверху. Они были идеально приспособлены для маневрирования среди набитых мебелью помещений и в коридорах, но, треск, мне казалось унизительным убегать от чего-то, больше похожего на вешалки для одежды, чем на боевые машины.

Добравшись до лаборатории с трупами, я вбежал в нее, а затем, затормозив, прижался спиной к стене рядом с дверью. Нажав кнопку, я вывел картинку с прицела на маленький экран сбоку моего «готшалька», что позволило мне выставить винтовку из-за угла и стрелять, не рискуя угодить под пулю.

Роботы катились в мою сторону, словно искрящиеся швабры на колесах. Мне лично было бы стыдно создавать столь по-дурацки выглядящих дронов. Я стрелял очередями, особо не целясь, так как коридор был достаточно узким. Я уложил нескольких роботов и замедлил продвижение остальных, которым пришлось пробираться через обломки.

Когда я завалил еще нескольких, уцелевшие жестянки отступили за угол, укрывшись в помещении с холодильни ками.

– Дэвид? – Мое внимание наконец привлек встревоженный голос Миззи. – Что происходит?

– Все в порядке, – ответил я. – Но меня заметили.

– Уходи.

Я колебался.

– Дэвид?

– Тут что-то есть, Миззи. Запертая комната под охраной дронов – наверняка они вошли туда сразу же, как только началась наша атака. Или эта комната вообще постоянно под охраной. А это значит…

– Во имя Напасти, ты когда-нибудь поумнеешь?

– Ты же сама мне только что говорила: «прими как данность» и все такое. – Я выпустил еще очередь, заметив движение в конце коридора. – Сообщи Абрахаму и остальным, что меня заметили. Выводите всех и будьте готовы к отступлению.

– А ты?

– Собираюсь выяснить, что находится в той комнате. – Я на секунду замешкался. – Возможно, придется подставиться.

– Что?!

– Я ненадолго отключусь. Извини.

Бросив рацию и наушники, я нажал кнопку сбоку моей винтовки, выдвигавшую снизу небольшую треногу. Я нацелил оружие в туннель под углом, надеясь, что пули срикошетят от металлической стены в роботов, но на самом деле это был лишь отвлекающий маневр. Винтовка могла стрелять дистанционно, с помощью слегка оплавившегося пульта, который я извлек из специального кармашка на оружии.

Я отбежал вглубь комнаты, стреляя короткими очередями лишь для видимости. Прожекторы дронов были достаточно яркими, и их света, отраженного от стекла и металла, было вполне достаточно, чтобы разглядеть все, что находилось в помещении. Я схватил с полки маленького роботауборщика, все еще отчаянно вращавшего колесами, затем взял мешочек с кровью со стола и моток хирургической ленты, которую до этого заметил в одном из ящиков.

Оторвав кусок ленты, я закрепил на роботе мешочек и проткнул его ножом. Подбежав к двери, через которую попал сюда в первый раз, я приоткрыл ее и поставил за ней робота, который быстро покатился по коридору, оставляя за собой широкий кровавый след, столь же заметный, как внезапное соло на трубе посреди выступления рэпера.

Отлично. Теперь оставалось надеяться, что мне удастся изобразить, будто в меня попали. Схватив еще один мешочек с кровью, я также проткнул его ножом и, глубоко вздохнув, бросился к двери, возле которой дроны обстреливали мой «готшальк».

Роботы добились определенных успехов – они убрали с дороги павших и продолжали наступать. Когда дроны начали стрелять в меня, я отскочил назад, затем вскрикнул и брызнул кровью на стену, а после метнулся к одной из ванн, отмечая кровью другой след в сторону выхода.

Под стеклянной крышкой содержимого ванны практически не было видно, но я поднял стекло и, скрежеща зубами, забрался внутрь, ощущая прикосновение каких-то скользких кусков, которые – я почти не сомневался – были чьими-то потрохами. Погружаясь в холодную жидкость, я прекрасно осознавал весь ужас ситуации, в которой оказался, но, к счастью, уже успел привыкнуть к тому, что, приводя в исполнение собственные планы, порой попадаю в достаточно унизительное положение. На этот раз я сел в лужу преднамеренно. Так что в определенном смысле это был прогресс!

Я старался не шевелиться, надеясь, что прохладная вода в ванне скроет меня от любых инфракрасных датчиков, которыми могли пользоваться роботы. Увы, чтобы меня не было видно, пришлось закрыть крышку ванны и затаить дыхание. Я лежал среди плавающих органов, глядя на мерцающие надо мной огни прожекторов вошедших в лабораторию роботов. Сквозь воду и стекло я почти ничего не мог увидеть, но прекрасно представлял, как дроны собираются вокруг ванны, глядя на меня и забавляясь моими тщетными попытками их отвлечь.

Я задерживал дыхание, пока не почувствовал, что у меня разрываются легкие. Мое лицо, не закрытое комбинезоном, начало замерзать. К счастью, свет прожекторов дронов наконец исчез. Я сумел продержаться еще немного, прежде чем открыл крышку и, дрожа, огляделся вокруг. В лаборатории царила кромешная тьма.

Роботы, похоже, клюнули на приманку. Протерев глаза, я выбрался наружу. Треск, можно подумать, тут не было жутко еще до того, как я решил забраться в ванну с по трохами, прячась от смертоносных роботов. Тряхнув головой, я направился туда, где оставил рацию и винтовку. Я подобрал с пола наушники, но на них попала кровь, и, судя по всему, они не работали.

Пришлось воспользоваться рацией старомодным способом.

– Я вернулся, – тихо произнес я, нажав кнопку передачи и говоря в рацию.

– Дэвид, ты сумасшедший, – послышался ответ.

– Привет, Меган, – улыбнулся я, проскальзывая в узкий коридор и пробегая мимо лежащих на полу роботов. – Все вернулись на свои исходные позиции?

– Все, кому хватило ума.

– Я тоже тебя люблю, – ответил я. Остановившись возле угла, где впервые наткнулся на роботов-охранников, я выглянул за него. Помещение впереди оставалось темным, как и прежде. Накинув ремень винтовки на плечо, я взглянул в прицел в поисках оставшихся роботов. – Я почти готов. Дай мне еще несколько минут.

– Принято.

Я переключил рацию только на передачу, чтобы переговоры по ней моих товарищей не встревожили любых находящихся поблизости врагов. К несчастью, на прочие предосторожности у меня не оставалось времени. Мой трюк с ложным следом вскоре могли раскрыть. Словно подтверждая мои опасения, здание содрогнулось от отдаленного взрыва.

Пошарив по стене, я нашел выключатель и зажег свет, затем подошел к одному из больших морозильников. На поверхности из нержавеющей стали отразилось мое лицо с двухнедельной щетиной. Мне показалось, что я выгляжу как оборванец, над чем любила подшучивать Меган.

С отчаянно колотящимся сердцем я распахнул дверцу первого шкафа, выпустив облако ледяного воздуха. Внутри оказались ряды стеклянных пробирок с разноцветными колпачками – не мотиваторы, которые я искал, но, скорее всего, образцы ДНК эпиков.

– Что ж, – прошептал я, – по крайней мере, это не замороженные обеды.

– Нет, – послышалось в ответ. – Я держу их в другом шкафу.

Я замер, чувствуя, как по спине бежит холодок. Стараясь не делать резких движений, я медленно обернулся и обнаружил, что, увы, не заметил одинокого робота, прятавшегося в темном закоулке. Вряд ли в его напоминающей жердь фигуре было что-то пугающее, чего, однако, нельзя было сказать об установленной на его верхушке усовершенствованной штурмовой винтовке ФАМАС-Г3.

У меня возникла мысль выстрелить в дрона, но мое оружие было повернуто в другую сторону, и оставалось лишь надеяться, что я успею попасть в робота, прежде чем он пристрелит меня самого. Однако шансы на это были невелики.

– В другом морозильнике действительно находится еда, – продолжал доносившийся из робота мягкий мужской тенор. Вероятно, голос принадлежал одному из загадочных руководителей компании «Ночной сокол». Большинство дронов походили на автономные, но их хозяева наверняка за мной наблюдали – на каждой винтовке имелась камера. – Причем вовсе не замороженные обеды, а стейки. Несколько отборных кусков мяса с ребрышек, оставшихся со старых добрых времен. Мне больше всего их не хватает.

– Кто ты? – спросил я.

– Тот, кого ты пытаешься ограбить. Как ты сумел отвлечь моих дронов?

Прикусив губу, я попробовал оценить время реакции винтовки робота, медленно двигаясь вбок и наблюдая, как она следует за мной. Треск! Аппаратура слежения работала превосходно – винтовка оставалась нацеленной прямо на меня. В динамиках робота послышалось негромкое кудахтанье, похожее на предупреждение, и я замер.

Но способно ли его оружие поворачиваться во все стороны? Может, и нет…

– Как же низко пал всемогущий Джонатан Федрус! – произнес голос. – Теперь он посылает ударную группу, чтобы попытаться меня обокрасть.

Федрус? Ну конечно. Сотрудник компании «Ночной сокол» считал, что мы все еще работаем с Профом. Мстители не особо распространялись о том, что он стал жертвой собственных способностей; большинство вообще не знало, что он эпик.

– Мы явились сюда лишь потому, – сказал я, – что вы отказались с нами торговать.

– Да уж, весьма благородно с вашей стороны. «Продайте нам то, что мы хотим, или мы заберем это силой». От спецгруппы Джонатана я ожидал большего. Вы едва… – Он замолчал, а затем продолжил уже тише: – Что значит – там еще один? Что-что они украли? Откуда им вообще стало известно, где оно находилось, черт побери?

Послышался приглушенный ответ. Я попытался выйти из-под прицела робота, но дрон снова издал тот же кудахчущий звук, на этот раз громче.

– Эй, ты! – снова обратился ко мне голос. – Свяжись со своими дружками и скажи им, чтобы вернули то, что украл тот, другой, или я в самом деле тебя убью. У тебя три секунды.

– Э-э…

– Две секунды.

– Эй, ребята!..

Стена справа от меня расплавилась, окатив меня жаром, и за ней возникла темная фигура.

Я бросился на пол и, вопреки инстинкту, покатился в сторону робота-дрона. Он успел выстрелить, но, как я и надеялся, не сумел наклонить винтовку настолько низко, чтобы в меня попасть.

Это означало, что попали в меня только один раз.

Пуля угодила в ногу. Не знаю, как это могло случиться, но, треск, боль была адская.

Робот попытался отступить, но я схватил его, не обращая внимания на жгучую боль в ноге. Когда в меня стреляли в последний раз, я сперва ничего не почувствовал, но сейчас едва соображал от боли. И все же мне удалось не дать роботу снова в меня выстрелить – я отсоединил винтовку, и та упала на пол.

К несчастью, пока я сражался с роботом, от потолка отцепились два десятка дронов, до этого маскировавшихся под панели, и зависли прямо надо мной. Опасность оказалась куда серьезнее, чем я полагал, хотя в данный момент их внимание было сосредоточено на шагнувшей из остатков стены темно-красной, словно расплавленный камень, человеческой фигуре, которая состояла целиком из пламени. Огнемет. Вот только, к сожалению, ненастоящий.

Держась за раненое бедро, я огляделся в поисках Меган. Она пряталась за углом коридора, ведущего в лабораторию. Огнемет не был настоящим, но не был он и иллюзией – скорее, тенью из иной версии нашего мира. И он пришел не затем, чтобы меня спасти, – Меган просто наложила на наш мир расходившиеся из того мира волны, создавая видимость присутствия Огнемета.

Ей удалось одурачить дроны – я действительно ощущал исходящий от расплавленной стены жар и чувствовал запах дыма. Когда дроны открыли лихорадочную стрельбу, я сунул руку в открытый морозильник и схватил горсть пробирок, а затем заковылял к Меган, которая сама направилась ко мне, как только поняла, что я ранен.

– Слонц! – проворчала она, подставляя плечо и таща меня в сторону укрытия, а затем сунула украденные мной пробирки себе в карман. – Стоит оставить тебя на пять минут одного, и ты тут же получаешь пулю.

– По крайней мере, у меня для тебя подарок, – сказал я, прислонившись к стене, пока она быстро перевязывала мою рану.

– Подарок? Те пробирки?

– Новая винтовка, – ответил я, скрежеща зубами от боли, пока она туго затягивала бинт.

– В смысле – тот ФАМАС, что ты оставил там, на полу?

– Угу.

– Как ты, наверное, понимаешь, такая винтовка есть на каждом из сотни дронов, с которыми я сражалась снаружи. В данный момент из них можно построить целый форт.

– Что ж, когда закончишь строить форт, тебе понадобится хотя бы одна для стрельбы. Так что – всегда пожалуйста! К ней даже… – я поморщился от боли, – к ней даже прилагается помещение, полное смертоносных роботов. И еще там, возможно, есть несколько стейков. Не знаю, врал он насчет них или нет.

За ее спиной невозмутимо возвышался Огнемет. Пули плавились, не успевая до него долететь. Жар был не таким сильным, как казалось изначально, – будто огонь пылал где-то вдалеке, а мы ощущали лишь тепло нагретого им воздуха.

Способности Меган по-прежнему оставались для нас загадкой. Дроны, которые расплавил Огнемет, на самом деле вовсе не погибли, и никакой дыры в стене не существовало. Воздействие иного мира на наш было лишь мимолетным. На минуту с небольшим мы оказались в искаженной реальности, где смешались два мира, но несколько мгновений спустя все должно было вернуться в норму.

– Со мной все в порядке, – сказал я. – Надо уходить.

Меган молча подставила мне плечо. Тот факт, что она ничего не ответила, а также в разгар сражения отвлеклась на то, чтобы осмотреть мою рану, говорил о многом. Я был серь езно ранен и истекал кровью.

Мы двинулись по коридору в сторону лаборатории. Я обернулся, проверяя, не следуют ли за нами дроны, – их не было, но меня пробрала дрожь при виде Огнемета, который смотрел в мою сторону. На фоне искаженных языков пламени взгляд его черных глаз встретился с моим. Меган клялась, что наш мир для него невидим, и тем не менее он протянул ко мне руку.

Вскоре мы скрылись с его глаз. Громкие звуки выстрелов преследовали нас, когда мы, шатаясь, вошли в лабораторное помещение с органами. Мимо пронеслась еще од на группа дронов, но роботы не обратили на нас ни малейшего внимания. Их целью был эпик.

Через лабораторию мы вышли в освещенный коридор. За мной на полу тянулся кровавый след, на этот раз настоящий.

– Что это было за помещение? – спросила Меган. – В тех банках – что, сердца?

– Угу, – ответил я. – Ох… до чего же больно…

– Коди, – тревожно позвала Меган, – Абрахам уже вышел?.. Хорошо. Заводи джипы и приготовь аптечку. Дэвид ранен.

Ответа я не расслышал.

– Не знаю, как нам быть, Миззи. Будем надеяться, что удастся отвлечь их внимание, как и планировалось. Будь наготове.

Я сосредоточился на том, чтобы идти, стараясь не думать о боли. Мы свернули в туннель, ведущий к потайному входу, через который я сюда проник. Стрельба позади нас внезапно прекратилась.

Плохой знак. Огнемет исчез.

– Ты не могла сделать так, чтобы он следовал за нами? – спросил я.

– Мне нужна передышка, – ответила Меган сквозь зубы, глядя прямо перед собой. – Даже раньше, когда меня не волновали последствия применения моих сверхспособностей, приходилось несладко.

– Хочешь сказать… – начал я.

– Голова раскалывается, – сказала она. – Как вчера, только хуже. Как будто… в общем, как будто кто-то колотит мне по черепу, пытаясь проникнуть внутрь. Создание столь крупного искажения реальности толкает меня к краю пропасти. Но будем надеяться…

Меган остановилась. В туннеле перед нами собралась группа дронов, преграждая путь к выходу в лес. До люка оставалось еще около сотни метров, но я видел, что он взорван и в дыру просачивается солнечный свет. Вероятно, именно так вошла сюда Меган. Но поскольку теперь дорогу нам перекрывали дроны, выход мог с тем же успехом находиться в Австралии.

А затем внезапно обрушился потолок и сверху на нас полетели огромные куски металла, туннель содрогнулся, словно от взрыва. Однако я знал уже достаточно, чтобы понять – с этим взрывом что-то не так. Возможно, куски стали скрежетали не так громко, как следовало, а может, все дело было в том, как содрогался коридор. Или в том, как эти куски стали падали прямо перед нами, заслоняя нас от дронов, которые начали стрелять, но обломки не коснулись ни меня, ни Меган.

Это была всего лишь очередная межпространственная иллюзия, хотя и достаточно мощная, чтобы сбить меня с ног. Со стоном ударившись о землю, я попытался перекатиться на бок, оберегая раненую ногу. Вокруг все завертелось, и на мгновение я почувствовал себя кузнечиком, пришпиленным к летающей тарелке.

Когда окружающий мир вновь обрел стабильность, я обнаружил, что сижу скорчившись возле одного из упавших кусков металла, показавшегося мне вполне настоящим. Здесь, в созданном Меган слиянии двух миров, иллюзия становилась реальностью.

Моя кровь, просочившаяся сквозь импровизированную повязку, пачкала пол, оставляя на нем следы, как от грязной тряпки. Меган сидела рядом на корточках, склонив голову и тяжело дыша.

– Меган? – спросил я сквозь грохот стрельбы дронов. Треск… скоро они до нас доберутся, несмотря на все завалы.

Глаза девушки были широко открыты, губы раздвинулись, обнажив стиснутые зубы. По ее вискам стекал пот.

То, с чем ей приходилось сражаться, используя свои способности, теперь безжалостно атаковало ее саму.

Такого быть не должно.

Мы выяснили, каким образом можно сделать эпиков невосприимчивыми к разрушающему воздействию их сверхспособностей: если оказаться лицом к лицу с собственными глубоко потаенными кошмарами, тьма отступит.

Не так давно Меган вбежала в горящее здание, чтобы меня спасти, и взглянула в глаза собственным страхам. Теперь она должна была быть свободна. И тем не менее ее стиснутые зубы и напряженно нахмуренный лоб не оставляли никаких сомнений. Меган, не моргая, повернулась ко мне.

– Я ее чувствую, Дэвид, – прошептала она. – Она пытается пробиться.

– Кто?

Меган не ответила, но я понял, кого она имела в виду, – Напасть. Напасть, красное пятно в небе, новую звезду, возвестившую о появлении эпиков… которая сама была эпиком. Отчего-то я знал, что Напасть крайне разозлена тем, что мы докопались до правды. Выяснив связь эпиков с их слабостями, мстители поняли, как Меган может противостоять Напасти.

Стрельба со стороны дронов прекратилась.

– Этот обвал – своего рода иллюзия, да? – эхом отдался в коридоре все тот же голос. – Какого эпика вы убили, чтобы овладеть этой технологией? Кто рассказал вам, как изготовить мотиваторы?

По крайней мере, он говорил, а не стрелял.

– Меган… – Я взял девушку за руку. – Меган, посмотри на меня.

Она сосредоточила на мне взгляд, и, похоже, это помогло, хотя в ее глазах все еще плясали безумные искорки. Я подавил искушение отступить назад и позволить этому безумию вырваться наружу. Возможно, мы сумели бы спастись.

Но Меган при этом, скорее всего, погибла бы. Когда Проф поддался тьме, созданной его могуществом, он не моргнув глазом убил собственных друзей.

Я не мог допустить, чтобы подобное произошло и с Меган. Морщась от боли в раненой ноге, я достал из кармана зажигалку и высек огонь.

Меган на мгновение отпрянула, а затем, зашипев, попыталась схватить пламя, обжигая руку. Упавшие куски металла, которые мы использовали в качестве укрытия, замерцали и исчезли. Восстановился и потолок. Огонь все еще оставался слабостью Меган и сводил на нет ее способности. Вероятно, так будет всегда.

К счастью, пока Меган позволяла себе встретиться с собственным страхом лицом к лицу, она, судя по всему, могла отогнать от себя тьму. Лицо ее расслабилось, а тело со вздохом осело на землю.

– Здорово, – пробормотала девушка. – Теперь у меня болит не только голова, но и рука.

Слабо улыбнувшись, я оттолкнул от себя винтовку, затем проделал то же самое с винтовкой Меган и поднял руки, рассматривая окружающих нас дронов. Большинство роботов выглядели как штурмовые винтовки на колесах, однако некоторые продолжали парить в воздухе. Мне повезло – дроны поняли мои поднятые руки верно и палить не стали.

Одна из машин подкатилась ближе, и из ее основания выдвинулся маленький экран, на котором появилась подсвеченная сзади темная фигура.

– Это ведь было изображение Огнемета из Ньюкаго? Оно одурачило мои датчики, – сказал тот же голос. – Обычная иллюзия на такое неспособна. Какую технологию вы используете?

– Я расскажу, – сказала Меган. – Только не стреляй. Пожалуйста.

Она встала, незаметно откинув что-то ногой – свои наушники. Я накрыл их рукой и перекатился сверху, сделав вид, будто хватаюсь за кровоточащую ногу. Вряд ли дроны что-то заподозрят.

– Ну? – произнес голос. – Я жду.

– Межпространственные тени, – объяснила Меган. – Это не иллюзии, а расходящиеся из иной реальности волны.

Она стояла между дронами и мной. Большинство роботов целились именно в девушку – но, если бы они выстрелили, Меган бы просто снова воскресла.

Я оценил ее жест, но, треск, воскрешение могло иметь непредсказуемые последствия, особенно учитывая недавнее проявление ее сверхспособностей. Меган не умирала с тех пор, как мы побывали в Новилоне, и я надеялся, что так оно будет и впредь.

Нужно было что-то предпринять. Я скорчился, продолжая держаться за ногу. Боль была вполне реальной. Надеясь, что дроны не обратят внимание на истекающего кровью человечишку, я положил голову на наушники и украдкой прошептал в микрофон:

– Миззи? Слышишь меня? Коди? Абрахам?

Ответа не последовало.

– Не может быть, – сказал голос, обращаясь к Меган. – Я много раз пытался захватить подобного рода способность в мотиватор и сомневаюсь, что кому-то хватит знаний, чтобы совершить то, чего не удалось мне. Межпространственное перемещение слишком сложно, требует слишком многих сил, чтобы…

Я бросил взгляд на Меган, которая стояла с гордо поднятой головой перед развернутой в боевом строю армией, хотя голова ее раскалывалась от боли. Слова прозвучали заискивающе, словно девушка считала себя побежденной, но поза говорила о другом – об отказе преклонить голову перед кем бы то ни было.

– Ты ведь эпик? – спросил голос, тон которого стал жестче. – Никакой технологии, никакого мотиватора? Значит, Джонатан опять набирает команду? После того, как перешел на другую сторону?

Я не удержался от судорожного вздоха. Откуда он знает про Профа? Мне хотелось потребовать ответа, но сейчас я был не в том состоянии. Я опустил голову на пол, почувствовав внезапное головокружение. Треск… сколько крови я потерял?

Едва моя голова коснулась наушников, в них сквозь шум помех прорвался голос Миззи:

– Меган? Треск, не молчи! Ты…

– Это я, Миззи, – прошептал я.

– Дэвид? Наконец-то! Слушай, я заложила заряды, чтобы обрушить туннель. Можешь выбраться тем же путем? Могу устроить взрыв, когда ты выйдешь.

Заряды… Я взглянул на окружавшие нас дроны.

Иллюзии Меган…

– Давай прямо сейчас, Миззи, – прошептал я.

– Точно?

– Да.

Я напрягся.

Над головой раздался взрыв. Звук был громче, чем я ожидал. Куски металла упали в точности туда же, где лежали прежде, ударившись о землю в сантиметрах от того места, где скорчился я, – но я остался невредим, как и Меган.

Роботы, однако, обратились в прах, подобно юношеским мечтам.

Меган тотчас же оказалась рядом со мной. Вытащив из кобуры на бедре пистолет, она начала стрелять по оставшимся дронам. Мне удалось достать свой нож, однако, заметив его, Меган не преминула спросить:

– Ты серьезно?

– По крайней мере, это не дурацкий самурайский меч, – пробормотал я, упираясь спиной в обломки.

Когда рассеялась пыль, Меган уничтожила последний дрон, который, крутясь, покатился по земле.

С трудом поднявшись на ноги – вернее, на одну ногу, – я заковылял по разрушенному туннелю к своей винтовке.

– А это еще откуда? – спросила Меган, показывая на обвалившийся потолок.

Заряды Миззи не полностью обрушили туннель, – насколько я мог понять, упавшие обломки были полностью идентичны иллюзии, которую до этого создала Меган.

– Миззи сказала, что может взорвать туннель, после того как мы уйдем.

– И вместо этого ты велел ей обвалить его прямо нам на голову? – Подобрав винтовку, Меган протянула ее мне, затем подхватила свою.

– Я подумал – твои иллюзии ведь берутся из альтернативной реальности? И чем ближе эта реальность к нашей, тем легче ее вызвать? Ты выглядишь довольно усталой…

– И чувствую себя не лучше.

– …и я решил, что ты воспользовалась реальностью, очень похожей на нашу. Вот я и предположил, что, когда Миззи активирует свои заряды, потолок и стены обрушатся точно так же.

Снова подставив плечо, Меган помогла мне проковылять вокруг завала, пристрелив по ходу дела дрон, который пытался выбраться из-под упавшего камня.

– Могло и не сработать, – тихо проговорила она. – В других реальностях далеко не всегда все происходит одинаково с нашей. Ты мог погубить сам себя, Дэвид.

– Ну не погубил же, – ответил я. – Так что пока мы в безопасности…

Я не договорил, услышав отдавшиеся эхом в коридоре металлические звуки. Они доносились откуда-то издалека, из-за наших с Меган спин, – жужжание пропеллеров, лязг гусениц…

Меган посмотрела на меня, затем на выход в лес, до которого еще оставалось около тридцати метров.

– Нужно поторапливаться, – сказал я, ковыляя вперед.

Меган сняла мою руку с плеча и помогла опереться о стену, чтобы я не упал.

– Тебе потребуется время, чтобы отсюда выбраться, – заметила девушка.

– Значит, мешкать не стоит.

Меган приложила винтовку к плечу и посмотрела вглубь коридора.

– Меган!

– Отсюда, из-за обломков, удобно обороняться, – сказала она. – Постараюсь продержаться как можно дольше. Иди.

– Но…

– Дэвид, прошу тебя! Просто иди.

Я взял ее за плечо, привлек к себе и поцеловал. При этом я неловко вывернул ногу, и боль обожгла мне бок, но мне было все равно – поцелуй Меган того стоил.

Я отпустил ее и ушел, как она и велела.

Да, я чувствовал себя трусом, но, если работаешь в команде, учишься понимать, когда кто-то может справиться с задачей лучше тебя. И мне, как мужчине, следовало позволить своей бессмертной девушке погеройствовать.

В любом случае я собирался вернуться за ней, живой или мертвой. Не могло быть и речи о том, чтобы бросить ее тело, обрекая его на ту же судьбу, что и трупы в ваннах. Я ковылял вверх по склону, стараясь не думать о том, что может случиться с Меган. Если дроны одержат верх, она застрелится, поскольку альтернатива была слишком рискованной.

За моей спиной от стальных стен коридора эхом отдались выстрелы Меган. Дроны с треском разбегались во все стороны. Снова послышались очереди.

Я уже почти добрался до выхода, но увидел в лучах солнца снаружи какой-то силуэт. От роботов меня уже начинало тошнить. Поморщившись, я достал пистолет, но, к счастью, неясный силуэт превратился в крепкого темнокожего мужчину. Одет он был во все черное, очки ночного видения подняты на лоб, а в руках у него была громадная пушка. Увидев меня, Абрахам выругался с едва заметным французским акцентом.

– Как ты? – спросил он, спеша ко мне по короткому склону. – Где Меган?

– Прикрывает наш отход, – ответил я. – Хочет, чтобы мы уходили без нее.

Встретившись со мной взглядом, он кивнул и, повернувшись, прошел последние несколько метров вместе со мной.

– Дроны снаружи отступили обратно в комплекс, как только заметили тебя, – сказал Аб. – Все наши ждут у джипов.

Значит, не все потеряно.

– Она – эпик. – Это было утверждение, а не вопрос.

Я подпрыгнул, озираясь вокруг. Это был все тот же голос из лаборатории. Неужели какой-то дрон сумел нас засечь?

Нет. Панель на стене превратилась в дисплей, и та же темная фигура смотрела с него прямо на нас.

– Дэвид? – спросил Абрахам, стоя в падавшем сквозь проломленную крышу солнечном свете. – Идем.

– Она – эпик, – эхом отозвался я, повернувшись к экрану. Фигура показалась мне знакомой.

Внезапно вспыхнул свет. Тень исчезла, и на ее месте появился коренастый пожилой мужчина с круглой головой, полностью лысой, не считая нескольких прядей седых волос, торчавших подобно короне. Да, я уже видел его раньше. Один раз. На фотографии у Профа, сделанной много лет назад.

– Сегодня я стал свидетелем невероятных событий, – сказал он, – и меня мучает любопытство. Ты ведь тот, кого называют Сталеубийцей? Да… тот самый парень из Ньюкаго. Разве ты не убиваешь эпиков?

– Только тех, кто этого заслуживает, – ответил я.

– А Джонатан Федрус?

– Джонатана Федруса больше нет, – тихо проговорил Абрахам. – Остался лишь эпик Зеленый Луч. И мы сделаем то, что должно.

Я промолчал. Не то чтобы я не был согласен с Абрахамом, но произнести те же слова мне было нелегко.

Незнакомец внимательно разглядывал нас. Внезапно стрельба позади нас смолкла.

– Я отозвал свои машины. Нам нужно поговорить.

Но вместо ответа я грохнулся в обморок.

– У нас не возникло бы этих проблем, сотрудничай вы с нами.

Голос Меган. Мм… Я лежал в темноте, наслаждаясь его звуками, и меня крайне раздосадовало, когда дальше заговорила уже не она.

– Что мне оставалось делать? – произнес голос того человека из «Ночного сокола». – Сперва я узнаю, что Федрус перешел на другую сторону, а затем вы связываетесь со мной и требуете оружия? Мне это совершенно ни к чему.

– Могли бы и догадаться, что мы станем ему сопротивляться, – ответил Абрахам. – Мстители не переметнулись бы на сторону тирана лишь по той причине, что когда-то он был их командиром.

– Вы не поняли, – сказал незнакомец. – Я отверг ваши требования не потому, что думал, будто вы на него работаете, но потому, что я не треснутый идиот. Федрус слишком много обо мне знает. Я не намерен ни злить его, ни что-либо ему продавать. Я не желаю иметь с вами ничего общего.

– Тогда зачем вы нас сюда пригласили? – требовательно спросила Меган.

Застонав, я заставил себя открыть глаза. Нога моя ныла, но не так сильно, как я ожидал. Пошевелив ею, я ощутил лишь легкую боль. Но, треск, я и впрямь основательно вымотался.

Я моргнул, пытаясь сосредоточиться, и мгновение спустя надо мной появилось обрамленное золотистыми волосами лицо Меган.

– Дэвид? – спросила она. – Как ты себя чувствуешь?

– Словно ломоть хлеба на рок-вечеринке.

Меган с явным облегчением выдохнула:

– Он в порядке.

– Ломоть чего? – переспросил человек из «Ночного сокола».

– Ломоть хлеба, – повторил я, с трудом садясь. – На рок-вечеринке. Ну, знаете – кому нужен хлеб на рок-вечеринке? Туда приходят послушать крутой рок. А хлеб швыряют на пол и топчут ногами.

– Какая-то бессмыслица.

– Извините, – проворчал я. – Обычно с пулей в ноге я более красноречив.

Я находился в полутемном помещении с бесчисленным множеством диванов, на одном из которых и лежал. Перед еще одним, у дальней стены – длинным, черным и чересчур мягким, – стоял низкий столик, заставленный мониторами и прочим компьютерным оборудованием, а также грудой грязных тарелок. Человек из «Ночного сокола» сидел на другом диване ближе ко мне, возле маленькой тумбочки, на которой валялась скорлупа от арахиса и стояли два больших пустых пластиковых стакана. Рядом с ним расположился манекен ростом с обычного человека.

Настоящий манекен, какой можно найти в отделе одежды старого универмага. Его деревянное лицо было лишено каких-либо черт, а одежду его, словно у представителя элиты Ньюкаго, составляли широкополая шляпа и костюм в полоску. Поза его была расслабленной, со скрещенными ногами и сложенными на коленях руками.

Перед диваном, скрестив руки на груди, стоял Абрахам, все в том же черном маскировочном комбинезоне. Он снял маску, которая теперь висела у него на ремне, но за спиной все так же красовалась впечатляющая гравитонная мини-пушка Р328. Кроме Меган, других членов нашей команды в комнате не было.

– Неплохое местечко, – заметил я. – Как я понимаю, вся зарплата уборщикам ушла на ту лабораторию и ее ужасы?

– В лаборатории приходится поддерживать чистоту из-за специфики моей работы, – усмехнулся незнакомец. – Я пригласил вас к себе домой, юноша. Редкая честь.

– Прошу прощения, что не принес в качестве подарка зачерствевшие корки от пиццы, – ответил я, кивая в сторону грязных тарелок на столе в другом конце комнаты. Я с трудом поднялся, оперевшись о подлокотник дивана. Ощутив болезненную пульсацию в ноге, я посмотрел вниз и обнаружил, что мои штаны пришлось разрезать, чтобы добраться до раны.

Последняя зарубцевалась и выглядела так, словно заживала уже несколько недель, а может, и месяцев.

– Прошу прощения за то, что рана зажила не полностью, – задумчиво произнес человек из «Ночного сокола». – Мое устройство не столь эффективно, как некоторые другие.

Я кивнул Меган, давая понять, что со мной все в порядке. В присутствии врага она не стала предлагать мне руку для опоры, но осталась рядом.

– Где мы? – спросил я.

– Под моей лабораторией, – ответил незнакомец.

– А вы?..

– Дин Ночной Сокол.

Я моргнул:

– Серьезно? Вас что, прямо так и зовут?

– Нет, – сказал он, – но у меня дурацкая фамилия, и я использую это прозвище.

Что ж, очко в его пользу за честность – хотя меня пробрала дрожь при мысли, что можно отказаться от собственной фамилии. Мне не нравилось прозвище, которое мне дали, – Сталеубийца. Меня вполне устраивало имя Дэвид Чарльстон. Эту фамилию я получил от отца, и теперь, кроме нее, у меня не осталось от него практически ничего.

Ночной Сокол действительно был тем самым мужчиной, которого я видел на фото у Профа в Новилоне. Теперь он постарел, полысел и погрузнел, и щеки его свисали, словно стекающий с ломтя хлеба расплавленный в микроволновке сыр.

Дин с Джонатаном явно были друзьями, и Ночной Сокол знал, что Проф – эпик, причем знал достаточно давно.

– Вы были в первой команде Профа, – догадался я. – Вместе с Регалией и Темным Лесом, когда все они стали эпиками.

– Нет, – ответил Ночной Сокол. – Не я. Моя жена.

Верно. Я вспомнил слова Профа о том, что их было четверо. Женщина по имени… Амалия? С ней было связано нечто важное, но я не мог вспомнить, что именно.

– Я был заинтересованным наблюдателем, – продолжал Ночной Сокол. – Ученым, причем не вроде Джонатана – типа «Эй, ребята, смотрите, как я сейчас заморожу эту виноградину жидким азотом», а настоящим.

– И настоящим бизнесменом, – добавил Абрахам. – Вы построили империю на телах мертвецов.

Сидевший рядом с Ночным Соколом манекен развел руками, словно говоря: «Виновен по всем пунктам». Я вздрогнул и посмотрел на Меган.

– Угу, – прошептала она, – он двигается. Не могу понять как.

– Где Миззи и Коди? – прошептал я в ответ.

– Остались снаружи, на случай если это ловушка.

– Я первым разработал технологию мотиваторов. – Ответ предназначался Абрахаму. – И да, я извлекаю из нее выгоду. Как и вы. Так что не будем показывать пальцем, мистер Дежарден.

Лицо Абрахама осталось невозмутимым, но вряд ли он был рад услышать из уст Ночного Сокола собственную фамилию. Даже я ее не знал – мы почти не говорили о нашем прошлом.

– Просто здорово. – Я подошел к Абрахаму и плюхнулся на диван напротив Ночного Сокола и его жутковатого манекена. – Так зачем вы все-таки нас сюда пригласили?

– Эта девушка-эпик – Огнемет? – спросил Ночной Сокол, и его манекен показал на Меган. – Она все время была межпространственницей?

На самом деле не совсем так. Меган всегда говорила об Огнемете как о ком-то постороннем, о создании из иного измерения, которое она могла вызвать на короткое время. Сама себя она Огнеметом не считала, хотя разница между ней и эпиком из параллельной реальности была невелика.

– Да. – Помедлив, Меган села рядом со мной и закинула руку на спинку дивана, показав кобуру под мышкой. – Все несколько сложнее, но по сути… да, я – то самое, о чем вы говорите.

Я положил руку ей на плечо. Меган умела хранить хладнокровие – отчасти в силу характера, отчасти из желания держаться подальше от других… что ж, знакомство с эпиками порой бывало опасным. Но я замечал нечто большее по ее напряженному взгляду, которым она смотрела на Ночного Сокола, по тому, как шевелила большим пальцем, словно взводя курок воображаемого револьвера. На ее ладони виднелся большой красный волдырь в том месте, где она схватилась за пламя.

Мы знали, как держать тьму в узде, но наша война еще не завершилась победой. Меган тревожило недавнее прошлое. Если честно – меня тоже.

Манекен Ночного Сокола задумчиво наклонился и сдвинул шляпу на затылок, еще больше открыв свое лишенное черт лицо.

– Тогда, в лаборатории, юная леди, – сказал Ночной Сокол, – ты одурачила все мои датчики, камеры и программы. Ты не простая межпространственница, но весьма могущественная. Мои роботы докладывают о шрамах на стенах помещения, а некоторые мои дроны полностью уничтожены. Никогда прежде не видел ничего подобного.

– Мою ДНК вам не заполучить, – заявила Меган.

– Ты так считаешь? – усмехнулся Ночной Сокол. – У меня она уже есть. Я собрал десяток разных образцов, прежде чем вы оба успели добраться до служебного коридора. Думаешь, можно явиться сюда в костюме высшей защиты и сбежать, не оставив несколько клеток собственной кожи? Но не беспокойся – я вовсе не собираюсь создавать мотиватор на основе твоей ДНК. Есть кое-что поважнее.

Пока Ночной Сокол говорил, манекен продолжал жестикулировать. Внезапно я заметил, что этот Дин вообще не шевелится, а чересчур мягкие диваны и подушки создают впечатление, будто он втиснут в свое сиденье. Ночной Сокол был парализован, по крайней мере частично. Он мог говорить – все произнесенные им слова доносились из его собственного рта, – но не мог пошевелить ничем, кроме головы.

Как он мог стать инвалидом? Если у него имелась технология, способная исцелить меня, почему он не исцелился сам?

– Нет, – продолжал Ночной Сокол, все так же обращаясь к Меган. – В данный момент меня не интересует использование твоих способностей, но я хочу их понять. То, что ты сделала, свидетельствует о невероятном могуществе. Манипуляция реальностью – отнюдь не мелочь, юная леди.

– Я понятия об этом не имела, – сухо ответила девушка. – К чему вы клоните?

– Ты собиралась пожертвовать собой, – сказал Ночной Сокол. – Ты осталась, дав возможность уйти остальным.

– Да, ну и что? – пожала плечами Меган. – Ничего особенного. Я многое могу пережить.

– Ах, так ты, значит, высший эпик? – проговорил Ночной Сокол, и его манекен слегка выпрямился. – Мне следовало догадаться.

Меган плотно сжала губы.

– Ближе к сути, Ночной Сокол, – сказал я.

– Суть в нашем разговоре, – ответил он, и манекен махнул рукой. – Девушка столь несдержанно использовала свои способности, что это должно было вызвать у нее желание уединиться, неудержимую злобу и ненависть ко всем, кто окажется рядом. Джонатан – один из немногих известных мне эпиков, кто мог контролировать тьму, но даже он, воспользовавшись своими способностями, часто несколько дней держался подальше от других, пока снова не овладевал собой. Эта же юная леди вовсе не оказалась во власти тьмы, поскольку затем она самоотверженно рискнула жизнью ради своей команды.

Манекен наклонился вперед.

– Так в чем же секрет? – спросил Ночной Сокол.

Я взглянул на Абрахама, который едва заметно пожал плечами. Он не знал, следует нам делиться этой информацией или нет. Пока что мы соблюдали осторожность относительно того, когда и с кем говорить на тему борьбы с тьмой внутри эпиков. Подобные сведения могли случайно пошатнуть властную структуру Разъединенных Штатов, поскольку были связаны с обнаружением слабостей сверхлюдей.

У меня даже возникала мысль поведать об этом всему миру. Если бы эпики узнали о слабостях друг друга, возможно, это закончилось бы их взаимным уничтожением. Но правда, вероятно, куда более жестока. Произошло бы перераспределение власти, и одни эпики поднялись бы на вершину, а другие погибли. В итоге одна группа правила бы целым континентом, и нам пришлось бы иметь дело с организованным могущественным режимом – вместо сети городов-государств, сражавшихся друг с другом и потому остававшихся слабыми.

Рано или поздно мы все равно собирались распространить эту информацию среди лористов всего мира, – возможно, им удалось бы отвратить эпиков от тьмы. Но сперва требовалось проверить наше открытие и выяснить, будет ли оно вообще работать с другими эпиками.

У меня имелись большие планы – планы по изменению мира, – и все они начинались с ловушки. С одной важной атаки, возможно самой сложной из всех, в которых когда-либо доводилось участвовать мстителям.

– Я расскажу, как отвратить эпиков от их безумия, Ночной Сокол, – решил я, – но пообещай, что этот секрет пока останется между нами. И еще мне нужно, чтобы ты дал нам все необходимое снаряжение.

– Вы хотите его победить? – спросил Ночной Сокол. – Джонатана Федруса, или Зеленого Луча, как его теперь называют? Вы собираетесь убить Профа?

– Нет, – тихо ответил я, встретившись взглядом с таинственным Дином. – Мы собираемся сделать нечто куда более сложное. Мы намерены его вернуть.

Ночного Сокола нес манекен.

Идя следом, я смог разглядеть эту штуковину получше. Это был не обычный манекен из магазина. Он обладал деревянными пальцами на шарнирах и более прочным туловищем, чем я ожидал. И в целом скорее походил на большую марионетку, только без веревочек.

Также этот «механизм» был весьма силен. Он с легкостью нес Ночного Сокола, просунув руки в ремни на некоем подобии надетой на того упряжи. Казалось, будто манекен обнимает Дина сзади, обхватив руками живот и грудь, а Ночной Сокол привязан к нему во весь рост и только ноги этого странного человека болтаются в нескольких сантиметрах от пола.

Подобная поза не выглядела ни удобной, ни нормальной, но Ночной Сокол как ни в чем не бывало продолжал беседу, словно для паралитика было вполне естественным, что его таскает рослый деревянный голем.

– В общем, суть такова, – сказал я, пока мы шли по ничем не отличавшемуся от других коридору к сокровищнице Ночного Сокола. – Слабости связаны со страхами. Если эпик, оказываясь лицом к лицу со своим собственным кошмаром, гонит его прочь, точно так же он может рассеять и тьму внутри себя.

– Как правило, – послышался позади нас голос Меган.

Абрахам отправился наверх забрать Миззи и Коди – мы решили, что Ночному Соколу так или иначе придется доверять. Другого выбора у нас не оставалось.

– Страх, – пробормотал Ночной Сокол. – Так просто?

– И да и нет, – ответил я. – Вряд ли многим эпикам, оказавшимся в плену собственного могущества, нравится считать себя слабыми. Они избегают собственных страхов. В том-то и проблема.

– И все-таки интересно, почему никто больше не увидел этой связи? – В вопросе Ночного Сокола слышался скептицизм.

– Ее увидели мы, – тихо ответила Меган. – Каждый эпик интуитивно знает эту правду. Просто мы думаем о ней совсем иначе – связываем страхи с нашими слабостями, но противоположным правде способом. Все дело в кошмарах. Они сводят с ума. От них вскакиваешь с постели весь в поту, тяжело дыша и чувствуя запах крови. Эти кошмары – о твоей слабости. О потере могущества, о том, что снова становишься смертным, которого может прикончить любой несчастный случай. Вполне разумно бояться того, что может нас убить, так что в каком-то смысле кошмары вполне естественны. Но мы не понимали, что слабости порождены нашими страхами, – сперва приходят страхи, а потом слабости, а не наоборот.

Мы с Ночным Соколом остановились в коридоре, глядя на нее. Меган, как всегда, вызывающе посмотрела на нас в ответ, но я почувствовал, что в ней что-то надломилось. Треск… страшно представить, с чем была вынуждена жить эта девушка. То, что нам удалось выяснить, помогло ей, но в каком-то смысле лишь сильнее бередило ее душу, заставляя выставлять напоказ те стороны ее сущности, которые она изо всех сил пыталась скрыть.

В прошлом Меган совершила немало ужасного, служа Стальному Сердцу. На эту тему мы с ней не говорили. Она избежала худшего, вынужденная отказаться от своих способностей при внедрении в ячейку мстителей.

– Мы можем это сделать, Ночной Сокол, – сказал я. – Мы можем выяснить слабость Профа, а потом использовать ее против него. Но вместо того чтобы убить Джонатана, мы подстроим ловушку, которая вынудит его столкнуться с собственными страхами. Мы вернем его и докажем, что проблема эпиков имеет и иное решение.

– Не получится, – возразил Ночной Сокол. – Он знает вас и ваши методы. Во имя Напасти, он сам их разрабатывал! Так что Джон точно будет готов к вашей ловушке.

– В том-то и дело, – ответил я. – Да, он нас знает. Но и мы знаем его. Нам намного проще будет вычислить его слабость, чем слабости других эпиков. И к тому же нам известно кое-что важное.

– Что именно? – спросил он.

– В глубине души, – сказал я, – Проф хочет, чтобы мы победили. Он готов умереть и будет крайне удивлен тем, что на самом деле мы хотим его спасти.

Ночной Сокол пристально посмотрел на меня:

– Ты способен быть весьма убедительным, юноша.

– Ты понятия не имеешь насколько, – пробормотала Меган.

– Но чтобы его победить, нам требуются технологии, – продолжал я. – Так что мне не терпится увидеть, что у тебя есть.

– Что ж, у меня есть кое-что, что я мог бы вам одолжить. – Ночной Сокол вновь направился дальше по коридору. – Но вопреки вашим предположениям здесь вовсе не огромное хранилище тайных технологий. Практически каждый раз, когда у меня получается нечто стоящее, я тотчас же его продаю. Все эти дроны, знаете ли, недешевы. Мне приходится заказывать их из Германии и постоянно мучиться с их распаковкой. Кстати, я намерен выставить счет за те, что вы уничтожили.

– Мы тут молим тебя о помощи, – сказал я, нагоняя его, – и внезапно ты требуешь от нас оплаты?

– Насколько я слышал, ты весьма изобретательный пацан. Что-нибудь придумаешь. Вполне хватит образца замороженной крови Джонатана – если предположить, что ваш безумный план потерпит неудачу и в конце концов придется его убить.

– Не потерпит.

– Ты в этом так уверен? Зная историю мстителей, я и гроша не поставлю на любой план, после которого не осталось бы нескольких трупов. Но – посмотрим. – Манекен кивнул в сторону Меган.

Что-то в этом манекене показалось мне знакомым. Я на мгновение задумался, а потом у меня в голове что-то щелкнуло, наподобие челюстей сидящего за покерным столом гигантского жука.

– Деревянная Душа! – воскликнул я. – Ты добыл ее ДНК?

Ночной Сокол повернул ко мне голову:

– Как, во имя…

– Если подумать, связь легко просматривается. На свете не так уж много эпиков-кукольников.

– Она жила в глухой деревне в Пенджабе! – сказал Ночной Сокол. – И ее уже лет десять как нет в живых.

– Дэвид помешан на эпиках, – послышался за спиной голос Меган. – Мягко говоря, это его навязчивая идея.

– Вовсе нет, – возразил я. – Я просто как…

– Нет, – сказал Ночной Сокол.

– На этот раз сравнение будет осмысленным, обещаю. Я как…

– Еще раз – нет, – прервал меня Ночной Сокол. – Всех уже тошнит от твоих метафор, пацан.

Я обмяк. По полу пробежал маленький дрон-уборщик. Мстительно стукнувшись о мой ботинок, он тут же умчался прочь.

Манекен показал на меня, хотя для этого ему пришлось повернуться, поскольку руки его были заняты Ночным Соколом.

– Одержимость эпиками не свидетельствует о душевном здоровье. Тебе стоит следить за собой.

– Забавно слышать подобное от того, кто сделал карьеру на способностях эпиков – и пользуется ими прямо сейчас, для того чтобы передвигаться по своим катакомбам.

– А с чего ты решил, будто я не одержим той же навязчивой идеей? Будем считать, что я сужу по собственному опыту. Эпики одновременно странны, чудесны и ужасны. Не поддавайся искушению. Оно может довести до… неприятностей.

Отчего-то при этих словах Ночного Сокола я вспомнил про лабораторию и плавающие в ваннах части тел. Этот человек явно был душевно болен.

– Учту, – ответил я.

Мы миновали открытую дверь, и я не удержался от соблазна в нее заглянуть. За ней оказалось идеально чистое помещение с большим металлическим ящиком в центре, похожим на гроб. Тусклое освещение и холодный стерильный запах лишь усиливали ощущение склепа. Рядом с гробом стоял большой деревянный шкаф, похожий на книжный. На его полках стояли какие-то коробки с предметами, большую часть которых, похоже, составляла одежда – шапки, рубашки, какие-то ящички…

Все коробки были подписаны, и я с трудом сумел разобрать текст на некоторых из них: «Демо», «Абстракт», «Взрывоплет»…

Это были имена эпиков. Образцы ДНК Ночной Сокол, вероятно, держал в морозильниках, но здесь хранились его трофеи. Как ни странно, на самой большой коробке таблички не было – лишь жилет и нечто похожее на пару перчаток, подсвеченные отдельной лампой.

– Мотиваторов ты там не найдешь, – заметил Ночной Сокол. – Только… сувениры.

– А как мне найти мотиваторы? – Я посмотрел на него. – Что они на самом деле собой представляют?

– Ты понятия не имеешь, насколько было сложно помешать другим найти ответ на этот вопрос, пацан, – улыбнулся Ночной Сокол. – Фокус в том, что мне нужны помощники, которые собирают для меня материал, но мне совсем не хочется, чтобы они при этом знали, как самим собрать мотиватор. Потому приходится прибегать к дезинформации. К полуправде.

– Ты не единственный, кто этим занимается, Ночной Сокол, – заявила Меган, подойдя ближе. – Есть еще корпорация «Ромеро» и Ай-ти-си в Лондоне. Не такой уж это большой секрет.

– Ошибаешься, – сказал Ночной Сокол. – Другие компании прекрасно понимают, насколько важно сохранить тайну. Вряд ли даже Джонатан знает всю правду. – Дин снова улыбнулся, безвольно свисая в объятиях манекена. Его усмешка уже начинала меня утомлять.

Манекен повернулся и направился по коридору к другой двери.

– Погоди. – Я поспешил следом. – Мы что, не зайдем в ту комнату с сувенирами?

– Нет, – ответил Ночной Сокол. – Там нет еды.

Манекен толкнул дверь, и я увидел за ней плиту и холодильник, хотя из-за покрытого линолеумом пола и монолитного стола в центре помещение больше походило на кафетерий на оружейной фабрике, где прошло мое детство, чем на кухню.

Я бросил взгляд на Меган. Манекен вошел внутрь и усадил Ночного Сокола в большое мягкое кресло возле стола, затем направился к холодильнику и начал там шарить в поисках чего-то невидимого.

– Я не прочь слегка перекусить, – заметила Меган.

– Тебе не кажется все это несколько… ненормальным? – тихо спросил я. – Речь идет о машинах, сделанных из трупов таких же сверхлюдей, как ты, Меган.

– Это вовсе не значит, будто я принадлежу к какому-то другому виду. Я все равно человек.

– Однако у тебя другая ДНК.

– Но все равно я человек. Не пытайся понять. С ума сойдешь.

Ее ответ нисколько меня не удивил – попытка объяснить сущность эпиков в лучшем случае действительно могла свести с ума. Когда Америка подписала акт о капитуляции, объявивший о нераспространении законодательства на эпиков, кто-то из сенаторов объяснял, что не стоит рассчитывать, будто сверхлюди станут соблюдать человеческие законы, если не подчиняются даже законам физики.

Но пусть меня называют глупцом – я хотел понять. Мне требовалось постичь их суть. Я посмотрел на Меган:

– Мне не важно, кто ты, пока ты – это ты, Меган. Но мне не нравится, что мы используем трупы эпиков, не понимая, что мы с ними делаем и как это все работает.

– Тогда вытянем у него эту информацию, – прошептала она, наклонившись ближе. – Ты прав – мотиваторы могут оказаться весьма полезны. Что, если принцип их работы как-то связан со слабостями или страхами эпиков?

Я кивнул.

Из кухни послышались новые звуки. Заглянув за дверь, я, к своему удивлению, увидел, что Ночной Сокол расслабленно сидит в кресле, а манекен стоит возле микроволновки, жаря попкорн.

– Попкорн? – спросил я. – На завтрак?

– Апокалипсис случился десять с лишним лет назад, пацан, – ответил он. – Мы живем на пограничье, в пустыне.

– И при чем тут это?

– При том, что все традиции давно мертвы и похоронены, – сказал он. – Я этому даже рад! Потому что теперь могу есть на завтрак все, что пожелаю.

Я собрался было войти, но Меган схватила меня за плечо, привлекая к себе. От нее пахло дымом, порохом от использованных гильз и жженым деревом от горящего леса. Чудесный запах пьянил сильнее любых духов.

– Что ты тогда хотел сказать? – спросила она. – Когда мы говорили о тебе и Ночной Сокол не дал тебе закончить?

– Ничего. Просто глупости.

Меган продолжала выжидающе смотреть мне в глаза.

– Ты говорила, что у меня навязчивая идея, – вздохнул я. – Только на самом деле все не так. Я просто похож на робота для стрижки ногтей размером с комнату и на паровом приводе.

Она удивленно подняла брови.

– По сути, я могу делать только одно, – объяснил я, – но, черт побери, лучше всех на свете.

Меган улыбнулась, и ее улыбка показалась мне самой прекрасной в мире. А потом она меня поцеловала.

– Я люблю тебя, Дэвид Чарльстон.

– Уверена, что можешь полюбить гигантского робота для стрижки ногтей?

– Ты – это ты, кем бы ты ни был, – ответила она. – И только это имеет значение. – Она помолчала. – Только, пожалуйста, не вырастай размером с комнату. Не слишком изящно, знаешь ли.

Она отпустила меня, и мы вошли в кухню, чтобы обсудить за попкорном судьбу мира.

Мы расположились за большим столом со стеклянной крышкой, под которой виднелся черный камень. В нем было что-то величественное, казавшееся полностью неуместным на фоне отслаивающегося линолеума и выцветшей краски на стенах. Манекен чопорно уселся на табурет рядом с большим креслом Ночного Сокола и начал кормить его попкорном, по кусочку зараз.

У меня имелись весьма смутные познания о Деревянной Душе, женщине-эпике, способности которой похитил Ночной Сокол, чтобы создать себе слугу. Считалось, что она могла мысленно управлять марионетками, а это означало, что манекен не был автономным, являясь, скорее, дополнительным набором конечностей для Ночного Сокола, – наверняка он носил при себе некое устройство, позволявшее управлять манекеном.

За дверью послышались новые голоса. По полу юркнул маленький дрон, которого Ночной Сокол послал за Абрахамом – возможно, чтобы помешать ему заглянуть куда не следовало. Вскоре вошел и сам высокий канадец, кивнув нам.

За ним последовали остальные двое членов моей команды. Первым появился Коди, долговязый тип лет сорока, в камуфляжной охотничьей куртке и кепи. Впрочем, он оделся так вовсе не специально – просто он всегда носил камуфляж. Весельчак уже много дней не брился, объясняя это «традицией настоящих горцев перед битвой».

– Это что, попкорн? – спросил он с заметным акцентом. Подойдя к столу, Коди выхватил горсть из миски прямо из-под руки манекена. – Потрясающе! Абрахам, ты и впрямь не шутил насчет этого жуткого деревянного робота!

За ним вприпрыжку вбежала Миззи – стройная негритянка с копной стянутых на затылке курчавых волос, напоминавших черное облако от атомного взрыва. Заняв место за столом как можно дальше от Меган, она одарила меня ободряющей улыбкой.

Я старался не думать об отсутствующих членах команды, Вэл и Экселе, погибших от руки Профа. Пропавшей без вести Тиа, вероятно, тоже не было в живых. Хотя мы обычно не говорили на эту тему, Абрахам по секрету признался мне, что ему известно еще о двух ячейках мстителей. Он пытался связаться с ними, когда бежал из Ньюкаго, но ответа не получил. Похоже, Проф добрался и до них тоже.

Коди с хрустом сжевал горсть попкорна.

– Как насчет добавки? Может, вам и невдомек, но у нас сегодня был утомительный день.

– Да, – ответил Ночной Сокол. – Весьма утомительное утро, которое целиком ушло на то, чтобы напасть на мой дом и попытаться меня ограбить.

– Ну-ну, – тут же откликнулся Коди, – без обид. И вообще, кое-где до сих пор считается вежливым начинать знакомство, врезав кулаком по роже. Никто не станет воспринимать тебя всерьез, если не умеешь драться.

– Осмелюсь спросить, – поинтересовался Ночной Сокол, – где находится это «кое-где»?

– Он считает себя шотландцем, – сказал Абрахам.

– Я и есть шотландец, сомневающийся ты наш, – бросил Коди, слезая со стула – судя по всему, чтобы самому приготовить себе попкорна, поскольку никто не предложил своих услуг.

– Назови хоть один город в Шотландии, – потребовал Абрахам, – кроме Эдинбурга.

– Ах да, город Эдвина, – проговорил Коди. – Там, где похоронены старики Адам и Ева, которые, ясное дело, были шотландцами.

– Само собой, – кивнул Абрахам. – Так какие-нибудь еще названия приходят на ум?

– Тысячи. Лондон. Париж. Дублин.

– Это…

– …настоящие шотландские города, – закончил Коди. – Их основали мы, но потом явились другие и забрали их у нас. Нужно учить историю. Хочешь попкорна?

– Нет, спасибо, – ответил Абрахам, смущенно улыбнувшись мне.

Я наклонился к Ночному Соколу:

– Ты обещал дать нам технологии.

– «Обещал» – это слишком сильно сказано, пацан.

– Мне нужно то исцеляющее устройство, – сказал Абрахам.

– Болеотвод? Ничего не выйдет. У меня нет запасного.

– Ты тоже его так называешь? – нахмурившись, спросила Меган.

– Одна из старых шуток Джонатана, – ответил Ночной Сокол, и его манекен пожал плечами. – Он и дал этой штуке название. В любом случае мой и в подметки не годит ся исцеляющим способностям Профа. Но ничего другого у меня нет, и я вам его не отдам. Однако у меня есть пара других забавных штучек, которые я мог бы вам одолжить. Первая…

– Погоди, – сказала Миззи. – У тебя есть исцеляющее устройство и ты продолжаешь таскаться на руках этого болвана? Почему бы не вылечить собственные ноги?

Ночной Сокол бесстрастно уставился на нее, и манекен покачал головой, словно вопрос о его увечье нарушал некое табу.

– Что тебе известно об исцеляющих способностях эпиков, юная леди? – спросил он.

– Ну… – проговорила Миззи, – эпики, которых мы убиваем, остаются мертвыми навсегда. Я как-то не видела, чтобы они исцелялись.

– Исцеляющие способности эпиков, – начал Ночной Сокол, – не меняют твою ДНК или иммунную систему. Они просто устраняют повреждения клеток. Я стал таким, какой я есть, не из-за несчастного случая, – будь дело лишь в разрыве спинного мозга, все было бы прекрасно. Проблема намного глубже, и хотя я выяснил, что могу частично вернуть конечностям чувствительность, она вскоре снова исчезает. Так что приходится прибегать к услугам Мэнни.

– Ты… дал ему имя? – спросил Абрахам.

– Конечно. Послушай, мне начинает казаться, будто вы вовсе не хотите, чтобы я дал вам те технологии.

– Хотим, – сказал я. – Продолжай, пожалуйста.

Закатив глаза, он принял из руки манекена очередную порцию попкорна.

– Так вот, несколько месяцев назад в Сибири погиб один эпик – в довольно драматической схватке между двумя деспотами. В тех краях тогда оказался некий предприимчивый торговец, которому удалось добыть…

– Ртич? – оживился я. – Тебе удалось имитировать Ртич?

– Пацан, ты знаешь чересчур много. Как бы тебе это не вышло боком.

Я пропустил его замечание мимо ушей. Ртич была могущественным эпиком. Я искал нечто такое, что могло бы уравнять наши шансы с Профом. Нам требовался некий козырь, нечто, чего он не мог ожидать…

Меган ткнула меня локтем в живот:

– Ну? Может, поделишься?

– Угу, – буркнул я, заметив, что Ночной Сокол замолчал. – В общем, Ртич была русским эпиком с весьма специфическим набором способностей. Формально она не являлась высшим эпиком, но была крайне могущественна. Ночной Сокол, речь идет обо всех ее способностях?

– Каждый мотиватор может обеспечить лишь одну, – ответил он.

– Что ж, – сказал я, вставая, – в таком случае я полагаю, что ты имитировал ее ртутный шар. Почему мы все еще тут сидим? Идем! Хочу попробовать его в деле.

– Эй, шотландец, – бросил Ночной Сокол, – не принесешь мне колы из холодильника, раз уж все равно стоишь?

– Само собой, – ответил Коди, насыпая в миску свежую порцию попкорна. Протянув руку, он достал из холодильника колу – той же марки, которая нравилась Тиа.

– Ага, – добавил Ночной Сокол, – и еще тот контейнер с картофельным салатом.

– Картофельный салат и попкорн? – спросил Коди. – Странный ты чувак, что ни говори.

Подойдя к столу, он толкнул в сторону Ночного Сокола прозрачный контейнер, поставив сверху колу, а затем плюхнулся на стул рядом с Миззи и, положив ноги в рабочих башмаках на стол, откинулся на спинку стула и набросился на еду с такой яростью, словно особо злой початок кукурузы сжег его дом.

Я продолжал стоять, надеясь, что остальные последуют моему примеру. Мне не хотелось сидеть и трепаться о способностях эпиков – мне хотелось их применить, тем более что данная конкретная способность могла оказаться столь же захватывающей, как и спирил, только без воды, которой я был сыт по горло. Может, я и был готов дать пучине поглотить меня ради спасения друзей, но это вовсе не означало, что вода и я испытывали друг к другу нежные чувства, – скорее, между нами было заключено нечто вроде перемирия.

– Ну? – поторопил я.

Манекен Ночного Сокола открыл контейнер с картофельным салатом, внутри которого оказалась маленькая черная коробочка.

– Он прямо тут.

– Ты хранишь свои бесценные устройства в картофельном салате? – бесстрастно произнесла Меган.

– Знаешь, сколько раз сюда вламывались, чтобы меня ограбить? – спросил Ночной Сокол.

– И все попытки потерпели крах, – сказал я. – Это сооружение неприступно.

– Пацан, – фыркнул Ночной Сокол, – мы живем в мире, где люди в буквальном смысле могут проходить сквозь стены. Неприступных мест не существует – я просто слишком хорошо умею врать. Собственно, даже вам удалось кое-что у меня украсть – хотя, как вам еще предстоит узнать, от похищенного Абрахамом нет никакой пользы. Одно устройство имитирует собачий лай, а другое ускоряет рост ногтей, не более того. Далеко не каждая способность эпиков поразительна, хотя эти две мне все равно нравятся. Из них получаются хорошие обманки.

– Обманки? – удивленно переспросил Абрахам.

– Конечно, – ответил Ночной Сокол. – Я всегда оставляю на виду пару тех или иных штучек, чтобы людям казалось, будто они украли нечто полезное, стоившее затраченных усилий. У меня давно расписан сценарий – я прихожу в ярость оттого, что меня ограбили, клянусь отомстить и прочее бла-бла-бла. Обычно меня оставляют в покое, радуясь, что получили хоть что-то. Так или иначе – догадайтесь, сколько раз за десятки вторжений кому-то пришло в голову заглянуть в контейнер с картофельным салатом?

Манекен извлек коробочку и положил ее на стол, – по крайней мере, та была упакована в герметичный пакет. Я откинулся на спинку стула, любуясь ею и представляя все ее возможности.

– Как тебе удалось запихнуть столько фей в такую маленькую коробочку? – спросил Коди, показывая на устройство. – Неужели не обломал им крылышки?

Мы многозначительно проигнорировали его слова.

– Ты вроде говорил про еще одно устройство, – сказал Абрахам.

– Угу, – ответил Ночной Сокол. – У меня тут где-то есть старый кристаллизатор. Стоит подсоединить его к чистой кристаллической решетке – и можно вырастить новые кристаллы за несколько секунд. Может пригодиться.

– Э-э-э… – подняла руку Миззи. – Кто-нибудь понимает, зачем, собственно, нам это нужно? Звучит, конечно, круто, и все такое, но… кристаллы?

– Ну видишь ли, – сказал Ночной Сокол, – соль тоже кристалл.

Мы тупо уставились на него.

– Вы ведь собираетесь отправиться в погоню за Джонатаном? – продолжал он. – И в курсе, что он в Атланте?

Атланта.

Я снова опустился на стул. Атланта находилась под юрисдикцией Шабаша, свободного союза эпиков, пообещавших не трогать друг друга. Время от времени один помогал другому убить соперника, пытавшегося завладеть их городом, – что для эпиков практически было равносильно крепкой дружбе.

Но, несмотря на все познания об эпиках, мои сведения о мире были достаточно обрывочны. Природа Новилона с ее светящимися плодами и сверхъестественными красками застигла меня полностью врасплох. В душе я оставался пугливым мальчишкой, лишь несколько месяцев назад покинувшим родные края.

– Атланта, – тихо проговорил Абрахам. – Или то, что теперь называется Ильдития. Где она сейчас находится?

– Где-то в Восточном Канзасе, – ответил Ночной Сокол.

«Канзас? – подумал я и тут же вспомнил: – Ну да, Ильдития же движется». Но – настолько далеко? Я читал про ее движение, но полагал, что город остается в пределах одного и того же региона.

– Но что он там делает? – спросил Абрахам. – Что нужно Джонатану Федрусу в городе из соли?

– Откуда я знаю? – сказал Ночной Сокол. – Я всеми силами пытаюсь избежать его внимания. Я следил, куда он отправился, ради собственной безопасности, но, во имя Напасти, не собираюсь его дразнить.

Манекен поставил миску на стол.

– Попкорна у меня больше нет, так что пришло время обговорить условия моего маленького подарка. Можете забрать ртич и кристаллизатор, но вы должны немедленно отсюда убраться и больше не выходить со мной на связь. Не упоминайте меня при Джонатане и даже в собственных разговорах, чтобы он не мог подслушать. Проф любит доводить дело до конца. Если он явится сюда за мной, то не оставит тут ничего, кроме дымящейся воронки.

Я взглянул на Меган, которая смотрела на Ночного Сокола не мигая и поджав губы.

– Ты знаешь, что секрет в наших руках, – тихо сказала она ему. – Ты знаешь, что мы близки к тому, чтобы найти ответ. Настоящее решение.

– Именно потому я вам и помогаю.

– Только отчасти, – возразила Меган. – Ты готов швырнуть в комнату гранату, но не хочешь смотреть на взрыв. Ты знаешь, что в этом мире нужно что-то изменить, но не хочешь меняться вместе с ним. Ты слишком ленив.

– Я реалист, – ответил Ночной Сокол, и его манекен встал. – Я принимаю мир таким, какой он есть, и делаю все возможное, чтобы в нем выжить. Даже то, что я дал вам эти два устройства, может быть для меня опасно – Джонатан наверняка узнает дело моих рук. Остается лишь надеяться, что он решит, будто вы получили их от какого-нибудь торговца оружием.

Манекен подошел к холодильнику и достал еще несколько предметов. Один из них он положил на стол. Предмет выглядел как тюбик с майонезом, но, когда манекен открыл крышку, в гуще приправы оказалось еще одно маленькое устройство. Сложив эти предметы в мешок и повесив его на руку, манекен подошел к Ночному Соколу сзади, намереваясь поднять калеку.

– У меня есть еще вопросы, – сказал я, вставая.

– Очень жаль, – ответил Ночной Сокол.

– У тебя есть и другие технологии, которые ты мог бы нам дать. – Абрахам показал на мешок. – Ты дал нам лишь те, которые, по твоему мнению, не создадут для тебя слишком много проблем с Профом.

– Ты совершенно прав, – ответил Ночной Сокол. – Уходите. Я пришлю вам счет с дроном. Если останетесь в живых – рассчитываю на его оплату.

– Мы, знаешь ли, пытаемся спасти мир, – сказала Миззи. – А значит, и тебя в том числе.

– Ты хоть понимаешь, что половина тех, кто ко мне приходил, пытались спасти мир? – фыркнул Ночной Сокол. – Треск, мне уже доводилось работать с мстителями, и вы постоянно пытаетесь спасти мир. Вот только что-то у вас это не очень получается, а теперь, когда Джонатан переметнулся на другую сторону, похоже, стало еще хуже. Если бы я снабжал вас технологиями бесплатно, то давно бы уже обанкротился и вам некого бы было ограбить. Так что не стоит задирать нос и сыпать банальностями.

Манекен повернулся и вышел. Я продолжал стоять возле своего стула, с нескрываемым разочарованием глядя на остальных.

– Вам не кажется, что он чересчур внезапно нас покинул?

– Ты что, не заметил, насколько он странный чувак? – спросил Коди, шевеля ногой контейнер с картофельным салатом.

– По крайней мере, мы хоть что-то получили, – сказал Абрахам, вертя в руках одну из коробочек. – Так что наше положение куда лучше, чем было вначале. К тому же теперь мы знаем, где Джонатан устроил себе новое логово.

– Угу. – Я бросил взгляд на Меган. Вид у нее был обеспокоенный, – похоже, она чувствовала то же, что и я. Да, мы получили кое-какое оружие, но не получили ответов на наши вопросы. – Забирайте все это, – сказал я. – Коди, обшарь на всякий случай холодильник. И сматываемся отсюда.

Все занялись делом, а я обнаружил, что тупо смотрю в коридор за дверью. Вопросов оставалось еще очень много.

– Ну так как? – Меган подошла ко мне. – Хочешь, я выведу отсюда остальную команду?

– Что? – переспросил я.

– Помнишь, как ты гнался за нами и Профом по нижним улицам Ньюкаго, хотя тебе прямым текстом сказали, что, если не остановишься, тебя могут подстрелить?

– Угу, – улыбнулся я. – Тогда я решил, что, если меня подстрелят мстители, будет даже круто. Только представь, каково это – демонстрировать друзьям шрам от пули со словами, что в тебя стрелял сам Джонатан Федрус!

– Ну и зануда же ты! Я к тому, что тебе стоит догнать Ночного Сокола.

– Да я понял, – ответил я. – Проследи, чтобы все целыми и невредимыми выбрались наружу, а потом постарайся спасти меня от моей собственной глупости, если станет совсем кисло.

Быстро поцеловав ее, я подхватил свою винтовку, которую бросил мне Абрахам, и отправился в погоню за Ночным Соколом.

Долго искать мне не пришлось.

Коридор был пуст, но, заглянув в комнату с трофеями, мимо которой мы проходили раньше, я нисколько не удивился, обнаружив там сидящего в мягком кресле в дальнем конце помещения Ночного Сокола. Рядом с ним потрескивал газовый камин, а рядом валялся манекен, словно кто-то обрезал его невидимые веревочки.

Сперва я встревожился. Все ли в порядке с Ночным Соколом?

А потом я увидел его глаза, в которых отражалось колеблющееся пламя. Он не отрываясь смотрел на серебристый ящик посреди комнаты, похожий на гроб. По щеке Ночного Сокола скатилась слеза, и я понял, что ему, вероятно, хотелось побыть одному, не ощущая на себе даже молчаливого взгляда манекена.

– Ее ведь убил Проф? – прошептал я. – Твою жену. Она перешла на сторону зла и Профу пришлось ее убить?

Я наконец вспомнил подробности разговора, который состоялся у меня с Профом много недель назад, в маленьком бункере в окрестностях Новилона, где он занимался научными экспериментами. Он рассказал мне тогда о своей команде друзей, которые все были эпиками: он сам, Регалия, Темный Лес и Амалия. Со временем трое из них в итоге перешли на сторону зла.

Треск! Четверо, если считать Профа.

«Ничего не получается, Дэвид, – сказал он тогда. – Оно уничтожает меня…»

– Похоже, ты плохо слушаешь, что тебе говорят, пацан? – спросил Ночной Сокол.

Проскользнув в комнату, я подошел к гробу. Часть его крышки была прозрачной, и внутри виднелось красивое женское лицо в окружении разметавшихся золотистых волос.

– Она изо всех сил пыталась сопротивляться, – сказал Ночной Сокол. – А потом однажды утром я проснулся и… ее не оказалось рядом. Она не спала всю ночь, судя по оставленным ею шести пустым чашкам кофе. Она боялась заснуть.

– Кошмары, – прошептал я, коснувшись стекла в крышке гроба.

– Думаю, постоянное напряжение от бессонных ночей в конце концов ее сломило. Моя дорогая Амалия… Джонатан оказал услугу нам обоим, выследив ее, – никак иначе я это воспринимать просто не могу. Тебе следует отказаться от своей дурацкой идеи спасти его. Покончи с ним, парень. Ради него самого и ради всех нас.

Я оторвал взгляд от гроба и посмотрел на Ночного Сокола. Слеза все еще блестела на его щеке – он не мог ее вытереть самостоятельно.

– У тебя есть надежда, – сказал я. – Иначе бы ты нас не пригласил. Ты видел, как вела себя Меган, и первой твоей мыслью было, что мы нашли некий способ победить тьму.

– Возможно, я пригласил тебя просто из жалости, – ответил Ночной Сокол. – Жалости к тому, кто со всей очевидностью любит эпика. Как и я. Как и Тиа. Возможно, я пригласил тебя, чтобы предупредить. Будь готов к тому, пацан, что однажды утром ты проснешься и ее не окажется рядом.

Я пересек комнату, повесив винтовку на плечо, и попытался дотронуться до Ночного Сокола, но оказался не готов к молниеносной реакции манекена. Вскочив на ноги, тот схватил меня за руку, прежде чем я успел положить ее на плечо Ночного Сокола.

Бросив взгляд на мою руку, манекен, видимо, решил, что я не намерен причинить ему вред, и отпустил меня. Треск, ну и хватка же у него!

Моя рука упала на плечо Ночного Сокола.

– Я справлюсь, – попытался убедить я калеку. – Но мне нужны ответы, которые можешь дать только ты. Насчет мотиваторов и того, как они работают.

– Все это глупости, – сказал Дин.

– Ты держишь Амалию в анабиозе. Зачем?

– Затем, что я такой же глупец. Когда я ее нашел, в груди у нее зияла дыра величиной с кулак Джонатана. Она была мертва. Глупо было думать, что ее можно оживить.

– Но ты исцелил ее тело, – сказал я. – И сохранил его.

– Видишь те штуки там? – спросил он, кивая на дальнюю стену с тем, что осталось от погибших эпиков. – Их могущество не смогло ее вернуть. Все эти предметы принадлежали эпикам с исцеляющими способностями, на основе которых я изготовил мотиваторы. Но ни один не сработал. Ответа нет. И никакого секрета тоже нет. Мы вынуждены жить в том мире, какой есть.

– Напасть – эпик, – прошептал я.

Ночной Сокол вздрогнул и вновь перевел взгляд со стены на меня:

– Что?

– Напасть – эпик, – повторил я. – Личность. Регалия узнала всю правду, даже разговаривала с ней. Наши жизни разрушила вовсе не сила природы. Не звезда, не комета… а личность. – Я глубоко вздохнул. – И я намерен убить Напасть.

– Да ты с ума сошел, пацан, – проговорил Ночной Сокол.

– Спасение Профа – лишь первый шаг, – продолжал я. – Чтобы наш план удался, потребуются все его способности. Но после я намерен добраться до этой твари и уничтожить ее. Мы вновь сделаем мир таким, каким он был до того, как взошла Напасть.

– Ты и впрямь свихнулся.

– После того как я убил Стальное Сердце, то какое-то время болтался без дела, – сказал я. – Мне нужна новая цель в жизни. Почему бы и не замахнуться столь высоко?

Ночной Сокол уставился на меня, а потом закинул назад голову и громко расхохотался.

– Никогда не думал, что встречу кого-то тщеславнее Джонатана, пацан. Убить Напасть! Это же так просто!

Я взглянул на манекен, который схватился за живот и раскачивался туда-сюда, словно давясь от смеха.

– Ну так что? – спросил я. – Поможешь мне?

– Что тебе известно об эпиках, которые родились однояйцовыми близнецами? – спросил Ночной Сокол, пока манекен, наклонившись, вытирал ему щеки. Слезы от смеха смешались с теми, что он проливал по своей жене.

– Насколько я знаю, есть только одна пара. Криеры – Ханжа и Безумное Перо, из Шабаша. Кажется, в последнее время они орудовали в… Чарльстоне?

– Неплохо, неплохо, – ответил Ночной Сокол. – Свое дело ты и впрямь знаешь. Может, сядешь? А то как-то неловко.

Манекен пододвинул мне табурет, и я сел.

– История этих двоих, – объяснил Ночной Сокол, – уходит во времена примерно через год после Напасти, тогда же, когда обрели свои способности Проф и остальные. Как говорите вы, лористы, – первая волна. И именно благодаря им некоторые из нас начали задумываться о том, как действуют способности эпиков. У этих двоих…

– …в точности одинаковый набор способностей, – закончил я. – Управление давлением воздуха, манипуляция болью, предвидение.

– Угу, – сказал Ночной Сокол. – Но знаешь ли ты, что они – не единственная пара близнецов-эпиков? Это всего лишь единственная пара, в которой один не убил другого.

– Не может быть, – проговорил я. – Я бы об этом знал.

– Что ж, я и мои коллеги постарались, чтобы о других никто никогда не услышал. Поскольку секрет именно в них.

– Каждая пара близнецов обладала одинаковыми способностями? – предположил я. – Общими для обоих?

Ночной Сокол кивнул.

– Значит, это как-то связано с генетикой?

– И да и нет, – ответил Ночной Сокол. – Нам не удается найти в генетике эпиков ничего такого, что давало бы ключ к их способностям. Всю эту чушь насчет митохондрий мы придумали сами – она выглядела достаточно правдоподобной, поскольку ДНК эпиков быстро разрушается. Все остальное, что ты слышал насчет мотиваторов, – такой же наукообразный бред, с помощью которого мы сбиваем с толку своих конкурентов.

– Тогда… как?

– Как ты понимаешь, если я тебе расскажу, то нарушу мой договор с другими компаниями.

– Конечно.

Он приподнял брови, а его манекен сложил на груди руки.

– Если есть хоть малейший шанс, что я прав, – сказал я, – и сумею навсегда остановить эпиков, – разве не стоит рискнуть?

– Да, – ответил Ночной Сокол. – Но я хочу, чтобы ты пообещал мне, что не станешь ни с кем делиться секретом, пацан.

– Ты неправильно поступаешь, скрывая его, – возразил я. – Возможно, если бы правительства мира обладали этими знаниями, они смогли бы бороться с эпиками.

– Слишком поздно, – сказал он. – Дай слово.

– Ладно. – Я покачал головой. – Я расскажу своей команде, но возьму с них клятву хранить тайну. Никто больше ничего не узнает.

Немного подумав, Ночной Сокол вздохнул:

– Все дело в клеточных культурах.

– В чем в чем?

– В клеточных культурах, – повторил он. – Ну знаешь, когда берут образец клеток и продолжают выращивать их в лаборатории? Ответ именно в них. Достаточно взять клетки эпика, поместить их в пробирку с питательными веществами и пропустить через них ток. Бум – и ты имитируешь способности этого эпика.

– Шутишь? – спросил я.

– Нисколько.

– Неужели все настолько просто?

– Вовсе не просто, – сказал Ночной Сокол. – От силы электрического тока зависит, какую способность ты выделяешь. При этом следует задать ей правильное направление, иначе можешь взорваться… да что там, взорвать целый штат. Большинство наших экспериментов и все это оборудование основаны на использовании способностей, полученных из клеток эпиков.

– Гм… – пробормотал я. – То есть ты хочешь сказать, что Напасть не в состоянии отличить настоящего человека от сгустка клеток?

Весьма странная ошибка для мыслящего существа.

– Скорее, Напасти просто все равно, – ответил Ночной Сокол. – Если, конечно, Напасть действительно эпик. Кроме того, возможно, существует некое взаимодействие с мотиваторами, которого мы не в силах понять. Если честно, они зачастую весьма прихотливы – случается, что для кого-то та или иная способность просто не работает, хотя все остальные прекрасно могут ее использовать. Чаще такое бывает с эпиками. Джонатан доказал, что сверхлюди могут использовать мотиваторы, однако какие-то устройства в его руках работать отказывались. То же касается двух различных мотиваторов, которыми пользуется один человек, – устройства создают друг другу помехи, и в итоге работает лишь один из них.

Я задумчиво поерзал на табурете.

– Клеточные культуры… Гм… пожалуй, разумно, но… так просто?

– Как правило, у самой сложной загадки бывает самый простой ответ, – ответил Дин. – Но это только теперь кажется, будто все просто. Знаешь, сколько времени потребовалось ученым во времена до Напасти, чтобы научиться создавать культуры обычных человеческих клеток? Это крайне сложный процесс. То же и с мотиваторами. Мы трудились как рабы, чтобы создать первые из них. То, что называют мотиватором, на самом деле маленький инкубатор. Мотиватор питает клетки, регулирует температуру, выводит отходы. Хорошо сделанный мотиватор может служить десятки лет.

– Регалия знала твой секрет, – сказал я. – Она использовала клетки Разрушителя, чтобы создать бомбу.

Ночной Сокол замолчал. Взглянув на него, я увидел, что манекен прислонился к стене, заложив руки за спину и опустив голову.

– Что? – спросил я.

– Создавать мотиваторы из живых эпиков опасно.

– Для эпика?

– Нет, треск, для тебя самого! Эпики чувствуют, когда их способности использует кто-то еще. Это причиняет им страшную боль, и они ощущают, где именно это происходит. Естественно, сверхлюди стремятся найти источник боли и уничтожить его.

– Это проясняет ситуацию с близнецами, – вдруг осенило меня. – Как ты говорил…

– Один почти всегда убивает другого, – кивнул Ночной Сокол. – Один близнец испытывает боль каждый раз, когда другой использует свои способности. Вот почему я не делаю мотиваторы из живых эпиков. Это очень, очень плохая идея.

– Ну… судя по тому, что мне известно о Разрушителе, тот, вероятно, наслаждался этой болью. Он вроде кота.

– Гм… кота?

– Угу. Чокнутого побитого кота, который постоянно цитирует Библию и любит, когда ему делают больно. – Я наклонил голову. – Что? Думаешь, он больше похож на хорька? Может, ты и прав. Но Регалия… она сделала Разрушителю хирургическую операцию. Разве ей не хватило бы всего лишь образца его крови?

Манекен Ночного Сокола пренебрежительно махнул рукой.

– Старый трюк. Я сам им пользовался до того, как решил прекратить делать мотиваторы из живых эпиков, – чтобы они не догадывались, насколько на самом деле все просто. Так или иначе, теперь ты все знаешь. Вот только сомневаюсь, что это знание тебе чем-то поможет… А теперь я бы хотел остаться один.

Я поднялся, чувствуя внезапно навалившуюся на меня усталость – возможно, последствия моего исцеления.

– Ты знаешь, в чем слабость Профа?

– Понятия не имею, – покачал головой Ночной Сокол.

– Не врешь?

– Нет, – усмехнулся Дин. – Он никогда мне об этом не рассказывал, а все мои предположения оказались ошибочными. Спроси Тиа, – возможно, Джонатан говорил ей.

– Думаю, Тиа уже нет в живых.

– Проклятье! – Ночной Сокол замолчал, уставившись куда-то в пространство.

Я надеялся, что секрет мотиваторов прольет свет на то, каким образом Проф одарял своими способностями других. Однако я так и не понял, почему некоторым эпикам удавалось таким способом избежать тьмы. Если они вообще могут ее избежать…

Нужно было поговорить с Эдмундом, или Конденсатором.

Я направился к двери. Проходя мимо мертвого эпика в гробу, я про себя пожелал, чтобы Ночной Сокол так и не смог оживить эту женщину. Я сомневался, что в итоге он получил бы то, чего действительно хотел.

– Сталеубийца! – вдруг окликнул меня Дин.

Повернувшись, я увидел, что манекен протягивает мне маленькое устройство, напоминавшее старомодную батарейку вроде тех, что я видел в рекламе игрушек еще на фабрике. Мы обожали эти видеозаписи, что показывали нам после ужина. Отчего-то они казались нам более реальной картиной жизни, чем прерываемые ими фильмы.

До чего же мне тогда хотелось жить в мире, где дети ели на завтрак разноцветные хлопья и просили родителей купить им игрушки…

– Что это? – спросил я, беря устройство у манекена.

– Инкубатор для образцов тканей, – ответил Ночной Сокол. – Клетки в нем сохраняются достаточно долго, чтобы ты смог переслать их мне. Когда у тебя ничего не выйдет и придется убить Джонатана, добудь мне образец его ДНК.

– Чтобы ты смог создать из него мотиватор и разбогатеть на этом?

– Джонатан Федрус обладает самыми могущественными целительными способностями из всех известных мне эпиков, – сказал Ночной Сокол, а его манекен показал мне непристойный жест. – Из него получится намного более мощный болеотвод, чем все, которые я когда-либо испытывал. Возможно… возможно, с его помощью удастся исцелить Амалию. Я ничего не пытался с ней делать уже больше года. Но может быть… не знаю. В любом случае ты должен сделать так, чтобы Джонатан мог исцелять людей и после своей смерти. Надеюсь, ты понимаешь, что именно этого хотел бы он сам.

Я не стал ничего обещать, но инкубатор взял.

Никогда не знаешь, что может пригодиться.