Как всегда, к вечеру с Черноморского лимана повеяло свежестью, и старушка, прежде чем выйти на балкон, накинула на плечи теплую шерстяную кофту.
– Что, значит – не заметил желтый? – донесся до нее грубый голос с мостовой. – Не морочьте мне голову!
Женщина свесилась через перила. Внизу под балконом стоял уазик с синей мигалкой на крыше, а чуть в стороне – красные «жигули» седьмой модели.
Старуха тяжело опустилась на стул. Как всегда, ничего интересного. Никто не ссорится, не дерется, в окнах напротив за полуприкрытыми занавесками никто даже не целуется… Только что и развлечений – гаишники остановили какую-то развалюху. Естественно, дорогие иномарки они не останавливают.
Да, любят они тормозить развалюхи! Какая-нибудь потрепанная «Лада» или облезлая «Нива», черепахой ползущая в разноцветном транспортном потоке, притягивает их взоры как магнит. Едва завидев ее, они начинают радостно крутить жезлом, как пропеллер самолета, затем подходят вразвалочку и, затребовав права, несколько минут придирчиво изучают документы, словно перед ними не заурядный инженеришка с дышащего на ладан завода, а какой-нибудь давно разыскиваемый по всей стране угонщик. А потом с издевочкой: «Нарушаете…»
А что здесь нарушать? Женщина знала, что в этом тихом, удаленном от моря районе нарушать нечего. Хотя сама она никогда в жизни не сидела за рулем, однако в популярных сериалах «Улицы разбитых фонарей», «Дальнобойщики» и «Менты» видела много сценок в духе той, что разыгрывалась сейчас внизу. Когда штраф в тысячу рублей считается целой трагедией и, чтобы избежать его, водитель готов идти на любые унижения и увертки, требующие от него крайнего напряжения всех умственных и физических сил.
Женщина свесилась с балкона, ожидая развязки.
Гаишники под балконом – их было двое, молоденький лейтенант и капитан постарше – остановили еще одну машину. На этот раз грубому голосу ответил голос тоном пониже с заискивающими нотками.
Когда машина, проехавшая на желтый, уезжала – женщина так и не поняла, удалось ли гаишникам выжать из водителя мзду, – на дороге показался мотороллер, или, как сейчас их стали называть, скутер.
– Тормозни-ка, – приказал капитан лейтенанту.
Вылетевший с Болховской скутер тотчас же вильнул влево и сбавил ход. Это была старая модель: мотороллер грохотал – наверно, что-то с глушителем. Лейтенант, сделав шаг вперед, поднял палку. На какое-то время показалось, что водитель не собирается подчиняться. Правда, затормозить ему все равно бы пришлось – проезжую часть напротив дома по просьбе жильцов перегородили сразу тремя «лежачими полицейскими», и, если их не заметишь, будешь скакать, как по стиральной доске. Впрочем, старушке, возможно, лишь показалось. Она подождала, пока мотороллер остановится. За рулем сидел почти мальчишка, русые волосы выбивались из-под шлема.
– Заглуши мотор, – приказал постовой.
Капитан пожелал счастливого пути владельцу задержанной ранее «ауди» и, повернувшись к удалявшейся машине спиной, направился в сторону мотороллера. Это был здоровенный красноносый гаишник, наверно, работающий в автоинспекции еще с советских времен. При первом же взгляде на него становилось ясно – от такого не уйдешь. Тем более, без подмазки. Но сегодня, казалось, у него было неплохое настроение.
– Ну что? – спросил он, взяв у лейтенанта водительские права, потом более пристально взглянул на парня. – Никак это Весельчак?
– Мы разве знакомы? – пробурчал парень.
– А в колонии для несовершеннолетних?
Водителя это не развеселило, и он только буркнул:
– Смеяться можно?
– На редкость смышленый парень, – пояснил капитан лейтенанту, не глядя на задержанного. – Прошлый раз даже не соизволил притормозить.
Тот, кого назвали Весельчаком, со скучающим видом сидел на мотороллере. Однако капитан, видимо, не собирался проверять его самого или его скутер на выхлопы. Он, словно забыв о нем, да и о других машинах тоже, стал с жаром рассказывать коллеге какой-то новый анекдот.
Пока лейтенант смеялся над анекдотом, с лица парня постепенно сходило напряженное выражение. Атмосфера воцарилась чуть ли не дружеская. Именно такую требует Рашид Нургалиев от своих подчиненных при работе с гражданами. В сторону центра на дикой скорости пронеслась иномарка, но никто даже не взглянул на нее.
– Так, значит, это ты в тот раз не остановился? Видать, сильно торопился? Ты, может, и сейчас спешишь?
– Вот именно.
– На свадьбу, что ли?
Лейтенант снова рассмеялся, и на лице Весельчака появилось настороженное выражение. Он молча смотрел прямо перед собой.
Капитан преувеличенно громко вздохнул и наконец протянул документы назад таким небрежным жестом, что талон упал на землю. Терпеливо подождав, пока парень его поднимет, мент откашлялся, и, как профессор первокласснику, объяснил, что тот неправильно перестроился перед перекрестком. Откровенное наслаждение властью читалось на его лице.
– А это как минимум тысяча, – объявил он затем, как бы нехотя переводя взгляд на багажник. – Что там у тебя?
Цветастый полиэтиленовый пакет с фирменным логотипом известной в городе булочной был завязан двойным узлом. Гаишник с любопытством потрогал его, потом посмотрел на Весельчака.
– Похоже на эти, как их…
– Вибраторы, – подсказал Весельчак.
При этих словах лицо старой девы на балконе залилось краской – она слышала про эти мерзкие штучки для развратных девиц.
– На что тебе они?
– А вам нужно? Могу парочку одолжить…
– Ну что я говорил? – воскликнул капитан. – Нет, парень, оставь их себе…
Однако пальцы его уже ловко развязывали двойной узел.
– Не имеете права, – Весельчак напряженно следил за его руками.
Мгновение спустя пакет был развязан, и капитан, слегка отстранив лейтенанта, при свете фонаря заглянул внутрь. Когда он поднял голову, улыбка сбежала с его лица.
– Что это?
– Как что? Я же сказал – вибраторы! – ответил Весельчак.
Он едва успел зажмуриться и вобрать голову в плечи. Правая рука капитана взметнулась вверх, угодив парню в щеку. По пустой площади разнесся звук звонкого шлепка и отозвался эхом, отскочив от фасада домов.