Марина открыла глаза и недовольно пошевелилась. Простынка соскользнула на пол, обнажив ее симпатичную фигуру. В одной только короткой ночной сорочке из тонкой ткани молодая женщина лежала, распростертая на кровати. Вставать однозначно не хотелось. Стояла ужасная жара, по-настоящему невыносимая жара, от которой, казалось, плавится асфальт в городе. Изо дня в день термометр показывал выше сорока градусов. В комнате было невыносимо душно.
Барак, в котором жила Марина, представлял собой двухэтажный деревянный дом столетней давности. Стены настолько тонкие, что можно было расслышать каждый шаг соседей. Дядя Валера опять всю ночь шумел. Его пьяный дебош заметно поднадоел, но деваться Маринке все равно было некуда. Эта маленькая однокомнатная квартирка досталась ей в наследство от бабушки. На оклад обычной медсестры сложно было купить достойное жилье. Но сделать ремонт вполне удалось. Она отремонтировала квартирку и зажила спокойной жизнью.
В дверь кто-то требовательно и громко постучал. Девушка посмотрела на часы, ее передернуло от раздражения – восемь часов утра! Воскресенье.
В дверях стояла Ирка. Ее единственная и верная подруга. Они познакомились в вузе. Обе учились в медицинском университете. Только Ира изучала азы педиатрии, а Марина выбрала хирургию. Да, она с детства мечтала стать хирургом, и не каким-нибудь, а именно первоклассным. Не совсем, конечно, женская профессия, но девушку всегда привлекало все неординарное.
Несмотря на яркую внешность, Марина была одинока. Так уж получилось, у нее было много поклонников, но никто не запал ей в душу. От нее мужикам нужно было лишь тело, красивая оболочка, но ни один из них ни разу не попытался узнать ее как человека, как личность. Да и она за долгие годы научилась пользоваться мужчинами, от этого стало гораздо легче, она действовала так, как поступали с ней. Зато было честно и не обидно. Взаимно попользовались и разошлись.
Жизнь вынудила ее стать циничной, даже безжалостной. Ее это устраивало. Никакой привязанности. Единственная подруга – Ирка. И какая-то странная привязанность к Катерине, соседке. К ней Марина прикипела с первой встречи. Тетя Тамара, ее мать, была постоянно на работе, и когда ее муж начинал куролесить, Катерина частенько пряталась от разъяренного отца у Марины.
Эта девчонка Марине напоминала чем-то ее саму. Ее тоже судьба не особо баловала. Стены вонючей коммуналки, рано ушедшие родители, смерть бабушки. Да тетка, которой до нее никогда не было дела, – вот и все Маринино приданое.
Судьба Марину не баловала от слова «совсем». Так получилось, что с пятилетнего возраста она была, по сути, одна.
Родители – археологи – отправились на раскопки. Странная была история, как, повзрослев, выяснила Марина. Экспедиция из десяти человек была направлена в горы, на поиски клада, спрятанного якобы еще во времена правления Ивана Грозного. Откуда уж взялась информация – Марина не смогла узнать. Возможно, где-то что-то проскочило в старых летописях. Была создана большая экспедиционная группа из десяти человек. Все отправились в горы, на раскопки якобы какого-то старинного клада, который спрятал еще во времена правления Ивана Грозного разбойник в своей пещере. Эту пещеру археологи действительно нашли. Но ни один из экспедиции не вернулся.
Почему? Что там произошло? Что должно было случиться, чтобы молодые, физически крепкие и опытные парни и девушки погибли? Этого так и не удалось выяснить. Хватились археологов только через пару дней, стали искать, обнаружили завал. Еще несколько дней завал разбирали. Разумеется, ни одного живого человека не нашли, пещера существует и сейчас, только, что там случилось, остается загадкой, в общем, из экспедиции никто так и не вернулся. Погибли все. В пещеру спустились, а обратно уже вылезти не смогли. Все так и остались там, заживо похоронены. Через несколько дней, когда это место нашли спасатели, пещеру так завалило камнями, что даже тела не удалось вынуть. Так и хоронили в закрытых пустых гробах.
Марина впервые именно в пять лет почувствовала острый приступ одиночества и тоски. Будто что-то оторвалось в ее душе. Детство на этом закончилось. Началась жизнь суровая и несправедливая.
После смерти бабули родная тетка Зинаида оформила над девочкой опекунство. Больше родственников у нее не было. Девушка тогда еще не знала, что такое детский дом, но сейчас, когда она выросла, искренне жалела, что не попала туда, жизнь по-другому сложилась бы. Нет, тетка здесь ни при чем. Она была просто измучена жизнью. Простая русская женщина, которой пришлось тянуть на себе не только двух маленьких сыновей, но и племянницу Марину.
Муж отсутствовал по причине своей «несомненной порядочности», уходя от нее, сказал, что не хочет портить ей жизнь своим никчемным присутствием. И исчез, забыв, что его «никчемность» оставила Зинаиде два сюрприза, которых нужно было учить, кормить и одевать.
Вот она и горбатилась круглыми сутками как могла, на нескольких работах, чтобы всех прокормить. Уходила с утра, приходила ночью. Целый день девочка и двое ее братишек были предоставлены сами себе. Мальчишки постоянно торчали на улице, а она находилась в стенах противной коммуналки, на пару с соседом-наркоманом, который постоянно ее грязно домогался. Вот только Зинаиде до этого дела не было.
Мотнув головой, Марина выплыла из воспоминаний и обвела полусонным взглядом комнату. В глаза бросился буклетик, который вчера у нее оставила Катерина.
– Лагерь «Вечный путь» – твой шаг в будущее к спокойной и безбедной жизни! – вслух прочитала Марина и улыбнулась.
Очередная сказка, только Катерина почему-то в нее поверила. А Марина уже давно не верила ни в сказки, ни в сказочников. Их столько было в ее жизни.
– Какой такой лагерь? – прозвучал вопрос, и Марина, оторвав голову от подушки, увидела Ирку.
Пока Марина перебирала воспоминания, подружка успела войти в комнату и плюхнуться на стул.
– Да вон, посмотри, – кивнула Марина на буклет.
Ирка отмахнулась и спросила с легким возмущением:
– Ты почему в кровати до сих пор?
– А ты зачем пришла? У меня законный выходной. Дай хоть сегодня от тебя отдохнуть! – поддела она подружку.
– Ну, я так и знала, забыла, – хохотнула Ирка. – Дырявая твоя голова. Мы ж сегодня на дачу едем. Ты мне обещала!
Марина долго молчала, вспоминая и пытаясь окончательно проснуться. Потом поморщилась.
– А что, там без меня никак? Ты вроде с Мишкой будешь, чего мне туда ехать?
– Ну, Марин, я же тебе говорила, мы едем на дачу к Леониду, твое присутствие там обязательно, и потом, хватит уже в одиночестве страдать, пора личную жизнь устраивать, ну сколько можно!
– Что за Леонид? – заинтересовалась Марина. Она о таких друзьях своей подруги раньше не слышала.
– Да приятель Мишкиного приятеля, – отмахнулась Ирка. – У него дача за городом. Мы пару раз к нему на шашлыки ездили большой компанией. А тут сам позвонил, пригласил. Вроде нормальный мужик, симпатичный.
– Чем занимается? – не отставала Марина.
– Сама расспросишь, – фыркнула подружка. – Хватит ломаться, поехали.
– А дочку ты куда денешь? – озадачилась Марина. – С собой возьмешь?
– Да нет, – покачала головой подружка. – С ней Мишкин дядя нянчиться будет. Так что собирайся, и в путь. Хоть отдохнешь. Только представь, погода, природа, мужик вроде нормальный, шашлыки!
– Ир, если ты не знала, я тебе скажу, что личная жизнь от слова «личное», и я не позволю никому ее мне устраивать! – завелась Маринка.
– Солнышко, не понравится, сразу уедем, ну, пожалуйста, ради меня! Мы с тобой сколько уже нормально не общались? Как дочка появилась, и не болтали толком! А тут – природа, шашлыки! Ты не думай, мужик правда вроде ничего так, вежливый. Да и Мишка же с нами будет, никаких проблем не возникнет. Мяса поедим, вина выпьем. Может, искупаемся или хоть позагораем! – лепетала, вертясь около нее, подруга. – Ну правда, что ты себя в четырех стенах запираешь? В городе жарко, а там и лесок рядом. Поехали!
Через час Марина и Ира уже сидели на лавочке и ждали Мишку. Тот примчался на своей «шестерке» и подхватил девиц, помчав их на дачу.
К полудню Ира, Михаил и Марина подкатили к дому Леонида. Путь предстоял недолгий, но жара и духота в машине без кондиционера давали о себе знать, они были измучены и утомлены.
Дача располагалась недалеко от города, в соседней деревеньке. Удивительное и старинное название «Иван-да-Марья» не могло не радовать. После шумного города эта деревенька казалась поистине райским уголком.
Небольшой двухэтажный домик выглядел мило и уютно на фоне разросшегося сада. В тени деревьев был натянут шезлонг, а под ним устроилась красивая деревянная лавочка со столом. Все было аккуратно, чисто и ухоженно. Давненько Марина таким воздухом не дышала. Чистым и прозрачным.
Ее короткие жгуче-черные волосы смешно торчали в разные стороны. Она сейчас напоминала озорного пацаненка. Красные бриджи и в тон им футболка прекрасно подчеркивали идеальную фигуру. Купальник лежал в пляжной сумке, со всеми остальными дамскими принадлежностями.
Из дома наконец вышел и сам хозяин. Внешность у него была самая что ни на есть обыкновенная и неприметная, но вот взгляд…
Марина моментально насторожилась. Глаза немного странные, взгляд словно чуть расфокусирован. Парень весь такой вежливый, а взгляд колючий. На какой-то миг новый знакомый даже напомнил Марине соседа-наркомана, но от этих мыслей девушка отмахнулась. Иринкин Миша – нормальный мужик, вряд ли среди его друзей есть наркоши.
Но все же Леонид настораживал.
«Он точно не мужчина моей мечты», – насмешливо подумала девушка.
Незаметно Мишка с Иркой шмыгнули в дом, оставив ее с Леонидом наедине. Этим «молодоженам» всегда было чем заняться. Вот у них точно всегда было все взаимно и обоюдно. Выросли в детском доме. Практически с пеленок вместе. Так и вспыхнула дружба, которая затем плавно переросла в любовь.
Сколько Марина была знакома с Ириной, столько она и Мишку знала. Они друг друга взаимно дополняли. Девушка им даже завидовала, «белой» завистью, конечно. Ничего подобного с ней никогда не происходило. Мужики для Марины всегда были чем-то вроде «грязи», от которой не отмыться быстро и которой везде полно.
Марина сидела на лавочке и пила горячий чай, говорят, именно этот напиток в жару прекрасно освежает, в отличие от ледяной воды. Последняя только больше жажду разожжет.
Разговор с новым знакомым не клеился. Девушка подумывала даже, а не махнуть ли на электричку и уехать обратно в город. В Леониде ее что-то сильно напрягало, иногда вводило в ступор. И этим чем-то был взгляд. Глаза парня казались стеклянными. С ней сидел не человек, а робот, зомби, как хотите назовите, но факт остается фактом.
Начало смеркаться. Сверчки вовсю уже запели. Громко и в такт друг другу. Из дома вышли Ира и Михаил, счастливые и довольные.
Они прошли мимо нее и Леонида, даже не посмотрев в их сторону, сели в машину и, смачно газанув на прощание, укатили в неизвестном направлении.
«Тоже мне, друзья. Кинули меня с каким-то ненормальным!» – со злостью подумала девушка.
– Куда это они? – спросила она у хозяина дома.
– Да на озеро, купаться. Оно здесь недалеко. Там, наверное, и заночуют, прямо в машине. Они так частенько делают. А не пройти ли нам, милая девушка, в дом, комары по вечерам особенно ненасытные! – вопросительно посмотрел на нее Леонид.
Не дождавшись ответа, он взял девушку за руку и жестом пригласил войти внутрь. Они прошли на второй этаж. Что-то внутри у Марины неприятно сжалось.
«Я ведь с ним здесь совсем одна осталась. Даже помощи попросить, в случае чего, не у кого, глушь, ни души. Вот меня занесло. Сидела бы лучше дома, курила да чаек попивала. Катерину бы к себе позвала. Они вроде с матерью на заработки куда-то собираются. Ох, останусь одна совсем. Как не хочется. Прикипела я к этой девчонке», – размышляла Марина.
Леонид включил свет, и Марина вздрогнула от неожиданности и вновь вгляделась в него. А глаза у него действительно безумные, как у сумасшедшего.
Леонид словно прочитал ее мысли. Повернулся к ней и недвусмысленно улыбнулся. Подошел вплотную и протянул бокал красного вина.
– Спасибо, я не пью! – отказалась Марина.
Девушка действительно этим не увлекалась никогда. Курить курила, а вот спиртное, а точнее, запах его, просто на дух не переносила.
– Я сказал, пей, значит – пей. Тебе же лучше будет!
Вкрадчивой нежности в голосе Леонида уже не осталось. Тон стал властным и яростным.
– Иди сюда. Снимай одежду, снимай немедленно! – Леонид противно засмеялся.
«Ну точно, псих», – подумала Марина, высматривая пути для отступления. Но их не было. Окна узкие, не протиснешься. У двери стоит Леонид.
– Отстань от меня, ты, извращенец, тебе самое время и место в психушке! – прокричала истерично девушка.
– Я сказал, раздевайся!
– Нет!
Он сжал ее руку с такой силой, что Марина почувствовала, как его ногти впились в кожу, оставляя глубокие кровоточащие царапины. Леонид был сильным мужчиной, ей с ним точно не сладить, а уж в ярости он стал просто неуправляемым. Безудержным и хищным.
– Ты сделаешь то, что я скажу, иначе умрешь! – Он вынул нож из кармана и приставил его к горлу своей жертвы.
– Отпусти меня, пожалуйста! – кричала умоляюще девушка.
Мужчина почувствовал ее страх, и это придало ему уверенности.
– Ты сделаешь все, что я пожелаю! – улыбнулся он собственным приятным мыслям. Теперь голос его звучал как металл, словно говорит робот. Марине стало еще страшнее. И нехорошие мысли закопошились в голове. Неужели Ирка с Мишей ее подставили? Ирка, которую она знает уже много лет, единственная ее подружка? Они же были знакомы с Леонидом, приезжали к нему на дачу. Но почему? За что?
Леонид дал ей пощечину. Девушка закричала. Он снова вцепился ей в руку и ударил еще раз, еще и еще.
– Прошу тебя, перестань!
Неожиданно в дверь влетел незнакомец и резко оттолкнул Леонида. Тот отлетел от Марины и кубарем скатился к краю стоявшего неподалеку от входной двери дивана. Девушка шагнула к окну и вгляделась в незнакомца. Мужчина был в камуфляже, берцах и кожаных перчатках. На физиономии – повязка, глаза – безжизненные и стеклянные. На шее татуировка в форме змеи. Марина поморщилась и отвела взгляд. Еще один псих на ее голову.
– Эх, Леонид! Я тебе говорил – не трогай девицу. Она мне в лагере нужна. Очень сложно найти человека с медицинским образованием, да еще и чтобы ее потом никто не искал. Ты же в курсе, как у нас с выживаемостью, или совсем мозги отказали?
– Бандер! Ты чего тут делаешь? Я же сказал, сам ее тебе доставлю в целости и сохранности. Нашел тебе девицу, заметь, самостоятельно. Ты сказал, тебе медичка нужна – вот тебе медичка. Между прочим, сборище придурков пришлось у себя терпеть, с этими их идиотскими шашлыками и разговорчиками. Той парочке кой-чего подлил, чтобы они друг дружкой занялись. И что, теперь мне даже расслабиться нельзя? – возмущенно вещал Леонид. Марина подумала, что, может быть, Мишка с Иркой и ни при чем. А может, и при чем… В любом случае рисковать и разыскивать их по темноте она не собиралась. Если сможет выбраться…
– Знаю я тебя, поэтому и пришлось самому ехать. Еще чуть-чуть – и не успел бы! Вряд ли ты бы ее в целости привез. Сказал, не смей трогать девок. Мне они здоровыми и в своем уме нужны.
Марина во все глаза следила за мужчинами. Между ними началась потасовка. Леонид пытался драться, но получалось это у него очень неуклюже. Второй оказался намного сильнее и умнее. Воспользовавшись дракой, Марина попыталась бежать. Выскочив на улицу, немного помедлила. Стояла кромешная темнота. Девушка дала глазам привыкнуть и помчалась по дороге.
Ни единой души в округе. Казалось бы, деревня совсем рядом, дачный дом Леонида стоял чуть на отшибе. Но ни в одном окошке света не видно. Неужто деревенские так рано – еще и полуночи нет, по ее прикидкам, – спать ложатся? Марина бежала долго, постоянно оглядываясь и сбиваясь на быстрый шаг. Погони не было. Промчавшись, наверное, несколько километров, запыхавшаяся девушка наконец выбежала на трассу и замедлилась. Шла молча. Торопиться было некуда. Она вытирала хлынувшие слезы рукой. Тушь и губная помада растеклись по всему лицу и стекали тонкой струйкой на одежду, оставляя красно-черные подтеки. Она сильно замерзла и дрожала. То ли от прохлады ночи, то ли от стресса. Было одновременно и страшно, и безразлично.
В памяти всплыл разговор мужчин. Они говорили о ней, словно о мясе. Какой лагерь, кому она понадобилась со своим медицинским образованием, Марина так и не смогла понять. О том, что, возможно, ее подставила подружка, она сейчас старалась не задумываться. Слишком больно было бы столкнуться с таким предательством. Мчавшиеся мимо автомобили и не думали останавливаться. Немудрено. Выглядела она не сильно презентабельно. Растрепанные волосы, вся зареванная, одежда порвана. Судя по тому, как болит щека, на физиономии вполне мог появиться синячище. Вряд ли кто-то решится ее подобрать ночью на безлюдной трассе.
Она брела молча. Слез уже не было. Только разочарование и безысходность. Очень хотелось домой, в город.
Неожиданно один из автомобилей остановился. Марина прыгнула в него не раздумывая. Симпатичный парень предложил ее подвезти. Она не противилась. Все, что было плохого, уже случилось. Она повернулась к своему спасителю и во вспышке фар на встречке увидела его. А разглядев, оцепенела.
Татуировка на шее в виде змеи четко врезалась в память девушки. Вскрикнув, она дернулась к дверце машины. Но не успела, получив удар по голове. Как в тумане девушка увидела, что мужчина достал шприц и вколол ей в шею содержимое шприца. Она обмякла и провалилась в темноту. Больше она ничего не помнила.
Ехали долго. Марина то приходила в себя, то опять теряла сознание. Кто-то о чем-то говорил, но до нее долетали смазанные обрывки фраз. Она была в каком-то забытьи. Голова раскалывалась и тошнило. Несколько раз ее вырвало прямо на сиденье автомобиля. Мужчина, который ее похитил, чертыхнулся, но автомобиль не остановил. Было заметно, что они куда-то торопятся.
Очнувшись в очередной раз, Марина поняла, что ее связали. За окнами машины неслась какая-то лесополоса, безлюдная и темная.
– Да, около КПП «Дитятки»! Встречайте! Времени нет. Завтра будет новая партия «мяса».
Марина услышала разговор и поежилась.
Какое еще КПП «Дитятки»? Где она вообще? И куда ее везет этот мужчина? А главное, для чего? Зачем ему медик?
Наркота, которой ее накачали, постепенно выветрилась, но она не подавала виду, что вновь обрела ясность мыслей. Лежала тихо и не шевелилась. Дико хотелось пить, раскалывалась голова, но жаловаться на неудобство она не собиралась. Парень, что вез ее, несколько раз оборачивался и смотрел на нее. Потом на часы. Было заметно, что он нервничает. Он опять позвонил кому-то. Марина присмотрелась. В руке у него был спутниковый телефон. Похититель заговорил:
– Да проехали мы КПП. Нет, патруля не было. Обижаешь! Когда я попадался? Я сама осторожность. Только проблема одна есть! Эта баба до сих пор в себя не пришла. Да, только то, что было в шприце. Больше я ничего ей не давал. Вырубилась за секунду. Она без сознания уже порядка десяти часов, может, больше. Я не нанимался с ней носиться. Дышит, и ладно. Встречайте нас. Мне обратно пора.
Он отключился и еще раз посмотрел на Марину. Она для пущей убедительности пошевелилась и застонала.
Мужчина опять набрал заветные цифры на спутниковой трубке.
– Я опять! Все в порядке. Медсестричка вроде отходит. Говорю, встречайте. Будем минут через десять. Там еще один патруль по дороге, так что поедем в обход. Встретимся около села Радинка, что в двадцати пяти километрах от Припяти. Да, буду один. Леня больше нас не побеспокоит. Да все он, кончился. Много вякал. Самодеятельностью страдал. Чуть все дело не запорол. Сам понимаешь, нам это не надо. Там все чисто, не переживай. Его никто не хватится, он не нужен никому. Все, отбой. – Мужчина отключился и опять посмотрел на Марину.
Она лежала и боялась пошевелиться. Из глаз медленно текли слезы. До нее только сейчас дошел весь смысл разговора татуированного с кем-то еще. Куда она попала и во что вляпалась, оставалось загадкой. Но начало уже было пугающим. Для этих ребят убить человека ничего не стоит. Марина почувствовала, как ее всю трясет. Липкий пот покрыл ее тело. Она раскашлялась. Мужчина остановил автомобиль и выпихнул ее из машины. Ее несколько раз вырвало. Она глубоко вздохнула и разрыдалась.
Он пнул ее ногой в живот и приказал замолчать. Через несколько минут подъехал черный джип. Двое качков перетащили ее туда и опять куда-то повезли. Марина мысленно прощалась с жизнью.
Везли долго и молча. Марина валялась под ногами этих мордоворотов и боялась пошевелиться. Присмотрелась – они были словно под гипнозом. Молчали, только изредка какие-то синие колеса принимали.
Наконец показалось какое-то серое здание, старое и обветшавшее. Мордовороты вылезли из автомобиля и пинками достали Марину. Она не сопротивлялась. Вяло отметила, что уже стемнело, вечер подступает. Но сколько времени прошло с момента ее похищения – понятия не имела. Взяв ее под руки, повели через посадки. Вдали виднелись несколько дачных домиков. Они шли прямиком к ним. Марину тошнило, она кое-как перебирала ногами. Голова кружилась, из разбитых коленок сочилась кровь. Они тащили ее, словно скотину на убой. Слез не было, только ужас и боль.
– Отстаньте от нее!
Марина услышала, как к ней подбежал какой-то молодой парень в белом халате и, подхватив ее на руки, понес к одному из дачных домиков.
– Кирилл, это как раз по твою душу. Медсестричка тебе в помощь. Ты уж ее обогрей, приласкай. Потом мы попробуем.
– Обойдетесь, уроды. – Парень чертыхнулся и, закрыв дверь домика, аккуратно положил Марину на кушетку.
Она огляделась. Пахло лекарствами и спиртом. Кушетка посреди комнаты, несколько огромных шкафов белого цвета.
– Ты никаких лекарств не пила? – поинтересовался у нее парень.
Марина отрицательно покачала головой.
– Вот и правильно! Дадут, сделай вид, что проглотила, а сама потом выплевывай. Они местных транквилизаторами накачивают, чтоб работали быстрее и качественнее.
– Каких местных?
Марина еле шевелила спекшимися губами. Кирилл аккуратно посадил ее на кушетке и начал осматривать. Обработав раны, дал ей воды и обезболивающее. Через несколько минут Марина пришла в себя. Вопросов было больше, чем ответов.
– Где я?
– В Припяти.
– Где?
– Закрытый город-призрак, пострадавший после Чернобыльской аварии. Не слышала разве?
– Слышала! А что я здесь делаю?
– Как и все! Работаешь, как черный раб. За еду и транквилизаторы. Денег здесь никто не платит. А людей держат как скотину, в закрытых сараях. Раз в день кормят и воды дают, на десять человек – литр. Скотские условия, я тебе скажу. Но есть и хорошая новость. У тебя здесь вакантная должность – моя помощница. Медики здесь в почете. Будешь хорошо работать, дадут отдельный домик. Нет – кинут в сарай. Так что мой тебе совет – молчи и не выпендривайся. Дольше проживешь.
– А это откуда у тебя?
Марина провела рукой по яркому шраму на лице Кирилла. Он увернулся и не ответил.
– Это они? Скоты эти? – ужаснулась девушка.
Он кивнул и отвел взгляд.
– И давно ты здесь?
– Прилично! Главное, билет в один конец. Обратно никого не возвращают. Только закапывают, когда организм износится.
– И сколько вас здесь?
– Человек сто, обычных людей. И, наверное, около десяти мордоворотов, которые следят за работой. Сама все скоро узнаешь и увидишь. Ты здесь надолго – смирись.
Кирилл помог Марине спуститься с кушетки. Ноги ее не слушались. Марина услышала какой-то звук, словно тиканье огромных часов.
– Что это?
– Часы. Они на стене установлены. Завтрак, обед, ужин – все сейчас. На все пятнадцать минут. Не успеем, значит, не голодные. Пойдем скорее.
Марина, опираясь на Кирилла, вышла из домика. Посреди двора были небольшой дубовый стол и лавочка. Одноразовая посуда. На столе ровно двадцать пакетов с лапшой быстрого приготовления и три небольшие бутылки с водой. Вдалеке еще один стол. Там был ужин для мордоворотов. Пахло мясом и жареной картошкой.
– А это, видишь, элита. Их обслуживает специальный повар. Он скоро приедет из города. Завербовали вроде женщину какую-то.
– В смысле, завербовали?
– В прямом. Ты думаешь, в такие условия кто-то добровольно поедет? Расписали так, что здесь райское место. А на практике? Ужас, бардак и беспредел. В рабстве мы. Далеко от дома. Под охраной. Отсюда не выберешься.
Марина вздрогнула.
– Ты, случайно, не видел здесь девчонку восемнадцати лет Катерину с мамой?
– Пока нет! Но завтра будет новый привоз людей. Они их «мясом» зовут. Возможно, там будут. А кто это? Знакомые твои?
– Соседи! Они тоже вроде в Припять на заработки собирались!
– Ну что я могу сказать! Молись, чтобы не поехали.
– У вас осталось ровно десять минут, и отбой! Кто не успеет – его проблемы. Поторопитесь! – орал мордоворот на крыше здания рядом с часами.
– Пошли скорее. Останемся голодными.
Кирилл, поддерживая Марину, повел ее к столу. Она смотрела на людей и молчала. Кого там только не было. И женщины, и подростки, и старики. Все жадно уплетали сухую вермишель и бережно пили воду.
– Все, отбой! Время вышло! – Мордоворот отнял у старика недоеденную вермишель и выкинул в рядом стоящую мусорку.
Старик поперхнулся и закашлял.
– Бегом в стойло! – орал на них бритоголовый.
Люди спешно засобирались в сарай.
– Тебя это тоже касается! – Он подошел к Марине и попытался ее ударить.
Кирилл закрыл собой женщину, и удар ноги пришелся прямо ему в грудь. Он застонал от боли, но виду не подал.
– Не трогай ее. Она будет жить в моем домике. Вдруг ночью кому-то понадобится медпомощь, а мне нужен ассистент.
Мордоворот молча кивнул и отстал от них.
– Пойдем со мной! – тихо сказал Марине Кирилл.
Та подчинилась. Они быстро направились в комнату к Кириллу. Убогая старая кровать да стол – все богатство. Прямо на полу валялись вещи мужчины. Шкафа не было по определению.
– Удобства на улице. Одна только не ходи. Ночью обычно бритоголовые напиваются, пристанут еще. Если что, меня буди, я провожу.
Он плюхнулся прямо на ворох своей одежды и быстро захрапел. Марина присела на краешек кровати. В комнате чувствовался запах плесени и старости. Пахло от мебели. Она попробовала лечь, но тело болело от побоев. Так и сидела, облокотившись на подлокотник кровати. Проплакала всю ночь.
Арина Александровна вздрогнула, услышав свое имя в коридоре онкологического диспансера, и поморщилась. Медсестра с каменным лицом звала ее к доктору. Женщина медленно встала и проследовала за ней. Ноги были словно ватные. Она совсем недавно стала чувствовать какие-то неприятные изменения в своем организме.
Возраст чуть больше шестидесяти. Из родных только кот. Муж давно умер, детей они так и не нажили. Было страшно умирать, но диагноз подтвердился.
– Неоперабельная опухоль головного мозга. Жить осталось не более года. – Врач смотрел на нее, словно робот со стеклянными глазами.
Арина расплакалась прямо в кабинете. Нет смысла больше сдерживать свои эмоции.
Доктор равнодушно протянул ей упаковку влажных салфеток.
Он это сделал так обыденно, будто сообщил ей, что у нее грипп. Хотя специфика его профессии обязывает быть сдержанным.
Врач смотрел на нее задумчиво, будто что-то перебирал в голове. Кашлянул и деликатно к ней обратился. Она из-за бесконечных всхлипов не сразу поняла, что с ней разговаривают.
– Послушайте! У меня к вам есть предложение.
Арина перестала плакать и уставилась на него во все глаза.
– Мы тут о вас навели кое-какие справки. Знаем, что вы совсем одна. Жить осталось не так долго, поэтому хотим вам предложить новый формат работы. В свою очередь, гарантируем качественный медицинский уход, проживание и достойную зарплату. И если с вами что-то случится, то все расходы по погребению тоже будут на нашей совести.
– Кто это «мы»? – Арина Александровна притихла.
Она не совсем понимала, что имеет в виду ее лечащий врач. Если честно, она не сильно ему доверяла. Был он какой-то странный. Как с другой планеты. Глаза пустые и говорил всегда по-книжному. Фразы слишком правильные, слова подобраны точно. Так нормальные люди не разговаривают. Безэмоциональное существо какое-то.
– Если я не ошибаюсь, кто-то из ваших дальних родственников в свое время жил в Припяти?
Арина Александровна поморщилась. Эта тема была закрыта в их семье. Столько боли принесла эта трагедия.
– Да, прабабушка по маминой линии – Ксения. Она сильно пострадала. Потеряла мужа и ребенка. Долгое время лечилась. Умирала она тоже с нами. Тяжело и в муках.
У Арины сильно закружилась голова. Она поморщилась и, обхватив голову руками, тихо застонала. Доктор подошел к ней и, налив в стакан воду, протянул таблетки. Она давно эти таблетки принимала, по его рекомендации, между прочим. Вот только легче совсем не становилось. Только хуже. Но разве ему что-то докажешь. Вот и опять он к ней приставал со своей синей таблеткой.
Она молча выпила ее и прилегла на рядом стоящий диван. Словно провалилась в какую-то темноту. Вспомнилась история, которую миллион раз она слышала от прабабушки. Словно сама побывала в этом страшном месте.
Ее она выучила наизусть.
«С момента страшной аварии на Чернобыльской АЭС прошло три месяца, ровно столько, сколько было ее ребенку. Именно в ту ужасную, роковую ночь у женщины отошли воды. Супруг, как обычно, ушел на ночное дежурство, на четвертый энергоблок электростанции.
Женщина проводила мужа и сразу почувствовала сильную, тянущую боль внизу живота. Ощущение было таким, будто у нее сейчас что-то разорвется внутри. Ксения вскрикнула и присела на диван. Сомнений быть не могло, да и срок был подходящий. Женщина вызвала «Скорую» и благополучно отправилась в медицинскую санчасть города Припять.
Врачи там были квалифицированные, а значит, за жизнь ребенка и молодой мамы не стоило переживать. Наскоро собрав вещи для родильного дома, женщина, проходя мимо окна их с мужем спальни, услышала страшный взрыв, станция осветилась ярким светом.
Из-за сильных схваток Ксения не придала этому особого значения, и, услышав во дворе вой сирены «Скорой помощи», превозмогая сильную боль, начала спускаться по лестнице старенькой пятиэтажки.
Роды были очень тяжелыми, Ксения несколько раз теряла сознание, акушер-гинеколог стоял рядом с ней растерянный и задумчивый. Вихрастые волосы доктора торчали во все стороны, он нервно покусывал нижнюю губу. По его внешнему виду сразу можно было определить, что ее дела совсем плохи.
Ксения чувствовала, как силы покидают ее. Очень хотелось напоследок увидеть сынишку, которого она так сильно ждала и любила. Все девять месяцев они с ним были единым целым, но, видно, одному из них суждено было оставить этот мир, и Ксения очень хотела, чтобы сын остался с отцом. Под глазами синяки, губы потрескались, хотелось пить, она только лежала и хрипела, голоса уже совсем не было. Сорвала, крича от сильной боли.
– Ну, давай, милая, головка показалась, еще чуть-чуть! – командовал ей молодой доктор.
Ксения напрягла все свои силы, последний вздох, и вот он, первый крик ее малыша. Все остальное женщина уже не осознавала. Только запомнила, как санитарка поднесла маленький сморщенный комочек счастья к ее груди, и тут же потеряла сознание.
Через несколько часов после родов Ксения очнулась от шума. Открыв глаза, женщина увидела, что в палате полно посторонних мужчин, в ее «женской» палате. Возмущаться не было просто сил. Вид у них был весь какой-то изможденный, они громко стонали, кто-то кричал во сне, смотреть на них было страшно. Все окровавленные, какие-то потерянные, будто не живые уже, глаза пустые и больные.
Женщина попыталась сесть, но только вскрикнула от боли. Прибежала все та же санитарка и опять уложила ее в постель.
– Что случилось? – еле слышно спросила Ксения.
– Лежи, милая, не до тебя сейчас, смотри, народу сколько, никто не знает толком, пожар вроде бы на ЧАЭС, четвертый энергоблок горит.
– Что? У меня там муж, мне нужно срочно идти! – Ксении захотелось кричать, но сил на это просто не было.
Испуганная санитарка побежала за успокоительным. Женщина опять провалилась в тяжелый сон.
– Вставай, вставай скорее, пора уходить тебе. – Санитарка тормошила ослабевшую женщину за плечо.
Действие успокоительного еще не закончилось, поэтому Ксения еле открыла глаза.
– Что случилось?
– Идти тебе нужно, эвакуация, там совсем все плохо на ЧАЭС, всех людей уже вывезли, город пустой, пойдем, скорее.
– А муж? – Глаза Ксении наполнились слезами.
– Да их уже всех эвакуировали, в Москве они, давай скорее одевайся, сейчас сынишку принесу твоего.
Ксения попыталась сесть на кровати, но голова сильно закружилась. Она не понимала, что происходит. Кровать стояла рядом с приоткрытым окном, и женщина видела, что творится на улице. Все то же ласковое солнце, так же, как и вчера, пели птицы, шелестела трава, ничего не поменялось. Воздух был свежим и бодрящим. Ксения вздохнула полной грудью. Вот только глаза почему-то резало и кожу на лице стягивало. Женщина и представить себе не могла, как сейчас ей и ее младенцу опасно находиться в этом городе. Дни молодого зеленого города никогда уже не будут прежними. В палату влетела санитарка.
– Оклемалась, девочка? – выдохнула она, всплеснув руками. – Давай-давай, не время разлеживаться! Поднимайся, идти пора.
– А где доктор? – удивилась Ксения, пытаясь стряхнуть с себя полуобморочную одурь. Болело у нее все, что только можно. Соображать толком не получалось.
– Доктора с пострадавшими, – тяжело вздохнула санитарка. – Вывозят всех – раненых, тяжелых. Вповалку грузят. Пойдем, детка.
Ксения с трудом встала. Санитарка подхватила ее малыша и подставила плечо в качестве опоры. Они вышли на улицу. Но машина уже виднелась вдалеке.
– Не дождались! – глухо пробормотала санитарка и оценивающе посмотрела на Ксению. Та стояла с трудом. – Так! – скомандовала женщина и подвела Ксению к лавочке. Вручила ей младенца. – Сиди здесь, я сейчас разузнаю, куда нам с тобой идти, и вернусь. – И убежала вслед за машиной.
На улице было страшно. Пусто, тяжело дышать, мрачно. Город стоял в гробовой тишине. Было как-то жутко и невыносимо грустно. Некогда людный город погрузился в траурное молчание. Она поднялась и побрела к дороге, растерянная. Голова от слабости кружилась, ноги подкашивались. Куда идти, она просто не представляла. Малыш требовательно зарыдал у нее на руках, подходило время кормления. О санитарке женщина забыла.
– Витюша, будем выкарабкиваться сами, – с горечью пробормотала себе под нос Ксения.
Она зашла в первый попавшийся подъезд. Как ни странно, но дверь в квартиру была открыта. Видно, в спешке ее просто забыли закрыть.
Женщина зашла в чужой дом, ей это было просто необходимо. Обычная двухкомнатная квартира, со своей историей, фотографиями на стене и скромной обшарпанной мебелью. Положив ребенка на диван, она сняла блузку и попыталась покормить сына. Молока совсем не было, он начал плакать еще сильнее. Молодая мама прошла на кухню. Открыла кран с водой, но ничего, кроме пары ржавых капель, не увидела. Воду отключили…
Осмотревшись, она обнаружила большой чайник. В нем плескалась живительная влага. Ксения напилась.
Постепенно груди начали наполняться, и она вновь поспешила к сыну. Покормив его, нашла в шкафу чистые простыни, обтерла ребенка влажным полотенцем и уложила на диване свое сокровище. Довольный малыш тихо засопел. Ему в этой жизни так мало нужно было для счастья. Ей и самой сильно хотелось есть. Электричества в квартире уже не было, отключили. Холодильник на кухне потек, но еда еще не успела испортиться.
Женщина отрезала ломоть колбасы, в хлебнице было несколько черствых сухарей. Она с жадностью принялась за немудреную еду. Выпила еще немного воды и подумала, что надо посмотреть в других квартирах. Без воды она не выживет. Она даже представить себе не могла, какой вода была опасной для нее и ребенка. От сухомятки разболелся желудок, но ничего другого в доме не было. В подъезде кто-то шумел. Она тихо подошла к входной двери и посмотрела в глазок. Из соседней квартиры выносили вещи.
«Мародеры!» – пронеслось у нее в голове.
Она взяла кухонный нож и встала у двери, в коридоре. Ужас сковал все ее тело.
– Давай, заканчивай, завтра еще сюда придем, патрули кругом! – тихо прошипел у ее двери мужчина.
Они крадучись вышли на улицу. Ксения подошла к окну, преступники скрылись в тумане ночи. Громко выдохнув, женщина огляделась. Нужно было собрать самое необходимое, рано утром пора было уходить. В шкафу женщина нашла дорожную сумку. Пройдя на кухню, она вынула из холодильника остатки колбасы, тушенку и две банки шпрот.
– Да, не густо, но спасибо и за это!
Налив в бутылку все той же воды из чайника, Ксения уложила все это сокровище в сумку. Порывшись в шкафу, нашла несколько чистых полотенец, постельное белье, женский халат и теплую кофту. В комнате недовольно захныкал Витя. Ксения кинулась к нему и начала его укачивать. Шуметь было опасно, неизвестно, вдруг мародеры где-то рядом и могут вернуться.
Ребенок быстро успокоился. Тогда Ксения решила сделать невозможное, она очень тихо пошла в соседнюю квартиру. В ту, что обчистили преступники. Дверь была открытой, ценности ей не нужны, а вот продукты из холодильника очень бы пригодились. Женщина бесшумно открыла дверь и вошла. В кромешной тьме в коридоре было совершенно ничего не видно. Через несколько минут глаза привыкли, и она огляделась.
«Красивая дорогая стенка в коридоре, и паркет на полу, преступники знали, куда идти!» – подумала с горечью женщина.
Пройдя на кухню, она открыла холодильник. От неожиданной удачи у нее закружилась голова. Все его полки были заполнены едой. Чего там только не было. Женщина увидела на полу хозяйственную сумку и стала быстро перекладывать продукты в нее.
Три бутылки молока, сок, две палки дорогой колбасы, такую Ксения видела только на прилавке магазина, банка красной икры, тушенка, шоколад, в морозилке было мороженое. Для кормящей мамы это было настоящей находкой, так же как и бутылки с молоком.
Сыр плавленый и твердый – все это она быстро уложила в свою сумку. На кухонном столе, прямо по центру, на фарфоровой тарелке, лежали фрукты. Яблоки, виноград. Все это тоже отправилось в сумку. Открыв шкаф дорогого кухонного гарнитура, она нашла две буханки хлеба, зефир, сухари и печенье. В чайнике была вода – тоже удача. Взяв пустую бутылку, Ксения слила в нее ценную жидкость и тоже положила в сумку.
Проходя мимо спальни, женщина не устояла и зашла. Такую красивую комнату она видела только по телевизору. Огромная двуспальная кровать и плед, меховой, такой было практически не достать в магазинах, только по большому блату. Она открыла огромный платяной шкаф, на вешалках висела модная и дорогая одежда. Сняв несколько платьев, она прикинула их на себя и удивилась: размер подходил, словно на нее шили.
Порывшись, она нашла еще одну дорожную сумку. Запихав в нее все вещи, она вышла из квартиры. Находиться здесь было очень опасно. Вернувшись к сыну, Ксения закрылась изнутри на все замки. Сердце отчаянно билось. Как же она себя ненавидела! Только что она пошла на преступление, в первый раз в жизни украла. Вот только женщина совершенно не знала, что эти вещи смертельно опасны для жизни.