Небо лазорево и неоглядно.
Птаха парит горделиво, лениво
И простирает крыла.
Кто-то невидимый быстро и ладно
Золото сеет и жемчуг, и нива
Синью небес расцвела.
Сердце безмолвно в томительной муке.
И среди этой лазури и сини,
Робкою страстью маня,
Трепетно тянутся девичьи руки…
Тишь… Ибо сладостных песен отныне
Нет для любви у меня.
Мне ежевечерне, непрестанно
Сердце несказанной мукой гложет
То ли небыль, то ли тайна, тайна…
Ну а может и не тайна, может,
Это явь, но в мареве сквозном
Ставшая и тайною, и сном…
Ты жизнь отражаешь – о да! —
Своим сердоликовым взглядом.
Душа твоя всюду, всегда
С моею по-сестрински рядом.
Как нежны слова твои, как
Звучат они просто и зыбко!
Ведет меня, словно маяк,
Тревожная эта улыбка.
И ласка, которой все нет,
И музыка грусти осенней,
И чистый, застенчивый свет
Волнений твоих и сомнений.
Бог весть, где ты нынче. И все ж
Везде ощущаю счастливо
И губ твоих легкую дрожь,
И взгляд золотого отлива.
Ты тенью заходишь в мой дом,
Сжимаешь мне сердце ночами,
Печалишь меня, а потом
Мои утоляешь печали.