– Не хочу тебя, милый,
Так болит голова.
Понимается просто:
Значит, женщина зла.
– Не хочу, дорогая,
Так болит голова.
Понимать это надо:
Секс ушёл навсегда.
Чтобы в старости тихой
Не болеть головам.
Ты не зли дорогую —
Не откажешься сам.
Защитники России,
Защитники страны.
Сегодня я ребёнок,
А завтра – как и вы,
Свою страну родную,
Любимую страну,
Я защитить сумею,
Вот только подрасту.
Пусть смотрят сны спокойно
И мама, и сестра.
Сегодня вы герои,
А завтра стану я.
Как мало, ветераны, вас.
И как вы дороги нам стали.
В житейских буднях, в ратный час
Вы крепче всякой твёрдой стали.
Виски покрыла седина,
Утихли жизненные страсти.
И ваши подвиги храня,
Мы вам желаем только счастья.
Удачи вам везде, во всём:
В работе личной и на службе,
Чтоб улыбались вы притом
И жили в радости и в дружбе.
Шаблонные мысли,
Шаблонные взгляды,
Шаблонные чувства,
По шаблону наряды.
Духовная пища —
И та по шаблону.
Шаблонные страсти
И шаблон по шаблону.
Где же чувства фантазий?
Где же мыслей полёты?
Уж миражный оазис
Превратился в расчёты.
Может, хватит шаблонов?
Уж достали стандарты.
Мы же русские люди,
Мы душою азартны.
Так чувства лучшие мои
Обмануты навек тобою!
Москва – страна внутри страны.
В мольбе взирала на Европу,
Своей, объевшись белены,
Прикрыть мечтала, чем бы *опу.
Россия – ты другой судьбы.
Ты за Москву всегда стояла,
И руки пьяные свои
Для подаяния держала.
Так две просящие руки
Тянулись, как к звезде планеты.
Одна – чтоб с маслицем блины,
Другой бы хлебные котлеты.
Европа – царь всея земли,
В Москвой протянутую руку,
В корысти или от души
Дала и удочку, и щуку.
Москва – столица всей Руси,
Её спокойствие и пламень.
Вложила от щедрот чужих
В протянутую руку камень.
Чем выше зарплата
У Гос. аппарата —
Тем будет сложнее,
И дольше, и злее
Бороться народу
За свет и свободу.
Чем ниже зарплата
Народного штата —
Тем будет сложнее,
И дольше, и злее
Бороться чинуше
За сыр и баклуши.
Пусть ветер свирепый стучится в окно.
Пусть буря играет, а молнии свет
Разрежет на миг промежуток ночной.
На кресле пусть кот станет больше, чем лев
Пусть пламя из искр мне ослепит глаза
К тебе я прижмусь, чуть коснувшись плеча.
Ты радость, спокойствие, веры стена.
С тобой мне природная мощь не страшна.
– Ну, и сволочь же ты обычная.
– Я-то сволочь? Ты сам дурак!
– Нет, не сволочь, чума приличная.
– Я не сволочь? Я не чумак?
И понеслась всерьёз бравада,
Кто чем рождён, про мать, про «Пи».
Великий русский с низким складом.
Великий русский, нас прости.
Некрасов, Блок, Рязанов, Щукин —
Вы в русском слове мастера.
Мы, пра – пра – правнуки и внуки,
Забыли ваши голоса.
Как хорошо быть эмигранткой
(Другая жизнь, другой народ):
Достойной леди – англичанкой
Гламурной или парижанкой,
Болтливой, может, итальянкой —
И совершить там свой полёт.
А лучше быть американкой!
Смотреть на землю свысока.
Быть хорошо островитянкой,
Игривой в танце бразильянкой,
Душой Востока – мусульманкой,
Хоть и в России рождена.
Не сможешь быть там хулиганкой.
Дамоклов меч на волоске.
Висит он и над куртизанкой,
Висит над честною крестьянкой,
И титул не спасёт дворянку, —
В делах свободна, мат в душе.
А хорошо ль быть россиянкой?
Всё тот же меч над головой.
Но волос не порвать и танком,
Когда в кармане бриллианты,
А русский блат, как Вегас янкам —
Раба с мечтающей душой.
Моя любовь к тебе таёна,
Молчит, как лёд на полюсах.
И так ей быть, неразделённой,
И даже солнцу в раскалённых
Не растопить её лучах.
Не просветить её и светом,
Рентген бессилен перед ней,
И даже стану я поэтом,
Вкусив все радости при этом,
Всё буду ждать любви своей.
Моё сердечное признанье
Другой отдать не суждено.
К тебе душою возгоранье,
Тобою загнано в изгнанье
И так мне жить повелено.
1
Что-то кофе сегодня крепкий,
В этот вечер апрельский, ранний.
Что-то воздух какой-то терпкий,
Да и сам ты какой-то странный.
Разлюбил ты меня, любимый,
Невнимательный и беспечный,
Магазины проходишь мимо —
Ухожу от тебя навечно.
Так не будет меня и завтра,
Майским утром рассвет встречая,
Сам себе приготовишь завтрак,
На тебя я сегодня злая.
И не будет меня в июне,
И в июле я не приду.
Станешь сам мыть свои кастрюли —
Милый, шубку себе хочу!?
2
Дорогая, в апрельский вечер
Кофе, правда, совсем не вкусный
Нас связала любовь навечно,
Не играй на высоких чувствах.
Я помою посуду завтра,
Майским утром рассвет встречая,
Сам себе приготовлю завтрак,
Каждый час по тебе скучая.
Не начнётся зима в июне,
Будет осень – пора чудес.
Ты сегодня помой кастрюли
Так, чтоб шубы был виден блеск.
Золотое молчание,
Когда денежек нет.
Молчаливое ржание,
Когда полный кисет.
Мужчина седой обратился ко мне:
– Я адрес такой не найду.
– Не стоит печалится в этой беде:
Я Вам без проблем помогу.
Старушка грустит перед входом в метро:
В железную дверь не войти.
– Со мною, мамаша, пройдёте легко.
Счастливого дальше пути.
Мальчишка подрался средь белого дня —
Тебя успокою, герой.
Сегодня, боец, защищал ты себя,
А завтра – России покой.
Гражданка – водитель на полном ходу
Наводит себе макияж.
Я жезл полосатый ей вмиг покажу,
Спасая её антураж.
Вот юноша скромный стоит у дверей,
В руках у него аттестат.
Ну, что застеснялся? Входи поскорей.
Пополни студенчества ряд.
Вы спросите, кто я? Скажу без прикрас,
Закона порядок храня:
Я друг ваш, защитник и совести глас.
Такая работа моя.
Доброта рождает зло,
А затем бессильно плачет.
Нет цены, купить, чтоб разум,
Есть цена продать его.
А алмаз, обычный камень,
Бриллиант в труде заложен.
Только сила силу ломит,
Справедливость выше силы.
Народ доверил вам свободу,
Своё здоровье, жизнь и честь,
Чтоб вы служили не в угоду,
Искореняя зло и лесть,
На помощь в трудную минуту
Могли бы к каждому прийти,
И чтоб в любое время суток,
Права гражданские блюсти.
Полиция народная,
Полиция достойная,
Чтоб было небо чистое,
Чтоб жизнь была спокойная.
Вы к хулигану непреклонны
И, зачитав его права,
Задержите путём законным
До справедливого суда.
Тогда и наш народ, мечтая,
В делах своих свершит полёт.
Свободу слова сохраняя,
Вы – конституции оплот.
Полиция народная,
Полиция достойная,
Чтоб было небо чистое,
Чтоб жизнь была спокойная.
Я за пазухой и в сердце.
Я на пляже и в петле.
За стеной, в крапиве, в перце.
Я повсюду, я нигде.
Ни одета, ни раздета,
И невидима на свет.
Пред тобой стою я где-то,
Может быть, а может, нет.
Не скажу тебе ни слова,
Ты же мой услышишь зов.
Не готова и готова
Взять тебя под свой покров.
Не гадай, не думай даже,
Не зови, не прогоняй.
Мир расколется однажды.
Ты за мной иль в Ад, иль в Рай.
Неразлучны мы с рожденья.
Ты начало – я конец.
Ты живой – я приведенье.
Кто же я? Я твой венец.
Стремился понять этой мудрости свет.
Читал я запоем романы и нет.
И было мне мало.
Сегодня разборчив я в слове большом.
Уже не прельщает словесный объём.
А дум больше стало.
Пришло мне влюбиться, огнём воспылав,
Познать силу высшую божеских прав.
Гореть, не сгорая.
Любовью сменился влюблённый порыв,
И страсть поутихла, на время застыв,
Дрова сберегая.
Безумным поступкам свершаться дано,
Пройдя нужный круг, прорастает зерно,
Тогда я был молод.
С годами меняется смысл Бытия.
На смену приходит другая стезя —
Расчётливый холод.
Вода просочится сквозь сито годов.
Останется мелкий на донце улов
Из крупных алмазов.
И чтобы узнать этой жизни закон,
Приходится ставить судьбину на кон
Без сверху приказов.
Я промолчу, душевной муки полон.
Я данной клятвы не нарушу слово.
Я обращу свой нежный взгляд ко звёздам
И, зубы, стиснув, улыбнусь Вам снова.
Пусть ветры свирепеют с большей силой.
Пусть жар любви мне разрывает душу.
Пусть яркий свет мои глаза ослепит,
Я, зубы сжавший, слова не нарушу
И ты плетёные расставишь сети.
И пальцем позовёшь меня небрежно.
И я приду, не проронив ни слова.
Пока не скажешь мне – люблю безбрежно.
Белый цвет:
Бумага, молоко, блондинка.
Белая смерть:
Горячка, порошок, вино.
А если я жгучий брюнет?
Чёрный цвет:
Тоннель, пещера, сажа, днище.
Чёрная смерть:
Дыра, отрава, суицид.
А если я жгучий шатен?
Хоть брюнет, шатен, блондин,
Всё равно финал один.
Кто дальтоник и не пьёт,
Нецелованным умрёт.
Веселье прочь – работа.
Работа – прочь все беды.
Все беды прочь – богатство.
Богатство – прочь работа.
Работа прочь – веселье.
Веселье – прочь богатство.
Богатство прочь – все беды.
Все беды – прочь веселье.
Веселье – прочь работа.
Недолго я хранил молчанье.
Недолго сам с собой боролся.
Томился в вечном ожиданье.
Недолго. Победил рассудок.
Мне ревность ослепила разум.
Мне ревность заложила уши.
Такой нелепый вышел казус.
Мне ревность больше не подруга.
Скучаю без твоей улыбки.
Скучаю без души и тела.
Готов признать свои ошибки.
Скучаю так, что больно сердцу.
Ты краше быстрой лани в поле.
Ты краше кошки на диване.
Твоё желание – мне воля.
Ты краше солнечного зайца.
Защитники закона,
Оплот любой страны.
И взрослый, и ребёнок —
Вам доверяем мы,
Свободу жить спокойно,
Здоровье, честь, судьбу,
Чтоб мы могли достойно
Гордиться за страну.
Закон и справедливость,
Долг чести и права,
Активность и решимость,
Доверие и верность —
Такая вам досталась
Нелёгкая стезя.
Защитники свободы,
Её стальной анфас!
Российские народы
Надеются на вас.
Не будет тем пощады,
Кто в обществе как волк.
И вы, не ждя награды,
Исполните свой долг.
Закон и справедливость,
Долг чести и права,
Активность и решимость,
Доверие и верность —
Такая вам досталась
Нелёгкая стезя.
– Коль не куришь и не пьёшь,
Знать, больной ты или врёшь.
(Можешь верить, можешь, нет).
Нам такие не нужны, —
Мы надёжные мужи.
Мы хранители системы.
Хворые – по сердцу нож,
(Можешь верить, можешь, нет).
И с больным одни проблемы —
Нет, такой ты нам не гож.
Врать нельзя: мы люди чести.
Носим свой не зря мундир.
(Можешь верить, можешь, нет).
Неподкупны даже к лести,
Нам в народе строить мир.
– Вот служу теперь без лени.
Водку пью, табак курю.
(Можешь верить, можешь, нет).
Не хожу на бюллетени
И ни капельки не вру.
Это в чьих таких пенатах
Люди кремень, не вода?
(Можешь верить, можешь, нет).
Водку пьют, а печень в латах.
Курят – лёгкие – слеза.
На какой же это службе,
Человек совсем не врёт,
(Можешь верить, можешь, нет),
Ни по злости, ни по дружбе
И не хворенький умрёт?
Америка дерётся с миром,
Чтоб процветал американец.
Россия бьёт своих кумиров,
Боялся, чтобы иностранец.
Страна, рождённая в мученьях
И победившая фашизм,
Гордясь строительством достойным
(Как оказалось вдруг – застойным),
Вошла в сусанинский трагизм.
А он, спаситель, Миша Мечен,
Нетленным «во главу угла»
Поставил слово без цензуры,
Раздал талоны, чеки[2], туры —
И закрутились жернова.
Но возразил алкаш свердловский:
«Так, понимаешь, не пойдёт.
Я перестрою Перестройку!»
И в тайном сговоре, под койкой,
Закрыл для Меченого счёт.
И началась в стране разруха,
И полилась повсюду грязь.
Воруй, братва, коль не с похмелья,
Для вас устроили веселье!
Тащи, ломай, хватай – ты князь!
Союз рассыпался на части
И разбежался по углам.
Златой запас, для всех секретный,
Уплыл куда-то незаметно,
И каждый выживает сам.
И побежала Русь на Запад,
И полетела на Восток.
Внимая голливудским лицам,
Своё искусство по крупицам
Распродала за понюшок.
Пришла свобода, побрякушки,
Красивых бантиков не счесть.
А кушать хочется, однако.
Соседа съедена собака:
Гуляй, народ! Голодным – честь.
– Товарищ в кепке, ваше имя?
– Я есть правительство в Москве.
И пусть затрахалась Россия,
Москва – Звезда-Кассиопия
Благодаря моей жене.
– А вы откуда?
– Из Чукотки.
Проездом в Лондон я спешу.
– А вы? А вы?
– А мы с мозгами.
И все бегут за чудесами,
Жуя китайскую лапшу.
Страна Ульянова и Блока,
И возрождённая Петром!
Страна тупых и недалёких,
Страна иуд и дум высоких,
Ужели плачешь ты дождём?
Но нет, Россия не упала!
Пришёл неведомый мужик
Из града Питера, во славу
Поднял ослабшую Державу.
И засверкал России лик.
И пусть враги ещё плодятся,
Пугают русского войной.
Россия есть, была и будет,
Пока едины власть и люди,
Непокорённые душой.
И пусть нерусские товары
Толкает льстивый херувим.
Пусть депутат плетёт узоры,
Пусть прорастают мухоморы —
Им путь телами преградим.
Уже дворовые парнишки
Сжигают точки[3] в небосвод
(Чтоб сверстник не травился маком,
Чтоб папа не залился злаком),
Ложатся душами на дзот.
За вас, госдумовские воры,
Они идут в страну зверей.
Вы есть творители законов,
Вы, неподвластные для оных,
За души спрятались детей.
Но правда есть! Есть справедливость!
Ребёнок, верь! Настанет день.
Твой сын увидит символ счастья.
А депутатское безвластье
Размажется, как к ночи тень.
Хотел купить полуботинки.
Смотрел везде – одни ботинки.
Жене искал полусапожки,
Да не нашёл: кругом сапожки.
Купил бы детям полушубки —
На рынке есть пальто и шубки.
Я плащ для тёщи, полной меры,
Хотел найти – всё полумеры.
А ну, властители метафор,
Высоких слов и меготафор.
Скажите мне, что нет здесь рифмы,
Плохи, бедны, что полурифмы,
Что не содержатся здесь мысли —
Витают только полумысли.
Я вам ответ даю вполсилы,
Что стих достоин полной силы:
Когда заложена в нём правда,
Не ложь, обман, не полуправда;
Когда соблюдены в нём ритмы,
А не набор и полуритмы.
Когда понятно с полуслова,