Звонок застрекотал мелодичным звоном. Дверь сразу же распахнулась. На пороге стоял плотный пожилой мужчина в трикотажных штанах и тельняшке.
– Здравствуйте, вы к кому? – спросил он, шире открывая дверь.
– Здесь проживает Юрокова Валерия Константиновна? – поинтересовалась я.
– Да, только ее сейчас нет дома. Вы знаете, с Валерией произошло несчастье: ее сбила машина сегодня ночью, поэтому сейчас она находится в городской больнице, – выложил мне все отец Валерии, как я уже догадалась по его возрасту.
– Тогда мне хотелось бы поговорить с вами. Можно пройти? – Я спросила разрешения, и мы с Маринкой вошли в квартиру, едва мужчина вышел из нее, освободив место в небольшой прихожей.
Сняв свою шубу, я представилась, дожидаясь, когда Маринка тоже разденется.
– Ольга! А вас, кажется, зовут Константин?.. – предположила я в ожидании, что мужчина назовет свое отчество.
– Нет, вы знаете, я не родной отец Лере… Александр Петрович, – представился он, чуть смутившись, хотя особой причины для этого, по-моему, не было.
Мы с Маринкой прошли в гостиную, куда он нас пригласил. Растерявшись, забыл предложить тапочки, хотя они нам и не понадобились. Маленькая, скорее всего двухкомнатная, как я поняла по первому взгляду, квартирка была просто вылизана до блеска. Совсем недавно, видно, был сделан ремонт: потолки блистали белизной, обои подобраны не дорогие, но со вкусом. Но, судя по всему, мебель тут не менялась уже несколько лет. С правой стороны располагалась громадная стенка-шкаф, местами сильно поцарапанная, напротив – старенький диван. Бедность, любовно замаскированную хозяйкой дома, выдавала именно эта скудная меблировка.
Я села на диван, Маринка приземлилась на стоявший в углу стул, а Александр Петрович примостился рядом со мной. Выражать сочувствие, как мне показалось, было не совсем уместно. Говорить о том, что именно я на своей «Ладе» сбила его падчерицу, тоже не стоило, поэтому я решила избрать для себя роль свидетеля ночного происшествия.
– Я была буквально в двух шагах от того места, где случилось это несчастье, – начала я свою речь, половину которой составляло чистой воды вранье. – Я переходила с другой стороны эту же улицу, ничего не подозревая, и вдруг услышала визжание автомобильных колес, яркий свет фар бросился мне в глаза, кто-то крикнул: «Помогите!» На дороге лежала девушка… то есть ваша дочь, Валерия. Ее осматривала женщина из той машины, которая ее и сбила. Только мне кажется, что не они были виновниками произошедшего. С места происшествия убегал молодой человек, которого я, к сожалению, не успела рассмотреть, а за ним гнался спутник помогавшей вашей дочери женщины. Когда этот мужчина не смог догнать убегавшего, он вернулся к нам. В это время уже подъехала «Скорая» и, по-моему, милиция тоже. Дальше я уже ничего не видела, потому что все машины вскоре разъехались.
– Я, конечно, благодарен вам за то, что вы все так подробно рассказали, но я не могу понять, чем я-то могу вам помочь? – вежливо поинтересовался Александр Петрович.
– Может быть, мои подозрения окажутся необоснованными, но, по-моему, в случившейся трагедии виноват тот молодой человек, который убегал, – объяснила я. – За несколько секунд до столкновения я видела, как этот человек выталкивал девушку на дорогу. Мне, правда, сначала показалось, что я ошиблась. Но сейчас, когда я успокоилась и могу трезво взглянуть на эту ситуацию, я поняла, что толкал девушку на дорогу именно ее кавалер.
Александр Петрович выслушал меня спокойно, и лицо его по ходу разговора ни разу не выразило абсолютно никаких эмоций. Даже когда я сообщила, что Леру толкнули на дорогу, он оставался все таким же озабоченным.
– Девушка, а вы точно уверены, что видели, как он ее толкнул? Может быть, наоборот, он хотел поддержать девочку? – спросил Александр Петрович с надеждой.
– В этом я не сомневаюсь, – твердо ответила я. – Видите ли, я иногда занимаюсь расследованием подобных происшествий и решила выяснить, кому было нужно убийство вашей дочери.
При слове «убийство» мужчина встрепенулся и быстро проговорил:
– Да вы что, какое убийство! Я даже не знаю никого, кто бы мог причинить зло Лере. Она очень спокойная девочка, практически не выходит гулять, почти все время сидит дома и мало с кем общается. У нее даже никогда не было молодого человека. По крайней мере я об этом ничего не знаю.
– Она не знакомила вас со своими друзьями? – спросила я, надеясь, что он вспомнит хоть кого-то, кто более посвящен в амурные дела Валерии.
– Нет! – категорически отрезал он. – Хотя у нее есть единственная подруга – Таня, которая живет в нашем же доме, только в соседнем подъезде.
– А о вчерашнем спутнике Леры вы ничего не знаете? Это был высокий представительный мужчина. Имя – Дмитрий. – Я потянулась за своей сумочкой, лежащей рядом, решив показать сделанные Виктором фотографии, но вовремя остановилась. Вероятно, Александру Петровичу будет не очень приятно видеть то, что произошло с его падчерицей, тем более что снимки были сделаны из салона автомобиля, а это не сходилось с моим рассказом. Да и что он там мог рассмотреть, кроме темного удаляющегося силуэта? Одного этого слишком мало, чтобы опознать человека.
– Даже не знаю, кого вы имеете в виду, – смущенно ответил хозяин квартиры. – Лера – девочка очень скрытная, она практически никогда и ничем не делится с нами.
Да, не так-то просто выведать у человека то, чего он не знает. Ясно было одно: Александр Петрович, может быть, и был прекрасным отчимом, но жизнью падчерицы не интересовался.
– А вы не подскажете, где мать Валерии? – полюбопытствовала я, взглядом скользя по скромной обстановке квартиры.
– Анастасия Павловна сейчас как раз в больнице, – охотно ответил муж. – Нам сообщили о трагедии с час назад, и она сразу же поехала к Лере. Я не поехал с ней, потому что с минуты на минуту жду приезда нашей родственницы из деревни, – добавил Александр Петрович, вроде бы оправдываясь передо мной.
– А не могли бы вы нам дать адрес этой подруги, Татьяны? – спросила я. – Может, она знает больше вас о личной жизни Валерии. Девчонки ведь всегда делятся друг с другом всякими секретами.
– Таня снимает квартиру, так как приехала сюда из области учиться. А номера квартиры ее я не знаю, но могу объяснить, как найти. – Александр Петрович любезно согласился нам помочь. – Вы зайдете в соседний подъезд, следующий от нас, поднимитесь на седьмой этаж, ее квартира будет прямо перед вами.
– Спасибо большое. А можно взглянуть на комнату Валерии? – напоследок спросила я.
– Конечно, только там кровать неубрана. Мы думали, что Лера сегодня придет ночевать, она же осталась у Татьяны, – объяснил Александр Петрович.
Вероятность того, что Татьяна знает больше о Валерии, становилась реальностью, если Лера должна была провести эту ночь у нее. Значит, родители иногда отпускают дочь ночевать к подруге и до сообщения из больницы, наверное, совершенно ни о чем и не подозревали. Под видом ночевки у Татьяны Лера разгуливала по ночному городу со своим молодым человеком. Выглядело это не очень прилично.
Я встала с дивана одновременно с Маринкой, не вставившей в наш разговор ни одного слова. Подруга явно сдает свои позиции. Молчание вообще не свойственно подруге, тем более в течение длительного времени. Я посмотрела на нее, и она, как будто прочитав мои мысли, сказала, обращаясь к хозяину дома:
– У вас очень уютно!
– Да, благодаря трудолюбивым рукам Анастасии Павловны, – с гордостью отметил Александр Петрович. – Мы уже год как на пенсии, поэтому и занимаемся квартирой.
Комната Леры была небольшой, но обставлена она была намного лучше, чем гостиная. Сразу было видно, что родители отдают своему чаду все самое хорошее. Вплотную к стене стоял шкаф-купе с зеркальными дверцами. Напротив широкой кровати – небольшой трельяж, уставленный косметикой и разными девичьими мелочами. Комната, вероятно, убиралась теми же трудолюбивыми руками, что и вся квартира, потому что всюду была идеальная чистота. Ничего примечательного в комнате я не нашла, поэтому даже и заходить не стала за порог.
Что ж! Общение с отчимом Валерии оказалось не столь плодотворным, как я ожидала, поэтому все свои надежды я связывала с подругой Татьяной. На всякий случай оставив Александру Петровичу номер своего сотового телефона – если произойдет что-то необычное, например, в гости нагрянет тот самый Дмитрий, которого мы разыскиваем, – я попросила, чтобы он звонил мне немедленно, если что-то прояснится о кавалере Валерии.
Мы с Маринкой довольно быстро оделись, попрощались и перескочили из этого в соседний подъезд, где жила Татьяна. Кнопка лифта, середина которой была выжжена и втянулась внутрь, как я ни старалась, не хотела функционировать.
– Оль, поднимемся на второй этаж, – сообразила Маринка. – Знаю я такие подъезды, где так измываются над лифтом, что уехать можно только со второго этажа.
Подруга оказалась права. Она была более осведомлена о жилищных условиях жителей нашего города. На седьмом этаже двери лифта распахнулись, и мы оказались в темном коридоре. Если бы сейчас наступил вечер, мы с большим трудом отыскали бы не только звонок, но и саму дверь. Но и в этот дневной час дверь квартиры была в полутьме, так как вместо выбитого стекла заботливые жильцы вставили в рамы картон.
Выйдя из лифта, я нащупала звонок и нажала на него. В квартире раздался мелодичный длинный звон, но, к сожалению, на него никто не ответил. Я нажала еще раз и оглянулась, потому что лифт дернулся и поехал вниз, будто я вызвала именно его, а не позвонила в дверь.
– Татьяны нет дома, – сообщала я Маринке. – Может быть, спросить у соседей?
Не дождавшись ответа от подруги, я подошла к соседней двери и позвонила еще и туда. Соседей, наверное, тоже не было дома. Мы уже собирались уходить, ожидая, пока кнопка лифта погаснет, как неожиданно перед нами распахнулись его створки, и перед нами предстала девушка в старенькой искусственной дубленке, капюшон которой служил одновременно и головным убором. На вид ей было не более двадцати лет, только вот бесформенная дубленка не позволяла хорошенько ее рассмотреть. На плече у девушки висела молодежная сумочка, из которой торчали тетради, а в руках она держала пластиковый пакет с продуктами. Вероятно, это и была Татьяна, возвращавшаяся, судя по ее возрасту, с занятий.
Девушка обошла нас с Маринкой и стала копаться в сумочке, выискивая ключи. Остановилась она около той квартиры, в которую мы уже неоднократно звонили.
– Извините, вас, кажется, зовут Татьяна? – поинтересовалась я у нее, едва она вставила ключ в замок. От неожиданности девушка выронила из рук пластиковый пакет, но тут же подняла его.
– Да, – немного волнуясь, ответила незнакомка и сняла капюшон. – А что случилось?
– Здравствуйте, – поприветствовала я ее. – Мы с вами незнакомы, но я немного знаю вашу подругу Валерию. Я бы хотела с вами поговорить именно о ней.
– О Лерке? – явно удивилась Татьяна. – Тогда проходите, пожалуйста.
Хозяйка пригласила нас в дом, широко распахнув двери. Татьяна разделась одновременно с нами и прошла на кухню, пока я поправляла прическу около небольшого зеркала в прихожей, а Маринка, как всегда, не могла оторваться от зеркала, путаясь у меня под ногами.
– Хотите чаю? – громко спросила она.
– Да, если можно. – Я уселась на одну из стареньких табуреток около кухонного стола, Маринка присела на другую, поэтому Татьяна принесла из комнаты еще и стул.
– Я не могу с утра ничего есть, поэтому завтракаю уже ближе к обеду, – сообщила девушка. – Не могу себя приучить к нормальному режиму питания, поэтому и приходится уходить с лекций. Но и не только поэтому: я ужасная лентяйка, и учеба у меня идет сложновато.
Пока она подробно рассказывала о себе, я ее осматривала. Татьяну нельзя было назвать красавицей. Типичная девушка, приехавшая из деревни: с прыщиками и прической, сделанной заботливыми руками матери. У нее были большие голубые глаза, полноватые губки и широкие брови, которые любая модница непременно выщипывала бы в тоненькую полосочку. Но лень Татьяны отражалась и на ее внешнем виде. Фигурка складная, хотя девушка была расположена к полноте – округлившиеся щечки, пухлые ладошки и полное отсутствие талии. Таня не следила не только за собой, но и за своей квартирой. Пол, нуждающийся в уборке влажной тряпкой, вероятно, с той же периодичностью подметался, причем весь мусор скапливался кучкой у двери. На кухонном столе оставались с вечерней трапезы крошки хлеба, и я молча смела их рукой в кулак, чтобы не смущать хозяйку. Но Татьяна нисколько и не смутилась по поводу собственной неаккуратности, оправдывая все ленью.
Она нарезала толстыми ломтями колбасу, купленную, вероятно, этим утром в магазине, достала из холодильника вазочку с вареньем и масло. Чайник тихонько присвистнул, и хозяйка сняла его с плиты, налив кипятка в чашки. Чай оказался очень крепким, но не ароматным – наверное, дешевенький, поэтому и заварка придавала напитку только цвет, но не запах и тем более не вкус.
– Видите ли, Татьяна, – начала я свой рассказ, – я стала случайным свидетелем несчастного случая, который сегодня произошел с Валерией. Вы, наверное, еще не знаете, что сегодня ночью ваша подруга попала под машину и сейчас она находится в больнице.
– Как под машину? Когда? – Мое сообщение стало явной неожиданностью для Тани, и она очень удивилась. Валерия была ее близкой подругой, если так восприняла мое сообщение. Помолчав и не дождавшись моего ответа на вопросы, она добавила: – Сегодня рано утром ко мне прибежал отец Валерии, то есть ее отчим, и стал меня расспрашивать о том, где была его дочь сегодня ночью. Но я ничего не могла ему сказать, так как сама не видела ее уже дня три, не меньше. Но Александр Петрович мне ничего не сказал о том, что с Валерией что-то случилось. То есть, конечно, она запаздывала с прогулки, наверное, загуляла, но я ничего об этом не знала. Он только спросил, ночевала ли она у меня. Я ему ответила, и он ушел. Так что с ней? Скажите!
– Я уже виделась с Александром Петровичем, Таня. Валерия сказала ему, что пойдет ночевать к вам, поэтому, когда она задержалась, родители, естественно, прибежали именно к вам.
– Лерка и в самом деле иногда у меня ночевала, – подтвердила Татьяна. – Но в этот раз ее не было, и она мне ничего не говорила.
– Валерия сейчас в больнице. – И я рассказала Татьяне о произошедшем то же, что и Александру Петровичу.
– Так, значит, она гуляла с Димкой, – догадалась Татьяна и, как мне показалось, даже немного расстроилась, услышав это. – Лерка такая скрытная. Надо же, даже мне ничего не сказала. А вы точно видели, как Димка толкнул ее?
Я утвердительно кивнула, и Татьяна продолжала:
– Вот в этом я сомневаюсь, хотя знаю его очень плохо. В нем есть что-то, что отталкивает окружающих. Но он очень хорошо относился к Лерке. Даже думаю, ей очень повезло с Димкой.
– Ну, это еще неизвестно, кому повезло, – успокоила Маринка Татьяну, заметив то, что подруга в глубине души завидует Валерии.
– В том, что Дмитрий бросил под колеса машины Леру, я почему-то уверена и поэтому хотела бы как можно больше узнать об этом молодом человеке. Это и есть цель нашего визита к вам. Хотя бы узнать его фамилию…
– Я ее не знаю, – ответила Татьяна. – Ведь не я же с ним встречалась, а Лерка.
Таня широко раскрыла рот, откусила почти половину бутерброда с колбасой, поленившись намазать хлеб маслом, и громко запила чаем. Затем встала и, продолжая на ходу жевать, ушла в соседнюю комнату. Возвратилась она с тоненьким фотоальбомом и, усевшись на свое старое место, начала быстро листать его страницы.
– Вот! Это он! – она почти с гордостью показала мне снимок, на котором улыбались во весь рот Лера с Дмитрием. Самой Татьяны на этой фотографии не было.
– Вам Валерия подарила этот снимок? На память? – поинтересовалась я.
– Нет! Мы месяц назад праздновали мой день рождения, на который Лерка приходила с Димкой, – объяснила Татьяна. – Мы исщелкали почти всю пленку. А когда в фотолаборатории нам принесли заказ и оказалось, что они там что-то перепутали и сделали аж три этих снимка вместо каких-то других, я и взяла себе на память один.
Я еще раз взглянула на фотографию. Признаться, парочка смотрелась очень хорошо, они подходили друг к другу. Дмитрий стоял к объективу немного дальше Леры, обнимал ее за талию и улыбался в кадр. Снимок, по всей вероятности, был сделан в тот момент, когда Дмитрий с Лерой только вошли в квартиру Татьяны или собирались уже уходить, так как оба стояли в прихожей одетыми.
Дмитрий был довольно привлекателен: высокий симпатичный брюнет с карими глазами, немного сутулый. Ничего примечательного, если бы не небольшая горбинка на носу и маленький шрам над левой бровью. Черная куртка, темные джинсы и простая вязаная шапочка подходили к его вполне обыкновенной физиономии. Никакого шика и претензий на принадлежность к состоятельному классу. Дмитрий больше походил на студента тарасовского вуза, только вот возраст его выдавал в нем уже не студента. Ему скорее всего было лет тридцать, не меньше.
– А не могли бы вы нам на время дать эту фотографию? – попросила я Татьяну. – Мы бы ее пересняли и вернули вам.
– Да в принципе могу, – разрешила девушка. – Можете не возвращать, она мне не очень нужна.
Татьяна вынула из альбома снимок и протянула его мне. Фотоальбом она положила на стол, Маринка бесцеремонно тут же его схватила и стала рассматривать все снимки подряд. Татьяна ничего ей не сказала.
– А что вы можете рассказать о нем? – спросила я ее.
– Ну, я знаю о Дмитрии не так уж много, – сразу разочаровала меня Татьяна. – Он мне нравится. Веселый, добрый, – повторила она уже сказанную ранее фразу.
– А как они познакомились? – начала я выуживать из Татьяны хоть что-то.
– Познакомила их я, – неожиданно ответила собеседница. – В соседнем доме живет один мой старый друг – Антон. Мы с ним общаемся иногда по-соседски: я к нему захожу или он ко мне. И вот, месяца два назад я прихожу к Антону, а у него в гостях Дмитрий. Кажется, они старые друзья, но раньше я Димку у него не видела. Мы посидели все вместе, а потом Димка пошел провожать меня до дома. Когда он заглянул на следующий день ко мне в гости, то увидел Валерию. Можно сказать, что Лерка отбила у меня Димку.
Когда Татьяна произнесла эту последнюю фразу, она встала и подлила себе еще чаю, плеснув в чашку остывший кипяток и немного заварки. Неудивительно, подумала я, что Дмитрий предпочел Валерию, ее преимущества перед Татьяной очевидны.
– Вам подлить еще чайку? – спросила Татьяна, когда уже села со своей чашкой на стул.
– Спасибо большое, не надо, – поблагодарила я. А Маринка так увлеклась фотографиями, что даже не услышала вопроса или решила оставить его без внимания. – И с этого момента Валерия стала встречаться с Дмитрием? – Мне хотелось услышать продолжение этой любовной истории.
– Да, – кивнула Татьяна. – Они встречались почти каждый день, по-моему. Лерка где-то часов в восемь выбегала из своего подъезда и шла к нему на свидание. Я это вижу каждый раз, мои окна выходят на эту сторону дома.
Татьяна встала, подошла к окну, отодвинула занавеску, и я увидела, что с кухни просматривался практически весь двор. А если подойти ближе к окну, то можно увидеть и подъезды.
– Иногда они гуляли не допоздна, поэтому Лерка приходила ко мне и рассказывала о своих романтических встречах, – продолжала рассказывать Татьяна. – Димка почему-то не хотел знакомиться с ее родителями, он никогда не приходил к ней в гости, и это мне казалось странным. Даже когда он подарил как-то Лерке огромный букет роз, она принесла цветы ко мне, так они здесь и стояли. Поэтому вполне вероятно, что родители Лерки совершенно не в курсе, что у нее был молодой человек. Да это и неудивительно. Они вроде бы и не интересуются ею, но очень строго воспитывают. Ей уже двадцать три, а папа с мамой до сих пор считают, что заводить серьезные отношения с молодыми людьми еще рано, если только не сразу выскочить замуж. Димка же пока никаких намеков на замужество не делал.
– Татьяна, а как вам кажется, как Дмитрий относился к Валерии? – поинтересовалась я.
– Он ее любил, – сразу ответила девушка и тут же добавила: – Может быть. Я не могу сказать точно, так как виделась с ним, после того как он стал встречаться с Леркой, всего раза два. Однажды на мой день рождения, с которого и сохранилась эта фотография, и второй, когда он приходил совсем недавно и хотел увидеть Леру. Тогда я сбегала за ней и вызвала сюда, попросив разрешения у родителей, чтобы она осталась ночевать. Димка ее дождался, и они вместе ушли гулять. Так что я ничего не могу сказать о его отношении к Лере, которая сама много мне рассказывала об их встречах и всегда только хорошее. Они никогда не ссорились, по крайней мере с ее слов, да и вообще со свиданий она прибегала такая счастливая. Лерка точно была от него без ума.
– А это был ее первый молодой человек? – возник у меня вопрос, который я тут же задала Татьяне. Я подумала именно о первой влюбленности, учитывая то, что Лера – поздний ребенок, воспитанный в строгих правилах, так что эта пора у нее вполне могла прийти и в двадцать три года.
– Наверное, да, – сообщила Татьяна, но не так быстро, а немного подумав. – По крайней мере Димка – первый молодой человек, с которым она постоянно встречалась. По-моему, она даже еще ни с кем и не целовалась, кроме Димки: ведь не просто так гуляют они все ночи напролет.
Я не ошиблась, Татьяна была единственной подругой Валерии, и та делилась с ней, наверное, всем, однако причины, из-за которой Дмитрий толкнул бедняжку под колеса моей машины, даже и она не могла прояснить. Решение поговорить еще и с Антоном, другом Дмитрия, было естественным, и эта мысль была первой, которая пришла мне в голову, когда за столом воцарилось молчание. Татьяна начала мыть чашки, явно давая мне понять, что больше ничего нового я не узнаю о Лере.
– А вы не можете мне дать адрес Антона? – спросила я у Татьяны, одеваясь в прихожей.
– Он живет в соседнем доме, – с готовностью помочь нам в расследовании ответила она. – Напротив нашего дома стоит торцом еще один. Заходите во второй подъезд на третий этаж и налево. Только у него звонка нет, поэтому лучше стучите.
– Татьяна, я вам оставлю номер своего телефона, если что-то вспомните… – Я записала цифры на предложенном мне клочке бумаги. – А вдруг и сам Дмитрий к вам заглянет.
– Хорошо, обязательно позвоню, – пообещала Татьяна. Она закрыла за нами дверь, а мы с Маринкой задержались в ожидании лифта. И тотчас услышали за дверью взволнованный голос Татьяны. Она, вероятно, разговаривала с кем-то по телефону: ведь только что в квартире, кроме нас, никого не было, да и голоса собеседника не было слышно. – Женька, я тебе рассказать кое-что хотела, приезжай скорее, – пригласила кого-то в гости Татьяна. – Тебя в институте уже обыскались! Ты куда пропала?
– С кем это она? – спросила меня Маринка шепотом.
– Не знаю, просто болтает по телефону, – решила я, не придав этому разговору особого значения.
– Не станет же она сразу после известия о том, что лучшая подруга попала в больницу, звонить кому-то, чтобы сообщить более важную новость, чем эта? – задала вполне логичный в такой ситуации вопрос Маринка, когда мы уже вошли в кабину лифта.
– А кто сказал, что Лера – ее лучшая подруга? – размышляла я вслух. – Вот у Тани подруг полно, а у Леры только одна она. Ты же смотрела фотографии? Я тоже видела несколько снимков.
– Ты права, – вспомнила Маринка. – Там полно снимков со всяких вечеринок в компании друзей, среди которых Леры нет. Но тем не менее я не думаю, что Тане до такой степени безразлично то, что ты ей рассказала.
Выйдя на свежий воздух, я поняла, что мы просидели у Татьяны гораздо больше времени, чем собирались, так как во дворе уже бегала ребятня и становилось шумно. Маринка села в машину, видимо, злясь на то, что ей никак не удается убедить меня в важности этого последнего телефонного звонка. Я приземлилась на водительское сиденье и сразу же обратила внимание на недовольную мордочку подруги. Она решила в наказание объявить мне негласный бойкот. Я тоже молчала, так как успокаивать ее было бесполезно. Уже через минуту ее страсть к болтливости переборола обиду. Маринка резко повернулась ко мне, желая продолжить разговор.
– Ну что, Шерлок Холмс в короткой юбчонке? – спросила она меня, озорно прищуривая правый глаз.
– А ничего, Доктор Ватсон в штанах, – парировала я иронический вопрос – упомянутые в репликах части гардероба были в наличии.
– А что ты думаешь о нашем поиске? – спросила Маринка, не в силах перебороть любопытство.
– Да что тут думать? Надо действовать, – заметила я. – Вроде бы узнали много, а все без толку. Ничего, что могло бы сразу навести на след преступника.
– Но у нас есть запасной вариант – Антон, – напомнила мне Маринка.
Я промолчала, так как отвечать мне пока было нечего.
– Мне что-то подсказывает, что Антон не окажется тем единственным другом Дмитрия, с которым бы он делился своими проблемами, как Татьяна для Леры, – подумав, сказала подруга.
– Почему ты так считаешь? – поинтересовалась я.
– А потому, что если бы он был лучшим другом, то, во-первых, Татьяна увидела бы Дмитрия гораздо раньше у него в гостях, если они периодически видятся, а во-вторых, по мужской дружбе один встречался бы с Валерией, а другой – с Татьяной. Вот так! – аргументировала свое предположение Маринка.
Она кое-чему уже научилась у Кряжимского, в том числе аналитически мыслить: не зря же они сидели в одном рабочем кабинете. Когда подруга предположила, что мужчины по дружбе должны были распределить между собой девчонок, я улыбнулась.
– Молодец! – искренне похвалила я. – Но мы все равно сейчас же отправимся к Антону.
– Только не сейчас! – возмутилась Марина. – Я хочу есть и перебарывать свой голод не собираюсь. Если ты наелась колбасы с чаем, то меня такая еда не устраивает. Я хочу чего-нибудь человеческого.
– Хорошо, гурманка, – согласилась я. – Поехали в кафе или бар какой-нибудь.
Этот район Тарасова был на редкость бедным на приличные бары. Нам пришлось повернуть к центральной улице, где Маринка приглядела, не выходя из машины, вывеску «Тихий», кафе, расположенное над подвальным помещением и оборудованное с помощью всяких современных прибамбасов. Время было обеденным, но в зале посетителей раз-два – и обчелся. Бар «Тихий» не пользовался спросом, как я решила, а когда мы расположились за столом и раскрыли меню, стало понятно, чем объясняется такая немноголюдность: выбор блюд был минимальным, но зато стоимость их представлена по максимуму.
Заказав практически половину блюд, предложенных в меню, мы выжидательно откинулись на стульях. Официант, обслуживающий все столики разом, был неповоротлив, несмотря на то что в зале сидело человек семь, кроме нас с Маринкой. Название бара говорило само за себя: тишина при таком количестве посетителей была обеспечена.
Ждать нам пришлось довольно долго, но, когда принесли долгожданные салаты и холодное филе курицы, я отметила, что и повар в этом кафе не отличается профессионализмом. Уже через четверть часа мы покончили с нехитрой трапезой и сидели в машине.
– Ну вот, теперь можно и к Антону ехать с набитым брюхом, – довольно сказала Маринка, откидываясь на сиденье. – Только как бы съеденное не стало причиной того, что мы вообще не сможем никуда съездить.
– Да ладно тебе, – успокоила я подругу. – Продукты были свежими, но вот повар над ними перемудрил. Так что, надеюсь, обойдемся без трагических последствий.
Ровно в полдень мы возвратились в уже знакомый двор и припарковались около подъезда Антона, въехав на заснеженную часть тротуара.