Зеркало судьбы - читать онлайн

– Да! Внутри находится зеркало судьбы. Зеркало хранило портрет юноши и девушки, которые из-за распрей предков не стали мужем и женой до самой их смерти.

– А что не поделили наши предки? – спросил Зменей.

– Море, – ответил Огней. – Только безбрежное море-океан. Когда-то змеиный народ жил на равнине суши, но люди панически боялись змей и начали ловить и истреблять их в таких количествах, что скоро змей почти не осталось. Тогда змеиный повелитель обратился к морскому владыке с просьбой разрешить ему и уцелевшему его народу жить в море. Змей было мало, и морской повелитель, не опасаясь двоевластия, разрешил…

В море змеиный народ жил в безопасности, и со временем змей становилось всё больше. Наконец их стало так много, что морской владыка задумался, не придётся ли вскоре делиться ему властью с повелителем змей? И именно в это время сын его решил жениться на дочери повелителя змей. Но морской владыка был решительно настроен выдворить змеиный народ на сушу и не разрешил сыну жениться на дочери повелителя змей.

Огней посмотрел на Тею и Зменея, помолчал и продолжил:

– Оба повелителя были мудрыми магами и не хотели войны между собой. Они договорились, что повелитель змей уведёт свой народ жить на сушу и в горы, а морской повелитель разрешит им заплывать в реки, озёра и моря, так как змеи привыкли к воде. Морские мастера из сочувствия к девушке и юноше вырезали на крошечных створках перламутровой раковины их портреты. Мой предок вставил створки в изготовленный по просьбе юноши медальон и закрыл специально сделанным ключиком. Мой предок, работая над заказом, наделил створки раковины волшебным свойством и превратил их в зеркало судьбы. После смерти несостоявшихся жениха и невесты изображённые на створках портреты исчезли. Теперь кто посмотрится в зеркало судьбы, увидит на второй створке лицо суженого или суженой.

– А кроме потомков тех молодых людей, кто может открыть медальон? – таинственным шёпотом спросила Ниса.

– Это могут сделать представители рода магов.

Огней протянул медальон и ключик Тее и Зменею, но они попросили его открыть медальон самому. Огней вставил ключик в медальон. Медальон издал мелодичный звук и открылся. Зменей и Тея с волнением заглянули в зеркало судьбы – в перламутровых створках отразились их лица. Медальон передавался из рук в руки, и каждый, кто смотрелся в него, видел себя и свою будущую жену или мужа. Наконец очередь дошла до Элса. С плохо скрываемым волнением он заглянул в медальон и увидел рядом со своим изображением лицо незнакомой девушки с короной на голове.

– Кто это рядом со мной? Я не знаю её! – удивился Элс.

– Эта девушка – будущая твоя жена. Она – твоя судьба, – ответил Огней. – Но она не из магов. Она – человек.

– Как вы это узнали?

– Маги не носят корону на голове. Корона – символ человеческой власти. У магов власть другого вида, их власть – магия и волшебство, – ответил за хранителя огня Зменей. – Тебе самой судьбой предрешено плыть на корабле к людям и устраивать свою жизнь среди них. Корабль готов к отплытию и заберёт вас и Медяна, а нас Огней доставит на колеснице на остров.

– Чтобы восстановить замок? – спросил Элс.

– Нет. На месте острова будет водная гладь, чтобы ничто не напоминало нам о Макусе, – сказал Зменей и обнял подошедшую Тею. – В океане много прекрасных островов, и на одном из них мы построим новый замок, который будет краше прежнего.

Тея мягко высвободилась из объятий мужа, подошла к отцу и с мольбой в голосе попросила:

– Отец! Пусть твои мастера сделают для меня и Зменея мозаичный портрет моей матери в полный рост. Мы возьмём портрет с собой. Он станет главным украшением нового жилища, а когда ты навестишь нас, будем вместе любоваться им.

– Хорошо, Тея! Я не говорил тебе раньше о портрете твоей матери и держал всё в тайне, но теперь могу сказать. Вскоре после твоего рождения я заказал мастерам большой в полный рост мозаичный её портрет. Мастера сделали много набросков и эскизов Морлины, но ни один из них не понравился мне. Она была прекрасной и жизнерадостной, а на портрете получалась непохожей, как будто застывшей. Мастера вчерне изготовили основу портрета, но чтобы вдохнуть в него жизнь, им пришлось долго подбирать в моей сокровищнице драгоценные камни и другие подходящие материалы. Из-за гибели Морлины мастера не завершили работу, но вскоре после твоего и Нисы освобождения из плена они приступили к работе, и портрет скоро будет готов. Когда вы переселитесь в новый замок, я подарю вам портрет и буду часто навещать вас, чтобы побыть вместе с вами.

Огней спешил вернуться в кузницу и заторопил:

– Пора прощаться. Колесница готова к отлёту, а корабль – к отплытию.

Зменей подошёл к Гонтарю и Марину и посмотрел проникающим в сердце взглядом каждому из них в глаза. В свой взгляд он вложил столько тепла и чувства, что мужчины без слов поняли: Зменей от души благодарен им за помощь и поддержку, оказанную в борьбе с дивом. Маг пожелал им доброго пути и удачи и вернулся к Элсу.

– Элс! За десять проведённых вместе лет ты научился усмирять стихию и вызывать бурю; узнал всех обитателей моря и суши и умеешь подчинить их своей воле. Я хочу, чтобы ты не забывал мою науку, но предостерегаю – никогда не используй полученные магические знания во вред не только невинным людям, а даже и неразумным тварям. Поначалу будет трудно. Ты не сразу научишься жить среди людей и разбираться в них, различать добро и зло, как люди понимают это сами. Но ещё труднее будет научиться правильно применять полученные магические знания. Поначалу тобой будет владеть желание с помощью магии наказать человеческое зло и несправедливость, но ты должен победить в себе этот соблазн и применять магические знания только в исключительных случаях, когда есть прямая угроза твоей жизни или жизни дорогих тебе людей. А чтобы поражать противника оружием людей, овладей мастерством боевого искусства, фехтования и владения оружием, всем тем, с помощью чего люди отстаивают свою честь и достоинство. Живя среди людей, тебе нужно войти в их общество и многое перенять от них, ведь люди очень сообразительны и изобретательны. Они всё время придумывают интересные и полезные вещи и предметы, которые мы, волшебники, можем делать только с помощью магии. Я попрошу Медяна первое время пожить рядом с тобой и помочь тебе войти в общество. А твой отец и Марин, уверен, помогут быстрее усвоить обычаи людей и привыкнуть к новой жизни.

– И мы больше не встретимся с вами, учитель? – голос Элса дрогнул.

– Если судьбе будет угодно – встретимся, – пообещал Зменей.

Огней, ожидавший в стороне, подошёл к ним и сказал:

– Зменей! Будет справедливо, если Элс вместо медальона, который он носил пятнадцать лет, получит знак принадлежности к младшим магам, по которому любой из нас узнает его.

С этими словами он сжал золотую цепочку Теи, на которой раньше висел ключик, в кулаке, и когда разжал кулак, на ладони его лежал прекрасный амулет в виде спящей змейки.

Ниса сняла с шеи золотую цепочку и протянула Элсу.

– Возьми на память о нас и носи вместе с амулетом. Они принесут тебе счастье и удачу!

Элс с благодарностью принял из рук Нисы и Огнея драгоценные вещицы.

Исей не отстал от других и сказал, что преподнесёт подарок Элсу, Гонтарю и Марину.

– Они заслужили это. Я подарю каждому из них по сундуку превосходной добротной одежды. Платье Марина и Гонтаря пришло в негодность, и появиться на берегу им в таком виде – значит привлечь к себе лишнее внимание и подозрения. Я пошлю моих слуг – морские волны – за сундуками, а дельфины доставят их на корабль.

– Отец, подождите! – вскричала Тея. – Я тоже хочу сделать подарок людям, которые помогли нам встретиться. Дайте им из моей части сокровищницы по большой шкатулке с драгоценностями и золотыми монетами. Люди по-своему сражались вместе с нами с Макусом. В наших владениях они могут рассчитывать на нашу помощь, но там, на берегу, должны надеяться только на самих себя. На пути им может встретиться злой человек. Прошу, отец, от своего имени и от имени мужа: дайте им из вашей кладовой оружие для самообороны.

– Ты права, Тея! Я выполню твою просьбу, – согласился Исей, и дельфины в знакомой уже лодочке доставили подарки к кораблю. Мужчины подняли сундуки на борт, и Зменей сказал:

– Элс! Я учил и воспитывал тебя как приёмного сына и благодарен Марину, что в твоём лице он подарил мне ученика. Теперь вы вместе вернётесь к людям, среди которых вам надо жить, не возбуждая зависти и кривотолков. Я долго думал, что бы такое полезное и одновременно естественное с точки зрения людей подарить вам, и решил подарить свой корабль. Родной отец, пока жива бросившая тебя младенцем в реку царица, не сможет признать тебя законным сыном. Пусть люди думают, что Марин – купец, приплывший из заморской страны, а ты – его названый сын. Звание купца будет Марину своего рода охранной грамотой. Медяна я попрошу выступить в роли твоего наставника…

Лицо Марина стало озабоченным.

Зменей поинтересовался, чем он озабочен?

– Меня волнует, что по прибытию в Верланию на корабле кроме нас четверых не будет команды матросов, а нам придётся швартоваться в реальном порту, – ответил Марин. – Никто не поверит, что вчетвером в течение всего плавания мы управлялись с парусами и выполняли матросские дела. Да и швартовка – дело не простое. Для неё нужны люди.

– Зменей, а он ведь прав! – воскликнул Исей. – Нужно послать на корабль команду надёжных неболтливых матросов.

– Кого вы имеете в виду?

– Своих помощников – дельфинов! Ты напустишь на дельфинов чары, и до поры до времени они будут иметь облик людей. Когда надобность в зачарованных матросах отпадёт, Элс отпустит их домой. У Марина будет достаточно времени обучить дельфинов простейшим морским командам и работам, а швартоваться и спускать паруса людям придётся самим. Марин, вам нравится моя идея? – довольным голосом спросил Исей.

– Думаю, при таком раскладе у нас не возникнет проблем, но корабль, кроме экипажа, должен иметь флаг страны, к гавани которой он приписан. Если я буду выдавать себя за иноземного купца, то какой страны? В приморских портовых городах все корабли наперечёт.

Деловой практичный вопрос бывшего разбойника заставил всех задуматься.

– Давайте скажем, что мы приплыли из Морелании, – скромно нарушил молчание Элс.

– А флагом корабля будет дельфин на морской волне! – предложила Ниса.

– Что ж, предложение дельное. Как правитель Морелании я согласен. Приписанные к Морелании корабли никогда не заходили ни в один порт, и вам будет легко легализоваться, – сказал Зменей и со значением посмотрел на дочь. Ниса понимающе кивнула и тихо что-то шепнула деду на ухо.

– Как я сразу не сообразил! Сейчас всё будет исполнено! – так же тихо ответил Исей и подошёл к борту. К кораблю устремилась высокая волна с пенным гребнем наверху. Один из дельфинов выпрыгнул из воды и застыл вместе с гребнем, как полотно, в воздухе. Исей передал полотно Элсу и попросил отпустить дельфина и волну назад в море, когда будет изготовлен настоящий флаг. Элс пообещал, и Марин водрузил флаг на бушприте.

У магов не принято долго прощаться. Все слова были сказаны, и ничто больше не мешало волшебному кораблю отплыть от острова. Попутный ветер наполнил паруса, и корабль устремился к берегам далёкой страны Верлании.

Летучая колесница Огнея вместе с магами взяла курс к острову…

Медян стоял на баке корабля. Лёгкий ветерок приятно освежал его лицо, и он думал: «Какое счастье, что судьба свела меня со Зменеем и он избавил меня от дива и вернул человеческий облик! С каждой милей я приближаюсь к тайному жилищу повелителя. Жаль, что по прибытию в Верланию я не смогу предстать перед ним, пока не выполню просьбу его сына. – На лице Медяна появилось озабоченное выражение. – «Скоро мне и Элсу предстоит жить в мире людей, а мы не знаем их обычаи и привычки. Конечно, Марин и Гонтарь помогут нам быстро освоиться в сложно устроенном их мире, но справлюсь ли я со своей миссией?»

Эта мысль волновала Медяна, и он был рад, что никто не мешает ему думать об этом.

Марин сидел на бухте запасных канатов и с интересом рассматривал подаренное магами оружие, изредка посматривая на стоящего у бушприта Медяна. Он никак не мог вспомнить, где видел этого человека раньше, а в том, что раньше они встречались, и лицо Медяна ему знакомо, Марин не сомневался.

Медян давно чувствовал на себе его взгляды, но, занятый своими мыслями, не спешил обернуться. Марин не выдержал напряжения воспоминаний и окликнул:

– Эй, дружище! Мы с тобой раньше нигде не встречались?

Медян, не оборачиваясь, отрицательно покачал головой.

Марин в недоумении пожал плечами, отложил оружие в сторону и подумал: «Почему лицо его мне знакомо?! Или Медян похож на кого-то? Но на кого?» – и, скорее для себя, вслух произнёс:

– Нет! Готов биться об заклад, что не мог ошибиться и видел его где-то в море! Но где? – Пытаясь вспомнить, Марин крепко задумался, но в памяти словно образовался провал, и, занятый воспоминаниями, он не заметил подошедшего Гонтаря.

– О чём задумался? Думаешь, как дороже сбыть подарок? – шутливо спросил горшечник, разглядывая дивной работы кинжал и ножны к нему в руках Марина.

Марин с неудовольствием взглянул на него.

– Эх! Если бы ты не был отцом моего подкидыша, за такие слова я так бы врезал тебе… – зло бросил Марин, не приняв шутки Гонтаря, и в сердцах сплюнул за борт. – Хотя, что с тебя, сухопутного, взять. Знаешь ли ты, что за этот кинжал любой разбойник отвалит такую долю добычи, что можно неделю с компанией из десяти гуляк кутить в кабаке, и им ещё на опохмел останется?!

– Прости! Я не хотел обидеть тебя, – примирительно сказал Гонтарь. – Я искал тебя. Увидел озабоченное твоё лицо и решил шуткой отвлечь от дум. Но шутка не удалась.

– Ладно! Извинение принято, – буркнул Марин. – Впредь с людьми моей – хоть и бывшей профессии— больше так не шути. Зачем искал?

– Хотел спросить, не пора ли подумать о еде? До берега, наверное, ещё далеко, а подкрепиться хочется. Ты хочешь есть?

Марин тоже проголодался, но за разглядыванием подарка магов и воспоминаниями на время позабыл о голоде. Упоминание о еде вызвало в пустом его желудке спазм, и он воскликнул:

– Ха! Вот тебе и маги! Подарков надарили, а еду в дорогу дать забыли. Сейчас что-нибудь придумаем, – посмотрел по сторонам в поисках какой-нибудь рыбачьей снасти, но ничего поблизости не увидел. Вложил кинжал в ножны и, вставая с места, добавил. – Оставайся здесь, а я поброжу по судну. Может, найду что-нибудь подходящее для ловли рыбы или хотя бы из чего можно сделать удочку.

Гонтарь в ожидании Марина решил подремать. Сел на палубу, опёрся спиной на бухту канатов, широко зевнул и закрыл глаза. Но вскоре раздался рядом с ним недовольный голос Марина:

– До чего непрактичный народ эти маги! Я облазил весь корабль, но ничего путного не нашёл.

Гонтарь открыл глаза.

Марин опустился рядом с ним.

– Интересно, маги вообще едят что-нибудь? А если едят, то где берут разнообразные продукты, которыми кормили нас на острове, и на чём их готовят? – задал Марин вопрос, ни к кому конкретно не обращаясь, приподнял бровь и пристально посмотрел на стоящего спиной к ним Медяна. Медян почувствовал на себе очередной его взгляд и усмехнулся. Подавив улыбку, с серьёзным лицом он повернулся к людям и, как ни в чём ни бывало, спросил:

– Наверное, вы проголодались и хотите немного поесть?

– Хотите?! Немного поесть?! – передразнил его Марин и шутливо прорычал:

– Да я так голоден, что могу слопать всех обитателей моря сырыми и без соли!

– Ну, не всех, а хотя бы одного из них, и желательно покрупнее, – стараясь быть более скромным в запросах, сказал Гонтарь.

– О, простите, пожалуйста! – раздался за их спинами голос Элса, до того сидевшего на марсовой площадке и высматривавшего в неоглядной морской дали какие-нибудь признаки берега. Не пользуясь верёвочными лестничными перекладинами, он соскользнул вниз по свисавшему до самой палубы канату. – Это моя вина. Я увлёкся разглядыванием приближающейся земли и совсем позабыл о своих обязанностях.

Мужчины бросились к борту в надежде увидеть долгожданный берег, но Элс остановил их.

– Я видел далеко впереди землю, но это был остров. Корабль не подойдёт к нему, и потому я немедленно исправлю свою оплошность и с помощью Медяна накормлю нас вкусным обедом. С этими словами Элс подошёл к борту и, что-то шепча, протянул руки ладонями вниз. На каждый взмах его кисти из морской глубины выскакивали большие серебристые рыбы и мягко шлёпались на палубу возле ног необычного рыбака. Когда рыб набралось достаточное количество, Элс скрестил руки, и небольшая черепаха звонко плюхнулась поверх рыб.

Марин и Гонтарь с открытыми от удивления ртами смотрели на такую рыбалку.

– Здорово! – восторженно произнёс Гонтарь.

– Теперь понятно, почему я не нашёл на корабле рыбачьих снастей. Магам они ни к чему, – в изумлении развёл руками Марин.

Медян расстелил на рундуке с инструментами чистый кусок парусины и обратился к мужчинам:

– Разрешите и мне удивить вас.

– Валяй! Удивляй! – разрешил Марин.

Медян хитро подмигнул Элсу и с помощью магии стал поднимать рыбин вверх. Рыбы, сверкая в лучах солнца чешуёй, переворачиваясь в воздухе, покрывались золотистой корочкой и плавно опускались на импровизированную скатерть. Когда зажарены были все рыбы, подошла очередь черепахи.

Гонтарь метнулся к Медяну:

– Пожалуйста, не жарь черепашку! Оставьте её в живых!

В глазах Медяна застыл вопрос.

Гонтарь просительно посмотрел на сына и попросил:

– В нашем городе черепахи – большая редкость. Только очень богатые люди могут позволить себе держать их в своём доме. Разрешите, я привезу живую черепаху в подарок моим детям и жене.

Возникло неловкое молчание. Гонтарь понял, что допустил непростительную для себя оплошность, отделив найденного с таким трудом первенца от двух других своих детей. Лицо его вспыхнуло и, глядя на Элса, дрогнувшим голосом он произнёс:

– Сын, прости! Я хотел сказать – привезти черепаху для твоей матери и младшим твоим брату и сестре.

В глазах Гонтаря блеснули слёзы. Но какое чувство вызвало их? Сожаление? Раскаяние? Досада? На этот вопрос он и сам не смог бы ответить себе.

Элс с жалостью посмотрел на него и мягко сказал:

– Я понимаю, вам, как и мне, после стольких лет разлуки не просто свыкнуться с мыслью, что мы – сын и отец. Учитель сказал, что в своей стране вы не сможете признать меня законным сыном, и будет лучше, если названым моим отцом станет ваш спутник, к обществу которого я должен привыкнуть. Не корите себя за невольно вырвавшуюся фразу. Я не в обиде на вас за эти слова.

Марин ободряюще подмигнул Гонтарю и мечтательно произнёс:

– Когда приплывём в Верланию, мы с Элсом купим неподалёку от вас дом и, чтобы ни у кого не возникло подозрения, станем ходить друг к другу в гости. А потом я куплю корабль, обучу Элса искусству мореплавания, и со временем он станет настоящим морским волком. А если Элс пожелает, при таком умении ловить рыбу он сможет стать преуспевающим рыбопромышленником…

– Извините! Я должен предупредить, что никто из обычных людей не должен знать о моих и Элса необычных способностях! – вмешался в разговор Медян. – Поэтому идею о магической рыбалке как способе заработка советую вам оставить.

– И помечтать нельзя! – буркнул Марин. – Раз рыбачить нельзя – не станем заниматься этим промыслом, но морскому делу я Элса обучу – слово бывшего разбойника! – пообещал он.

Над кораблём раздались пронзительные крики чаек. Чайки стремительно падали вниз, выхватывали мелкую рыбёшку из воды и отлетали в сторону.

Мужчины бросились к борту. Элс вскарабкался по вантам на марсовую площадку и радостно закричал:

– Земля! Я вижу берег земли и парусники на воде!

Корабль быстро приближался к конечной цели пути, и вскоре стоящие у борта мужчины смогли отчетливо всё разглядеть.

– Похоже, это морской пригород столицы Верлании! – неуверенно произнёс Марин. Чтобы лучше рассмотреть очертания городка, он прикрыл глаза рукой от слепящего солнца и через минуту обрадовано воскликнул:

– Конечно – это Лонион! Прибрежную его крепость на скалистом мысу у входа в порт невозможно спутать ни с какой другой портовой крепостью.

Вздох радости вырвался из груди Гонтаря.

– Наконец-то я скоро буду дома! – прошептал он, и его глаза увлажнились.

«Что готовит мне эта земля?» – подумал каждый, вглядываясь в очертания Лониона, в порту которого предстояло им швартоваться.

– О! – воскликнул Марин, хлопнув себя по лбу. – Позабыл сказать, что Элсу нужно придумать другое имя, каким мы станем называть его на берегу. Его магическое имя будет резать слух обывателя.

– Какое имя дала при рождении мне мать? – спросил Элс Гонтаря.

– Мирдан, – ответил Гонтарь и перевёл взгляд на Медяна. – Нам всем придётся обращаться друг к другу по именам, заводить новые знакомства и вести дела. Как вам хочется, чтобы мы вас называли?

– Можете называть меня, как вам будет угодно, чтобы это не резало слух верланцев. Но, размышляя о работе наставника, я уже задумывался об этом. Предлагаю называть меня Юрис, если, конечно, нет возражений.

Возражений не последовало.

– Корабль скоро войдёт в акваторию порта. Команда матросов должна занять свои места, а их всё ещё нет, – заволновался Марин, и тут Элс с марсовой площадки с криком: «Смотрите! Справа по борту дельфины! Они спешат к нам!» соскользнул по канату на палубу.

Марин перекинул через борт верёвочную лестницу, и десять новоявленных, с молодцеватым видом и бравой выправкой матросов скоро стояли навытяжку перед ним.

Юрис довольным голосом велел:

– Капитан Марин! Принимайте прибывших матросов под своё командование и объясните им их действия при швартовке корабля.

Марин придирчиво осмотрел экипировку дельфинов-матросов и, не найдя в ней изъянов, сказал:

– Самое главное, ребята, – не мешайте нам при швартовке и не суетитесь на палубе. А теперь слушайте и запоминайте свои судовые роли.

Пока Марин проводил инструктаж, Мирдан поднял флаг Морелании.

– Как вы назовёте корабль? – спросил Юрис у Марина, когда тот отдал матросам команду «Занять свои места!»

– Об этом я не подумал! Обычные корабли чаще носят женские имена, но наш корабль волшебный, и имя у него должно быть необычное и красивое.

– Давайте назовём корабль «Морская королева»! – предложил Элс.

– Что ж! «Морская королева» – необычно и красиво. С этого момента корабль будет ходить в море под этим именем, – сказал Юрис, и на борту появилось одобренное всеми название.

«Морская королева» красиво, даже величественно вошла в акваторию порта, миновала прибрежную, возвышающуюся на скалистом мысу крепость и направилась к одному из пирсов, где под флажком цвета государственного штандарта Верлании её ждали представители портовых властей. Выстрел пушки с крепостной башни известил горожан о прибытии в порт нового судна. Под восхищённые взгляды находившихся в порту людей корабль ловко притёрся к стенке пирса. Марин с Гонтарем, Элсом и Медяном сбросили на пирс швартовые канаты. Трое парней из местной причальной команды закрепили канаты на кнехтах. Чтобы никто не заподозрил никакой магии, люди под руководством Марина спустили и закрепили паруса. Таможенные формальности были простыми и необременительными. Марин по совету магов назвался купцом и владельцем «Морской королевы», желающим с названым сыном Мирданом и его наставником Юрисом обосноваться в Верлании. Как только он сказал, что заплатит сбор за год вперёд, у представителей местных властей вопросов к прибывшим больше не осталось.

Носильщики наперегонки бросились к богатому кораблю, чтобы с разрешения капитана перенести на берег багаж пассажиров, и столпились вокруг спущенного на пирс трапа. Несколько повозок выстроились в очередь чуть поодаль. Кучеры в ожидании пассажиров незлобиво перебранивались между собой. Вездесущие портовые бездельники, как и прочая праздно шатающаяся публика, вытянув шеи, пытались рассмотреть пассажиров корабля, но каково было их удивление, когда по трапу на пирс спустились только четыре богато одетых человека. Других желающих сойти на берег видно не было. Команда корабля осталась на борту. Разочарованные зеваки, перешептываясь между собой, неохотно разошлись по своим делам. Носильщики и извозчики, недовольно ворча, отправились на другие причалы ожидать прихода иных судов…

В царском дворце до исхода того же дня стало известно, что в порт Лониона пришёл богатый корабль. И это не удивительно, Благоград – большой красивый столичный город Верлании – отстоял от портового городка на расстояние в чуть больше двух часов пешего пути.

Скучающая, давно уже не молодая, но такая же энергичная и деятельная, как пятнадцать лет тому назад, царица попросила супруга устроить во дворце приём для состоятельных пассажиров прибывшего корабля.

Царь, не желая огорчить жену, согласился. Из доноса соглядатая он знал, что среди прибывших иноземцев находится молодой красивый богатый юноша, и решил сделать жене и дочери сюрприз, назначив, к неописуемому их восторгу, после приёма бал. Царица на радостях велела писарям заготовить для знатных верланцев приглашения, а сама занялась подготовкой к предстоящему празднику и обсуждением с портнихами фасонов новых нарядов для себя и дочери.

Гонтарь в сопровождении сына, Марина и Медяна шёл к своему дому. После долгой разлуки с женой и детьми ему хотелось бежать к ним, но приходилось сдерживать шаг, чтобы спутники не заметили его нетерпение. Чем ближе подходил Гонтарь к дому, тем чаще бросал взволнованные взгляды на повзрослевшего первенца. От волнения сердце его болезненно сжалось, и руки непроизвольно начали дрожать.

Медян и Марин шли следом и с любопытством рассматривали городские здания, вывески над магазинчиками и лавочками и встречающихся на пути горожан, среди которых им предстояло некоторое время жить. Элс ничего этого не замечал. Его мысли будоражила предстоящая встреча с родной матерью, которую по роковому для себя стечению обстоятельств он так и не узнал. О брате и сестре он старался не думать.

Гонтарь подождал сына и сказал:

– Вот на этом месте сломалось колесо кареты царицы в день, когда она случайно увезла тебя в винном кувшине из нашего дома.

Эти слова вывели Элса из задумчивости, и он не то воскликнул, не то попросил:

– Значит, где-то рядом моя мать?! Позвольте я попробую найти наш дом.

– Хорошо. Попробуй! – согласился Гонтарь и в волнении отступил назад.

Элс окинул взглядом почти одинаковые, прилепившиеся друг к другу аккуратные домики. При виде одного из них сердце его гулко застучало – на подоконнике вперемешку стояла расписанная яркими красками глиняная утварь. Но не роспись заставила сильнее биться его сердце – в окно на улицу с редкими прохожими с отсутствующим видом глядела миловидная румянощёкая, не старая ещё горожанка. В ожидании покупателя она с равнодушным видом смотрела на проходящих мимо дома горожан, как вдруг встретилась взглядом с юношей, остановившимся в окружении троих нарядно одетых мужчин. Женщина вздрогнула, побледнела, прижала руки к груди и сорвалась с места, и Элс глухим от волнения голосом сказал:

– Вон в том доме я родился. Там моя мать.

В этот момент дверь дома открылась. Женщина остановилась на пороге. Силы покинули её, и она прислонилась к косяку двери. Гонтарь бросился к жене и с тревогой в голосе воскликнул:

– Ликея! Дорогая! Не волнуйся! Я вернулся! Видишь, я живой и здоровый! – взял похолодевшие руки жены в свои ладони и с нежностью заглянул в её побледневшее лицо.

Ликея скользнула взглядом по лицу мужа, остановила взгляд на лице юноши, стоявшего чуть поода, и подалась вперёд. Гонтарь удержал её на месте, обеспокоенно обернулся на своих спутников и, стараясь успокоить разволновавшуюся жену, быстро заговорил:

– Милая, знакомься – это новые мои друзья! Их корабль направлялся в Лонион, и они были так добры, что согласились взять меня с собой… Теперь я дома, рядом с тобой, моя дорогая! – Гонтарь переводил тревожный взгляд с жены на спутников, всем своим видом взывая к их помощи.

Юрис галантно поклонился Ликее и, коверкая на иностранный манер слова, сказал:

– Извините! Ваш супруг так взволнован возвращением домой и встречей с вами, что забыл представить нас. Уважаемая хозяйка дома, разрешите наперёд узнать, как мы должны к вам обращаться?

– Ликея! – еле слышно назвалась горшечница, но Юрис услышал её и учтиво попросил:

– Уважаемая Ликея, разрешите представиться вам самому и представить спутников вашего супруга.

Ликея вежливо улыбнулась.

У Гонтаря отлегло от сердца, и он с благодарностью посмотрел на Медяна.

– Меня зовут Юрис, – сказал Медян и кашлянул, как если бы у него запершило в горле. – Я наставник этого молодого человека. А это – купец из Морелании. Он совершает кругосветное путешествие и наслышан, что на верланских верфях работают лучшие мастера корабельного дела. Купец намерен на некоторое время остановиться в вашем городке и договориться с корабелами о постройке для себя нескольких торговых судов. Для успешной торговли ему нужно много торговых кораблей. Его сын достаточно взрослый, и купец хочет взять сына в своё дело. Ваш супруг сказал, что в Логопуше можно недорого купить хороший дом, где они могли бы при желании остановиться. Купец первое время будет лично наблюдать за закладкой кораблей, но позже приедет его доверенное лицо, чтобы следить за дальнейшей постройкой судов, а купец и его сын отправятся дальше.

Медян сознательно не назвал имена Элса и Марина и их статус по отношению друг к другу, тем самым давая Гонтарю время на раздумье и возможность сделать это самому, но Гонтарь в испуганной растерянности молчал. Он не понимал, что, не сказав жене, что Элс – найденный им их первенец, тем самым отрезает себе путь к признанию.

Со стороны могло показаться, что Ликея внимательно слушает Юриса, но на самом деле она не слышала его слов. Она не сводила ищущего взгляда с лица Элса. Материнское сердце подсказывало Ликее, что этот юноша – пропавший много лет назад её первенец, но она ничем не могла доказать это, полагая, что муж в первую очередь сказал бы ей о найденном сыне.

– Извините, пожалуйста! – слабым голосом попросила она. – Мужа долго не было дома. Я очень переживала за него, а увидев разволновалась. Теперь всё в порядке. Проходите в дом, подкрепитесь и отдохните с дороги. Неподалёку от нас продаётся дом. Муж проводит вас к его владельцу, но независимо от сделки вы всегда будете желанными гостями в нашем доме. Жаль, детей нет дома. Во дворце идут приготовления к празднику, и сын с дочерью ушли собирать цветы для живых гирлянд. Вы можете познакомиться с ними позже. Вы придёте навестить нас или попрощаться перед отъездом? – Ликея взглянула на Элса, и голос её дрогнул.

Марин прижал руку к сердцу и учтиво, коверкая, как и Юрис, слова сказал:

– Спасибо за приглашение, но мы не смеем беспокоить вас в такой день. Укажите приметы продающегося дома. Мы сами отыщем его.

Гонтарь на продолжении их визита не настаивал и молча ждал, когда Ликея объяснит, как найти выставленный на продажу дом.

Элс вместе с мужчинами ушёл.

Гонтарь взял не пришедшую в себя жену под локоть, завёл её в дом, усадил на стул и плотно задёрнул занавески на окне. Ликея безучастно сидела на стуле, мысленно переживая потерю первенца, и, как много лет назад, не могла ничего с этим поделать. Она закрыла лицо руками и от бессилия заплакала. Гонтарь не понял причины горестных слёз жены и погладил в утешение её плечо.

«Странный народ женщины. Ликея давно смирилась с потерей первенца, хотя в душе, наверное, все эти годы надеялась, что я разыщу его. Но я вернулся и сохранил тайну о нём. Наверное, она плачет от радости моего возвращения», – так подумал Гонтарь, не сподобившись узнать о причине слёз у самой Ликеи…

Марин и Элс тем временем оформили покупку скромного дома неподалёку от городской ратуши. Слух о поселившемся в Лонионе богатом иноземном купце со взрослым названым сыном и его наставником быстро распространился среди горожан, и царскому курьеру не составило труда отыскать их дом и вручить приглашение во дворец на бал.

Царское приглашение повергло Марина в растерянность, и первым его желанием было под любым благовидным предлогом отказаться от визита, но Юрис вовремя вмешался, и приглашение было принято в самых учтивых выражениях благодарности царствующей чете за проявленное к ним внимание.

Элс и Марин никогда не были на светских мероприятиях и сильно волновались. Они решили последовать совету Юриса и под видом иностранцев, плохо говорящих, а ещё хуже понимающих местный язык, первое время держаться в стороне и наблюдать за действиями и поведением остальных приглашённых гостей. Юрис просмотрел в доставленных с корабля сундуках подаренную магами одежду и подобрал наиболее подходящую, по его мнению, для такого случая. Марин облачился в парадный костюм и с отвращением посмотрел на своё отражение в большом напольном зеркале.

– Посмотрите на меня такого! Вырядился, как павлин! – забрюзжал он. – Хорошо, никто из бывших подельников не видит меня. Иначе меня подняли бы на смех и затравили такими шутками, от которых одно спасение – камень на шею, и в воду.

В столь непривычном для себя облачении он чувствовал себя скверно. Кружевная манишка повергла бывшего разбойника в такое смятение, что Юрису пришлось пустить в ход всё своё красноречие, чтобы убедить Марина принести себя в жертву дворцовому этикету и не создавать своим упрямством препятствие для входа Элса в высший свет. Последний довод подействовал на Марина сильнее всего, и, скрепя сердце, он смирился.

Пока мужчины пререкались между собой, Элс в своей комнате оделся в выбранную для него Юрисом светскую одежду. Он хотел спрятать подаренный магами медальон под кружевной рубашкой, но волна воспоминаний захлестнула его. Элс остро ощутил душевную боль от разлуки с учителем, зажал в кулаке медальон – знак младшего мага – и с грустью подумал: «Неужели я никогда с ним больше не встречусь?» И, словно в ответ, рядом с ним прозвучал знакомый голос: «Встретимся, Элс, если судьбе станет угодно».

Юноша оглянулся, ожидая увидеть Зменея, но рядом никого не было.

– Да! Так сказал учитель при расставании. Став в мире людей Мирданом, я буду верить в нашу с ним встречу! – сказал Элс сам себе.

– Мирдан, пора ехать! Приглашённые не должны опаздывать. Ты готов? Мы ждём тебя! – услышал он голос Юриса и, не взглянув на себя в зеркало, направился в гостиную.

Марин и Юрис с восхищением посмотрели него.

Марин присвистнул, а Юрис со всех сторон оглядел своего подопечного и одобрительно сказал:

– Мирдан! Ты великолепен в светском костюме! Ты носишь его так, будто с самого детства ходишь в такой одежде!

И действительно, мужчинам было чем восхититься. Камзол цвета глубокой морской волны, белоснежная кружевная рубашка и сочного зелёного цвета штаны так удачно гармонировали с тёмными волосами и голубыми глазами Мирдана, что от него нельзя было отвести глаз. Высокие чёрные ботинки плотно сидели на ногах. От осанки Мирдана веяло силой молодости, и он был так строен и грациозно величествен, что самый притязательный скульптор не нашёл бы в его фигуре изъяна…

За окном послышался стук колёс.

Юрис выглянул в окно.

– Пора ехать во дворец, – сказал он и вышел на улицу. Следом вышли Мирдан и Марин. Возле дома стояла запряжённая четвёркой буланых коней карета с возницей на передке.

Марин шёпотом спросил у Юриса, не ошибся ли возница с адресом?

– Нет. Он приехал куда нужно, – так же тихо ответил Юрис. – Мы поедем на этой карете во дворец и на ней же вернёмся домой. Я хорошо заплатил вознице, и карета до завтрашнего дня в нашем распоряжении.

Возница открыл дверцу и услужливо откинул подножку.

Мирдан сел в карету. Следом за ним места заняли Марин и Юрис.

– Почему мы не едем? – удивился Мирдан.

– О! Я забыл! – воскликнул Юрис и скомандовал вознице:

– Любезный, трогай!

Возница шевельнул поводья, и кони резво взяли с места.

Ко дворцу со всех сторон спешили великолепные экипажи и запряжённые разномастными лошадьми кареты.

Мирдан сидел у окна и любовался окружающим пейзажем. Особенно ему понравились яркие порхающие над луговыми цветами бабочки. На острове Зменея бабочки не водились, и он захотел поймать одну из них. В ответ на выраженное желание Марин усмехнулся и из чувства такта не стал говорить, что ловлей бабочек занимаются маленькие дети, а вид бегающего за летающими красавицами юноши вызовет у окружающих недоумение, и репутация Мирдана может серьёзно пострадать. Юрис, в отличие от него, не смолчал и назидательно произнёс:

– Сейчас не время ловить бабочек. Это занятие отнимет уйму времени, а нам важно не опоздать к началу приёма.

Мирдан вздохнул и оставшуюся дорогу молча смотрел в окно.

Наконец карета въехала в заполненный ранее прибывшими экипажами дворцовый двор и остановилась. Подбежавший слуга услужливо распахнул дверцу кареты и опустил подножку.

Мирдан, Марин и Юрис вышли из кареты. Неподалёку от парадной лестницы парами прогуливались степенные дамы в пышных платьях. Их шляпки и шляпы украшали страусовые перья и розетки цветов. В стороне от дам отдельными группами стояли строго одетые мужчины и вели промеж себя неторопливую беседу. Молодые люди и девушки в ярких разноцветных платьях весело приветствовали друг друга и со смехом что-то обсуждали. Затейливые причёски девушек украшали яркие ленты и драгоценные камни.

– Мирдан, тебе не кажется, что здешние девушки похожи на бабочек? – тихо спросил Марин и подтолкнул вперёд зардевшегося от его слов юношу. – Интересно, какая из них будет твоя?

Громкий говор и смех во дворе стихли. Взгляды ожидающих приёма гостей устремились на со вкусом одетого в богатую одежду юношу и сопровождавших его не менее роскошно одетых двух мужчин.

Девушки зашушукались. Кто-то из них стал бросать на Мирдана призывные кокетливые взгляды, в то время как другие девушки стыдливо прикрыли лица веерами. Дамы зашептались. Мужчины, глядя на статную фигуру Мирдана, одобрительно кивали головами, и только их сыновья ревниво смотрели на него. Они почувствовали в Мирдане соперника и затаили злость, потому что знали, что Их Величества присматривают для своей дочери жениха.

Во время описываемых событий царевна в ожидании приглашения одеваться в парадное платье стояла у окна и с любопытством разглядывала наряды и причёски девушек. Не заметив никого, на ком наряд был бы лучше её бального платья, она с не меньшим любопытством начала рассматривать прибывших молодых людей, один из которых вскоре мог стать её женихом. Вдруг взгляд её упал на юношу, вышедшего из запряжённой четвёркой буланых коней кареты.

Царевна вздрогнула. Сердце её учащённо забилось. Замерев на месте, она смотрела на Мирдана и не сразу услышала, как служанка окликнула её. Царевна недовольно обернулась, не понимая, зачем та зовет её. За спиной служанки стояли две другие служанки с бальным платьем на руках.

Царевна вспомнила о приёме и заторопила:

– Что вы такие медлительные?! Быстро одевайте и причёсывайте меня. Скоро зайдёт матушка и будет недовольна, что я не готова.

Сгорая от нетерпения поскорее узнать о заинтересовавшем её юноше, царевна стала помогать служанкам в одевании, но вместо помощи только мешала им…

В комнату вошла царица. При виде не готовой к выходу дочери она грозно посмотрела на суетившихся служанок.

– Нерасторопные дуры! Вам на кухне кур ощипывать, а не царевну одевать! – напустилась она на задрожавших от страха служанок, схватила со столика шёлковую перчатку, чтобы кинуть её в одну из них, но передумала и нервно велела:

– Быстро заканчивайте туалет Миланы. Я придумаю для каждой из вас наказание и. – царица не успела закончить фразу, как к ней подбежала Милана и припала к её руке.

– Матушка, не сердитесь! Это я виновата, что не собрана до сих пор! – вступилась по доброте душевной Милана за неповинных прислужниц. – Я засмотрелась на гостей и пропустила отведённое для одевания время. Прошу, не наказывайте служанок!

– Хорошо, милая! Раз ты просишь – я прощу негодниц, но если такое повторится. – смилостивилась царица и сердито посмотрела на сжавшихся под её взглядом служанок, швырнула перчатку в кресло и направилась к окну.

Служанки испуганными глазами следили за ней.

Царица обернулась и прикрикнула:

– Что застыли, как мумии?! Немедленно одевайте Милану! Скоро наш выход к гостям! – и выглянула в окно.

Гости чинно поднимались по украшенной цветочными гирляндами парадной лестнице. Мужья вели под руку жён. Взрослые дети шли позади родителей. Кавалеры сопровождали дам. Царице это было настолько привычно, что она лишь краем глаза наблюдала за процессией, отмечая для себя новые женские наряды, которые в данный момент интересовали её больше всего. Вдруг её внимание привлёк шедший в сопровождении двух мужчин юноша, резко выделявшийся среди прочих молодых людей статной фигурой и красивыми чертами лица. Царица усмехнулась, украдкой взглянула на дочь, на голову которой служанка прикалывала диадему, и подумала: «Вот на каких гостей засмотрелась Милана. Немудрено, что она пропустила время одевания. Наверное, это те самые люди, которые приплыли на корабле с красивым названием «Морская королева». Юноша мог бы стать выгодной во всех отношениях парой для Миланы. Нужно как можно больше узнать о нём и его спутниках». С этой мыслью царица придирчиво осмотрела наряд дочери. Не найдя в нём изъянов, она взмахом руки отпустила служанок и, когда за последней из них закрылась дверь, улыбнулась дочери:

– Дорогая, как всегда, ты будешь самая красивая девушка на балу! Я видела наряды приглашённых дам и девушек. Твоё платье лучшее. На балу будет много молодых людей из знатных и богатых семей. Мы с твоим отцом хотим, чтобы ты сама выбрала из них для себя пару.

Слова матери смутили Милану, и она стыдливо опустила глаза. Мать ласково потрепала её по щеке и подтолкнула к выходу из комнаты…

Зал приёмов был залит ярким светом от множества зажжённых восковых свечей, но ещё ярче в их свете сверкали драгоценные украшения женщин и девушек.

Марин оставил Мирдана на попечение Юриса, а сам с невозмутимым видом стал не спеша прогуливаться по залу, равнодушно проходя мимо именитых гостей, не удостаивая их даже взглядом. Со стороны казалось, что один из гостей от скуки слоняется по залу, но на самом деле это было не так. Чуткое ухо Марина улавливало всё, о чём гости говорили промеж себя, и он был удивлён, услышав, что предметом всеобщего обсуждения стал Мирдан. «Хм, похоже, сегодня мы оказались в самом центре внимания, и нам не удастся отсидеться в стороне, как мы предполагали. С этими господами нужно держать ухо востро», – подумал он и, стараясь не привлекать к себе внимание, направился к Юрису поделиться наблюдениями, но не успел – церемониймейстер объявил выход царской семьи.

Парадные двери распахнулись.

Дамы присели в низком реверансе.

Мужчины преклонили головы.

Молодые люди и девушки остались стоять.

Мирдан, Юрис и Марин последовали их примеру.

В зал вышли Их Величества и царевна и заняли предназначенные для них места.

Приём начался.

Гости поочередно подходили к царствующей семье, и церемониймейстер громко представлял их царственным особам. Наконец очередь дошла до наших героев, и церемониймейстер торжественно объявил:

– Иностранные гости из Морелании: купец Марин с названым сыном Мирданом и его наставником Юрисом!

Милана, до этого времени сидевшая с опущенными ресницами, подняла глаза – перед тронным местом стояли двое мужчин и юноша, привлекший её внимание. Она встретилась с Мирданом взглядом, и оба от смущения покраснели.

Царица украдкой наблюдала за дочерью и, когда иноземцы отошли в сторону, тихо шепнула супругу:

– По-моему, я знаю, кого Милана выберет себе в суженые!

– Кого? – заинтересованно спросил царь и посмотрел в сторону представленных молодых верланцев.

– Ваше Величество, вы смотрите не туда! – пропела царица и кивком головы показала на Мирдана. Царь с удивлением посмотрел в его сторону и на потупившую взор дочь и, не зная, что ответить, пожал плечами. Царица поманила пальчиком танцмейстера и велела составить расписание фигур танцев так, чтобы Милана как можно чаще оказывалась в паре с названым сыном иноземного купца. Танцмейстера такое распоряжение удивило, но в стремлении угодить госпоже он записал Мирдана почти в каждый танец с царевной. А царица тем временем приступила к осуществлению своего плана – выведать об иноземных гостях как можно больше. Она улучила момент и ласково попросила супруга:

– Стамир, после ужина соберите вокруг себя кружок и пригласите заморского купца.

– Хм! О чём я должен с ним разговаривать?! Я ровным счётом ничего не смыслю в торговых, а он в государственных делах! – возмутился царь.

– Дорогой! Вам не обязательно заводить разговор о торговле или политике. Попросите купца рассказать о его занятии, о товарах, которыми он торгует, и местах, где ведёт торг. Мне необходима эта информация, чтобы оценить выгодность партии Миланы и его сына. Пока вы будете беседовать, я сошлюсь на лёгкое недомогание и сяду с рукоделием неподалёку от вас, – вкрадчивым голосом сказала царица, и Стамир, восхищённый её мудростью и дальновидностью, согласился. По завершению церемонии представления царствующая семья в сопровождении гостей проследовала в обеденный зал, где на празднично накрытых столах стояли изысканные, приготовленные искусными царскими поварами блюда. Виночерпии возле бочонков с редкими винами ждали сигнал наполнить бокалы искрящимся вином.

Ужин удался на славу. Виночерпии непрерывно наполняли бокалы превосходным вином, и только бокалы Марина, Юриса и Мирдана оставались пустыми.

Изрядно выпитое вино ударило в головы сыновьям состоятельных верланцев. Они потеряли над собой контроль и стали перешептываться по поводу воздержания чужеземцев от вина. Один из них так осмелел, что вслух отпустил про Мирдана злую шутку в надежде, что колкость дойдёт до ушей царевны и её родителей и унизит купеческого сына в их глазах. Голоса молодых людей становились всё слышнее, а шутки – злее.

Мирдан стиснул зубы и опустил горящие гневом глаза.

Виночерпии в очередной раз наполнили бокалы вином. Изрядно захмелевшие юноши подняли бокалы выпить за здоровье царевны, но не успели даже пригубить вино. Мирдан вскинул глаза и вино вылилось злопыхателям прямо на белоснежные их манишки, а шутнику плеснуло в лицо и залило всю его одежду.

Марин и Юрис переглянулись и довольно усмехнулись.

Мирдан заметил одобряющий их взгляд и понял, что поступил правильно. Он улыбнулся и наколол на вилку аппетитную с хрустящей корочкой фазанью ножку…

Сконфуженный вид молодых людей рассмешил Милану. Чтобы не засмеяться, она зажала рот ладошками, но не удержалась и залилась заливистым смехом. Следом за ней засмеялись царь, царица и остальные гости и злопыхателям ничего не осталось, как скрепить сердце от затаённой обиды и посмеяться самим над собой.

Марин, Мирдан и Юрис не приняли участие в этом веселье, но все сочли это естественным, полагая, что иноземцы не поняли причину их смеха или тактично сдержали его.

Царь бросил салфетку на тарелку с недоеденной едой и поднялся.

Гости поняли, что ужин закончился, и стали торопливо допивать оставшееся в бокалах вино и запихивать в рот недоеденные куски. Следом за царем поднялись царица и Милана. Девушка посмотрела на сидящего с серьёзным видом Мирдана и одарила его такой милой очаровательной улыбкой, что сердце его дрогнуло. Он улыбнулся в ответ, и глаза его потеплели. Все перешли в бальный зал. Музыканты уже настроили инструменты и танцмейстер объявил фигуры первого танца и имена танцующих в них.

Мирдан услышал своё имя и имя Миланы и понял, что ему предстоит танцевать с ней. Но как танцевать? Он не успел выучить фигуры придворных танцев! Мирдан заволновался и не сразу услышал обращённые к нему слова Юриса, но когда понял, что тот с помощью магии будет руководить его движениями и ему не придётся выделывать незнакомые для себя па, так обрадовался, что готов был схватить наставника в охапку и сжать в крепких своих объятиях.

Юрис сел в кресло, с которого мог видеть танцующих и ободряюще кивнул Мирдану.

Мирдан взял царевну под локоть и повёл в танцевальный круг…

Марин в это время рассказывал царю и его окружению об ограбленных им и его подельниками кораблях, товарах и драгоценностях, которые перевозились на этих судах и странах, где он успел побывать, сбывая награбленное добро. Единственное о чём он не рассказал, это то, что корабли, товары и драгоценности были не его. Слушатели с восхищением слушали живой красочный рассказ, в котором кроме путешествий Марин описывал стычки с разбойниками, из которых, к своей чести, он выходил победителем. К концу повествования собралось столько слушателей, что кресло царицы пришлось передвинуть подальше. Но для неё это было уже неважно – она узнала всё, что хотела знать и, положив рукоделие в корзиночку, услужливо поданную одной из дам, направилась в танцевальный зал.

Злопыхатели сменили испачканные вином рубашки и камзолы на взятые из бывшего царского гардероба и теперь с завистью следили за танцующим с царевной Мирданом. Они надеялись, что тот совершит ошибку в танцевальной фигуре, и готовы были позлословить на его счёт, но их надежда не оправдалась – Мирдан, благодаря помощи Юриса, был великолепен и безупречен. По раскрасневшимся лицам дочери и Мирдана царица поняла, что как танцоры они пользуются успехом и признаны лучшей танцующей парой дня. К концу вечера стало ясно, что с таким упоением танцующие только для себя и при этом не замечающие никого вокруг Мирдан и Милана, нашли друг друга, и, возможно, вскоре будет объявлено об их помолвке.

Бал закончился под утро. Уставшие от танцев гости разъехались по домам. Слуги потушили свечи. Дворец погрузился в сон, но царице не спалось. Её мысли были заняты подсчётом богатств Марина, о которых ей стало известно из его рассказа. Как супруга царя она знала о плачевном состоянии государственной казны и начала придумывать план её пополнения. «Ах, если Милана согласится выйти замуж за сына купца, мы станем самыми состоятельными правителями из всего нашего рода, и мне не придётся киснуть от скуки. Я буду устраивать пышные балы так часто, как только захочу. Все мои платья будут пошиты из шёлка, парчи и бархата и украшены золотым и серебряным шитьём. Я стану носить украшения, которые до меня не носила ни одна царица», – мечтала Её Величество, ворочаясь с бока на бок на мягком ложе…

Не спала и Милана. Но её не тревожили заботы матери. В мыслях она продолжала танцевать с Мирданом и мечтала, чтобы на следующем балу, вопреки придворному этикету, он обнял её и как можно крепче прижал к себе.

Лёгкий сон Мирдана был непродолжителен. В затуманенном сном его сознании всплыло увиденное на зеркальной створке медальона лицо девушки с короной на голове – и лицо то было лицом царевны, с которой он танцевал на балу. Ночное видение пробудило его, и сердце учащённо забилось. Мирдан понял, что больше не заснёт, оделся в привычную для себя одежду и пошёл к выходу, чтобы побродить по улице и собраться с мыслями, но не успел – дверь перед его носом открылась, на пороге стоял встревоженный Юрис. Мирдан с недоумением посмотрел на него, а Юрис взволнованно попросил:

– Подожди! Не уходи! Мне нужно с тобой поговорить.

Мирдан вернулся в свою комнату и присел к столу.

Юрис плотно прикрыл за собой дверь.

– Элс! Я должен на некоторое время покинуть тебя и вернуться к своему повелителю! – удручённым голосом сказал Юрис, от волнения назвав Мирдана магическим его именем. – Я видел вещий сон, в котором Марин покинул нас навсегда.

– Как навсегда? – не понял Мирдан.

Юрис посмотрел ему в лицо и сказал:

– Когда человек стареет, у него остаётся мало жизненных сил. Это происходит помимо воли человека. Увы, таков удел всех смертных. Никто из людей не знает смертный свой час, который может пробить в самый неожиданный для вас момент. Человек бессилен отодвинуть предписанный свыше час кончины и не в состоянии что-либо изменить, если на помощь ему не придёт могущественная сила.

– Но Марин ещё не старый и крепок телом! – воскликнул Мирдан. – Я только успел привыкнуть к нему и полюбить как родного отца! Я не хочу расставаться с ним! Он обещал обучить меня морскому ремеслу. Я надеялся, что его знание обычаев и привычек людей поможет мне быстрее освоиться в их мире, ведь на помощь отца я уже не рассчитываю! – в голосе Мирдана прозвучали нотки горечи. – Я не хочу, чтобы Марин уходил навсегда, или, по крайней мере, если этому суждено случиться – пусть это случится как можно позже.

– Именно об этом я хочу просить своего повелителя, но для этого я должен на время покинуть вас. Прошу, не называй никому истинную причину моего отсутствия, а тем более Марину. Если Тэзмей даст то, о чём я иду просить его, пусть это будет тайным подарком твоему спасителю от нас с тобой и от твоего учителя.

– От моего учителя? Вы виделись с ним?

– Нет, но Зменей навеял мне вещий сон и пообещал попросить об этой услуге своего отца, когда я вернусь в страну змей.

– О, мой учитель! Он был рядом, и мне не послышался его голос. Учитель не забыл меня и продолжает заботиться обо мне, – растрогался Мирдан, вынул из-под рубашки подаренный магами медальон и крепко сжал его в кулаке. По телу его пробежала искра, и он понял, что это был приветственный, посланный Зменеем знак.

– Эй, Мирдан! Юрис! Где вы запропастились? Скоро день на дворе, а меня никто не разбудил! Или вы сами ещё дрыхнете? Эй, сонные тетери! – раздался за дверью бодрый голос Марина.

– Помни о нашем уговоре, – шепнул юноше Юрис.

Дверь в комнату распахнулась.

На пороге стоял улыбающийся во весь рот Марин.

– Эй! Я иду будить вас, а вы, вижу, давно уже встали?! – разочарованно произнёс бывший разбойник.

Мирдан и Юрис не успели стереть с лица озабоченное выражение, и Марин, заметив это, встревожился.

– Что произошло за время, пока я спал? – настороженно спросил он.

– Ничего, отец. Всё в порядке. Просто… – Мирдан умоляюще посмотрел на Юриса, ища у него поддержку, и тот нашёлся с ответом.

– Я хотел отлучиться на корабль и зашёл узнать у Мирдана, не нужно ли что привезти ему из сокровищницы? Чтобы завоевать сердце такой девушки, как Милана, он должен как можно чаще преподносить ей не просто подарки, а подарки, достойные их обоих.

Марин усмехнулся.

– Ты правильно мыслишь, Юрис! Женский пол любит блестящие побрякушки. Думаю, нужно подобрать достойные подарки и для её родителей. Будь любезен, выбери из моей сокровищницы для Их Величеств что-нибудь подходящее. Конечно, было бы лучше, если бы после завтрака мы вместе отправились на корабль…

– Нет-нет! – поспешил вмешаться Мирдан. – На это уйдёт уйма времени. Нам нельзя всем отлучаться. Вдруг из дворца прибудет гонец или придёт навестить нас настоящий мой отец, а дома никого нет?!

Марин почесал затылок.

– Да, малыш! Отчасти ты прав. Но я уверен, что после бала во дворце не все проснулись, и гонца Их Величества сегодня к нам не пошлют. Давай в отсутствие Юриса навестим семью Гонтаря. Ты ведь хочешь познакомиться с братом и сестрой?

Мирдан и Юрис с радостью поддержали предложение Марина, и на некоторое время пути их разошлись. Медян отправился в горные владения Тэзмея, а Мирдан купил в соседней лавке сладости и вместе с Марином пошёл пешком к дому Гонтаря.

Гонтарь сидел у окна и расписывал глиняную посуду, но делал он это ради удовольствия, а не для заработка. В укромном месте у него была спрятана подаренная магами сокровищница, и семья его не испытывала прежней нужды. Так случилось, что именно в этот день он расписывал большой глиняный кувшин. Ликея и дети ещё не вернулись с базара, и Гонтарь в доме был один. С минуты на минуту он ждал их возвращения и часто выглядывал в окно. Посмотрев в очередной раз, он увидел идущего по улице пожилого мужчину и молодого человека рядом с ним. Что-то в их облике показалось горшечнику знакомым; он даже привстал, чтобы рассмотреть их лица, но свертки, которые они несли перед собой, мешали ему сделать это, и он потерял к идущим интерес. Гонтарь сел на место и хотел сделать мазок, как вдруг, словно пружиной, его подкинуло вверх.

– Да это же мой сын и Марин! Но почему они идут вдвоём? – заволновался Гонтарь и отложил в сторону кисть и краски. С не свойственной ему поспешностью он открыл дверь и на пороге столкнулся с Марином и Мирданом.

– О! Смотри-ка, сын! Мы ещё не постучались, а нас уже встречают, как дорогих гостей! – не скрывая радости от встречи, воскликнул бывший разбойник.

Гонтарь растеряно затоптался на месте. С минуты на минуту он ждал появления жены и детей и с излишней торопливостью сказал:

– Проходите поскорее в дом! Негоже стоять на пороге, – и отступил в сторону, пропуская гостей в дом.

– Ты не рад нашему приходу? – настороженно спросил Марин суетившегося Гонтаря.

Гонтарь побледнел и окинул тревожным взглядом улицу.

– Как ты мог такое подумать? Конечно, рад, но… Давайте зайдём в дом, и я всё вам объясню.

Когда спасительная дверь захлопнулась, срывающимся от волнения голосом он поведал, что не рассказал жене про найденного сына и решил никогда не раскрывать эту тайну из опасения, что всплывёт давнишняя история, и царица постарается избавиться от всей его семьи.

– Марин, ты назвал моего сына своим. Прошу, повтори это ещё раз в присутствии моей жены! – умоляющим голосом попросил Гонтарь бывшего разбойника. – После нашего возвращения я постоянно ловлю на себе пристальный взгляд Ликеи и чувствую себя не в своей тарелке. Она будто подозревает, что я что-то скрываю от неё.

Гонтарь виновато посмотрел на сына и сказал:

– Мирдан! Твоя мать давно смирилась с твоей потерей. Весть о том, что ты нашёлся, а я, вместо того чтобы обрадовать её, скрыл тебя, – окончательно убьет Ликею. Прошу, не разрушайте запоздалым признанием нашу семью! – униженно, со слезами на глазах умолял он Марина и Мирдана.

Марин нахмурился и осуждающе сказал:

– Да, Гонтарь! Наворочал ты дел! И на корабле ты не отличился храбростью, а здесь даже превзошёл себя в трусости! Жене-то мог сказать по секрету, что нашёл сына. Что жив он, мол, здоров, но живёт в далёкой стране и не может так быстро вернуться назад. А время расставило бы всё по своим местам, – и перевёл взгляд на стоящего с опущенными глазами Мирдана, пытаясь угадать его мысли и чувства, но тот замкнулся в себе.

В дверь постучали.

Гонтарь вздрогнул и заискивающе опять попросил Марина и сына о необычной услуге. На улице послышались весёлые детские голоса, звавшие отца, и недовольный женский голос:

– Опять ваш отец увлёкся росписью горшков. Стук в дверь не слышит…

– Умоляю, не выдавайте меня! – прошептал Гонтарь, готовый от страха лишиться чувств.