Эйя потянулась в кровати и широко зевнула. За окном небо только-только начинало окрашиваться в розово-оранжевые всполохи из-за поднимающегося солнца, самое время вставать. Впереди много работы!
Впрочем, у нее есть еще пару минут, чтобы понежиться на мягкой перине.
Смотря в потолок, девушка не могла не думать о нем. Блондине, что волею случая испил любовный напиток. Нет, не так. О наследнике Первого Советника короля, которого она практически отравила! Ведь подобное посягательство на личную жизнь одного из Танасори может расцениваться, как способ добраться до самого киоса!
Вцепившись в одеяло, Эйя натянула белое полотно на лицо, прикрывая пышущие жаром щеки.
Как так получилось?
И что теперь будет?..
Прощаясь, господин геун не стал вести себя как-то иначе, чем во время прихода. Лишь еще раз поблагодарил ее за зелья и откланялся… Может, на него не подействовали чары?
Да-да, скорее всего так и есть! Ведь у таких, как он, наверняка припасен амулет, дающий иммунитет против женского колдовства. Или же он сам в состоянии отмахнуться от подобной магии, если верить народной молве. Геун Танасори сильный…
Гисхильдис, о чем она думает?!
Ее накажут! Как только узнают, что она совершила, определенно накажут! Отправят в темницу! Или прикажут публично высечь на площади, в назидание остальным.
Дерентар выгонит ее из дома, сказав, что подобные проступки не прощаются. А мама… она будет плакать, обвиняя себя, что не уследила за дочерью, не уделила должного внимания воспитанию и донесению простой истины: ни в коем случае нельзя пытаться приворожить аристократов, наделенных властью!
Члены семьи Нереам не могут летать так высоко, как девушки, что прибегают в их фамильную лавку за подобными зельями. Они – всего лишь флер былого величия рода, люди. Обыкновенные люди, пусть и с даром. Совершенно не важно, что ей досталась возможность взывать к Смешанной магии, никакие данные, способные поднять человечку в глазах нелюдей, не помогут смыть позор попытки, пусть и нечаянной, завладеть влиятельным холостяком.
Нет! Все будет в порядке! Он ушел, у геунов всегда много дел, так что вероятность того, что Танасори-младший появится в ее лавке, чтобы закрепить влияние напитка, мала. А со временем зелье и вовсе выветрится. Нужно лишь не попадаться ему на глаза. Это же легко!
Откинув одеяло, Эйя бодро соскочила с кровати в намерении сделать хоть что-то, чтобы отвлечь себя от накручиваний. Ведь это излюбленная тема всех девушек – напридумывать себе невесть чего, чтобы после кусать локти, просчитывая вариант избегания последствий. Глупости, без которых, увы, никуда.
Уборка! Да-да, она же хотела с самого утра вымыть полы в магазинчике! И Дерентар собирался заглянуть, проверить, как идут продажи, а если феникс увидит пыль, одного презрительного взгляда хватит, чтобы заставить ее чувствовать себя пустым местом. Черные глаза, похожие на угольки, в подобные моменты становились бездонной бездной, затягивающей в глубины, из которых невозможно выбраться самостоятельно.
Возможно, он использовал внушение, или же этим, особым, взглядом обладают все фениксы… Эйя точно не знала, ведь со своей семьей Дерентар не общался, уехав с южных островов Текабара в Аминс. Да и был единственным представителем огненной расы, которого ей представилось видеть.
Решив, что для уборки подойдет и домашнее платье, поверх которого она надела видавший лучшие дни передник, Эйя быстрым шагом направилась в сторону лавки. Все равно посетители не приходили раньше десяти, значит, у нее будет уйма времени на генеральную уборку и, возможно, даже останется запас для похода в лес за растениями. Сейчас убывающая луна, некоторые травы следует собрать в ближайшие дни, пока они не растеряют полезные свойства.
Махнув рукой перед замочной скважиной, Эйя услышала характерный щелчок, после чего схватилась за ручку, толкая створку вперед. Звон колокольчика приветствовал хозяйку в пустом магазине, а запах многочисленных ингредиентов ударил в нос.
Пожалуй, стоит проветрить.
Оставив дверь нараспашку, Эйя хлопнула в ладоши, зажигая магические светильники, и направилась прямиком к кладовке, откуда достала ведро, наполнила его водой с добавлением моющего средства и взяла пару мягких салфеток. Сначала нужно протереть пыль и промыть банки, а после уже можно приступать к надраиванию полов.
Нельзя было сказать, что девушку удручал факт, что она являлась практически служанкой в доме отчима (или как еще назвать то, что она единственная занималась всем, что касалось зельевой лавки?), мама предпочитала другой труд, ведя дом мужа, заботясь о чистоте и порядке его костюмов, сытости желудка и выдрессированности нескольких слуг, что мог себе позволить кошелек Дерентара. Эйя любила зелья, любила Алхимию, и ссылки в маленькую каморку под названием «Трилистник» расценивала как награду.
Хорошо, что мама решила отойти от дел, полностью представляя ей бразды правления в маленькой области…
Эйя методично протирала каждую склянку, каждую полочку и каждую рабочую поверхность, в задумчивости перебирая приготовленные настои, когда дошла до злополучного флакона с розовой жидкостью. Красивая бутылочка, напоминающая тело лебедя и крышка в форме листа. Тот самый любовный напиток.
Поставив его на место чуть более сильно, чем требовалось, девушка сотрясла стеллаж, и не закрепленные склянки с лекарственными настойками попадали со своих мест, причем два пузырька благополучно скатились вниз, летя навстречу полу.
Звон разбившегося стекла, мокрые пятна на паркете, и очередной приступ злости.
Почему именно с этим зельем ее преследует рок?
Опустившись на колени, Эйя принялась собирать осколки в подвернувшуюся под руку корзинку, сосредоточенно наблюдая за тем, чтобы не оставалось даже малейших признаков внезапной «аварии». Так, выпятив пятую точку к открытой двери, чтобы достать закатившуюся часть от баночки из-под прилавка, Эйя услышала осторожное покашливание у себя за спиной. Дернувшись, она тут же порезала палец схваченным-таки осколком.
– Прошу прощения за столь ранний визит, я проходил мимо, и увидел, что дверь оказалась открыта… Вы ранены? – переступая порог и бросаясь к ней, блондин на ходу достал из кармана белоснежный платок, видимо, намереваясь перевязать палец.
Эйя замерла, не веря своим глазам.
Это был тот самый мужчина, что заходил вчера. Тот, что выпил любовный напиток. Тот, о котором она думала ночью, и не могла выгнать из головы с утра. Геун Танасори.
– Господин Танасори?.. – она попыталась встать на ноги, но посетитель уже сам склонился над ней, захватывая в плен пораненную руку, поднося ее к лицу и принимаясь внимательно осматривать на предмет нахождения в плоти мелких осколков.
Поведя носом, блондин заметил:
– С цикутой шутки плохи, – переведя взгляд на пол, где еще была лужица, он покачал головой. – Вы использовали чистый настой?
Эйя несколько раз моргнула, после чего медленно кивнула.
Каким образом этот аристократ с одного взгляда понял, что было добавлено в лекарство? Да, пусть по едва уловимому морковному запаху можно было предположить о наличии какой-то составляющей, но точно определить, что это именно ядовитый вех?!
– На осколке могла находиться часть зелья, – еще больше хмурясь, мужчина промокнул платком сочащуюся рану. – Ядовитость цикуты сохраняется при варке и сушке… Эйя, пожалуйста, скажите, что Вы еще обработали растение каким-либо образом.
Начиная понимать, к чему он клонит, девушка побледнела, отрицательно качнув головой.
– В таком случае… прошу меня извинить за это, – мужчина резко склонился вперед, вбирая ее пораненный палец в рот и начиная высасывать кровь с возможным вкраплением яда.
Эйя дернулась, понимая, что сейчас этот сумасшедший подпишет себе смертный приговор! Однако Танасори держал крепко, и она чувствовала, как из ее конечности толчками в горячий рот направлялась багряная жидкость. Живительная сила, что грозила сейчас стать для своей же хозяйки билетом в один конец.
– Господин Танасори! – Эйя стала упираться, стараясь отстранить от себя мужчину.
Действующим началом в растении являлся цикутотоксин, поражающий центральную нервную систему. Если яд, не успевший разлиться по ее телу, попадет в его кровь…
– Господин Танасори, отпустите!
Однако мужчина лишь сильнее сжал ее запястье, не позволяя пальцу покинуть его ищущие губы.
Кошмар! Эйя с каждой минутой, с каждым тянущим движением рта понимала, что этот день, кажется, станет последним не только для обезумевшего сына Первого Советника, но и для нее, как только узнают, что это она виновата в смерти наследника древнего рода.
Вех ядовитый, он же цикута, настой которого сейчас оказался на полу, и который она собиралась быстро вытереть, являлся необходимым ингредиентом для зелий, оказывающих успокаивающее, потогонное, противосудорожное средство. Вех, что был способен проявлять болеутоляющее действие при ревматизме, мигрени и являлся основой в зельях для борьбы с раковыми клетками… был одним из наиболее ядовитых растений.
И теперь какое-то растение погубит жизнь? Сразу двоих?