Кипр
Самолёт приземлился в Ларнаке утром. Пашка ждал на ленте свой багаж и прикидывал, как доберётся до отеля. Перед отъездом он просмотрел все свои маршруты по интернету и решил не шиковать, потому что не знал, как долго он пробудет на Кипре и сколько ожидается растрат. Он предполагал, что если начнёт гулять по ресторанам и кататься на такси, то деньги растают на киприотской жаре молниеносно. Парень деловито катил чемодан к выходу и тут увидел среди встречающих невысокого крепкого мужчину, который держал листок с его именем и фамилией. Сказать, что Пашка обрадовался, это не сказать ничего. Иметь хоть маленькую поддержку в чужой стране это просто здорово! Тем более при той цели, которую он преследует!
– Хэлло! Я есть Павел Пушков.
Пашка широко улыбнулся и шагнул навстречу, внимательно разглядывая лицо мужика – понял ли его английское произношение. Тот распахнул руки и на сносном русском ответил:
– Привет Павел! Добро пожаловать на Кипр!
Они пожали друг другу руки и отправились к машине. Снаружи стояла вязкая жара, обволакивая запахами кофе, ванильными пирожными из кафешек, ароматами цветов и, конечно, морским бризом. Пашка обожал такой зной и чувствовал себя в нём гораздо комфортнее, чем в московской, зимней холодрыге. Когда они с матерью отдыхали в Турции или Египте, то она изнывала от жары, немного сидела в море или в бассейне и скорее скрывалась в прохладу кондиционера, а ему нравилось пекло, море и песок. Он мог целые дни проводить в голубой воде, чтобы вечером, в изнеможении упасть на кровать и уснуть, не чувствуя тела.
Его нового знакомого звали Димитрис. По дороге из аэропорта в отель, они познакомились ближе. Димитрис рассказал, что ему сорок лет, грек, родился в Афинах, но много лет назад переехал жить на Кипр, имеет плантации мандаринов, жену москвичку и русских партнёров, с которыми работает уже много лет. Так вот Алексей – его хороший друг и бизнес-партнёр, просил оказать всяческое содействие русскому приятелю. Пашка усмехнулся про себя:
«Ну и товарищ, в глаза ни разу не видел этого Алексея»!
Грек следил за дорогой, он не заметил Пашкиной усмешки и продолжил, как ни в чём не бывало:
– Алексей просил найти для тебя толкового адвоката. Здесь есть такой, и у вас встреча сегодня вечером. Только, понимаешь, что берёт недёшево, ну об этом ты сам договоришься. Алексей не рассказывал, что у тебя за дело. Но раз ты приехал сюда из Москвы и нуждаешься в юридической поддержке, значит что-то серьёзное.
– Да я и сам не знаю, получится у меня что-нибудь, но попытаться стоит.
– Ты прав, надо стучаться в дверь, чтоб она открылась, – Димитрис остановил машину у небольшого отеля и, вытаскивая чемодан, продолжил. – Ты сейчас отдыхай с дороги, прогуляйся к морю, перекуси, но не очень на еду налегай. Я приеду за тобой в семь, жена накрывает стол. Собирается несколько друзей и адвокат, в том числе. Вот после ужина с ним поговоришь.
Грек прыгнул в машину и, визгнув колёсами, упылил на свои плантации, да так быстро, что Пашка даже не успел поблагодарить. Он зарегистрировался в отеле, расположился в небольшом номере, потом вышел на балкон, потянулся и с удовольствием подумал, что пока всё складывается совсем даже неплохо. Спасибо тебе, неизвестный Алексей!
Вечером, как и обещал, Димитрис забрал его возле отеля и привёз на свою виллу. Да собственно виллой этот дом не выглядел в Пашкином понимании. Ни колонн, ни бассейна, ни садиков с искусственными озерцами, ни рыбок золотых, ни ночных подсветок, вмонтированных в каменные дорожки. Такие он видел в рекламных проспектах рублёвских поселений. Стоял добротный, каменный, двухэтажный дом, устроенный комфортно, удобно и целесообразно. Люди, которые жили в этом доме, не тратились на пустые роскошества. Вместо бассейна кменные ступени вели к морю, вместо садиков с озерцами и рыбками красивые цветники, стриженые газоны, фруктовые и оливковые деревья, вместо колонн огромная веранда, в которой собравшиеся и расселись за широким столом. Компания оказалась неожиданно большая, человек пятнадцать, состоящая из греков, турков, русских. Димитрис отвёл Пашку в сторону и представил адвоката. Перед ним стоял человек непонятного возраста – то ли сорок, а может шестьдесят лет, одет просто, но дорогие золотые часы говорили о достатке, взгляд неуловимый, потому что глаза прятались за затемнёнными линзами очков. Рост выше среднего, гладко выбрит и Пашка уловил запах дорогого одеколона, (уж он-то знал в этом толк). Говорил адвокат на чистом русском языке с небольшим акцентом. Представился по имени Иса, из чего Пашка сделал вывод, что мужчина еврейской национальности. Ужин прошёл весело, с большим количеством вина, закусок и мяса, приготовленного на углях, и позже, когда уже никто не обращал внимания, Пашка и Иса спустились к морю для приватного разговора. Как-то само собой получилось, что они обращались друг к другу на ты, не обращая внимания на разницу в возрасте.
Пашка во всех подробностях рассказал свою историю и ждал, что на это ответит адвокат. Он немного переживал, что Иса сочтёт это дело безнадёжным и москвичу придётся не солоно хлебавши, вернуться на родину. Но еврей думал недолго и назначил встречу у себя в офисе на следующий день, чтобы заключить договор, получить все имеющиеся у Пашки документы, письма, фотографии ну и, конечно, часть гонорара за работу.
Иса понимал, что взялся за дело совсем незаурядное, интересное и даже ажиотажное. Про себя решил, что даже если у парня не хватит денег оплатить полностью работу, то он сделает хорошую скидку, потому что как только адвокат начнёт действовать, каждая занюханая газетёнка будет мусолить его имя и имя по чью душу затевается этот сыр бор. Тем более что душа эта знаменитая, очень богатая и, к сожалению, уже мёртвая. Имя клиента, конечно же, сохранится в тайне – этого требуют его профессиональные обязательства. Потом уже не важно, выиграет он это дело или нет, главное шуму произведёт много для того, чтобы его рейтинг подскочил. Только Иса знал про себя, что будет добиваться успеха любыми путями, не может по-другому, принцип у него был такой, жизненный. И поэтому адвокат не собирался тратить время в праздных застольях, быстро откланялся перед гостеприимными хозяевами и гостями. Дома наказал, чтобы его не беспокоили, от традиционной вечерней рюмочки «Метаксы» отказался и заперся в своём кабинете. Только один раз жена осторожно постучала в дверь и внесла горячий чай. Однако Иса ничего не замечал, рылся в бумагах, просматривал старую хронику и свежие события в интернете. И когда утром женщина заглянула снова, то увидела, что муж спит в кресле, компьютер мерцает бедным светом, а чай так и остыл нетронутым.
Пашка находился в щенячем в восторге от бирюзового моря, солнца, пляжей, да и от всего острова. Хоть отель не особенно презентабельный, но это волновало мало, главное, чтобы душ, кровать и интернет. Утром поднялся ни свет – ни заря и побежал на море, он долго и с удовольствием плавал, пока тело не заныло от напряжения. Позднее выпил крепкий кофе из автомата в холле отеля, принял душ, надел свежую рубашку, положил в карман визитку с адресом конторы адвоката и отправился на встречу.
Иса ждал Пушкова и был готов к визиту клиента. Прежде они подписали необходимые документы, и Пашку обрадовал тот факт, что цена услуг его совершенно устраивала и не особенно била по карману. Только адвокат поспешил охладить эйфорию молодого человека, если всё пойдёт по плану, то тратиться придётся прилично и за экстренность прайс, естественно, увеличится.
– Так вот что я выяснил: Аргирис Дракопоулос скончался месяц назад в преклонном возрасте от обширного инфаркта. Смерть произошла не дома. Труп обнаружили прохожие на одной из улиц города. Сразу вызвали скорую помощь, которая привезла его в морг. Патологоанатом на пальце обнаружил дорогое кольцо с гравировкой на внутренней стороне, с фамилией и вензелем владельца.Таким образом выяснили, кто это и сообщили жене.
Пашка слушал задумчиво, потом перебил Ису:
– Какая-то странная история. Миллионер, владелец газет, пароходов, умирает как бомж на улице, ни охраны, ни сопровождения.
– А зачем его охранять, кому он нужен? Действующий политик или наследников толпа, которые жаждут его миллионы? Никто не желал его смерти. Поэтому и ходил старик безбоязненно. Когда это всё случилось, жена приехала в морг и опознала мужа. Тем более, что за полгода до смерти он, как пишут газетчики, жаловался на потерю сна и памяти. Как будто доктора у него находили признаки болезни Альцгеймера и иногда, никого не предупредив, Дракопоулос уходил из дома, но всегда возвращался благополучно. Но не в этот раз. Похоронили быстро в закрытом гробу, такова была воля покойного. И в том, что он гулял по улицам один, без охраны, нет ничего удивительного. Город совершенно безопасен и миллионеров, банкиров и богатых людей здесь пруд пруди, не все сидят за закрытыми заборами своих особняков.
– И кто жена? Старая вдова-миллионерша?
– Жена, кстати, русская Зоя Дракопоулос уже более пятнадцати лет имеет греческое гражданство. Аргирис Дракопоулос её второй муж, детей нет. И вдова совсем не старая, у них разница в возрасте была почти тридцать пять лет. Так что считай!
– Ни чего себе! Она не намного старше меня, а какая богатая биография. И что у них произошла любовь большая или её пленили миллионы?
– Насчёт любви сказать ничего не могу, только знаю, что замуж она вышла рано, только- только исполнилось восемнадцать за какого-то торговца драгоценными мехами и кожаными изделиями из Салоников. Первый муж был старше её лет на двадцать. Прожила с ним около десяти лет и развелась, не заимев детей. Кстати, инициатором расторжения брака стала жена и после развода не получила от меховщика ни одного евро. А встречаться с Дракопоулосом женщина начала, ещё находясь в браке.
Пашка восторженно присвистнул:
– Откуда у тебя такая старая информация?
– О, мой дорогой, юный друг, пока вчера ты находился в обнимку с Бахусом, я работал в поте лица! Уже поздно вечером я озадачил своего приятеля из Салоников и вот на эту минуту есть такая информация. Он там ещё работает, но не думаю, что будет что-то интересное с той стороны. Тем более у нас другая задача.
– Так значит, она всё-таки позарилась на деньги и замуж вышла по большой выгоде? – допытывался Пашка.
– Скорее всего, именно так. Несмотря на то, что с Папаниколау они прожили вместе много лет, всё имущество было приобретено до брака, и она предполагала, что при разводе не получит ни гроша, а возвращаться в Россию не имея ни образования, ни денег, тоже не вариант. Вот тут ей подворачивается этот дряблый миллионер. Женщина, конечно, могла судиться с предыдущим мужем, но зачем? Её будущий муж переплюнул всех – имел огромное состояние и был старше её уже не на двадцать, как в предыдущем случае, а на тридцать пять лет!
Пашка поймал себя на мысли, что не думает о Дракопоулосе, как о своём отце, для него это был совершенно чужой, посторонний человек. Адвокат показывал фотографии из газет, снимки из светской хроники, где рисовался высокий, седой, мужчина. На снимках Паша видел незнакомого мужика в дорогой, стильной одежде и в туфлях ручной работы. На руке красовались золотые часы, перстень на среднем пальце с огромным рубином, очки в тонкой оправе на крупном носу. Только на смуглой, морщинистой морде отпечаталась пресыщенность и самодовольство. Пашка не представлял его рядом с элегантной, подтянутой матерью – уж очень он казался каким-то поношенным. Рядом мелькала красивая, ухоженная женщина и по возрасту, она никак не могла быть его женой, скорее дочерью, а вероятнее всего внучкой. Его задумчивость нарушил Иса:
– Самое занятное, что твой отец ни разу не женился официально. Он повёл под венец только вот эту молодую даму.
– Интересно, что заставило изменить своим привычкам? Что, любовь неземная? При его деньгах он мог купить кого угодно, что обязательно жениться? – Пашка даже не пытался скрыть своего презрения, хотя понимал, что в нём говорит обида.
– Пять лет назад в прессе мелькала информация, что он ждёт наследника, но что-то там не сложилось.
– Вы думаете, что дама пошла на обман?
– Не исключено, но мы уже об этом узнаем навряд ли. Он нам уже не расскажет, а она не захочет раскрывать свои уловки и хитрости.
– Да мне-то эта баба зачем? И правду знать о ней не интересно! С ней вообще всё понятно!
Пашка почему-то стал раздражаться и, заглянув вглубь себя, понял почему: они с матерью зачастую жили очень скудно, а ведь отец знал о его существовании с момента рождения, но сейчас приходится доказывать свое право на часть наследства. А эта прошмандовка появилась несколько лет назад и сейчас владеет всем.