Я ставлю последнюю размашистую подпись на бумаге и с хлопком кладу ручку на стол. Надеюсь, я подписала себе амнистию, а не смертный приговор. Конечно, я досконально изучала каждую строчку, особенно мелкий шрифт. Тем не менее, мне всё равно было как-то неспокойно – несмотря на то, что все мои требования были грамотно сформулированы и внесены в договор. А от меня требовалось лишь не вторгаться в его личную жизнь (личной жизнью считалось всё, что не касалось этого договора), не разглашать информацию о нашем браке и развестись по обоюдному согласию через два месяца. Или же раньше – по моей инициативе. Скорее всего, так и будет. Ах да, забыла о самом главном: я не имею права на его имущество и ничего не получу после развода. Больно-то и нужно было!
– Отлично, – произнёс Антон, всё это время стоявший надзирателем за моей спиной, и убрал руки со спинки стула. – Отметь где-нибудь, что один раз мы уже поужинали на этой неделе.
Я медленно повернулась к нему и смерила мужа убийственным взглядом, пробурчав себе под нос:
– Вот и кончилась вся твоя человечность.
– Что? – скривил тот рот в довольной ухмылке.
– Говорю, ты ещё котлеты мои с чесночком не пробовал, потом сам будешь умолять приготовить их на ужин, – выдала с обворожительной улыбкой. По крайней мере, я надеялась, что она получилась именно такой.
Антон склонился ко мне, и наши лица оказались слишком близко друг к другу. Я ощутила его мятное дыхание на своей коже и почувствовала, как поясницу прошибло током…
– Я не ем жирное, – сообщил он, неотрывно глядя мне в глаза, видимо, надеясь увидеть в них разочарование. Как бы не так. «Не ешь? Что ж, скоро начнёшь, значит!» – выпалила мысленно, вслух пока не рискнула такое произнести.
– Не волнуйся, специально для тебя я приготовлю на пару́. Чего только не сделаешь ради дорогого мужа! – ответила с вызовом, и мой взгляд бесстыже скользнул по его пухлым губам. Надеюсь, он этого не заметил. Но от одной мысли о таком варианте уже начала краснеть.
– Не утруждайся, – отрезал мужчина, выпрямившись.
– Тогда утрудись ты и научи меня пользоваться своей чудо-машиной, – я указала взглядом на кофемашину. – Как понимаешь, в моём захолустье таких излишеств нет.
– В одном из нижних ящиков есть инструкция, – в очередной раз ловко увильнул тот.
– Я плохо разбираюсь в таких вещах, – решила я идти до победного.
– Тогда, может, и не стоит пробовать? – он вопросительно изогнул одну бровь.
– Хорошо, если ты сам будешь каждое утро готовить мне кофе,– поднялась я со стула и почти уселась на стол.
– Я попрошу домработницу приходить пораньше.
Я до скрежета сжала зубы и вцепилась пальцами в столешницу, пытаясь унять злость, вихрем разрастающуюся внутри меня. Бесит, что он на корню обрубает все мои попытки приблизиться! Можно подумать, я хочу прыгнуть к нему в постель, а не просто поладить с ним.
– Спасибо, обойдусь растворимым, – отказалась я, едва в состоянии скрыть обиду. И, прихрамывая, потопала к выходу, но услышала позади:
– Помочь?
– Себе помоги, – выпалила, не сдержавшись, и, оказавшись в коридоре, со злостью размазала по щеке слезу. Меня прямо-таки накрыло. Хотелось вернуться и высказать ему в лицо все, что о нём думаю. Господи, почему так сложно быть нормальным человеком? Почему в этом мире человеческое отношение считается зазорным? Да что я вообще ему сделала, чтобы так со мной обходиться? Неприятно, что навязываю себя? Да это сущая ерунда после того, что мне пришлось из-за него пережить! И всё же я стараюсь вести себя адекватно, несмотря на глубокую обиду и раздирающую боль. Неужели я в свои двадцать три мудрее, чем он? Чем больше я об этом думаю, тем сильнее мне хочется превратиться в бесчувственную стерву. И, воспользовавшись ситуацией, превратить его жизнь в ад. И плевать, что не за этим я сюда приехала. Моя гордость требует вендетты. Хотя и понимаю, что на душе от этого вряд ли станет легче. Возможно, я сгорю, сжигая всё вокруг себя. Но какая-то кровожадная тварь внутри меня, которой не было там прежде, верещит, что я имею полное право на карт-бланш. И я действительно в первую очередь затеяла всё это, чтобы узнать мужа и, возможно, подружиться с ним, но теперь буду действовать, отталкиваясь от его поведения. Как говорится, что посеешь, то и пожнёшь!
Порывисто развернувшись, я почапала обратно на кухню. Вошла и, не глядя на Антона, схватила со стола свою копию договора. А потом остановилась напротив него и, помахав перед его носом бумагами, прошипела:
– Ты, видимо, забыл о шестом пункте договора. Компромиссом с твоей стороны и не пахнет! Что ж, в следующий раз не удивляйся, если и я забуду об одном из твоих условий!
Он промолчал, лишь на лбу появилась хмурая складка, а глаза опасно блеснули.
– И ещё мне нужна обувь, как понимаешь, я не могу в домашних тапках ходить по магазинам, – решила я специально озадачить мужа.
– Закажи на маркетплейсе, – как всегда, он попытался выкрутиться. Кажется, я начала привыкать к этому.
– Я бы, конечно, заказала и не стала бы тревожить тебя по таким пустякам, но не могу ждать доставку несколько дней, – и я нашла чем парировать. – Думаю, ты легко сможешь выполнить мою маленькую просьбу.
– Ладно, отправь Андрею, что нужно, он уладит, – нехотя согласился Антон.
– Отлично! – удовлетворенно кивнула. Естественно, я не рассчитывала, что он лично кинется покупать мне обувь.
– И ещё я хотела предупредить, что, возможно, к нам в гости скоро приедет моя сестра, она давно хотела с тобой познакомиться, – высосала я из пальца и чуть не прыснула со смеху, увидев, как вытянулось его лицо. И даже решила приободрить «несчастного» мужа:
– Не беспокойся, я уверена, вы подружитесь.
Идея насчёт сестры вдруг показалась мне и не такой уж абсурдной. Когда еще мы сможем вместе побывать в столице? Мы уже сто лет нигде не были и не отдыхали толком. Я даже не помню, когда последний раз танцевала. На корпоративе в том году не считается, потому что меня насильно вытащила на танцпол Людмила из бухгалтерии и я при первой же возможности сбежала. А сейчас мы можем провести время с удовольствием и посвятить его только себе. Почему бы и не воспользоваться подвернувшимся шансом? Решено! Нужно поскорее уговорить сестру.