Девушка шла по вишневой аллее парка, ступая так, словно передвигалась по джунглям с хищниками. Осторожно, медленно. Но при этом по сторонам глядела с таким любопытством, с каким только что научившийся ходить младенец исследует мир. Или с таким, с каким, оказавшийся впервые в чужой стране с другим языком, человек рассматривает окрестности.
Костя заинтересовался. Сидя на скамейке в тени, в разгар теплого весеннего дня, он неспешно рассматривал прохожих, но пока его взгляд ни на ком не остановился, никем не заинтересовался. Птички и то были привлекательнее своим незамысловатым бесшабашным весельем. Предчувствуя стремительное потепление, воробьи нахально скакали по дорожкам, бурно выясняли отношения меж голых ещё ветвей диких вишен и акаций, дрались за кусочки булки, что оставила минуту назад маленькая девочка с бантом, пробегая куда-то. Вороны вели себя более степенно, поглядывали сверху, как казалось, неодобрительно. В их круглых глазах читалось в воробьиный адрес: «малышня! Чего с них взять!». А ещё были голуби. Они не боялись людей и гуляли туда-сюда прямо под ногами Костика, собирая крошки и разыскивая остатки кем-то когда-то насыпанных (рассыпанных?) здесь семечек. Оставалось только аккуратно сдвигать ноги, позволяя им хозяйничать покойно в этом укромном уголке парка.
И тут эта девушка.
Что-то в ней было такое… необычное. Костя никогда не клеился к девчонкам на улице, первый не подходил знакомиться. Но не потому, что боялся неудачи, а оттого, что ни одна не вызывала такого желания. Да и надобности не было в этом. Друзья постоянно знакомили его с кем-то, парень периодически пребывал в паре, но всегда очень кратковременно. Девчонки вели себя одинаково и до ужаса предсказуемо, их отношения развивались шаблонно, стереотипно, нудно до зевоты, сводящей скулы. Новизна первых контактов улетучивалась в течение месяца, а потом приходилось прилагать усилия, чтоб не убегать при виде своей девушки. А после закономерного разрыва – Костя делал всё, чтоб оставили именно его, так более безболезненно для обоих – пассия исчезала из поля зрения и, как правило, из общей компании. Но парень с тоской понимал, что знакомые друзей, девушки со стороны, когда-то закончатся и придется «замутить» с кем-то из компании, а это уже не шутки. Либо попросту «слиться». И, кажется, с ним начинало уже происходить второе. Иначе как объяснить то, что он сейчас не сидел с ребятами в кафе, а тут, один? Променял томные взгляды Сонечки, которая знала его с семи лет, привыкла считать своим другом и личной, неотъемлемой частью жизни, но только недавно начала проявлять именно межполовую заинтересованность и активность, на щебет воробьев, бутерброд и курение в одиночестве. Итак, за ним уже начала зарождаться сомнительная слава несерьезного и ветреного в отношениях человека, вступать в ещё одни не по зову сердца, а по правилам хорошего тона он не желал.
А меж тем девушка вела себя всё необычнее и необычнее. Она сошла с дорожки и прямо по мокрой от недавно стаявшего снега траве побрела вглубь. Приостановилась, покрутила головой, будто что-то выискивая, а потом так жадно кинулась к одному из деревьев, что Костя ж вздрогнул.
Девушка сначала неловко обняла чуть шершавый ствол старой вишни, а потом с таким пылом прижалась к нему, словно это дерево было родителем, а она – маленькой испуганной девочкой. Откинув волосы, она что-то шептала – отсюда не расслышать – поглаживая кору. Всё это было так занимательно, что Костик напрочь забыл про птиц.
Судя по интонации, теперь девушка уже не просто говорила с деревом, а и даже пытливо расспрашивала его, прислушивалась к ответу. Лицо раскраснелось, вся её фигура выражала крайнее волнение.
«Может, помощь нужна?» – подумал Костя, но подходить не решался.
А девушка меж тем успокаивалась. Прижалась щекой к серым бороздкам, закрыла глаза.
Костя вдруг осознал, что он привстал со скамейки и наблюдает за происходящим прямо так, на полусогнутых. Криво улыбнулся, сел обратно.
И в этот момент девушка вдруг открыла глаза, обернулась в его сторону и улыбнулась так лучисто, так радостно, искренне, но при этом пронзительно нежно, что у Кости неожиданно дыхание перехватило. Настолько естественно не улыбаются незнакомцам в почти безлюдном уголке парка. Такую улыбку дарят лишь тем, с кем в теплой дружбе прожито немало лет, с кем однажды непреднамеренно расстаешься, а потом случайно где-то встречаешь после долгой разлуки… Сердце захолонуло. Однако парень мог бы поклясться чем угодно, что эту девушку видит впервые.
– Сок идет… – шепнула она одними губами, но Костик услышал.
Незнакомка так запросто уселась рядышком, что парень засомневался: действительно ли они никогда раньше не встречались, даже мельком? Вот уже почудилось, что черты девушки ему смутно знакомы…
– Привет, моё имя Лукинская Варвара. А как тебя зовут?
– Оленский Константин Викторович, – в шутку откланялся Костя. Он всегда шутил, когда волновался.
– Ой, – растерялась девушка, – отчество тоже надо? Я Сергеевна…
– Варвара Сергеевна, – просмаковал парень, – да ну, ты что, какие отчества, я пошутил!
– А… – она совсем растерялась, покраснела даже, – я не знала. То есть, ладно. То есть хорошо. А ты покажешь мне город?
Костик удивился тому, как быстро и непринужденно она развивает события.
– Ты не местная, – понял очевидное.
Но и не иностранка она, что странно. Была бы иностранкой, понятен был бы казус относительно отчества. Но акцента нет, да и имя самое русское. Не Барбара же.
– Да… – как-то уклончиво ответила девушка, – я не отсюда. Так если у тебя нет других дел, то может, уже пойдем?
«Так нагло меня ещё не кадрили» – восхищенно изумился Костя, – «это уже интересно!»
– Ну, пойдем…
– У меня времени не так много, – щебетала Варвара, пока они довольно быстро продвигались по парковой дорожке (на романтическую прогулку даже отдаленно не похоже!), – покажешь мне самое интересное?
– Магазины? – усмехнулся Костик, подумав, что может быть интересно девушке.
– Зачем? – удивилась она, – хотя… можно и магазины тоже, если по пути. Но вообще-то я бы в музей сходила, в антропологический, например. Или на концерт.
– Стаса Михайлова? – снова не удержался Костя.
– А кто это?
– Ну-у-у-у, – он развел руками, – ты с Луны свалилась что ли?
– На Луне я с десяти лет не была, – серьезно ответила Варвара и ойкнула, – что это?!
Она встала, как вкопанная, Костик проследил взгляд и не понял.
– Ты о чем?
– Вон там… шум… что это?
– Выход из парка. Дорога. Машины, – пожал плечами.
– Машины?! – она так изумилась, – наверху? Ой… да-да, ведь ещё наверху. Интересно как!
И она мелкими шажками двинулась к выходу, казалось, забыв про спутника. У самых ворот остановилась и выглянула. Смотрела сквозь ограду так, как подглядывают дети в приоткрытую дверь: осторожно, с опаской, но жгучим любопытством.
– Много… как их много… – шептала она, – невероятно.
– Нет, ты не с Луны, ты из деревни приехала, – подколол парень, – вы там ещё на лошадях передвигаетесь?
И тут же смутился, боясь, как бы шутку не восприняла, как ехидство. Но Варвара, казалось, не слышала, завороженная. Она вцепилась руками в кованую решетку, казалось, не дышала. Широко раскрытые глаза были полны изумления.
– Так мы идем? – осторожно напомнил Костя, – до ближайшего музея путь неблизкий, если на каждую машину будешь так реагировать, никогда не дойдем. Наверное, лучше сядем в маршрутку, чтоб быстрее?
– Костя… – пробормотала девушка, – мне нехорошо.
Сейчас он увидел, как побледнело её лицо. И держится за прутья решетки она уже не просто так, а чтоб не упасть.
– Тяжело дышать… душно… задыхаюсь…
– У тебя астма? – догадался он, подхватывая легкую, как пушинка, Варю на руки и оттаскивая обратно, в парк, в тень к ближайшей лавочке.
Девушка с усилием втягивала воздух, смотрела умоляюще.
– Назад, – прошептала она, – хочу домой.
А парень растерялся. Если астма, то надо воспользоваться ингалятором или чем там купируют приступ…
– Отведи меня обратно, – Варя сжала его руку, – туда, к деревьям…
На скамейке, с которой он впервые увидел девушку, ей стало значительно лучше. Баллончик не понадобился.
– У меня нет астмы, – покачала головой Варя, когда совсем отдышалась, – просто воздух очень сухой и удушливый. Колючий, внутри всё болит… Мне не подходит этот воздух.
Она закашлялась. Парень растерянно смотрел и не знал, что сказать.
– Не удивляйся, пожалуйста, – слабо улыбнулась Варвара Сергеевна, – я всё объясню. Ты, наверное, думаешь, что я больная, ненормальная. Не думай так, прошу. Просто… просто… столько машин. И воздуха совсем нет чистого там. Живого. А здесь деревья и жизнь, здесь мне хорошо.
– Ты откуда приехала?
Девушка помолчала, глядя в сторону. Потом ответила, как бы ни к кому не обращаясь.
– Ты не поверишь. Да и не нужно бы рассказывать, иначе…
– Иначе что?! – воскликнул Костя, – появляешься из ниоткуда, просишь показать город, а потом пугаешься машин и чуть не задыхаешься у меня на руках, и говоришь, что ничего не нужно объяснять, мол, не поверю. Ну, прекрасно…
– Костя, прости, ты прав. Расскажу. Всё равно мы больше не увидимся, и ничего не изменится. Только ты пообещай, что перебивать не будешь и дослушаешь до конца!
– Да уж, ты так заинтриговала, что выслушаю непременно.
– И поверишь!
– Постараюсь. Ты же не сказки мне будешь рассказывать…
– В сказки поверить было бы легче, – вздохнула Варя.
Он вдруг встала и снова направилась к дереву. На этот раз – молоденькой березке. Обняла её на глазах у немногочисленных прохожих, замерла неподвижно. Они словно бы слились в одно целое, ветерок трепал листву и волосы девушки одинаково нежно и они обе: Варя и береза – были безучастны к его прикосновениям. Костя молча ждал.
Через пару минут, Варвара пошевелилась. Как бы нехотя оторвалась от дерева и вернулась на скамейку. Глаза её горели, щеки разрумянились. Пристально посмотрела на Костю и вздохнула.
– Вообще, нельзя бы… Но мы всё равно больше не увидимся, так что ничего страшного, я думаю…
Она как бы размышляла вслух.
– Меня зовут Варвара, ты уже знаешь, мне 17 лет. Я студентка историко-антропологического института. Сейчас вот собираю информацию для диплома.
Она замолчала. Костик пожал плечами:
– Пока ничего криминального.
Варя покраснела ещё больше и досадой произнесла:
– Тема моего диплома: «Культура и общественная жизнь людей в период 2013–2033 гг.»
– Ого, будешь писать его 20 лет?
– Нет, меня интересует, на самом деле, только первая дата… – он нервничала всё больше, запиналась, не знала, вероятно, как формулировать то, что собиралась сказать. А Костя любовался румянцем и желал продлить мгновения.
– В общем так. Я на самом деле местная, но не отсюда!
Она замолчала, пытливо проверяя реакцию парня.
– Это как?
– Я не из этого времени, Кость… – Варвара закусила нижнюю губу, отвела глаза, будто виновата в чем-то. А потом, не дожидаясь ответа, затараторила:
– Я живу в этом городе, только в 2053 году. Подожди, не перебивай! Я родилась уже после Глобального Кризиса, поэтому не имела возможности понять его масштабы и их влияние на человечество. А мне очень интересно, как это было, и что было вообще. Поэтому я добилась разрешения научного руководителя воспользоваться машиной времени нашего института…
– Гостья из будущего, значит? А с кризисом ты опоздала, он в начале 2000-х прошел танком по экономике многих стран. Но сейчас вроде всё успокоилось.
– Да нет, я не о том говорю! – Варя перевела дух, – о другом Кризисе.
– Что, ещё один грядет? – Костя расширил глаза. Скорее деланно, чем испуганно. Студента устрашить такими вещами сложно.
– Глобальный Кризис начнется… ой, нет, нельзя.
– Да говори уж!
– В общем, он не экономический, он заключаться будет в том, что начнутся массовые катаклизмы: землетрясения, оползни, наводнения, ураганы. Потом многодневные дожди и снегопады приведут к полной непригодности той инфраструктуры, что есть сейчас – транспортной и электроснабжения особенно, понимаешь?
– Так это уже происходит. Но пока справляемся.
– Пока, – кивнула Варвара, – но скоро человечество встанет перед суровой необходимостью кардинально менять устройство своих коммуникаций. Технологии-то уже есть, просто пока их не обнародуют. Слишком большие вложения, я думаю, в этом причина. Хотя, мой профессор полагает в этом некий злой умысел коррумпированного сознания вашего времени.
– Подожди… Стой-стой-стой! Ты серьезно?!
– Кость, ну ты же пообещал поверить…
– Знаешь ли, в такое поверить непросто, – он растерянно покачал головой, – это у вас там путешествия во времени, может быть, дело обычное, у нас самая что ни на есть фантастика. Вот так вот.
– Да и у нас не всем разрешают, – возразила Варя, – я лучшая студентка курса и плюс сотрудница музея, поэтому меня допустили!
Такая гордость прозвучала в голосе, что Костя не выдержал. Вскочил со скамейки и принялся ходить туда-сюда перед ней, дабы унять эмоции.
– Кость, не нервничай, – попросила Варя, – ничего ведь такого…
Он кивнул, сел обратно, достал сигареты. Курил нечасто, но это помогло справляться с волнением, успокаиваться в непонятной ситуации.
Не то чтобы он поверил этой странной незнакомой девушке, но что-то внутри будто оборвалось. Может он, взращенный на космической фантастике, не отдавая себе отчета, в глубине души мечтал попасть однажды в подобную историю? И в то же время в такой возможности категорически сомневался. А тут – такие заявления.
Чиркнул зажигалкой, глубоко затянулся. Вроде, отпустило. Теперь можно и поиграть в то, что она предлагает. Девушка смотрела растерянно. Он отвернулся, заботливо, выпустил струю дыма в сторону.
И в этот момент произошло неожиданное: Варя вскрикнула и щелкнула пальцами у самого лица парня. От неожиданности тот поперхнулся, но внезапно сигарета исчезла. А с того места, где находилась вот только что, вспорхнули легко три разноцветных маленьких бабочки. Он ахнул и инстинктивно дернулся, махнул руками, разгоняя их. Посмотрел дикими глазами.
– Что это… как?
– Извини, – потупилась Варвара, – я испугалась, думала, что ты задохнешься… Столько дыма!
– Откуда они, где сигарета? – Костя пребывал в оцепенении.
– Я её трансформировала…
– Как?
– Просто, транформировала в первое, что в голову пришло.
– Так просто? – Костик изумился.
– Ну да, у нас это с рождения все умеют. Помню, я все соски преобразовывала в клубничные леденцы, ну уж если сосать, то что-то приятное, а не резиновое, правда? – она повеселела, – до сих пор клубнику обожаю. А у вас разве нет… ещё? Ой, кажется, я нарушила… что теперь будет!
– Не переживай, я никому не скажу, – качнул головой Костя, смиряясь со странной реальностью, принимая её правила, – а ещё покажешь? Все, говоришь умеют? То есть, у вас экстрасенсов нет, это такая норма для среднего обывателя?
– Ой, а у вас есть эти… как их, экстрасенсы? Костя, я б хотела с ними пообщаться, познакомишь? – воодушевилась Варя, аж подпрыгнула на скамейке.
– Ну-у-у… скажешь тоже, «познакомишь»! Они с простым народом только за деньги общаются, по записи, в своих кабинетах.
– Давай запишемся! Деньги у меня есть, из музея выдали на научные изыскания, сколько надо?
– Много, очень много… – Костик вздохнул, – да ладно, зачем тебе они сдались, если у вас там все такие?
– Чтоб ментально обменяться запечатленной памятью, это будет ценнейший материал для моей научной работы.
– Не уверен, что наши колдуны умеют это, – покачал Костик головой, – лучше пообщайся с простыми людьми, хотя бы в лице меня. Больше насобираешь трофеев.
– Хочется столько всего успеть! Сравнить с тем, что уже знаю, обновить информацию и дополнить, что-то новое открыть… А я много про вас изучала, – похвасталась она, – я уже говорила, что лучшая на курсе!
– Эх ты, «студентка, лучшая на курсе», а вот о курении ничего не знала.
– Я знала о курении, но просто ни разу сигареты вживую не видела и сразу не сориентировалась, – оправдывалась девушка, – кстати, зачем ты это делаешь?
– Курю что ли? Да просто так, нравится.
Девушка воззрилась на него с ужасом.
– Ты уже наркоман?
– В смысле?
– Ну, у тебя есть наркотическая зависимость от табака? При том, что чувствуешь весь этот вонючий дым – нравится?
Костя смутился. Ответить «да» – означало признать себя наркоманом, но ведь дым ему был вполне ароматен и действительно нравился.
Но, похоже, Варя не ждала ответа. Она погрузилась в какие-то глубинные раздумья.
– Могу и не курить, – пробурчал Костик, достал пачку, посмотрел на нее и прицельно отшвырнул в урну. Зачем так сделал – сам не знал.
– Очень здорово, – просияла Варвара, – а то я уже испугалась.
Потом некоторое время они просидели в молчании. Вероятно, девушка пыталась усвоить ту информацию, что получила, потому что выглядела, как перезагружающийся робот: сидела в ступоре и иногда моргала, глядя в пространство. Несмотря на растерянность, Костя чуть не засмеялся: как бы не зависла. Но Варя быстро отозвалась:
– Меня очень машины напугали. И воздух там очень нехороший… тяжелый, удушливый, сушит изнутри. Я могу дышать только там, где много деревьев.
– Ты в лесу живешь что ли?
– У нас повсюду деревья, – девушка улыбнулась, – парки, парки…
– А машины где ж ездят? Или летаете уже?
– Нет, не летаем, технологии есть, но пока нет надобности. Из-за Глобального Кризиса пришлось многое поменять, перестроить, пока развивать другую область нет возможности, даже лунные разработки приотсановили. Да и меры себя оправдали.
– Говоришь загадками.
– Прости, Кость, ты же понимаешь, я не могу…
– Не понимаю, если честно. Чем ты нарушишь какие-то там правила, если расскажешь, как живешь у себя в 2050-м?
– В 53-ем, – поправила Варя, – если я дам информацию, не известную сейчас, события могут измениться. Всё пойдет не так. И когда я вернусь домой, меня там может ждать всё, что угодно.
– А если я пообещаю этой информацией никак не воспользоваться – тоже изменится?
Она промолчала.
– Ну, ладно технологии, ну, хотя бы расскажи о событиях будущего, о датах, о глобальном этом кризисе. Как будто ты пророк, а я благодарный слушатель, а?
– Ткань времени – он такая тонкая, – задумчиво протянула Варвара, – никогда не знаешь, что может будущее изменить. Вот если тебе стереть память потом, тогда да, безопасно.
– Ты это можешь сделать?
– Нет, не умею, – призналась девушка с улыбкой, – не было надобности учиться, не предполагала, что пригодится.
– Как всё серьезно… – посетовал парень, шутливо-горестно хватаясь за голову, – такой случай невероятный, такая возможность пообщаться с гостьей из будущего – и ничего нельзя спросить!
– Кость, прости. Тебе лучше выкинуть меня из головы совсем, – Варвара расстроилась всерьез, – я не справилась и возьму другую тему для диплома. Ещё лучше – пороюсь в информационных источниках, созданных до меня, об этом времени. Когда я уйду, представь, что это был только сон, видение, фантазия…
– Как поэтично!
Но она уже вставала со скамейки.
У парня сердце вдруг забилось быстро-быстро, очень тревожно. Он встал следом.
– Варя…
Но девушка, казалось, не услышала. Он вновь сошла с дорожки к деревьям, гладила их, не останавливаясь, мимоходом, удаляясь. Костя растерянно смотрел вслед.
Всё так же щебетали птички в кронах; так же ветерок гулял по аллее, принося запах жареных пирожков из кафешки у входа в парк; так же виднелись то тут, то там силуэты прогуливающихся людей. Только остальное было каким-то иным – словно пространство замерло. Он видел уходящую девушку, очень странную, но разбередившую внутри что-то, и это сейчас просто парализовало его. Он хотел пойти следом, но не мог сдвинуться с места. И лишь мог отчаянно смотреть, как она исчезает из его жизни навсегда.
– Варя! – крикнул он сдавленно.
Метрах в двадцати, находясь уже почти вне зоны видимости, смешавшись с листвой деревьев и насаждений, она вдруг остановилась. Обернулась. Помахала рукой.
Шагнула за дерево и пропала.
И в этот момент Костя смог пошевелиться. И бросился следом. Зачем – сам не понимал.
Но ни за деревом, нигде впереди девушки не было. Ярко голубое пятно её платья исчезло из парка необъяснимым образом.
Навалилась странная слабость, словно он только что потерял дорогое и родное ему существо, так качнуло, что Костик привалился к подвернувшемуся под руку дереву, прижался щекой к шершавой коре, прикрыл глаза. Захотелось закурить, теперь можно, никого не шокирует, но вспомнил, что выкинул пачку. Вздохнул и сел прямо на траву.