Лара
Тук‑тук.
Вкрадчивый стук в дверь заставил меня застыть на месте. До тех пор я мерила шагами личную спальню, отведённую мне как невесте виконта.
Боязно.
Как же мне боязно решиться на этот шаг!
Ранее я не думала, что будет так страшно. А чем ближе подходило время к знаменательной дате, тем сложнее были мои чувства.
– Лара?
Я узнала этот голос.
Ох!
– Да?
Скривилась из‑за неприятной неуверенности в себе.
– Можно войти?
После недолгого сомнения я позволила этому случиться. Мы будем наедине… Ведь до этих пор суматоха нас разделяла и мне самой не хотелось его видеть из‑за бурлящих внутри страха и ненужного волнения. Я боялась показаться глупой, не знала, как буду себя вести рядом с ним. Ничего не знала!
Но вот я немного справилась с чувствами и пошла открывать дверь. Вопреки желанию отделаться от него по‑быстрому, наоборот, приглашающе махнула рукой, разглядывая носы его туфель, отчего‑то замызганных. Странно, он не переобулся? Выходил?
– У нас с Равьеном было маленькое дело, – оправдался за свой внешний вид Витони. – Могу я поговорить с тобой откровенно?
Плотнее закрыла дверь и коротко кивнула.
– Ты боишься меня?
Его вопрос сильно удивил. Думала, он пришёл сказать, что передумал, или же планы изменились, или ещё о чём‑то другом, но совершенно не об этом. Неужели, зная о вынужденном решении, он решил побеспокоиться о моих чувствах? Или это дань вежливости? Джентльменские замашки?
– М‑м‑м?
Я подняла взор и теперь уже позволила себе оглядеть его. Низ брючин весь в грязи. Да и пиджак явно старый и мятый. Они ездили в город? Поэтому выглядели как конторские работники портового района, где улицы до сих пор не застелили брусчаткой?
– Равьен переживает за своего кота, вот мне и приходится мотаться, чтобы кормить его.
– Оу.
Понимающе кивнула и заметила еле уловимый жест рукой. Она качнулась в мою сторону, будто Витони хотел протянуть её ко мне.
Шажок, ещё один. И он встал ближе.
– Подними, пожалуйста, голову. Я не понимаю, о чём ты думаешь и почему не отвечаешь…
– Я тебя не боюсь, – запоздало опомнилась и, краснея, наконец ответила ему. – Просто… столько волнения, – заодно помахала кистью у лица и натянуто улыбнулась. – Тут так душно, я…
Попыталась пройти мимо него, чтобы приоткрыть окно. Но не смогла.
– Стой. – Витони схватил меня за руку. – Я ненадолго. Хочу лишь сказать тебе, что можешь меня не бояться. Я не причиню тебе зла. И сам, как понимаешь, в таком же положении, как и ты.
Он отпустил мою руку и отшатнулся. А я вновь вдохнула полной грудью.
– Моё поведение – это лишь страх перед грандиозным событием. Столько людей будут смотреть на меня…
Я замолчала, искренне надеясь, что этого объяснения будет достаточно. Но Витони продолжал препарировать мои чувства, словно хирург скальпелем.
– А кроме этого?
Сделала вид, будто удивилась.
– В каком смысле?
– Ты совершенно не переживаешь, что нам на публике придётся играть супружескую пару?
А вот это удар ниже пояса, и пускай я женщина, но мне тоже больно.
– Думаю, с этим проблем не возникнет! – бравурно ответила я.
А он снова перешёл в наступление.
– Ты даже не смотришь мне в глаза, и люди могут подумать, что ты меня избегаешь, а значит, я в чём‑то виноват. Бью тебя, обижаю, изменяю. Многого не нужно, чтобы слухи полетели в разные стороны.
– Ах вот о чём вы переживаете? – обида всколыхнулась внутри, и я наконец почувствовала твёрдую почву под ногами. – О своей репутации джентльмена после развода? Так?
– Я, нет же…
– Витони, – я закрыла глаза, чтобы не выдать себя, – вы с лёгкостью можете растоптать моё сердце, вы умелый манипулятор. А я не знаю, как буду себя чувствовать, когда нам придётся развестись, вдруг я к вам привяжусь? Вдруг…
Договаривать не стала. Любовь – неуместное слово в нашем спектакле. Я это знала с самого начала, но ничего не могла поделать с тем фактом, что Вит мне понравился. Добрый, порядочный, улыбчивый. Он так и притягивал взгляд. И мне было сложно запретить себе что‑либо чувствовать к нему. Оно само! Я совершенно не контролировала эмоции, когда он был рядом, и это меня сильно печалило, а временами даже злило.
– Я понял тебя, Лара, – его сдержанный ответ лишил меня всяческой надежды на взаимность. – И когда придёт время, я могу уехать в город, чтобы тебе было легче свыкнуться с мыслью о будущем разрыве. Или же мы вместе придумаем выход, сразу же прекратим эту игру, пока не стало поздно.
Поздно?
Отчего‑то это слово мне совсем не понравилось. Оно очень сильно попахивало правдой. Нет, ещё не поздно.
– Я отказываюсь от свадьбы.
Твёрдо решила. И пускай наш долг за дом перед кредиторами уже погашен, я выпалила крайне серьёзно:
– Сколько я вам должна, скажите, я напишу долговую расписку, и мы можем согласовать с вами ссудный процент, но я отказываюсь в этом участвовать. Тем более скандал будет вам на руку, не так ли? Больше ажиотажа, больше внимания. Этого вы добивались?
Крайнее изумление плескалось во взгляде несостоявшегося супруга, он застыл и бездействовал, чем немало нервировал. А когда опомнился, пробормотал извинения и удалился, не сказав больше ни слова.
А я…
Я наконец дала волю чувствам. Обняла себя руками и разочарованно выдохнула, громко, напрягая горло. Что же я наделала? Зачем я в это влезла? Почему не отказалась сразу? Почему я столь глупо таскалась за ними, упрашивала матушку сшить мне платье? Более того, довольно улыбалась! Как я до такого докатилась, что совершенно не подумала о будущем и своих чувствах?
В очередной раз в дверь постучали громче обычного. Но в этот раз моего дозволения не спрашивали – внутрь вошла графиня де Альетти. А я подумала, это будет моя ма. Но увы, оправила платье, встречая гостью.
Ильжана молча обняла меня, едва переступила порог, даже не осуждала, что было крайне неожиданно.
– Ты влюблена в него.
– Да нет, я…
– А я и не спрашивала, я утверждала, – графиня погладила меня по спине, продолжая мысль: – Во всяком случае, во взгляде явно читается привязанность к моему сыну. Я же не слепая.
Упираться не стала, а лишь поправила немного.
– Во всяком случае, это не любовь, пока ещё не она.
– И ты поэтому хочешь всё прекратить, чтобы не усугублять?
Мудрая женщина видела меня насквозь.
– И это тоже.
Тишина в комнате наступила в следующий миг. Слышны были шорохи в коридоре, приглушённые шаги снизу, а мы обе молчали.
Ильжана первая вновь заговорила после небольшой паузы:
– Витони тоже не бесчувственный сухарь, поверь мне. Он привязан к тебе не меньше твоего.
– Не верю! – честно выпалила я.
– О, а зря. Всё то время, пока ты его избегала, он места себе не находил. Даже спрашивал моего совета, как с тобой поговорить. Мне кажется, он чувствовал твой страх и боялся именно этого. Что ты откажешься от свадьбы.
– Он побоялся казаться всем не джентльменом.
– Это напускное, – графиня словно отмахнулась от моих слов, – мужчины иначе выражают свои чувства, чем женщины. Для них слова имеют меньшее значение, нежели действия. Это мы привыкли обличать чувства в слова. Они предпочитают эмоции, взгляды, поступки.
Не знаю почему, но я не могла с ней спорить. Она словно лила бальзам на рану и находила мастерское оправдание тому или иному. Но сейчас на кону было моё сердце, и мне не хотелось принимать решение под давлением, поэтому честно во всём призналась:
– Прошу, не вынуждайте меня менять своё решение. Вы можете предложить множество оправданий поведению вашего сына, но я бы хотела сама всё обдумать.
– То есть твой отказ не окончательный? – умелая интриганка поймала меня на слове. – В таком случае позволь зайти к тебе позже и узнать результат?
Устало кивнула, не в силах отказать.
Ильжана наконец меня выпустила из объятий и величественно обернулась к двери, прежде чем добавить:
– Лично я всегда поступала по принципу: «Лучше сделать и, возможно, жалеть о содеянном, чем упустить свой шанс и горевать об утрате». И знаешь, я ни о чём не жалею. Но это ты и твоя жизнь, решать тебе.
Дверь закрылась за ней с тихим скрипом, а я призадумалась над её словами.