– Если я скажу, что все в порядке, это не помешает тебе полностью меня осмотреть, так? – улыбнулся он.
– Зачем же ты тогда пришел? – спросил мужчина, начиная осмотр.
– Я хотел поговорить…– говорить дальше не представлялось возможным, так как доктор осматривал горло.
– А я был уверен, что наше племя тебя окружит, как цыплята мамочку, стоит тебе только переступить порог…
– Так и было.
– И в чем проблема?
– Я хотел поговорить с тобой о ней, – серьезно сказал Цвейг.
– Брось эту затею, ничего не выйдет, ты же сам знаешь.
– Но ты же пытаешься понять, что с ней не так, почему я не могу поучаствовать? Не будь таким жадным.
– У тебя же образовалось интересное дело? – напомнил доктор. – И ее диагноз не позволяет мне допустить твоего вмешательства, иначе она окончательно сойдет с ума.
– Что за диагноз, говори, мы же как ни как коллеги? – напомнил Цвейг.
– А–а–а, кажется я понял, Виктор все–таки вспомнил, что Рея больна, только забыл чем? Ведь совсем недавно я ему об этом говорил, – доктор очень оберегал свою подопечную даже от собственного работодателя. – Тогда лучше записывай, у нее депривация сна, которая сопровождается ослаблением иммунной системы, раздражительностью, нетерпеливостью, частыми обморочными состояниями, провалами в памяти, бледностью, проблемами с аппетитом, возможно, делирием, синдромом дефицита внимания и гиперактивностью, и самое примечательное – осознанными сновидениями. Я пока не уверен, что является первопричиной ее психическое состояние или специфические сны.
– Понятно, и долго она протянет с такими проблемами?
– Если учесть, что ее главная беда – способность видеть очень интересные сны, важна для Виктора и он никак не может Рею этой способности лишить, то, как я вам всем сказал еще три года назад, кстати, – напомнил доктор, – она скоро умрет. Единственное, что ей нужно – выспаться, но это невозможно, максимальное количество времени без сна для человека семнадцать суток, у нее это продолжается уже четвертый год, как ты, коллега, думаешь, долго она протянет с такими проблемами?
– Я, пожалуй, начну изучать онейрологию.
– Ты только потеряешь драгоценное время впустую, я изучил все материалы – не нашел ничего, у Реи что–то другое, я не в силах понять что, очень сомневаюсь, что тут можно обойтись лишь традиционной медициной.
– Возможно, Виктор что–нибудь придумает.
– Даже если так, я не знаю, что с ней произошло, что сделали с ней до того, как она у нас появилась, знаю только, над ней очень много и долго издевались.
Гуляя с Марком по поместью, Лидия спустилась в подвал, который, как она узнала, использовался в качестве спортивного зала, и обнаружила в нем Сириуса.
– Привет! – поздоровалась Лидия.
Сириус в ответ помахал рукой.
– Давно бегаешь?
Сириус кивнул, Марк, понимая, что Лидия скоро не сдастся, присел на один из тренажеров.
– А ты не перенапряжешься? – Блондин в ответ лишь замотал головой, тогда она продолжила расспрашивать. – Может быть, ты все–таки закончишь?
– Что ты от меня хочешь? – Сириус продолжал заниматься, не сбавляя темп.
– Мне скучно.
– Я тут причем, – спросил блондин, надевая наушники, которые до сих пор просто лежали в кармане.
– Ты специально, чтобы со мной не разговаривать уши закрыл? Ты меня слышишь?
Сириус ничего не отвечал, тогда Лидия выдернула ключ с панели, и лента тренажера резко остановилась – блондин еле устоял на ногах.
– Ты что творишь, кукла?!
– Почему ты меня так грубо игнорируешь? – грустно спросила она.
– Догадайся с трех раз! – сняв полотенце с ручки тренажера, Сириус направился в душевую, – надеюсь, сюда доберман тебя не пустит?
Лидия встала рядом с Марком, поджидая, когда Сириус выйдет, Марк как всегда молчал, не пытаясь увести ее или отговорить. Он вообще практически всегда позволял ей делать все, что вздумается, как любящий отец он лишь следил за ней, находясь поблизости, если в случае чего понадобиться его помощь и защита. Ждать пришлось немало, наконец, когда Сириус вышел, Лидия подошла к нему.
– Ты все еще здесь? – он был недоволен и всячески пытался это показать. – Тебе что заняться нечем?
– В том–то и дело! Расскажи мне что–нибудь.
– Так чего ты хочешь от меня, скажи конкретней, – попросил Сириус.
– А–а–а, тебе не будет холодно? – спросила она, засмотревшись на мускулы блондина.
– Не беспокойся, – недовольно ответил он, натягивая футболку, – ближе к делу.
– Где Этар и Лила?
– Какая тебе разница? На задании они. Почему ты ко мне пристаешь? – не понимал он.
– Тумин сказал, чтобы ты мне все рассказывал и помогал вспомнить.
– А ты действительно хочешь, что–то вспоминать, куколка? Может не стоит?
– Ты о чем? – насторожилась Лидия. Ей всегда казалось, что единственным человеком на земле, кто не хотел, чтобы воспоминания к Лидии вернулись, была сама Лидия, почему Сириус, говорил о том, что лучше не делать этого? Что изменилось бы для Сириуса? Не может быть, чтобы он только из лени был против возвращения к прошлому. И что такое он собирался рассказывать, если задавал подобные вопросы?
– Ты хорошо подумала?
– Да, – демонстрируя, что не понимает намеков блондина, ответила Лидия.
– Доберман тоже этого хочет?
– Да, – нехотя ответил Марк.
– Ладно, расскажу что–нибудь, пойдем, погуляем, – согласился Сириус.
Сириус водил Марка и Лидию по парку, не произнося ни слова, как будто специально мучил любопытную девушку. Заведя их в самую глубь, он показал беседку, которую не было видно со стороны дома, там они и остались.
– Члены клана выше обычных людей на духовном уровне…
– Что значит на духовном уровне?
– Бывшей американке трудно будет понять, – усмехнулся Сириус, – человек похож на матрешку – состоит из нескольких тел.
– Ты прав, мне этого не понять! – возмутилась Лидия, решив, что Сириус над ней издевается.
– А ты напряги свои кукольные мозги, – Сириус хотел постучать Лидии пальцем по лбу, но его остановил Марк, – ладно, я каюсь, доберман, каюсь, это была минутная слабость. Я имею право на пороки?
– Веди себя достойно, – попросил Марк.
– Ты ненавидишь меня? – спросила Лидия.
– Не совсем, – растерянно ответил Сириус. – Так вернемся к нашим матрешкам, ты, как и простые смертные, состоишь из пяти тел: физического, эфирного, астрального, ментального и каузального, последние три тела не меняются и после твоего перерождения соединяются с новым физическим и эфирным телами, ясно?
– Немного…
– У людей все эти тела развиты неодинаково, так же как и физическое тело, можно натренировать, закалить и развить все остальные тела, то есть ты, я, доберман и все наше племя развили свои энергетические тела настолько, что они плотным овалом окружают наше физическое тело от вторжений извне, понимаешь?
– Эти тела как радар или стена крепости.
– Именно, только наша стена гораздо прочнее кирпичной, и она невидима.
– Здорово, а все наши способности сохраняются в этих трех бессмертных телах и поэтому мы помним свои прошлые жизни, значит, остальные люди не развили свои энергетические тела до такого уровня как наш, чтобы ими пользоваться, да?
– Можешь же, когда захочешь! – похвалил Сириус. – Например, в нашем доме: Цвейг может восстанавливать произошедшие события, прикоснувшись к чему–то или кому–то, что присутствовало и могло «видеть» совершение какого–то события.
– Цвейг тоже ловец? – встретив удивленный взгляд Сириуса, Лидия пояснила свой вопрос. – Он тоже читает воспоминая.
– Он не ворует их, кукла, не ворует, – Сириус прочеканил каждое слово, Лидия кивнула, тогда он продолжил. – Этар чувствует людей с высоким духовным уровнем, а также может отличать энергию людей, окружающих его и понимать, что происходит с его близкими через состояние их энергии.
– Как так? Как он может контролировать их, он все время их чувствует? Всегда?
– Мне кажется, это как аромат… запах апельсина и лаванды отличаются, и ты помнишь их, даже не чувствуя постоянно…
– Ты уверен, что это работает именно так? – засомневалась девушка. – Так он чувствует новичков? Почему вы ищите тех, кто родился вне клана? Тебе не кажется, что лучше оставить их там, где они переродились, ведь вполне возможно, что они будут счастливы, ничего так и не узнав о кланах и прочем.
– Такое невозможно, если их оставить как есть, они будут мучиться, не зная, чем заниматься в жизни.
– Почему ты так в этом уверен? – возмущалась Лидия.
– Они не будут знать, ради чего созданы, я думаю этого достаточно, чтобы искать таких людей и возвращать в настоящую семью, тем более, если они захотят, то смогут вернуться к обычной жизни, как Этар когда–то.
– Он возвращался, но почему?
– Спроси его.
– Расскажи, ты должен меня учить.
– Не помню, чтобы был тебе должен, кукла! Ты даже не знаешь, что я из–за тебя…
– Прекрати, – потребовал Марк.
Сириус недолюбливал Марка и Лидию, но Лидии казалось, что он одновременно жалел и сочувствовал Марку. Блондин все время огрызался и нарывался на драку, хоть это и было нормой его общения, но в том, как они спорили с Марком, присутствовал какой–то налет дружбы, непонятный Лидии, и страх перегнуть палку, причинив тем самым боль противнику и, девушка была уверенна, что имелась в виду не физическая боль. Но подобное казалось Лидии слишком сентиментальным, поэтому она решила отмахнуться от такого рода мыслей.
– Ладно, что тебе еще рассказать? – обратился Сириус к девушке.
– Все, что ты знаешь про кланы, – недоуменно ответила Лидия, она была уверенна, что Сириус продолжит начатое обвинение, но как ни странно он послушался Марка, что же он хотел сказать?
– Хорошо, – Сириус вышел из беседки и направился к дому.
– Давайте еще погуляем? – предложила Лидия, догоняя его.
– Нет, здесь холодно, – запретил Марк.
С Марком Лидия спорить не стала, когда молодые люди вошли в гостиную, она тихонько села рядом с ним на диван возле камина. Сириус сел напротив них в кресле.
– Всего существует четыре клана, в каждом специфические правила и люди с определенными способностями. Продолжим говорить о четвертом, – объявил Сириус, многозначительно посмотрев на Марка, – глава этого клана Ивар. Как я уже говорил, почти у каждого из его семьи есть тотемный страж, других особенностей у них нет. Бороться с ними очень тяжело, так как их тотемы могут двигаться и нападать независимо от своего хозяина, хозяин может драться, не отвлекаясь на то, чтобы отдавать команды, страж в любом случае интуитивно будет его защищать. Таким образом, ты борешься не с одним, а сразу с двумя, и стража, и его хозяина тяжело победить.
– Да, но если кто–то из них пострадает, то второй это сразу же почувствует, – уточнил Марк.
– Этого я не знал, – удивился Сириус.
– Естественно, – поднял правую бровь Марк.
– Четвертых, получается, можно убить через тотем? – просиял Сириус.
– Можешь так не радоваться, – усмехнулся Марк, – нельзя, мы – и тотем, и хозяин – можем существовать независимо друг от друга, если один умрет, второй от этого смертельно не пострадает.
– Тогда какой в этом смысл? – Сириус был в полном замешательстве, во–первых от полученной информации, во–вторых от разговорчивости Марка, и в–третьих от его чрезмерной эмоциональности.
– Смысл в том, чтобы знать, как себя чувствует твой напарник и не переживать по пустякам, – ответил Марк, поглаживая черного голубоглазого щенка, который появился на коленях Лидии, сразу как речь зашла о тотемах.
– Так вы можете переживать? – непонятно, то ли с издевкой, то ли с искренним удивлением, спросил Сириус.
– Представь себе, – сказал Марк.
– Представить это тяжело, потому что я всегда считал ваш клан сборищем бесчувственных и грубых мужланов.
– Кому, как ни тебе знать, что мы способны на очень даже эмоциональные поступки, а некоторые из нас больше способны на любовь, чем вы, – посмотрев на Сириуса, Марк взял руку Лидии в свою.
– Развлекаетесь? – спросил Тумин, входя в комнату с Цвейгом.
– Ты просто так пришел или по делу? – задал встречный вопрос Сириус.
– По делу, на этот раз убийство.
– Ловец? – подскочила Лидия.
– Очень сомневаюсь, это вы и будете выяснять.
Марк и Лидия поехали на задание с Цвейгом и Сириусом, по этому поводу блондин очень долго возмущался, и всем его попутчикам пришлось выслушать длинный монолог. Группа добралась до места назначения достаточно быстро, «BMW» Тумина ехала легко и тихо.
– Но почему мы здесь? Ни крови, ни чего подобного нет кругом, – удивилась она.
– Это полигон второго клана, – коротко пояснил Сириус.
В фойе их остановил охранник, притом, что Цвейг показал пропуск при въезде на территорию, молодых людей не пропускали дальше пока к ним не вышел представитель второго клана.
– Добрый день, следуйте за мной, – позвал мужчина в белом халате. Он был очень красив, красивее всех мужчин из поместья вместе взятых, настолько красив, что Лидия не могла первые мгновения отвести от него взгляд, она не могла понять как настолько прекрасно сложенный, статный, привлекательный мужчина может работать «в большом холодильнике среди трупов». Самым очаровательным в его облике, как это ни тривиально, были его глаза чистые–чистые, насыщенно–голубые, яркие завораживали, вгоняли в ступор, ни один человек не смог бы солгать, глядя в эти прекрасные глаза. Гид завел их в комнату, где полная безликая женщина раздала халаты, маски и бахилы, она, как подумала Лидия, очень подходила к данной стерильной обстановке, дополняла ее идеально. Сириус был недоволен и очень неохотно облачался в халат, увидев это, гид приветливо объяснил:
– У нас такие правила, просто так вас не запустят в блок.
Наконец, после того как все переоделись, группа в полном обмундировании в сопровождении прекрасного мужчины, которого Лидия уже про себя назвала Красавчиком, вошли в комнату. Здесь не было ничего кроме каталки на которой лежало тело, накрытое простыней. Красавчик, посмотрев на Лидию очень внимательно, спросил:
– Вы уверенны, что тоже хотите это видеть?
– Нет, не очень, – неуверенно ответила Лидия.
– Вы можете подождать в коридоре, – предложил мужчина, – тело привезли только недавно, мы даже не привели его в порядок.
– Я все–таки останусь, – немного подумав, решила девушка, удивленная фразой «привести в порядок».
Тогда Красавчик, снял простыню, взгляду присутствовавших предстала страшная картина, вопрос Лидии отпал сам собой: на каталке лежало растерзанное тело, из грудной клетки торчали ребра, внутренних органов почти не было, лицо было изрезано до черепа, куски кожи свисали с рук и ног. Лидия не могла говорить, она быстро выбежала из кабинета.
– Это мужчина или женщина? – не мог понять Сириус.
– Марта – молодая женщина, уровень силы выше среднего. Мы пока не нашли ее напарника, он пропал.
– Больше жертв нет?
– Если бы, – ответил Красавчик, – у нас еще пять кабинетов с телами погибших.
– Что с ней произошло?
– Сначала ей разрезали горло, подойдя со спины, потом исполосовали, судя по всему, коротким ножом.
– Где она была в тот момент? – Сириус задавал вопросы, пока Цвейг пытался прочитать воспоминания умершей девушки.
– На задании.
– На каком?
– Я не могу вам сказать.
– Но это очень пригодится в расследовании.
– Поверьте мне, я все понимаю, но не имею права разглашать подобную информацию, кому бы то ни было, кроме некоторых членов второго клана, – видно было, что Красавчик расстроен тем, что не может помочь, он очень страдал оттого, что был не в состоянии что–нибудь сделать, дабы прекратить убийства.
– Если так, мы не будем на вас давить, – вмешался Марк, пока Сириус не начал требовать информацию жестче, в ответ Красавчик кивнул с благодарностью.
– Это началось недавно? – спросил блондин.
– Нет, до этого у нас пострадало три бойца, но это было очень давно, мы и не предполагали, что нечто подобное может повториться спустя такое большое количество времени, отряд боролся с охранником, который до этого работал в нашем городском офисе.
– С членом вашего же клана? – переспросила Лидия, она только вернулась и выглядела бледной.
– Да, – повернувшись к Лидии, начал объяснять Красавчик, – он нападал на простых людей ни с того ни сего, мы отправили отряд, чтобы ликвидировать этого одержимого и изучить, что на него повлияло.
– И что это было?
– Не знаю, мы отправили семнадцатый отряд, Аню, девушку из этого отряда кто–то проткнул в область сердца, тоже со спины, – уточнил он, – пока Иван пытался помочь напарнице, кто–то поджег охранника, боец пытался его потушить, но сам загорелся.
– Этот Иван выжил?
– Да, только не видел убийцу.
– У выжившего бойца не было проблем с психикой или с поведением до этого случая? – спросил Марк.
– Нет, мы проверяли эту версию – убийца не он.
– Как вы можете быть так уверенны? – спросила Лидия.
– В отличие от всех остальных кланов, второй очень сплоченный. Мы слабы в отдельности, и чтобы как–то компенсировать недостаток сил каждого из нас, работаем группами. Верность друг другу для нас превыше всего, даже собственной жизни.
– Я понимаю, что вам больно это слышать, но разве не может такого случится, что среди вас есть предатель? – осторожно настаивала на своем Лидия.
– Мне хочется верить, что нет, – сдержанно улыбнулся Красавчик, – но на всякий случай мы перепроверили все показания Ивана и уверенны, что он не виновен, – заметив, что Лидия хочет что–то возразить, он добавил. – Чтобы убедить вас, красавица, скажу, что у нас есть человек, который чувствует ложь, он брал показания у свидетеля.
– Вы не узнали, кто их убил?
– Нет.
– Именно это и расследовали Марта с напарником? – спросил Марк.
– Да.
– Сколько времени прошло со времени смерти охранника и Анны?
– Два года, – Красавчик вздохнул, мысленно ругая себя за непрофессионализм и излишнюю болтливость – поддался очарованию хрупкой девушки и выдал информацию, которой делиться не имел права. А ведь если задуматься на него это совершенно не похоже.
– Я закончил, – объявил Цвейг.
– И что ты выяснил? – спросил, обернувшись, Сириус, но потом, увидев побледневшего Цвейга, забеспокоился. – Ты в порядке?
– Да, все со мной хорошо.
– Итак, что ты можешь сказать? – вернулся к теме Марк.
– Ничего нового, – с сожалением ответил Цвейг, – все тоже самое, что удалось выяснить вам. Она не могла видеть убийцу, тело тоже его «не запомнило», хотя все остальные воспоминания целы, я не смог прочитать, что было после того как девушке нанесли удар, – он обратился к Красавчику. – Возможно, что–нибудь прояснится, если я осмотрю другие тела.
Красавчик водил молодых людей по отделению из одного кабинета в другой, в каждом их встречали люди, не отличавшиеся друг от друга абсолютно ничем, они были одинаково несимпатичны, безрадостны и слабы, в этих людях было что–то неуловимо отталкивающее. Нет, они не были противны, грубы или уродливы. Эти люди казались неживыми – в белых халатах, в масках, перчатках – уставшие, измученные, пустые.
Во второй палате лежала девушка, разорванная в клочья. Пытаясь привести хоть какие–то примеры, Красавчик с огромным сомнением в голосе, сказал, что в документах медики списали эти раны на гигантского медведя, но понимая, что эта версия высосана из пальца, как бы в свое оправдание добавил, что такие ранения не мог нанести человек. В третьей палате лежал мужчина из шестнадцатого отряда, в четвертой палате лежала его напарница, из их воспоминаний Цвейг тоже не смог ничего узнать. Они были убиты так же как и остальные жертвы – со спины, а затем разорваны, некоторые из них были растерзаны животным, другие ножом или мечом, один был расстрелян, его тело практически изрешетили. Изучение памяти жертв ничего не дало, целы были все их воспоминания, но в этих воспоминаниях не было ни секунды, в которой появлялся бы убийца. Выяснить, кто мог совершить такое преступление, не удалось, тогда Цвейг попросил о встрече с выжившим после первого нападения. Немного замявшись, Красавчик вышел из кабинета и, вернувшись через минуты три, объявил, что распорядился, чтобы свидетеля привезли, но придется подождать около получаса, а пока гостям было предложено ознакомиться со всеми материалами дела. Молодые люди согласились, Красавчик привел их в свой кабинет: небольшую комнату, в ней было не очень много мебели, несколько стульев, два стола, стеллаж, заставленный папками и книгами. Почти сразу в комнату вошла полная женщина, которая ранее раздавала халаты, на этот раз она предложила напитки, узнав предпочтения посетителей, она вышла, вернувшись, раздала каждому из отряда по папке с документами и пропала, Красавчику пришлось самому ухаживать за гостями. Атмосфера здесь совершенно отличалась от той, что царила в кабинете Виктора, там сложно было расслабиться, у вошедшего сразу возникало чувство, что он в чем–то провинился и его вызвали «на ковер», в кабинете Красавчика было спокойно и тихо – уютно. Из документов ничего нового отряды не узнали, в основном это были медицинские заключения и свидетельства о смерти, подписанные несколькими врачами и заведующим отделением, которым был некий Елисеев И.Н., как предполагала Лидия этим И. и был Красавчик. От раздумий над тем, что же за имя у Красавчика, Лидию оторвал Сириус, который копошился в бумагах и полушепотом пересчитывал всех жертв настолько безразлично, что Красавчика трясло.
– Итак, сколько же у нас жертв? Номер один, Взбесившийся охранник умер, номер два Иван – первый из семнадцатого отряда выжил, третья, его напарница Аня умерла. Далее, Марта из девятого отряда умерла, напарник Марты – без вести пропал, скорей всего тоже умер, девушка во второй палате – мертва, мужчина и женщина из шестнадцатого отряда мертвы. В итоге у нас, один выживший, один без вести пропавший и шесть убитых, никого не забыл?
Не реагируя на возню Сириуса, Цвейг задал вопрос Елисееву:
– Здесь написано, что в теле жертвы найден яд.
– Да, это заключение после осмотра тела охранника.
– Разве могут быть точные данные, если он сгорел? От него как я понимаю ничего не осталось?
– В самом деле, к нашему приезду он практически весь сгорел, главный свидетель пытался его потушить, но ему это не удалось. Охранника облили странной смесью (которою мы именуем ядом в отчетах) и бензином, видимо для того, чтобы мы не смогли обнаружить яд, но нам это удалось, судя по всему, он и привел к сумасшествию.
– Что за яд?
– Мы столкнулись с такой смесью впервые, – ответил Красавчик.
– Ужас, бедный охранник! – сказала Лидия.
– Да, это ужасно, – он посмотрел на нее оценивающе холодно.
– У нас семь погибших и один пострадавший, – подвел итог Сириус, на протяжении всего разговора между начальником отдела и Цвейгом, он разыскивал на страницах жертв.
Лидия только сейчас поняла, что не сочувствовала искренне этим людям, ничего не чувствовала, говорила слова, которые просто считала уместными, а не те, что ей подсказывали сострадание и жалости. Теперь она поняла, почему Красавчик наблюдал за ней внимательно и оценивающе, он чувствовал, что Лидия не говорила правды, хотя причин врать у нее не было никаких – она не знала этих людей, они были именами и цифрами в отчетах.
– Надеюсь, что это последние жертвы, – постаралась реабилитироваться она.
– Мне тоже хочется в это верить, – согласился Елисеев, – но сомневаюсь, что убийца остановится.
В кабинет вошла полная женщина с докладом, что главного свидетеля привезли. Елисеев не позволил зайти в комнату для допросов всем, с собой он взял только Цвейга, остальные наблюдали, оставаясь за стеклом.
За столом сидел «постаревший добрый мальчик с обгоревшим лицом». Лидии казалось, что он был очень красивым до того, как большая часть его лица покрылась ожогом, вся кожа была странного и неприятного цвета, морщинистая, из незаживающих волдырей сочилась желтая жидкость, она капала как кровь, так что он периодически проводил платком по лицу, чтобы ее смахнуть. У молодого человека был очень уставший вид, около двух лет прошло с тех пор, как его положили в больницу, как же раны до сих пор не зажили? Долго рассматривая свидетеля, Лидия не могла понять, что ее еще смущало в его лице, кроме ожога, к которому она уже привыкла, но потом, приглядевшись, поняла, что у молодого человека не было ни бровей, ни ресниц – конечно, это вполне естественно, если Иван чуть не сгорел заживо, нашла чему удивляться! Когда свидетель заговорил, мускулы на его лице не двигались и не было понятно, где его губы.
Обняв Лидию за плечи, Марк попытался ее успокоить:
– Не смотри на него, лучше закрой глаза и просто послушай.
Лидия кивнула в ответ и закрыла глаза, продолжая внимательно слушать разговор, который вели мужчины за стеклом. Цвейг задавал вопросы, свидетель отвечал то же, что было в отчетах, показания не изменились, голос его хрустел, как битое стекло, которое растирали в пыль – почему–то девушке захотелось плакать, бесконтрольное странное желание плакать не давало никакой возможности сопротивляться, Лидия была рада, что закрыла глаза.
– Охранник что–нибудь говорил вам?
– Нет, ничего.
– Вы уверенны?
– Да, я не помню ничего подобного, – ответил свидетель, – и я надеюсь, что скоро все окончательно забуду.
– Как ты можешь такое говорить? – вмешался Елисеев.
– Я понимаю, что неправ, глава, – обратился юноша к Красавчику, – мне стыдно за такие мысли, но вы не представляете, как невыносимо все время видеть это пламя перед глазами.
– Успокойся, извини меня.
– Ты согласишься на то, чтобы я тебя загипнотизировал? – спросил Цвейг.
– Да, если это поможет найти убийцу, делайте, что нужно, – ответил свидетель.
Ивана положили в другой комнате на кушетку, сначала Цвейг заставил свидетеля вспомнить все то, что его подсознание скрывало, из коротеньких обрывков выяснились некоторые детали. Сгорая охранник, видимо из–за болевого шока, вернулся в сознание, он очень радовался, что умирает и не будет больше представлять собой угрозу окружающим – он невольно убивал, кто–то управлял им, это не мог быть ментальный подселенец, значит, это был психологический контроль. Вторым открытием стало то, что убийцей был низкий мужчина, не отличавшийся большим количеством энергии и не обладающий никакой способностью, как и предполагалось, убийца был не один, его сообщники подожгли охранника, Цвейг решил, что их было трое. Полностью изучив все воспоминания юноши, Цвейг заставил его забыть болезненные переживания.
– А теперь можешь открыть глаза.
После того как свидетеля допросили, все вернулись в кабинет заведующего отделом. Сириус и Цвейг принялись тут же что–то обсуждать очень тихо, а потом и вовсе вышли в коридор. Лидия была шокирована, она попыталась спросить, почему из ран Ивана текла желтая жидкость, но не смогла договорить, тогда Елисеев, сказал ей:
– Он так выглядит не только из–за огня, когда он пытался потушить охранника, его тоже облили странным горючим ядом, он въелся ему в кожу, и мы пока не знаем, как его вылечить.
– Можно я попробую?
– Что ты задумала? – заволновался Марк.
– Можно я попробую его вылечить? – повторила вопрос Лидия.
– Бесполезно, пока мы не узнаем, что за яд его отравил, мы не сможет сделать противоядие.
– Я все равно хочу его вылечить, – настаивала девушка.
– Вы разве врач?
– Позвольте мне, его вылечить!
– Хорошо, я сейчас велю им вернуться.
Юношу снова положили на кушетку, Лидия села рядом с ним на колени.
– Ты сейчас расслабься, хорошо? – попросила Лидия, – я давно этого не делала, но больно тебе не будет, обещаю.
Парень кивнул в ответ и закрыл глаза. Лидия взяла его за руки, они были перебинтованы по локоть, а сверху на них натянуты тканевые чехлы, так как белые бинты быстро пачкались и рвались, парень носил поверх перчатки. Перевязка была очень болезненным процессом, из ран на руках тоже сочилась странная жидкость, она впитывалась в ткань и нижние слои перевязки прилипали к коже, так что когда врачи накладывали новые бинты, им приходилось отрывать предыдущие вместе с кожей. Лидия очень волновалась, у нее несколько раз не получалось прикоснуться к его энергетическому полю, но в итоге она смогла справиться с собой и настроилась. Девушка поняла, что желтая жидкость – это гной, симпатичный молодой человек на глазах превращался в старика, сморщивался от того, что гнил изнутри. В ужасе Лидия очнулась и оторвала руки от своего пациента. Она еще раз попыталась вернуться в состояние свечения, чтобы долечить парня. У Лидии не было таких способностей как у Цвейга, она не могла посмотреть, что происходило с юношей раньше, зато она видела, что происходило с его организмом сейчас, видела, как яд разъедал органы, перемещаясь с кровью по венам. Каждая клетка его тела вопила от боли, разрушаясь, новые клетки не успевали сменять старые и человек просто исчезал, испарялся на глазах. Как такое было возможно? Разве могло такое случится в реальной жизни? Что же это за яд? Новое биологическое оружие? Даже сделав переливание крови, его не удалось бы спасти, яд отравил бы и перелитую кровь. Как же помочь? Елисеев не успеет изготовить лекарство, даже если начнет прямо сейчас, слишком поздно девушка пришла. Мысли Лидии неслись мощным потоком, сбивая ее с толку, она сжималась в комок, будто они могучей рекой могли накрыть ее и утопить, надвигаясь снаружи, как если бы эти мысли были не в ее голове.
– Лидия… Лидия… – услышала она голос Марка, – хватит, не надо.
– Подожди, я еще не закончила, – попросила Лидия.
– Ты уже несколько часов над ним сидишь, – ответил Марк, – Цвейг и Сириус уехали.
– Не может быть, я только что начала, – не верила девушка.
– Ты очень бледная, пора отдохнуть, – сказал Марк, помогая Лидии встать, тело ее затекло без движения, голова кружилась.
– Правда, я чувствую слабость, – услышав собственные слова, она на секунду застыла, Лидия не могла избавиться от чувства дежа вю, такое определенно уже случалось.
Елисеев, который периодически уходил, вернулся в комнату и, очень обрадовался, увидев, что Лидия очнулась. Девушка рассказала все, что ей удалось узнать, и попросила о еще одной попытке и Марк, и Елисеев запретили ей это делать, но после долгих упрашиваний Лидия добилась разрешения на еще один сеанс лечения, только через большой промежуток времени. Марк и Лидия ждали, когда проснется юноша, но он не приходил в себя, а оставаться на полигоне второго отряда еще дольше они не могли, заведующий отделом пообещал, что позвонит и расскажет, как себя чувствует пациент.
– Вы в порядке? – волновался Елисеев, – я дам вам лекарства перед выходом, чтобы хоть от головной боли вас избавить.
Марк не проронил ни слова, относительно произошедшего – зря она это сделала, надо было сдержаться, не надо было лечить Ивана, нельзя было.
Лидия и Марк вернулись домой, от ужина она отказалась, поэтому Марк проводил ее в комнату. Девушка была уставшая и расстроенная, он не знал, как ее утешить, он был очень сильным и храбрым человеком, но когда надо было утешить или пожалеть – терялся, и сейчас он хотел что–то сказать, но не знал с чего начать.
– Хочешь поговорить? – наконец выдавил из себя он.
– Почему я не смогла ему помочь? – закрыла она глаза ладонью.
– Его никто не сможет вылечить.
– Но я могу, я же могу вылечить все, что угодно, я ради этого родилась, это мой дар, насколько я помню, разве нет?
– Да, но ты еще сама не окрепла, – он задумался, как выразиться, потом добавил, – твой дух еще слаб, ты только навредишь себе.
– Сириус рассказывал про дух, но я догадываюсь, что он имел в виду не тот Дух, о котором говорится в Библии.
– Дух – сила духа, та энергия, что дает человеку жить.
– То же, что и душа?
– Нет, это совершенно разные понятия. Если переводить на обыденную жизнь, для человека, который не интересуется ничем сверхъестественным, Дух – пища, благодаря которой твое тело функционирует, от ее качества и количества зависит твой тонус, твое состояние. Без пищи ты даже сможешь прожить некоторое время, но не без воздуха, с ним–то как раз и можно сравнить Душу, каким бы загрязненным ни был воздух, ты будешь им дышать и будешь жить, мучаясь от боли в легких, так же как мучается человек с грешной Душой, но без воздуха ты не проживешь и пяти минут, ты не родишься без него, так же как и без Души. Она первостепенна – без Души ты не познаешь Духа, а без Духа – тела, а значит, не появишься на свет, – он обернулся к Лидии, лежащей на кровати, – но… ты уже спишь? – Лидия не отвечала. – Главное отличие, в Душе рождается и живет любовь, Душа перерождается, а Дух – нет, получается, Любовь бессмертна, она с тобой, даже когда ты не помнишь, – Марк накрыл ее одеялом и вышел из комнаты, оставив Молота у кровати.
Он так сильно ее любит? Так сильно? Слава Богу, он ничего не сказал ей о прошлом.
Глава третья. Заточение
На следующий день появились вести от Реи, отбывавшей свое наказание в городе. Она ходила по квартире Виктора в поисках того, чем можно было себя занять до его приезда, хоть было уже поздно, хозяин еще не вернулся. Она была одна, и ей было скучно. В такие моменты любого тянет на сумасшедшие поступки, тем более человека к ним особо предрасположенного, какой и была Рея, но в квартире не было ничего, что можно было использовать для безумной акции или девушка просто не могла придумать такого назначения тем предметам, которые находились в квартире. Большинство дверей были заперты на ключ, что очень раздражало, здесь не было компьютера, а ноутбук, стоявший в спальне хозяина (кстати, он строго настрого запретил ей туда входить), был защищен паролем, который Рея никак не могла разгадать. Походив еще, посмотрев во всех шкафах, она не нашла ничего кроме мужской одежды, малочисленной посуды и огромного количества книг, здесь не было ни телевизора, ни радиоприемника, разве что к концу своих поисков она обнаружила музыкальный центр, к которому был лишь один диск. Узница включила музыку и принялась рассматривать, что за книги читает Виктор, некоторые из них были на иностранных языках, художественные, учебные, религиозные и даже сказки. Девушке нравились почти все, но как она призналась сама себе, ей было лень их читать – не было вдохновения, и поэтому она позвонила в поместье, хотя Виктор запретил и это; к телефону, как всегда, подошел Тумин.
– Поместье, слушаю вас.
– Привет, Тумин, скучаете по мне?
– Рея, это ты, – обрадовался управляющий, – Qué noticias tiene? Как отбываешь наказание?
– Tengo mal humor! Скучно, у него здесь даже телевизора нет!
– Но ты же не смотришь телевизор.
– Ну, и что? А здесь я бы посмотрела con gusto, совершенно нечем развлечь себя…
– Cuánto tiempo? – не будучи уверенным, что Рея сможет понять эту фразу, он повторился уже на отлично знакомом ей языке, – и как долго ты там пробудешь?
– No estoy seguro, Виктор сказал, все зависит от меня.
– И что это значит?
– Значит, что пока не выполню одно его поручение, я отсюда не уеду.
– Так он тебя перевоспитывает?
– Не смеши меня, Тумин, ты и в правду думаешь, что Виктору удастся меня, как ты говоришь, перевоспитать?
– Мало ли чудес на свете, – усмехнулся Тумин.
– Мало, и не стоит их тратить на что–то настолько невозможное. Этот старичок еще пожалеет, что связался со мной! Слушай, он прочитал все эти книги?
– Ты про его библиотеку? Это даже не половина. Он очень любит читать.
– Поэтому он такой молчаливый сухарь! Но как возможно прочитать столько? Откуда такое количество времени? Он должен был с рождения, не отрываясь на еду и сон, читать.
– Он же не умирал еще, в свободное время и читает.
– «Не умирал еще»? Это сколько же ему лет?
– Не знаю, несколько сотен, наверное, во всяком случае, я его столько знаю.
– А вы оба неплохо сохранились.
– Gracias por el cumplido, – лицо Тумина просияло, ему нравилось слушать комплементы от Реи, тем более они были такой редкой радостью, что он не обратил внимания на то, что разделил похвалу с Виктором, – я–то хоть иногда умираю, а он все время живет.
– Почему?
– Это происходит с каждым главой, они не могут покидать свой пост, иначе что будет происходить в период между его новым рождением и достижением того возраста, когда он сможет вернуться к своим обязанностям?
– Bien.
– Все, что ты можешь сказать?
– Да, мне понятно, ты объяснил вполне доходчиво, у меня не возникло никаких вопросов, ты – молодец Тумин, ты очень хороший рассказчик, тебе надо было идти работать в школу, такой ответ тебя устраивает?
– Вполне, – он довольно улыбнулся, – без тебя в поместье слишком тихо, как будто единственный ребенок уехал в школу.
– В школу выживания, не скучай, старичок, я скоро вернусь, – потом вспомнив, она спросила, – Тумин, когда позвонит мужчина и попросит передать, что его пациент …Иван умер, не говори об этом никому, особенно блондиночке, ладно?
– Хорошо, но только о ком речь?
– Неважно, – она быстро перевела разговор в другое русло, – ты когда–нибудь видел Стеллу?
– Жену Ивара? Да, очень давно, а откуда ты о ней знаешь?
– Ты не можешь дать мне подсказку? Как с ней познакомиться, я же знаю, что ты замечаешь любые мелочи, ты должно быть в курсе, как ее можно подкупить.
– Могла бы сразу сказать, чего хочешь, а не сыпать комплементы, – обиженно ответил Тумин.
– Я же говорила правду, ты – очень добрый и хороший человек и ты мне поможешь, да?
– Раз ты так это говоришь, то, конечно, помогу, – согласился Тумин, – она очень любит цветы.
– Всего–то? Ей надо подарить букет ромашек и все?
– Нет, не все, если ты подаришь ей настоящие цветы, Ивар тебя прибьет.
– Но за что?
– Ее особенность в том, что она… я не знаю как это сказать… она ходячее проклятие…
– «Ходячее проклятие»? Скажи еще портативное бедствие или мобильная катастрофа, ты издеваешься?
– Нет, я серьезно, она приносит несчастья тем, кто рядом, поэтому и общается с небольшим количеством людей. И если ты подаришь ей живые цветы, они сразу же завянут и это ее очень расстроит, потому что она ненавидит свой дар, она немного тронулась на этой почве, поэтому устроит истерику, а если она устроит истерику, Ивар устроит скандал и тебе в этом случае не сдобровать.
– Получается, единственное, чем я могу ее подкупить дарить нельзя?
– Такова жизнь, брось это дело, на что тебе сдалась эта несчастная?
– Мне жаль ее, – погрустнела Рея, – но она же должна любить что–то помимо цветов?
– Я ничего об этом не знаю.
– Можешь выяснить у Марка?
– Ты с ума сошла? Чтобы он меня в порошок стер?
– Не преувеличивай, он же добрый! – немного подумав, Рея добавила. – Тогда поступи по–хитрому, задай наводящий вопрос при Лидии, а она уж точно раздует из этого целую историю, Марк вынужден будет все рассказать.
– Нет, я не пойду на такое.
– О, Боже, позови к телефону Марка.
– Ты рехнулась?
– Нет, это мое обычное состояние, ты будешь мне помогать или нет?
– Представь себя на ее месте, – вздохнул Тумин, – ты любишь мужчину, но приносишь ему одни проблемы, ты не можешь радоваться ничему живому потому что оно умирает сразу же после того как ты притронешься к этому, ты все время взаперти, вокруг тебя мало людей и все они тебе уже неинтересны, какой была бы ты и чего бы ты хотела?
– Я бы хотела умереть! – честно призналась девушка.
– Ты безнадежна, – вздохнул мужчина, – в общем, я рассказал все, что знал, дальше думай сама. Suerte!
– Ты же не собираешься положить трубку? Нет! Стой! – Тумин действительно положил трубку, но перезванивать Рее опять же было лень.
Дома тем временем произошел раскол. Сириус отстранился от Лидии, не хотел с ней общаться, что–то оборвалось между ними, раньше, конечно, они тоже не хвастались теплыми отношениями, но, по крайней мере, не избегали друг друга. Блондин пытался не попадаться ей на глаза и, конечно, об уроках не могло идти и речи. Он даже готов был общаться с Марком, только бы не обмениваться ни единым словом с девушкой. Чтобы как–то отвлечься от мыслей, в которых нежелание видеться с Лидией кружило голову до тошноты, Сириус решил присоединиться к Марку, который стрелял по мишеням в саду. Подойдя, блондин, немного покрутился рядом со стрелком, прикидывая, а стоит ли вообще начинать разговор, но, все–таки не выдержав, спросил:
– Знаешь, почему между плохим и хорошим парнем, даже если все и лицо, и положение у них одинаковое, любая женщина выберет плохого? – от такого вопроса Марк растерялся, он изумленно посмотрел на Сириуса, опустил пистолет, всем своим видом показывая, что будет его слушать. – Хорошего парня не надо менять – он и так совершенство, а женщине не интересно с таким. Женщине необходимо быть либо спасительницей, любо жертвой, но при любой роли, ей нужен плохой парень. Она будет выигрышно смотреться с плохим парнем, тем более изменять и направлять его на путь истинный она может, сколько ее душа пожелает. Женщины даже идеальные – глупы.
– Ты говоришь глупости, – усмехнулся недоверчиво Марк, эту теорию Сириуса он считал потешной.
– Давай выясним у женщин, – с готовностью ответил блондин, от удовольствия он даже подпрыгнул и пустился к дому вприпрыжку, чем ни мало удивил и насмешил Марка.
Мужчины принялись спрашивать у женщин, все ответили, что выбрали бы хорошего, это не устраивало Сириуса и забавляло Марка, правильнее будет сказать, Марка забавляли не ответы, а реакция на них оппонента. После проведения опроса всего женского населения в доме и не найдя подтверждения своей теории, Сириус решил немного изменить формулировку, но проблема была в том, что надо было заменить понятия «хороший» и «плохой парень» определенными людьми, которые были бы известны всем женщинам. Подобрав на эти роли Виктора и Ивара соответственно, молодые люди продолжили свой социологический опрос и вот его результаты:
Джил: «Что толку выбирать? У меня уже есть Поль. Зачем себя лишний раз расстраивать?»
Лила: «Среди них есть хороший?!»
Зера: «Они же одинаковые!»
Лидия: «Я не могу думать о них в этом ключе».
Тумин: «Почему вы меня спрашиваете?! Вам двоим больше делать нечего?!»
Акция быстро закончилась, а день еще даже не начался. Зачем Сириус так рано встал? Чем теперь себя занять? Поговорить было не с кем, совершенно не с кем… Не зная, куда себя девать, он пожаловался Тумину, управляющий выругался на испанском, а может и не ругань это вовсе была, но он четко дал понять, что ничем помогать не собирался и вообще никак этого дела касаться, тогда блондин просто сбежал. Он уехал в городской офис, немного поработал в третьем отделе, стараясь напомнить Борису о его обязанностях (Филипп давно вернулся к работе), к вечеру сдался и собрался уезжать, но… перед его глазами опять проплыл один из уроков с Лидией, Сириус поморщился и свернул к центру города, в квартиру Виктора.
Дома никого не было, блондин открыл дверь своим ключом, тогда он спустился в гараж, проверить свои мотоциклы. Дело в том, что в поместье у него была одна единственная машина – красная «Ferrari 458 Italia», которая до недавнего времени была в ремонте, из–за чего приходилось одалживать «BMW» Тумина (откровенно говоря, ни столько из–за недостатка транспорта, а сколько из запрета Виктора), а он дорожил ею и изводил все нервы перед тем как отдать и забрать ключи от нее. А здесь! В городе Сириуса ждала целая стоянка мотоциклов, конечно, львиная доля стальных коней принадлежала Виктору, но несколько лошадок из этого огромного табуна были имуществом Сириуса, к его удовольствию и гордости. Любимым конем был – «Kawasaki» Сириус раздумывал покататься сейчас или повременить до тех пор, пока не прекратиться дождь… от этих мыслей его отвлек новенький Harley Davidson». Когда Виктор успел его купить?! Сириус подошел к воплощенной мечте: черный, начищенный до такого зеркального блеска, что с легкостью можно было рассмотреть свое отражение в нем. Какая подлость! Виктор знал, что Сириус собирался его купить, как он мог сделать это раньше? Сириус злился, он провел полную инвентаризацию подземной стоянки, но больше новых машин не нашел – ему немного полегчало. Он вернулся в свою комнату и засел за компьютер, с явным намерением не отвлекаться от него ближайшие сутки.
Вернувшись домой, Рея обнаружила на полу прихожей грязные ботинки и, чуть дальше, у двери в коридор, заляпанный грязью плащ, по этим вещам она сразу поняла, что ее навестил Сириус. Зайдя в это «пристанище всемирного бардака», девушка ахнула, но разглядывать ничего не стала, она невольно сравнила увиденное со спальней Виктора, в которой царил идеальный порядок. Сириус сидел за компьютерным столом, что–то выискивая в интернете, он не слышал, как она вошла, настолько был увлечен поисками. Рея положила локти на его плечи и поздоровалась.
– Что привело тебя в мою резервацию?
– Соскучился.
– Опять игрушки? – спросила она, наклонившись к нему так, что подбородком касалась его уха. Ей очень понравился его ответ.
– Мотоциклы выгоднее покупать, чем машины! – спокойно ответил он. – Это «Tron light cycle», хочу купить, но не могу определиться с цветом.
– Такое чувство, что его украли из музея фантастики.
– Я склоняюсь, к черно–оранжевому варианту, хотя бело–синий тоже неплохо выглядит, – он даже не стал ей ничего объяснять и спорить.
– Зачем тебе он? Ты будешь похож на гирлянду… – Сириус постарался обидеться, поэтому не ответил, а Рея скучала по нему и по общению вообще, и решила уступить, – выбирай черно–оранжевый, если нет полностью черного. Погоди–ка! Здесь написано, что их выпущено ограниченное количество, и все они уже распроданы.
– Это ничего не значит, – хитро улыбнулся Сириус, сделав выбор, он выключил компьютер и, наконец, повернулся к девушке, чтобы рассмотреть ее. – Боже! Тебя что вампир укусил?
– Сириус, хватит читать сказки! – она бросила на него раздраженный взгляд и плюхнулась в кресло, упав на книгу «Зеленая миля» и демонстративно крутя ею перед лицом блондина.
– Надо же чем–то себя занять и это серьезная литература, ты с кем–то путаешь Стокера, а Кинг – Бог, – оправдывался он, убирая книгу на полку, на которой стройным рядком стояли книги в таком же переплете и примерно с таким же содержанием «Я знаю, чего ты хочешь», «Джонт». – Мне здесь неинтересно, все слишком пасмурно, темно и скучно, ощущение такое, будто вернулся в Англию.
– Ясненько, – Рея затихла, воспоминания о жизни в Англии, были не самыми счастливыми для Сириуса. Украдкой она и сама читала книги, которые называла сказками при друге, ей нравилось так поступать, нравились сюжет и манера повествования, но она придумала правила, образ для себя, и этому образу не подобало читать книги такого жанра.
– Пасмурно, – повторил он, возвращаясь мыслями в комнату, – ты, правда, как укушенная, как зомби, в книгах жертв вампиров описывают именно так, как выглядишь ты. Что с тобой? Тебе Док дает наркотики?
Рея, усмехнувшись, опустила глаза, потом резко подняв их на молодого человека, четко сказала:
– Поцелуй меня, Сириус.
– Что? Я, кажется, не расслышал, – он не занервничал, а напрягся, все его тело застыло.
– Ты все прекрасно слышал, – поддразнила она его, подходя, – поцелуй меня.
Посмотрев ей в глаза, Сириус слегка коснулся губами ее губ, она не отстранилась, как он боялся. Он обнял ее за талию и уже не собирался отпускать. Ничего странного не было в том, что Рея не умела целоваться, когда бы ей учится? Это же был ее первый поцелуй… наверное… по крайней мере она запомнит его. Она плотно закрыла глаза, не чувствуя своего тела совершенно, кроме губ, потому что они горели, она не понимала, как могла дышать, когда она успевала делать вдох. Дышала ли она вообще? Ее губы сгорали, а все остальное тело казалось холодным, от этого ей хотелось сильнее прижаться к Сириусу, от него исходило такое тепло, казалось, он горел как факел. Потом она почувствовала его горячие руки на своем лице, на скулах, на подбородке, ладонь потихоньку сползла к шее, обжигая ее. Нет, она все–таки дышала, и он тоже, его дыхание было слышно, теплое… он поцеловал уголок рта, подбородок и снова вернулся к губам, прожигая их. Рея не знала, сколько они стояли, слившись в поцелуе, ей было все равно, она хотела еще, но предательская мысль зазвенела в ее голове разорванной тканью кофты: «Что дальше?». Она пока была не готова к такому повороту событий. Попытавшись оторваться от губ Сириуса, она еще крепче зажмурилась, но он не хотел ее отпускать, она почувствовала его руку на поясе юбки. Нет, вырываться из его объятий необходимо было срочно! Известно к чему все приведет… А еще сейчас Виктор должен был вернуться! Ей больших усилий стоило чуть повернуть голову, ее губы скользнули к его щеке, чмокнув Сириуса и отступив на шаг, Рея счастливо улыбнулась. Из прихожей к комнате Сириуса летел звук открывающейся входной двери. Девушка выбежала в коридор.
Рано утром Рея собралась и сбежала из квартиры, надеясь никого не увидеть, а именно не увидеть Сириуса, она пока не знала, как реагировать – вчерашнее происшествие было не по плану, она перестаралась.
Водитель Виктора, украдкой поглядывал в зеркало на Рею, сидевшую на заднем сиденье, она чувствовала его взгляд, но один раз встретившись с ним глазами и, увидев, насколько мужчина испугался, она решила больше не смотреть на него. Девушке было немного обидно оттого, что за ней наблюдали как за диким и свирепым зверем – с опаской и смятением, боясь, что он нападет со спины и разорвет на части. Она думала о том, что, когда вернется в квартиру Виктора, задаст ему парочку вопросов об отношении членов клана к ней. Только сейчас она осознала, что кроме жителей поместья никого не знала, она даже никогда не задумывалась о тех, кого встречала в офисе или на праздниках, все они были ей глубоко безразличны, их жизнь и проблемы, должность и работа. Это было хорошо только с одной стороны: чем меньше людей знала Рея, тем меньше «отстраненных, неважных и несущественных» снов ей снилось, и значит, тем больше и точнее были ее сны о близких. Виктор за этим очень следил. Он сузил до минимума круг общения Реи, она жила с людьми, которым Виктор больше всего доверял, с людьми, которые были на голову выше остальных членов первого клана, с людьми, знание о будущем которых было для Виктора стратегически важно. Но теперь Рея почувствовала стыд, в какой–то степени она была виновата во всех проблемах этих людей, она же могла их предвидеть и не допустить. Когда машина остановилась у резиденции Ивара и шофер, не зная как окликнуть задумавшуюся пассажирку, просто смотрел на нее, Рея, снова почувствовав перепуганный и смущенный взгляд, как бы извиняясь, улыбнулась и вышла. Водитель собирался последовать за ней, вспомнив, что должен был открыть дверь, Рея попросила его ждать в машине, он долго отпирался, ссылаясь на приказ Виктора, но потом подчинился и вернулся.
В холе девушку встретил дворецкий, он был очень похож на старого пескаря, с негустыми усами, маленькими глазами в маленьких кругленьких очках, поздоровавшись с Реей, он поджал губу, как будто был очень недоволен гостьей, он шел очень медленно, чуть дергал головой и громко дышал. Наконец, они подошли к кабинету, у которого дворецкий повернулся к Рее, строго на нее посмотрел и скрылся за дверью, через минуту вышел и торжественно объявил:
– Господин Ивар ждет вас, – он быстро втолкнул в комнату удивленную девушку и так же быстро закрыл дверь.
Застигнутая такой проворностью дворецкого врасплох, и не сразу придя в себя, Рея повернулась к Ивару. Он сидел за столом в какой–то странной позе, даже не привстал, чтобы приветствовать гостью, а остался в своем кресле в темном углу, будто специально поставленном именно там, как в кабинете для допросов, когда лица следователя не видно, а допрашиваемый освещен со всех сторон. Ивар смотрел на девушку с издевкой, не собираясь здороваться.
– Я пришла не к тебе, меня должны были проводить к Стелле, – заявила она, подходя к мужчине. Ей стоило большого труда сдержать удивление, Ивар сидел в инвалидном кресле, никто никогда не упоминал об этом, все рассказывали о характере, но такую важную деталь всегда упускали.
– Зачем она тебе понадобилась? – он заметил ее усилия, но не расстроился, а, наоборот, это его раззадорило. – Какие цели ты преследуешь?
– Скорее цели преследуют меня, но чаще меня преследуют как цель, – довольная своим каламбуром улыбнулась Рея, – я пришла поболтать с родственниками.
– Ты знаешь Пуассона?
– Кто это? – Рея сразу не поняла, Ивар показывал, что не считал ее родственницей, равной ему.
– Мой дворецкий.
– Ну, он, конечно, в какой–то степени и родственник, раз входит в четвертый клан, но я приехала к более близким людям, к тебе, к Стелле и к тому малышу, который все пытается со мной поговорить.
– Зачем тебе это надо?
– Я хочу тебя понять – это моя миссия в жизни.
– Кто тебе такое сказал? Витя прислал тебя в качестве шпиона?
– Я сама.
– Хотя бы честно призналась, – похвалил он, – иди к своему Виктору.
– Он не мой, я знаю, что нравлюсь тебе.
– Интересное заявление, – опешил он, но быстро взял себя в руки, – даже не буду расспрашивать, с чего ты сделала такие выводы, но зачем тебе моя симпатия?
– Я хочу объединиться и свергнуть Виктора, – выпалила Рея.
От удивления Ивар чуть не открыл рот, но когда Рея засмеялась, он расслабился.
– Заманчивые планы, кто следующий на очереди?
– Старикашки, я их просто не переношу.
– Так почему бы не начать с них? Зачем тратить время на Виктора? – он был искренне удивлен, как глава, управляющий большим количество людей, Ивар уже автоматически набросал в голове план захвата, но такая расстановка приоритетов и жертв, сбила его с толку.
– Виктор не так слаб, и он будет их защищать, поэтому мне нужен ты, вместе мы свергнем Виктора, а потом старикашек.
– Ну, раз так зачем тебе моя жена?
– Я же уже сказала, дружеский визит к семье моего сообщника.
– Боюсь, ты зря приехала, Стелла никого не принимает, а я не хочу расставаться с мирной жизнью.
– Неужели ей не хочется с кем–то поговорить?
– Нет, не хочется, ты зря приехала, – повторил он.
– Хорошо, но я вернусь завтра, и скажи Пуассону, чтобы в следующий раз не дрался и угостил меня чаем, – в дверях она добавила, – это негостеприимно, в конце концов.
Вернувшись в машину, Рея попросила отвезти ее в самый большой торговый центр в городе и на этот раз взяла водителя с собой за покупками.
– Что бы ты подарил женщине, которая любит цветы? – прикидывая в какой магазинчик зайти, спросила она.
– Цветы, конечно, – удивленно ответил водитель.
– А если у нее аллергия на них?
– Тогда подарил бы что–нибудь другое, конфеты…
– Нет, дело в том, что это обязательно должны быть цветы.
– Подарите книгу о цветах, – предложил он.
– Нет, женщины такие противные, она воспримет это как жестокую шутку. У тебя есть жена?
– Да, и двое детей.
– Вот прекрасно! А что ты даришь жене?
– Она очень любит сирень и духи с этим запахом.
– Духи? Тоже неплохой вариант. А детям что?
– Игрушки, дочке куколок, сыну машинки, – заулыбался, чуть расслабившись, мужчина.
– Ясно, – улыбнулась в ответ Рея.
Они ходили по торговому центру два с половиной часа отведали несколько видов мороженного (обоим понравился пломбир) и газировки, сделали огромное количество покупок, неизвестно зачем, половина из купленного была не нужна. Разобравшись в машине, что кому дарить, Рея попросила отвезти ее домой. Поздно вечером они вернулись, водитель помог занести пакеты в квартиру и довольный (правильнее – подкупленный) поехал домой с несколькими подарками для своей жены и детей.