Глава 5. Спасать, иль не спасать, вот в чём вопрос


Штурман наблюдает, как пилот при помощи листочка тетрадной бумаги пытается вытащить паука, который угодил в пустую ванную, и никак не может из неё выбраться.


Через некоторое время Штурман не выдерживает: Ну, и что это мы такое делаем?


Пилот: Я хочу его спасти, ему самому не выбраться, у него лапы соскальзывают.

Штурман: Не лапы, а ноги. Не зря ж их прозвали – членистоногие, слышала ж, наверное?


Пилот молча продолжает ковыряться с листочком, пытаясь подцепить им паука, который испугавшись, начинает носиться по ванной как угорелый.


Штурман: А просто рукой взять не проще?

Пилот: Ты что! Я ж его боюсь!


Штурман насмешливо: А, простите! Я забыл!

Некоторое время он молча наблюдает, затем не выдерживает: Я смотрю, вы оба в ужасе друг от друга. Если боишься его, зачем собираешься спасти?


Пилот: Да не могу я смотреть, как он безуспешно карабкается. Не люблю отчаяния. Он так борется, надо дать ему шанс.

Штурман задумчиво: Жалость? Дать шанс? Ну, ежели борется.


Вдруг пилот взвизгивает и начинает энергично трясти листком. Штурман видит как паук зацепился за листок, а пилот, вытащив, наконец, его из ванной, пытается теперь стряхнуть паука на пол. При этом лицо пилота выражает крайнюю степень ужаса, т.к. паук не понимая, чего собственно от него хотят, и начинает ползти по листку к руке пилота. Через мгновение энергичные действия пилота всё же приводят к результату, и паук срывается и падает на пол. Пилот снова взвизгивает и отскакивает в сторону.


Воспоминания штурмана.

Разговор телепатический в виде образов и эмоциональных волн. Приблизительный перевод на русский.


Штурман: Оставь это!

Пилот: Я заберу его!


Штурман: Мы не должны вмешиваться, это ИХ жизнь.

Пилот: Я знаю, но я заберу его! Его убьют! Они уже приближаются, я чувствую!


Штурман: Да, убьют. Здесь так принято, таков их мир, и в нём свои правила, понимаешь? И по правилам ящеров, самок и детёнышей, оставшихся без покровительства самца, стая убивает. Его мать уже мертва и он разделит её судьбу.

Пилот: Нет, не разделит! Я заберу его.


Внизу, рядом с умершей от истощения самкой дракона по песчаной земле беспомощно ползал маленький чёрный комок.


Штурман: Жалость? – Скверное чувство! Помнишь, что было, когда ты пожалела того здоровенного паукообразного?

Пилот: Не имеет значения!


Штурман: «А я всё же напомню. Он сожрал тебя».

И продолжил с кривой усмешкой: «Должно быть, в знак высшей благодарности за спасение. И нам тогда пришлось делать тебе новую оболочку»

Пилот: Паукообразные не знают, что такое благодарность, я знала об этом и знала, что они опасны и сама допустила ошибку, подпустив его слишком близко.


Штурман: А драконы не опасны? Ты хочешь сказать, эти существа, пожирающие своих беспомощных детёнышей и убивающие одиноких самок, не опасны? Кстати, этот детёныш – самец. Ты хоть представляешь, насколько они агрессивны? Или ты снова хочешь обогатить свой опыт незабываемыми впечатлениями?


Пилот инстинктивно передёрнулась от внезапно накативших мыслей о том «пауке». Хотя картины и сами ощущения того страшного для неё момента и были стёрты, но на базовом уровне память о событии сохранилась.


Штурман: Ты не можешь спасти всех. И даже если можешь, то не должна.

Пилот: Всех не могу, но этого я всё равно заберу. Я выращу и воспитаю его сама. Я что-то чувствую. Он «позвал» меня. Ты поможешь мне вытащить его отсюда?


Штурман (усмехаясь): А у меня есть выбор?

Пилот (улыбаясь): Вообще то – нет.


Штурман (тоже улыбаясь): И каков тогда у нас план?

Пилот: Думаю, торнадо вполне подойдёт. Они не редкость на этой планете. Ящеры и не поймут, что произошло. Планы их мира не будут нарушены. Для них детёныш просто погибнет в вихре. Его исчезновение будет выглядеть абсолютно логичным для них.


Штурман: Что ж торнадо так торнадо, сейчас организуем.


Загрузка...