Через пятнадцать минут Маринка словесами уже и по древу растеклась, и на силлогизмах в космос взлетела. В такие моменты ее слушать было даже забавно: интересно вяжет.
И Виктор, оторвав взгляд от новейших разработок автоматического оружия, задумчиво смотрел на Маринку, но все равно молчал. Поэтому и непонятно было, о чем он думает. Маринка выбрала самый приятный для себя вариант и в ответ смотрела на Виктора победоносно и решительно.
Это она зря, по-моему: Виктор был аудиторией очень привычной и имел стойкий иммунитет к ее речугам.
Моя гостья появилась очень вовремя, в тот самый момент, когда Маринка уже начала повторяться и темп ее повествования стал затягиваться.
– Кофе уже готов! – разом завязав тему, подскочила Маринка к робко вошедшей девушке и чуть ли не под руку повела к столу. – Меня зовут Марина, а…
– Света.
– Прекрасно, – расплылась от приступа радушия Маринка и усадила Свету на свое бывшее место, – с моими друзьями вы уже как бы…
Света отрицательно покачала головой.
Маринка хмыкнула:
– Ну как всегда: без меня ничего не могут. Все я, все на мне и без меня никуда. Это Оля, а это Виктор, – Маринка небрежно указала перстами в нашу сторону, и я враз засомневалась: а что же я здесь делаю?
Но все-таки, как люди воспитанные и Маринкой окультуренные, мы с Виктором синхронно кивнули и переглянулись. Виктор по своей привычке, а я по здравом размышлении предоставили Маринке ведущую роль в разговоре, и вскоре наша новая знакомая Света выдала о себе всю информацию.
Оказалось, что она работала в агентстве «Роз-Мари», готовящем и предоставляющем услуги манекенщиц и фотомоделей для журналов и рекламных проспектов.
– Шиффер! – воскликнула Маринка, и Виктор непонимающе хлопнул глазами.
Я махнула ему рукой, чтобы он не напрягался. По правде говоря, Света на Шиффер не очень была похожа, но, с другой стороны, она ею была в какой-то перспективе. Наверно.
Мы сели вокруг стола, Маринка поставила перед Светой чашку с горячим кофе и, не интересуясь ее мнением, плеснула в чашку и коньячку.
– Спасибо, – проговорила Света.
– Ну что ты все: спасибо, спасибо, брось ты, мы тут все люди свои… Скажи, Оль! – обратилась ко мне Маринка. Иногда даже она нуждалась в кивающих статистах в своих мизансценах.
– Ага, – морщась, ответила я, – ты знаешь этих мерзавцев или они не мерзавцы, а старые добрые знакомые, и вы просто поругались немного? – спросила я у Светы, решив, что нужно брать быка за рога, а то Маринка опять, кажется, полезла в свою мутную болтологию.
– Нет, не знаю я их, – всхлипнула Света, – я понятия не имею, кто они такие, и вообще уже три дня кошмар какой-то происходит…
Маринка нервно облизнула губы, как гончая, почуявшая след зайца. Мне и самой сразу же стало немного – как бы это сказать? – волнительно, что ли. Хотя, как филолог, я знаю, что такого слова не существует, однако в этот момент я была склонна поверить, что это не так. После полного ступора и, как сейчас модно выражаться, стагнации в делах на горизонте замаячило что-то остренькое…
– Кофе пей, – скомандовала Маринка и, потянувшись, не вставая с табурета, достала из кухонного шкафчика три стаканчика. Я, поняв смысл ее маневра, взяла с подоконника и поставила на стол пепельницу и положила рядом с нею зажигалку и пачку своих сигарет «Русский стиль».
Оставалась еще одна проблемка, стоящая на пути доверительного девичьего разговора, но, пока я прикидывала, Маринка и здесь успела разрулить и без моего вмешательства. Она просто вперилась в Виктора пронзительным, как ей казалось, взором и со значением произнесла:
– Виктор!
Виктор, не поднимая головы, сложил журнал, взял свою чашку с кофе и поднялся со стула.
– Ты куда? – на этот раз уже наивным голосом пролепетала Маринка. – Посиди с нами…
– Новости, – спокойно ответил Виктор и ушел в гостиную. Было слышно, как он там включил телевизор.
Света проводила взглядом покинувшего нас мужчину и уважительно посмотрела на Маринку.
– Твой? – спросила она ее уважительным тоном.
– Что?! – Маринка и не поняла даже сразу, о чем идет речь. – А, Виктор, – Маринка немного сконфузилась, – нет, не мой.
Света перевела взгляд на меня.
– И не мой, – не дожидаясь вопроса, сказала я и добавила, – ничей, скорее всего.
– Ну как это ничей, – заволновалась вдруг Маринка, решив обозначить границы на всякий пожарный случай, – он как бы и ничей, конечно, но как бы и наш общий… товарищ, так сказать.
Чтобы не оставлять Свету в двусмысленных сомнениях, я пустилась в краткие объяснения:
– Мы все – коллеги по работе. Все трое работаем в редакции газеты «Свидетель». Слышала про такую?
Я, честно говоря, ожидала услышать, что Свете наша газета неизвестна, потому что, по моему мнению, фотомодели, если и читают что, так только телевизор и только мультики. Но Света отреагировала по-другому.
– Конечно! Вы постоянно кого-то разоблачаете и не боитесь…
Она оглядела нас с Маринкой так, словно я была Наоми, а Маринка Кемпбел, или наоборот, неважно.
Маринка тут же приняла независимый вид и рассеянно ответила:
– А пусть они нас боятся…
Спохватившись, она взяла за горлышко стоящую посреди стола бутылку и разлила коньяк по стаканчикам.
– За знакомство!
– Ты у нас – как генерал в этом дурацком фильме… – заметила я.
– «Особенности национальной…»
– Ну да, – прервала я Маринку, не желая еще раз вспоминать не понравившийся мне киношедевр.
– Мне больше повезло, чем я сначала подумала, – неожиданно сказала Света.
– Еще бы! – согласилась Маринка. – Давай опрокинем, а потом ты нам и расскажешь, что тебя довело до такой жизни-то…
Мы выпили.
– У меня подруга умерла, – глухо произнесла Света, беря сигарету из пачки. Рука у нее дрожала. Маринка быстро поднесла ей зажигалку. Света прикурила.
– Как умерла? – спросила Маринка.
Света пожала плечами.
– Поскользнулась в душе… наверное. Но следователь утверждает, что не похоже… есть царапины непонятного происхождения… и еще что-то…
– Света, – прервала я ее, – извини, пожалуйста, расскажи все подробнее: какая связь между твоей подругой и этими двумя мужиками… или связи нет?
– Не знаю, может, и нет, но как-то все странно, – Света вытерла уголок глаза и сильно затянулась сигаретой, – все идет одно за другим вот уже третий день подряд…
Через час мы уже знали все, и это «все» почему-то внушало Маринке жуткий оптимизм.
– Мы с Анжелой были очень давно знакомы, уже года четыре, – рассказывала Света, глядя на огонек сигареты, – постепенно выбились, стали известны. Помните рекламу бутика «Кристина» по СТС?
– Нет, – ответила я.
– Конечно, – сказала Маринка, – но тебя я не помню, если только ты не перекрасилась.
– Там Анжелка снималась, – сказала Света, – а я в журнале «Губерния» рекламировала компьютеры.
– Точно! – воскликнула Маринка. – А я-то думаю, где тебя видела, тебя наш Ромка из журнала вырезал и сунул под стекло. Я вас познакомлю. Только он молодой, и у него денег нет, – сразу же обозначила она.
– Тогда не нужно, – Света еще раз вздохнула, – ерунда все это, конечно, но для нашего города это уровень приличный, потому что мало кому удается выйти на экран или в журнал. В «Губернии» полиграфия неплохая, фотография получилась удачная. Мне было еще несколько предложений…
– А в чем проблема? – спросила Маринка. – Если, предположим, Ольга вот захочет дать рекламу в вашу «Губернию», то неужели она откажет мне и будет против моей фотографии? Представляешь, Оль, я держу в руке нашу газету и делаю вот так, – Маринка взмахнула рукой, словно собралась изобразить вертолет, – классно, да?
– Наверное, – сказала я, а Света промолчала.
– Ты против? – заподозрила Маринка подвох.
– Я – нет, а вот художники будут против, редактор журнала тоже может быть против.
– Почему? – Маринка откровенно растерялась и моргала глазами, как шестилетняя девочка, увидевшая живого Винни Пуха.
– Прическу тебе придется сменить, для удлинения овала, – заперечисляла Света, – еще найти нужный ракурс, чтобы зрительно укоротить нос, потом встанет проблема макияжа для оттяжки уголков глаз немного вниз, они у тебя завышены, уши опять же, я бы сказала, некондиционные. Запястья у тебя широковаты…
– Что?!! – взревела Маринка. – При чем здесь уши?!! При чем здесь уши, я спрашиваю?!!
Она вскочила с табурета и забегала по кухне. Прекрасно зная, что Маринка сама подозревает свои уши немного не в том размере, в каком ей хотелось бы, я поспешила закруглить тему.
– Ты рассказывала про Анжелу, – напомнила я Свете, о чем, собственно, шел разговор.
– В пятницу мы вместе были на презентации нового обувного магазина фирмы «Эконика». «Обувь от Аллы Пугачевой», слышали? После презентации по статье контракта я еще с одной девчонкой поехала продолжать праздник с двумя клиентами. В баню, – Света значительно посмотрела на меня, я кивнула, показывая, что все понимаю правильно, хотя сама я в этом сомневалась.
– Освободилась я приблизительно в половине пятого утра. Обычно так не бывает, но клиенты спешили в аэропорт встречать какого-то своего босса. Мне поймали такси, и я поехала домой к Анжеле.
– Вы договорились заранее? – спросила я.
– Да, – Света усмехнулась, – ты задаешь вопросы совсем как мой следователь. Я понимаю, работа научила. Может быть, тогда и сумеешь помочь как-нибудь…
– Оля! – крикнула Маринка, подбегая и нависая надо мной. – У меня что, большие уши?!
– Ой, извини, пожалуйста, Марина, – заволновалась Света, – я не хотела тебя обидеть. Они у тебя нормальные. Правда, нормальные уши, хорошей формы, но, понимаешь, сейчас же действует определенная мода, стандарты, так сказать…
– Вот, блин! – выпалила Маринка, запустив руки в волосы. – Кайфуй, Мариночка, у тебя нестандартные уши! Нет, это полный абзац!
Развернувшись, она умчалась в гостиную. Через секунду до нас донесся ее крик:
– Убери ты к чертовой матери свою гребаную Чечню! Дай пульт сюда, тебе говорят!
– Нехорошо как-то получилось, – сконфузилась Света, – вы ко мне так отнеслись, а я, получается, обидела Марину. Нужно извиниться…
Она встала с табурета.
– Садись, – махнула я ей, – сейчас все равно бесполезно. Подумает еще, что ты издеваешься. Попозже поговорим, она успокоится…
Света села обратно и после некоторого молчания продолжила рассказ:
– Около пяти я уже была у Анжелки дома. Ключ у меня был. Я отперла дверь, вошла, слышу, вода в ванной льется. Подхожу, дверь открыта, она там лежит… – Света задымила сигаретой, сдерживая слезы. – Короче: вызвала я «Скорую», ментов, и началось… Всю ночь не спала, как взяли меня в оборот, я все и прокляла пять раз. Разговаривали со мной, как с преступницей, а я еще и номер машины не запомнила… ну той машины, на которой приехала… Позвонила Олегу, хорошо что он был на месте..
– Твой парень? – спросила я.
– Да, тоже модель. «Пародонтол» видела? У него зубы хорошие от природы, вот он их и показывает.
Я кивнула, кажется, вспомнив белозубого красавца с тюбиком зубной пасты в руке. Где-то эта радостная мордашка мне точно встречалась.
– Ну, короче, Олег примчался, отвез меня домой, просидел со мною, пока я готовилась идти на работу, уже утро было, около восьми часов. А потом пришлось ехать на работу. Кстати, у тебя телефон есть? – внезапно отвлеклась Света от рассказа.
Я вышла в коридор, достала мобильник из сумки и, вернувшись на кухню, протянула его Свете.
– Позвоню Олегу, пусть заберет меня, – сказала Света, – ты не против?
– Ни в коем случае.
Света позвонила и, не выдержав, расплакалась в трубку, когда ее взял Олег. Вкратце рассказав ему, что с ней произошло, она продиктовала ему мой адрес, который я ей прошептала. Закончив разговор, Света успокоилась, взяла новую сигарету и закурила.
– На чем я остановилась? Ах, да! Приехали мы с Олегом на работу, а там бенц продолжился. Какая работа: сотрудница умерла! Директор икру мечет, девки перешептываются, мальчишки курят по углам. Директор уволок меня к себе на квартиру для промывания мозгов. Его понять можно: бизнес может загнуться.
– Это как же? – не поняла я.
– Ну вот так, мы же все работаем по контрактам. Практически в «Роз-Мари» собрались тарасовские звезды модельного бизнеса. Анжела и я – самые крутые из всех. Ты не думай, я не хвастаюсь, – спохватилась Света, – но это так и есть. Есть, конечно, нормальные стильные девчонки и в других агентствах, но у нас уже авторитет, нас знают. Палыч в нас бабки вкладывает, и отдача идет, конечно.
– Палыч – это директор? – уточнила я.
– Ну да. Не слышала, что ли, Аркадий Палыч Постников? Председатель жюри конкурсов «Волжская красавица», «Хрустальная корона», «Принцесса ночи»?
– Знаю, знаю, – вспомнила я ее босса, – старичок такой с бородкой.
Света снова усмехнулась:
– Старичок-то он старичок, но еще Хоттабыч. Своего не упустит, козлик еще тот. Но позавчера ему было не до того. Анжелки нет, если еще и меня будут таскать по ментовским делам, то могут полететь договоренности, а это убытки. Потом: огласка, слух, что менты копают под «Роз-Мари», до добра не доведет. А без нас, конечно, поднимается второй эшелон, но там еще работать и работать. Меня знают, а вот Нинку, например, еще раскручивать и раскручивать.
– Это лидер второго эшелона? – проявила я похвальную догадливость.
– Да, в общем-то. Не знаю, что Палыч в ней нашел такого замечательного, девочка средненькая, пока и движется скованно, и с мимикой проблемы. Гонору, правда, много, но это все пена. Но, кстати, когда я у Палыча была, там и Нинка мелькнула, но спряталась куда-то. Может быть, нашла особый какой путь к его сердцу, так сказать.
– А это обязательно?
– Путь-то находить? А как же без этого? Пойди попробуй. Я помню, когда только устроилась в этот бизнес, Палыч – он тогда был Аркадием Павловичем для нас – толкнул речь насчет того, что в наше хреновое время, он сказал, приходится хвататься за всякую работу, и выезд с клиентом в баню или на природу – это не проституция, а развитие института гейш в России. Кроме того, необходимо получить чувство легкости и естественности при профессиональном демонстрировании своего тела – в этом смысле вечерне-ночная работа с клиентом является как бы необходимым тренингом. Короче, так и залудил. Видишь, меня это настолько потрясло, что я запомнила близко к тексту. Потом привыкла уже.
Света посмотрела на часы:
– Что-то долго Олег едет. Здесь и недалеко в общем-то. Я сама живу в пяти минутах отсюда, но одной идти страшно…
Словно в ответ на ее слова, раздался звонок в дверь.
– Это Олег, – вскочила Света, но я придержала ее за руку.
– Что? – непонимающе спросила она.
– Виктор откроет, – сказала я, – у нас так принято. После неординарных событий он всегда берет на себя охранные дела.
Действительно, Виктор вышел из зала в коридор.
– Света вызвала своего бойфренда, – сказала я ему, – возможно, это он.
Виктор кивнул, подошел к входной двери, посмотрел в глазок и отпер дверь.
Я сидела за кухонным столом, находясь по прямой линии через коридор от входной двери, поэтому обзор имела замечательный. Не скажу, что я трусиха, но голову имею, поэтому рисковать ею считаю излишним. Свой сотовый я держала наготове, чтобы в случае чего быстренько набрать короткий номер из двух цифр. Отчаянный героизм хорошо смотрится в кинофильмах, а когда есть возможность избежать этого, надо избегать. Я так считаю.
Света стояла рядом со мной, тоже с опаской смотря на дверь. Как только до нее дошла моя мысль, она снова перепугалась и уже не испытывала желания мчаться навстречу своему мальчику, предпочитая сперва убедиться, что пришел действительно он.
Виктор открыл дверь, и я увидела высокого красивого парня с короткой стрижкой и челочкой, явно знакомой с химией. – А-а я… – парень, не зная, что сказать, заглянул через плечо Виктору.
– Олежка! – крикнула Света, мгновенно восстановив подсохшие уже слезы.
– Света! – крикнул Олег и, ударив Виктора по лицу, рванулся вперед.
Виктор не ожидал удара, но сумел устоять и, слегка развернувшись влево и полуприсев, нанес нашему резвому гостю несколько ударов в живот и грудь.
– Ах, ты, – простонал Олег и попытался что-то там сделать ногой, однако Виктор уже оправился от неприятной неожиданности. Последовали еще два его быстрых удара, и Олег мячиком вылетел на лестничную клетку спиной вперед и рухнул там прямо на пол. Виктор выбежал за дверь, которая за ним закрылась.
Света ошеломленно посмотрела на меня.
– Что это? – прошептала она.
– Твой Олежка оказался немножко легковозбудимым подростком, – проговорила я, вставая с табурета, – могла бы и предупредить.
Отворилась дверь гостиной, и из-за нее выглянула недовольная Маринка.
– Нельзя ли потише, девы? Я Насырова слушаю, – сказала она и прикрыла за собой дверь.
Так как ответа на ее реплику не требовалось, то я и не стала отвечать, быстро прошла мимо и уже на повышенной скорости выбежала за входную дверь. Света старалась не отставать от меня.
Побоище разгоралось не перед моей дверью, а на один лестничный пролет ниже. Хотя побоищем я это назвала из журналистского пристрастия к преувеличению.
Получив последние тумаки по незащищенному затылку, Олег, скорчившись, остался сидеть на корточках, вжавшись в угол. Виктор, хмуро вытирая ладонь, спокойно повернулся к нему спиной и начал подниматься по лестнице.
– Бандит, гоблин, – неуверенно сказал Олег, приподнимаясь с пола.
Виктор обернулся, и Олег, полуприсев, принял какую-то каратистскую стойку.
– Он это не тебе, Виктор, – сказала я, – а вы, юноша, если хотите быть приняты в приличном доме, то и ведите себя прилично.
– Олег, – проговорила Света тихим голосом, – с тобой все нормально?
Виктор, пройдя мимо нас, скрылся в квартире.
– Пойдем, Света, – я взяла ее под руку, – вы, Олег, тоже перестаньте изображать из себя Чака Норриса и поднимайтесь быстрее, а то, чего доброго, мои соседи милицию вызовут.
Ворча что-то невразумительное, Олег поднялся и вслед за нами тоже вошел в квартиру.
В коридоре нас поджидала Маринка.
– Как меня нет рядом, ты, мать, постоянно во что-то вляпываешься, – покачала она головой, – боже мой! У вас ссадины на лице!
Маринка мигом взяла в оборот Олега, и уже через минуту он сидел на кухне, обильно смачиваемый какой-то микстурой. Маринка кудахтала над ним, Олег стеснялся, а Света покусывала губы.
– Извините, пожалуйста, – сказал Олег, обращаясь ко мне, – Света мне позвонила, она была такая нервная, я немного завелся… А этот мужчина, он кто? Каратист?
– Нет, что вы, – я закурила сигарету, – Виктор никогда не занимался карате, насколько я знаю, он служил в спецназе в Афганистане. Кажется, в разведке.
Олег посопел, но ничего больше не сказал.
– Ну, что, продолжим наши вечерние встречи? – спросила я, и Маринка достала из шкафчика еще один стаканчик.