― Доброго вечера, мисс Уивер!
Филип Вагнер, который вот уже второе десятилетие трудился в «Салливан-Тауэр», учтиво поклонился вошедшей с улицы Хлое Уивер.
Мисс Уивер переехала в их дом три года назад и всякий раз при виде неё, уже немолодому Филипу хотелось улыбаться. Не потому, что к этому его обязывала работа – дело было в этой приветливой, и, несмотря на социальный статус, совсем незаносчивой девушке. За прошедшие три года Филип успел понять, что Хлоя Уивер не легкомысленная богачка, пользующаяся деньгами своей семьи и бесполезно проводящая дни.
Мисс Уивер делала доброе дело, выполняя обязанности социального работника, помогая неблагополучным семьям. Она сочувствовала и сопереживала людям, и хотя Филип никогда и никому не признался бы в этом, но он был немножко влюблен в прекрасную мисс Уивер, несмотря на семнадцатилетнюю разницу в возрасте и наличие миссис Вагнер.
– И вам, Филип! ― Улыбаясь, Хлоя подошла к стойке администратора. ― Какие планы на предстоящий отпуск?
Филип был польщен тем, что Хлоя запомнила его слова об отпуске, хотя он и говорил о нем с месяц назад.
Девушка проявляла внимание к нему даже после продолжительного трудового дня; даже будучи необязанной. У нее всегда находилось доброе слово и улыбка для Филипа.
Поговорив немного с мужчиной и, пожелав ему спокойной ночи, Хлоя забрала свою почту и на лифте поднялась на двадцать первый этаж, где и находилась ее просторная комфортабельная квартира с видом на Центральный парк. Это был подарок отца, который всегда хотел, чтобы Хлоя жила согласно их статусу. Сама же девушка время от времени этому противилась.
Впрочем, когда отец сообщил, что система охраны в «Салливан-Тауэр» устроила его, спорить не стала.
Охрана дома, в котором она жила, была для девушки не на последнем месте. К тому же, когда она сказала отцу, что выбирает службу социального служащего, то разочаровала его. Отец всегда прочил ей большое будущее в семейной компании, а она избрала свой путь.
Так что квартира стоимостью два миллиона долларов стала некой альтернативой, установив между ними перемирие.
Хлоя вышла в коридор и к своему удивлению обнаружила, что у нее появился сосед. Её или его она не видела, но коробки с вещами нового жильца стояли возле двери пустующей квартиры. На этаже их было всего две.
До прошлого февраля здесь жил старый мистер Липнец, но в конце зимы он скончался, и его дети выставили квартиру на продажу. Четыре месяца она пустовала, до этого момента.
Хлое было любопытно, кто теперь станет жить с ней по соседству.
Вот бы это была девушка ее возраста! Они могли бы подружиться и бегать по утрам на пару в парке – порой она ленилась, если приходилось бегать одной, а Кери была ненадежной напарницей.
Да, было бы хорошо…
Но она забегает вперед. Хлоя встряхнула головой и, подойдя к своей квартире, отперла дверь.
День выдался тот еще! У нее на учете стояла семья, у которой вот-вот должны были забрать детей, и горе-отец сегодня изрядно потрепал ей нервы. В какой-то момент она даже думала, что придется подключить охрану.
К сожалению, в ее работе таких дней хватало.
Теперь же Хлое хотелось поужинать (днем у нее не было времени нормально пообедать), принять расслабляющую ванну с солью и забраться в постель, чтобы на следующие семь часов весь остальной мир перестал для нее существовать.
Хлоя бросила почту на столик в прихожей, решив разобраться с ней позже – все равно ничего стоящего внимания. Скинула туфли, от которых к вечеру ноги просто ныли, и прошла в спальню, чтобы сменить строгую юбку-карандаш и блузку на домашнюю футболку и леггинсы.
С последним бойфрендом Хлоя рассталась девять месяцев назад, пробыв с ним целых полгода. С личной жизнью у нее как-то не клеилось. И не то, чтобы мужчины попадались плохие – нет, вполне нормальные. Просто каждый раз что-то не складывалось.
Саму же Хлою это расстраивало куда меньше, чем, возможно, должно было бы. А вот мать последние пару лет стала бить тревогу: «Тебе скоро тридцать, детка. Неужели ты так и хочешь оставаться одна?», ― снова и снова вопрошала она.
Тридцать она встретит через каких-то семь месяцев, но это по-прежнему не слишком волновало ее. Для матери было все иначе: она вышла замуж за отца Хлои спустя месяц после окончания колледжа, родила двух дочерей и ни дня в свое жизни не работала, посвятив всю себя семье и дому. Она была истинной южной леди, считавшей, что это самое важное для любой женщины.
У Хлои же на этот счет были другие взгляды.
Она расстраивала своего отца тем, что не желала жить как богатая наследница, а мать – потому что не торопилась с замужеством. Раньше Хлою огорчало, что не может оправдать надежд родителей, но с возрастом это прошло. Она научилась жить так, как велело сердце.
По пути в гардеробную девушка резко замерла: в соседнем окне впервые за четыре месяца горел свет. Их дом был построен так, что окно в ее спальне выходило на окно спальни в соседской квартире.
Там кто-то был – значит, сосед или соседка уже успел перебраться.
Хлоя ближе подступила к окну, но никакого движения в комнате напротив не было: там просто горела не яркая лампа.
Решив, что будет не очень удобно, если новый жилец обнаружит ее за подглядыванием, Хлоя вошла в гардеробную, переоделась и аккуратно повесила юбку и блузку на плечики. После она съела оставшиеся от вчерашнего ужина спагетти с соусом, посматривая при этом серию «Американской семейки». После девушка просмотрела рабочий план на остаток недели (казалось, пятница никогда не наступит), и целых тридцать минут провела в ванне, почти задремав.
Пора было отправляться в постель. Уже облачившись в пижаму, направляясь к кровати, Хлоя случайно глянула в окно и заметила какое-то движение в соседней квартире. Впрочем, человек очень быстро покинул приделы видимости, и она не успела разглядеть, кто это был: мужчина или женщина. Но отходить Хлоя не спешила, решив дождаться его возращения.
Она и сама не понимала, отчего новый сосед (или соседка) вызывает в ней такое пылкое любопытство. Оказалось удобным наличие кресла у окна: Хлоя устроилась в нем, приготовившись, если придется, сделать вид, что читает книгу.
Вообще-то, здесь и правда было ее любимое место для чтения.
Из своего укрытия девушка поглядывала в окно: ждать не пришлось долго. Человек вернулся, и Хлоя очень хорошо могла разглядеть, что это парень. Темноволосый, примерно ее возраста – или чуть старше. Он был высоким, и насколько она могла судить с расстояния, очень неплохо сложен. К сожалению, разглядеть более детально не представлялось возможным. К тому же, он постоянно перемещался по комнате, иногда выходил и возвращался с коробками.
В какой-то момент Хлое стало совестно: новый сосед занят своим делом и даже не подозревает, что она здесь шпионит за ним.
Если бы кто-то подглядывал за ней, ей бы это совсем не понравилось.
Хлоя вздохнула: ведет себя, как какая-то малолетняя дурочка!
И пристыженная сама собой, Хлоя отправилась в постель, но засыпая, думала о новом соседе.
***
– Что ты делала? ― Кери прыснула от смеха, когда на следующее утро, за кофе, который они пили после пробежки, Хлоя призналась ей о своем ночном занятии.
Она укоризненно взглянула на сестру:
– Если бы знала, что ты станешь смеяться, ничего не стала бы говорить!
– Прости! Прости! ― Попытавшись принять серьезный вид, Кери подняла руки вверх. ― Итак: я тебя слушаю и обещаю не смеяться.
Хлоя ей не особенно поверила, но поговорить с сестрой очень хотелось. Кери также была ее близкой подругой и знала обо всех тайнах. Так было не всегда: в юности сестры не очень хорошо ладили. Хлоя, хоть и была милой и приветливой, оставалась достаточно серьезной и закрытой, а Кери была веселой хохотушкой, душой любой компании.
Иногда Хлоя считала младшую сестру уж слишком легкомысленной. Но с возрастом все как-то стерлось, и по-прежнему оставаясь довольно разными, сестры находили общий язык.
– А я уже все рассказала. Вчера я шпионила за новым соседом, что, безусловно, было глупо. ― Почувствовав смущение, Хлоя опустила взгляд на чашку с кофе. Сегодня, при свете утра, она поняла, что поступила неподобающе взрослому, воспитанному человеку. И хотя ей просто было любопытно посмотреть на нового соседа (ей же с этим человеком жить бок о бок долгое время), Хлоя все равно чувствовала себя виноватой, будто совершила что-то очень предосудительное.
– Я думаю, это явный признак того, что кое-кому нужна компания, ― с намеком протянула Кери. ― Ты бы не стала пялиться в окно, будь там девушка.
– Нет, но я делала это не потому, ― возразила Хлоя, понимая, что звучит неубедительно.
– Сколько прошло, как ты рассталась с Миком? Восемь месяцев?
– Девять.
Кери округлила глаза:
– Тем более! Тебе нужно оседлать эту лошадку!
Хлоя закатила глаза: сестра в своем репертуаре.
– Как тебе только в голову пришло? Этот парень только вчера въехал, я о нем ничего не знаю. И вообще, у меня нет ни времени, ни желания строить новые отношения.
Кери вскинула брови:
– А кто говорил об отношениях? Используй его для секса.
– Ты говоришь ужасные вещи.
– О сексе?
– Об использовании людей.
Сестра хмыкнула:
– Думаю, парень в претензии не останется.
Хлоя покачала головой, давая понять, что идея сестры ей не по душе, но весь день на работе и возвращаясь вечером домой, невольно возвращалась к словам Кери.
Стоило признать: девять месяцев были долгим сроком, а она, в конце концов, молодая женщина со своими потребностями, но секс на одну ночь с незнакомцем, которого подцепила, к примеру, в баре, был для нее неприемлем.
На то были причины.
Прежде чем дело доходило до постели, она должна была неплохо узнать мужчину. Со всеми своими партнерами Хлоя состояла в отношениях, невзирая на их длительность.
То, что предложила Кери – не подходит ей.
Так ведь?
Хлоя вошла в холл «Салливан-Тауэр» и поприветствовала сменщика Филипа – Рауля, который работал здесь совсем недавно – не больше двух месяцев. Из только что подошедшего лифта вышла миссис Мичкович со своей болонкой – в это время они совершали прогулку каждый день.
Девушка с улыбкой пожелала пожилой леди хорошего вечера и вошла в лифт, желая скорее очутиться дома.
Сегодняшний день хоть и был спокойней, но она чувствовала себя измотанной. Уж не потому ли, что так много думала о новом соседе?
Створки лифта начали смыкаться, как вдруг, чья-то нога в черном кожаном ботинке встала между ними, запустив обратный процесс. Хлоя проследила взглядом от обуви, длинных ног в черных джинсах и выше, пока не наткнулась на взгляд, от которого почему-то захотелось забиться в угол. Если бы она уже в нем не стояла.
Мужчина вошел внутрь и остановился у противоположной стены. Лифт мягко тронулся, неся их вверх. Мужчина скрестил руки на груди и прислонился к панельной стене. Он не нажал никакой кнопки – что было ненужно, так как поднимались они на один этаж.
Так вот как выглядел ее сосед…
Очень… Хлоя не знала, какое слово подобрать, которое описало бы его лучше всего.
Внушительный? Брутальный? Сексуальный? Грешный? Или опасный?
В нем не было ничего, что с первого взгляда давало бы понять, что связываться с ним не стоит. Никаких татуировок или колец в неположенных местах. Выбритых висков, бороды или чего-то подобного. Но он был довольно крупным, с широкими плечами, стройной талией, переходящей в узкие бедра. Он был в прекрасной физической форме, и Хлоя не сомневалась, что под его курткой от Аберкромби скрывался крепкий пресс.
Вчера она не ошиблась: его волосы были темными, почти черными, что очень контрастировало с его светло-серыми глазами. Скорее всего, он был старше нее, но ему было меньше тридцати пяти, как она полагала. И он точно не был похож ни на одного жильца этого дома.
Хлоя с трудом могла представить, как он оказался в «Салливан-Тауэр».
Девушка переступила с ноги на ногу и уставилась на панель с кнопками. Ей кажется, или этот лифт слишком медленно тащится? И почему она не замечала этого раньше?
Незнакомец смотрел на нее – Хлоя чувствовала это. Ее кожа чувствовала, она будто горела изнутри.
«Интересно, как сильно я покраснела?»
Если верить ощущениям, то она раскраснелась как раскаленный жар.
Хлоя подумала, что, наверное, ведет себя глупо. И к тому же невежливо. Ей следовало приветствовать нового соседа, представиться.
А вместо этого она дрожит всем своим естеством (вдруг он каким-то образом узнал, что она шпионила?), и испытывает желание.
Именно так. Сбивающее с толку, примитивное, болезненное желание секса с этим мужчиной.
Такое с ней случилось впервые. Прежде она не возбуждалась от незнакомцев, неважно, как они при этом выглядели.
Может Кери права, и она воздерживалась слишком долго?
Лифт остановился, двери раскрылись, выпуская Хлою и ее спутника. Как в тумане девушка вышла в коридор, а сосед, имени которого она все еще не знала, уже подходил к своей квартире.
Какой же абсурд!
Она была уже открыла рот, чтобы окликнуть его и по-соседски познакомиться, но тут его телефон зазвонил. Вынув его, он ответил в тот момент, когда входил в квартиру.
На Хлою он больше ни разу не взглянул.
Девушка вошла в квартиру и в измождении привалилась к двери. Ноги ослабели, сердце колотилось, а трусики стали влажными и горячими. Без сомнения, она возбудилась. Просто от того, что проехалась в лифте с новым соседом. Или от того, как он на нее смотрел. Так прямо, беззастенчиво и в тоже время совершенно равнодушно.
Интересно, он догадался, что она завелась?
Наверняка. Такой тип точно в подобных вещах разбирается. Она в этом нисколько не сомневалась.
Хлоя провела языком по губам: они были такими горячими! Как и вся она.
Хлоя усмехнулась: мученически, протяжно, в пустой, одинокой квартире. Вообще-то, она никогда не тяготилась тем, что жила одна – она любила это. Но вот именно сегодня быть одной совсем не хотелось.
Хлоя встряхнула головой: о чем она? Серьезно хочет, чтобы новый сосед постучал в ее дверь и занялся с ней сексом? Каким бы фантастическим, возможно, был бы этот секс, она не такая. Не следует зову тела в первую очередь.
Да и как им потом жить рядом и видеться каждый раз?
Не получиться избежать неловкости.
Хлоя потащилась в спальню, а проходя мимо окна, приложила все силы, чтобы не повернуть голову.
Сняв платье-футляр, она сразу же отправилась под прохладный душ – нужно было остыть. Едва теплая вода немного помогала, но тело все равно ныло от неудовлетворенности.
Хлоя всячески старалась отвлечься. За ужином выпила бокал вина (на минуту решив, что хватит смелости прихватить бутылочку и отправиться к соседу), потом немного посмотрела телевизор, но тоже помогло так себе.
Сон поможет ей! Вот что сработает: она заснет и наконец-то эти мысли отступят.
Забравшись под одеяло (было сложно не выглянуть в окно, но она справилась), Хлоя даже нацепила маску для сна, чтобы ее ничего не отвлекало. Потребовалось минут сорок, но в итоге сон сморил ее.
Впрочем, ненадолго.
Что-то заставило ее проснуться, какой-то внутренний импульс. Сняв маску и посмотрев на часы, она поняла, что проспала не дольше двух часов.
И надежды, что заснет опять, не было.
Раздраженная, Хлоя поднялась с постели, чтобы взять снотворное в ванной, но невольно посмотрела в сторону окна.
И остолбенела.
Ее новый сосед также не спал в это время. Ему было совсем не до сна. Как и девушке, которую он трахал.
Хлоя задохнулась. Этого только не хватало!
«Убирайся! Убирайся от окна немедленно!», ― вопил на нее внутренний голос, но ноги уже несли ее ближе.
Хлоя спряталась за стеной, и чуть выглядывая из укрытия, наблюдала, почти не дыша, как новый сосед вколачивается в молодую блондинку. Судя по ее искаженному лицу и распахнутым губам, ей нравилось то, что он делал. Слишком нравилось.
Хлоя сомневалась, что парочка заметит ее – так они увлечены процессом. Девушка стояла в коленно-локтевой позиции на кровати, лицом к окну, а мужчина брал ее сзади. Ее светлые волосы были накручены на его кулак, и он дергал их всякий раз, как двигал бедрами вперед.
Хлоя не могла слышать, но готова была спорить, что девушка кричит очень громко. Просто, если бы кто-то точно так же трахал ее, Хлою, она бы непременно кричала.
Девушка тяжело сглотнула и облизнула пересохшие губы. Она чувствовала себя преступницей. Аморальной. Испорченной. Но наблюдая за соседом и его любовницей, Хлоя чувствовала странную, жгучую зависть и бешеное желание. Ее трясло от него; от голода и жажды удовольствия.
Это было гнусно – подглядывать за этими людьми. Быть третьим лишним, которого не приглашали. И в тоже время она мечтала быть сопричастной к этому. Желание разделить с ними это блаженство, их экстаз! Прикоснуться к нему и попробовать на вкус.
Хлоя опустила руку в пижамные шорты и коснулась себя между ног. Ее плоть была горячей, мокрой и пульсирующей. Хлоя приоткрыла рот и с усилием задышала; раздвинула пальцами налитые кровью скользкие от ее соков складочки.
Положив вторую руку на стену, она прижалась открытыми губами к костяшкам, пока ласкала себя между бедрами, ни на миг не отводя глаз от окна напротив.
Она представляла себя на месте этой девушки. Это не ее пальцы толкались в ее киску, а горячий, большой член мужчины из соседней квартиры. Он такой огромный, что растягивает ее стеночки, делает немного больно. Это сладко-острая боль, от нее ее тело поет и плачет в мольбе: «еще, пожалуйста, дай мне еще!»
И он дает. Он трахает ее до беспамятства, пока крики не переходят в бессильные хрипы, и затем он кончает горячей струей внутри нее, а она пульсирует вокруг него, выжимая его член досуха.
Хлоя вздрогнула, задохнувшись, и кончила с задушенным стоном. На слабых ногах опустилась на пол и прижалась затылком к стене.
Еще никогда ей не было одновременно так хорошо и так плохо.