Эта книга написана преимущественно по ночам и немного в выходные. Но больше ночью. Возраст. Оказывается, на самом деле есть такое понятие, и пятьдесят не шестьдесят. Между двумя ночи и четырьмя утра напрочь уходит сон. Пытаться заснуть снова бесполезно – в четыре летом светает, за окном стрекочут сороки и чирикает птичья мелочь. Скоро внуки потребуют внимания так настойчиво, как только могут маленькие дети, уверенные, что их желания – главное в этом мире. Они не понимают, что родители устали. Про бабушку с дедушкой у них сомнения есть, но тоже не очень, поскольку их, детей, любят. Собственно, зачем у ребёнка бабушки с дедушками, кроме как для того, чтобы их не слушаться? И зачем внуки, если не за тем, чтоб их баловать, кормить вкусненьким и мешать родителям их воспитывать и закалять? Но пока они спят, можно встать и по-быстрому уйти. Пройтись по холодку, благо в этот час встретить можно кого угодно, а зайцы с лисами поднимают настроение и оценку родной природы, пока ещё не окончательно загаженной мусорными мафиози. Или сесть писать.
Чем предрассветные и утренние часы хороши – никто не мешает и на душе не так плохо – день начинается и новости ещё не успели испортить настроение. Все они на один манер: санкции, очередное обвинение во вмешательстве в американские выборы или что-нибудь на Украине, превращённой её начальством, ставшим долларовыми миллиардерами, чёрт знает во что. Притом, что для становления там европейского государства размером с Германию, с таким же уровнем экономики, у них всё было. Новости из Сирии, очередной блок российско-турецких переговоров, Иран, Китай, Израиль и Венесуэла. Арктика и её освоение, очередная сибирская или дальневосточная катастрофа с разливами и лесными пожарами, криминальные новости, коррупционеры в погонах и без, которых берут, с их миллиардами, на всю страну, под камеру. И, конечно, президент в его бурной деятельности. В батискафе и с экзотическими зверями, с Патриархом и ветеранами, вручающий ордена и выступающий на международных форумах, встречающийся с мировыми лидерами… Национальный лидер и отец страны. Наставляет, обещает, грозит, дарит детям игрушки…
Опять же, программы про путешествия, домоводство и кулинарию уже идут, а вечерние и дневные шоу с политологами, политтехнологами и прочими паразитами рода человеческого ещё не начались. Они по всем каналам, участвуют в них одни и те же персонажи, и всё это напоминает шоу уродов. Все кричат, перебивая друг друга. Хочется вывести их из студии и поставить к стенке вместе с ведущими, которые в большинстве проектов ведут себя не лучше участников. Но рейтинг бешеный, как и положено программам, рассчитанным на инстинкты. С участниками не заморачиваются. Постоянный набор с Украины, из Польши, Прибалтики и США – из числа «бывших наших» для морального битья. Иногда они сцепляются друг с другом, кого-то выгоняют из студии, а кого-то и просто мордуют (без увечий), так что ходить туда не хочется. Исключения изредка бывают и там. Нормальные люди спокойными голосами говорят о важном, нужном и интересном. Но это редко. Рекламщики такие передачи не любят – там контингент другой, его не расколешь. На рекламе этот зритель переключает каналы. И кому нужны такие передачи?
Правда, в зомбоящике (придумал же кто-то остроумный телевизору точное название!) есть передачи о природе, истории и культуре. Художественные и мультипликационные фильмы. Неплохие сериалы. Со спортом, юмором и музыкой там всё в порядке. А если переходить на интернет-вещание… Какое удовольствие включить вместо очередной чепухи кого-то умного с лекциями об истории, антропологии, этнографии и всех прочих науках, которыми автор увлекается с детства, прожив основную часть жизни в качестве действующего металлурга… Данилевский, Дробышевский, Житенёв, Петрухин или Старостин – кто попадётся. Кого-то знаешь много лет. Кому-то повезло помочь с проектом в те годы, когда была возможность активно заниматься благотворительностью. Кто-то приходит в твою программу на радио – одно удовольствие поговорить с умными людьми. Многие не знакомы, но, натолкнувшись на их лекцию, понимаешь – да! Благо, «Антопогенез. ру», «Постнаука» и прочие академические интернет-ресурсы пока доступны, и слава Б-гу, что хотя бы там все нормальные. Отсекаешь фриков, которых в интернет-пространстве полным-полно, и получаешь свою дозу позитива.
Настроение они поднимают чрезвычайно. Поскольку текущей информации вокруг полно, и она нерадостная. Политика, что внешняя, что внутренняя, осточертела. Выборы, террористы, радикалы всех мастей и перспективы войн – локальных, региональных и прочих, не радуют. Верится мало во что и мало кому. Остаются друзья. Родные не хуже, но видишь их редко: кто живёт далеко, кто занят по горло. Разве что на выходные доберутся к тебе в деревню… Тоже возрастное. С годами становишься не таким лёгким на подъём, как когда-то. Как там в «Белом солнце пустыни» было, в диалоге Чёрного Абдуллы с таможенником Верещагиным? «Хороший дом, хорошая жена»… Вот по этой формуле и встречаешь старость. Или теперь это принято считать пожилым возрастом? Отец с тестем в своё время до него не дожили – тебе повезло. Только спится плохо. Писать по ночам – самое милое дело. Потом подремлешь час-другой и «вперёд, за орденами». Лёгкий завтрак, утренняя доза лекарств и к микрофону. А вечером – домой, ужин, таблетки и опять за компьютер. Для бешеной собаки сорок вёрст не крюк…
Перспективы развития страны всё чётче вырисовываются. Они такие, как есть, и другими не будут. То есть не очень радостные, хоть и по объективным историческим причинам. Да и претензии предъявлять некому. Человечество живёт по своим законам, отклонения от нормы не предусмотрены. То, что тебе хочется, чтоб было не то, что есть, а как тебя в детстве учили, – твои проблемы. Кто виноват, что готовили не к реальной жизни со всеми её подлостями, несправедливостями и непрерывной гонкой не пойми за чем, а к светлому будущему. Вот-вот его должны были построить, не во всём мире, так в нашей стране, и тогда… Ну, настало это самое будущее. И как оно тебе? Да и про прошлое, гордое и героическое, такое выяснилось… Так что окружающие и, что более существенно, начальство, более светлое будущее не строят. Что строят, они мудро не конкретизируют. Похоже, что тёмное прошлое. Если капитализм, то варварский, дикий и нецивилизованный. Если что-то из докапиталистических вариантов, так тоже не очень. Одна радость, что не мы одни такие. У бывших соседей по СССР вообще творится чёрт знает что. Да и не только у них. Просто их мы знаем лучше и на их примере понимаем, что наше г-но ещё малиной пахнет. По Хрущёву.
Правильно Экклезиаст говорил: «Во многой мудрости много печали». Меньше знаешь – крепче спишь. Хотя переводчики его и пытаются именовать по-гречески, «Екклесиастом», а за ними в эту ересь впадают редактора и прочий книгоиздательский народ. Но хотя бы цитат не перевирают. И за то спасибо. Правильно говорил этот мудрый древний еврей, рассказывая о другом древнем мудром еврее, царе Соломоне-Шломо, окружающему миру, который вечно перевирал и переиначивал еврейские имена и названия мест, продолжая делать это по сей день. Нет в мире совершенства. И чем больше насчёт происходящего в нём узнаёшь, тем на душе горше. Ни в Европе нет. Ни в Штатах. Ни в Израиле. Хотя с ним были связаны такие надежды – у советских евреев. Впрочем, они и с Соединёнными Штатами были связаны. Да и вообще с окружающим одну шестую часть света, на которой располагался СССР, большим миром. Что мы собою представляем – не в светлом будущем, а в реальности, мы более или менее знали. Но человеку свойственно надеяться на лучшее – не для себя, так для детей. А оказалось, что его нигде нет. И быть не может. Так что приходится жить здесь и сейчас.
Обо всём этом и написана настоящая книга – осколки настроения, зафиксированные летом года 2019-го от Р.Х., или, как говорили в советский период жизни автора, н. э. Первое означало «от Рождества Христова». Второе – «нашей эры». Что в принципе то же самое – для атеистического советского общества. Теперь обязательного к исполнению атеизма уже нет, а обязательного православия (или какой-нибудь другой, традиционной для России веры) ещё нет. За шутки на означенную тему не арестовывают, прав не лишают и имущество не конфисковывают. Но это пока. Пройдёт лет пять-десять, посмотрим. В конце концов, в Иране и Саудовской Аравии хуже. Да и в Израиле и Соединённых Штатах народ и национальные элиты переругались так… Но говорить мы в данной книге будем «о делах наших скорбных». Поскольку издательство её хочет, читатели просят, а жена, святая женщина, не возражает. Ни денег, ни славы писание книг не приносит, но вдруг кому-нибудь что-либо полезное навеет. Мысль там какая-нибудь пригодится. Или ещё чего путное. По крайней мере, то, что автор думал, то и писал. Доброй тебе охоты, читатель!
И последнее. Автор ни в какой мере, ни в микроскопической, ни в средней, ни в большой, ни в высшей (шутка) не имел в виду кого-либо оскорбить, унизить, опустить, поиметь или другим способом затоптать чьё-то достоинство. Если это с кем-то из читателей произошло, то случайно, ненамеренно, естественным путём и без угрожающих жизни, здоровью и состоянию духа последствий. Так что подавать на автора в товарищеский и Басманный суд, святую инквизицию, израильский Высший Суд Справедливости БАГАЦ, Международный Суд и прочие инстанции нашей планеты, вплоть до Конституционного суда РФ, бесполезно. Хотя он готов заранее признать, что его чувство юмора несовершенно, а сам он не только нетолерантен, но и испытывает к понятию толерантности в нынешнем воплощении этого термина глубочайшие подозрения. Ибо оно включает тот уровень ханжества, глупости и нахрапистой агрессивности, который автором почитается за угрозу для существования человечества как вида. Так что, если читатель намерен далее просматривать книгу, он делает это на свой страх и риск, под личную ответственность.
Автор в той же степени, что не собирался обижать, не намеревался и развлекать, назидать или поучать. Когда и если свойственный ему резкий и категоричный тон, а также привычная ему ирония, вне зависимости от её адресата, навеет на читателя подозрения в этом, он, автор, преисполнится по этому поводу скорби, сожаления и искренней печали. Но как написано, так написано. Так что чувства его останутся при нём, а эмоции он просит читателей оставить при себе. Как, впрочем, всегда с литературой и бывает. Притом, что чтение книги можно прервать на каком угодно месте, после чего поставить её на полку, отнести в букинистический магазин или на помойку, либо предать сожжению. Мало ли куда более достойных произведений так и не нашли своего читателя. Бывает. Опять же – можно охаять книгу и её автора в социальных сетях, которые стали великолепным клапаном для выпуска пара, позволяющим не гоняться за старушками-процентщицами с топором. Общество времён Достоевского и Фрейда немало потеряло от отсутствия такого инструмента самореализации.
Что до всего ниженаписанного, не расстраивайся, читатель! Может, пронесёт – в хорошем смысле этого слова. Если же нет и сбудутся самые мрачные прогнозы, совсем не исключено, что именно тебе удастся вовремя уйти с дороги, по которой прокатится колесо истории, давя правых и виноватых на своём пути. Притом, что вопреки тому, во что мы вроде бы поверили в конце 80-х, пытаясь быть белыми и пушистыми там, где незадолго до того готовились чёрт знает к чему, приличное поведение, строгое следование правилам игры и стремление уберечь себя и окружающих от ошибок ни от чего не спасает, ничему не помогает и никого ни от чего не гарантирует. Но кто предупреждён, тот вооружён. По крайней мере, жаловаться ему не на что. Даже если по результатам исторических процессов и будет кому, что бо-ольшой вопрос. Ибо современные военные технологии внушают по этому поводу изрядный скепсис. Так что, как говаривал в «Звёздных войнах» пушистоухий серо-зелёный инструктор джедаев мастер Йода, «да пребудет с тобой Сила!»…