На большой поляне били в тамтамы барабанщики, под их ритм плясали десятки людей в одеждах из грубой ткани и грубо выделанных шкур, метались в наступающих сумерках туда-сюда всполохи огня, и матерно кричала жертва, находящаяся внутри здоровенной деревянной пылающей клетки, очертаниями отдалённо похожей на человека. Гортанно пели «О-о-о-о-о» восемь типов в венках из дубовых листьев и кое-как сшитых белых балахонах, ради изготовления которых погиб не один кролик. Эти пародии на друидов стояли полукругом у медленно разгорающейся куклы, внутри которой скрипел зубами от неприятных ощущений избранный на казнь в одноразовом идоле «счастливчик». Ноги деревянному конструкту заменяли два массивных пенька, тазом служила толстенная доска, которая сама по себе горела бы полдня, и только выше начинался сплетённый из сучьев и веток каркас живота, внутри которого рефлекторно билась изжариваемая заживо фигурка. Только то, что жертвой был сквозь зубы ругающийся мужик лет тридцати, а не отчаянно зовущая на помощь девица, остановило меня от немедленного применения на местность божественного гнева с последующим баном участников и отправлением петиции в соответствующие органы.
– Ну и, собственно, вот! Сектанты! – как бы извиняясь, сказала Диана, указывая тонкой рукой на творящееся под нами действо. Выглядела эта богиня как реинкарнация своей древнегреческой тёзки. Брюнетка в белом хитоне с напоминающей песочные часы фигурой, кожей, больше подобающей мраморной статуе, и парочкой заметных с первого взгляда половых признаков четвёртого размера. Причём не обвисших, а гордо выпирающих вперёд. Даже немного жаль, что в реальности сию персону зовут Галиной Дмитриевной, ей слегка за пятьдесят и, кажется, уже даже есть внуки. Женщина до попадания в виртуал работала при одном из создавших «Запределье» институтов лаборанткой, а потому немного разбиралась в процессах этого искусственного мира. Но с логикой компьютерных игр у неё имелись явные проблемы. – Уже пятые сутки качают себе магию природы. Ну и сопротивление огню заодно. У них жертвой становятся не по жребию или там результатам проигранного состязания, а в соответствии с заранее выбранным и утверждённым графиком. Чтобы никому обидно не было.
– Откуда они узнали, как надо проводить этот ритуал? – удивился Мракорык, такой же бог-админ-демиург, как и мы двое, в реальности именуемый Сашей и ещё не закончивший университет. Приходился он Кеше каким-то дальним родственником и был запихнут в виртуал на правах производственной практики. – По плану мы же ещё не должны были подсовывать им разумных неписей! Как они до такого вообще додуматься могли?!
– Как, как… Перечитали ту же кельтскую мифологию, откуда разработчики и сценаристы уже лет сорок черпают вдохновение и подробности для магических ритуалов, – вздохнул я, мысленно ругаясь на выверты механики «Запределья». Если игрок в этом мире много бегал и прыгал, у него росли сила и ловкость. Если огребал по морде или брался голой рукой за свернувшегося в шарик дикобраза, то росло до определённой планки сопротивление боли и сила воли. А если он вдруг садился в позу лотоса и не двигался с места час-другой, хотя находился в игре, то система засчитывала данный манёвр за попытку медитировать. Чаще провальную, но примерно один сеанс из двадцати пяти всё же оказывался успешным. Да и другие пути открыть в себе волшебство имелись. Например, те же ритуалы с жертвоприношениями. В результате рано или поздно у игроков появлялись средства обойти или разрушить препятствия, которые «демиурги» и основная команда разработчиков с трудом создавали на их пути. Приходилось изощряться и искать новые средства отвлечения внимания, выглядящие не изощрённым издевательством, а захватывающим приключением. – Какие преимущества этим клоунам даёт медленно растущая у них магия природы? Кроме прямого сопротивления ей же.
– Сейчас – главным образом уменьшение агрессивности по отношению к ним зверей. Ну и чуть-чуть повышается восстановление запаса сил в лесу, – тяжело вздохнула Диана, тоже сделавшая первичную локацию для игроков лесом, который не так-то легко преодолеть. Правда, без всяческих развалин великого города. Появившиеся на её участке люди оказывались в небольшой заброшенной лесной деревушке, со всех сторон окружённой относительно безопасной дубравой, где водились доверчивые и вкусные кролики. И куда не совалось ничего опаснее лисы. Но стоило из дубравы выйти и попасть под своды мрачных вековых елей, как тут же откуда ни возьмись появлялись голодные волки, медведи и крайне докучливые лесные духи. – Если этот культ продержится ещё с недельку, у его вернейших апологетов должны появиться активные способности. Маскировка – шанс в тяжёлой ситуации позвать к себе на помощь зверей. Ну и полный нейтралитет обычной фауны, которую мы не можем разбавлять нежитью или ещё кем-нибудь подобным. Или представители разных фракций друг с другом сцепятся, а игрокам останется только собрать трофеи.
– М-да, порушат они тогда баланс. Лидеры сборища ведь ещё и за социальный успех бонусы получают. Они же фактически целую религию основали, – вздохнул Мракорык. – Нет, такое проигнорировать нельзя, надо либо возглавлять, либо прекращать. Жаль, что это не какие-нибудь фанаты Лавкрафта или иные чернокнижники…
– Почему? – удивился я, отводя взгляд от игрока, добровольно позволившего себя запереть внутри деревянной клетки. Очень уж он натурально обугливался. – Тебе не всё равно, по каким мотивам они друг друга жгут и режут?
– Ну, так им скинули бы какого-нибудь злобного демона и на все претензии, что он их жрёт и жрёт, не давая сойти с круга возрождения, отбрехивались бы с недельку игровой ситуацией, – пояснил свои мотивы студент, – мол, сами призвали, сами и расхлёбывайте. А не можете – не наша вина. Думать надо было, прежде чем алтари тёмных сил строить и призывать тех, с кем не можете справиться. Об этом ещё оригинальная инквизиция говорила веке в четырнадцатом.
– Ну, положим, говорила она немного о другом, но мысль интересная. – Секунд десять я боролся с искушением просто жахнуть по толпе игроков метеоритом, но столь простое решение проблемы было слишком грубым. Нет уж, настоящее божественное неудовольствие – это вам не просто палкой по башке прямо с орбиты. Тут надо действовать тоньше и изощрённее. – Галина Дмитриевна, может, на них стаю бешеных волков натравить? Или там оборотня…
– Порвут, – покачал головой Мракорык-Саша. – Ты не забывай, у нас механика более-менее реалистичная. А их только на поляне сотни четыре, да ещё по окрестностям тыщи две шляется. И пусть оружие у них за редким исключением из камня, но ради ачивок, экспы и лута они любого вервольфа голыми руками на заготовки для крафта разберут.
– О чём он? – не поняла Диана, пока ещё слабовато разбирающаяся в сленге любителей компьютерных игр.
– О том, что нам нужен кто-то, кого эти сектанты не убьют из-за полагающихся в случае победы достижений, опыта и трофеев, – перевёл я с молодёжного на человеческий. – Так, а кто у нас в каталоге зверей самый большой, грозный и угрожающий?
– Ну, самый большой и грозный, наверное, диплодок… – задумался Саша, бестиарий игры знавший куда лучше меня. По естественной причине, впрочем. Он банально начал в ней работать богом на несколько суток раньше. – Но если уж кем пугать эту толпу, то тирексом. Ему хоть положено будет не просто затаптывать тех, кто под ногу подвернулся, а целенаправленно охотиться за добычей. Можно даже исключительно на людей настроить.
– Подожди! – Я в недоумении уставился на Мракорыка. – В этой игре про эльфов, орков и прочих гоблинов ушастых есть динозавры?! Да как такое вообще может сочетаться?
– Сказка с приключениями не должна быть логичной, сказка с приключениями должна быть интересной, – пожал плечами врио виртуального бога. – Мы сюда и армию друидов впихнуть хотели с первым патчем. Я уже такой убойный концепт-арт к ним нарисовал!..
– Так, тираннозавр… – Диана закопалась в своё личное меню, просматривая там характеристики нужного нам существа. – Уровень от двухсотого до двести семидесятого. Не мало?
– В прямом бою, может, и хватит, – почесал я затылок, припомнив опыт столкновения игроков на своей территории с гигантским вараном. Рептилия была хоть и не такой опасной, но всё же превосходила по размерам игроков раз в двадцать. Однако против толпы возрождающихся обезьян с палками ей даже ядовитое дыхание не помогло. Слив первую сотню охотников, геймеры вспомнили о наличии у них такой штуки, как разум, после чего заманили зверюгу в тупичок, перекрыли оттуда выход баррикадой и элементарно закидали камнями по навесной траектории. – Засаду они устроить вроде не должны успеть, но, может, есть у них подготовленный план обороны против какого-нибудь саблезубого медведя? А, ладно, призывай по максимуму!
– Ага, но только одного! – вставил Мракорык. – Если вдруг скрипты засбоят, я прямое управление приму.
Вечеринка вдохновившихся кельтской культурой природопоклонников под бодрый, пусть и не всегда выдерживающий ритм барабанный бой внезапно оборвалась. Просто все, включая барабанщиков, друидов и, кажется, даже ещё не до конца дожарившуюся жертву в деревянной клетке, принялись читать пришедшее им системное сообщение.
«Локальное событие: „Охотник и добыча”.
Многочисленные воззвания к Матери-Природе были услышаны… Вот только людям надо бы помнить, что не стоит без достойного повода привлекать внимание той, кто породила всё живое, и отвлекать её от поистине важных вещей. А ещё она хоть и признаёт естественным порядок, когда одни едят других, но не любит, если кто-то страдает ради потехи. И придерживается мнения, что проявишь мягкость – испортишь ребёнка.
Цель: Дожить до рассвета.
Награда: Умение: „Дитя леса”.
Штраф за провал/отказ: Уменьшение магии природы на 10 единиц».
Самым высоким показателем магии природы среди игроков было четырнадцать пунктов, и имелось подобное значение только у одного. Ещё двое раскачали данный параметр до двенадцати. Но основная масса сектантов недотянула и до той же десятки, а потому обязана была после смерти скатиться к полному нулю. То есть результат, ради которого они убили вагон своего времени, вдруг обращался пшиком.
– Это произвол! Они не имеют права! – закричала вдруг какая-то дама, одетая только в меховые стринги леопардовой расцветки. Видимо, ритм дикарского танца так её захватил, что даже лифчик вдруг стал помехой движениям и чувствам. Или просто ритмично дрыгающиеся по соседству мужики минутой раньше умудрились виртуозно совершить кражу, сперев по идее не снимаемый чужими руками предмет экипировки.
– Мы будем жаловаться! – поддержали её в толпе игроков.
– Не позволим! – откликнулся один из друидов, воинственно взмахивая каменным серпом и едва не срезая нос своему соседу.
– Тш! Вы слышите это, братья? – поднял руку старший из самозваных друидов, успокаивая свою паству.
Похоже, он пользовался среди своих немалым авторитетом, поскольку его послушались и утихли. Не совсем, но достаточно, чтобы стал слышен треск, с которым сквозь деревья на поляну ломилось нечто большое. Треск нарастал и становился настоящим грохотом. Один из барабанщиков в удивлении уставился на свой тамтам. Палочка, лежащая на куске туго натянутой шкуры, вздрагивала примерно раз в секунду.
– Ух, мать честная! Ну ни фига себе дитя природы… – выдохнул кто-то из самозваных друидов, когда на поляну шагнул настоящий ночной кошмар, воплотившийся в виде тридцатиметровой хищной рептилии.
Чёрный как уголь прямоходящий ящер небрежным взмахом хвоста разрушил горящую клетку, окончательно похоронив её узника под слоем пылающих веток, блеснул жёлтыми глазами, где отражалось пламя костров и факелов, задрал свою пасть к небесам и оглушительно заревел. Те из игроков, что поумнее, стали спасаться бегством. Самые мудрые сразу выходили в реал.
– Действительно, можно было бы подобрать название получше, – согласился я с ним, наблюдая, как закончивший свою песнь ящер пригибает голову к земле и одним взмахом захватывает ужасающими челюстями сразу трёх друидов. Вот они есть, а вот их уже… Так, а почему они ещё не отмечены как убитые? Он их что, живьём сожрал?! – Древнее дитя природы… Ну вот что это такое? Обозвали бы, по крайней мере, древним ужасом.
– Не забывай, у нас тут назидание от высших сил идёт, а не террористический рейд в целях запугивания, – наставительно поднял указательный палец Мракорык. – Не, ну ты глянь на этих отморозков! Они монстра раз в сто пятьдесят выше их по уровню не только контратакуют, но ещё и успешно критовать умудряются!
Часть природопоклонников, пытавшихся создать полноценную языческую религию и получить положенные за подобное действие бонусы, действительно напали на несколько опешившего от подобной наглости тираннозавра. Лучшим оружием людей по идее являлись копья с каменными, костяными и, в редких случаях, даже металлическими наконечниками. Но толстые древки разлетались в мелкие щепки при попытке удержать на месте тянущуюся к двуногому мясу пасть. Да и длины их не хватало, чтобы, миновав частокол клыков, вонзиться куда-нибудь в нежное небо. Куда лучше показала себя праща, в обращении с которой за минувшие дни неплохо сумели наловчиться десятки охотников. Камни, отправляемые этим примитивным орудием в громадные глаза ящера, были ему немногим опаснее песка… Но когда вам в глаз постоянно что-то сыплется, довольно сложно не отвлечься на источник дискомфорта. Ну, биологическому существу сложно. Имитирующая его программа, повинуясь заложенным алгоритмам, просто дёргала лишний раз башкой, тратила время на угрожающий, но, по большому счёту, бесполезный рёв или промахивалась мимо своей цели.
Атаковать же не относительно уязвимую голову монстра, а его колонноподобные ноги почти никто и не пытался. Лишь парочка самоубийц постарались обогнуть ящера с флангов и добраться до его ступней, чтобы вонзить туда колючки копий… Одного чисто случайным взмахом хвоста отправило в полёт метров на тридцать, причём приземлялся он уже мёртвым. А вот на второго, пытавшегося с разбега проколоть пятку чудовища, дитя природы вполне целенаправленно наступил. Подобная смерть, предполагающая практически полное уничтожение трупа, должна была превратить всю экипировку покойного в хлам, который легче выкинуть, чем починить. Повторить подвиг парочки самоубийц, возомнивших себя тактическими гениями, больше никто не пытался. Чтобы причинить вред опорным конечностям тираннозавра, покрытым толстенной чешуёй, требовался как минимум топор лесоруба. И минут тридцать при условии полной неподвижности чудовища. Быстрее их подрубить нечего было и мечтать.
– М-да, это вам не лиса в курятнике. У петухов и наседок шансов выклевать будущему воротнику глаза побольше будет, – заметила Диана, любуясь на зрелище погони.
Трусливые игроки удирали в сторону заброшенного селения, а сломивший остатки сопротивления тираннозавр обманчиво неспешно топал за ними. Скорость ящера, покрывавшего каждым шагом десяток метров, явно превышала таковую у отчаянно перебирающих ногами людей. То и дело монстр наклонял голову к земле, чтобы схватить очередную безумно вопящую фигурку. Пращники, пытавшиеся отступить с поля боя пусть и рассыпанным строем, но с сохранением какого-то порядка, больше не могли его отвлекать. Их мастерство было недостаточным, чтобы в движении попадать по мишеням, даже столь большим, как глаза хищного динозавра. В большинстве случаев камни просто тюкались о броню на его морде… И снимали один, редко-редко два хита. А число очков жизни у именного монстра чуть-чуть превышало полтора миллиона и за время расправы с копейщиками не снизилось даже на пару процентов.
– Слушай, у меня такой вопрос: а он не лопнет? – задумался я, когда тираннозавр откусил пытавшемуся спрятаться от него за деревом игроку всё, расположенное выше сандалий. Причём вместе со стволом дерева, оказавшимся слишком ненадежным убежищем. – Столько людей глотать – никакой желудок не выдержит.
– Ну, заворот кишок от переедания механикой игры не прописан. Ни для монстров, ни даже для игроков, – как бы извиняясь, ответила Диана. – В конце-то концов, стопроцентной реалистичности никто и не хотел добиться. Лучше скажите мне, если он будет гоняться за отдельными игроками, это не чересчур?
– Если будет выглядеть достаточно случайно, то нет, – пожал плечами Мракорык. – Ты же хочешь остатки друидов добить, верно? Рядовые-то сектанты особой опасности не представляют. Так вот, чтобы всё было естественно, хищник должен сначала погнаться за маленькой группкой, в которую они входят… И ни в коем случае не разворачиваться к следующей цели сразу после проглатывания предыдущей.
Вопящие люди, число которых по сравнению с первоначальным уменьшилось практически наполовину, добежали до покосившегося забора, ограждающего покинутую деревню, и перемахнули его почти не замедляясь, поскольку тираннозавр и не думал отставать от них. Разумеется, преграда, которую монстр перешагнул, едва заметив, не заставила чудовище отказаться от погони. Правда, когда он сожрал штук шесть человек уже в границах населённого пункта, то обнаружил, что внезапно остался на улице один. Покосившиеся дома из саманных кирпичей не могли похвастаться богатой обстановкой или стёклами в окнах, забранных частыми деревянными решётками. Однако в данный момент игроки и им очень радовались. Хотя ещё больше они обрадовались бы глубинному бункеру, предназначенному служить убежищем в случае атомной войны. Желательно с очень узким входом и надёжной гермодверью.
Древнее дитя природы сделал несколько шагов по улице, заставляя вздрагивать стены домов. И всех, кто в них прятался. Он шумно втягивал в себя воздух и негромко рычал, всячески демонстрируя недовольство вдруг прекратившимся весельем. Но уходить из деревни не спешил, бродя по её улицам и запросто перешагивая дома. Пару раз округу оглашали отчаянные, быстро обрывающиеся крики, когда ему попадались личности, спрятавшиеся недостаточно хорошо. Например, пытавшиеся влезть в собачью будку и не вместившиеся туда целиком. Или же сиганувшие с размаху в колодец и плескавшиеся там, чтобы не утонуть.
Большой жёлтый глаз с вертикальным зрачком заглянул в окно одного из самых больших зданий деревни, некогда исполнявшего роль не то ратуши, не то трактира. Вообще-то, кроме глаза, за решётчатыми ставнями маячило ещё немного щеки и часть зубастой пасти, но в первую очередь внимание приковывал именно сам орган зрения. Неморгающий, не выражающий эмоций и очень-очень большой. Под стать всему остальному организму.
– Нашёл, – сглотнул один из игроков, крепко сжимая в руках мощное твёрдое копьё, сделанное из чёрного дерева и оканчивающееся шикарным листовидным наконечником из бронзы. Личный телохранитель наиболее опытного из друидов имел самое лучшее снаряжение, которое только было доступно в этом регионе Запределья. – Алярм?
Глаз мигнул и исчез, вознёсшись почти от самой земли на более привычную ему высоту. Десятка два человек, набившихся в двухэтажную постройку из саманных кирпичей, стали дрожать, морщиться, трястись, шептать сквозь зубы какие-то ругательства и, кажется, даже молиться. Стены, состоящие из смеси соломы и глины, явно не казались им надёжным укрытием.
– Нет, не алярм, – покачал головой другой игрок, вооружённый точно таким же копьём. Только наконечником ему служила куда более узкая трёхгранная игла. – Каюк!
Словно оправдывая его пророческие слова, крышу дома разметала в разные стороны обрушившаяся на неё пасть гигантского и чёрного как ночь тираннозавра. Зубы, каждый размером с хороший кинжал, двинулись навстречу друг другу с разных сторон и почти мгновенно сгребли оказавшихся между ними людей в одну кучу, и те с протестующими воплями и трепыханиями прямиком отправилась в ненасытный желудок чудовища.
– Вот честное слово, с размерами создатели модели тираннозавра чуток промахнулись! Раза эдак в два-три, – заметил я, когда науськанный нами монстр принялся разорять здания одно за другим, словно медведь ульи.
– По-моему, вообще они сначала делали Годзиллу, но потом вспомнили о законах против плагиата и спилили на фиг своему мегаящеру все шипы, – поделился своими мыслями Мракорык. – Очень уж этот чёрный на всемирно известную радиоактивную ящерицу смахивает. Только атомного дыхания у него нет. А если бы было, его следовало бы классифицировать уже как какого-нибудь бескрылого дракона.
– А-а-а! – заорал один из игроков, пытавшийся спрятаться в погребе, куда морда динозавра не протиснулась бы… по крайней мере, не обрушив всё маленькое подземелье, предназначенное для хранения продуктов. Однако искавший спасения в этом убежище природопоклонник забыл захлопнуть за собой крышку, а потому оказался обвит длинным языком ящера и вытянут наружу. До хамелеона тираннозавру явно было ещё далеко, но нечто общее с умеющей мимикрировать ящерицей у него точно было. – Помогите! Кто-нибудь, помо…
– А нас не взгреют за разрушение безопасной зоны? – опасливо уточнил Мракорык, наблюдая за планомерным уничтожением поселения. – Игроки могут ведь и коллективную петицию написать…
– Ну, портальный круг наш чешуйчатый друг не тронет. А ничего важного и интересного в этих халупах всё равно не осталось, – неопределённо высказалась Диана. – Первоначальные запасы давно разобрали, а защита от непогоды им не очень будет нужна. Время года по календарю – весна. Или лето. До смены климата нам ещё далеко.
– Думаю, надо сделать тираннозавру логово где-нибудь неподалёку, – предложил я. – Жалко такого красавца стирать. Да и его игроки теперь искать будут… Ну просто чтобы знать, куда потом в рейд идти.
– Хорошо. – Марго щелчком пальцев сменила картинку на интерактивной карте, получив вместо панорамы разрушаемой деревни макет окружающих территорий. – Давай подумаем, где может жить такая тварь. Пещеру какую-нибудь соорудим в спешно насыпанной горе?
Вариант с дырой в камне или прочими подобными убежищами пришлось после некоторого колебания отвергнуть. Слишком шаблонно. В развалинах какого-нибудь замка он бы не поместился, да и чего жрать посреди руин столь громадному хищнику? В итоге домом доисторическому ящеру стала небольшая долина с горячими гейзерами, где среди редких фонтанов пара бродили и щипали экзотически изумрудную растительность меланхоличные трицератопсы. Несмотря на свою травоядность, эти трёхрогие ящеры были очень даже достойной добычей, которая ещё долго не будет по зубам игрокам. Во всяком случае, до тех пор, пока среди них не появятся набравшие первую сотню уровней герои.
– Всем! Всем! Всем! – Оповещение, пришедшее по внутренней связи для исполняющих обязанности небожителей, отвлекло меня от моделирования долины динозавров. – Закончена работа над поселениями кобольдов, в которых игроки в зависимости от своих возможностей и репутаций могут как попасть в котёл, так и изучить некоторые умения начальных уровней! Шаблоны данной расы доступны для использования во вкладке «Расы».
– Так, и кто там у нас? – тут же заинтересовался я монстриками, странным образом сочетающими в себе черты крысы и ящерицы.
Уровни для них были рекомендованы с третьего по десятый. Система автоматически генерировала им имена, характеры и умения. Впрочем, последние особым разнообразием не блистали. Представители этой странной расы были слабенькими универсалами, другими словами, являлись одинаково плохи во всём. Их охотники редко добывали зверя опаснее белки, воины предпочитали обходить одиноких волков стороной, ремесленники делали кривые и косые самоделки из кости и камня, воры могли лишь схватить то, что плохо лежит, и дать дёру, а шаманы после получаса кривляний с трудом вызывали какой-нибудь светлячок.
– Хм, а то, что надо. Может, мне их в какой-нибудь левый задний угол своего города поселить? Какое-нибудь маленькое племя, с которым можно будет поднять репутацию дня за два таскания им добычи или каких-нибудь шкур?
Древнее дитя природы, который пока ещё не знал, что он больше не бомж, тем временем разорил уже примерно половину зданий в лесной деревне. Нет, он и больше успел бы разрушить, но переговаривающиеся между собой по сети игроки наконец смогли нащупать выигрышную стратегию противостояния гигантскому плотоядному монстру. Ну, относительно выигрышную. Одинокое чудовище хоть и могло легко опередить бегущего человека, но не могло поймать несколько сотен потенциальной добычи, если они все одновременно выпрыгивают из своих убежищ и начинают улепётывать в разные стороны.
– Слушай, а что за умение ты пообещала выжившим? – поинтересовался Мракорык, чуть подправляя траекторию твари, гнавшейся за очередным игроком. В результате первоначальную цель тираннозавр упустил, но зато на него сами вылетели бегуны, умудрившиеся на ровном месте заблудиться и вернуться обратно. – А то, чую, дать его при дётся как минимум десятку-другому игроков. Всех один-единственный тирекс переловить не успеет, если без откровенного читерства…
– На то и расчёт, – откликнулась Диана. – Должны же быть не только проигравшие, но и те, кому повезло. Счастливчикам будут завидовать за их внезапно появившуюся способность отличать съедобные дары леса от ядовитых. Умение это хоть и совсем не боевое, но крайне полезное.
– Особенно для кулинаров и алхимиков, – кивнул я, не желая спорить с очевидным. – Тебе тоже уже намекали, что надо ввести какие-нибудь аналоги аптечек для игроков?
– Угу, – согласилась Диана. – Все жалуются, что игра у нас получается очень суровая…
– Однако количество новых пользователей всё растёт и растёт, – улыбнулся Мракорык. – Можно подумать, что это они не от боли пищат, а от удовольствия.
– Пошляк! – стукнула его ладонью по затылку женщина в летах, напялившая на себя изображение молоденькой девушки.
– А что я такого сказал? – возмутился студент.
– Ладно, раз проблему с сектантами мы решили, пойду к себе, – решил я. – Буду кобольдов где-нибудь по периметру ставить.
Игроки, пусть пока и не способные очистить оставшийся безымянным город от заполнивших его монстров, очень удивились, когда у них одно за другим стало появляться сообщение об ухудшении отношений с кобольдами племени Сухих Сучьев.
– Да что ж такое-то?! – возмущался Крысокрот, в гневе втыкая остро заточенный костяной кинжал, сделанный из голени какого-то животного, в барную стойку. Стоящая за ней Дракошка, успешно гонящая из дикой малины, вишни, груш и прочих плодово-ягодных влёт расходящиеся среди игроков компоты и настойки, едва успела отдёрнуть пальцы. – Я же этих кобальдов даже в глаза не видел! Почему у меня с ними вдруг стало «Недоверие»?
– У меня тоже. Хотя с места мы оба последние полчаса отсюда не двигались. – Владелица не то пивной, не то столовой озадаченно прикусила нижнюю губу и вытерла покрытые липким сладким соком руки о здоровенный лист какого-то лопуха, заменяющий ей салфетки. – Слушай, а может, эта фракционная репутация нас как людей проседает? Нашёл какой-то ухарь относительно мирное племя и ну его геноцидить… Вот остальные-то и озлобились на всё человечество.
– Возможно. Как мы успели убедиться, в некоторых деталях этот мир до боли логичен и реалистичен. Испортим отношения с местными индейцами – наверняка вскоре получим карательный рейд с вырезанием цивилизаторов под корень. Вот только тот, кто режет кобольдов… Он больной? – поднял на неё усталые глаза Крысокрот. – Нейтральные неписи – это квесты, учителя, торговцы, в конце концов!
– Да, торговцы нам не помешают, – увлечённо закивала девушка-алхимик.
Она уже успела опытным путём открыть примерно три десятка рецептов и, судя по всему, останавливаться на достигнутом не собиралась. Правда, большая часть творимых ею препаратов более-менее соответствовала реальным зельям, рецепты которых игроделы взяли прямиком с сайтов по народной медицине… Однако принцип научного подхода в смешивании разных ингредиентов и тестировании получившихся результатов на добровольцах данная особа явно знала.
– Да его же за такую подставу все окружающие бить станут так, что с круга возрождения сойти успевать не будет!
– Вы стеклотару принимаете ведь? – заглянул в здание бара игрок Лего-в-глаз.
– Обмениваем, – чуть поправила его Дракошка.
Первоначально это более-менее сохранившееся строение, выбранное в качестве своей базы именно за наличие стратегического запаса пустых бутылок в его подвале. Вот только недооценила начинающий алхимик потребности игроков в компотах и настойках, восстанавливающих силы или здоровье. А ещё не учла, что стекло в мире «Запределья» вещь хрупкая и опустевшую тару ради нового заполнения её полезным продуктом ей смогут принести далеко не всегда.
– Пять пустых бутылок на одну полную. Или одну полную на корзину каких-нибудь ягод или фруктов. Что у тебя есть?
– Вот! – На стойку, пусть немного подгнившую и рассохшуюся, но прилежно выполняющую свои обязанности, опустилось несколько выдолбленных изнутри тыковок-горлянок. – За них я хочу…
– Чёй-то маленькие они какие-то. – Дракошка озадаченно покрутила в руках сделанный из выдолбленного изнутри овоща сосуд. Ёмкость его измерялась едва ли четвертью литра. – И подержанные явно, вон вокруг пробки всё изгрызено какими-то мелкими зубами-иголочками… Крыс!
– Убить? – К горлу пришедшего с товаром на обмен игрока прижался костяной клинок незаметно зашедшего к нему за спину начинающего ассасина.
– Не сметь! – запретил ему мозговой центр этой слаженно работающей парочки. – Ты, паршивец, зачем кобольдов разозлил?!
– А чего они мне указывать пытались?! Мол, ты туда не ходи, ты сюда ходи, а то стрела в башка попадёт, совсем мёртвый будешь! – возмутился Лего-в-глаз, ничуть не испугавшийся внезапно сложившейся ситуации. Ну да, боль-то в игре по умолчанию выставлена процентов на пять и иногда, в отдельных событиях, может повышаться до двадцати… Тут даже отрубленная нога станет чувствоваться, примерно как удар линейкой по пальцам. – Будут ещё всякие крысы помоечные мне указывать!
– Ох, смотрите на него, гордец какой нашёлся, – разозлилась Дракошка. – А мы теперь по твоей милости как должны с ними общаться?
– Не мои проблемы, – высокомерно фыркнул Лего-в-глаз. – И вообще, отпустите меня! Или ославлю весь ваш притон как пекашеров, которые товарахррр…
– Похоже, эта игра будет ещё интереснее, чем я думал, – усмехнулся Крысокрот, беря со стойки лист лопуха и начиная очищать им свой костяной клинок. – Интересно, что нужно сделать, чтобы кобольды относились к нам как к отдельным личностям, а не как к частям враждебного им социума?
– Сходи и узнай, – улыбнулась ему Дракошка, просматривая оставшуюся от убитого игрока добычу. – Попробуй начать переговоры с того, что вернёшь им вот эти похожие на иглы зубы, которые мы взяли с тела убийцы кобольдов. Думаю, должно помочь.