Четыре месяца назад
Юридическая школа, ночь перед последним учебным днем.
– Аманда Бентли, ты гребаная сука!
Мартин Грегг смотрит на меня с такой злобой, что становится страшно.
Вот результат того, что накипело за девять месяцев – с тех пор, как мы оба пришли сюда учиться.
В первый день мы все были новичками, готовыми начать свой путь к карьере барристера. Современная аудитория, новенькие папки, новенькие ручки и – целое море оптимизма.
Мартин Грегг появился на первом семинаре через двадцать минут после его начала. Зашел с важным видом и даже не извинился. К середине дня он уже успел всем похвастаться, что его отец – судья, что он учился в «лучшей» школе-пансионе в Соединенном Королевстве и что благодаря «семейным связям» может получить стажировку в любой конторе на северо-востоке страны. Так друзей не заводят.
Мартин был низковат, однако недостаток роста восполнял самоуверенным поведением. Говорил, что «играет в регби» – мол, потому такой крупный, а на самом деле просто страдал от лишнего веса. В результате одежда (дизайнерская) выглядела на нем нелепо (футболки натягивались, а воротники, понятное дело, были подняты).
А, и еще волосы. Будто вылепленные цельным куском, как у лего-человечков. Казалось, что ночью он их снимает, а утром снова надевает. Противная густая масса. Фу! Похоже, в мире Мартина Грегга на деньги можно купить все… все, кроме меня.
– Ты совсем не похожа на тех девушек, которых я знал… – говорил он.
И то хорошо.
– … ты такая… колючая, Аманда, – продолжал он таким тоном, словно его заводила эта моя «колючесть» (что бы он под ней ни подразумевал).
Сначала я приняла Мартина за обычного высокомерного дурачка, достающего всех бахвальством об игре в поло и выходных, проведенных то с одним, то с другим лордом.
Потом, через несколько месяцев, Грегг стал осторожно подбивать клинья, не хочу ли я с ним где-нибудь выпить. Уверенно и при этом вежливо я каждый раз говорила «нет». Каждый раз он ухмылялся, как будто я не понимала своего счастья, но со временем обязательно пойму. Я отказывала, а Мартин все больше хотел меня. Словно я бросила ему вызов. Возможно, он считал меня трофеем, который нужно выиграть и отвезти домой, чтобы порадовать родителей. Что-то вроде обряда для всех богатых мальчиков: разозлить папу знакомством с девочкой из муниципального района и трахнуть ее пару раз, просто для галочки.
В общем, Мартин положил на меня глаз и решил добиться своего любым способом. Это пуга́ло.
Тем временем я, морщась, наблюдала за тем, как он пробирается сквозь трудности юридической школы, выполняя необходимый минимум заданий. Будучи выскочкой, он ставил под сомнение способности и авторитет преподавателя, в то время как нормальные студенты вжимались в стулья от ужаса. Мартин никому не нравился, так что я не представляю, откуда бралось его высокомерие.
– А вы не рассматривали вопрос с другой стороны, мистер Флетчер? – дерзко спрашивал он, откидываясь на спинку стула.
Сомневаюсь, Мартин, что ты знаешь предмет лучше, чем наш преподаватель – практикующий барристер с семнадцатилетним опытом работы. В общем, девизом Грегга было: «Не можешь ослепить людей знаниями, ослепляй их бредом».
Апофеозом стал тот вечер, когда мы отмечали сдачу последнего экзамена. Отмечали заслуженно после года упорного труда. Бесконечные семинары, долгие ночи в библиотеке, слезы, пролитые перед устными экзаменами, – вдруг перенервничаешь так, что начнешь запинаться?
Как только все это закончилось, мы всем курсом завалились в бар «Юнион».
Мы выжили.
В баре громко играли популярные летние песенки, солнце проникало внутрь сквозь большие окна, и нас накрыло опустошение, которое приходит сразу после сессии.
И тогда вошел он.
Не имея друзей, Мартин просто присоединялся к какой-нибудь группе, опрокидывал виски с колой и покупал всем выпивку, чтобы понравиться, а те изо всех сил пытались от него сбежать.
Через несколько часов пьяный и еще более мерзкий, чем обычно, он поймал меня у бара, где я ждала свой коктейль.
– Ну что, Аманда, будешь по мне скучать? – спросил он, упершись локтем в барную стойку – видимо, считал, что в этой позе выглядит классно и сексуально. В его вопросе не было и тени иронии.
– Э-э, нет, – сказала я и отодвинулась в сторону, глядя прямо в сторону бара.
– Да ладно, конечно, будешь. Мы так и не успели узнать друг друга получше, правда? – прошептал Мартин мне на ухо и схватил меня пониже спины.
Я развернулась к нему.
– Точно, Мартин, так и не успели, – процедила я, с силой убирая его руку. – Но если ты еще раз до меня дотронешься, я тебя на хрен убью. Понял?
Он отошел, не сводя с меня глаз. Его противное лицо исказилось, широкие черные брови стали похожи на двух дохлых гусениц. Мартин выглядел шокированным и раздраженным: вероятно, считал свое поведение совершенно нормальным, а мою реакцию чересчур острой.
– Любишь же ты дразниться, Аманда… – бросил он.
– В каком смысле? – крикнула я.
– Весь год играла со мной в кошки-мышки…
– Постой-ка, Мартин! Давай все проясним… – Я подняла руки, как бы говоря «спокойно», но мой голос звучал все так же громко. И он меня еще обвиняет в том, что я его соблазняю? – Не было НИКАКИХ игр. Я тебя презираю. Ты так в себе уверен? Считаешь, что тебя хотят все девушки? Что ты такой неотразимый?! – Я расхохоталась ему прямо в лицо. Ну, правда, нелепо. Он просто смешон.
– Ты хоть понимаешь, кто я такой?! – парировал Мартин тоном кинозвезды. – Посмотри на себя, а потом на меня. Радуйся, что я вообще обратил на тебя внимание. Обычно я с такими даже не разговариваю. Завел беседу только потому, что задница у тебя вроде ничего, хотя на этом твои достоинства и заканчиваются. Скоро вернешься в свой муниципальный райончик, где тебе и место…
Мне стало действительно неловко за него.
Заинтересованная нашим «спектаклем», вокруг собралась публика, а мы даже не заметили. Здесь только один выставлял себя на посмешище, и это была не я.
Я рассмеялась. Мартин на самом деле считал себя лучшим. Всю жизнь ему внушали, что он может получить все желаемое, а теперь не вышло. Он был в ярости.
– Чего ржешь? – неприятно закричал он. – Смешно, что тебя ничего не ждет в будущем? Думаешь, тебя кто-нибудь возьмет в адвокатскую контору? Зря теряешь время, детка…
– Мартин, – ответила я снисходительным тоном. – Весь год мне ставили самые высокие баллы в группе. Я получила две стипендии. Добилась – трудом, а не деньгами – собеседования в лучшей адвокатской конторе на северо-востоке страны. А тебе повезет, если ты вообще закончишь курс. Теперь объясни, чем ты лучше меня?
Тогда он и назвал меня гребаной сукой.
– Ужасно, да, Мартин, когда не все получается купить? – не унимаюсь я. Надо бы заткнуться, однако в крови разыгрался алкоголь и захотелось высказать ему всю правду в лицо. – Хорошие оценки, приглянувшуюся девушку. Жизнь – дерьмовая штука, правда?
Мартин обводит взглядом бар – лица посетителей сейчас вместо тысячи слов. «Ты заслужил», – написано на них.
– Ты об этом пожалеешь, Аманда. Зря выставила меня дураком. – Грегг протискивается к выходу.
Я рада, что вижу его спину.
Все подходят и спрашивают, в порядке ли я. Со мной все хорошо. Слава богу, больше никогда не увижу этого мерзкого придурка.