Что больше всего поражает воображение во время судебных процессов по делам об убийствах? Для меня они становятся кульминацией многих месяцев, а то и лет, тщательного расследования, анализа всех обстоятельств, работы над стратегией обвинения и подготовки свидетелей. Но для «обычных» людей, я думаю, здесь важно кое-что еще.
Суд над убийцей – это величайшая загадка и целое нравоучительное представление. Многих притягивает к такому суду желание не просто узнать, кто же виновен, но и вообще стремление понять, как люди становятся способны на подобные крайности. Это яркая иллюстрация противоречий между человеком и обществом, в котором он живет, олицетворение того, как эмоции, которые мы все с вами переживаем, выходят за рамки социальных норм, а не подавляются этими нормами. Мне кажется, интересно отметить, что три великих вклада западной культуры в мировую, которые связаны с общественными институтами – драма, месса и суд, – все являются театрализованными представлениями в трех действиях: начало, середина и финал. Каждое из этих явлений ориентировано на отношения между человеком и обществом, на борьбу между добром и злом и, в итоге, на способы разрешения этой борьбы.
Неудивительно, что суды по делам об убийствах всегда завораживают. Не просто так СМИ сосредоточиваются на одном конкретном судебном процессе, чтобы показать, как разыгрывается нескончаемая драма между правдой и ложью, между светлым и темным началом, между справедливостью и беззаконием. Нигде это не проявляется столь остро, как в том случае, когда жизнь обвиняемого висит на волоске и зависит от ответа на вопрос, лишил ли он жизни другого человека.
В 1976 году в суде рассматривалось сразу пять дел, объединенных под заголовком «Грегг против штата Джорджия». Некоторые ученые назвали это «делом 2 июля» из-за даты принятия окончательного решения. В этот день Верховный суд Соединенных Штатов отменил четырехлетний мораторий на смертную казнь и установил новые нормы для назначения этого наказания.
Почти сразу же противники смертной казни начали поиск дела, способного убедительно показать, насколько глупо разрешать государству убийство людей. Нужен был пример, безусловно доказывающий, что человек казнен за преступление, которое он не мог совершить.
Они провели в безуспешных поисках несколько лет. И вот, наконец, таким примером стало дело Роджера Кита Коулмана.
Городок Гранди расположен в юго-западной части штата Вирджиния. От него порядка 20 километров до границы с Западной Вирджинией, почти 25 километров до Кентукки и всего около 80 километров до Северной Каролины и Теннесси. Гранди является административным центром округа Бьюкенен, лежит в самом сердце Аппалачей. Как и во многих небольших городках, расположенных вдоль этой горной цепи, уголь – это основной источник средств к существованию местных жителей.
Во вторник, 10 марта 1981 года, около 14:25, 21-летний Брэдли Д. Маккой вышел из своего маленького белого кирпичного дома неподалеку от ручья Слейт-Крик на окраине Гранди и отправился на трехчасовую смену в «Юнайтед Коал Компани». Руководство считало Брэда умным и ответственным работником, поэтому его назначили продавцом запчастей, а не отправили в шахту. Во время перерыва, около 21:00, он позвонил своей жене по имени Ванда Фэй. Ей было 19 лет, она не работала, и ей не очень нравилось сидеть дома одной, пока Брэд на работе. Так что он частенько звонил в это время и спрашивал, как у нее дела. В тот день во время звонка они обсуждали самые обычные вещи, например, куда денут деньги, которые появятся у них с возврата после выплаты налога.
Когда Брэд вернулся домой, около 23:15, его удивила полная темнота вокруг дома. Ванда обычно оставляла для него включенный свет на крыльце. Кроме того, дверь черного хода была открыта нараспашку, Ванда обычно не допускала такой неосторожности. Он открыл парадную дверь своим ключом и вошел в гостиную. В комнате горел свет и работал телевизор, журнальный столик был сдвинут со своего места. Брэд увидел на полу что-то похожее на капельки крови. Он позвал Ванду, та не ответила.
Бросившись в спальню, он увидел Ванду на полу. Она лежала на спине, руки над головой, волосы закрывают лицо, ноги раскинуты. Вязаный свитер и бюстгальтер замотаны вокруг шеи. Темно-синие трусики обернуты вокруг левой лодыжки, синие джинсы валяются на кровати. Из одежды на ней были только носки в синюю полоску. На груди, на шее и на голове виднелось много крови.
Брэд пришел в ужас, но у него хватило присутствия духа, чтобы не касаться лежащего тела. Он позвонил своему отцу, Максу, тот жил неподалеку, был шахтером на пенсии и носил прозвище «Хеззи». Его отец сообщил в департамент шерифа округа Бьюкенен, а затем пошел в дом Брэда и Ванды.
Сержант Стивен Д. Коулман еще с одним офицером первыми прибыли на место происшествия, примерно в 23:25. Сержант попытался проверить пульс на шее Ванды, но там было столько порезов, что он не смог найти хотя бы один неповрежденный сосуд.
Через несколько минут в Гранди приехал шеф полиции Рэндалл С. Джексон. Он ощупал запястье Ванды. По его словам, оно все еще оставалось теплым, но он тоже не смог обнаружить пульс. Шеф приказал вызвать судебно-медицинского эксперта Томаса Д. Макдональда. Доктор Макдональд жил поблизости и приехал быстро. Он констатировал смерть и определил, что ее причиной стала «режущая рана в горле». Судя по температуре тела и отсутствию трупного окоченения, он пришел к выводу, что смерть наступила около тридцати минут назад, но в любом случае после 22:30. Эксперт решил не трогать тело до тех пор, пока специальное следственное подразделение полиции штата не осмотрит место происшествия.
После того как команда на месте преступления закончила работу, тело доставили в город Роанок. Там вскрытие, которое провел доктор Дэвид У. Оксли, подтвердило выводы доктора Макдональда. Порез был настолько глубоким, что правая сонная артерия, яремная вена и гортань оказались разорванными. Два глубоких колотых ранения в груди достали до сердца и легких, но крови оттуда вышло немного, и Оксли пришел к выводу, что их нанесли посмертно или, по крайней мере, после того, как кровяное давление снизилось из-за повреждения артерии. Кроме того, он обнаружил два чужеродных волоса в области гениталий.
Такое жестокое убийство, как и следовало ожидать, вызвало шок в этом маленьком городке. Брэд сказал следователям, что Ванда была от природы робким человеком и боялась оставаться дома одна, особенно ночью. Если бы я помогал в этом деле, то это стало бы ключевым элементом в процессе изучения жертвы преступления. Особенно потому, что входная дверь была заперта, когда Брэд вернулся домой. Он сказал, что в городе есть всего три человека, кому его жена могла без страха открыть дверь. Полицейским быстро удалось установить алиби у двоих из них.
Третьим был зять Ванды, 22-летний Роджер Кит Коулман, женатый на ее 16-летней сестре, Патрисии. Ванда и Патрисия были самыми младшими дочками в семье из восьми мальчиков и восьми девочек. Как и отец Брэда, отец Ванды до пенсии работал шахтером. Роджер и Патрисия жили в доме бабушки Роджера, примерно в пяти минутах ходьбы от дома Маккоев.