50 лет назад…
– Забавная ирония, не находишь, мой старый враг? Ты сдохнешь в темнице, которую создал своими руками. Император, да продлится его правление вечно, умеет подбирать достойное наказание. Твоя школа разрушена. Твои ученики мертвы. Твоё наследие стёрто. Всё, что хоть как-то может напомнить о школе Серебряной цапли и её великом основателе, Хуан Луне, уничтожено. В этом мире нет места слабым!
Бессмертный основатель школы Духовной силы, зародыш бога серебряного ранга, Чэнь Фэн, с превосходством посмотрел на своего противника. Двадцатилетняя война закончилась сокрушительным поражением Хуан Луня. Десятки тысяч его учеников во всех поясах оказались уничтожены, здания разрушены, сокровищницы разграблены, а места силы перешли в загребущие лапы Чэнь Фэна и его школы. Хуан Лунь молчал, гордо подняв голову. Ему, некогда зародышу бога серебряного ранга, а нынче простому смертному, нечего было сказать. Император, да продлится его правление вечно, лично обратил свой взор на конфликт школ. Бессмертный решил, что смерть – слишком лёгкое наказание для проигравшего. Хуан Луню запечатали источник, после чего заключили в созданную им же тюремную формацию. Энергии Ци в нулевом круге едва хватало на формирование основ, поэтому помещённые в тюремную формацию даосы высоких этапов развития увядали и по истечении небольшого времени сходили с ума от постоянного чудовищного голода, раздирающего саму душу. Однако такая смерть Хуан Луню не грозила – отныне он простой человек. Ему действительно уготовано умереть от голода, но только не энергетического, а физического. Чэнь Фэн распорядился доставить в пещеру еды всего на шесть дней – такова была воля императора. Что будет потом, понимали все – Хуан Лунь умрёт. И изменить этого не мог никто. В Дефорской империи нет места слабым.
– Прощай, мой старый враг. Надеюсь, ты сдохнешь в муках, проклиная тот час, когда не согласился на моё предложение. Быть рабом куда лучше, чем трупом!
С этими словами Чэнь Фэн покинул пещеру, и формация запечатала помещение. Только сейчас Хуан Лунь позволил себе эмоции – на его лице промелькнуло отчаянье. Три сотни лет он возглавлял свою школу, сумел открыть много тайн мирозданья, постигнуть небывалые границы покорения энергии Ци, но всё это оказалось напрасным. Школа Серебряной цапли оказалась слишком слабой, чтобы защитить свои тайны. Слишком слабой, чтобы иметь право на жизнь.
Мгновение слабости было единственным, что позволил себе Хуан Лунь. Усевшись на пол и закрыв глаза, старик погрузился в медитацию, обдумывая дальнейшие действия. Пусть он уже не был даосом и энергия не могла проникнуть в его тело, привычка обдумывать свои действия в процессе медитации никуда не делась. Школа Серебряной цапли была известна великими артефакторами, сумевшими обуздать многие тайны природы. Из-за этих тайн и случилась война. Школа Духовной силы решила прибрать к рукам все техники и инструкции по созданию великих артефактов. Глупцы! Когда поражение стало неизбежным, когда здания школ разрушались из круга в круг, Хуан Лунь принял решение спрятать все знания в надёжном месте. Там, куда не мог добраться ни один даос, – в личном инвентаре. Одной из великих тайн некогда великой, а теперь погибшей школы Серебряной цапли. Хуан Лунь полагал, что тайны школы умрут вместе с ним, но Небо даровало ему шанс всё исправить. Шесть дней. Ровно столько ему отмерил император. Если экономить, можно растянуть еду на две-три недели. Потом придёт неминуемая смерть. Нужно воспользоваться отмеренным сроком с максимальной пользой.
Хуан Лунь достал из личного инвентаря лучину и огниво. Несколько раз ударив по камням, старик высек искру, поджигая лучину. В запасе есть всего десяток факелов – Хуан Лунь не предполагал, что ему представится возможность прожить так долго. Нужно экономить свет. Конечно, можно было воспользоваться лампой, что появилась рядом, но для её активации требовалось вдохнуть силу в духовный камень. Простой человек сделать этого не мог. Как не мог воспользоваться несколькими десятками великих артефактов, что пришлось спрятать от врагов в личном инвентаре. Для Хуан Луня они сейчас бесполезны.
Осмотревшись, Хуан Лунь удовлетворённо кивнул. В тюремной формации ничего не изменилось за те тридцать лет, что прошли с момента её создания. Разве что добавилось несколько скелетов – тех несчастных, что были отправлены сюда умирать от безумия. Старик вытащил из личного инвентаря несколько книжных шкафов и начал быстро заполнять их свитками с техниками и толстыми талмудами с описанием изготовления артефактов. Вся мудрость школы Серебряной цапли, которую так жаждал получить Чэнь Фэн, уместилась на шести книжных шкафах. Тюремная формация активирована полностью, значит, в ближайшие тридцать лет в эту пещеру не сможет войти ни одно живое существо. Ни зверь, ни человек, ни демон. Хотя откуда демоны в нулевом круге? Чэнь Фэн считает себя победителем. Через тридцать лет он забудет о своём старом враге, как и о его тайнах. Тот, кто найдёт это место, вряд ли будет принадлежать к школе Духовной силы. Здесь, в глуши нулевого круга, им мало кто интересен. Кем может быть тот человек, что сюда попадёт? Охотником? Беглецом? Изгоем? До ближайшего поселения почти пятьдесят километров, кругом густые леса и сильные звери. На самом деле вероятность, что пещеру найдут, минимальна. Но нельзя отчаиваться. Пока есть надежда, школа Серебряной цапли жива. И он, Хуан Лунь, сделает за оставшееся время всё, что в его силах, дабы сохранить свои знания.
Нулевой круг. Здесь проживают люди, что только начинают свой путь в познании бессмертия, в познании энергии Ци. Ресурсов здесь не так много, как во внутренних кругах, тем не менее здесь можно найти всё необходимое, чтобы исполнить задумку Хуан Луня. Старик достал из личного инвентаря письменные принадлежности, укреплённые заклинаниями долговечности листы бумаги и, установив стол, принялся аккуратно выводить слова:
Приветствую тебя, искатель! В этой пещере собраны все знания и тайны школы Серебряной цапли, но прежде, чем ты ими воспользуешься, тебе стоит сформировать личный инвентарь. Уникальный артефакт, завязанный на душу даоса. Артефакт, который нельзя изъять, даже запечатав силу даоса. Артефакт, о существовании которого никто не догадывается. Понимаю, что тебя могут испугать мои слова, но иного выбора судьба нам не оставила. Путь к величию нелёгок и тернист, но с моей помощью ты сможешь пройти его гораздо проще, чем все остальные. Я укажу, какие книги тебе необходимо изучить в первую очередь, какими техниками воспользоваться, чтобы не вызвать ни у кого подозрений, но всё это будет после того, как ты сформируешь себе личный инвентарь.
Но для начала тебе предстоит изучить основы создания артефактов. Тебе понадобится следующее…
Хуан Лунь отвлёкся от письма и наконец позволил себе ухмылку. Если на то будет воля Небес, школа Серебряной цапли ещё заявит о себе под этим небом. Да будут уничтожены её враги все до единого!
Турган из деревни Дарин смотрел на меня с нескрываемым превосходством, явно готовясь принимать поздравления с победой. В свои неполные двенадцать лет он был выше меня на голову, а шириной плеч мог поспорить с моим дядей, проведшим полжизни в кузнице. Небольшой деревянный меч в руках моего противника выглядел бесполезной зубочисткой, однако я прекрасно видел, насколько эта зубочистка опасна. Трёх предыдущих соперников Тургана уже уволокли к лекарю, и одно Небо знает, когда они смогут нормально ходить. Если вообще смогут.
– Турган! Турган! Ты лучший!
Из Дарина прибыла внушительная делегация, чтобы поддержать своего чемпиона. Отец сказал, что сюда завалилась едва ли не вся их деревня, чтобы воочию увидеть, как их горячо любимый отпрыск наконец-то выиграет ежегодный турнир провинции. Всё, что ему оставалось, – снести со своего пути небольшого щуплого сверстника. Меня.
– Финальный бой турнира претендентов провинции Верин! – послышался зычный голос заместителя наместника. – Турган из деревни Дарин против Зандра из деревни Калед!
Сидевший на небольшой трибуне наместник Сарин из рода Ван наклонился вперёд, чтобы лучше следить за нашим боем. Вскоре заканчивалась десятилетняя ссылка наместника в нашу провинцию, и ему, кандидату золотого ранга, будет позволено уйти в первый пояс. Хотя, как сказал отец, никуда наш достопочтенный Сарин не денется. Он уже не в тех кондициях, чтобы становиться на путь идущих к возвышению. Да и покидать насиженное место не согласится. Многие предпочитают быть пиковыми кандидатами в нулевом поясе, чем начинающими учениками в первом.
– Нужно будет заехать на рынок, купить подарков семье, – спокойно произнёс отец, даже не поворачивая головы в мою сторону. Что-либо говорить о бое он не желал. Всё, что было нужно, этот похожий на камень человек уже мне рассказал и передал. Теперь это мой бой, и вмешиваться в него советами староста деревни Калед считал лишним. Как, собственно, и я. Конечно, мне бы сейчас в руки привычный бронзовый цзянь, а не эту деревянную болванку, но кто же допустит, чтобы на турнире претендентов сражались настоящим оружием? Такое практикуют только в первом поясе, да и то не во всех школах.
– Да начнётся бой!
Заместитель наместника закончил описывать наши победы и махнул рукой, открывая финальный поединок. Турган побежал в мою сторону, занося меч для удара. Тактика этого громилы была понятна – он желал разделаться со мной одним ударом, как и со всеми предыдущими противниками. Проверять крепость тренировочного оружия было глупо – я знал, что оно ни на что не годно. Поломанные деревяшки, оставшиеся с прошлых боёв Тургана, валялись на краю арены как символ глупости предыдущих бойцов. Сила моего противника совершенно не соответствовала его возрасту. Наблюдая за его боями, я несколько раз ловил себя на мысли, что вижу настоящего даоса, а не начинающего кандидата медного ранга.
Родители Тургана были лесорубами, поэтому мой противник бил так, как его учили, – широко замахнувшись, сверху вниз наискосок, чтобы гарантированно проломить защиту и отправить меня к лекарю. Учитывая силу и приличную скорость, с которой действовал верзила, такая тактика могла принести результат, если бы не одно но: превращаться в дерево и смиренно ждать, когда в меня воткнётся топор лесоруба, я не собирался. Сделав обманное движение, словно пытаясь отпрыгнуть к опорной ноге Тургана, я резко развернулся и, пропуская меч в опасной близости от тела, со всего маху приложил своей деревяшкой по опустившейся руке противника. Будь это настоящее оружие, рука Тургана сейчас бы грохнулась на землю, а сам он заорал бы от дикой боли. Однако мы находились на турнире, и я добился лишь одного очка за удачный удар по противнику. Тот, кто первым доберётся до трёх очков, и будет признан победителем турнира претендентов.
Правая рука Тургана повисла плетью. Схватив меч левой, мой противник принялся рисовать в воздухе замысловатые восьмёрки, показывая, что и так прекрасно работает оружием. Пробиться сквозь такую защиту было довольно тяжело. Отец этому учил, но физически Турган был раза в два сильнее меня, и заблокировать его меч, чтобы провести свой удар, я не мог. Мне либо руку отобьёт, либо меч сломается, что автоматически сделает Тургана победителем. Ладно, настало время привести в действие запасной план.
– Дерись, трус! – заорал Турган, когда я начал отступать. Ширина арены была небольшой, всего метров десять, но этого хватало, чтобы ловко отступать от яростных атак верзилы. Турган ускорился, намереваясь закончить бой здесь и сейчас, однако я без остановки бегал по краю. Постоянно вертеть меч с такой скоростью не мог никто, даже мой отец, кандидат золотого ранга. Не получилось этого и у Тургана. Он какое-то время остервенело носился за мной по всей арене, но постепенно начал выдыхаться. Восьмёрки получались уже не такими быстрыми, движения не дышали силой, заметно спала скорость, на лбу появились крупные капли пота. Идеальный момент, чтобы контратаковать.
Удар сотряс мой тренировочный меч, и его едва не вырвало из рук – несмотря на усталость, Турган оставался чудовищно сильным противником. Выкручивать кисть и атаковать мечом я уже не успевал, поэтому сделал то, что и планировал, – ногой пробил прямо в грудь верзиле. Каким бы крепким и сильным мой противник ни был, устоять после такого он не сумел – с громким хрюком Турган завалился на задницу. Его следовало добить, ибо в данный момент противник был беззащитным, но правила турнира это запрещали. Хотя руки так и чесались приложиться разок по толстой шее, чтобы глазки закатились и бой закончился. Но нет – нельзя! Поэтому: Зандр – два, Турган – ноль.
Парень с рыком поднялся на ноги. Вместо того чтобы броситься на меня в слепой ярости и проиграть, житель деревни Дарин сумел удивить. Закопавшись в карманах, верзила достал небольшой камушек. Окружающие ахнули, а наместник Сарин ещё больше наклонился, едва не рухнув с кресла. Турган достал духовный камень! Достаточно дорогую штуку в нулевом поясе – их добывали из монстров аномалий. Причём не самых простых. В белой, к примеру, нормальных духовных камней не водилось, а жёлтая у нас была единственная на всю провинцию, и воинов деревень туда пускали строго по выделенным дням. О ценности духовных камней говорило и то, что победитель турнира получал в своё личное распоряжение один такой камушек. Не самый большой, конечно, но достаточный для того, чтобы наша повозка без проблем могла двигаться несколько недель!
Но народ ахнул не от того факта, что у двенадцатилетнего Тургана внезапно появился дорогущий духовный камень. Все поразились тому, как юноша им распорядился – Турган закинул камень в рот и проглотил. Это был единственный из известных нам способов использовать энергию духовных камней не даосам. Мой противник несколько раз странно дёрнулся, словно его ударили плетью, успокоился и посмотрел на меня нечеловеческим взором. Энергия его переполняла и требовала выхода. Из глаз и ушей Тургана пошла кровь – тело оказалось не готово к энергии, однако ради победы юноша был готов пойти на всё.
– Техника! Это техника! Турган стал даосом!
Реагировать пришлось быстро – я рухнул на землю, пропуская над собой полупрозрачное лезвие. Отбивать его деревянным мечом было сродни самоубийству – эта техника даже не заметит жалкой поделки. Турган использовал простую, самую доступную технику первого пояса – «Духовная стрела». Я перекатом ушёл в сторону, и то место, где только что лежал, взорвалось фонтаном песка. Безумец использовал технику ещё раз!
– Остановите бой! – закричал наместник Сарин, однако поверх ора толпы раздался зычный голос моего отца, заглушая всех:
– Продолжать бой! Использование техник не запрещено правилами! В этом турнире будет выявлен победитель!
Слова старосты деревни Калед были настолько необычными, что пространство погрузилось в пугающую тишину. Все смотрели на моего отца с изумлением – о том, что произойдёт со мной, если Турган всё же попадёт, знали все. Мне отсечёт либо конечность, либо голову, либо в теле появится небольшая сквозная дыра, куда спокойно пролезет ладонь. Недаром все зрители бросились прочь от арены – в меткость Тургана мало кто верил. Вот только меня это мало беспокоило – всё внимание было сосредоточено на том, чтобы минимизировать потери. Даже если я выживу, отец шкуру с меня сдерёт, если кто-то пострадает. Турган истекал кровью, но продолжал орудовать техникой. Один удар, другой, третий. Он шатался, уже не мог бегать, но с завидным упорством постоянно отправлял в меня опасную технику. По-хорошему, мне стоило покинуть арену и спрятаться за трибуной, позволив старшим разбираться с этим безумцем, однако тот, кто покинет арену, считался проигравшим. Раз отец уверен, что запрета на использование техник нет, значит, так оно и есть. Проигрывать я не собирался.
Десятый удар стрелы был финальным – я подпрыгнул, пропуская полупрозрачный клинок под ногами, и тут Турган рухнул лицом вниз. Даже руки не выставил. Песок под моим противником стал багровым – кровь, казалось, вытекала из каждой поры.
– Лекаря! – завопил кто-то из тех, кто ещё недавно поддерживал своего бойца. Вот только никто не смел войти в круг, пока наместник Сарин не объявил победителя. Наместник не спешил. Судя по тому, что часть трибуны оказалась разрушена, один из ударов Тургана пришёлся в сторону наместника. Не думаю, что его это обрадовало, но всё же главе провинции пришлось реагировать:
– Бой закончен! Победителем соревнований становится Зандр из деревни Калед! Приветствуем чемпиона провинции!
Послышались редкие хлопки, но толпа проигнорировала мой триумф. К Тургану бросились родственники. Юношу перевернули на спину, и к нему подсел старик-лекарь. Такой же кандидат золотого ранга, как и все остальные жители нулевого круга. Лекарь не был даосом, не мог использовать техники лечения. Всё, что ему было доступно, – провести осмотр тела и дать своё заключение, основанное на опыте. Положив руку на тело юноши, лекарь какое-то время посидел с закрытыми глазами, после чего покачал головой и тихонько проговорил:
– Не жилец. Тело не было готово к такой работе с энергией Ци.
Толпа ахнула. Кто, как не Турган, был готов к тому, чтобы использовать энергию духовного камня? Мощное тело, безумная выносливость, демоническая сила, не свойственная парню двенадцати лет. Но реальность оказалась жестокой. Считалось, что до двенадцати лет тело будет отторгать энергию, и только к шестнадцати путём ежедневных тяжёлых тренировок идущие по пути к бессмертию могли стать учениками и перейти в высшие пояса. Туда, где щедро разлита энергия Ци. Здесь, во внешнем поясе, ещё называемом родильным или нулевым, энергии Ци практически не было. Её приходилось забирать у духовных камней. Что Турган и сделал, заплатив за это безумство своей жизнью.
– Ты! – Палец огромного мужика, поразительно похожего на Тургана, повернулся в сторону моего отца. – Это всё ты! Ты запретил завершать бой! Мой сын мог бы остаться жив, если бы не твой приказ!
– Ты медлил, – отец даже не посмотрел на лесоруба, повернувшись ко мне. – Четвёртый удар мог стоить тебе ноги. Объяснись.
– Всё было под контролем, отец.
– Сейчас здесь нет отца, младший! – осадил меня Шурмил, староста деревни Калед. Внешне ему можно было дать лет тридцать, хотя на самом деле недавно отец отмечал своё пятидесятилетие. Высокий, стройный, суровый – именно такими словами можно было описать моего отца, бессменного старосту деревни Калед. Тридцать лет назад они вместе с братом сделали непростой выбор – вместо того чтобы отправиться в первый пояс и вступить на путь к бессмертию, остались в нулевом и начали помогать простым людям. Тем, кто не желал идти путём даосов. Или не мог. Отец был отличным охотником – он сумел отодвинуть дикие земли от нашей деревни на тридцать километров. Что говорить, если даже Тёмный лес, где, по слухам, когда-то водились звери этапа «ученик», стал практически безопасным! Мама говорила, что это была славная битва, в результате которой у отца появился шрам на всю правую щёку, а у нас дома на стене – голова огромного белого волка. Великий трофей великого воина.
– Прошу простить меня, старший! – я склонил голову. Когда отец злился, ему лучше было не переходить дорогу. Сметёт и не заметит. Вот только я не понимал причин его раздражения. Оплошности я не допустил. Жертв удалось избежать. Глобальных разрушений тоже. Пришлось объясняться: – Бой проходил под моим контролем. Мне пришлось выбирать позицию таким образом, чтобы техника Тургана не задела случайных зрителей. Как раз на четвёртом ударе я примчался на нужное место, поэтому могло показаться, что удар едва меня не задел. Но всё было под контролем. Позади оставался только помост, и все следующие удары вошли либо в дерево, либо в песок.
– На трибуне были люди, младший! Ты подверг их опасности! – внезапно ошарашил меня отец.
– На начало боя там никого не было, старший! – запротестовал я.
– Пустые оправдания тебе не помогут, младший! Ты был невнимателен и подверг гостей провинции опасности! Ты заслуживаешь наказания! Тридцать минут взгляда в землю! Подумай о своём поведении!
– Да, старший, я принимаю твоё наказание! – я склонил голову, хотя внутри всё кипело от злости. Сколько можно?! Отец вечно мной недоволен! Не так повернул руку, не в ту стойку стал, не так отбил удар, не так отразил технику. Да, отец тренировал меня сражаться против тех, кто использует технику. Пиковый кандидат, на тренировках он поглощал духовные камни и использовал те же удары стрелы, что и Турган. Только в исполнении отца удары были быстрее и на порядок опасней. Вот только это всегда были тренировки! Сейчас же состоялся мой первый бой против человека, осознанно использующего техники для убийства, а отец вновь недоволен! Видите ли, я не посмотрел, есть ли кто на пустой трибуне! Ещё разобраться нужно, откуда у Тургана появилась эта техника! Стоила она немало духовных камней и явно не предназначалась для использования кандидатами медного ранга.
– Не стоит защищать нас, младший. Нам ничто не угрожало, – раздался незнакомый голос. Моё наказание уже началось, так что приходилось стоять, глядя в песок арены, думая о том, с чего вдруг не слышно возмущений родичей Тургана? Хотя нет, тут же раздался бас огромного лесоруба:
– Старший, умоляю, спасите сына! Всё что угодно, только спасите его!
Судя по звуку, бугай рухнул на колени. Жутко хотелось поднять голову и посмотреть, что происходит, но я точно знал, что отец внимательно за мной следит. Если я не отстою свои тридцать минут, будущее наказание окажется более суровым. Раздались размеренные шаги, после чего всё тот же неизвестный голос пояснил:
– Это будет стоить тебе две духовные монеты. Ты готов к таким тратам, лесоруб?
– Старший, я найду деньги! Выплачу всё, только спасите сына!
– Даже если он останется калекой? Твой сын никогда больше не сможет использовать духовный камень. Никогда не прикоснётся к энергии Ци. Тебя устраивает это, младший? Ты готов заплатить за это такую цену?
– Да, старший! Это не помешает моему сыну валить деревья и приносить пользу дому Ван. В нулевом круге тоже можно жить.
Кажется, я услышал скрежет зубов, но могу ошибаться. В итоге гость произнёс:
– Хорошо, твой сын будет жить. Плату за лечение возьмёт наместник Сарин. Ему же объяснишь, почему жители деревни Дарин использовали техники первого пояса без обучения. Младший Шурмил, у тебя есть тридцать минут, чтобы закончить все свои дела в Верине. Мне нужен провожатый, и ты, как мне сказали, лучший из них. Мы отправляемся в Тёмный лес на охоту.