Толпа зевак собралась в баре. На часах было ровно четыре. За столом возле широкого окна сидел губернатор и курил. Он редко посещал культурные мероприятия, стараясь особо не мозолить глаза жителям города, чтобы у них не возникло желание от большой любви пырнуть его ножом в толпе. Рядом с ним всегда сидели один или двое личных охранников, которые даже сопровождали его отлить в туалет и стояли прямо за спиной, пока мужчина делал все свои дела. Губернатор был не из пугливых, но всегда соблюдал меры предосторожности. Единственное, что он никогда не пропускал – это выступление певичек, которые приезжали в город раз в месяц. Они пели всего один вечер в его баре, затем ночевали в одной из комнат над баром. В обычные дни там жили проститутки. Комнаты пропахли куревом, одеяла были затерты до дыр, кое-где торчала паутина. Но он очень гордился тем, что мог предоставить ночлег маленьким путешественницам, искательницам счастья и удачи, которые сильно улучшали его настроение. И иногда не только своим пением.
Вот и сегодня у него был особо игривый настрой. Он даже решил сыграть пару раз в покер. Губернатор по очереди приглашал за стол тех, кто сегодня почтил его бар своим присутствием. Соглашались лишь единицы. И их можно было понять. Никто не хотел испытывать свою судьбу, чтобы оказаться случайно на виселице. С губернатором все старались лишний раз не иметь никаких общих дел, даже если это касалось простой игры в покер. Но некоторые все же решались на риск. В основном это были приезжие, которые не знали, что это за человек и на что он способен, или же охотники за головами, которые видели в этом возможность обратить на себя внимание, чтобы хоть на дюйм приблизиться к тому, кто заправлял всем городом и от слова которого зависело, слетит ли сегодня чья-то голова с плеч или нет.
Раз в месяц губернатор позволял одному приговоренному к смерти сыграть с ним в покер. Ставкой была свобода. Надо ли говорить, что осуждённые никогда не выигрывали. Это все делалось исключительно лишь для того, чтобы позабавить жителей города. Губернатор надеялся таким образом смягчить их отношение к себе.
Иногда он сажал за стол официанток или проституток. Просто так, ради хохмы. Они совершенно не умели играть, даже не знали правил. Но от них этого и не требовалось. Таким образом он на них зарабатывал деньги. Изрядно напившись, мужчины, особенно те, кто только что проиграл кругленькую сумму, хотели утешиться в руках симпатичной куртизанки. Обычно они хватали ту, что попадалась первой под руку и утаскивали наверх. Все оставались довольны. Губернатор получал выигрыш в карты и деньги за услуги его девочек, а проигравший тем временем получал наслаждение, забыв и думать, что в его кармане осталось на значительную сумму меньше. Проститутки тоже не оставались внакладе. Пока клиент сладко спал, пьяно похрюкивая во сне, они обшаривали его карманы и забирали последние банкноты, оставляя лишь горсть мелочи.
– Где же наша звезда? – гоготнул он, выплевывая едкий дым от сигары. – Нельзя задерживать честных людей. Все собрались полюбоваться на восходящую звезду, можно сказать. Поторопите ее!
Официантки засуетились, кто-то побежал наверх. За дверью раздались женские голоса и на лестнице, наконец, появилась молодая девушка. Она была слишком юная, даже чересчур. Щеки зарделись ярким румянцем, когда она увидела, сколько людей пришло посмотреть на нее. Губернатор поманил ее рукой, показывая, что той пора бы уже спуститься на сцену и начать свое выступление. Одна из проституток что-то шепнула певице на ухо. Видимо, сообщила, что сам губернатор подал ей знак, и задерживать его было бы нелепо, и та двинулась вниз. Она шаталась на тоненьких каблучках, еле удерживая равновесие и преодолевая ступеньку за ступенькой. Было заметно, что девочка первый раз надела туфли. Робко дошла до небольшого деревянного помоста и кивнула парнишке, сидевшему за пианино, что она готова. К слову сказать, пела она божественно. Губернатор допивал уже третий бокал пива и все время смотрел на девицу, изучая ее от макушки до самых пяток. Его всегда притягивали несовершеннолетние красавицы. Ему казалось какой-то особой магией лишать их девственности. Он считал себя первопроходцем, который открывал для них новый мир. А они простодушно думали, что связавшись с таким высокопоставленным человеком, обязательно построят карьеру и выбьются в люди. Все певички походили одна на другую. Это его даже забавляло. Он знал, как с ними разговаривать, как сделать так, чтобы та сама запрыгнула к нему в кровать.
Надо отметить, что губернатор был совсем некрасив. Плотный, приземистый, постоянно утирающий льющийся ручьём пот. Красный лоб и щеки делали его похожим на перезрелый помидор. Когда губернатор разговаривал с певичками, он многозначительно дергал за ремень своих брюк и нежно поглаживал девушек по плечам. Они всегда реагировали одинаково. Сначала пугались, вели себя отрешенно, старались не смотреть ему в глаза. Но слушая его сладкие речи, красивые слова, что-что, а красиво говорить он умел, они располагались к нему и начинали верить в то, что вытянули счастливый билетик, оказавшись в нужном городе с нужным человеком. Правда, поимев очередной юный талант, он в ту же секунду забывал обо всех своих обещаниях.
Время шло, губернатор уже выиграл пару партий и смеялся в голос над теми, кто теперь задолжал ему кругленькую сумму. Его смех прервал тонкий, но достаточно твердый женский голосок. Рядом со столом оказалась девочка, одетая в старое, немного изношенное платье коричневого цвета. На ее ногах были одеты темные мужские ботинки, явно доставшиеся ей либо от отца, либо от старшего брата. А на голову был наброшен капюшон, так что были видны только лишь очертания лица.
– Можно, я сыграю? – она встала за спиной у одного из игроков, смотря в упор на губернатора.
– Отвали, девочка. Это игра для взрослых дядь, а не для маленьких принцессок. Что ты вообще здесь забыла? Топай домой, – отозвался кто-то из-за стола.
– Я умею играть, – пошарив в карманах, девушка достала пару монет. Но этого едва ли хватило бы на ставку.
Губернатор заржал. Он смеялся долго и противно. Его смех подхватили все сидящие за столом, и они уже напрочь заглушили выступавшую на сцене певичку. Теперь все внимание мужчины было приковано к этой странной девушке, что осмелилась не только подойти к его столу, но и бросить перед ним несчастные, ничего не стоящие монеты. Его это рассердило не на шутку. Даже больше, его это оскорбило. Он не любил, когда кто-то пытался с ним соревноваться. Но в то же время губернатор был достаточно азартен. И еще он никогда не терял самообладания на людях. Все в округе знали, что губернатор не замарает свои руки, даже если ему плюнуть в лицо. Для этого у него были его «дворовые собаки». Они всегда выполняли за него всю грязную работу.
Он кивнул Райли, чтобы тот уступил место девушке.
– Если мои товарищи не против, я с удовольствием посмотрю на то, как юная леди играет, – и он снова засмеялся. – Правда, твоя ставка слишком мала. Поэтому предложи что-то посущественнее.
Девушка задумалась. Он видел, что ей было нечего предложить, и добавил:
– В покер всегда играют на что-то, деточка! Если у тебя нет никакого стоящего предложения, то проваливай из бара. И больше не появляйся на моих глазах. Тогда я, возможно, прощу тебе твою дерзость.
Она посмотрела на девушку-певичку, которая явно была в планах на сегодняшний вечер у губернатора, и сказала:
– Я хочу сыграть на нее. – Это было очень неожиданное предложение. Она не знала, как мужчина отреагирует, но наверняка была уверена, что самолюбие не позволит ему отказаться от подобной ставки.
– Что, прости? – мужчина немного опешил. В этот момент он пожалел, что позволил дойти этой ситуации до момента, когда его самообладание готово было разорвать его изнутри от ненависти к этой грязной девчонке, неожиданно появившейся в баре. – Ты считаешь, что играть на другого человека, это честно?
– Честно, если ты знаешь, что игра стоит свеч.
– А что будет, если ты проиграешь? – С заискиванием спросил губернатор. – А знаешь что! Мне нравится. Давай сыграем. Это было очень смело заявить о том, что ты можешь выиграть того, кто собаку съел на игре в покер. А ты сколько раз играла и с кем? На ферме со свиньями раскладывала пасьянс?
Весь бар снова захохотал. Все отвлеклись от выступления краснощекой девочки блондинки и обступили стол в предвкушении более занятного времяпрепровождения. Губернатору не оставалось ничего, кроме того, чтобы еще больше разжечь интерес у публики, и он громко подозвал посетителей к столу, дабы те могли сыграть в свою собственную игру и сделать ставки на того, кто из них выиграет. Только прежде чем сделать выбор, он попросил хорошенько их подумать.
Девочка уже устроилась за столом, когда к ней подбежала другая девчонка в голубом платье. Она дернула ее за рукав и быстро начала отговаривать ее от этой идиотской затеи. Но девочка в балахоне явно не собиралась отступать. Ей уже раздали карты, и она во все глаза смотрела на тех, кто собирался с ней играть, попутно изучая, с кем имеет дело.
Аннет взвыла еще громче, пытаясь вразумить подругу, что та играет с огнем и что ей тут нечего делать. Губернатор кивнул Райли, чтобы тот уволок девчонку подальше, так как она мешала своими воплями сосредоточиться на игре.
– Ты не хочешь снять свой капюшон, чтобы мы могли видеть твоё милое личико, дитя?
Но девушка не ответила и продолжила игру. Мужчина откинулся в кресле, позволив себе не следить за картами, демонстрируя всем свою уверенность в безоговорочной победе. А девушка неловким движением немного отодвинула капюшон назад, и на ее лоб упал небольшой локон рыжих волос, который она быстро заправила обратно. Она смотрела прямо в глаза игрокам, всем по очереди. Губернатор невольно напрягся, и по его коже побежали мурашки. Что-то в этом взгляде показалось ему знакомым. Светлые глаза, рыжие волосы, волчий взгляд и поразительное спокойствие. Он её явно видел и не раз. Дерзости ей было тоже не занимать. Он тряхнул головой, пытаясь прийти в себя. Но чем больше он смотрел на нее, тем больше убеждался в своей правоте. И даже странное одеяние и глубокий капюшон уже не могли скрыть от него такой до боли знакомый облик. Он её узнал. Движения рук, немного напряженная поза, она улавливала каждое изменение на лице игроков. А еще она считала. Да, да, совершенно точно. Она считала. Он отчетливо видел это.
Он позвал официантку и попросил принести ему выпить. А затем махнул рукой, чтобы Райли подошел к нему. Послышался легкий шепот. Тот кивнул и быстро покинул бар, пинками подгоняя к выходу Аннет. Девушка пыталась сопротивляться, но Райли крепко ухватил ее за тонкое плечо, с силой увлекая на улицу. Аннет попробовала ударить его ногой, но он огрел ее легонько по уху и вытолкнул прочь. Никто из присутствующих не заметил возни возле двери.
– Так, так, так. Мне кажется, нам пора заканчивать весь этот спектакль, – отозвался губернатор эхом, снова пригубив стакан. Он пил маленькими глотками, постоянно ставя кружку на стол и снова ее поднимая. Пальцы его вспотели, на лбу по кромке волос тоже выступили капельки пота. Он тяжело дышал, но старался не показывать свое раздражение.
– Мы не будем тут сидеть вечно, – подгонял он девчонку.
– Вскрываемся.
Посетители зашептались. А губернатор достал очередную сигару и закурил. На его лице сияла улыбка. В момент, когда он выкладывал карты на стол, ему показалось, что вот она, очередная триумфальная победа. И эта девочка всего лишь вонючая крыса, которая выползла из щели в полу, чтобы позлить его. Он уже собирался победно раздавить ее каблуком своих начищенных до блеска туфель, чтобы у других больше не возникло никогда и мысли выступить против него.
– Как хочет юная леди, – он выпустил дым вверх плотной струей. Запахло ванилью, настолько сладкой, что его самого немного затошнило. – Фулл Хаус. Давай, что там у тебя? Или, если хочешь, еще не поздно уйти. Я обещаю тебе, что прощу эту твою выходку.
– Каре, – сказала девушка почти шепотом и положила на стол две пятерки. – Я выиграла.
Рожа губернатора стала еще более красной, казалось, его голова сейчас лопнет или как минимум треснет в нескольких местах. Шестой бокал выпитого пива ударил в голову, и он резко поднялся со своего места. Стол взлетел вверх, и все карты и деньги упали на деревянный пол, липкий от выпивки. Несколько человек бросились на колени и стали судорожно подбирать монеты и банкноты, распихивая их куда придется. Девушка отпрыгнула от стола, но осталась стоять на месте. В этот момент к ней кто-то подошел сзади и рванул капюшон. Он слетел, оголив ее тонкую белоснежную шею, на которую градом посыпались кудряшки, аккуратно подвязанные в пучок. Девушка опрометью бросилась вон, пока пьяный народ пребывал в замешательстве от случившегося, путаясь под ногами у губернатора. Проститутки в голос смеялись в углу, а певичка, воспользовавшись моментом, успела скрыться в комнате наверху и запереться изнутри.
– Умная, сучка! – воскликнул губернатор, но его никто не расслышал. Посетители рассыпались в хохоте от того, что какая-то сопливая девчонка прилюдно поимела губернатора.
– Ну что ж, новичкам везет ведь, да? – в этот раз громко сказал он. Кто-то стукнул его по плечу в знак утешения. Губернатор, стиснув зубы, улыбнулся, и, отряхнувшись от пролитого пива, вышел на улицу. В баре снова заиграла музыка, и посетители продолжили веселье как ни в чем не бывало.
На улице уже стемнело. Вдалеке, возле конюшни стоял Райли. В свете фонарей фигура мужчины казалась еще более высокой и устрашающей. Он был не один. Девушка в голубом платье плакала, упав на колени в дорожную пыль, а он, склонившись над ней, снова взял ее за подбородок и затем с силой отвесил ей оплеуху. По виску потекла кровь, девушка обхватила голову руками и свернулась калачиком на земле. Мужчина явно был недоволен тем, что она ему сказала, и он не собирался останавливаться. Райли схватил ее за плечо, чтобы поднять на ноги, в то время как подошел губернатор.
– Хватит! – сказал мужчина жестким голосом. – Не порти красивую физиономию этой девочке. Уж слишком она миловидна. Да, мой цветочек? – он склонился к девушке и учтиво подал ей руку. – Прости моего друга, он не очень приветлив с женщинами. Но всегда послушен. Он больше тебя не ударит. Вставай.
Девушка боялась, что ее снова огреют по шее, как только она встанет, и еще больше сжалась в комок, подтянув ноги к подбородку. Тогда губернатор наклонился к ее уху и шепнул:
– Если хочешь жить, вставай и убирайся домой! Живо! – Потом он повернулся к Райли. – Пойдем!
Мужчины быстро удалялись в сторону дома губернатора. Его охватило сильное волнение, еще сильнее, чем в баре. Он хотел быстрее добраться до своего кабинета, чтобы все хорошенько обдумать. Губернатор теребил ворот своей рубашки, пытаясь расстегнуть верхнюю пуговицу, которая с силой давила ему на толстое горло. В какой-то момент ему показалось, что у него сбилось дыхание, и он остановился. Они стояли посреди пустынной улицы, из бара доносились отголоски пьяного смеха. Мужчина посмотрел на небо. Сегодня оно было чистым как никогда, ни одного облачка, ни одной тучки. Звезды блестели яркой россыпью, и казалось, до них можно было дотянуться рукой. Он вдохнул поглубже. Еще раз. И еще. Мимо проплыл шлейф из аромата сладкого перца и зеленых яблок. Мужчина оглянулся, будто бы кто-то стоял у него за спиной. Нет, ему просто показалось. Послышался очередной тяжелый вздох. Кажется, воздух застрял где-то посредине его легких. Он согнулся пополам, не удержав равновесие, рухнул на колено. Мужчина заскулил и подозвал к себе Райли, чтобы тот ему помог подняться.
– Что сказала девчонка?
– Ничего толком. Это была дочка Мириды. Она работает у них на ферме уже несколько лет. И они ходят вместе заниматься в церковь.
– Вот овца! Ее дочь вечно путается под ногами. Как и сама Мирида.
– Я давно говорил, что пора решать вопрос с этой семейкой. Чего недоброго, из-за них поднимется бунт в городе.
– Мириду любят. Мы не можем взять и убрать ее с дороги. Люди верят ей, они идут за ней. Что очень страшно… в последнее время она стала слишком популярна. И ее девчонка… они так и норовят выставить меня в неугодном свете. А я потратил тридцать лет своей жизни, чтобы заставить этот город работать и процветать.
Он вошел в дом, оставив Райли позади. В комнатах было темно, и он на ощупь пробрался к дивану в гостиной. Там он, наконец, сел, еще раз дернул рубашку, она до сих пор ему мешала и стягивала грудную клетку. Пошарив в кармане, мужчина достал последнюю сигару и снова закурил. В полумраке он сидел без движения, уставившись в густую и безмолвную пустоту.
Мирида всегда славилась недюжинным умом, она была хитрой лисой, которая только и ждала удобного момента, чтобы выпрыгнуть из-за угла и схватиться мертвой хваткой за горло. Он в ее глазах всегда был второсортным бродягой.
Однажды он предложил ей выпить, сделав это намеренно на глазах у половины города, но та лишь недовольно ухмыльнулась, дернула тонкими плечиками и ответила «нет». Мирида строила из себя святую. Почти все дни напролет она проводила в церкви. К ней стекались люди со всего города. Кто-то приходил помолиться вместе с ней, кто-то хотел просто научиться читать, а кто-то мучился в сомнениях и искал ответы на свои вопросы. Мирида принимала каждого. В какой-то момент в городе она стала намного популярнее, чем он. Губернатор задавался всегда одним и тем же вопросом, что же она давала этим людям такого, что они беспрекословно доверяли ей все свои тайны и готовы были делиться своими последними вещами. Мужчина не верил во всю эту религиозную чушь. Его это лишь забавляло.
Когда на виселице очередной приговоренный к смерти вдруг падал на колени, преклонив голову и судорожно теребя в руках бечевку, начинал что-то причитать, то губернатор сурово вскрикивал:
– Тупица! Ты уже на виселице! Если бы твой Бог услышал твои молитвы, ты бы здесь не стоял.
Мирида словно околдовала и одурманила людей в его городе. Появление этой девушки взбудоражило все окрестности. Мужчины топтали ноги возле ее дома, чтобы пригласить на ужин или хотя бы получить возможность с ней поговорить наедине. Дети постоянно торчали в церковной школе, где она преподавала им чтение, литературу и богослужение. Женщины приходили за благословением. Губернатор стал побаиваться, что Мирида отнимет у него власть. Ведь даже те, кто его так сильно боялся, вдруг стали посматривать на него со злостью. Кто-то даже скалил зубы и плевал ему в спину. Он долгое время это терпел, снисходительно улыбаясь на все выходки в его сторону. Особо активных учили уму-разуму его «дворовые псы», которые только и ждали того, чтобы им бросили новую кость. Но все равно, Мирида не выходила у него из головы. Казалось, она проела ему головную кору мозга и медленно пробиралась дальше, к самому центру.
Губернатор постучал костяшками пальцев по деревянному поддону и затушил сигару. Он вышел на улицу, где все еще стоял Райли, и подозвал его к себе. Тот, медленно загребая пыль острыми носами, приблизился к мужчине и наклонился к его безобразно потному лицу.
– Мы решим всё, но не сейчас, – он похлопал Райли по плечу и пошёл обратно в дом.