Забытые в изгнании. Франция, Париж - читать онлайн

(Cimetiére de Passy, 22 Rue du Commandant-Schloesing, Paris)

Первое кладбище Пасси находилось на месте нынешней улицы Лекэн до 1802 года. В 1820 году было открыто новое кладбище, существующее до настоящего времени. Спроектированное как висячий сад, оно стало с 1874 года аристократическим некрополем Парижа, пользуясь близостью к шикарным жилым и коммерческим районам Правого берега и Елисейским полям. Это единственное кладбище в городе, залы которого отапливаются.

Башкирцева Мария Константиновна

(12/24 ноября 1858 года, Гавронцы, Полтавский уезд, Полтавская губерния —31 октября/12 ноября 1884 года, Париж)

Художница, автор знаменитого дневника. После посмертного издания дневника ее возраст был уменьшен на 2 года, во многих источниках год рождения указывается 1860.

Мария Башкирцева. Фотография с сайта commons.wikimedia.org

Мария родилась в богатой дворянской семье. Обе ветви ее родословной принадлежат к старинному южнорусскому дворянству. Дед Марии, генерал Павел Григорьевич Башкирцев – защитник Севастополя. Отец, Константин Павлович, был уездным предводителем дворянства. Мать, Мария Степановна, урожденная Бабанина, принадлежала к роду, который вел свое начало от татар первого нашествия. Семейная жизнь родителей не сложилась: они расстались спустя два года после свадьбы. Мария Степановна с двумя детьми, дочерью Мусей и сыном Павлом, переезжает в имение родителей. Муся воспитывалась блестяще образованным дедом, поклонником Байрона и англоманом, и двумя гувернантками – русской и француженкой. С пяти лет Маша училась танцам и мечтала об актерской карьере. В 10 лет попробовала учиться рисовать, и успехи были налицо, но победило новое желание – научиться петь, она обладала сильным и красивым голосом и мечтала стать великой певицей. Музыка была её увлечением. Девочка прекрасно играла на арфе, рояле, органе, гитаре, мандолине и цитре. Одновременно Мария занималась языками: итальянским, английским, немецким, древнегреческим и латынью. Говорила по-украински, русским языком пользовалась для домашнего общения, а думала и писала по-французски. В 1870 году Муся с матерью, дедушкой, братом, кузиной и домашним врачом отправляется в путешествие по Европе, они долго живут в Германии, Швейцарии, а в 1872 году поселились на Французской Ривьере. Здесь, на Вилле «Аква-Вива» в Ницце Мария начала писать свой дневник. Надменная аристократка, не по-детски рассудительная, она искала постоянно занятия, не характерные для барышень её круга. Она удаляет от себя всех преподавателей и составляет собственную программу обучения, которую начинает претворять в жизнь. Рассуждения о «самообразовании» встречаются в ее дневнике. Вот что, например, она пишет в 1872 году:

«Приходил учитель рисования, я ему дала список, чтобы он прислал мне учителей из Лицея …Мне тринадцать лет, если я буду терять время, то что же из меня выйдет … В 16, 17 лет мне придут другие мысли, а теперь-то время учиться». Кстати, список, составленный Марией, привел в недоумение директора Лицея своей полнотой и корректностью. Она с удовольствием занимается математикой, химией, физикой, с удовольствием читает Гомера, Плутарха, Шекспира, современных ей французских писателей Золя, Мопассана, обожает Тургенева.

Первый удар судьба наносит ей в пятнадцатилетнем возрасте: из-за болезни гортани Мария теряет голос – о карьере певицы можно забыть. Из Ниццы Мария с родными совершает поездки в Париж, Флоренцию. В 1874 году Мария узнает, что у нее туберкулез, она с матерью надолго уезжают в Италию, а затем приезжает в Россию: Мария лелеет мечту восстановить свою семью и привезти отца в Ниццу. Но ее план не осуществился. В 1875 году Башкирцевы возвращаются во Францию, по настоянию Марии они поселились в Париже. В 1877 году Мария поступает в Академию Жюлиана – одно из немногих учебных заведений, принимавших женщин; однокурсницами Марии были девушки из многих европейских стран и даже из США, среди них Анна Билинская-Богданович и Луиза Бреслау, в которой Мария видела своего единственного реального соперника. Башкирцева занимается в мастерской Тони Робера-Флёри. Она быстро завоевывает симпатии товарищей по учебе и преподавателей, ее редкий оригинальный талант поражает и часто заставляет профессоров даже усомниться в подлинности ее работ. В 1878 году жюри Академии, состоящее из известных художников Т. Робер-Флёри, В. Бугро, Г. Буланже, Ж. Лефевра присудило ей первую золотую медаль. Поступив в Академию, Мария работает по 8 часов в день, но затем, посчитав, что 8 часов – это слишком мало, начинает работать по ночам и по воскресеньям. Поэтому в 1879 году Башкирцева оканчивает курс Академии за 2 года вместо 7. Башкирцева отправляется в путешествие по городам Франции, Италии, Испании, Германии, чтобы напитаться духом произведений классиков, поэтому ее успех возрастает с каждой новой картиной. За первую же картину, выставленную на Женской художественной выставке в Париже Мария Башкирцева была избрана членом Русского артистического клуба. Большинство картин Марии после двух выставок, организованных в Париже Французским Обществом женщин-художниц, было приобретено для музеев Франции и США.

Она посещает салоны, интересуется политикой, отправляется в Палату Депутатов, становится республиканкой. Начиная с 1880 года, она ежегодно выставляет свои работы на Парижском салоне. В 1884 году Башкирцева демонстрирует портрет детей парижских трущоб под названием «Встреча» и портрет своей кузины, выполненный пастелью, картины имели грандиозный успех.

Интересен факт переписки Марии Башкирцевой с известными писателями того времени Александром Дюма, Эмилем Золя, Сюлли-Прюдомом и, особенно, Ги де Мопассаном. Именно переписка с автором «Милого друга» представляет серьезный психологический интерес и являет острую и даже язвительную полемику с обеих сторон. Свои письма Мария подписывала «Мисс Хастингс» или данной ей Мопассаном кличкой «Жозеф». Начиная переписку с Мопассаном, Башкирцева писала, что она навсегда останется для него неизвестной. Мопассан был заинтригован ее остроумными, саркастическими письмами и настаивал на встрече. Но Мария не поддавалась на эти уговоры. Раздосадованный Мопассан однажды написал, что скорее всего ее корреспондент не очаровательная молодая женщина, а старый пройдоха, в другом же письме предположил, что она – женщина легкого поведения. Так и не раскрыв себя Мария прервала переписку.

Переписку Марии Башкирцевой и Ги де Мопассана можно почитать в интернете.

Мария Башкирцева скончалась от туберкулёза? При ее кончине присутствовал большой друг художницы Божидар Карагеоргевич. Мавзолей Марии Башкирцевой, построенный Эмилем Бастьен-Лепажем, является настоящей мастерской художника. Там наъодится незаконченная картина Башкирцевой «Жены-мироносицы после погребения Христа», здесь хранятся мольберт, кисти, мебель, ткани, принадлежавшие Марии. В мавзолее также похоронены мать, тетя и племянница Марии Башкирцевой. Над входом в мавзолей – катрен Андре Терье

Ô Marie, Ô lys blanc, radieuse beauté,

Ton être entier n'a pas sombré dans la nuit noire,

Ton esprit est vivant, vibrante est ta mémoire,

Et l'immortel parfum de la fleur est resté.

Усыпальница Марии Башкирцевой. Фотография с сайта commons.wikimedia.org

Судьба наследия Марии Башкирцевой весьма печальна. В 1908 году ее мать передала в Русский музей Императора Александра III большую коллекцию картин Марии, часть работ хранилось в имении на Полтавщине. В 1917 году имение было разграблено и сожжено, сохранились только картины, находящиеся во флигеле. Большинство работ из Русского музея в 1930-е годы было передано в музеи Украины. В Русском музее осталось только 8 картин. В период оккупации во время Великой Отечественной войны картины, находящиеся на Украине пропали, а находившиеся в бывшем имении погибли во время бомбежки.

В Париже, в Люксембургском дворце, есть статуя «Бессмертие». Она изображает молодого гения, умирающего у ног ангела смерти. Последний держит в руках табличку со списком великих людей, сошедших преждевременно в могилу, но уже покрывших себя бессмертием на Земле. Глаза гения устремлены в список. И среди восьми французских имён, начертанных в этом списке, стоит одно русское женское имя – «Мария Башкирцева».

Скульпатура «Бессмертие». Открытка из архива В.Н. Мясоедова

Марина Цветаева посвятила свой сборник «Вечерний альбом» памяти Марии Башкирцевой

Ей даровал Бог слишком много!

И слишком мало – отпустил.

О, звездная ее дорога!

Лишь на холсты хватило сил…

Я с этой девушкой знакома

Увы, конечно, не была!

Но, как она – сидела дома

И золотой узор ткала.

В привычной клетке одиночеств,

Где и живет одна – душа,

Как много в дневниках пророчеств,

Когда Любви тебя лишат!

Ей даровал Господь так много!

А Жизнь – крупинками считал.

О, звездная ее дорога!

И Смерть – признанья пьедестал!

Дневник Марии Башкирцевой можно прочитать в интернете.

Жизнь Марии Башкирцевой нашла свое отражение в кинематографе: в 1935 году режиссер Генрих Костер (еще под своим первоначальным именем Герман Костерлиц) снимает 2 версии фильма. В итальянской версии «Il diario di una donna amata» (Дневник влюбленной женщины) Марию играет Иза Миранда, а в швейцарской «Das Tagebuch der Geliebten» (Дневник влюбленных) – Лили Дарваш. Фильм снят по мотивам переписки Марии Башкирцевой и Ги де Мопассана.

Фильм «Das Tagebuch der Geliebten» можно посмотреть по ссылке

https://youtu.be/boBaPnnfxlo

В Ницце именем Марии Башкирцевой названа улица, ведущая к Английской набережной, есть такая улица и на карте Полтавы. В 1930 году Леон Риотор, муниципальный советник Парижа, предлагал назвать одну из новых улиц именем Марии Башкирцевой, но это событие таки не состоялось.

Библиография:

Nouveau journal inedit de Marie Bashkirtseff, Editions de la Revue ,Paris, 1901

Дневник Марии Башкирцевой, Переводъ подъ редакціей Л. Я. Гуревичъ, Съ портретами и картинами, Изданіе поставщиковъ Его Императорскаго Величества Товарищества М. О. Вольфъ,

Санкт-Петербургъ, Гостиный дворъ, 18, Москва, Кузнецкій мостъ, 12

Цветаева М.И., Вечерний альбом. Сборник стихов, СЗКЭО, Санкт-Петербург, 2018

Jacques Malereau, La vérité et la fiction de Marie Bashkirtseff, Paris , Gallimard, 2004

Балаховский Дмитрий Григорьевич (Герцевич)

(15/27 июля 1873, Киев – 30 сентября 1952, Париж)

Инженер-технолог, автомобилестроитель

Окончил Рижский политехнический институт. Специалист по каталитическим карбюраторам на автомобильных моторах с особыми аппаратами для смеси с добавочным воздухом с работой на тяжелых маслах. Создатель особых способов рафинирования нефти и один из пионеров петрохимии.

В преддверии Первой мировой войны Балаховский представил на конкурсы военных автомобилей несколько своих оригинальных грузовиков и тягачей повышенной проходимости с электрической трансмиссией, которую он разрабатывал с 1904 г. Она состояла из двигателя внутреннего сгорания, приводившего динамо-машину с якорем-маховиком, от которой ток постоянного напряжения подавался на тяговые электромоторы, встроенные в ступицы колес автомобиля. В России его изобретения не пригодились, и Балаховский уехал за границу, где совместно со своими партнерами взялся за создание военных грузовиков, оснащенных электрооборудованием бельгийской компании АСЕС из Шарлеруа. В 1913 году он представил опытные капотный и бескапотный варианты грузовика "Балаховски и Кэр" (4x4/4x4) с бензиновым двигателем "Панар-Левассор" мощностью 32 лошадиные силы.

Балаховский Даниил Григорьевич (Герцевич)

(31 августа/12 сентября 1863, Киев – 10 февраля 1931, Париж)

Инженер, промышленник, меценат

Брат Дмитрия Балаховского.

Потомственный почетный гражданин города Киева, директор-распорядитель Благодатинского товарищества свеклосахарного и рафинадного завода, Переверзевского свеклосахарного завода.

Большой любитель музыки и сам прекрасно музицировал, для чего выписал из Вены фирмы «Безендорфер». Друг композиторов А.Н. Скрябина и С.В.Рахманинова. В 1913 году он устроил киевские концерты Скрябина.

В Киеве Балаховские сначала жили на Прорезной улице, а потом, начиная с 1913 года, занимали этаж в великолепном доме, который отец Даниила, Герц Балаховский, выстроил для своих детей и для себя (Трехсвятительская ул.,14, дом не сохранился). Верхние этажи дома были жилыми, а на первом размещалось консульское бюро, так как Балаховский был французским консульским представителем в Киеве (консульство находилось в Одессе). Некоторое время Даниилу Григорьевичу принадлежал знаменитый «Дом с химерами» (Банковская улица, 10). После революции здание было национализировано и перестроено под коммунальные квартиры. В настоящее время здесь размещены художественные коллекции, здание также используется в качестве Малой резиденции Президента Украины.

Дом с химерами в Киеве. Фотография с сайта commons.wikimedia.org

В ноябре 1918 года Балаховский с женой и тремя детьми Евгенией, Георгием и Сергеем был эвакуирован на французском поезде в Одессу. Весной 1919 года с женой и сыном Сергеем уехал в Париж. В Париже жили сначала: 13, rue Picot, а с сентября 1920 г. 1, rue de l’Alboni.

Член Общества друзей русской книги в Париже. Кавалер Ордена Почетного легиона

Сын Даниила Григорьевича – Сергей обучался на медицинском факультете Лозаннского университета. В Швейцарии он познакомился с Ириной Бах – дочерью известного советского биохимика и физиолога растений академика Алексея Николаевича Баха (до крещения Абрама Лимпановича Бака). Сергей и Ирина поженились и жили в Париже. В 1925 году по приглашению родителей Ирины уехали в СССР, где и остались навсегда.

Жена Даниила Григорьевича – Софья Исааковна, урожденная Шварцман – сестра известного философа Л.И. Шестова

Пети (урожденная Балаховская) Софья Григорьевна (Шнейна-Леа Герцевна)

(4/16 марта 1870, Киев – 2 июня 1966, Париж)

Юрист, литератор, меценат.

Сестра Даниила и Григория Балаховских.

Софья уехала из России совсем молодой девушкой, поступила на юридический факультет Парижского университета и в 1892 году блестяще его окончила. На факультете она познакомилась с Жюлем Вержилем Эженом Пети, вышла за него замуж. Пети стал адвокатом при Парижском кассационном суде. Будучи близким другом министра обороны Франции Александра Мильерана Пети был направлен в Россию во французскую военную миссию, во время службы познакомился с А.Ф. Керенским, который после бегства во Францию часто гостил в доме Пети в Бретани.

Софья Григорьевна была первой женщиной, записанной в сословие французских адвокатов, француженки получили такие права только в 1945 году. Она выступала лишь несколько раз во французском суде, отдавая свои силы франко-русскому сближению вместе со своим мужем, который хорошо говорил по-русски и любил русскую литературу. Это был даровитый и на редкость образованный человек, как и она сама. Софья Григорьевна и ее муж занимались также литературным трудом. Их дом в Париже (6 rue de l’Alboni,) был культурным центром. Они имели обширные знакомства среди французских и русских писателей, в высшем свете Парижа.

Когда Мильеран стал премьер-министром, Пети был назначен начальником его кабинета. А когда Мильеран стал Президентом Республики Жюль Пети сделался генеральным секретарем президентского управления. Благодаря его помощи многие русские беженцы получили в 1920 году и в последующие годы разрешения на проживание во Франции, что тогда было весьма нелегко.

Желенин Алексей Борисович

(18 июня 1918, Севастополь – 3 июля 1988, Париж)

Инженер-электротехник

Был вывезен родителями в Константинополь, а оттуда во Францию. В 1940 окончил Парижский университет, а в 1942 – Высшую электротехническую школу. В этом же году поступил на службу в Электротехнический Союз Франции. С 1946 года работал в Обществе по производству шасси. В 1952 году был назначен административным директором общества «Panhard et Levassor». Эта компания была основана в 1886 году и была одной из первых в мире выпускающих автомобили на продажу. Среди продукции были гоночные и спортивные машины, частные автомобили и лимузины, а также военные автомобили. С 1957 года Желенин работает помощником генерального директора Общества сталелитейных предприятий Севера.

Алексей Борисович был профессором Школы научной организации труда, Высшей электротехнической и коммерческой школ Парижа. Вице-председатель Морского собрания в Париже. Автор статей по научной организации труда.

Библиография:

Российское зарубежье во Франции. 1919—2000. Биографический словарь. В 3 т. Т. 1. М.: Наука, Дом-музей Марины Цветаевой, 2008

Бурде (урожденная Адамянц-Адамова) Ида Вартановна

(12/25 июня 1910, Москва – 5 июня 1993, Париж)

Теннисистка

Родилась в семье зажиточного московского армянина. После революции 1917 года дом Адамянца был национализирован, семья подлежала выселению, как «буржуазный элемент». Адамянцу удалось поселиться в небольшом домике в Сокольниках. Глава семейства понимал, что в Москве оставаться нельзя, но нужны были средства для отъезда. Средства находились в банке «Лионский кредит», который гостеприимно распахнул свои сейфы большевикам, рассчитывая таким образом «купить» себе право продолжать деятельность в новой России. Большевики подарок приняли, а банк закрыли. К счастью, бо́льшую часть фамильного капитала Вартан Адамянц еще в июле 1917 года перевел во Францию. Семья Адамянц уезжает в Одессу, а оттуда в апреле 1919 года на французском пароходе покидает Россию навсегда. Первое время они живут в Марселе, а оттуда переезжают в Париж. Адамовы поселились «в слободке на Пасях», как называла Тэффи парижский район Пасси в своем знаменитом рассказе «Городок». В Пасси проживало множество беженцев из России.

В начале 1920-х годов в Европе стал очень популярен лаун-теннис. Во-первых, он был достуным видом спорта, не требующих дорогой экипировки, а, во-вторых, в турнирах могли принимать участие как мужчины, так и женщины. Гибкой, ловкой и спортивной Иде приглянулся этот вид спорта. Отец имел достаточно средств, чтобы отправить девушку с теннисную школу. Весной 1926 года небольшая группа теннисистов – бывших членов некогда элитного "Санкт-Петербургского кружка спортсменов" – арендовала две площадки в парижском пригороде Курбевуа, и вскоре создала там под патронатом Великого Князя Дмитрия Павловича лаун-теннис клуб – первый русский теннисный клуб не только в Париже, но и во всем Русском Зарубежье. Сам Дмитрий Павлович в теннис не играл, но часто присутствовал на корте во время игры Императора Николая II, так что с правилами он был знаком. Именно в этом клубе Ида подружилась с теннисом навсегда. Очевидно, в силу природного дарования она все схватывала на лету. В 1928 году 18-летняя Адамова выиграла первый чемпионат зарубежной России, обыграв в финале саму Софью Петрококино, в прошлом неоднократную чемпионку Москвы. В 1930 году Ида заняла первое место на международном турнире в Эвиан-ле-Бэн и завоевала молодежный Кубок для теннисисток не старше 21 года в Монте-Карло. Чтобы принимать участие в соревнованиях за пределами Франции она приняла французское гражданство. С начала 1930-х годов Ида Адамова вошла в список лучших теннисисток Франции. В это время Ида принимала участие в открытых чемпионатах многих европейских стран. Ее крупными спортивными достижениями считаются победы в открытом чемпионате Испании в 1929 и 1930 годах, в 1931 году – Голландии и Берлина, в 1932 году – Италии и Румынии. В Уимблдонском турнире и открытом чемпионате Франции Ролан Гаррос Адамова дошла до 3-го этапа в одиночном разряде, а парных разрядах Ролан Гарроса – до финала. В 1935 году Ида Адамова выходит замуж за французского писателя и публициста Клода Бурде – одного из основателей и главного редактора France Observateur, у них рождаются трое детей – два сына и дочь. Адамова завершила свою спортивную карьеру в конце 1930-х, но не ушла из спорта. Известно, что некоторое время она была тренером.

Фотографии могилы Иды Адамянц-Адамовой. Из архива Olga Uxkull

Фотографии могилы Иды Адамянц-Адамовой. Из архива Olga Uxkull

Библиография:

Российское зарубежье во Франции. 1919—2000. Биографический словарь. В 3 т. Т. 1. М.: Наука, Дом-музей Марины Цветаевой, 2008

Неклюдов Петр Анатольевич

(12/24 июня 1886, Санкт-Петербург -10 сентября 1918, Париж)

Потомственный дипломат.

Сын последнего посла Российской Империи в Испании Анатолия Васильевича Неклюдова и Надежды Васильевны Безобразовой. Выпускник Императорского Училища Правоведения (70-й выпуск, 15 мая 1909 г., XII-м классом), 2 секретарь Императорского посольства в Риме.

Голицын Борис Александрович

(11/23 июня 1880, имение Симы Юрьевского уезда Владимирской губернии – 28 июля 1947, Канны)

Князь Б.А. Голицын. Фотография с сайта commons.wikimedia.ru

Сын князя Александра Борисовича Голицына и княгини Софии Александровны (урожденной княжны Вяземской).

В 1897 году окончил 5-ю Московскую гимназию, затем в 1903 – юридический факультет Московского университета. По окончании университета поступил вольноопределяющимся в Кавалергардский полк. В 1904 году был произведен в корнеты.

В 1909 году вышел в запас в чине поручика и был избран Юрьевским уездным предводителем дворянства. Состоял в придворном звании камер-юнкера.

В 1912 году был избран в члены Государственной думы от Владимирской губернии съездом землевладельцев. Входил во фракцию правых, после её раскола в ноябре 1916 года был председателем группы независимых правых. Состоял секретарем комиссии по местному самоуправлению, а также членом комиссий: о путях сообщения, по военным и морским делам. В 1914 году участвовал в 10-м съезде Объединенного дворянства.

31 июля 1914 года, с началом Первой мировой войны, вернулся в Кавалергардский полк, участвовал в боях, за отличие был награждён орденом Святого Владимира 4-й степени. 18 июля 1915 года Высочайшим приказом был уволен от военной службы для возвращения к думской деятельности, в сентябре был зачислен в запас по гвардейской кавалерии.

После революции эмигрировал во Францию.

В этой же могиле похоронен его брат князь Дмитрий Александрович ГОЛИЦЫН (16/28 октября 1894, Решт, Иран – 14 июля 1967, Париж).

Князь Дмитрий Александрович Голицын. Фотография из архива В.Н. Мясоедова

В России остались их родители, братья и сестра: Александр был арестован 7 августа 1937 года за «участие в контрреволюционной организации», расстрелян 10 октября 1937 года; Андрей был арестован в 1922 году во Владивостоке – расстрелян; Михаил арестован в 1918 году в Киеве – расстрелян.

Библиография:

Российское зарубежье во Франции. 1919—2000. Биографический словарь. В 3 т. Т. 1. М.: Наука, Дом-музей Марины Цветаевой, 2008

Заклейменные властью, pkk.memo.ru

Круазетт Софи Александрин

(16/28 февраля 1847, Санкт-Петербург – 19 мая 1901, Париж)

Актриса

Фотография с сайта commons.wikimedia.org

Софи была дочерью французской балерины Михайловского театра Санкт-Петербурга и, по мнению некоторых, одного из членов Императорской Фамилии, от которого она унаследовала несколько славянский тип. Как и Сара Бернар, она воспитывалась в Версале. В Парижской Консерватории ее преподавателем был Проспер Брессан, благодаря которому она получает первое место в конкурсе, открывающем двери Комеди-Франсэз. Она дебютировала в роли королевы Анны «Стакане воды» Эжена Скриба и Селимены в «Мизантропе» Жана-Батиста Мольера. В 1873 году она стала 296-м акционером Комеди-Франсэз. В течение 11 лет службы в театре она сыграла 45 ролей. Софи считалась главной соперницей Сары Бернар в «Сфинксе» Октава Фёйе, «Иностранке» Александра Дюма-сына и «Женитьбе Фигаро» Пьера Огюстена Карона де Бомарше.

Софи живет в особняке Le Hon (7 rond-point des Champs-Élysées),

Особняк Софи Круазетт. Фотография автора

где в своей Синей гостиной принимает весь парижский высший свет. Живописец Каролюс-Дюран оставил нам ее знаменитый портрет «Амазонка перед ежедневной прогулкой по Булонскому лесу».

Софи имела продолжительную связь с банкиром Жаком Штерном, основателем Парижско-Нидерландского банка (сейчас Париба – BNP Parisbas), внучатым племянником венского банкира барона Соломона Ротшильда, от которого родила сына Мишеля. После тяжелых родов она очень располнела и в 1882 году ушла со сцены. В 1885 году Жак Штерн и Софи Круазетт оформили свой союз в принадлежащем Штерну замке Фис-Жам. Они украшают замок, заводят псовую охоту, Штерн покупает также конюшни Креси. В 1894 году Жак Штерн был избран генеральным советником департамента Уаза. Он умер в 1900 году, а затем в течение года за ним последовали жена и сын.

Могила Софи Круазетт. Фотография из архива Olga Uxkull

Библиография:

Yves Louet, La Comedie Française raconte…, Paris, Hachette, 1998

Тазиев Гарун Сабирович (Тазиефф Арун)

(28 апреля/11 мая 1914, Варшава – 2 февраля 1998, Париж)

Геолог и вулканолог

Фотография с сайта commons.wikimedia.org

Согласно архивным данным из досье Департамента полиции Брюсселя, найденным бельгийскими исследователями Лораном Бегином и Николасом Миньоном, его отцом был татарин из Узбекистана, родившийся в Ташкенте, Сабир (Мохаммед Сабир) Таджиев. Матерью вулканолога стала уроженка Двинска (ныне Даугавпилс в Латвии) Женитта Ициковна Клупт. Родители познакомились в Бельгии во время учебы в Брюссельском свободном университете, где Сабир изучал медицину, а Женитта – химию, и поженились в июле 1906 году. В 1909 году Женитта получила докторскую степень по химии, а в 1911 году стала бакалавром политических и социальных наук. Стоит отметить, что она также довольно широко известна как художница, чьи картины сейчас находятся во многих собраниях. Сабир продолжил свою учебу в Швейцарии, но все изменила Первая мировая война – он записался добровольцем в российскую армию и погиб во время обороны Варшавы. Женитта с маленьким Гаруном некоторое время провела в Петрограде, но жизнь там была крайне тяжелой, тем более, для младенца, и в поисках пропитания они уехали на Кавказ – в Тифлис, но и там не задержались надолго и в ноябре 1920 года отправились из Батуми на пароходе в хорошо знакомую Женитте Бельгию. Добравшись до Брюсселя, они с сыном поселились в районе Сен-Жиль. Гарун Тазиев долгое время числился апатридом и получил бельгийское гражданство только в 1936 году. Унаследовав от матери эмоциональную, увлекающуюся натуру и, как сформулировали позже, «вулканический характер», Гарун провел детство и юность, главным образом, в спортивных занятиях, причем достаточно серьезных. Наибольших успехов он достиг в боксе, его даже включили в сборную Бельгии для участия в Олимпийских играх 1936 года в Берлине, где, как считалось, он мог рассчитывать на медаль, но Женитта, еврейка по происхождению, категорически воспротивилась поездке сына в гитлеровскую Германию. Увлекался он также регби, футболом, спелеологией и альпинизмом, что особо пригодилось впоследствии при изучении вулканов. В предвоенное время Гарун учился в Жембло и в 1938 году получил диплом агронома, но с началом войны ушел на фронт. Как тренированного спортсмена его направили в эскадрон велосипедистов, он принял участие в боевых действиях, был ранен, попал в плен, но достаточно быстро смог бежать.

Далее стоит предоставить слово ему самому: «На фронте я был ранен и после госпиталя оказался в городе Льеже. Страну оккупировали нацисты. Вскоре мне пришлось искать, чем занять день. Потому что ночью мы с друзьями занимались саботажем. Знаете, слово «Сопротивление» я узнал уже после войны, а тогда, развинчивая рельсы на железной дороге и поджигая боеприпасы, мы считали, что занимаемся саботажем… Да, так вот, мой друг предложил ходить вместе с ним в университет слушать лекции на геологическом факультете. Я согласился – надо же чем-нибудь занять время. Мне казалось тогда: война продлится еще от силы год… Но она затянулась ровно настолько, что я прослушал все лекции и сдал все экзамены. И, представьте себе, вновь совпадение – сразу после экзаменов меня арестовало гестапо. Моя русская фамилия вызвала у них особенные подозрения. Дело могло кончиться печально, но выручило окончание войны…»

Окончив Льежский университет, Г.С. Тазиев приступил к деятельности геолога. Он поступил на работу в геологическое управление тогдашнего Бельгийского Конго (ныне Демократическая республика Конго) и стал заниматься поисками олова в провинции Катанга. После двух лет работы там ему поручили геологическое картирование в районе озера Киву, что казалось ему весьма скучным делом, но в марте 1948 года он неожиданно получил телеграмму. В своей первой популярной книге «Кратеры в огне» Гарун Сабирович описал это так: «Содержание депеши привело меня в восторг. Далекий «большой начальник» предписывал мне отправиться как можно скорее к северной оконечности озера Киву, в Национальный парк Альберт, для наблюдения вулканического извержения в горной цепи Вирунга. Это неожиданное поручение обещало недели, а может быть и месяцы, свободной разнообразной жизни, с новыми ландшафтами и чудесным горным воздухом». При этом название вулкана ему не сообщили, и оказалось, что это новый вулкан – Г.С. Тазиев окрестил его Китуро.

С 1949 года начали появляться научные публикации Гаруна Сабировича по результатам вулканологических исследований, а через год он стал ассистентом Брюссельского свободного университета, где в течение двух лет преподавал геологию. При этом, судя по свидетельству самого вулканолога, вплоть до 1967 года твердого оклада он нигде не получал. В 1951 году в свет вышла книга «Кратеры в огне», и Г.С. Тазиев мгновенно стал мировой знаменитостью. Одним из следствий этого стало приглашение, поступившее от Жака-Ива Кусто, отправиться с ним в конце того же года в экспедицию в Красное море в качестве главы отряда геологов.

В 1956 года Г.С. Тазиев совершил кругосветное путешествие по активным вулканам планеты, по его завершении вернулся в Брюссельский свободный университет, преподавал там, создал Национальный центр вулканологии, но затем круто изменил жизнь. В 1958 году он женился на парижанке, своей знакомой еще с довоенных времен Франс Депьер, занимавшейся исследованиями в лаборатории терапевтической химии Института Пастера, и перебрался во Францию, где жил до конца жизни. В Париже он возглавил отдел вулканологии Института физики Земли, и это дало ему возможности существенно расширить круг методов изучения вулканов.

В 1971 году Г.С. Тазиев стал гражданином Франции, автоматически потеряв при этом бельгийское гражданство.

Годы физических нагрузок давали о себе знать. В 1997 году Гаруну Сабировичу понадобилась операция на позвоночнике, и он обратился в Университетский госпиталь имени Анри Мондора. Сравнительно рутинное мероприятие неожиданно осложнилось госпитальной инфекцией, справиться с которой врачам никак не удавалось. За несколько месяцев казавшийся железным организм Гаруна Сабировича растерял жизненные силы, и великий вулканолог скончался.

Слава его не меркнет: во многих городах мира появились улицы, названные в его честь, в Антарктиде именем Тазиева (Tazieff Rocks) назван скалистый гребень (нунатак) близ Эребуса. Его имя носит также один из астероидов под номером 8446, который открыл Николай Степанович Черных в Крымской Астрофизической Обсерватории 28 сентября 1973 года. Сравнительно недавно в честь знаменитого вулканолога назван новый минерал «тазиевит» – это хлор-сульфосоль, обнаруженная в высокотемпературных фумаролах вулкана Мутновский на Камчатке.

Могила Тазиева. Фотография автора

Могила Тазиева. Фотография автора

Могила Тазиева. Фотография Olga Uxkull

Библиография:

Béghin L. Notes sur l'oeuvre de Robert Vivier russisant // Bulletin de l'Académie royale de langue et de littérature franҫaises de Belgique. 2004. T. 82. № 3-4.

Mignon N. Les grandes guerres de Robert Vivier, 1894- 1989. Paris: Harmattan. 2008.

Тазиев Г. Кратеры в огне. Вода и пламень. Встречи с дьяволом. Этна и вулканологи. М: Мысль, 1976

Чавчавадзе Георгий (Юрий) Александрович

(30 апреля/13 мая 1904, Санкт-Петербург – 7 февраля 1962, Жуаньи, Бургундия)

Выдающийся пианист и композитор

Князь Г.А. Чавчавадзе. Фото из архива В.Н. Мясоедова

Отец Георгия – князь Александр Захарьевич Чавчавадзе окончил Пажеский корпус в Санкт-Петербурге, служил в Главном Штабе. С 1905 года служил адъютантом Наместника на Кавказе и Главнокомандующего войсками Кавказского округа. К началу Первой мировой войны был уже в чине подполковника. 23 августа 1914 года назначен командиром Черкесского полка в Кавказской туземной конной дивизии («Дикой дивизии»). Временным правительством произведен в генерал-майоры.

После Февральской революции Кавказская конная дивизия была среди немногих боеспособных частей армии, всадники и офицеры которой сохраняли в своих рядах дисциплину, выдержку и высокий боевой дух. Летом 1917 года приказом Временного правительства дивизия была отправлена обратно на Кавказ. В 1918—1921 годах, после образования Грузинской Демократической Республики и до прихода Советской власти, служил в Грузинской Армии. После прихода советской власти, А. З. Чавчавадзе ушёл в отставку и в 1922 году женился на Ольге Григорьевне Сухомлиной, жил в Тифлисе. Арестован вместе с женой 13 февраля 1930 года и осужден Судебным заседанием коллегии ГПУ ГССР 15 июля 1930 года по статьям 58-2 и 58-6 за «вооружённое восстание в контрреволюционных целях» и «шпионаж», приговорен к расстрелу.

Мать Георгия – княгиня Мария Павловна Чавчавадзе, урожденная Родзянко, дочь шталмейстера Высочайшего Двора, фрейлина Императрицы Александры Федоровны, племянница председателя Государственной Думы М. В. Родзянко.

Георгий был принят в Санкт-Петербургскую консерваторию в возрасте шести лет в класс профессора Федора Лешетицкого. В 1915 году родители развелись. Мария Павловна вышла замуж за князя Трубецкого. После Октябрьской революции княгиня с детьми эмигрировала в Англию. Поэтому первый свой концерт Георгий Александрович дал в Лондоне в 1927 г. В 1938 году он женился на графине Элизабет де Бретей (девичья фамилия Риджуэй).

Княгиня Чавчавадзе гостиной палаццо Полиньяк на диване, изготовленном для Рихарда Вагнера. Фотография из архива В.Н. Мясоедова

Ее семья – одна из старейших в Филадельфии. Представители одной из ветвей семьи Риджуэй оказались не сильно патриотичными и покинули Америку во время войны за независимость; поселились в Париже и остались там, хотя и сохранили свои связи с Филадельфией – мужчины обычно брали себе жен из Америки. Элизабет в 16 лет вышла замуж за графа де Бретей, представителя одной из старейших аристократических семей Франции.

Замок Бретей. Фотография с сайта commons.wikimedia.com

После его смерти в 1931 году Элизабет унаследовала замок Бретей – самый большой из жилых замков Франции, в котором так любил гостить принц Георг, герцог Кентский, четвёртый сын будущего короля Великобритании Георга V и его жены Марии Текской. Выдающийся пианист, князь Чавчавадзе, однако, покорил Элизабет не своей виртуозной игрой, а кавказкой пылкость и княжеским щегольством. Положение князя в обществе и состояние княгини позволили им вести светский образ жизни с большим размахом, не стесняясь в средствах. Элизабет, которую друзья называли «Ча-ча», отличалась блестящим умом и великолепным вкусом. В 1939 году ее квартира в River House в Нью-Йорке стала первым свидетельством того, что княгиня Чавчавадзе обладала невероятным талантом декоратора. Она была сторонницей утонченного стиля Франции восемнадцатого века, элегантность и изысканность которого восхищает до сих пор. Ча-ча была гением, когда речь шла о проектирования расположения мебели, выборе и размещении цветов, световыми эффектами, создающими особое настроение, используя особенные драпировки для дневных приемов или свечи для вечерних. Ее талант так сильно впечатлил Рори Кэмерона, легендарного декоратора и автора книг о путешествиях, известного как “Мистер идеальный вкус", что он сильно увлекся ею, и княгиня стала последней женщиной, с которой у него был роман. Дальнейшие романы были только с мужчинами.

Палаццо Полиньяк. Фотография автора

С началом войны княжеской чете пришлось покинуть их особняки в Италии: Палаццо Полиньяк в Венеции, выходящий на Гранд-канал, ренессансную виллу Медичи в пригороде Флоренции – Фьезоле, рядом с Монте Чечери (Горой лебедя), где Леонардо да Винчи испытывал свой первый аэроплан, и Франции: особняк на улице Бельшас, дом 46 в Париже, замок Бретей. Супруги поселилась на острове Джерси, однако, когда нацисты оккупировали Нормандские острова, они переехали в США и поселились в поместье Клермонт на вершине горы Бернардсвиль в графстве Сомерсет, штат Нью-Джерси. Князь и княгиня поселили у себя многих европейских изгнанников: писателей, музыкантов и художников. Впоследствии за эту свою деятельность княгиня Чавчавадзе была награждена Медалью Французской признательности. Во время Второй мировой войны Георгий Александрович давал благотворительные концерты в пользу Красного Креста, а также в поддержку армии и флота. Концерты проходили в имении Клермонт, он также давал концерты в Бостоне и Нью-Йорке.

Вот несколько сообщений из газеты «Нью-Йорк Таймс»:

Номер от 1 августа 1941 года.

«Ньюпорт, Род Айленд, 31 июля. Сегодня днем бальный зал имения «Вязы», принадлежащего госпоже Джулии А. Бервинд был переполнен публикой из-за фортепианного концерта, который был дан в помощь беженцам из оккупированной Европы. За роялем был князь Георгий Чавчавадзе, который вместе с женой гостил у господина и госпожи Фредерик Х. Принс в Мраморном доме».

Номер от 21 сентября 1942 года.

«Бернардсвиль, Нью-Джерси, 20 сентября. Оркестр, состоящий из 33 музыкантов Зальцбургского фестиваля, бежавших от нацистов, под управлением Хуго Бургхаузера, дал свой второй благотворительный концерт под открытым небом вчера вечером в Клермонте, поместье князя Георгия Чавчавадзе».

Поместье князя Чавчавадзе в Бернардсвиле. Фотография Inga Raskin

Номер от 23 марта 1943 года.

«Нью-Йорк, штат Нью-Йорк, 23 марта. Вчера вечером знаменитый пианист князь Георгий Чавчавадзе дал замечательный концерт в мэрии. В программе " El Amor brujo / Любовь-волшебница " де Фальи и пьесы собственного сочинения. Необыкновенное произведение испанского композитора было подано живо, ярко, с большим выражением, мощно и в то же время легко».

В 1957 году Георгий Чавчавадзе написал балет «Катя» (либретто Марты Бибеску) для выдающегося хореографа Джорджа де Куэваса.

На протяжении многих лет Георгий и Элизабет Чавчавадзе практиковали свободный брак. Князь имел склонность к юношам, по иронии судьбы, все любовники Элизабет разделяли то же пристрастие, что и князь. Но увлечения князя и княгини не мешали им испытывать самые искренние и теплые чувства друг к другу. Говорят, когда они не были вместе, они писали друг другу длинные нежные письма каждый день.

Князь и княгиня Чавчавадзе погибли в автомобильной катастрофе по дороге в свое имение в Шатель-Сансуар.

Похоронены в семейном склепе семейства Риджуэй.

Склеп семейства Риджуэй. Фотография Olga Uxkull

Могила князя Чавчавадзе. Фотография Olga Uxkull

Брат Георгия – Павел Александрович – публицист и писатель, известен как переводчик на английский язык книги Светланы Аллилуевой (дочери Сталина). Павел Чавчавадзе женился в 1922 году на Нине Георгиевне Романовой – младшей дочери Великого Князя Георгия Михайловича и Великой Княгини Марии Георгиевны, принцессы Греческой и Датской.

Библиография:

The New-York Times Archive, nytimes.com

Charles Balton, The Ridgeways’, N.Y., HarperCollins, 1990

Patrick Demay, House of Romanov in exile, London, Penguin Books, 1967

Лаховский Георгий Владимирович

(17/29 сентября 1879, Илья, Минская губерния – 31 августа 1942, Нью-Йорк, США)

Пионер медицинской биоэлектроники, врач, инженер, изобретатель

Его отец был старшим городским судьей, а также профессором восточных языков. В возрасте 6 лет Георгий построил водяную мельницу на ручье, протекавшим во владениях его деда. Когда ему исполнилось 8 лет, он захотел узнать, как холодное железо воздействует на человеческий организм: в 35-градусный мороз он приложил металлический прут к языку. Язык, конечно, примерз, не без усилий мальчик оторвал прут, но… вместе с кончиком языка. Всю жизнь после этого инцидента Лаховскому тяжело было произносить букву «р».

После окончания Новороссийского Императорского университета в Одессе в 1894 году, получив специальность инженера-механика, Лаховский желает продолжить образование за границей. В декабре он отправляется в длительное путешествие: на пароходе до Константинополя, затем Пирей, Катанья, Мессина, Неаполь, Ливорно, Генуя. Наконец, он прибывает на Лионский вокзал Парижа, где его уже встречали друзья – русские студенты, обучавшиеся в столице Франции. В Сорбонне он изучает физику, мостостроение, дорожное строительство. Большинство его друзей – студенты медицинского факультета. Вместе с ними он посещает занятия по анатомии и физиологии. В 1899 году происходит событие, изменившее жизнь Лаховского: по причине личного характера он откладывает свою поезду в Биарриц, а на следующий день узнает, что что Южный экспресс сошел с рельсов, имеются многочисленные жертвы. Тогда он проектирует степ-болт для надежного крепления рельса к шпалам и линейку для измерения наклона железнодорожного полотна, что позволило сократить время укладки рельсов, позволило повысить прочность конструкции, а, соответственно, усилить безопасность железнодорожных перевозок. Так Лаховский получил работу.

В 1905 году Георгий Владимирович женился на француженке, у них родились трое детей: Пьер – в 1907, Мари – в 1909 и Серж – в 1913. В 1906 году у Лаховского открылась язва желудка, строгая двухмесячная диета позволила избавиться от недуга. В 1907 году скончался отец Лаховского, в этом же году он получил французское гражданство.

В 1911 году Георгий Владимирович заболевает настолько серьезно, что казалось он обречен. Ему предписана строгая диета и отдых. Но убежденный, что ему осталось жить совсем немного Лаховский погружается в работу, забыв про болезнь. С началом Первой мировой войны Лаховский много работает для укрепления обороноспособности Франции. К концу войны он все больше времени уделяет научным разработкам? Он углубленно занимается физикой, биологий, гистологией, физиологией и особенно клеточной биологией. Он восхищен изобретением радио, открытиями Герца, Бранли, Маркони, его друга генерала Ферри, д’Арсонваля.

Лаховский был независимым ученым-исследователем. Эта независимость давала ему свободу экспериментировать с новыми и свежими идеями, не придерживаясь догмы того времени. В книге "Тайна жизни" он описывает часть своей работы, выполненной в начале 1920-х годов. Книга была издана на французском языке в 1925 году. Движущей силой исследований Лаховского было его непреодолимое желание найти причину заболеваний и лекарство от рака. Поэтому его теории и эксперименты вращались вокруг этого решения. Лаховский был специалистом как в технике, так и в биологии, именно сочетание этих двух наук помогло ему доказать свои теории. К 1920-м годам уже было установлено, что невидимые излучения постоянно бомбардируют Землю. Лаховский считал, что именно эти сверхкороткие волны (в то время их еще называли проникающими) дали нам жизнь.

Лаховский считал, что каждая из наших клеток – это резонирующий контур, и когда эти контуры правильно колеблются, мы или любое живое существо здоровы. Когда внешний источник заставляет наши клетки колебаться с разной скоростью, начинается болезнь. В своей книге "Тайна жизни" Лаховский писал: "Что такое жизнь? Это динамическое равновесие всех клеток, гармония нескольких излучений, которые реагируют друг на друга. Что такое болезнь? Это колебательное неравновесие клеток, происходящее от вечных причин. Это, более конкретно, борьба между микробной радиацией и клеточной радиацией." Он считал, что именно эти излучения заставляют наши тела правильно колебаться, но слишком сильное или искаженное излучение заставляет их колебаться неправильно.

Генератор Лаховского. Фотография с сайта commons.wikimedia.org

Лаховский, намереваясь доказать свои теории, считал, что он может найти им практическое применение, позволяющее отрицательно воздействующим клеткам восстановить свою полную жизнеспособность, восстановив их надлежащую частоту колебаний. Таким образом он изобрел генератор множественной волны (первоначально названный клеточный радиоизлучатель). Он предполагал, что, если давать клеткам большой диапазон волн, они найдут свою правильную частоту и, следовательно, станут достаточно сильными, чтобы бороться с неправильными колебаниями микробов или быть достаточно сильными, чтобы бороться, например, с последствиями курения.

Универсальность теорий Лаховского чрезвычайно убедительна. Чтобы узнать о многочисленных экспериментах Лаховского, вы должны прочитать его книгу «Тайна жизни», предисловие к которой написал профессор д'Арсонваль.

После разработки своего генератора Лаховский опробовал его на бактериальных культурах и обнаружил, что он не оказывает на них никакого влияния, доказав, что его прибор безопасен. В хирургическом отделении известной парижской больницы «Сальпетриер» Лаховский привил растениям герани канцерогенные бактерии. Когда на растении появились опухоли размером с вишневую косточку, ученый облучил герань своим прибором. Первые дни опухоль быстро разрасталась, но через две недели она вдруг стала съеживаться и вскоре погибла; еще через две недели опухоль отпала. Другие растения, подвергшиеся разному по срокам лечению, также сбросили раковые образования под воздействием колебательной радиации.

В апреле 1925 года Лаховскому разрешили провести эксперимент на неизлечимых раковых больных. Во время одного из опытов Лаховский получил сильный удар током, его парализовало. Его перевезли в Эвиан, где находилась его жена. Доктора разводили руками – на теле появились черные пятна. Но Лаховский обратился к массажисту и уже через три сеанса почувствовал, что мышцы начали двигаться, а через две недели он полностью восстановился. Этот случай Лаховский вспоминал, говоря о пользе массажа и животного магнетизма.

В дальнейшим Георгий Владимирович получил разрешение работать с онкологическими больными в нескольких парижских больницах, документально были зафиксированы случаи полного исцеления от некоторых видов рака. На вопрос одного из своих друзей, почему он не берет плату за лечение Лаховский ответил: «Я посвятил всю свою жизнь и все средства борьбе с раком. Самая лучшая награда – это видеть, как с помощью моего аппарата излечиваются люди. Нет ничего лучше, чем увидеть через несколько лет увидеть своих пациентов здоровыми и полными сил, в их глазах я читаю благодарность и признательность. Это для меня дороже всех богатств и почестей мира».

Чтобы проверить гипотезу о космическом происхождении энергии, Лаховский прекратил опыты с прибором, производящим искусственные вибрации, и решил получить природную энергию космоса. В январе 1925 г. он выбрал из группы гераней с привитым заранее раком одно растение и окружил его медной спиралью с диаметром витка в 30 см, а два конца спирали установил на эбонитовые опоры. Через несколько недель вся контрольная группа растений с привитым раком погибла и засохла, а окруженная спиралью счастливица была не только абсолютно здорова, но и выросла в два раза выше своих здоровых незараженных раком собратьев. Лаховский сделал вывод, что медный провод реагировал на внешние атмосферные излучения, создавая электромагнитное поле, которое защищало растение от любых избыточных космических волн. Обнаружив, насколько хороша медная проволока для тела, он разработал пояса, браслеты и ошейники, с огромным успехом примеряя их сначала на животных, а затем на людях. Вполне вероятно, что именно работа Лаховского вызвала тенденцию в 1950-х годах носить медный браслет, чтобы предотвратить развитие артрита.

Из-за того, что мы не только постоянно подвергаемся бомбардировке фоновым излучением из космоса, но и живем в мире электродвигателей и излучений, наши тела постоянно подвергаются их воздействию. Лаховский также считал, что любая колебательная цепь, независимо от размера или формы, будет реагировать на любую внешнюю частоту, с которой она резонирует. Эта реакция помогла бы цепи поддерживать правильное колебание.

Из письма Е.И.Рерих – Ф.Грант, К.Кэмпбелл, З.Г. и М. Лихтманам 31 декабря 1937 года

«…Передо мною лежит разбор интереснейшего труда биолога и врача Георгия Лаховского на французском языке «Как достичь Бессмертия?». Это настолько совпадает со всем сказанным в наших книгах, что не могу не привести Вам, родные, несколько выдержек. Так, он указывает для этого три правила. 1. Надо верить в долговечность, иначе говоря, верить в возможность достичь глубокой старости. 2. Надо избегать гнева, злобы, зависти, ревности, раздражения и, наоборот, развивать в себе добрые чувства и хорошее расположение духа, что необходимо для поддержания не только морального, но и физического равновесия. 3. Не бояться смерти и верить в бессмертие. Боязнь смерти сокращает нашу жизнь. Наше существование зависит от кровообращения, посредством которого различные участки нашего тела получают нужные для них материалы, в особенности кислород. Известно, что многие кровеносные сосуды могут сокращаться под влиянием чисто психических переживаний, в результате чего циркуляция крови нарушается и кровь приливает к одним участкам и отливает от других. Человек, испытывающий гнев, ревность, зависть, вызывает постоянные нарушения кровообращения, которые с течением времени складываются и производят сильные изменения в организме, влекущие за собою болезнь и смерть. Ведь при сильном психическом воздействии тонкие сосуды могут лопнуть и вызвать опасные и даже смертельные кровоизлияния. Отсюда вытекает его совет – не сердитесь, не ревнуйте, не завидуйте, будьте добрыми и ОПТИМИСТИЧНЫМИ, и тогда вы доживете до глубокой старости. После изложения физиологии гнева он замечательно описывает электрические явления в организме, являющиеся жизнедателями организма. При гневе и других отрицательных душевных состояниях, вызывающих не только сокращение кровеносных сосудов, но и паралич отдельных нервов, эти электрические токи (психическая энергия), идущие по ним от симпатического нерва, прерываются и «электрическое питание» желез внутренней секреции (от нормальной деятельности которых зависит жизнь организма) прекращается – последние начинают работать не так, как это нужно для нашего здоровья.

В нашем клеточном веществе, окружающем ядро, содержатся хромосомы и еще так называемые хондриомы, и эти элементы по своим качествам являются своего рода приемниками различных электрических волн, идущих отчасти из глубин космического пространства, и, конечно, главным образом вибрируют на нашу психическую энергию – последнее замечание мое. От вибраций таких хромосомов и хондрионов, приемников электрических волн, зависит, по мнению Лаховского, самая жизнь организма. Замедление или прекращение идущих через них электрических вибраций означает болезнь и смерть.

Таким образом, моральные учения получают совершенно неожиданно биологическое основание. Так подтверждается значение психической энергии, которая в основе своей фохатична; фохат же есть космическое электричество, или Всеначальная энергия, превращающаяся на плане проявления в семь стадий…».

Лаховский неоднократно в своих работал резко критиковал расизм, поэтому его работы с приходом Гитлера к власти были запрещены в Германии, а сам он объявлен врагом Рейха. С приближением войны к границам Франции Лаховский по совету друзей через Испанию и Марокко уезжает в США. Оккупировавшие Париж нацисты разгромили его лабораторию, уничтожили приборы и сожгли бумаги.

В Нью-Йорке Лаховского принял известный экспериментатор доктор Дизраели Кобак. Он создал Георгию Владимировичу все условия для работы – несколько тысяч пациентов были вылечены с помощью прибора Лаховского.

В 1942 году на Лаховского сбил лимузин. Через три дня Лаховский, по официальной версии, скончался в больнице Аделфи в Бруклине от полученных травм. Смерть Лаховского до настоящего времени окружена тайной.

НЕПОНЯТНО, ЧТО СЛУЧИЛОСЬ С ТЕЛОМ ГЕОРГИЯ ВЛАДИМИРОВИЧА ЛАХОВСКОГО – НА КЛАДБИЩЕ СИМВОЛИЧЕСКАЯ МОГИЛА-ПАМЯТНИК ПОМЕЩАЕТСЯ РЯДОМ С МОГИЛОЙ ЕГО ЖЕНЫ И СЫНА.

Памятник на могиле Лаховских. Фотография автора

В январе 1945 года в Нью-Йорке был основан «Институт множественных волн Лаховского», его председателем стал доктор медицинских наук, почетный редактор журнала «Физиотерапия» Дизраели Кобак, секретарем – сын Лаховского Серж. Через некоторое время Американская медицинская ассоциация запретила использовать метод Лаховского, как псевдонаучный. Серж вернулся во Францию и продолжил работы по модернизации прибора Лаховского, в частности, над колебательным контуром из 7 металлов в основанной еще его отцом фирме «COLYSA».

Martyn McClelland, Doctor Lakhovsky – the forgotten genius, London, Penguin Books, 1999

Письма Елены Рерих, 1929-1939, в 2-х томах, М. Амрита, 2015

Georges Lakhovsky, Le Secret de la Vie, Paris, Gauthier-Villars et Cie, 1929

Georges Lakhovsky, La Science et le Bonheur, Paris, Gauthier-Villars et Cie, 1930

Georges Lakhovsky, La Terre et Nous, Paris, Fasquelle, 1933

Вырубов Григорий Николаевич

(31 октября/12 ноября 1843, Москва –30 ноября/13 декабря 1913, Париж)

Русский философ, социолог, естествоиспытатель.

Г.Н. Вырубов. Фотография с сайта ru.wikipedia.org

Помещик небольшого села Вырубовка, что недалеко от Сердобска, «с самых юных лет чувствовал непреодолимое отвращение ко всему, что называлось милитаризмом… и терпеть не мог во¬енной профессии», поэтому в нарушение сложившейся семейной преемственности он поступил сначала в Александровский лицей, за¬тем слушал лекции на медицинском и естественном факультетах Московского университета, окончил Петербургскую медико-хирургическую академию. С дипломом кандидата естественных на¬ук он навсегда уезжает во Францию, откуда в Россию приезжал только однажды – в 1865 году. Во Франции Григорий Николаевич с го¬ловой ушел в науку, избрав сферой своих интересов минералогию, химию и философию. Здесь, вопреки душевному неприятию военно¬го дела, в 1870 году, во время франко-прусской войны, он добровольно вступает в ряды Национальной Гвардии и в походных лазаретах Красного Креста участвует в защите Парижа. Родная теперь Григорию Николаевичу Франция достойно выражает пензенскому дворянину свою признательность и благодарность, наградив его за доб¬лесть орденом Почетного Легиона. Помнят Г. Н. Вырубова и мятеж¬ные отряды легендарного Гарибальди и задымленные баррикады Парижской коммуны… В 1870-1871 годах принимал участие в обороне Парижа от германских войск. Награжден орденом Почетного Легиона.

В далекой от России Франции Григорий Николаевич оставался русским патриотом: движимый чувством солидарности с братьями-славянами, в самом начале русско-турецкой войны 1877-1878 годов он уехал на Кавказ, где в Эриванском отряде организовал походные лазареты. За участие в этой войне Г. Н. Вырубов был награжден орденом Святого Владимира.

Г. Н. Вырубов заслуженно получил репутацию одного из выдающихся ученых Франции. С конца 1860-х годов он издавал один из лучших в Европе журнал «Позитивная философия» («La philosophie positive»), много лет возглавлял кафедру истории науки в Collège dе France – специальном колледже для университетских преподавателей. Во Франции Григорий Николаевич поддерживал дружеские отношения с выходцами из России – А. И. Герценом, И. С. Тургеневым и помог послед¬нему далеко от Родины создать знаменитую «Тургеневскую библиотеку». Эта помощь ученого писателю получила после октябрьской революции неожиданное продолжение: в национализированном до¬ме Ольги Васильевны Галаховой, урожденной Шеншиной – близкой родственницы Вырубовых – был открыт музей И. С. Тургенева.

Г. Н. Вырубов обессмертил свое имя многочисленными труда¬ми по философии, общей методологии наук, практической социологии и политике, критическими и полемическими статьями, изданных преимущественно в Европе. Он активно сотрудничал также со многими русскими газетами, отдавая предпочтение «Санкт-Петербургским ведомостям» периода В. Ф. Корша.

В 1886 году защитил в Сорбонне докторскую диссертацию. В 1889 году с разрешения Русского правительства получил французское гражданство. В 1891 Григорий Николаевич был избран президентом Парижского минералогического общества.

В целом общественно-политические воззрения Вырубова соответствовали основным принципам программы «первого» позитивизма, в котором он видел действенный инструментарий постепенного, эволюционно-прогрессивного преобразования общественной жизни. Считая О.Конта создателем научной социологии, Вырубов высоко оценивал контовское учение о трех стадиях развития человечества. Однако идеи основоположников позитивизма, считал он, требуют дальнейшего развития, углубления и конкретизации. «Позитивное» знание, сменяющее философию в ее попытках познать мир и человека, становится, по Вырубову, неотъемлемой частью науки: гносеология сводится к системе логических правил, которые являются частью психологии, а последняя, в свою очередь, оказывается областью биологии.

Написал мемуары, которые публиковались в «Вестнике Европы» за 1911-1913 годы.

Г.Н. Вырубов – дядя Александра Васильевича Вырубова, бывшего мужа Анны Александровны Вырубовой (урожденной Танеевой), входившей в ближний круг Г.Е. Распутина и являвшейся особо доверенным лицом Императрицы Александры Федоровны.

Библиография:

Тимирязев К. А. Григорий Николаевич Вырубов. – Соч., т. 9. М., 1939

Окороков А.В. Русские добровольцы, М., Эксмо, 2007

Нариманрбеков Тогрул Фарман оглы

(7 августа 1930, Баку – 2 июня 2013, Париж)

Художник, сценограф

Выходец из очень известной карабахской семьи. Родоначальником ее был Нариман-бек, пользовавшийся в этом крае непререкаемым авторитетом и всеобщим уважением, ибо многое делал для земляков, не жалея сил на их благо. Дед Тогрула – Амир был генерал-губернатором Баку во время существования Азербайджанской Демократической Республики. Его отец Фарман Амир-оглы родился в Шуше в 1898 году. В декабре 1919 года он был направлен правительством Азербайджана на учебу во Францию, обучался в Тулузском университете на энергетическом факультете. В период учебы Фарман женился на портнихе Ирме Ля Руде, гасконке по происхождению. Они жили вначале в Тулузе, а затем в Кане, где в 1926 году у молодой четы родился сын Видади. Потом семья переезжает в Париж и селится в районе Монпарнаса. Фарман Нариманбеков продолжил свое образование в Сорбонне, а его молодая жена работала в модельном шляпном салоне. В 1929 году Фарман и Ирма переехали в Баку.

Репрессии 30-х годов не обошли стороной и семью Нариманбековых. Фарман Нариманбеков, который вернулся из Франции с дипломом инженера и работал заведующим сектором электрификации Госплана АзССР, был арестован ночью прямо на рабочем месте, на стройке в Мингечауре, осужден по обвинению в контрреволюционной деятельности и сослан в Сибирь. Его супруга Ирма с шестилетним Торгулом попала в тюрьму. Тогрул вспоминал, что с тюрьмой связан его первый жизненный опыт, там он подчерпнул свои первые темы для картин. Это очень заметно по его живописному полотну «Во имя жизни», созданному много позже.

Вскоре после ареста Ирма также была сослана в Узбекистан. Тогрул же остался на попечении своей прежней няньки Анны Андреевны. Эта незаурядная, аристократичная женщина с широким кругозором, полька по национальности, дала Тогрулу достойное воспитание и образование, подготовив его к жизненным испытаниям. Позже художник выразит всю глубину любви и привязанности к ней в замечательном живописном полотне «Портрет Анны Андреевны», которое считал своей лучшей работой.

С детства Тогрул увлекался живописью, музыкой и скульптурой. Но со временем все же возобладала любовь к живописи: сначала это были причудливые рисунки на асфальте, а потом на полу и стенах тюремного барака, в дальнейшем – акварельные работы, созданные в художественном кружке бакинского Дома пионеров под руководством художника Камиля Ханларова.

В 1945 году Тогрул окончил среднюю школу и поступил на живописное отделение Азербайджанского государственного художественного училища имени Азима Азимзаде. В искусстве господствовал соцреализм, а произведения, создаваемые в стиле импрессионизма, постимпрессионизма, авангардизма или – на дай Бог – абстракционизма, подвергались резкой критике, доходило даже до административных мер. Тем более странным было увидеть на художественной выставке в Баку дипломную работу Нариманбекова «Улица в Турции». Написанная в романтическо-реалистичном стиле картина поражает необыкновенными цветовыми решениями. В 1950 году Тогрул поступил на факультет монументального изобразительного искусства и станковой живописи Литовского государственного художественного института, где занимался в классах известных художников и педагогов К.Микенаса и В.Маскявичюса.

Этот институт значительно отличался от других вузов СССР, в его стенах нередко обсуждались новые веяния и течения в мировом искусстве, творчество их видных представителей, а некоторые студенты наряду с классическим и соцреалистическим стилями проводили эксперименты в других стилях. Следует заметить, что Тогрул Нариманбеков, сделав свой жизненный выбор в пользу изобразительного искусства, не отказался полностью от других видов творческой деятельности. В период учебы в художественном институте он стал одновременно заниматься в вокальном классе Вильнюсской государственной консерватории, где исполнял арии из итальянских оперных произведений, итальянские и азербайджанские народные песни. В дальнейшем Нариманбеков выступал сценах Азербайджанского государственного академического театра оперы и балета и итальянских концертных и оперных залов, покоряя аудиторию неповторимой манерой исполнения и прекрасным голосом. Он был принят солистом в Театр оперы и балета.

Также Нариманбеков работал над театральными декорациями. В 1968 году он оформил балет «Тени Кобыстана» Фараджа Караева в Театре оперы и балета им. М. Ахундова в Баку. В 1974 году за оформление хореографической поэмы «Сказание о Насими» в Азербайджанском театре оперы и балета им. М. Ф. Ахундова был награждён Государственной премией Азербайджанской ССР. А в 1980 году за оформление балета «1001 ночь» Амирова – награждён Государственной премией СССР.

За яркий вклад в изобразительное искусство Нариманбеков удостоен высших наград и почетных званий СССР. Ему были присвоены почетные звания народного художника СССР и Азербайджанской ССР, он – лауреат Государственных премий СССР и АзССР. Хотя, пожалуй, величайшей наградой явилось включение художника, хоть и без его ведома, в «Справочную энциклопедию мирового искусства» наряду с такими гениями, как Леонардо, Рафаэль, Рембрандт, Ренуар, Сезанн, Ван Гог. Тогрул Нариманбеков уже тогда пользовался широкой популярностью и признанием как в СССР, так и в других странах.

Нариманбеков получает приглашение от известного немецкого промышленника и мецената, крупнейшего коллекционера произведений искусства Петера Людвиг. По истечении нескольких месяцев в Штутгарте была очень успешно проведена персональная выставка художника. У Нариманбекова сложились дружеские отношения с Людвигом и его женой Ирен, портрет которой украсил коллекцию этой знаменитой на весь мир семьи. Чета Людвигов сыграла огромную роль в развитии и популяризации современного изобразительного искусства. Существующая ныне во всем мире сеть музеев “Людвиг”, в основу которой положены коллекции этих супругов – вторая после музеев Гуггенхайма.

Гостя у Людвигов, Нариманбеков познакомился со многими ярчайшими людьми Европы, писал

их портреты, например, портрет подруги величайшего мецената и коллекционера искусства барона фон Тиссен-Борнемисса – Риты, являвшейся приближенной короля испанского Хуана Карлоса, портрет жены канцлера Германии Вилли Брандта, портрет владелицы известного бренда «Адидас» Бриджит Адидас и всей ее семьи.

В конце 1980-х годов одна американская художественная галерея пригласила его в Бостон для организации персональной выставки. При этом было выставлено необычное условие: ровно половина работ, которые будут представлены на выставке, должны быть созданы в США. Оказавшись перед дилеммой – принять условие или же отказаться от поездки. Нариманбеков решил ехать, вызвав тем самым различные толки и пересуды. В адрес художника посыпались обвинения: кто-то упрекал его в высокомерии, кто-то – в жажде наживы или в погоне за благополучием.

Поселившись в Бостоне, Тогрул Нариманбеков, с детства привыкший к трудностям, сумел преодолеть затруднения и психологические преграды, вызванные незнакомой обстановкой. Спустя некоторое время он создал значительное количество живописных и графических работ по американской тематике.

В 1989 году в одном из престижных художественных салонов города открылась его персональная выставка, на которой было представлено 70 живописных и графических произведений. Эти работы, в которых сочетаются национальные и общечеловеческие начала, своей декоративностью, яркостью красок и нетрадиционным стилем сразу же очаровали посетителей, увидевших в них портреты хорошо знакомых людей или типов.

Много позже персональная выставка Тогрула Нариманбекова открылась в одном из знаменитых салонов Нью-Йорка. Здесь было представлено более 70 живописных и графических табло. Нью-йоркская выставка прошла с таким же успехом, как и бостонская. Т.Нариманбеков был признан художником национальным и мировым, необычайного дарования, творчество которого представляет собой культурный мост между Востоком и Западом.

В 1992 году Тогрул Нариманбеков пересек Атлантический океан и поселился в Люксембурге. Здесь ему выпало прожить всего год, но он выдался чрезвычайно плодотворным. Художник создал серию живописных и ряд графических работ. Он также устроил две персональные выставки – в гостинице Continental и выставочном зале Chateau Bourglinster, и они также имели широкий резонанс.

С 1993 года Нариманбеков жил в Париже – городе, который был предметом его детских грез. Оказавшись в городе своей мечты, он чувствовал себя счастливейшим из людей, Париж был ему не менее дорог, чем Баку, и он очень быстро здесь освоился, создал целый ряд значительных произведений, среди которых живописные полотна «Эйфелева башня», «Елисейские Поля», «Монмартр», «Портрет Ирмы», «Размышления о Париже», «Сен Мишель», «Нотр-Дам», «Собор Парижской богоматери», «Девушка из Нотр-Дама», «Улица в Париже», «Парижские цветы», «Вдоль реки Сены», «Эскизы с кладбища Пасси». Эти работы сразу покорили взыскательных парижских любителей искусства. Причиной, безусловно, явились своеобразная манера творчества, свежесть и теплота красок, идущая еще из традиций восточной миниатюрной живописи. Со временем художник создавал все больше произведений в таком ключе, и параллельно росло число тех, кто интересовался творчеством мастера, стремился к общению с ним.

За 24 года жизни и творческой деятельности на Западе (1989-2013) Тогрул Нариманбеков внес весомый вклад в культуру США, Люксембурга и Франции. В настоящее время его произведения украшают государственные музеи и частные коллекции Бостона, Нью-Йорка, Люксембурга и Парижа. В Бостоне некий профессор даже открыл музей имени Тогрула Нариманбекова, где экспонируется более 50 произведений художника.

Нариманбеков с семьей дольше всего прожил именно в Париже. Он очень любил бродить по улицам этого города, любоваться достопримечательностями, посещать Лувр и другие музеи и, конечно же, переносить парижские пейзажи на холст. Поэтому его очень часто можно было видеть на Елисейских Полях, Монмартре, Монпарнасе, у Эйфелевой башни, Триумфальной арки, на кладбище Пасси. По свидетельству его супруги Севиль, художник в последние годы особенно часто бывал на кладбище Пасси. «Там прекрасный воздух и спокойствие, вносящее умиротворение в сердце. Там я чувствую себя очень уравновешенно и комфортно», – говорил он. Впрочем, как позже выяснилось, Тогрул ходил на это кладбище не просто подышать его воздухом и найти умиротворение, но и делать этюды – об этом свидетельствуют несколько блокнотов, оставленных художником.

В 2013 году Тогрул Нариманбеков, который всегда выглядел бодро и оптимистично, внезапно перенес инфаркт. В одной из престижных парижских клиник ему трижды делали операцию на сердце, и все три раза неудачно, и 2 июня выдающийся азербайджанский художник скончался. Он был погребен на столь любимом им парижском кладбище Пасси. Вскоре на его могиле вдовой Севиль Нариманбековой было воздвигнуто мраморное надгробье, на котором известным художником-дизайнером Лавиной Скапатиччи помещена одна из любимых картин Нариманбеова и выбита надпись: Togrul Narimanbekov Artiste Pеintre 1930-2013.

Могила Тогрула Нариманбекова. Фото автора

Библиография:

Анар. Тогрул Нариманбеков – народный художник Азербайджанской ССР, М., Советский художник, 1983

Тогрул Нариманбеков. Интервью газете «Каспий» 6 июля 2009 года

Розанов Константин Владимирович («Kostia Rozanoff»)

(23 августа 1905, Варшава, Российская Империя – 3 апреля 1954, Дарво (Darvault), департамент Сена и Марна)

Французский летчик-испытатель, полковник ВВС Франции и один из пионеров реактивной авиации. Он был главным пилотом в Dassault Aviation. Розанов освоил 201 тип самолетов и вертолетов и провел в воздухе 5000 часов, в том числе 3865 боевых, преодолел звуковой барьер 104 раза

Родился в богатой русской семье. В 1917 году с матерью эмигрировал во Францию, в 1927 году получил французское гражданство. Константин поступил в престижную инженерную школу École Centrale Paris, которую окончил в 1928 году. Призванный на военную службу в том же году, он закончил службу в 34-м авиационном полку наблюдения в Ле Бурже и в качестве офицера запаса в Аворе.

В 1933 году Розанов поступил в Национальную авиационную школу SUPAERO (Ecole nationale supérieure de l'aéronautique et de l'Espace) и после окончания учебы стал лицензированным пилотом. В 1935 году он стал пилотом в Центре воздухоплавания в Велизи-Вилякубле (Центр испытаний авиационного оборудования) и принял участие в летных испытаниях самолетов Morane-Saulnier MS.406, Dewoitine D.520 and Bloch MB.152. В октябре 1937 года Розанов чуть не погиб, потеряв контроль над Hanriot при проверке его вращательных характеристик, самолет потерял управление, но Розанов вовремя и благополучно выпрыгнул.

В начале 1938 года, в Испании, Розанов участвует в лётной оценке захваченного республиканцами 11 ноября 1937 года и затем переданного СССР Messerschmitt Bf.109 B1.

В феврале 1940 года Розанов стал вторым командиром группы GC II/4 и участвовал в боевых действиях во Франции. В мае 1940 года он сбил два истребителя Люфтваффе в самолете Curtiss Р-36.

В 1942 году из оккупированной Франции он перебирается в Марокко, где участвует в операциях с союзниками в Тунисе и Алжире, а также в операциях конвоирования над Средиземным морем на самолете Curtiss P-40 (с бортовым знаком «MadKot»). Он командовал GC 2/5 («Лафайет») и GC 2/3 («Дофине»).

В декабре 1943 года он отправился в Великобританию, где, получив звание подполковника, прошел дополнительные курсы летчиков-испытателей, в том числе в Центральной летной школе. Он летал на первом самолете RAF (Gloster G-41), затем участвовал в летных испытаниях P-59 Airacomet и Lockheed P-80 Shooting Star в США.

В декабре 1945 года, по возвращении со стажировки в США, в звании полковника возглавил авиабазу ВВС 118 в Мон-де-Марсане (CEMA), названную позже его именем.

Демобилизовался в октябре 1946 года и возглавил испытательное подразделение авиастроительной компании Dassault Aviation (шеф-пилот). Стал первым лётчиком, пилотировавшим MD-450 Ouragan (прототип и серийные образцы), участвовал в испытаниях военных транспортных самолётов Dassault MD.315 Flamant (Dassault MD.303 Flamant), а также всех истребителей-бомбардировщиков серии Mystère (I—IV). Розанов – первый французский летчик, преодолевший звуковой барьер (в горизонтальном полёте) 24 февраля 1954 года на Mystère IV A. В 1954 году Константин Розанов опубликовал автобиографическую книгу «Double Bang – Ma Vie de Pilote d’Essai».

Полковник Розанов разбился, пилотируя Mystère IV B, во время выполнения показательного сверхзвукового низковысотного полета над аэродромом Мелён-Вилларош (Melun-Villaroche). Награжден Воздушной медалью США и Орденом Почетного Легиона.

Могила Константина Розанова. Фотография с сайта ru.m.wikipedia.org

7 апреля 1972 году проложенная улица в 12 округе Парижа названа именем Константина Розанова (rue du Colonel-Rozanoff).

Брасова Наталия Сергеевна

(27 июня/9 июля 1880, Перово (Москва) – 23 января 1952, Париж) – морганатическая супруга Великого Князя Михаила Александровича Романова

Великий Князь Михаил Александрович и Наталия Сергеевна Брасова. Фотография с сайта commons.wikimedia.org

Брасов Георгий Михайлович

(24 июля/6 августа 1910, Москва – 22 июля 1931, Оксерр, Бургундия, Франция) – единственный несомненный сын последнего Императора

Граф Георгий Михайлович Брасов. Фотография с сайта commons.wikimedia.org

Великий Князь Михаил Александрович родился 22 ноября/4 декабря 1878 года и был младшим сыном Императора Александра III и Императрицы Марии Фёдоровны (в то время – Великого Князя и Великой Княгини). Михаил рос добродушным и простым в общении мальчиком. Он сторонился церемоний, не любил пышных торжеств, а большее удовольствие ему доставляло проводить время с деревенскими мальчишками на рыбалке или в лесу.

Вместе с тем Михаил Александрович получил прекрасное образование. К двадцати годам он знал несколько иностранных языков, разбирался в естественных науках, а также любил музыку и искусство. Первым его серьёзным увлечением стала кузина принцесса Беатрис, дочь герцога Эдинбургского и Саксен-Кобург-Готского и сестры Александра III Марии Александровны. Православная церковь не допускала браки между двоюродными братьями и сёстрами, но Михаил довольно долго писал девушке романтические письма: "Я всё время думаю о Вас, моя дорогая, и так ужасно хочу быть рядом с Вами. Одно Богу известно, как Вы мне нужны…" К обиде несостоявшейся невесты влюбленных все-таки разлучили. Когда ему исполнилось двадцать три года, он неожиданно для родителей влюбился в молодую, очаровательную фрейлину своей сестры, Александрину Коссиковскую, которую при дворе называли Диной, на которой сразу же пожелал жениться. Его решение вызвало резкое недовольство родителей, которые поспешили удалить девушку от двора, а сына направили в Гатчину, где он должен был заняться военным делом. недоверчиво.

Наталия Сергеевна Брасова, урождённая Шереметьевская, родилась в семье обеспеченного адвоката. Отец дал любимой дочери прекрасное образование, научил светским манерам, с раннего возраста позволял ей оставаться в гостиной, когда в дом Шереметьевских приходили люди искусства и другие знатные господа. Наталия росла не по годам сообразительная, смелая и уверенная в собственной неотразимости и блестящих способностях. Она действительно была хороша собой, умна, остра на язык и обаятельна. Понравившегося ей Сергея Ивановича Мамонтова, двоюродного племянника Саввы Ивановича Мамонтова, известного в то время аккомпаниатора в Московской частной опере Мамонтова, а затем – и в Большом театре, девушка решила сделать своим мужем. Осуществить эту идею ей не составило труда, однако первый брак не принёс ожидаемого счастья.

Муж хотя и был весьма щедр, однако мало интересовался супругой, предпочитая всё время заниматься музыкой и проводить по несколько месяцев на зарубежных гастролях. Наталия же, родив дочь Тату, всё-таки решилась на развод.

В.В. Вульверт, Н.С. Вульверт и Великий Князь Михаил Александрович

Вскоре она встретила военного, Владимира Владимировича Вульферта, служившего в полку «Синих кирасир», который стал её вторым мужем. Но и этот брак разочаровал молодую женщину. Наталия, решив сохранить с мужем лишь дружеские отношения, стала открыто флиртовать со своими поклонниками. (После революции В.В.Вульферт служил делопроизводителем мобилизационного управления Генерального Штаба РККА. В 1925 году выслан вместе со второй женой в Зырянский край по постановлению Особого совещания при Коллегии ОГПУ. В 1928 году, по окончании срока ссылки, лишённый права проживания в Москве и Ленинграде, поселился в городе Калинине (ныне – Тверь). Работал учителем танцев в клубе связи. Арестован 17 октября 1937 года по обвинению в антисоветской агитации. 2 декабря 1937 года осуждён тройкой при УНКВД к расстрелу. Приговор приведён в исполнение в тот же день.).

Встреча Наталии и Михаила Александровича произошла на гатчинском балу летом 1908 года. Супруга Вульферта оказалась самой блистательной дамой на вечере, о ней французский посол Морис Палеолог потом говорил: «Смотреть на неё – одно удовольствие. Её чистое аристократическое лицо очаровательно вылеплено. У неё светлые бархатистые глаза, а от каждого движения веет величественной, мягкой грацией». В тот день заметивший красивую молодую особу Великий Князь несколько раз приглашал её на танец, чем и вызвал возмущение Императорской Семьи: танцевать с замужней женщиной члену царской фамилии было непозволительно. Пренебрегая условностями, Михаил Александрович не только не отходил от Наталии ни на шаг, но под конец вечера, взяв её за руку, вывел из зала. На балу они больше не появились.

Брасова не могла устоять перед младшим братом царя. Михаил Александрович был добрым, терпеливым и лёгким в общении. Ночь они провели за разговорами в тенистых аллеях дворцового парка. Михаил Романов просил о новой встрече. Однако Наталия отчётливо дала понять, что ни любовницей, ни содержанкой она становиться не намерена, что примет от него только серьёзное предложение.

Суд разрешил Наталии жить отдельно от супруга, но только в Москве, без права выезда. А Михаила отправили в Орел командовать полком.

В марте 1910 года Великий Князь узнал, что Наталия ждет от него ребёнка. Он просил Императора помочь ускорить её развод с Вульфертом – ведь законный супруг мог заявить свои права на дитя. Михаил убеждал брата, что жениться на Наталии не собирается. В своей московской квартире на Петербургском шоссе, 36, рядом с Петровским парком Наталия Сергеевна родила сына, которого назвали Георгием в честь скончавшегося в 1899 году брата Михаила Александровича. Мальчик появился на свет под фамилией Вульферт – развод не успели оформить к рождению сына. 13 ноября 1910 Николай II секретным указом даровал нежданному племяннику дворянство, отчество Михайлович и фамилию – Брасов, от орловского села Брасово, где было любимое поместье Михаила. Вульферт шантажировал жену ребенком, грозил, что заберет малыша, сдаст в воспитательный дом, и Наталия его никогда не увидит. За отказ от «отцовства» Великий Князь заплатил Вульферту 200 тысяч рублей. В сентябре 1912 года Наталия Сергеевна наконец получила разрешение на развод. Император пристально следил за развивающимся романом младшего брата, поэтому ни одна православная церковь России не осмеливалась их обвенчать. Тогда влюблённые решили уехать за границу и там заключить брак.

В октябре 1912 года Великий Князь Михаил Александрович выехал в Берлин, – просто развеяться, инкогнито; за границей он принял имя – граф Брасов. Одновременно выехала и Наталия Вульферт, – для лечения, в санаторий в Бад-Киссингене.

17/30 октября 1912 года в Вене, в Соборе Святого Саввы Сербской православной церкви (Weitgasse, 3), Великий Князь Михаил Александрович Романов и Наталия Сергеевна Вульферт обвенчались. Запись произведена при этом следующая: Михаил Александрович, русский Великий Князь, род. 22 ноября 1878 года в С.-Петербурге, и дворянка Наталия Брасова, род. 7 июня 1880 г. в Перове, близ Москвы. Венчание нельзя было опротестовать в России, так как оно было осуществлено по православному обряду.

Собор Святого Саввы. Фотография из архива Великого Князя М.А. Романова.

Так эта необыкновенная женщина стала морганатической супругой члена Императорской Фамилии.

Находясь после венчания с любимой женщиной в Каннах, Михаил Александрович написал письма матери и брату, покаявшись и попросив прощения. Но эти послания только осложнили его отношения с родными…

«31 октября 1912 г.

Hotel du Parc. Cannes

Моя дорогая Мама.

Если б ты знала только, как мне тяжело и больно огорчить тебя, а я знаю, что мое письмо принесет тебе большое горе, и заранее прошу тебя выслушать и простить меня. Я так хочу, чтобы ты поверила моим словам, что мне более чем тяжело огорчать тебя, дорогая Мама, но я обязан сказать тебе, что 16/29 октября, то есть две недели тому назад, я женился на Наталии Сергеевне Брасовой. Все последнее время я страшно мучился, что я не мог в силу обстоятельств говорить с тобой о том, что составляло все эти годы главный смысл моей жизни, но ты сама, по-видимому, этого никогда не хотела. Вот уже пять лет, как я познакомился с Наталией С., и люблю и уважаю ее с каждым годом все больше, но нравственное состояние было у меня всегда очень тяжелое, и последний год в Петербурге в особенности привел меня к сознанию, что только женитьба поможет мне выйти из этого тяжелого и ложного положения. Но, не желая тебя огорчать, я, может быть, никогда бы на это не решился, если бы не болезнь маленького Алексея и мысль, что наследником меня могли бы разлучить с Наталией С., чего теперь уже быть не может. Повторяю опять, что меня больше всего мучает мысль, что я тебя и Ники так ужасно огорчу, но продолжать такую жизнь, как до сих пор, для меня было слишком невыносимо. Итак, умоляю тебя, моя дорогая Мама, прости и пойми меня как мать, которую я горячо люблю всем моим сердцем.

Твой Миша.»

«Дорогой Ники.

Я знаю, что мое письмо принесет тебе большое горе, и я прошу тебя заранее, выслушай и пойми меня как твоего брата. Мне тем более тяжело огорчать тебя теперь, когда ты без того так озабочен болезнью Алексея, но именно это последнее обстоятельство и мысль, что меня могут разлучить с Наталией Сергеевной Брасовой, заставили меня обвенчаться с ней. Прошло уже пять лет, что я ее люблю, и теперь уже не могут сказать, что с моей стороны это было простое увлечение. Наоборот, с каждым годом я привязываюсь к ней все сильнее, и мысль, что я могу лишиться ее и нашего ребенка, мне слишком невыносима. Первое время я не думал о возможности брака с нею, но эти пять лет и в особенности последний год в Петербурге изменили мои намерения. Ты знаешь, что, несмотря даже на тяжелую двухлетнюю жизнь врозь (когда я был в Орле), у нас всегда была своя семья, я всегда смотрел на Наталию С. как на свою жену и всегда уважал ее, поэтому мне были страшно тяжелы те унижения и оскорбления, которые неизбежны при ее положении [и которые] приходилось ей переносить в Петербурге. Я тебе даю мое слово, что я не действовал ни под чьим давлением. Наталия С. никогда со мной об этом не говорила и этого не требовала, я сам пришел к сознанию, что иначе жить нечестно и надо выйти из этого ложного положения. Не скрою от тебя, что командовать кавалергардами мне было очень трудно и тяжело. Я чувствовал все время, что по своим привычкам, вкусам и стремлениям я совершенно не подхожу к ним, не говоря уже о том, что я не привык к городской жизни без воздуха и движения, благодаря чему я всю зиму хворал. Если б ты пошел навстречу некоторым моим желаниям, то ты во многом облегчил бы мне мое тяжелое положение. Я так просил мне не давать полка в СПб, зная заранее, что во время пребывания там Мама моя личная жизнь уже не может существовать. Все это, взятое вместе, заставило меня решиться на этот шаг и обвенчаться с Наталией Сергеевной. Наше венчание состоялось в Сербской церкви Св. Саввы в Вене 16/29 октября. Я знаю, что меня ждет наказание за мой поступок, и заранее готов перенести его, только одно прошу тебя: прости меня как Государь, перед которым я нарушил формальный закон, и пойми меня как брат, которого я горячо люблю всем своим сердцем.

Твой Миша.

P.S. Я одновременно написал письмо Мама.»

Известие о тайном браке Михаила стало настоящим потрясением для императорского семейства. 4 ноября 1912 года Мария Федоровна написала Николаю из Дании:

«Теперь я должна сказать тебе о новом ужасно жестоком ударе! Я только что получила письмо от Миши, в котором он сообщает о своей женитьбе! Даже не верится, и не понимаю, что пишу, так это невыразимо отвратительно и меня совершенно убивает! Я только об одном прошу, чтобы это осталось в секрете… Я думаю, это единственное, что можно сделать, иначе я уже больше не покажусь, такой позор и срам! Бог ему простит, я только о нем могу сожалеть».

Николай ответил матери 7 ноября: «Я собирался написать Тебе по поводу нового горя, случившегося в нашей семье, и вот Ты уже узнала об отвратительной новости… Между мной и им сейчас все кончено, потому что он нарушил свое слово. Сколько раз он сам мне говорил, не я его просил, а он сам давал слово на ней не жениться. И я ему безгранично верил!.. Ему дела нет, ни до твоего горя, ни до нашего горя, ни до скандала, который это событие произведет в России. И в то же время, когда все говорят о войне, за несколько месяцев до юбилея Дома Романовых!!! Стыдно становится и тяжело».

15 декабря 1912 г. царь подписал Указ Правительствующему Сенату о передаче в опеку имущества Великого Князя. 30 декабря был отменён указ о том, что в случае смерти Императора Михаил Александрович становился Правителем-регентом Империи; Великий Князь Михаил был уволен с военной службы, лишён членства в Государственном Совете – всё в обстановке строгой секретности. Прежний наследник престола и возможный регент Империи – оказался в эмиграции, причём в политической. Вскоре супруги перебрались в Великобританию, и в сентябре 1913 года въехали в Небуорт-хаус – замок в графстве Хартфордшир, арендованный Михаилом Александровичем на год у герцога Литтона. Литтоны владели огромным замком с 1490 года (и владеют по сей день), арендная плата за год составила три тысячи рублей золотом, и Михаил Александрович, к радости супруги, мог себе это позволить.

Георгий Брасов и Ф.И.Шаляпин в Небуорт-Хаус, Англия. Фотография из архива Великого Князя М.А. Романова

Теперь у Наталии Сергеевны было всё о чем она мечтала в детстве, играя в принцессу: муж из царствующей фамилии и настоящий замок с множеством прислуги, включая дворецкого, лакеев в пудреных париках и камзолах, и целую армию садовников. Тот год станет самым счастливым в её жизни и последним безмятежным для их семьи.

В изгнании единственный брат Императора провёл полтора года. Когда грянула война, он написал брату письмо, примерно такого содержания: «Меня можно в наказание лишить прав и имущества, связанных с моим рождением, но никто не может лишить меня права пролить кровь за Родину!» Такое обращение было вполне созвучно моменту патриотического подъема, и в ответ последовало разрешение вернуться в Россию «avec Madame et Bébé». Великий Князь Михаил принял командование знаменитой Кавказской кавалерийской дивизией, – она вошла в историю как Дикая Дивизия: он был произведён в чин генерал-лейтенанта, и на протяжении всей войны был на фронте почти непрерывно. 26 марта 1915 года – новый знак примирения от Императора: Георгий Брасов был возведён в титул графа Российской Империи. Мать пятилетнего графа, Наталия Сергеевна, тоже стала именоваться графиней Брасовой, – но вот имела ли она на это право, – есть сомнения. Не только титула, но и фамилии Брасовой – ей никто не давал.

Дом Н.С. Брасовой в Гатчине, Николаевская улица (ныне Урицкого), 24. Дом не сохранился. Фотография с cайта pastvu.ru

Жена его и сын поселились в небольшом особняке в Гатчине, и жили там скромно, вдали от двора. В это время Наталию Сергеевну постоянно преследовали мрачные предчувствия, в итоге оказавшиеся вещими. Она писала мужу: «Последнее время всё сделалось только в тягость и ничего не радует… У меня опять такое беспокойство на душе, что я ни днем, ни ночью не знаю покоя… Мысли о смерти меня больше не покидают ни на одну минуту…»

Это чувство безысходности и одиночества прекрасно передал художник С.Ю. Жуковский, в августе 1916 года приглашенный графиней в имение "писать интерьеры". На одном из полотен – "Малая гостиная в Брасово" – затерявшаяся среди дворцовой роскоши женская фигура в белом, от которой веет трагизмом. Это – Наталия Брасова.

Февральская революция застала Михаила Александровича в Гатчине. Император Николай II отрекся от престола за себя и за сына в пользу Михаила. Отрёкшийся Император направляет брату телеграмму:

«Петроград. Его Императорскому Величеству Михаилу Второму.

События последних дней вынудили меня решиться бесповоротно на этот крайний шаг. Прости меня, если огорчил тебя и что не успел предупредить. Остаюсь навсегда верным и преданным братом. Горячо молю Бога помочь тебе и твоей Родине. Ники.»

Михаил на троне пробыл ровно сутки: с половины 2 марта до половины 3-го. Эти сутки он находился в Петрограде, в квартире своего друга, князя Путятина, на улице Миллионной. Там 3 марта Михаил подписал следующее заявление, согласно которому готов был принять престол:

«Тяжкое бремя возложено на Меня волею Брата Моего, передавшего мне Императорский Всероссийский Престол в годину беспримерной войны и волнений народных.

Одушевленный единою со всем народом мыслию, что выше всего благо Родины нашей, принял я твёрдое решение в том лишь случае восприять Верховную власть, если такова будет воля великого народа нашего, которому надлежит всенародным голосованием, чрез представителей своих в Учредительном Собрании, установить образ правления и новые основные законы Государства Российского.

Посему, призывая благословение Божие, прошу всех граждан Державы Российской подчиниться Временному Правительству, по почину Государственной Думы возникшему и облеченному всею полнотою власти, впредь до того, как созванное в возможно кратчайший срок, на основе всеобщего, прямого, равного и тайного голосования, Учредительное Собрание своим решением об образе правления выразит волю народа.

Михаил

3/III – 1917

Петроград.»

То есть, строго говоря, от Престола он не отрекался.

После Февральской революции, до октября 1917-го семья жила в Гатчине под домашним арестом. Впрочем, для Великого Князя Михаила это были, может быть, счастливейшие дни в жизни: он всегда мечтал только об этом – спокойно жить со своей семьёй.

Михаил Александрович добровольно передал усадьбу «Брасово» крестьянам. Дворец со всем содержимым был национализирован и перешел в ведение волостного Совета. Архивы свидетельствуют, что весной 1918 года оттуда в Народный комиссариат имуществ Республики поступило предложение отдать вагон серебра за 10 вагонов хлеба. После длительных переговоров с брасовскими ходоками комиссариат согласился в обмен на серебро выделить лишь вагон хлеба.

Станислав Юлианович Жуковский. Малая гостиная в имении Брасово. Фотография с сайта commons.wikimedia.org

В Москву прибыло 16 ящиков с серебром: более тысячи изделий, составляющих одну из наиболее крупных и художественно значимых коллекций в России. В семнадцатом ящике, как указано в документе, находились "иконы" – серебряные оклады и предметы церковного обихода, подчас украшенные драгоценными камнями. В описи подробно перечислялись блюда, кубки, чашки, тарелки, ложки, солонки, сахарницы, соусницы, вазы, молочники, подсвечники, кастрюли, наборы ножей, украшения. Большинство предметов являлись произведениями прикладного искусства, созданными мастерами Нюрнберга, Ауссбурга, Гамбурга, Лондона, Парижа, русских фирм Сазикова, Овчинникова, Губкина, Орлова, Николаева, Фаберже. Многие из них были исполнены по рисункам и эскизам знаменитых художников – Витали, Клодта, Лансере, Борникова, Быковского…

В Брасовском дворце, как уже сказано, находились и другие исторические и художественные ценности. Когда-то Наталья Сергеевна писала мужу о "портретах предков" (вероятнее всего, о портретах Романовых, принадлежавших, как правило, кисти именитых художников), а также восхищалась тем, что во дворце "каждая комната лучше другой, это прямо музей". В мае 1918 года в Брасово командируются специальные эмиссары. В архиве есть их удостоверения – это художники А.Т.Матвеев и П.С.Уткин, которым предстояло оценить и отобрать произведения искусства. С ними прибыл еще агроном И.А.Малахов, чтобы организовать в Брасове сельскохозяйственную школу. Именно на этих условиях волостной Совет соглашался отдать художественные предметы. Описей того, что эмиссары привезли в Москву, в архивах пока не обнаружено: либо они не сохранились, либо лежат в закрытых фондах. Однако по косвенным упоминаниям можно сделать вывод, что брасовские ценности поступили в специальные хранилища Государственного музейного фонда, которые размещались в подвалах Румянцевского и Исторического музеев.

Инвентарные книги Исторического музея за 1918 год как будто бы приоткрывают "брасовский" след: здесь существует запись о том, что летом в музей поступило большое количество серебра, а также изделий из фарфора, бронзы, хрусталя – с пометкой "из Орлов.губ." К сожалению, без дальнейших уточнений. Нашлась и копия телеграммы, посланной в марте 1919 года из Орла в Москву – во ВЦИК, секретарю В.А.Аванесову и члену Президиума наркому госконтроля К.И.Ландеру. Текст сохранился плохо, ясно только, что речь идет о задержке вывоза имущества из Брасова в Москву. Какого конкретно – не говорится, но, несомненно, весьма ценного, если его судьба интересовала столь высоких государственных руководителей. Из телеграммы также явствует, что она была не единственной, однако другие не обнаружены.

Наиболее художественно значимые произведения из серебра в 1920 годах передаются из всех хранилищ в Оружейную палату. Есть соответствующие пометки – "из Госхрана", "из Государственного музейного фонда", но имена и адреса бывших владельцев не указаны, так что установить, какие из них принадлежали графине Брасовой, не представляется возможным. Брасовские картины, гравюры, рисунки, акварели, скульптура разошлись по разным московским и периферийным музеям, книги попали в библиотеки, фамильные бумаги – в архивы. Проследить их пути пока не удается. Но кое-что дворовым крестьянам все же удалось спрятать. Во время Великой Отечественной войны фашисты устроили во дворце комендатуру. 5 марта 1943 года советские самолеты разбомбили несколько важных немецких объектов в поселке. Фугасная бомба попала и в царский дворец…

После войны на фундаменте дворца Романовых построили новое здание. Там вначале был народный суд, потом поселковый совет. В 80-х годах одноэтажный деревянный дом сгорел во время пожара. Нетронутыми оказались только подземелья дворца. Сейчас они почти засыпаны землей. Возможно, там ждут своего часа сокровища Романовых…

После переворота в октябре Великий Князь Михаил – теперь уже гражданин Романов, – попробовал переправить сына и жену в Финляндию – Георгий уже был перевезён в имение Владимира Дмитриевича Набокова (отца писателя). Но эта попытка была пресечена новыми властями. Семья снова оказалась под арестом.

Наталия Брасова единственная, кажется, из всего родственного круга Императорского Дома понимала, чем грозит большевистская революция Она действовала так, как никто другой из родственников Императора не сумел. Из банка, уже реквизированного, – она просто выкрала свои драгоценности, прямо из сейфа. 7 марта 1918 года великий князь и лица его окружения были арестованы по постановлению большевиков. Потом его перевезли в Пермь, подальше от границы, чтобы труднее было сбежать. Первые дни там 40-летний князь провёл в тюрьме, и только потом ему позволили поселиться в гостинице.

Со своим секретарем Брайаном Джонсоном он поселился в Королёвских номерах. Михаил запомнился пермякам статным красавцем, который любил прогуливаться весенними вечерами по улочкам губернского города, кататься по пермским мостовым на авто и плавать на лодке через Каму в Курью.

Через месяц после ареста мужа Наталия Брасова успешно провела крайне сложную операцию: спасение сына. Датский дипломат полковник Крамер на месяц укрыл Георгия у себя на квартире, на Сергиевской улице. А потом, пользуясь своими полномочиями – члена комиссии по возвращению военнопленных, – сделал фальшивые документы, согласно которым семилетний мальчик стал сыном пленного австрийского офицера Зилльдорфа. Его няня, англичанка мисс Ним, взяла на себя роль матери ребёнка. А самого офицера изображал датский капитан Соренсен. Если бы обман был раскрыт, то все трое были бы – в то беспощадное время, – расстреляны на месте.

Но всё завершилось благополучно. Георгий Брасов был в мае 1918-го доставлен в Берлин. Оттуда его повезли в Копенгаген.

Затем Наталия Брасова попробовала высвободить мужа, бывала в Смольном, в ВЧК, в Петросовете. Её, не устояв под напором, выслушали Урицкий и Зиновьев.

В то время, когда сын уже был в Берлине, – Наталия Брасова отправилась к мужу в Пермь. Именно в Королёвских номерах в Пасхальные праздники 1918 года Михаил Александрович Романов провел 10 счастливых дней со своей супругой. Наталия Сергеевна всерьёз изучала возможность организации его побега. Потом она даже побывала в Москве, где её принял сам Ленин. Но – всё тщетно.

Вернувшись в Петроград, Наталья Сергеевна собиралась нанести повторный визит в Пермь, однако ей сообщили, что «Михаил пропал».

В ночь на 13 июня 1918 года группа мотовилихинских рабочих решили по личной инициативе без суда и следствия покончить с царственной особой. Есть свидетели, что в ночь на 13 июня они ворвались в Королёвские номера, где предъявили Михаилу «липовый» мандат и, угрожая браунингами, потребовали проследовать за ними. По официальной версии, коляски с Михаилом и Джонсоном направились в один из лесных массивов Мотовилихи, где цепочка следов брата последнего русского императора и его секретаря обрывается. Останки самого Великого Князя до сих пор безуспешно пытаются найти археологи. Трагически сложилась и судьба убийц Романова – почти все они стали жертвами колеса репрессий, которое сами и запустили…

После исчезновения Михаила Александровича Наталия Брасова была арестована. Четыре месяца она пробыла в тюрьме, – в самый разгар массовых расстрелов. Её обвиняли в организации побега последнего Императора. Но и здесь она не растерялась. Хитростью графиня оказалась в тюремной больнице.

И оттуда – совершила побег, которому любая уголовница позавидовала бы, – в ночь, переодетая сестрой милосердия. Затем она добралась до Киева, который тогда был занят германскими войсками. И даже сумела вывезти часть драгоценностей, зашитых в одежду. В декабре 1918-го из Одессы она отбыла из России навсегда. С собой она увезла переписку с мужем – сотни писем и телеграмм (сейчас они хранятся у ее внучки Паулины Грей).

Через Константинополь Наталия Брасова добралась до Великобритании. Она арендовала старинный тюдоровский, особняк в городке Уодхерст, в Сассекс.

На Пасху 1919 года к ней из Копенгагена был доставлен в сопровождении всё той же мисс Ним сын.

Уже в 1926-ом году Наталия Брасова была весьма обеспокоена финансовыми обстоятельствами. Вывезенные из России невероятными усилиями драгоценности были на исходе. Дом в Уодхерсте она уже не в состоянии была оплачивать

Георгий Брасов с сентября 1919 года был отдан в Сент-Леонрадс-колледж (St. Leonards-on-Sea College); на следующий год он поступил в Хэрроу, (Harrow School), – одну из знаменитых английских Old Schools. Что вполне соответствовало его происхождению. Но, увы, было не по средствам.

В 1927-ом Наталья Брасова перебралась в Париж. Там она заняла весьма скромную квартиру на улице Берлиоза. Через год к ней прибыл Георгий. Он продолжил учится также в весьма престижном заведении Еcole des Roches в городке Вернёй сюр Авр (Verneuil-sur-Avre), в Нормандии.

Наталия Сергеевна не собиралась навеки спускаться в недра, в мир обычных людей. Происхождение её сына – теперь в этом сосредоточены были все её надежды. События в России обрушили все витиеватые конструкции старых законов о престолонаследии. Политика была настолько изменчива, что и при меньших возможностях у многих кружилась голова. А тут – сын последнего Императора, от престола не отрекавшегося.

Наталия Брасова сделала первый скромный ход на шахматной доске большой политики: она признала власть Императора в изгнании, Кирилла. Тот отозвался благодарно: в 1928 году он пожаловал Георгию Брасову титул князя, его мать стала княгиней. Правда, это были, увы, – весьма эфемерные титулы, но так или иначе – это было возвращение в Большую Политику. Пусть и несколько карнавальное. Наталия очень ревностно следила за тем, чтобы об этом титуле никто не забывал.

С годами Георгий, худощавый светловолосый юноша, всё более напоминал отца, – и обликом, и, особенно – характером. Как и у Великого Князя Михаила, – у него были совсем простые привычки, спокойный нрав, и – совершенное отвращение к политике, к амбициозным проектам всякого рода. В его британской биографии сказано: «To George’s amusement, the idea of him claiming the throne was circulated during his lifetime».

А разговоры об этом нагнетались вокруг него – всё чаще. Русская эмиграция становилась – иной: генералы старели, терялись в непривычном мире, растрачивали остатки авторитетов. Всё большее влияние обретали те, кто покинул Россию в юности, – те, на ком держалась Белая Армия, – штабс-капитанство, как именовали газеты это поколение. Они были – романтичны, а монархизм оставался самой романтичной доктриной – из всего политического спектра (наряду с большевизмом, разумеется). И этим поколением вполне мог быть востребован молодой вождь Императорской крови.

К этому времени Наталия Брасова снова ощущала, как дрожит под ногами финансовая почва. При всём своём несомненном уме и силе характера, она совершенно не могла – одного: жить по средствам. После переезда во Францию Брасова снова написала в Копенгаген Императрице Марии Фёдоровне: просила не оставить внука, если средства к существованию иссякнут. Императрица-бабушка не ответила, как обычно. Но, когда она умерла, – в 1928 году, – выяснилось: её состояние по завещанию разделено на три части: поровну между семьями дочерей и сыном Михаила. И Георгий Брасов неожиданно получил довольно значительное наследство – 200 000 франков.

Георгий был отличным спортсменом, и особенно был пристрастен к технике. Это он тоже унаследовал от отца, великого автомобилиста. Когда речь шла об автомобилях – юный князь-изгнанник действительно горько жалел, что не унаследовал почти ничего от громадного отцовского состояния. Но до 1928 года – и мечтать не стоило об автомобиле. Георгий Брасов удовлетворился тем, что ещё в Англии, подростком, он хорошо освоил мотоцикл Norton.

В июле 1931-го граф Брасов сдал успешно первую свою сессию в университете Сорбонны. И мать – решила вознаградить Георгия. Тем более – близилось его совершеннолетие (по законам Российской Империи – двадцать один год). Осуществилась самая отчаянная мечта Георгия: мать купила для него – спортивный автомобиль, крайслер последней модели

В то время корпорация Chrysler была ещё совсем молода. Ей шёл только шестой год. Но именно в те годы она уже вырвалась на первые места мирового рынка. За два года до того победа на ралли в Бельгии сделала Крайслер, пожалуй, самым модным авто в Европе.

Новейший Крайслер Георгия Брасова был принадлежал или к сериям 66 и 70 (их выпуск начался год назад), или – скорее всего, – был новостью 31 года: из серии CD или CM. Эти модели обладали достоинствами, которые другие кампании ещё не освоили (Крайслер хорошо хранил свои секреты): двигатель был закреплён на прочных каучуковых опорах, и кузов таким образом предохранялся от вибраций (Floating Power); ещё – сменные масляные фильтры; карбюраторы с нисходящим потоком воздуха; и – изогнутое цельное ветровое стекло.

На новом автомобиле Георгий решил двинуться в путешествие – на юг, из Парижа в Канны. С ним в дорогу отправился друг – девятнадцатилетний Эдгар Монканаар из Нидерландов.

21 июля Георгий Брасов позвонил матери с дороги, заверил, что всё в порядке: он скоро будет уже в Бургундии.

Через три часа – новый звонок: офицер дорожной полиции из города Оксерр, (Auxerre), – сообщил: произошла авария. Георгий Брасов находится в местном госпитале, и состояние его крайне тяжёлое. Наталья Брасова немедленно отправилась в Оксерр.

Как установило следствие – всё было просто: автомобиль занесло на повороте шоссе. И крайслер на большой скорости врезался в дерево. За рулём был Эдгар Монканаар, он погиб на месте.

Произошло это утром, около бургундского города Сэнс (Sens), департамент Ионн, примерно в 120 километрах к юго-западу от Парижа.

Георгий Брасов без сознания был доставлен в госпиталь города Оксерр, столицы департамента Ионн. У него были сломаны бёдра, и, видимо, скрытые переломы были – по всему телу. Надежды почти не было.

Утром 22 июля 1931 года последний из мужского потомства Императора Александра III, сын последнего почти что Императора России скончался, не приходя в сознание. Оставалось ровно две недели – до его дня рождения.

Мемуаристы сообщают: Наталия Брасова не рыдала, по крайней мере – этого никто не видел. Она молча сидела у постели сына, и после его смерти, также молча вернулась в Париж.

Была ли эта смерть случайностью? В свое время живший в пермской ссылке Михаил Александрович Романов беспокоил большевистских вождей несомненно больше, чем Николай II. Некоторые члены эмигрантской колонии в Париже стали упоминать князя Георгия в качестве истинного Наследника Императорского Трона. Подобные спецоперации НКВД за рубежом были нередки в 30-е годы. В первых срочных сообщениях и газетных заметках с места трагедии такие предположения открыто высказывались, но впоследствии, как по команде, прекратились. Франция не желала ссориться с СССР из-за каких-то там русских эмигрантов.

Обложка журнала Иллюстрированная Россия №32 за 1931 с информацией о гибели графа Г.М. Брасова. Фотокопия из архива В.Н. Мясоедова

И – несмотря на самые обычные обстоятельства, – некая тревога осталась в наследство от этой автокатастрофы.

Вот – весьма странные строчки об этом ДТП мне попались на глаза в мемуарах «Право на прошлое» князя Алексея Павловича Щербатова, известного историка, председателя Союза русских дворян в США. В книге поминается некто Николай Александрович де Базили. В эмигрантских кругах – фигура весьма заметная. В 1917-ом статский советник Николай Базили (приставку «де» он употреблял уже в эмиграции), – сотрудник МИД в четвёртом поколении, был начальником дипломатической канцелярии при Ставке Верховного Главнокомандующего. Он утверждал, что – в первые дни марта 1917-го, – сам составил текст отречений Императора и его брата.

В мемуарах князь Щербатов писал: «Это тот де Базили, кто подготовил в 1917 году текст отречения Николая II и его брата Михаила Александровича ….Николай де Базили был мне симпатичен своими переживаниями, самобичеванием за прошлые грехи и ошибки, все повторял: «Меня преследуют мойры». Похоже, это было правдой. У него был единственный сын Николай от первой жены, красавицы Треповой, дочери известного генерала, умершей при родах. Мальчик умный, способный. Де Базили обучал его в лучшей школе Парижа. В той же школе учился морганатический сын Великого князя Михаила Александровича, … Георгий Брасов … Они дружили. Им было по восемнадцать лет, когда де Базили подарил сыну легкий фиат. Николай вместе с Брасовым поехали за город, попали в аварию и разбились. Убитый горем де Базили говорил: «Это наказание за то, что я натворил с отречением Великого князя Михаила Александровича».

Итак – совершенно иная версия. Другой спутник Брасова, и автомобиль – другой.

Конечно, Базили не мог спутать обстоятельств гибели единственного сына. Вернее предположить, что перепутал что-то – князь Щербатов, который писал воспоминания четверть века спустя после беседы. Хотя и это – странно: он – профессор истории, специалист по родословным. И память на имена и события у него должна быть – отличная.

Так или иначе, из этого – следует: что Николай де Базили считал себя как-то причастным к гибели племянника Императора. И соединял её – каким-то таинственным образом, – с гибелью своего сына

После эмиграции Николай де Базили весьма преуспел. Он был женат на дочери крупнейшего банкира из США, и во Франции жил широко. Во время гражданской войны он участвовал в работе Русского политического совещания – которое считалось одно время почти что правительством в изгнании.

В своё время Базили близко был знаком с великим князем Михаилом. В день отречения, 3 марта 1917-го, Базили был с ним – в квартире на улице Миллионной. С дугой стороны, в дружеских отношениях с Базили был тогдаший вождь радикалов-демократов – Александр Керенский, наиболее энергичный из инициаторов отречения. Также известно, что этот Базили, в частности, был видным масоном, из петербургской ложи «Полярная Звезда».

(И за рубежом связи Базили были обширны: среди его друзей был даже сам дуче Муссолини).

Но в данном случае весьма важно отметить, что у дипломата – именно в это время, – близким другом Базили был Александр Иванович Гучков, бывший военный министр Временного правительства. Они были знакомы ещё по Русскому политическому совещанию. Гучков всё ещё пытался продолжать свою личную борьбу против СССР, но он не знал, что является лишь подставной фигурой. Кружок Гучкова превратился в резидентуру советской внешней разведки, куда были внедрены агенты НКВД: дочь Гучкова – Вера Трайл, а также генерал-майор Николай Скоблин, работавший секретарем кружка Гучкова.

В целом крайне невнятные строки из мемуаров князя Щербатова вполне можно счесть зашифрованным указанием на то, что к автокатастрофе было все-таки причастно НКВД.

Брасова привезла тело юноши в Париж, похоронила на кладбище Пасси, купив рядом место для себя. На погребальной церемонии она казалась спокойной и сдержанной, только бледнее обычного.

Были устроены пышные похороны, как подобает лицу Императорской крови. Они съели последние остатки сбережений. Теперь она была без гроша в самом прямом смысле слова. Последний адрес Наталии Брасовой в Париже улица Месье, дом 11.

Она снимала убогую комнатушку в мансардной квартире русской эмигрантки, злобной старой девы, которой доставляло массу удовольствия издеваться над своей жиличкой. В отчаянии Наталья Сергеевна решилась на крайний шаг: много лет она вела дневник и теперь решилась издать его, чтобы как-то поправить свое положение. Она обращалось в русские издательства, но везде получила отказ. В январе 1950 года она отнесла дневник в издательство Галлимар. Они заинтересовались и взяли рукопись. Через 2 недели Наталье Сергеевне позвонили из издательства и сказали, что, к сожалению, рукопись пропала. Была ли это случайность или злой умысел, мы, наверное, уже не узнаем, как и то, какие тайны пропали вместе с дневником. В конце 1951 года Брасова заболела. Узнав о диагнозе – раке груди, квартирная хозяйка выгнала ее из дома. Бесприютную старуху поместили в больницу Лаеннек, расположенную в доме 151 по rue de Sèvres (в 2001 году вошла в состав Европейского госпиталя Жоржа Помпиду), там она и умерла. В свидетельстве о смерти записали: Наталия Шерметьевская, вдова Михаила Брасова (!). Церковная община собрала деньги на похороны. Но на надгробную плиту средств не хватило, и вместо неё поставили простой деревянный крест. Шли годы, неухоженная могила Натальи Сергеевны и Георгия ветшала, а время неумолимо стирало надписи с их именами.

Могила Н.С. и Г.М. Брасовых. Фотография автора

В 1965 году на кладбище Пасси побывал какой-то приезжий из Советского Союза. Уходя, он зашел в кладбищенскую контору и сказал:

– Грош цена русской эмиграции, если она допустила такое ужасное состояние могилы жены и сына Михаила Романова.

Кто был этот человек, почему ему было дело до покойных Брасовых? Презрительная сентенция «наглого большевика» подействовала как ожог – эмигрантские активисты собрали немалую сумму, и через несколько лет могилу украсило красивое надгробие, пребывающее там и поныне.

Могила Н.С. и Г.М. Брасовых. Фотография Olga Uxkull

Табличка установлена в 1990-е годы неизвестным лицом. Обратите внимание: на этой табличке титулы "Граф" и "Графиня", а на памятнике (по-французски) – "Князь" (можно перевести и «Принц») и "Княгиня" – тот, кто устанавливал табличку не признает титулы, присвоенные т.н. Императором в изгнании, Кириллом Владимировичем. Фотография из архива Olga Uxkull

В заключение несколько слов о дочери Наталии Сергеевны. Наталия-младшая, удавшаяся характером в мать, против ее желания в 18 лет вышла замуж за тогда начинающего, а впоследствии известного актера Вэла Генри Гилгуда (брата известного актера Джона Гилгуда). Этот брак стал причиной её разрыва с матерью. Кроме того, она обвиняла мать в том, что та лишила её отца, хотя Великий Князь Михаил Александрович великолепно к ней относился. Второй ее брак, с композитором Сесилом Греем, также был недолгим, и только супружество с морским офицером Мишелем Мажолье, позволило Тате найти свое счастье.

Библиография:

Дневник и переписка великого князя Михаила Александровича. 1915 – 1918 (под редакией В.М. Хрусталева), М. ПРОЗАиК, 2012

Собрание Узаконений и Распоряжений Правительства, издаваемое при Правительствующем Сенате. 6 марта 1917 г. №54. Отдел Первый. Ст. 345. Об отказе Великого Князя Михаила Александровича от восприятия Верховной власти впредь до установления в Учредительном Собрании образа правления и новых основных законов Государства Российского, ГАРФ

Кудрина Ю.В. Императрица Мария Федоровна и Император Николай II, серия «Царский венец», М., Вече, 2013

Переписка Императора Николая II с матерью Императрицей Марией Федоровной, 1894-1917, М., Индрик, 2017

Rosemary & Donald Crawford, Michael & Natasha. The life and love of the last Tsar of Russia, London, Orion Publishers, 1998

Первая мировая. Во главе "Дикой дивизии". Записки Великого князя Михаила Романова (под редакией В.М. Хрусталева), М. АСТ, 2014

Морис Палеолог. Дневник французского посла (под редакцией Д.В. Савиных), М. ПРОЗАиК, 2018

Чернышова-Мельник Н. Д. Отрекшийся от престола. Жизнь и Любовь Михаила Романова. – М., ЭНАС, 2009

Князь Алексей Щербатов, Лариса Криворучко-Щербатова. Право на прошлое, Екатеринбург, Уральский рабочий, 2011