Теплым майским днем 1958-го – в том самом году, когда разразившийся кризис привел к возведению Берлинской стены, – бригада наружного наблюдения КГБ следила за объектом под кодовым именем Турист. Это был мужчина среднего роста, худощавый, на вид лет тридцати пяти, с чуть вытянутым лицом, в очках и с крупным прямым носом. Субъект был одет в зеленоватую рубашку и темно-серые брюки, слишком узкие по советским стандартам. Следовало ожидать, что это был иностранец.
Турист ехал в советской “Волге”. От съезда с Киевского шоссе на Полтаву в паре десятков километров от города его вели “топтуны”. В Полтаве Турист проявил особый интерес к Корпусному саду, монументу Славы, местному музею и театру. Как любой путешественник, везде делал снимки. Но интерес гостя к самому обыкновенному дому в центре города вызвал подозрения. Мужчина приехал к номеру 28 на Пушкинской улице и постучал в дверь. Никто не ответил. Вошел во внутренний двор, где встретил женщину из соседнего дома, что-то спросил у нее. “Наружке” удалось разобрать лишь одно слово: “Нина”. Женщина указала на одну из дверей со двора. Незнакомец постучал – снова ничего. Сел в машину и уехал. Весь визит в Полтаву занял три часа. Бригада наружного наблюдения заполнила отчет. Они не знали ни кем был Турист, ни зачем он приезжал в город. Знали лишь, что он не нашел того, кого искал1.
Гостем был 39-летний Франклин Гольцман, бывший радар-механик американских ВВС. Большую часть 1944 года и половину 1945-го он служил на базах ВВС США в Советской Украине. Гольцман, автор книги о советской налоговой системе, посещал Москву и Киев и решил ненадолго заехать в Полтаву, где провел восемь месяцев. Это был памятный период, благодаря которому он определился с будущей профессией – изучением экономики СССР. Он искал Нину Афанасьеву: они впервые встретились в Полтаве в декабре 1944 года, а весной 1945-го она по требованию чекистов прекратила общение с ним. Полтавский отдел КГБ искал ее весь 1958 год и большую часть следующего, 1959-го. Ее нашли на юге Украины, в Николаеве. Расследование показало, что она не вступала в контакт с Гольцманом, и ее оставили в покое2.
В 1958 году, когда Гольцман второй раз приехал в Советский Союз, война закончилась уже более десяти лет назад, а другая война, холодная, приближалась к апогею. Прежние союзники стали врагами. Гольцман ничего не знал ни о слежке КГБ, ни о подозрениях и до конца своих дней – умер он в сентябре 2002 года – с теплотой вспоминал службу в СССР. У себя дома в Лексингтоне, штат Массачусетс, он хранил фотографии, письма и украинские вышитые скатерти, напоминавшие ему о днях, когда американские и советские бойцы сражались плечом к плечу. Но даже разобравшись в хитросплетениях советской экономики, Гольцман так и не смог объяснить некоторые из своих впечатлений военных лет. И прежде всего он не знал, почему Советы вообще позволили американцам устроить военные базы на своей территории3.