На следующее утро эта мысль первой посетила мою голову. Делая зарядку в одноместном номере гостиницы, куда я заселилась вчера, я ругала себя на чем свет стоит. Как я могла поддаться эмоциям! Почему согласилась покинуть дом! Что мне стоило извиниться перед Милой, пообещать, что отныне я перестану доставать Кузена своими подозрениями, заключить с негодяем временный мир… а потом нанести решающий удар! И теперь тетя в одной квартире с этим проходимцем!
Так, нужно срочно выяснить, все ли у Милы благополучно!
Не закончив комплекс упражнений на растяжку, я бросилась к телефону и набрала знакомый номер.
– Алло? – послышался сонный голос Милы. Эх, ведь сейчас всего шесть утра! Тетя наверняка еще спит.
– Это я! Просто звоню узнать, как у тебя дела, – сказала я.
– У меня все в порядке, можешь не беспокоиться, – довольно прохладным тоном ответила Мила. – Почему ты звонишь так рано? Костик еще спит…
Я повесила трубку. Уселась на гостиничном ковре в позу лотоса и задумалась.
Совершенно ясно, что ни в какой гостинице я жить не буду. Мне нужно найти место поближе к дому, чтобы держать самозванца в поле зрения. И, разумеется, я не собираюсь сидеть и ждать, когда этот мазурик сделает то, зачем приехал, и укатит обратно в Америку. С сегодняшнего дня, вот прямо с утра, я начинаю операцию… операцию «Возмездие»!
Ничего, дорогой Кузен, мы еще посмотрим, чья возьмет… Настроение у меня резко улучшилось, на этой позитивной ноте я закончила зарядку и приступила к разработке плана.
Как назло, мой «рабочий» мобильник – тот, которым я пользуюсь для связи с клиентами, с самого утра звонил не переставая. Ах, сколько заманчивых предложений о работе мне пришлось отклонить! Когда поступил заказ на сопровождение юной дочери местного олигарха на шопинг в Милан, я просто-напросто выключила телефон. Ну, Кузен, ты мне заплатишь в том числе и за это!
Так, Женя Охотникова с сегодняшнего для работает только на себя. У всех спецслужб мира есть негласный девиз. Никто не произносит его вслух, его не пишут на мраморных досках над входом в офис ЦРУ и тому подобные конторы, но знают его все. Он звучит так: «Личное – не значит важное». В своей работе любой агент рано или поздно сталкивается с тем, что его личные интересы вступают в противоречие с поставленными задачами. Ведь агент – такой же человек, как и все. У него есть родители, старенькая бабушка, супруг или супруга, дети, всякая родня, друзья, соседи… Хорошо Джеймсу Бонду – он один на свете. Очередная блондинка не в счет, да эти случайные девицы вокруг красавца-агента мрут как мухи. Поэтому образцовый служащий не должен иметь ни семьи, ни друзей. А что касается супругов, то в идеале они должны быть сотрудниками одной конторы и с пониманием относиться к специфике работы своей второй половины. Но в жизни так бывает редко.
Вот посмотрите на меня. У Жени Охотниковой имелось всего одно уязвимое место – тетя Мила. Именно в него нанес удар враг.
Так что с сегодняшнего дня я перечеркиваю негласный девиз спецслужб, для меня теперь личное – самое важное.
Я совершила вылазку в Интернет, и уже к вечеру того же дня была счастливым квартиросъемщиком вполне приличной «двушки». Счастливым – потому, что арендованная мною квартира находилась в доме аккурат напротив нашего, да еще на один этаж выше, так что из окна гостиной открывался великолепный обзор наших окон. Вообще-то двухкомнатная квартира была мне не нужна, я прекрасно обошлась бы и однокомнатной, но выбирать не приходилось.
Вторым по значимости делом был сеанс связи по скайпу – я минут пятнадцать мило поболтала о том о сем с бывшей коллегой – когда-то мы вместе учились в «Ворошиловке», потом одновременно поступили в спецгруппу, служили в отряде «Сигма» и вместе пережили несколько спецзаданий. После этого моя коллега – имени ее я называть не стану, про себя я всегда называю ее Коллегой, а с чужими о ней никогда не говорю – так вот, после четвертого задания Коллега навсегда покинула группу «Сигма». Ей удалось это сделать куда более ловко, чем мне, – не пришлось хлопать дверью, а потом скрываться от бывшего руководства. Коллега ушла на покой по состоянию здоровья, а точнее – талантливо имитировала психическое расстройство. Вообще-то здоровье, в том числе и психическое, у нас всех было примерно как у космонавтов, но посттравматические психозы все же случались. После очередного рейда ночью в казарме я застала Коллегу с пистолетом во рту. Пистолет я отобрала. «Женька, я больше не могу! Я сломаюсь. Сегодня я чуть не начала садить из «АК» во всех подряд – и своих, и чужих! Помоги мне…»
И я помогла. По клинической психологии у меня был высший балл, так что мы с Коллегой все разыграли как по нотам. Она легла в военный госпиталь, а потом тихо ушла в отставку.
Много лет я не имела о ней никаких сведений, только надеялась, что у нее все в порядке, что Коллега смогла приспособиться к нормальной жизни и счастлива где-нибудь в провинции с мужем и детишками. Но все оказалось иначе. Коллеге удалось выйти замуж за иностранца и уехать из страны. Пару лет назад она нашла меня сама, поблагодарила и сказала, что всегда меня помнит, потому что именно мне обязана душевным здоровьем и вообще жизнью. Коллега работала в Интерполе.
Это было такое знакомство, о котором человек моей профессии может только мечтать. Я крайне редко обращалась к Коллеге по делу, а вот общались мы частенько, когда позволял мой плотный график и ее, не менее загруженный.
– Фрау Гинцель! Помоги мне по старой дружбе, – попросила я Коллегу, ибо теперь ее звали именно так. – Пробей по базе двух человечков.
– Что-то серьезное? – насторожилась Коллега.
– Нет, просто мои семейные дела.
– Так это не работа? Тогда я все сделаю бесплатно.
Я поблагодарила и вкратце, без подробностей изложила Коллеге то, что сейчас происходило в моей жизни.
Фрау Гинцель присвистнула, как мальчишка, и посочувствовала мне:
– Да, Женька, ну ты и влипла! Такое только в кино бывает…
Мы договорились, что Коллега попытается выяснить, кто такой Кузен на самом деле – я сбросила по электронной почте его фотографию, сделанную на всякий случай мобильным телефоном. Качество было не ахти какое, но узнать вполне можно. Коллега пообещала, что не будет есть и спать, но перероет все базы в поисках злодея. Мы сердечно простились.
Я сварила суп из пакета, заварила чай и приготовилась к наблюдению. В сумке, которую я вытащила из сейфа в своей спальне, у меня находился целый арсенал всяких полезных приспособлений. Помимо оружия здесь была обширная коллекция «жучков» – несмотря на распространение мобильной связи, я по-прежнему пользуюсь этим проверенным средством. Щетка для волос, в ручку которой вмонтирован баллончик с нервно-паралитическим газом. Тушь для ресниц, а на конце кисточки – игла, способная парализовать на несколько часов конечность, в которую она вонзится. Моя любимая помада – ей можно действительно накрасить губы, а можно повернуть колпачок – и помещение заполнят клубы совершенно безвредного, но устрашающе черного дыма, а также вполне реалистичные языки огня. Электрошокер. Моток необычайно тонкой, но прочной веревки с «кошкой» на конце и карабином – вдруг придется в спешке покидать какое-нибудь высокое здание? Так, что там у нас еще? Перчатки на присосках – с их помощью можно подняться по совершенно гладкой поверхности, только нужно иметь тренированные мышцы. Идеальная штука для проникновения в современные высотные здания! Старый добрый прибор ночного видения. Пара десятков датчиков движения. Портативные микрофоны. Скажу честно, мой арсенал слегка устарел – уверена, что с тех пор, как я покинула службу, умные очкарики напридумывали уйму всего. Но я ценю мои старые добрые устройства, они не раз меня выручали, а порой от них зависела моя жизнь и безопасность.
Я достала цейсовский стереобинокль и заняла позицию у окна. Свет я предусмотрительно погасила, чтобы даже случайно не привлечь к себе внимания. Теперь тетина квартира была передо мной как на ладони. Легкие кружевные занавески не могли помешать осмотру. Жаль, окна моей собственной комнаты, где поселился самозванец, выходили на другую сторону дома. Ну, так я все равно не смогла бы заглянуть к себе самой, потому что, едва начав работу телохранителя, собственными руками повесила на окна плотные шторы, через которые не проникал ни единый луч света, хоть светомаскировку устраивай. Дело в том, что моя непредсказуемая работа порой длится по несколько суток. И лечь спать я могу, к примеру, в полдень. Так вот, чтобы не путать день с ночью и иметь возможность спокойно выспаться, и нужны шторы. Ладно, меня сейчас не интересовало, что делает Кузен, когда остается один. В конце концов, он прожил в моей комнате уже четыре дня. Вряд ли там что-то криминальное. А вот за безопасностью тетушки я бы проследила.
Первый вечер не принес мне ничего интересного. Тетя и Кузен вместе смотрели телевизор – судя по времени, это был сериал про трудную жизнь сурикатов. Потом родственники поужинали – я превосходно видела их в окно кухни. Затем уселись в гостиной и принялись за альбом с фотографиями. К ним никто не приходил, и квартиру они не покидали. В десять вечера тетушка отправилась спать, а Кузен еще какое-то время сидел на кухне. Один раз он кому-то звонил, но содержание его разговора осталось для меня тайной. Вообще-то я неплохо читаю по губам, но мерзавец повернулся ко мне спиной во время беседы. Вряд ли он догадывался, что за ним наблюдают, просто имел, как и я, полезную привычку отворачиваться от окна. Надо же, как шифруется…
Следующий день прошел так же, за одним исключением – Кузен начинал ощутимо нервничать. Видимо, что-то у него не складывалось. Константин сделал несколько телефонных звонков, а во время последнего подошел к окну и остановился, разговаривая. О, здорово! Сейчас узнаем…
Я всматривалась в шевелящиеся губы. Кузен говорил по-русски, это точно. «Да. Нет. Говорю тебе, все уже на мази! Да завтра он приедет, завтра! Тебя бы на мое место. Да, очень смешно, придурок!» Кузен в сердцах нажал «отбой», потом закурил. Надо же! А я и не знала, что Костик имеет такую дурную привычку! Как же это он позволил себе такой прокол – трещину в образе «хорошего мальчика»? И вообще, почему он так свободно разговаривает?! Не боится, что Мила его услышит?
Я слегка запаниковала и собралась уже звонить домой, но тут загадка разрешилась – из подъезда вышла тетушка под ручку с соседкой. Так, все ясно – Мила вышла поболтать, а потом прогуляться с Марьей Семеновной. Ну и отлично!
Я набрала знакомый номер.
– Але? – раздался в трубке неуверенный голос Кости.
– Не знаю точно, кто ты такой на самом деле и чего тебе здесь надо, но обещаю – узнаю обязательно. Я до тебя доберусь, понял?
Реакция Константина на мои слова превзошла самые смелые ожидания. Парень побелел и затравленно оглянулся. Казалось, его сейчас в расцвете лет настигнет сердечный приступ.
– Кто это? – еле слышно выговорил Костик.
– А ты думаешь – кто? – поинтересовалась я.
– Женька?! – в голосе Кузена слышалось неимоверное облегчение. – Это ты, что ли?
Интересно, за кого он меня принял… За представителя сицилийской мафии? Почему так испугался?
– Ну, ты меня до усеру перепугала…
Ого! И где наш заграничный лоск?!
– В общем, ты меня услышал. Все. Желаю счастья. Кстати, что у тебя там не клеится в твоих делах? Может, нужна помощь?
– Ты реально предлагаешь мне помочь? – не веря своим ушам, выговорил Константин.
– На все готова, лишь бы ты поскорее свалил! – искренне ответила я.
Кузен на минуту задумался. Неужели он примет мое предложение и посвятит в свои планы?!
В бинокль я увидела, как Костя помотал головой:
– Не, не пойдет. Да ты не переживай за меня, подруга, я справлюсь!
– Ну, как хочешь.
Я повесила трубку, ругая себя за глупость. Эх, надо было записать разговор! Такой контраст между иностранцем, студентом Финансовой академии – и явным гопником, занятым какими-то темными делишками!
Я попыталась исправить ошибку и в течение дня еще несколько раз звонила Кузену, пытаясь спровоцировать его на грубость или вызвать на откровенный разговор. Но хитрый Костя разгадал мои намерения и в расставленную ловушку не попался – он отвечал предельно вежливо, с легким акцентом, так что пришлось все записи стереть, толку от них не было никакого.
Следующий день начался еще интереснее – Кузен отправился на прогулку, причем в одиночестве. Это значило, что он, вместо того чтобы под ручку с Милой любоваться красотами Тарасова, наконец-то начал действовать. Что ж, в таком случае и мне пора на охоту.
В спецшколе нас учили владению техникой «хамелеон». Мне давненько не приходилось использовать этот полезный навык в своей работе, но сейчас как раз настал подходящий момент.
Люди непосвященные уверены – для того чтобы сделаться неузнаваемым, нужно как можно сильнее исказить свою внешность. К примеру, если ты стройная брюнетка, нужно преобразиться в толстую блондинку, и тебя никто не узнает. А еще лучше – обзавестись накладной бородой, рыжим париком и тому подобными примочками. На самом деле такой маскарад способен скорее привлечь внимание, чем сделать кого-то незаметным. Основа техники «хамелеон» – сделаться незаметным в толпе. Для того чтобы взгляд преследователя не задерживался на твоей физиономии, есть множество способов. Самый простой – отождествить себя с какой-либо функцией. Сторож, охранник на входе, уборщица, возящая шваброй под ногами, бабулька, продающая вязаные воротнички на автобусной остановке, бомж, ковыряющийся в мусорке, школьный учитель – никто не разглядывает их внимательно. Бросают беглый взгляд, определяют функцию: «бомж» или «продавец газет» – и все, отсутствие интереса гарантировано. Такая личина позволяет подобраться к объекту близко, но у нее есть существенный недостаток – она совершенно не подходит для мобильного наблюдения. Функция привязана к месту, и если бомж у мусорки не вызывает интереса, то тот же персонаж на стоянке или в магазине мгновенно привлекает внимание. Конечно, для того чтобы стать неузнаваемым, можно прикинуться горбатым карликом – говорят, средневековые японские ниндзя отрубали себе ноги по колено для того, чтобы использовать ходули разной высоты, регулируя свой рост по мере надобности. Но я не способна на подобное самоотречение даже ради любимой профессии, да к тому же есть способ попроще.
Мой секрет в том, что нужно лишь немного «сдвинуть» свою внешность от привычного облика – и объект ни за что не сможет тебя узнать, несмотря на то что у тебя не будет накладных усов и рыжего парика. Именно этот способ я применила сейчас.
Я шла по улице метрах в десяти от Кузена. Пару раз Костик обернулся, словно проверяя, нет ли за ним слежки. По моему лицу он лишь скользнул равнодушным взглядом – я не вызвала у парня ни малейшего интереса. К чему внимательно разглядывать тетку лет пятидесяти, которая явно возвращается с дачи? На тетке старенькие джинсы и растянутая майка, на голове косынка, придающая и без того незагорелому лицу зеленоватый оттенок. Волос из-под косынки не видно вовсе, глаза опущены, тетка смотрит в землю и шаркает ногами, обутыми в пыльные белые кроссовки. Плечи оттягивает рюкзак, набитый не иначе как урожаем редиски со своего огорода, а в руках – пара авосек, из которых торчат перья зеленого лука.
Конечно, меня такая маскировка не обманула бы – в спецшколе нас натаскивали запоминать именно особенности внешности, мы часами тренировали память, просматривая сотни фотографий, ища заданные лица среди множества изображений. Главное было не обращать внимания на шляпы, бороды, смену прически и грим. Причем основная трудность заключалась в том, что не все лица принадлежали европейцам – самое трудное задание заключалось в том, чтобы найти китайца среди китайцев.
Но Кузен не был профессионалом и послушно попался на нехитрую уловку. Я даже осмелела настолько, что не только влезла с Костиком в один автобус, но и устроилась позади него на задней площадке. Кузен даже слегка отодвинулся, чтобы тетка не задела его своими луковыми перьями. А тетка, поправляя рюкзак на плече, ухитрилась одним незаметным движением руки воткнуть булавку-«жучок» в модный пиджак Кузена – цвета «мокко», из натурального льна. Все, теперь можно не спешить. Я позволила Кузену покинуть автобус на нужной ему остановке, а сама проехала до следующей. Ох, до чего же жаркий выдался день! И охота Кузену тащиться куда-то в такую жару? Сидел бы дома, пил холодный лимонад… Никуда он теперь не денется. Тоненькая булавка посылает сигналы на мой телефон – там у меня развернута карта города. Так, уточним район, куда направляется мой объект…