Солнце нещадно палило. Но смена Миранды уже закончилась, и она предпочитала ждать снаружи. Неопознанный объект приводнился примерно полтора часа назад, а оперативная группа была всё ещё в пути.
Хантер сидел рядом и курил. Он предложил Миранде сигарету, но она помотала головой.
Наконец, на опушке появилась машина. В обтянутом брезентом кузове сидело десять человек. Когда фургон подъехал ближе к наблюдательному пункту и остановился, из него выпрыгнул мужчина.
Миранда поправила солнечные очки и рывком поднялась на ноги.
– Лейтенант Коррадо, командующий опергруппой, – представился парень: теперь вблизи Миранда видела, что он совсем молоденький.
– Сержант Вега, разведка, – ответила она. – Замеченный объект опустился над акваторией. Я сменилась на дежурстве и присоединяюсь к опергруппе, – это заявление означало, что Миранда не собирается подчиняться руководителю опергруппы и будет сопровождать его агент как разведки. – Нужно поскорее добраться до катера.
Сказав это, Миранда Вега проследовала к фургону и заняла место в кабине рядом с водителем, отставляя лейтенанту решать, ехать ли в кабине третьим или забраться в кузов.
– Баба с характером, – прокомментировал Хантер, и вместе с лейтенантом запрыгнул в кузов.
Машину сильно качало. От дорог, построенных до Хаоса почти ничего не осталось. Покрытие превратилось в потрескавшуюся корку на когда-то пропитанной гербицидами полосе, отбитой у хищных джунглей. И никому не приходило в голову проложить новое.
Вообще-то, сержанту Веге и рядовому Хантеру повезло оказаться в колонии Ортега Гонсалес после Хаоса. Она находилась вдали от больших городов и важных лиц. В первые годы это имело ключевое значение для выживания.
Никто кроме руководства колонии не знал, с какой целью она была построена. Говорили, что до Хаоса она была необитаемой. Потом туда пришла разведка. И город получил жизнь.
Миранда пыталась узнавать о назначении и строительстве колонии, но её предположения о том, что Ортега Гонсалес была правительственным бункером не подтверждалась. Кроме того, руководство колонии не признавало авторитетов ни правительств, ни существовавших организаций.
Миранда выросла в провинции Дуранго. Как и большая часть местных подростков по достижении сознательного возраста она попала в детскую банду. Взрослые набирали ребят, чтобы их руками совершать преступления, оставаясь безнаказанными. Миранда была достаточно умной, чтобы это понимать. Поэтому однажды она помогла раненому парню, работавшему на конкурентов, спрятаться от преследования. Однако, поправившись, он устроил рейд возмездия и не стал скрывать, кто помог ему выжить. Опасаясь мести своих же друзей, Миранда рассказала обо всём отцу. И он посоветовал ей на время скрыться из виду, отправив к бабушке.
Несколько недель Миранда пересидела в деревне, помогая лепить горшки. Когда всё вокруг задрожало, местные связали необычное явление с активностью близко расположенного вулкана. Странные всполохи в небе и пепел объясняли тем же образом. Позже стали говорить, что извержение вызвало сухую грозу, отчего отключились все электроприборы и даже радио. Миранду такие доводы не убеждали. Она решила идти на юг, в Калатлан, где жил её двоюродный брат Николас. Возможно, он согласится, и они сбегут в Штаты вместе. Но до Калатлана Миранда не дошла, её задержали военные из Ортега Гонсалес, когда она ночью воровала картошку с огорода колонии. Николаса она всё же нашла, но только через несколько лет, когда прибыла в Калатлан в составе разведывательного отряда.
Хантер появился в колонии позже. Он был белым серфенгистом. Говорил, что родился в США, но переехал в Мексику. С его же слов, он застал Хаос на восточном побережье. Тогда и словил самую крутую волну в своей жизни. После чего выкинул доску к чертям, взялся за ружье и отправился на запад.
Миранда знала, что серфенгистам на восточном побережье делать нечего. Также она знала, что Хантера нашли возле пирамиды, когда он собирался покончить с жизнью.
Так или иначе Миранду и Хантера приняли, не выясняя, говорят ли они правду о своём прошлом. Возможно, это был лучший способ заполучить их доверие. По крайней мере с Мирандой это сработало. Колония дала ей то, чего у неё никогда не было. Во всех смыслах. В колонии детей не заставляли работать, девушек не принуждали выходить замуж за бандитов, а мужчин не уводили по ночам в неизвестном направлении. Окончив учиться, Миранда записалась на военную службу. Она знала, что защищает.
В колонии принимали всех, кто искал помощи, и тем не менее руководство старалось не привлекать к Ортега Гонсалес лишнего внимания. Поэтому дороги не ремонтировали, и всех это устраивало.
Через полчаса они выехали из тенистого леса на побережье. Хотя был февраль, солнце жарило так, будто его вывернули на полную мощность. Справа как в фильмах ужасов стоял заброшенный парк аттракционов, главной достопримечательностью которого оставалось колесо обозрения. За ним – небольшая деревня. Там никто не жил. Но военные из колонии предпочитали не показываться возле тех развалин.
В этот раз фургону всё же пришлось въехать на территорию парка, потому что там находились самые высокие сооружения в окрестностях. Если смотреть с берега, море уходит за горизонт всего в пяти километрах. Но если забраться повыше, можно будет увидеть километров 15-20.
Грубые военные ботинки Миранды ступили на белый раскалённый песок. Лейтенант велел группе рассредоточиться и охранять машину. Хантер прикрывал сержанта со спины.
Миранда потерла руки, проверила конструкцию колеса обозрения на прочность и полезла наверх. Хорошо, что она не боялась высоты.
Были другие вещи, которых она боялась. Несколько лет назад в этом парке обосновалась гастролирующая группа садистов. Они искали людей и загоняли их в парк развлечений, где устраивали красочную игру на выживание.
Красочную значит с костюмами, фокусами, песнями и цирковыми номерами, алкоголем, наркотиками, дикими животными. Эти игры собирали таких же чокнутых зрителей, безопасность которых тоже никто не гарантировал.
Когда Миранда в составе отряда вошла в парк, ей показалось, что их встречали куклы в человеческий рост. Когда она поняла, что это были не просто манекены, а чучела людей, её вывернуло. Эти фигуры, изображающие приветствующих, ещё долго мучили её в ночных кошмарах.
После того, как труппа была уничтожена, а парк сожжен, рядовой Вега получила повышение.
Миранда кинула взгляд вниз на шатер. Нет, в чернеющей дыре ничего не было. Нога соскользнула с металлической перекладины. Миранда потянула предплечье. Проклятые воспоминания.
Больше она не отвлекалась.
Забравшись в кабину на самом верху, она достала полевой бинокль, посмотрела на горизонт и выругалась. Имея лишь приблизительное представление о космических модулях, сержант Вега смогла различить дрейфующие на поверхности шар и парашют. Она подала знак вниз, что видит цель.
На пляже за парком развлечений был спрятан катер. Лейтенант Коррадо велел спустить его на воду, достать из фургона привезенные с собой подвесной мотор и канистры с топливом.
– Хорошо бы отправиться в отпуск на побережье, да, сержант? – спросил Хантер у Миранды, пока лодку готовили к отплытию.
– Хантер, если это приглашение, то найди себе кого-нибудь другого, – устало ответила она.
Лейтенант Коррадо с частью своих людей забрался в лодку и махнул рукой, приглашая разведку присоединиться.
Мотор раскатисто зарычал. И катер двинулся вперёд.
Том был на грани паники, но всё же рассмеялся и открыл забрало гермошлема. Георгос уже перестал жмурится и протянул майору руку, чтобы пожать. Давлет положил свою перчатку сверху:
– Выжили, чёрт побери!
Модуль качнуло. Том отстегнул и снял шлем.
– Хорошо бы открыть люк, – сказал он, осторожно подтягиваясь наверх, – иначе мы рискуем если не задохнуться, то свариться тут внутри.
Том вручную перевёл блокирующий автомат в положение «выкл» и взялся обеими руками за круглый засов люка, который теперь маячил над головой. Он быстро справился с засовом, откинул крышку и выглянул наружу. В лицо ему дунул свежий морской ветер. Модуль снова качнуло на волнах, и Том еле удержался.
– Ну, что там? – спросил снизу Давлет.
Том посмотрел на бескрайнее изумрудное море вокруг и залез обратно внутрь:
– Есть две новости: хорошая и плохая. С какой начать?
– С хорошей, – тут же ответил Георгос.
– Хорошая новость в том, что после нашего орбитального полёта мы сможем отдохнуть на море, – сообщил Том, всё ещё держась руками за края люка. – Ну, а плохая, что море тянется до горизонта во все стороны, и я не уверен, что это Юго-Восточное море. То есть уверен, что это не оно.
– Это значит, что отдохнуть мы сможем ещё не скоро, – вздохнул Георгос.
– Разреши посмотреть? – заерзал на месте Давлет.
В модуле было настолько тесно, что двигаться мог только кто-то один. Чтобы уступить место у люка Давлету, Тому пришлось сесть на своё прежнее место. Так по очереди они все выглянули наружу, что позволило им вдобавок немного размяться после двух суток невесомости.
– Что будем делать? – задал вопрос Георгос, когда все трое снова уселись в модуле.
– Пожрать бы не помешало, – ответил Давлет. – Может у тебя что-нибудь припрятано тут? – обратился он к Тому.
Том указал на технический карман у приборной панели. Давлет дотянулся до кармана и расстегнул молнию. Внутри лежали две пачки печенья и пакетик с орехами.
– Ну, хоть что-то, – Давлет снял перчатку и зашуршал обёрткой от галет.
– А что ты хотел? – не понял Том, уверенный, что в посадочном модуле «Гамаюна» не было и этого. – Кабина это тебе не бытовой модуль…
– Да, знаю я… – отмахнулся Давлет и, желая перевести всё в шутку, добавил: – Просто думаю, что для порядка нужно выбрать, кого мы в случае, если надолго тут застрянем, съедим первым…
– Кстати, по поводу порядка, – напомнил Георгос, выбравший орехи. – По инструкции мы должны надеть гидрокостюмы и выбираться.
– Хорошо бы сначала понять, насколько нас отнесло в сторону, – ответил ему Том, иначе мы можем лежать на воде до скончания времён.
Майор потеснил Давлета, чтобы пробраться к приборам и посмотреть, какие из них продолжили работу после посадки. На всякий случай он щелкнул тумблером, проверяя связь.
– Соединения с ЦУПом нет, – констатировал он.
Остальные и так об этом догадывались, поэтому молчали. Том стоял, сосредоточенно глядя себе под ноги. Давлет решил, что майор злится из-за того, что «Гамаюн» притащил на хвосте старый военный спутник, что спутало им все планы. Но Георгос, который лучше понимал Тома, догадался, что тот впервые с момента приводнения задумался о доме.
– Надо запускать сигнальную ракету, – сказал в итоге Том.
– Подожди! – Давлет поднял голову вверх и замер, вслушиваясь.
Том ничего не слышал. И это заставляло его нервничать. Потому что слух в очередной раз его подводил:
– Что там? – нетерпеливо спросил он.
– Похоже на шум мотора, – ответил ему Георгос.
Том ещё раз потеснил Давлета и выглянул в открытый люк. К ним приближался катер.
– Это однозначно не военные Саввата, – поделился наблюдением Давлет, пробравшийся к покрытому копотью иллюминатору.
– Может пока закроем люк изнутри? – предложил Георгос.
– Надеюсь, всё не так плохо, – скорее для себя, а не для Георгоса сказал Том. Он посмотрел на свой жетон на шее с выгравированными на обороте снежинками, вспомнил что обещал не геройствовать, на секунду заколебался и высунулся из люка, чтобы помахать людям с катера рукой.
Флагов или опознавательных знаков на катере не было. Люди, одетые в камуфляж, имели при себе оружие. По всем признакам ничего хорошего их появление не сулило, с другой стороны – на сушу всё равно как-то надо было выбираться.
Катер остановился вплотную приблизившись к дрейфующему модулю. Человек у руля что-то крикнул Тому. Но Том ничего не понял. Человек крикнул снова, уже более раздражённо. И тут до Тома дошло, что люди на лодке говорят не на общеевропейском. Звучание голоса рулевого позволило Тому сделать предположение, что язык был паниспанский. И Том его не знал.
– Я майор Чхоль, – представился Том, как мог, – пилот космического корабля «Алканост», – он жестом указал на модуль, на котором было название. – Со мной двое членов экипажа. Мы космонавты и сбились с курса, нам нужно на берег.
Парень, стоявший у руля, нахмурился и покачал головой. В лодке была женщина. Загорелая. С черными волосами, убранными в хвост, выпадавший сзади из прорези кепки. На ней, как и на других была футболка и штаны защитного цвета. Она что-то сказала рулевому, что, судя по его реакции, ещё больше заставило его помрачнеть. Том ждал. Рулевой отдал какой-то приказ женщине, она кивнула.
– Медленно, – громко произнесла женщина, – по одному выбирайтесь из… – она запнулась, и солдат в кепке «текила» подсказал ей слово, – вашего космического корабля.
Тому не было необходимости повторять. Георгос и Давлет всё прекрасно слышали.
– Надо было всё же переодеться в гидрокостюмы, – посетовал Георгос.
Том хмыкнул в ответ, чем вызвал новое недовольство рулевого. Главный парень на катере бросил резкое замечание женщине и постучал по стенке модуля.
– Не разговаривать и поторопитесь, – перевела женщина.
Модуль высотой около двух метров напоминал не столько шар, сколько плавающую в воде грушу. Люк находился на самом верху, поэтому, чтобы перебраться на катер требовалось прыгать в воду. Том прыгнул первым. Он старался не наглотаться воды. Никто не знал, даже спустя десять лет после Хаоса, что может в ней быть. Том ухватился за борт катера и его втащили на лодку. Следующим прыгнул Георгос и лишь потом Давлет.
Когда все трое из членов экипажа «Алканоста» оказались на катере, их усадили на скамейку в хвосте. Рулевой снова через женщину обратился к Тому.
– Лейтенант говорит, что вы арестованы, – перевела она.
И сразу трое парней, которые расположились на скамейке напротив, взяли космонавтов на прицел.
– Надо поскорее убираться от сюда, – сказала Миранда лейтенанту, отвернувшись от космонавтов. – Чтобы не столкнуться с кем-нибудь ещё, кто видел их падение.
Парень задержал на ней пристальный взгляд, но в итоге кивнул.
– Взять этот модуль на буксир, – распорядился он. – Оттащим его на берег.
Тут же двое свободных солдат достали тросы и зацепили «Алканост».
Рулевой включил мотор. Катер дернулся на месте, натягивая металлические канаты, но затем всё же двинулся вперёд.
В хвосте лодки стоял сильный запах отработанного топлива. Такой старый и забытый, что Том вдыхал его не столько с неприязнью, сколько с грустью. В Саввате старое углеводородное топливо почти не использовали.
Вода стекала со скафандра и капала на пол. Том изучал людей в лодке. Коренастые, краснокожие, с высокими скулами они больше всего походили на индейцев из высокогорных районов. Только солдат в кепке «текила», из-под которой торчали светлые замасленные завитушки, был белым.
Через десять минут на горизонте показалась земля. Том попытался спросить, что это за место: остров или материк, но рулевой приказал ему заткнуться. Это Том понял без посредников.
Катер остановился у шикарного песчаного пляжа. Конвоиры поднялись и указали за борт. Космонавтам снова пришлось прыгать. Они оказались по колено в воде и медленно поплелись к берегу.
На пляже катер ждали новые вооруженные люди. Рулевой распорядился отвести космонавтов к припаркованному в тени фургону. Последнее, что увидел Том из кузова, было как модуль «Алканоста» прячут на берегу вместе с катером. Затем арестованным завязали глаза.
Примерно через полчаса Том почувствовал, что люди забираются в фургон. Кузов подпрыгивал на ресорах, каждый раз, когда в него залезал следующий человек. Том насчитал с десяток запрыгнувших в фургон, и они тронулись. Также он попытался определить, сколько с ними едет фургонов. Ему показалось, что всего один. Направление? Солнце светило в спину, значит они ехали…Том понятия не имел, куда они ехали и какое было время суток.
Было невыносимо жарко и душно. Они тряслись в фургоне около трёх часов. Вымоченные в воде скафандры давно просохли, и даже если они сохраняли температуру тела, неприкрытые головы напекло, и теперь они раскалывались.
– Дайте нам воды, – сказал Том, сдвигая повязку с глаз.
Они ехали по джунглям. Георгос и Давлет качались в такт машинной тряске. Том услышал, как женщина перевела его слова. Разобрал смешок среди конвоиров и многословный ответ парня, который до этого вёл катер.
– Мы скоро приедем, – ответила женщина, а затем Том получил удар прикладом и потерял сознание.
Очнулся он всё в той же машине. Он сидел прислонившись к раскаленному борту фургона. Глаза всё ещё были завязаны. Голова ныла. Мотор работал, но машина остановилась. Люди из кузова стали выпрыгивать. Наконец, повязки с глаз были сняты. Конвоиры, оставшиеся, в фургоне, подтолкнули арестантов к краю.
Они оказались в большом ангаре с высоким потолком. Скорее всего помещение использовали как гараж, рядом стояли и другие машины. Было прохладно, то ли потому, что гараж находился под землей, то ли потому, что наступил вечер. Хотя после многочасовой дороги под палящим солнцем это не имело большого значения.
Том спрыгнул на пол, почувствовав тяжесть в мышцах ног и ноющую боль в шее. За ним спрыгнули Георгос и Давлет. Их все ещё держали под прицелом.
Чуть в стороне разгорелась дискуссия между женщиной и парнем с катера. Но они быстро договорились. Солдат в кепке «текила» отсалютовал парню, и они разделились. Женщина подошла к конвоирам и отдала распоряжения.
– Следуйте за мной, – обратилась она уже к арестантам.
– Вы не хотите ничего нам объяснить? – спросил её Том, рискуя снова получить прикладом, но женщина не ответила и уверенно направилась к выходу слева.
Том успел заметить, что парень с катера наблюдал за тем, как космонавтов уводят.
Они оказались в длинном пустом коридоре. Кроме женщины с ними было всего трое конвоиров.
– Может попытаться освободиться, – вполголоса сказал Давлет, видимо, также оценивший ситуацию в пользу космонавтов из Саввата.
– Не оказывать сопротивления, – в приказном тоне ответил ему Том, и Давлет подчинился.
Они дошли до конца коридора. Наверху на зеленой стене была приоткрыта зарешеченная форточка. На улице смеркалось.
Справа и слева находились камеры заключения. Обе они были пустыми. Женщина открыла ту, что находилась справа и велела завести арестантов внутрь.
Камера была квадратной. В ней не было ни умывальника, ни санузла. Только нары. Том сделал вывод, что камера не предназначалась для длительного содержания арестантов. Космонавты послушно расселись. Женщина наблюдала за ними.
– Эй, майор, – позвала она, дождавшись, когда конвой выйдет.
Том обернулся. Она достала из кармана рюкзака бутылку с водой и кинула ему. После чего закрыла за собой дверь в камеру.
– Том, ты уверен, что не было бы правильнее захватить их, когда мы оказались на катере? – Давлет прислонился к стене и вытянул ноги.
– И что бы мы сделали дальше? – поинтересовался у него Том, предлагая воду.
– Том прав, – согласился Георгос. – Потому что я до сих пор не понял, куда мы всё-таки попали?
– Не думаю, что моё предположение прозвучит ободряюще, – предупредил Том. – Но по всем приметам мы где-то в Центральной Америке.
Георгос то ли согласно, то ли понимающе хмыкнул.
– А что это за черти? – Давлет указал головой в сторону пустого коридора. – Автомобили у них ездят. Свет, – он поднял глаза на потолок, – горит…
– Должно быть, мы в ещё одном выжившем центре, – сказал Том то, что напрашивалось само собой. – Я надеюсь, сейчас они доложат о нас руководству и выпустят. На крайний случай инструкции у вас есть.
Георгос и Давлет кивнули.
– А сейчас, поскольку кормить они нас не собираются, нам лучше попытаться отдохнуть, – Том постарался поудобнее устроиться на нарах. – Если честно, в прошлый раз я так и не заснул…
Том хотел добавить кое-что ещё, но Давлет сбил его с мысли:
– Надо было всё-таки для порядка выбрать, кого мы съедим первым.
Они рассмеялись.
Главное здание колонии Оргега Гонсалес походило на разросшийся во все стороны черный солевой кристалл. Его поверхности покрывали панели из хромированных зеркал и пенистой лавы. В сердце главного здания находился сверхзащищенный кабинет командира Альсвареса Медины.
– Разрешите, – вытянулась по стойке смирно Миранда возле самого порога.
По званию она была ниже всех собравшихся в кабинете, тем не менее они ждали её. Ближе всех к командиру расположились непосредственный начальник Миранды – руководитель разведки Крус и второй член Оперативного управления – глава внутренних войск Лопес со своим подчиненным лейтенантом Коррадо. Кроме них Миранда узнала глав Организационного, Хозяйственного и Санитарного управлений. С ними пришли их референты. Глава отдела связи и два комиссара-наблюдателя сидели у дальнего конца черного, как и вся мебель в кабинете, стола. Военный совет колонии в полном составе.
– Входите, сержант Вега, займите своё место, – пригласил её командир.
Миранда шла к свободному креслу через весь кабинет и успела отметить, что монитор над столом показывал происходящее в камере задержаний.
– Мы уже выслушали краткий доклад лейтенанта Коррадо, – продолжил Альварес Медина, когда Миранда села, – а Вы как оцениваете инцидент?
– Мне известно мнение, которое сложил о происходящем лейтенант, – Миранда поднялась и, игнорируя присутствие Коррадо, сказала то, что считала нужным: – Он полагает, что мы захватили шпионов. Людей, которые устроили Хаос. Что привезти их в колонию было ошибкой. Если позволите, я бы хотела не согласиться. И озвучить свои наблюдения.
– Говорите, сержант, – разрешил командир Альварес Медина, кивая при этом начальнику разведки Крусу, чтобы тот не переживал за то, что скажет его подчинённая.
– Я считаю, что если где-то люди продолжают летать в космос, то должно быть, это ещё одна выжившая колония. Они говорят на общеевропейском и не понимают панамерикано.
– Или хорошо притворяются, – вставил лейтенант. – К тому же этот их майор азиат и у него нет ушей…
Ноздри Миранда расширились, но она справилась с гневом:
– Рядовой Хантер тоже не похож на мексиканца, это не делает его врагом. Посмотрите на них. Разве они похожи на служителей культа Святой смерти? Или на Кровавый террор? Или на кокаиновых баронов? – на мониторе трое космонавтов устало примостились на нарах и чему-то смеялись. – А с учетом того, что наш поход в Южный центр принес отрицательный результат, – продолжила женщина, – я считаю, их нужно, как минимум, выслушать.
– Возможно, в этом и состоит их план, – возразил Коррадо.
– Лейтенант, Вам уже дали слово, – остановил перепалку командир Альварес Медина и распорядился: – Сержант Вега, завтра утром приведите сюда этого майора. А Вы, лейтенант Коррадо, допросите по отдельности остальных. Вызовите Хантера и Николаса в качестве переводчиков. Если всё ясно, лейтенант Коррадо и сержант Вега свободны, – добавил он.
– Так точно, – хором ответили Миранда и Коррадо после чего строевым шагом проследовали к выходу из кабинета.
В коридоре скрипнула дверь, и послышались приближающиеся шаги. Том тряхнул головой. Лицо его горело от вчерашнего солнца. Шишка он удара прикладом все еще ныла. Хотелось есть. Том растолкал задремавших тут же Давлета и Георгоса.
Перед решеткой появились двое конвоиров и женщина, которая вчера переводила. Она открыла дверь, щелкнула пальцами и указала себе за спину:
– Майор, на выход. За остальными придут позже.
Том поднялся, кивнул озадаченным сослуживцам и пошел к двери. Сегодня их переводчица была в военной куртке и Том смог рассмотреть на ней знаки отличия:
– Хорошо выглядите, сержант, – сказал он проходя мимо.
– Пока не могу сказать того же про Вас, майор, – ответила она, закрыв дверь и отойдя на несколько метров, туда, где уже не доставала спрятанная камера наблюдения, добавила: – Поэтому сейчас у Вас будет десять минут на то, чтобы умыться и поесть. После этого Вам предстоит долгий разговор. Постарайтесь убедительно объяснить, как вы тут оказались.
Они вышли из блока, где держали заключенных. Та часть здания, в которую они перешли была гораздо более новой. Тот же мягкий свет, что в Штабе Саввата, те же аварийные кнопки на стенах… Мелькнула мысль, что они шли по неизвестной Тому ранее части Штаба. Но это было лишь видимое сходство. И тем не менее между этим местом и Савватом была какая-то связь. Пока Том на секунду задумался, Миранда толкнула одну из дверей в коридоре и указала на вход в чистую уборную комнату. Сама она осталась у раскрытой двери вместе с конвойными:
– Извините, майор, но я отвечаю за то, чтобы с Вами ничего не произошло.
Как только Том закончил с гигиеническими процедурами, они пошли в столовую. Миранда усадила Тома за крайним столом в дальней части зала, а сама пошла получать завтрак. Она поставила поднос перед Томом и села напротив.
Том увидел «чилакилес» и вспомнил, что последний раз ел больше суток назад на «Алканосте». Сержант с нескрываемой издёвкой смотрела, как он заглатывает кукурузные лепешки с мясом и острым соусом, а затем пытается запить соус кофе.
Когда чувство голода притупилось, к Тому стало возвращаться обычное аналитическое мышление. Его внимание привлекла форма сержанта. На нагрудном кармане и на рукаве, там где на форме военных Саввата были снежинки, у сержанта был треугольник.
– Идемте, – вдруг сказала Миранда и живо подтолкнула Тома к выходу, пока их прикрывали конвойные.
Миранда не хотела, чтобы её обвинили в симпатиях к арестованным. То, что она чувствовала была не симпатия, а эмпатия и интуиция. В пуэбло где она раньше жила, её способность разбираться в людях была на вес золота (и только раз её подвела). Чтобы выжить было крайне важно понимать мотивы поведения людей, чувствовать их настроение и быстро определять, от кого исходит опасность. За время проведенное в колонии Миранда подрастеряла свои навыки, но не настолько, чтобы перестать к ним прислушиваться. А они подсказывали, что майор не врал, не был трусом и не ждал, что ему сразу и безоговорочно будут доверять. Хотя это не значило, что он не может доставить проблем.
Они поднялись на лифте и оказались в небольшом зале. Яркое солнце проникало внутрь сквозь окна наружной стены. Том попытался разглядеть, что было за окном, но солнце слепило слишком сильно. Сержант нажала на кнопку вызова на двери, уводившей в глубь здания. Автоматический замок щелкнул. Они вошли. Конвойные остались в коридоре.
Черный блестящий стол делил кабинет на две части. Над ним висел тонкий экран. Ещё выше, на потолке, – квадраты освещения. Стол оканчивался мощной поперечной столешницей. Она занимала почти всю ширину кабинета. За ней вальяжно расположился мужчина. У него было упрямое с крупными чертами лицо, которое, тем не менее, располагало к нему. Он был одет в черную плотную тканевую куртку, из-под которой выглядывала светлая футболка, на шее был повязан черный платок. Черные волнистые волосы были убраны назад, открывая небольшие залысины на лбу. Тем не менее человек не был старым. По прикидкам Тома ему не было и пятидесяти. И, судя по занимаемому месту, он был командующим.
Справа от него сидели усатый военный и некто вроде стенографиста или секретаря протокола. Слева – тоже военный, но, судя по форме из иного подразделения.
За спиной командующего расположилась раздвижная панель, которая, как предположил Том, могла служить оружейной. Или пультом управления. Или скрывать проход.
Том встретился с командующим глазами, и они некоторое время изучали друг друга.
– Вы находитесь в колонии Ортега Гонсалес, я командир Альварес Медина, – представился мужчина.
– Майор Чхоль, пилот воздушно-космических войск Саввата, – ответил ему Том.
– Ну, что же, майор, проходите, садитесь.
Альварес Медина говорил на общеевропейском диалекте. Раньше Миранда даже не задумывалась, сколько языков знал их командир. Оказалось, её помощь с переводом не нужна, значит, ей разрешили присутствовать при допросе по какой-то другой причине.
Тома попросили повторить, кто он такой и рассказать, откуда они прибыли. Пока он говорил, командир рассматривал скафандр, в который всё ещё был облачён космонавт.
– Значит, Вы жили в Саввате? – Альварес Медина с помощью лежащего перед ним планшета вывел на экран над столом карту. – Покажите точнее, где это.
Тому карта напомнила средневековые атласы мореплавателей, потому что снова на ней было множество белых пятен и надписей вроде «терра инкогнита». Справедливости ради Том отметил, что карты Саввата были не намного лучше. Именно поэтому одной из задач орбитального полета был как раз сбор сведений о географии Земли после Хаоса.
– Если быть точным, то я пришёл в Савват четыре года назад из Морбурга, в центральной Европе… – Том провёл пальцем по экрану, обозначая пройденный путь, а заодно рассматривая зоны, подписанные «аномалиас».
– В Морбурге тоже есть технологии? – уточнил командир.
– Нет, в Морбурге нет, – отрицательно покачал головой Том. – Нигде по дороге в Савват мы не встречали работающих технологий вашего или нашего уровня. Колония Гонсалес – первое поселение, о котором мне известно, где есть функционирующая энергетическая система.
Все понимали, что это была стратегическая информация, но у Тома на этот счет были инструкции от руководства Саввата. Сведения, которыми он мог свободно делиться были чётко ограничены. И если бы ему задали вопрос, предполагающий, что он должен выйти за рамки допустимого, он бы не стал отвечать.
Несмотря на то, что с Томом общался исключительно командир колонии, остальные присутствующие внимательно следили за каждым словом арестованного. Так вопрос командира Альвареса Медины о том, что известно в Саввате о причинах Хаоса и о «серых тварях», вызвал в кабинете некоторое беспокойство. Один из военных поправил ворот, расстегнув верхнюю петлицу, другой – скрестил руки на груди и стал смотреть на Тома в упор. Хотя, это могло быть лишь признаком того, что в кабинете становилось жарко, а допрос длился уже более часа.
– Что касается причин Хаоса, то ученые Саввата считают, что дело в намеренном воздействии на естественные электромагнитные импульсы планеты, – Том откинул волосы со лба, не думал он, что когда-нибудь ему придётся давать научные пояснения. Стеф бы с этим справился лучше. – А серых людей в Саввате нет. Но мы видели их в Морбурге.
Этот ответ заставил присутствовавших военных переглянуться, а командир стал закругляться:
– Майор Чхоль, если мы вас отпустим, что вы будете делать? – спросил он, поглаживая выбритую щеку.
– Нам нужно вернуться в Савват, – ни на секунду не задумываясь, ответил Том.
Командир попросил Миранду отвести майора из Саввата обратно в камеру, пообещав, что скоро судьба космонавтов решится. И послал за лейтенантом Коррадо, который должен был закончить с допросом оставшихся арестованных. Разумеется, окончательное решение будет принято без присутствия посторонних.
Конвой отвёл Тома в камеру, где космонавты провели ночь. Камера оказалась пуста. Недоброе предчувствие стало одолевать Тома. Зря он надеялся, что допрашивать будут только его.
– Где мои сослуживцы? – обернулся он к Миранде.
Но Сержант не захотела отвечать. Тома втолкнули в камеру и оставили одного.
Долго мучить себя догадками не пришлось. Георгоса и Давлета привели буквально через пять минут. Завидев их, Том вскочил, опасаясь, что с младшими по званию сослуживцами обращались не слишком обходительно.
– Запугивали, но вреда не причинили, – отчитался Давлет, предупреждая опасения майора.
– Перекрестный допрос. Будут сверять наши показания, – Георгос только вздохнул и махнул рукой, мол, детская забава…
Они снова расселись по нарам.
– Как думаете, долго они нас собираются здесь держать? – спросил Давлет.
– Обещали разобраться во всём в ближайшее время, – пожал плечами Том.