Глава 1 За неделю до каникул
Ладонь сжимает рукоятку ножа так, что та впивается в кожу. Тень – силуэт с поднятым над головой лезвием – пляшет на стене.
– Сделай это, – шипит ненавистный голос. – Давай!
Выбора нет. Я знаю. Он ждал больше ста лет и сейчас требует свое. Мне даже не страшно. Страх – это нечто иное. Отчаяние. Вот что сейчас внутри меня. Безнадежное отчаяние. Ведь я знаю, что сейчас сделаю и что будет, если ничего не выйдет.
Во всем виноваты Медведи. Не надо было в тот день швырять в меня камнями.
Братьев Медведевых я не боялась. Храбрые они на словах, а на деле способны лишь на мелкие пакости: обозвать, толкнуть, подножку подставить. Борька с Ромкой двойняшки и, чтобы их не путали, по-разному стригутся и одеваются. Как по мне, спутать их и без этого сложно: Борька выше и тоще, а Ромка чуть пониже и шире в плечах. И только в одном они схожи: в стремлении поиздеваться над кем-нибудь. Вся школа от них страдает, но терпит. Кроме меня. У нас старые счеты, еще с детского сада. В последнюю нашу стычку я метко попала в Борьку бутылкой. Ох как он вопил, когда его новую куртку окатило сладкой газировкой!
Глупые Медведи долго гонялись за мной тогда, а я развлеклась от души. Специально притормаживала, подпускала ближе, давая надежду, а потом оставляла с носом. Мучила их, пока они совсем не выдохлись. Бегаю-то я лучше всех в классе. Физрук, Антон Сергеевич, все мечтал завлечь меня в секцию по легкой атлетике. Нет уж, спасибо! Насмотрелась я на мучения братца, который от тренировок скоро свихнется. Нет, режим и дисциплина точно не для меня. Я просто люблю бегать. Безо всяких ограничений.
До начала каникул оставалась неделя. Всего лишь. А потом – свобода, море и друзья в летнем лагере. Вот там нормальные ребята, не то что в нашем классе. Я так-то общительная, только глупых не люблю. Таких как Медведи. Правда, отец пригрозил, что не пустит меня никуда, если я не подтяну алгебру. Так что придется постараться.
А может, во всем виновато платье. В субботу нагрянула бабушка с кучей подарков из Италии. Бабуля музеевед, старается приобщать к прекрасному и нас с Данькой. Я сопротивляюсь как могу, а у брата просто выбора нет, ведь его с самого рождения назначили на роль гения.
Платье, в общем-то, было очень даже ничего себе. Серый трикотаж с розовыми вставками. Возможно, оно мне бы даже понравилось, если бы я в принципе носила платья. Конечно, я поблагодарила за подарок и уже хотела свалить к себе, но мама, чуть сдвинув брови, глазами показала: «Сделай бабушке приятно».
Пришлось примерить обновку и изобразить восхищение. Что поделать: бабуля – папина мама – обладает довольно непростым характером. Поэтому отношения у мамы и бабушки почти как у меня с Кристиной Панчевской из нашего класса. Терпеть друг друга не можем, но при встрече улыбаемся и даже делаем вид, что дружим. Только если я Кристине могу сказать, мол, хватит выпендриваться, то маме приходится просто улыбаться и делать вид, что она со всем согласна. Мама «бережет мир в семье».
Как обычно, внезапно выяснилось, что в доме нет хлеба. Мне сунули сто рублей и выставили за дверь, даже переодеться не дали.
Магазин находился в длинном доме, протянувшемся на полквартала. Ночью прошел дождь, и теперь на неровностях асфальта блестели темные зеркала – лужи. В них отражались ватные стога облаков. Тревожные мысли о годовой контрольной в понедельник сменялись приятными мечтами о летних каникулах.
Путь преградила очередная лужа. Огромная, во весь тротуар. Я двинулась по краешку, мелко семеня ногами по бордюру газона. Внезапно рядом раздалось громкое «Плюх!» и подол платья усеяли меленькие темные точки. Конечно, это были Медведи!
– Эй, Метла, ты попалась! – Ромка уже прицеливался в лужу следующим камнем. – Смотри, Борь, вырядилась как. На свиданку собралась?
– Полька-метелка! Полька-метелка! – Борька перебежал вперед, отсекая мне путь.
В руках у него торчал солидный булыжник.
Понятно, решили поквитаться за испорченную куртку. Сделав вид, что мечусь между ними, я чуть присела, оттолкнулась и перемахнула лужу прямо на проезжую часть. Если бы Антоша увидел такой прыжок, то непременно снова начал бы нудить насчет своей секции. Не останавливаясь, я перебежала дорогу, заставив понервничать парочку водителей, и понеслась в обратную сторону, к дому. Потом вспомнила про хлеб и свернула во двор, который вел на соседнюю улицу.
Медведевы, ясное дело, бежали следом. До меня доносилось их шумное сопение. Они у меня рано или поздно дождутся хорошей взбучки. Но не в этот раз. Испорченное платье бабуля не простит. Пришлось ускориться, и братцы немного отстали. Я почти вывернула на соседнюю улицу, но тут увидела нечто удивительное.
В торце одного из домов, где обычно имеется вход в подвал под скошенной крышей, похоже, открылся какой-то магазин. Вдоль козырька вилась гирлянда разноцветных шариков, а из распахнутой двери доносилась музыка.
Потом, вспоминая этот день, я пришла к выводу, что ноги сами подвели меня к ступенькам и заставили ввалиться в помещение. Над головой тихо звякнуло. С потолка на длинной веревке свисали металлические трубочки. Они тихо гудели, потревоженные внезапным вторжением.
По бокам небольшой комнаты стояли многочисленные стеллажи, какие-то коробки, полки с книгами. Пахло чем-то сладко-приторным. Вокруг было сумрачно и неуютно. Это магазин? А где продавец?
Подвески над входом жалобно застонали. Борька и Ромка щурились, попав в полумрак. Вот ворона: сама загнала себя в ловушку.
– Эй, Метла, решила прикупить оберегов? – засмеялся Ромка.
– Не, новую метлу. Старая сломалась, не летает! – поддержал шутку Борька.
Они заржали и хлопнули друг друга по ладоням. Я пошарила глазами вокруг. Да уж, это явно не продуктовая лавка. Кругом висели бамбуковые и металлические подвески – музыка ветра, ловцы снов, на открытых полках стояли статуэтки, стеклянные шары и прочие магические штучки.
– Ага, – согласилась я, принимая невозмутимый вид, – лягушачьи лапки закончились. Буду зелье варить, угадайте для чего?
Говорила я нагло: в руках у Медведей ничего не было, а значит, угрозы новому платью пока нет.
– Понятно для чего – бородавки сводить, – скривился Борька. – Бородавочница! Метла в бородавках!
А вот это было обидно. Бородавок, вообще-то, у меня нет. Вернее, раньше были, но потом бабушка их вывела какой-то едкой гадостью. Беда с бородавками случилась давно, еще в детсадовское время, но гадкие братья-медведи, оказывается, все помнили.
– Да нет, – спокойно сказала я, – зашла за магическим шаром. В понедельник годовая контрольная. Хочу узнать, что получу.
Ромка недоверчиво хмыкнул. Борька покрутил пальцем у виска.
– Ну и не верьте, не мне же пару получать.
– Вот гонит! – Ромка повернулся вокруг своей оси. – Совсем сбрендила. Это все для таких доверчивых придумано, чтобы денежки с вас тянуть. Магический шар, говоришь?
Он подошел к одному из стеллажей. Там стояли прозрачные шары разных размеров. Ромка прищурился, всматриваясь в ценники, и присвистнул:
– Ничего себе! Метла, ты внезапно разбогатела?
– Ой, что это? – дурашливо пропел Борька и потряс в воздухе небольшим пакетиком: – Хна? Я слышал, она от сглаза уберегает. Метла, слышь, тебе точно надо.
Он дернул пакетик двумя руками в стороны, и на пол просыпался оранжевый порошок. Вот тут я попятилась. Хну платье точно не переживет. Бабуля скажет, что никто не ценит ее подарков, мама назовет неряхой, а папа заведет песню, что кое-кто не знает цену деньгам. Катастрофа!
– Только попробуй! – Я отодвинулась еще дальше и почти уперлась спиной в стеллаж с книгами. – Тогда точно голову тебе оторву! Не знаю, что с тобой сделаю…
Борька гадко засмеялся и взмахнул рукой с пакетиком… но не бросил. Рука его застыла в воздухе, и сам он тоже как бы застыл. Лицо побледнело, глаза выкатились. То же самое произошло с Ромкой. Он вцепился в плечо брата, раззявив рот, словно хотел закричать, но не мог. Я скосила глаза, и ноги сами подогнулись в коленках. Из темноты на меня надвигалось нечто ужасное: морда существа светилась бледно-зеленым светом, на лбу росли рога, а изо рта свешивался ярко-красный язык.
