Нет креста тяжелее, чем память, и легче, чем память, река моих дней
Стихи
Блажен, кто верует
Мне Таганка ныне снилась
Вся в серебряных огнях,
А душа моя разбилась
На невидных виражах.
Без души хлеба не зреют,
Не растет и лебеда.
За окном пурга звереет,
Все стучится в ворота
Храма, что зовут «блаженный»,
То ль разбойник, то ль дурак,
А святой, как дар бесценный,
Плачет, глядя на бардак,
Что сейчас не вдруг случился,
И вины в том не найти,
Так любя зачем-то лица,
Что мне встретились в пути.
Где белая вишня цвела…
Где же бирюза твоих глаз,
Где море, что в них я увидел?
Найдется ль тебе что сказать,
Где я для тебя словно житель
Лачуги твоей, что была
Для меня как дворец роскошный,
Где белая вишня цвела
И фазан кричал, как нарочно.
Все скрылось за далью дорог,
Не смерить ничем расстояний.
Кто счастьем своим занемог,
Не сдержит своих обещаний.
Легкие слова
На Арбате пусто, на Арбате ветер,
С ним я подружился, оттого и светел.
И светлеет небо в звездах, будто елка.
Ах, зачем любила, скажет мне девчонка.
Отгорели чувства, и на сердце пусто,
В кабаке напротив – там кому-то грустно.
На Арбате ветер фонари качает,
На углу цыганка не меня ль обманет?
На Арбате пусто, на Арбате ветер…
Ах, и сам я ныне загрустил о лете.
Кукла
Я о воле мечтал среди вьюги,
Постигая неволю, как снег.
За тюремной колючкой кругом
Бродит тень, вызывая мой смех.
То кривляться начнет, словно кукла,
То замрет вдруг, как пес, видя сны.
Ах, зачем листья жизни пожухли
На могучем стволе новизны.
Я приеду, быть может, приеду,
Где с любимой и рай в шалаше,
Где застолблено место поэту
На старинном погосте уже.
Жизнь, прости, что нелепо так вышло,
Что красивее спеть не сумел…
В белый цвет одевается вишня,
О которой тебе я напел.
Сквозное небо
Я родился на Таганке,
А умру в Париже, знать,
Веря на слово гречанке,
Край родной не увидать.
На Таганке, на Таганке
Каждый встречный мне как брат,
На Таганке, на Таганке
Есть любовь как океан.
Я, как прежде, вновь тоскую
О метелях голубых,
Веря вдруг в мечту былую,
Что права в делах земных.
На Таганке, на Таганке
Каждый встречный мне как брат,
Я мечтаю о гречанке,
Где так нежен океан.
Кимоно
В желтом тесном кимоно
Ты как Аэлита.
Попугай кричал давно,
Твоя карта бита.
Я смолчу, к чему слова,
Глуп он, что тут скажешь?
Есть на свете синева,
Что на сердце ляжет.
И пускай стремится вдаль
То, что было свято,
Все равно немного жаль,
Чем я жил когда-то.
Ты, жизнь моя, пьяная вишня
Ох, как хочу я в стельку напиться,
Как бродяга, что спит в лебеде,
Позабыв на мгновение лица,
Так похожих на крик лебедей.
Моя жизнь словно пьяная вишня
Средь серебряной завязи вьюг,
Как печаль, что бывает не слышна
В ожидании ласковых рук.
Только нет без вины, знать, ребята,
Каждый в чем-то бывает неправ.
Что любил я всем сердцем когда-то,
Мне теперь как настой горьких трав.
И ничто мне уже не напомнит
О тех днях, где я жить вдруг устал,
Звездный свет лился мне на ладони
И шаги чьей-то жизни считал.
Как горькая соль
Мне Париж почему-то напомнил
Край светлый, березовый, как сон,
Где печаль до краев снова полнит
Мою жизнь, как последний поклон.
Может, скоро, я думаю, скоро
Я тобой к себе буду зван,
И, смеясь, ты расскажешь о море,
Что когда-то в ночи снилось нам.
В твоем смехе гортанном я слышу
Мне до дрожи знакомую боль,
Будто дождь барабанит по крыше,
Что напомнил мне горькую соль.
Я не стану тебе петь разлуку,
Ведь не каждому это дано,