Владимир Гетманов
В честь Марины из детской редакции
Греми, барабан, пионерский и взрослый,
И, трубы, пропойте Фортуне – виват.
Ты носик утёрла и малым и рослым,
Страну и окрестность свалив в смехопад.
Подставив эфиру наивное ухо,
Узнал я – такое творится вокруг,
Что где-то промышленность делает муху
И чай без визитки дают для подруг.
Я плакал навзрыд, хохотал до упаду,
И в страхе дрожал, сколопендры боясь,
И в речку-рассказ окунулся бы с ходу,
Но вовремя Армстронга джаз-бенд потряс.
Что дальше случилось? Подробно не помню,
Да, слушал стихи, где, с ветрами паря,
Я, шапкой взмахнув, поздравлял хохотунью
И мчаться готов был в любые моря.
Уплыли невзгоды, припомнилось детство,
Не буду крутить, я шутить не привык,
Познал я от грусти новейшее средство —
Марины хитрющий и милый язык.
………………
Чудес не бывает, что верно, то верно.
Но в граде Москве заходила молва —
В редакции детской открылась таверна,
Где юмора горы, а к чаю слова.
Хотел бы ещё похвалить всех немножко
За вкус музыкальный и доброе слово.
Но время, коварно подставив подножку,
Быть кратким меня заставляет сурово.
Слов нет, в восхищенье дыхание спёрло,
Команда сильна, режиссёр – акробат,
И, взрослых пугая, кричу во всё горло:
«Редакции – браво, Марине – виват!»
Маскарад
Маски, маски, где же лица?
Вновь безудержной рекой
В уши лезут небылицы,
Услаждая род людской.
Барабан, сменив подмётки,
Ждёт удара и толпы,
По углам гремят трещотки,
Что пугливы и слепы.
Ищут новые знамёна
Щит – историю подняв,
Маски вечно неизменны,
Кто-то лыс, а кто кудряв…
А заморское-то диво
Глазки строит и шипит
И про свой наряд ревниво
Всё твердит, твердит, твердит!
Маскарадное охвостье
К диву гонят хоровод,
А пока в сомненье гости,
Перекрыли ряд свобод.
Пляшут маски разнолики
И топочут и свистят,
Выплывают умниц лики,
В грусть закутавшись до пят.
………………
Вот и я, тряхнув сумою,
В бедолагу обрядясь,
С поэтической тоскою
По страницам брошусь в пляс.
«Стой, – кричу, – довольно сказки,
В синь-страну не те пути,
Сбросьте, люди, жадность маски,
Чтоб себя и мир спасти».
Хоть и слушают, не слышат,
Что поёт им мудрый бард,
И, заткнув покрепче уши,
Всё бегут на маскарад!
Кухня пародиста я-а-я
Ясен Юмор Эпиграммы —
Щелкопёров шварбить чванство.
Цель химеры филигранной —
Умников трясти семейство.
Рвёт перо остервенело,
Напрягаясь мысль летит.
Короля интриг земного
Желчный елей даровит.
Горечь выплюнув бесстрашно,
Аргумент – боярин властный —
Греет дёготь ежечасно:
Жертву зашибёт изящно.
Книжки льются мельтеша,
Нам открылся пародист.
Резким словом тормоша,
Устаёт фельетонист.
Храбро цапает
Чернёным штампом,
Щупает эмоции
Ювелирным ямбом.
Хождение по мукам я-а-я
Я юмореску эту,
Щадя широкого читателя,
Тотчас снесу редактору-поэту.
Ответ найдя, мыслитель ловит карандаш:
Исчезла Й, забавно, жаль ёмкий ералаш.
Досадуя, готов винить бумагу,
А Будучи Весёлый Грамотей,
Даю Ей Ёжась Жуткого Зигзага,
Измучив критику любых мастей.
Не отберёт писание рассудок,
Слепым творил умом фразёр.
Хотя ценитель честных шуток щебечет:
«Экий юный ямбозёр».
