Глава 1

Урок физкультуры продолжался уже пятнадцать минут. Четвёртый «Б» без энтузиазма трусцой нарезал круги по залу. Юлька бежала вместе со всеми, нагнув голову и глядя на мельтешившие внизу кроссовки. Хоть бы шнурки развязались что ли… Тогда можно было бы с полным правом остановиться, присесть на корточки и чуть-чуть перевести дух. Но шнурки, как назло, не развязывались. А вот очки постоянно соскальзывали со взмокшей от пота переносицы, и Юле приходилось всё время их поправлять.

Наконец раздалось долгожданное:

– Стой, раз-два!

Класс ещё немного потоптался и замер. Кто-то сзади наступил Юльке на пятку – судя по довольному хихиканью, нарочно. Она сделала вид, что не заметила.

– Встаём по двое. Каждая пара берёт по баскетбольному мячу, – распорядился учитель.

Юля неуверенно шагнула к Жанне Крапчук, рядом с которой стояла, но та уже бежала к Полине Уваровой с криком:

– Поля, я с тобой!

Тогда Юлька направилась к Насте Ивановой (они занимались в паре в прошлый раз), но её отпихнула подоспевшая Ритка Семёнова.

– Отвали, Мартышка! – бросила она, становясь рядом с Настей.

Юлька огляделась. Все уже разделились на пары. Даже маленький щуплый Илья Старостин, который часто оставался без партнёра, стоял с рослой Машкой Вишиной. Только Юлька оказалась не при делах.

– Савельева, тебе что, особое приглашение нужно? – физрук нетерпеливо похлопал в ладоши. Наверное, в своё время он получал по математике одни двойки. Ведь класс всё равно не может поделиться на пары ровно, если в нём двадцать пять учеников.

– Павел Андреевич, мне пары не хватило, – в который раз поправляя сползающие очки, стала оправдываться Юлька.

– Ладно, вставай со мной, – сменил гнев на милость учитель и добавил с досадой: – И сними ты свои очки! Мешают ведь!

Очки Юльке действительно мешали. И не только на физкультуре, а вообще – по жизни. Но без них мир вокруг тускнел и размывался, а ещё начинала кружиться голова.

Тем не менее Юлька безропотно кивнула и отправилась в раздевалку. Нельзя же было упустить наконец-то подвернувшуюся возможность немного передохнуть, пока ходишь туда-сюда!

Она оставила очки на лавке возле своего рюкзака и вернулась. Ребята уже вовсю перебрасывали друг другу тяжёлые баскетбольные мячи. Юлька направилась к физруку. Секунду спустя увесистый мяч стукнул её между лопаток. Юля ойкнула и обернулась.

Послышался смех.

– Ой, прости, я нечаянно! – картинно прижав руку к губам, извинилась Полина Уварова.

Юлька молча подняла откатившийся в сторону мяч и с силой швырнула обратно в Полину. Не попала.

– Савельева, не так бросаешь, техники нет, – обречённо вздохнул физрук и начал учить, как правильно.

Бросать мяч (а тем более ловить) у Юльки и правда получалось из рук вон плохо. А жаль. Если бы у неё эта самая техника была, Полина ни за что бы не увернулась!



Когда наконец прозвенел звонок, класс гурьбой повалил в раздевалку. Юльку учитель задержал.

– Ну, Савельева, что делать будем? Если так и дальше продолжится, ты вряд ли сдашь нормативы.

Юля, понурившись, молчала.

– Ты бы спортом каким-нибудь занялась, что ли, – посоветовал физрук.

– Я занимаюсь, Павел Андреевич. Плаванием. Уже три месяца.

– Значит, этого недостаточно. Тренируйся дополнительно дома, зарядку делай. Проснулась, поупражнялась пятнадцать минут, а только потом завтрак. Поняла?

– Поняла, Павел Андреевич. Буду делать, – близоруко глядя учителю в глаза (два тёмных пятна на одном светлом), соврала Юлька.

– Ладно, Савельева, иди, – махнул рукой физрук, учительским чутьём распознав фигушку в её кармане.

Юлька отправилась переодеваться.

При её появлении в раздевалке возбуждённое жужжание оборвалось, сменившись выжидательным молчанием. Заподозрив неладное, Юлька подошла к лавке, где оставила вещи. Так и есть. Очки пропали.

Ладно, без паники. Мало ли, может, она их сама куда-то убрала и забыла. Юля порылась в рюкзаке, приподняла одежду, потом поискала на полу. Даже обошла раздевалку, близоруко щурясь и низко наклоняясь, чтобы лучше видеть, что лежит на лавках. Очков не было.

Одноклассницы исподтишка следили за Юлькиными метаниями. Обшарив рюкзак во второй раз, Юля как можно более спокойным тоном потребовала:

– Девочки, пошутили и хватит. Верните мои очки.

– Какие ещё очки? – с наигранным недоумением протянула Полина Уварова. – Мы не брали.

– Ты чё, Мартышка? Совсем крыша поехала? На фига нам твои очки? – подхватила Ритка Семёнова.

– Вот именно! Зачем они нам? – внесла свою лепту Жанна Крапчук.

– Вот и отдайте, раз незачем.

– Говорю же, мы не брали, – возразила Полина. Вид у неё был непогрешимо честный. Очень полезное умение – так виртуозно врать. Можно позавидовать. – Девочки, ну скажите!

Одноклассницы, давясь от смеха, нестройным хором подтвердили, что знать не знают ни о каких очках.

– Я Кире Кирилловне пожалуюсь, – без особой надежды пригрозила Юлька.

– На что? Сама очки потеряла, а мы виноваты? – фыркнула Жанна.

– Девочки, а может, отдадим? – неуверенно подала голос Настя Иванова.

– Иванова, ну ты совсем, что ли? – Рита покрутила пальцем у виска. – Как мы отдадим, если не брали?

– Дурдом! Очки какие-то ещё придумали. Делать вам нечего, – осуждающе бросила Машка Вишина и, подхватив сумку, первая вышла в коридор.

Вскоре Юлька осталась одна. Под трель звонка она принялась по новой обыскивать раздевалку. Осмотрела все полки, заглянула под каждую лавку и даже покопалась в чьём-то забытом пакете, одиноко висевшем на крючке. Безрезультатно.

Юлька окинула раздевалку разочарованным затуманенным взглядом и поплелась на математику, которая шла уже пятнадцать минут.

– Савельева, почему опоздала? – сурово поинтересовалась учительница, поджимая губы.

– На физкультуре задержали, Кира Кирилловна, – не вдаваясь в подробности, ответила Юлька.

Учительницу, Киру Кирилловну Мордвинову, ребята за глаза сокращённо называли просто КиКиМорой. Это имя выговаривалось легче и быстрее, а главное, очень ей подходило. У Кикиморы были тусклокоричневые волосы, болотисто-зелёные глаза и такое унылое лицо, как будто она и впрямь всю жизнь жила в трясине без малейшей надежды хоть когда-нибудь оттуда выбраться.

На своих учеников Кира Кирилловна смотрела как на лягушек: с одной стороны, это существа довольно противные, а с другой – никуда от них не денешься, придётся терпеть. Единственной, к кому она благоволила, была Полина Уварова – круглая отличница и, по всеобщему признанию, лучшая ученица в классе. Поэтому рассчитывать на помощь Киры Кирилловны в противостоянии с Полиной было абсолютно бессмысленно.

– Ладно, садись и пиши условие задачи, – недовольно морща нос, буркнула Кира Кирилловна.

Юлька села на своё место и, щурясь, уставилась на доску. Буквы издевательски прыгали, как будто нарочно стараясь, чтобы она их не разглядела.

У доски мучился Влад Чистяков. Наблюдать за ним было забавно.

– Ну так сколько килограммов апельсинов взял второй покупатель? Как будем задачу решать, Чистяков? – допытывалась Кикимора.

– Умножим апельсины на килограммы, – предлагал Влад.

– Зачем?

– Ну, тогда килограммы на апельсины.

– А это зачем?

– Тогда… тогда вычтем из апельсинов килограммы! – наобум брякнул Влад.

– Чистяков, что ты гадаешь на кофейной гуще? – взвилась Кикимора.

– Что вы, Кира Кирилловна, я пользуюсь самым настоящим математическим методом, – вежливо возразил Влад. – Методом полного перебора! Учитываю и рассматриваю все варианты.

– Два, Чистяков! – выйдя из себя, вынесла приговор Кира Кирилловна. В этот момент как на грех её взгляд упал на Юльку. – Савельева, а ты что сидишь без дела? Ты решила задачу?

– Нет, Кира Кирилловна, я не ви…

– Всё с тобой понятно! – не слушая её оправданий, постановила доведённая до белого каления Кикимора. – Полина, видимо, мы опять без тебя не обойдёмся.

Полина Уварова подошла к доске и принялась чётко излагать решение.

Юлька отодвинула тетрадь и уставилась в окно в ожидании перемены.

Странная штука – время: в будние дни оно тянется и тянется, как прилипшая к столу, не успевшая засохнуть жвачка. А в выходные, наоборот, стремительно тает, как конфета во рту: раз – и нет.

Юлька еле дождалась конца уроков. После занятий четвероклассники весёлой стайкой высыпали во двор и облепили спортивный комплекс у забора. Забрались на лесенки-паучки и, усевшись на перекладинах, принялись о чём-то болтать.

Юлька нерешительно потопталась между выходом и спортивным комплексом. Подойти? Или не стоит?

Пока она раздумывала, с ней поравнялась спешившая из школы Машка Вишина. Бросив на ходу короткое «пока!», промаршировала по хлюпающей под ногами весенней грязно-снежной каше и скрылась за воротами. Машка серьёзно занималась то ли самбо, то ли дзюдо и каждый день прямо из школы бежала на тренировку.

Вздохнув, Юля побрела вслед за ней к выходу со двора.

Дома Юлька, как смогла, без очков сделала уроки, сварила макароны с сосисками – её коронное блюдо – и, поглядывая на часы, уселась ждать маму. Цифры были плохо различимы, только стрелки чернели на круглом циферблате, напрочь отказываясь двигаться.

Чтобы скрасить ожидание, Юлька сунула в рот конфету и отправилась поливать цветы. Когда они жили вместе с папой, он шутил, что их с мамой семейный быт – сплошной конфетно-букетный период. Дело в том, что Юлькина мама работала врачом в больнице и постоянно приносила с работы сладости и букеты, которые ей дарили благодарные пациенты. Кроме того, обе комнаты и кухня были уставлены комнатными растениями: Юлькина мама их обожала.

Квартира напоминала настоящий райских сад: повсюду цветы, сладостей сколько хочешь – живи и радуйся.

Но Юлькины родители почему-то не радовались. Наоборот, всё время ссорились. А осенью мама заявила, что с неё хватит. Собрала всё самое ценное: Юльку, цветы и два чемодана, и перебралась сюда, на съёмную квартиру. А папа остался на старой.

Наконец хлопнула входная дверь.

– Юлька, я дома!

Юля вышла в коридор, и мама вручила ей очередную коробку конфет.

– А почему ты без очков? Так нельзя, иначе зрение продолжит портиться. Помнишь, что доктор сказал?

– Помню, мам, – Юлька смущённо замялась. – У меня их… ну, в общем… отобрали.

Мамины глаза за стёклами очков недоумённо распахнулись, а на лбу обозначились морщинки.

– Как – отобрали? – переспросила мама так испуганно и огорчённо, что у Юльки язык не повернулся рассказывать «как».

– Ну, не отобрали, а просто взяли и… не вернули, – аккуратно обрисовала ситуацию Юлька.

Мама несколько секунд помолчала, а затем с решительным видом кивнула своим мыслям.

– Я этого так не оставлю. Это беспредел! Я сегодня же позвоню вашей учительнице и скажу, что тебя обижают. Пусть она проведёт беседу с классом, устроит экстренное родительское собрание…

Час от часу не легче! Разве Кикимора поможет Юльке? Наоборот, после её вмешательства всё станет только хуже.

– Мама, ну ты что! Не надо звонить Кики… Кире Кирилловне! Никто меня не обижает. А очки не отдали, потому что… потому что они разбились. Случайно. Ты не волнуйся.

– Не представляю, как ты несколько дней будешь обходиться без них, – вздохнула мама. – Оптики наверняка уже не работают… А вообще, давай проверим.

После поиска в интернете выяснилось, что одна оптика поблизости действительно ещё открыта и закроется через сорок минут. Юлька с мамой побежали туда, но нужный дом никак не удавалось найти. Навигатор как будто свихнулся: вёл их то в одну строну, то в другую, постоянно менял маршрут и в конце концов вообще отключился, объявив, что потерял связь со спутником.

Юлькина мама взглянула на часы.

– Всё, опоздали. Придётся возвращаться.

Вслед за ней Юля побрела по незнакомой улице. И вдруг мама остановилась.

– Юлька, смотри! Ещё одна оптика. И, кажется, работает!

Юлька повернула голову и прищурилась, глядя на небольшое одноэтажное здание. В него вели три двери. Над одной, слева, светилась вывеска «Универмаг». Над другой, справа, большими буквами значилось «Парикмахерская». А между ними притулилась третья дверца, совсем невзрачная, больше похожая на служебный вход. На ней висела едва приметная табличка «Оптика». А ниже, прямо на двери, яркой краской было кривовато написано: «Открыто».

Юля с мамой вошли. Помещение было маленьким и тесным, но каким-то чудом в нём умещались несколько стеллажей с оправами, а ещё довольно большой стол, за которым сидела женщина в здоровенных очках с толстыми стёклами.

– Здравствуйте. Нам бы очки для девочки, – мама протянула продавщице рецепт.

Та мельком взглянула на бумажку и кивнула.

– Выбирайте оправу.

Пройдясь вдоль стеллажей, мама набрала несколько оправ и протянула одну из них Юльке.

– Мне кажется, эта подойдёт. Примерь-ка.

Юля встала перед висящим на стене зеркалом. В нём отразилась круглая, похожая на блин физиономия. На ней резко выделялись два прямоугольника вокруг глаз.

Юлька поморщилась и торопливо сняла очки.

– Не нравится? – расстроилась мама. – А мне кажется, тебе идёт. Ну, тогда возьми вот эту.

Под руководством мамы Юлька перепробовала кучу оправ, но все они смотрелись отвратительно. Вот маме очки очень идут, почти любые. А Юльке нет. Потому что у неё такой тип внешности. Так папа сказал.

Когда Юлька впервые пришла домой в очках, у папы при виде неё скривилось лицо – Юлька в новых очках очень чётко видела, как сильно оно скривилось. «С таким типом внешности – ещё и очки», – качая головой, произнёс он недовольно. Мама метнула на папу испепеляющий взгляд и внушительным тоном возразила:

«А по-моему, очень красиво!» Но Юлька догадалась, что мама боялась её огорчить, на самом деле тип внешности у неё, Юли, никудышный, а с очками – вообще ужас.

– Что ты сама хочешь? – отчаявшись угодить дочке, спросила мама.

– Линзы, – честно вздохнула Юлька. – Из-за этих очков со мной никто не дружит.

– Юль, ну что ты придумываешь? Врач сказал, до шестнадцати лет линзы противопоказаны. Я сама с детства в очках, и ничего!

Вдруг продавщица, всё это время с отсутствующим видом ковырявшаяся в телефоне, встрепенулась.

– Я знаю, что вам надо, – объявила она и, выдвинув ящик стола, достала очки. – Вот, держите. Стёкла уже вставлены.

– Как – уже вставлены? – изумилась мама. – Их разве не нужно делать на заказ? Вы уверены, что они подойдут?

– Абсолютно! – кивнула продавщица.

Удивительно, но стёкла и правда подошли, и уже через несколько минут Юлька стала не особенно счастливой обладательницей новых очков.

Когда они с мамой вышли из оптики, Юлька оглянулась через плечо и рассеянно отметила, что с двери исчезла намалёванная красным надпись «Открыто». Как будто, пока они с мамой были внутри, кто-то её стёр. «Странно», – удивилась Юля, но уже через секунду об этом забыла.