Я впервые познакомилась с йогой в 1979 году, когда мне было семь лет и мы проводили семейный отпуск в ашрамах в сельской местности Пенсильвании и северной части штата Нью-Йорк. После этих поездок у меня осталось два четких воспоминания. Первое: я сижу в детской, я узнала о свете, живущем в каждом из нас, и чувствую тепло и легкость в теле. Второе: я посещаю вечерний ритуал в большом тускло освещенном зале, наполненном пением людей и запахом сжигаемых благовоний. Один за другим люди идут к входу в комнату, чтобы получить шактипат, нечто вроде передачи энергии, когда гуру использует свой внутренний свет, чтобы зажечь и пробудить внутренний свет другого человека. Я подошла к передней части комнаты вместе с матерью и отчимом, и мы оказались перед Свами Муктанандой. Он коснулся наших голов пером павлина. На следующий день мы отправились домой. Через несколько дней наш дом охватил огонь и все было уничтожено. Маму и отчима не покидало жуткое ощущение, что каким-то образом шактипат зажег не только наш внутренний свет.
Во время пожара я была в доме отца, поскольку мои родители прошли через тяжелый развод, когда мне было четыре года. Мои ранние воспоминания об их ссорах сопровождаются ощущениями страха и одиночества. С того момента и далее мою жизнь определял ритм путешествий между их совершенно разными домами. Уютнее всего мне было у мамы и отчима, которые оба работали психотерапевтами и поощряли открытое выражение эмоций. И наоборот, я ощущала себя некомфортно и не на своем месте рядом с отцом и мачехой, которые настаивали на обучении и знаниях, но отмахивались от моих эмоций или игнорировали их. Когда бы я ни оставалась с ними, невыраженные эмоции гнева, ревности и горя накапливались во мне и отягощали мое юное тело.
Мама рассказала мне о пожаре по телефону. Мне было страшно и грустно, но я притворилась, что все хорошо – псевдосила, поддерживаемая в доме отца, – поскольку я чувствовала, что они не справятся с моим горем. Между разводом и пожаром, еще до восьмого дня рождения, я столкнулась с двумя важными нарушениями моего ощущения безопасности в мире. В результате я все еще храню в себе глубокое чувство отсутствия опоры.
Работа с йогой подарила мне ощущение свободы и игры, которые послужили мощным лекарством против потерь, доминирующих в ранние годы моей жизни.
Когда я училась в третьем классе, отчим приходил в мою школу каждую пятницу и обучал йоге весь класс. Мы притворялись кобрами, верблюдами, кошками и коровами. Издавали забавные звуки и смеялись. Мое воображение помогло мне выйти за границы столов, книг, чисел и карт, наполнявших классную комнату. Я могла временно забыть, что меня вырвали из полного золы дома. Отдохнуть от забот. Я была деревом с корнями, уходящими глубоко под землю, и ветвями, устремленными в небо. Я была свирепым львом, который мог храбро рычать. Полумесяцем, сияющим для всех.
Я взрослела, и уроки йоги, которые провели меня через этот важнейший год, ушли в прошлое. Я все больше испытывала дискомфорт и чувствовала себя неловкой, хотя не могла понять причины этого. Только годы спустя я осознала, что закуталась в стыд из-за моих детских ран, и они практически поглотили меня целиком. Эти чувства стыда и ничтожности уже превратились в тревожность и панику к тому времени, как я поступила в колледж. Мне постоянно казалось, что мне здесь не место, и, чтобы выжить, я отдалялась от других. Стала насколько это возможно незаметной. Я подавила мой свет и научилась прятаться. Я замаскировала мою боль и научилась притворяться, что все хорошо, хотя глубоко внутри чувствовала себя так, словно умираю.
Я продолжала отрезать себя от эмоций до четвертого курса в колледже, когда мой друг пригласил меня сходить на занятие йогой. Дыхание и движения тела вернули мне знакомые с детства ощущения. В течение года я начала ежедневно заниматься йогой и почувствовала себя счастливой. Под полным сочувствия руководством заботливых преподавателей йоги и психотерапевтов я научилась доверять моей способности справляться с эмоциональными волнами, периодически возникающими за пределами коврика для йоги. Я приняла тот факт, что если позволю другому человеку увидеть мою боль, это поможет мне на пути исцеления.
Я пришла к выводу, что хотя мы и не можем изменить то, что произошло в прошлом, жизнь здесь и сейчас дает нам силы формировать будущее.
Стремясь больше узнать о связи разума и тела, я решила выучиться на преподавателя йоги, получила степень магистра в соматической психологии и последующую докторскую степень в клинической психологии. С тех пор я посвятила себя лечению посттравматического стресса посредством разработки интегративной модели лечения для разума и тела, которая включает соматическую психологию, десенсибилизацию и переработку движением глаз (ДПДГ), осознанность и терапевтическую йогу.
В 2012 году я впервые встретилась с доктором Стивеном Порджесом, чья поливагальная теория радикально изменила лечение травмы. Его работа дарит нам полный сочувствия способ понять симптомы посттравматического стресса с физиологической точки зрения и помогает разобраться, почему дыхание, движение и социальные связи являются ключевыми элементами процесса исцеления. На самом деле, эти же факторы мои ученики на занятиях йогой назвали самыми эффективными. Для выздоровления безопасное социальное взаимодействие необходимо им не меньше, чем сами занятия йогой. Я начала сотрудничать с доктором Порджесом, чтобы учить тому, как применять поливагальную теорию в йоге, что и положило начало написанию данной книги.
В этой книге я предлагаю вам философию и практику йоги, которые помогают мне найти себя. Я очень надеюсь, что эти страницы позволят вам войти в контакт с мудростью, скрытой в ваших теле, разуме и сердце. Пусть это путешествие под моим скромным руководством поможет вам культивировать надежное ощущение легкости и спокойствия, которое исходит из вашего внутреннего света в мир.